CC BY
271
Л. П. Гогина, канд. филол. наук, доцент, зав. кафедрой гуманитарных дисциплин, Московский институт телевидения и радиовещания «Останкино», г. Москва, Россия, goluba54@yandex.ru
ПРИМЕНЕНИЕ ПРИНЦИПА ИНТЕРТЕКСТУАЛЬНОСТИ В СОВРЕМЕННОМ ЛИТЕРАТУРОВЕДЕНИИ
Автор анализирует интертекстуальность как методологический подход в изучении постмодернистских и современных художественных и публицистических текстов. Метод интертекстуального анализа соотносится с герменевтическим подходом (который, на наш взгляд, является его началом) с семантикой дискурса, с постмодернистской центонностью. Уточняется роль философа М.М. Бахтина как основоположника эстетической стороны первичного понимания интертекста, который трактовался ученым-филологом в качестве никогда не завершаемой «действительности познания». Любой текст на современном этапе развития литературоведения предлагается рассматривать как часть единого полифонического дискурса, но не в качестве цитатного мышления, а в качестве метода художественного творчества, части межкультурных коммуникаций. Кратко формулируется точка зрения на интертекст автора рассматриваемого литературоведческого термина — французского филолога Юлии Кри-стевой, которая считала его способом межэпохальных связей; оценивается одно из последних исследований в области интертекстуальности французского лингвиста Натали Пьеге-Гро, которое основано на нахождении смысловых связей текста с общим пространством культуры человечества, с принципами смыслопорождений. Как практическая иллюстрация приведен анализ интертекстуальных заголовков одного из номеров «Литературной газеты». Приведены конкретные примеры применения метода интертекстуального анализа из практической научной и преподавательской деятельности автора статьи.
Ключевые слова: интертекстуальность, исторические, этнические, мифологические, ментальные и культурные знания, скрытые аллюзии, имманентная историчность, постструктуралисты, постмодернизм, В.Н. Курицин, центон и центонность, психологическая и эстетическая проблема интертекста, «эффект прочтения», «новый журнализм».
Литературу и публицистику последних десятилетий зачастую принято рассматривать как единый интертекст, поскольку каждое новое знание, каждый новый принцип подачи информации опирается на исторические, этнические, мифологические, ментальные и культурные знания, носителями которых являются предшествующие тексты. Кроме того, в современной семантике любой текст рассматривается как часть бесконечного дискурса1.
Знаменитый философ-мыслитель ХХ века Михаил Михайлович Бахтин говорил об этом же: «есть единый мир науки,
единая действительность познания, вне которой ничто не может стать познавательно значимым; эта действительность познания не завершена и всегда открыта»2. В связи с этим интертекстуальный подход к изучению литературы и публицистики последнего столетия актуален, необходим и важен: ведь именно выяснение интеллектуальных, макрокосмических и культурных истоков созданных за прошедший век текстов введет их в единый дискурс русской словесности (или отторгнет от него). Частности такого изучения уже рассмотрены автором ранее в статье «Принципы изучения совре-
ДИСКУССИЯ !
журнал научных публикаций
меннои православной художественной ли- коммуникации, как литературным хроно-
тературы»3. топ, моменты карнавализации в европей-
Вполне допустимо утверждать, что ских литературных произведениях, много-
практически любой создаваемый ныне текст голосие (или полифонию), природу культу-
является средством межкультурной коммуникации как с речевым прошлым человечества, так и с его будущим.
Но само понятие интертекста и интертекстуальности пока еще вызывает споры как в лингвистике и литературоведении, так и в научной журналистике.
Термин «интертекстуальность» переводится как «между текстами», можно сказать, как бесконечный диалог между художественными и между публицистическими текстами. В литературоведении им начали оперировать только во второй половине ХХ века с подачи французского литературоведа Юлии Кристевой4; в ее работах термин обозначал коммуникативную связь между текстами разных эпох. Опиралась Кристева на работу М. Бахтина «Проблема содержания, материала и формы в словесном творчестве»5, процитированную выше, в которой о связи произведения любого писателя с предшествующими и последующими литературными текстами, с различными эпохами и культурами косвенно сказано как о диалоге автора с читателем.
Вполне научно обоснованным на современном этапе развития литературоведения будет являться утверждение, что практически в любом художественном и публицистическом тексте всегда в наличии аллюзии, скрытые или явные цитаты, отсылки к историческому и фактическому знанию; можно сказать, что с некоторых пор человечество в своей истории создает единый текст при помощи многих предыдущих текстов.
Так принято считать в современной лингвистике и теории текста. Но необходимо =
уточнить: Бахтин, теоретик литературного и культурного эстетизма, никогда не говорил об интертексте конкретно. Он раскрыл такие понятия в теории межкультурных
Вполне допустимо утверждать, что практически любой создаваемый ныне текст является средством
межкультурной коммуникации как с речевым прошлым человечества, так и с его будущим.
Вся современная публицистика и литература являются как частью текста мировой классики, так и частью межкультурных коммуникаций.
ры смеха, но теории интертекстуальных связей текстов художественной литературы философ касался лишь косвенно.
Проанализируем в этой связи некоторые утверждения Бахти-= на из вышеназванного труда. Ученый считает: «каждое явление культуры конкретно-систематично, то есть занимает какую-то существенную позицию по отношению к преднаходимой им действительности других культурных установок и тем самым приобщается к заданному единству культуры»6.
Действительно, это утверждение связывает любое явление современной культуры с культурой прошлого. Далее утверждается: «в мире познания принципиально нет отдельных актов и отдельных произведений, между тем... мир искусства существенно должен распадаться на отдельные, самодовлеющие, индивидуальные целые художественные произведения, каждое из которых занимает самостоятельную позицию по отношению к действительности познания и поступка; это создает имманентную историчность художественного произведения».
Здесь предполагается, что современным литературоведам необходимо помнить об «имманентной историчности» творчества, о том, что его стоит изучать как часть единого полифонического дискурса, часть межвременного диалога, предполагая связь с культурой будущего (неважно — завтрашнего дня или значительно отдаленного во времени) и наличие в интеллекте создателя текста значительных культурных аллюзий ко всей истории человечества, поскольку, как утверждает Бахтин далее, «эстетическая деятельность не создает сплошь новой действительности»7.
Подобный герменевтический подход ранее использовался мною в частности при
изучении романа Достоевского «Бесы» и отражен в научных статьях8.
Следует отметить, что теория Бахтина о диалоге культур не ограничивается проанализированным выше трудом. Его понятие диалогизма, которое явилось основой теории интертекста, объяснено в двух основных трудах: «Творчество Франсуа Рабле и народная культура Средневековья и Ренессанса»9 и «Проблемы поэтики Достоевского»10, где выведены понятия «кар-навализации» литературы и «полифонического романа» и опровергается самостоятельность и «одноголосость» автора любого текста. В свете современного интертекстуального подхода в литературоведении эти работы еще предстоит переосмыслить и применять их как методологическую основу.
Кроме Бахтина и Кристевой, вопросом интертекстуальности занимались также М. Ямпольский и постструктуралисты Т. Барт, М. Риффатер, М. Грессе, Ш. Гривел. На основе этих работ в настоящий период развития науки интертекст можно рассматривать уже не только как цитатную организацию художественного текста и метод художественного мышления, но и как вхождение текстов современной словесности в единый дискурс.
Для литературы постмодернизма вообще характерно так называемое «цитатное мышление», которое подразумевает не только знание текстов отечественной и зарубежной классики, но и подсознание, и фольклорную родовую память, и понимание поступательного исторического процесса. Значит, действительно, вся современная публицистика и литература являются как частью текста мировой классики, так и частью межкультурных коммуникаций.
В этом утверждении можно опереться на мнение В.Н. Курицина, который в книге «Русский литературный постмодернизм» сказал: «постмодернизм — опыт непрерывного знакового обмена, взаимопровокаций и перекодировок. Этим вполне объясняется пресловутая постмодернистская центон-ность11 и интертекстуальность: постоянный обмен смыслами стирает различие между „своим" и „чужим" словом, введенный в ситуацию обмена знак становится потенциальной принадлежностью любого участника обмена»12. Несомненно, интертекст является основой постмодернистской культуры, важнейшим приемом создания современного публицистического и художественного текста.
Обратимся к явлениям интертекстуальности в публицистике. В процессе ру-
ДИСКУССИЯ .
журнал научных публикаций
ководства дипломной работой по «Литературной газете» (подопечная студентка исследовала признаки массовой и элитарной культуры в текстах «ЛГ») я обратила внимание на выпукло-яркую интертекстуальность заголовков этого издания, анализ которых доказательно и коротко ответил бы на возникшие в ходе работы над дипломным проектом вопросы и о реципиенте газеты, и о причинах резкого снижения рейтинга ее популярности. Ведь интертекст названий статей «Литературной газеты» содержит явный внутренний посыл к адресату.
Активно включившись в аналитическую работу, юная исследовательница вскоре отказалась от такого направления анализа и вернулась к тематическому обобщению публикаций издания, так как для нее предложенная руководителем работа казалась слишком трудоемкой. Она считает, что тот интертекстовый посыл, который людям среднего возраста с определенным образом мышления кажется очевидным, до представителей ее поколения не доходит в силу несколько иного восприятия информации. Собственно, факт отказа от такого метода исследования уже сам по себе отвечал на некоторые вопросы, затрагиваемые в дипломной работе.
А интертекстуальность заголовков «Литературной газеты» очевидна. Вот один из последних номеров «ЛГ». (См. «Литературная газета» № 14 / 6457, 09.04.2014).
Первую полосу начинает статья «Крым отечества», название которой отсылает нас к грибоедовскому: «Когда постранствуешь, воротишься домой, и дым Отечества нам сладок и приятен»13. Искаженная цитата вызывает у читателя ассоциацию и с возвращением Чацкого в Москву, что соотносимо и с возвращением Крыма в состав России, и с боевым советским прошлым полуострова, а также содержит иные интеллектуальные рефлексии.
На одиннадцатой полосе название статьи «Запесоцкий — это звучит дерзко», соз-
данная путем синтаксического параллелизма, является косой калькой горьковского «Человек — это звучит гордо!»14.
Двенадцатая полоса содержит текст с названием «Жатвы много — деятелей мало», что является точной цитатой из Нового Завета. Статья публикуется в рубрике «Общество», и по ее интертекстуальному названию ясно, что какая бы мелкая проблема ни затрагивалась в этой статье, она будет иметь глубокий социальный и философский подтекст. «Полуостров сокровищ» на этой же полосе снова возвратит читателя к крымской проблеме и создаст внутреннюю связь со знаменитым романом Р.Л. Стивенсона.
Название судебного очерка на тринадцатой полосе «Схватка с тенью» вызывает аллюзии на философскую проблематику знаменитой сказки Е.Л. Шварца «Тень». Этих примеров из одного номера вполне достаточно (отсылы проанализированы далеко не все), чтобы ощутить, что интертекстуальность заголовков статей газеты — закономерность, сознательно включенная в редакционную политику. И исследование фактов наличия интертекста в заголовках может сказать многое и об издании, и о его потребителях, и о его внутренних посылах. К примеру, даже популярное название традиционной юмористической рубрики «Рога и копыта» ничего не скажет современному подростку, но не оставит сомнений в смыслах и посылах у взрослого читателя.
Приведенные выше аналитические аргументы, разумеется, не ставят точку в теории интертекстуальности, а скорее намечают еще один подход к этой научной, психологической и эстетической проблеме как к аспекту связи современных текстов с классическими.
Исследование представления об интертексте, внедренное в научную мысль Юлией Кристевой почти полвека назад, далеко не закончено: требуется фундаментальное научное исследование в философии, культурологи, литературоведении.
Современным литературоведам необходимо помнить об «имманентной историчности» творчества, о том, что его стоит изучать как часть единого полифонического дискурса, часть межвременного диалога, предполагая связь с культурой будущего и наличие в интеллекте создателя текста значительных культурных аллюзий ко всей истории человечества.
Весьма ценна в этом смысле одна из последних работ о теоретическом статусе интертекстуальности, принадлежащая французскому лингвисту Натали Пьеге-Гро, написавшей «Введение в теорию интертекстуальности»15. Она утверждает, что любое межкультурное пространство является местом, где взаимодействуют различные тексты как «продукт впитывания и трансформации множества других текстов». Натали Пьеге-Гро ставит вопрос о зависимости интертекстуальности от «эффекта прочтения», способности каждого из нас производить в объеме своего интеллектуального уровня смысловые связи с общим пространством культуры.
Это одна из первых -
попыток в истории поэтики введения в данную теоретическую область понятия интертекстуальности. При этом исследовательница предлагает идти не по пути ощущений и психологических рефлексий, а отталкиваться от уже изученных лингви-
Исследование фактов наличия интертекста в заголовках может сказать многое и об издании, и о его потребителях, и о его внутренних посылах.
кие уже понятные и изученные вещи, как эпиграф, цитата, аллюзия, плагиат, перезапись, пародия, стилизация и прочие синтаксические, стилистические и эстетические приемы интертекста, влияющие на смысл основного текста. В этом современная исследовательница совершенно права: при изучении интертекстуальных явлений стоит обращать пристальное внимание на смыс-лопорождение, которого зачастую не чувствуют современные начинающие писатели и публицисты.
Приведу конкретный пример. Один из моих студентов, начинающий автор (студент Московского института телевидения и радиовещания «Останкино») написал публицистический роман (в соответствии с модой на так называемый «новый журнализм»).
Уже на первых его страницах мне встретилось несколько отсылок к интертексту, которые у меня, в силу моей интеллектуальной культуры, породили не те смыслы, нежели зало-
стических понятий. То есть полагает, что жил в них автор. Например, говоря об авто-за интертекстуальность стоит признать та- ритетном католическом священнике, автор
сообщает: «многие полагают, что он ходит под Богом». Судя по контексту, под этим идиоматическим выражением автор подразумевал, что этому человеку дано мудрое провидение, связь с Богом. У многих читателей выражение «ходить под Богом» скорее всего будет ассоциироваться с совершенно другим смыслом, причем однозначным: быть смертным. И других мифологических ассоциаций, очевидно, здесь быть не может.
Буквально через страницу находим еще одну интертекстовую отсылку: про одну из героинь автор говорит, что она является «женщиной со следами былой красоты» без тени иронии или насмешки: героиня — одна из самых достойных женщин. Но для многих читателей это выражение явится цен-тонным, вызовет непроизвольную улыбку, так как благодаря Чехову (рассказ «Драма») это выражение, неоднократно повторенное в рассказе для создания комического эффекта, давно уже приобрело саркастический и юмористический характер. Очевидно, что в данном случае внутренний интертекст большинства читателей абсолютно не совпадет с авторским, в то время как применение интертекста, напротив, должно выполнять эту задачу — быть связующим звеном двух микрокосмов, двух различных внутренних культур. «Эффект прочтения», о котором говорит Натали Пьеге-Гро, нарушен, и, как следствие, имеет отрицательный эффект.
Итак, интертекстуальный подход в современном литературоведении и исследовании публицистики является своевременным, значимым и необходимым. Он порожден герменевтическим методом исследования, но расширяет границы этого метода, что дает новые возможности в интерпретации художественных и публицистических произведений.
Литература
1. Подробно о дискурсе см. Кронгауз М.А. Семантика. М., Akademia, 2005. С. 215.
2. Бахтин М. Проблемы содержания, материала и формы в словесном художественном творчестве. [Электронный ресурс]. URL: http://www.gumer.info/ bibliotek_Buks/Literat/bahtin/probl_sod.php (дата обращения 28.04.2014).
3. Гогина Л.П. Принципы изучения современной православной художественной литературы // Литература и история / сб. науч. трудов. Вып. 5. М., МГОУ, 2013.
4. Кристева Ю. Бахтин, слово, диалог и роман // Диалог. Карнавал. Хронотоп. Витебск, 1963. № 4.
5. Бахтин М. Проблемы содержания, материала и формы в словесном художественном творчестве. [Электронный ресурс]. URL: http://www.gumer.info/ bibliotek_Buks/Literat/bahtin/probl_sod.php (дата обращения: 28.04.2014).
6. Там же.
7. Там же.
8. Гогина Л.П. Замысел романа «Бесы» в творческой канве Достоевского // Вестник Московского государственного областного университета. Серия «Русская филология». М.: Издательство МГОУ, 2007. № 3. C. 196-199.
9. Там же.
10. Бахтин М.М. Проблемы поэтики Достоевского. М.: Художественная литература», 1972. 175 с.
11. Епишкин Н. И. Исторический словарь галлицизмов русского языка. [Электронный ресурс]. URL: http://gallicismes.academic.ru/41582 (дата обращения 28.04.2014).
12. Курицын В.Н. Русский литературный постмодернизм. М.: ОГИ, 2000. 286 с.
13. Грибоедов А.С. Горе от ума. М.: «ДЛ», 2000. С. 48.
14. Горький А.М. На дне. М., Изд-во ОМ Г, 2011. С. 180.
15. Пьеге-Гро Н. Введение в теорию интертекстуальности / пер. с фр. / общ. ред. и вступ. ст. Г.К. Коси-кова. М.: Издательство ЛКИ, 2008. 240 с.
APPLICATION OF THE INTERTEXTUALITY PRINCIPLE IN THE MODERN LITERARY STUDIES
L. P. Gogina, Candidate of Philology, Docent, Head of the department of humanitarian disciplines, Moscow Institute of Television and Radio Broadcasting «Ostankino», Moscow, Russia, goluba54@yandex.ru
This article analyses intertextuality as a methodological approach to studying of post-modern and modern art and journalistic texts; the method of intertextual analysis correlates with hermeneutic approach (according to our view, it can be considered as the inception) with discourse semantic and post-modern cento. The work also specifies the role of philosopher M. M. Bakhtin as a founder of esthetic side of primary cognition of intertext,
which was interpreted by the philologist as endless «reality of cognition». Every text on the modern stage of literary studies development is suggested to be considered as a part of integral polyphonic discourse, but not as quotation thinking, as a method of art creative work, part of intercultural communications. The article forms the author's point of view on intertext of the considered literary studies term: French philologist Julia Kristeva, who considered it as a method of inter-epoch bounds; evaluates one of the latest researches in the field of intertextuality by the French linguist Natalie Pierre-Gro, which was based on finding semantic bounds of text with general space of humankind's culture, with principles of sense-generation. As a practical illustration this work contains the analysis of intertextual titles from one of issues «Literary Newspaper». There are some exact examples of intertextual method application from scientific and lecturer's practice of the author.
Key words: intertextuality, historical, ethnic, mythological, mental and cultural knowledge, hidden allusions, immanent historicity, poststructuralist, postmodernism, V.N. Kuricin, Canton and antonesti, psychological and aesthetic problem of intertext, «the effect of reading», «new journalism».
References
1. Krongauz M.A. Semantika [Semantics]. Moscow, Aka-demia Publ., 2005. 352 p.
2. Bakhtin M. Problemy soderzhaniia, materiala i formy v slovesnom khudozhestvennom tvorchestve [Problem of content, material and forms of verbal art] Available at: http://www.gumer.info/bibliotek_Buks/Literat/bahtin/ probl_sod.php (accessed 28.04.2014).
3. Gogina L.P. [Principles for the study of contemporary Orthodox literature]. Literatura i istoriia. Sb. nauch. trudov. [Literature and history. Collection of sci. papers] Moscow, MGOU Publ., 2013. Part 5. (in Russian).
4. Kristeva Iu. [Bakhtin, word, dialogue and novel]. Dialog. Karnaval. Khronotop [Dialogue. Carnival. Chrono-tope ]. Vitebsk, 1963. № 4 (in Russian).
5. Bakhtin M. Problemy soderzhaniia, materiala i formy v slovesnom khudozhestvennom tvorchestve [Problem of content, material and forms of verbal art] Available at: http://www.gumer.info/bibliotek_Buks/Literat/bahtin/ probl_sod.php (accessed 28.04.2014).
6. Bakhtin M. Problemy soderzhaniia, materiala i formy v slovesnom khudozhestvennom tvorchestve [Problem of content, material and forms of verbal art] Available at: http://www.gumer.info/bibliotek_Buks/Literat/bahtin/ probl_sod.php (accessed 28.04.2014).
7. Bakhtin M. Problemy soderzhaniia, materiala i formy v slovesnom khudozhestvennom tvorchestve [Problem of content, material and forms of verbal art] Available at: http://www.gumer.info/bibliotek_Buks/Literat/bahtin/ probl_sod.php (accessed 28.04.2014).
8. Gogina L.P.. [Concept of the novel «The Possessed» in Dostoevsky's creative canvas]. Vestnik Moskovskogo gosudarstvennogo oblastnogo universiteta — Bulletin MSRU. Russian philology. Moscow, Izdatel'stvo MGOU Publ., 2007, no. pp. 196-199.
9. Bakhtin M.M. Tvorchestvo Fransua Rable i narodnaia kul'tura srednevekov'ia i Renessansa [Creativity Francois Rabelais and folk culture of the middle ages and Renaissance]. Moscow, Khudozhestvennaia literature Publ., 1990. 543 p.
10. Bakhtin M.M. Problemy poetiki Dostoevskogo [Problems of Dostoevsky's poetics]. Moscow, Khudozhestvennaia literature Publ., 1972. 175 p.
11. Epishkin N.I. Istoricheskii slovar' gallitsizmov russkogo iazyka. [Historical dictionary of gallicisme Russian language]. Available at: http://gallicismes.academic. ru/41582 (accessed 28.04.2014).
12. Kuritsyn V.N. Russkii literaturnyi postmodernism [Russian literary post-modernism]. Moscow, OGI Publ., 2000. 286 p.
13. Griboedov A.S. Gore ot uma [Woe from wit]. Moscow, «DL» Publ., 2000.
14. Gor'kii A.M. Na dne [At the bottom ]. Moscow, Izd-vo OMG Publ., 2011.
15. P'ege-Gro N. Vvedenie v teoriiu intertekstual'nosti: per. s fr. / Obshch. red. i vstup. st. G.K. Kosikova. [Introduction to the theory of intertextuality]. Moscow, Izdatel'stvo LKI Publ., 2008. 240 p.
