CC BY
81
Terra Humana
УДК 393.05 ББК 63.5
Д.С. Ермолин
«приходи к нам завтра на обед» (поминальная обрядность приазовских албанцев)
Дается этнографическое описание частного поминального цикла (с момента смерти до года), бытующего среди албанского населения Северного Приазовья (Украина). Отдельно рассматривается кулинарный код в контексте поминок. Делается краткий анализ современной погребально-поминальной обрядности албанцев, носящей сегодня гетерогенный характер.
Ключевые слова:
албанцы, погребально-поминальная обрядность, полевая этнография, Приазовье, традиция, частный поминальный цикл.
Актуальность описания частного поминального цикла приазовских албанцев обусловлена, прежде всего, новизной - к сегодняшнему времени в работах, посвященных культуре приазовских албанцев, данная тема не удостаивалась специального внимания. Поминальная обрядность рассматривается в качестве развивающегося и гибкого по своему характеру, но в то же время единого и целостного явления культуры, функционирующего среди албаноязычного населения Приазовья и являющегося сильным маркером идентичности изучаемой этносоциальной общности.
Характер современной погребально-поминальной обрядности албанцев. Для более детального понимания предмета исследования необходимо описать в общем виде характер погребально-поминальной обрядности данной этнической группы. В своей основе погребальный обряд албанцев Приазовья имеет общую для восточно-европейского ареала форму (тип погребения, поза умершего, структура погребальной обрядности и поминального цикла и пр.). Однако по некоторым компонентам, входящим в состав современной погребально-поминальной обрядности албанцев Приазовья1, становится заметным ее гетерогенный характер.
В погребальном обряде албанцев сохраняются черты, ныне бытующие на Балканах (поливание могил, особый растительный и животный код и др.). Эти черты обнаруживают, прежде всего, очевидные типологические параллели в культуре албанцев и болгар, проживающих на Балканах (это и неудивительно, поскольку именно болгары являлись непременными соседями албанцев с момента исхода последних со своих земель). Сейчас представляется практически невозможным отделить «албанское от болгарского», поэтому мы можем говорить лишь о балканском
культурном пласте в погребально-поминальной обрядности приазовских албанцев и болгар.
В силу различных факторов многие из тех представлений, которые были вынесены с Балкан, со временем перестали актуализироваться в погребально-поминальном комплексе - их место и функции в структуре обряда заняли новые элементы, из коих некоторые на настоящем этапе уже воспринимаются как «свои». Например, обрядовый акт «печатания» могилы, как представляется, имеет восточнославянскую природу [6, с. 325; 2, с. 87], но при этом в настоящее время он является неотъемлемой процедурой чина погребения, имея установленное место в структуре албанских похорон и определенную форму проведения. Этот пример демонстрирует системность трансформации погребального обряда албанцев Приазовья: входя в структуру ритуала, новые элементы как бы заполняют свободную ячейку, сохраняя общий характер действа.
Однако не только и не столько восточнославянские черты приобрела культура приазовских албанцев в минувшем столетии. Со второй половины ХХ в. советская идеология и быт обретают место в поселениях «задунайских» колонистов. В этих условиях традиция оказалась под мощным влиянием пропаганды советской идеологии, державшей курс на выработку единой интернациональной культуры советского народа и ценностей нового общества [1, с. 11-12]. Ценности и реалии нового времени отразились и на переменах, произошедших в обрядах жизненного цикла: советское (и городское влияние вообще) в похоронном обряде сейчас наблюдается в способе организации поминок и в использовании транспорта в траурной процессии.
Последние двадцать лет жизни на независимой Украине уже успели отразиться на культуре албанцев. Во-первых, расширение рынка ритуальных услуг. Невиданное ранее разнообразие покупных венков и искусственных цветов, гробов и намогильных памятников на любой вкус стало привычным и в некотором смысле обязательным сопровождением похорон. Во-вторых, действия нового местного духовенства и его позиция по отношению к «пережиткам язычества» вызывает отторжение у части местного населения. В результате такой деятельности происходят не только перемены в погребальном обряде, но главное - меняется отношение к собственной культуре ее носителей.
Рассмотрим особенности поминальных традиций в том виде, в котором об этом рассказывают сами приазовские албанцы. В приазовском говоре албанского языка и для поминок, и для поминальных дней используется одна лексема - пэршпирт (приаз. алб. pёrshpirt), существующая и в литературном албанском языке с тем же значением, в то время как для глагола со значением «поминать» приазовские албанцы используют собственную лексему андэ-леным (приаз. алб. а^е1етт).
Поминки и кулинарный код. Поминки после похорон. Первая поминальная трапеза совершается сразу после того, как люди возвращаются с кладбища. Особыми гостями на поминках являются люди, которые выполняли в ходе похорон важные обрядовые функции: мыли покойного, копали могилу (те же люди несли и опускали гроб). Семья усопшего устраивает поминальный обед либо у себя дома (сейчас во дворе или в доме, раньше - внутри дома, в комнате, где стоял гроб), либо в столовой. Второй вариант является новацией, получившей распространение в годы советской власти. Сейчас многие албанцы оценивают удобство и современность такого решения. Зал столовой вмещает гораздо большее число людей, а за определенную плату решаются вопросы приготовления большого количества угощений и мытья посуды.
Информанты отмечают, что ассортимент блюд на поминальной трапезе в последние годы существенно изменился и в настоящее время сближается с праздничным столом. Как прежде, поминки начинают с кутьи. Раньше кутью из пшена выкладывали на деревянный поднос наф (приаз. алб. па[), сахаром насыпали крест, в центр которого помещали яблоко и свечу, и все блюдо украшали карамелью и сухофрук-
тами. Каждый присутствующий на поминках должен был перекреститься и съесть три ложки кутьи, после чего проходил к столу и садился на свое место. Сейчас кутья (приаз. алб. kuçuja) - сладкая рисовая каша с изюмом, выложенная на блюдца каждому гостю. В качестве первого блюда выступает чорба (приаз. алб. çorba, суп типа борща), после него, как правило, подают блюдо под названием картоля тэ ндэндра (приаз. алб. kartola të ndendra, тушеная картошка с мясом и томатом). Выбор закусок может быть любым - колбаса, сыр, рыба (копченая, вареная, жареная, соленая), салаты и овощи. Алкогольные напитки (водка и вино) покупаются в большом количестве, а из безалкогольных популярностью пользуются различные сорта сладкой газированной воды. В последнюю очередь присутствующим подают сладкую выпечку, конфеты и узвар (приаз. алб. uzvar, густой компот из сухофруктов). Выпив узвар и взяв некоторое количество сладостей с собой (чтобы члены его семьи также помянули усопшего), человек покидает поминки. Очевидно, что наличие сладкой пищи, открывающей и завершающей поминальную трапезу, обусловлено ритуалом2.
Проведение поминок по такому сценарию - практика последних 30-40 лет. Албанцы старшего поколения вспоминают, что во времена их молодости подобные обильные поминальные трапезы неизменно осуждались стариками. По рассказам информантов становится ясно, что процесс превращения поминальной трапезы из скромного обеда в застолье протекал постепенно. Наиболее ранним сценарием проведения поминок после похорон, дожившим в памяти албанцев до наших дней, вероятно, стоит считать следующий: женщины первыми возвращались с кладбища в дом покойного, где их ждали родственники, которые не присутствовали при погребении. В передней комнате были накрыты столы, причем ассортимент блюд был крайне скудным, а приготовленная пища имела характер повседневной (это отмечают сами албанцы): кутья, тушеная фасоль (приаз. алб. bathë), картоля тэ ндэндра, крупа ма лякэр (приаз. алб. krupa ma lakër, тушеная перловая крупа с кислой капустой), чорба тэ прэрэ (приаз. алб. çorba tëprerë, сладкая домашняя лапша с изюмом). Первая партия женщин входила в комнату и вставала вокруг стола (sic! - после похорон поминали стоя). На поминках не пользовались никакими столовыми приборами: на это существовал запрет - следовало ломать хлеб, после чего макать кусочек хлеба
Общество
Terra Humana
в тарелку с блюдом. В тарелку с каждым блюдом макали трижды, выпивали по стакану узвара и расходились. Затем к столу приглашалась следующая партия ожидающих. После того как все женщины помянут усопшего, с кладбища возвращались мужчины и таким же образом участвовали в поминальной трапезе. Помимо еды им полагалось по три глотка домашнего красного вина. С 1970-х гг. на столах появляются салаты и закуски, уверенное место на столе занимает водка (как мужской напиток), женщинам позволяется пить вино, а сами участники поминок сидят. С конца 1980-х гг. мужчины и женщины начинают сидеть вместе.
Поминальные трапезы и акты поминовения в течение года. В настоящее время существует два общепринятых коллективных типа почитания памяти усопшего в течение года (иногда трех лет) со дня смерти: поминальная трапеза3 (на 3-й, 9-й, 40-й дни и год) и раздача сладостей родственникам, друзьям и близким знакомым с обходом села и обязательным посещением кладбища родными (на 20-й день, 3, 6, 9 месяцев) [II, л. 157]. Соответственно, в зависимости от типа поминовения, характерного для конкретного дня, можно делать выводы о важности этой даты в представлениях о пребывании души в потустороннем мире. Помимо этих двух категорий, поход на кладбище с раздачей сладостей (до 9 дней, каждую субботу до года), но без последующей совместной трапезы, следует считать отдельным типом поминовения. Расположив вышеописанные типы на условной «шкале включенности социума» в поминальный комплекс, получаем следующий перечень возможных поминальных действий:
- поход на кладбище с раздачей сладостей без последующей трапезы - на протяжении девяти дней с момента смерти (кроме дня погребения, 3-го и 9-го дней), каждую субботу до года;
- поход на кладбище с последующим обходом села и раздачей сладостей - 20-й день, 3, 6, 9 месяцев;
- поход на кладбище с последующей коллективной трапезой в доме усопшего (или в столовой) - 3-й, 9-й, 40-й дни, год, три года (иногда).
После рассмотрения структуры частного поминального цикла перейдем к описанию некоторых деталей, отличающих сценарий и семантику различных поминальных дат.
Третий день с момента смерти. В этот день на поминальную трапезу собираются
исключительно родные, ближайшие друзья, а также те, кто обмывал и переносил покойного до кладбища. Информанты подчеркивают, что наличие на столе кутьи в этот день не является строго обязательным, хотя и не порицается. Сейчас, как и раньше, обед не затягивается надолго. Поскольку поминки на 3-й день устраиваются в кругу друзей, на столе представлены повседневные блюда. Выбор напитков тот же, что и на обед после похорон: водка, вино, газированная вода. Еще в день смерти на место, где испустил дух человек, ставят пустую тарелку и стакан с водой. На этом месте до сорока дней запрещено вставать, садиться, а также ставить какие-либо посторонние предметы4. В день проведения поминальной трапезы в эту тарелку накладывают по одной ложке каждого блюда и доливают воды, поскольку уменьшение количества жидкости в стакане, согласно представлениям албанцев, свидетельствует о посещении своего дома усопшим [I, л. 29].
До девятого дня близкие родственники ходят на кладбище5 и поливают свежую могилу - это делается каждый день утром и вечером. На восьмой день вечером, полив могилу, родные приглашают усопшего на поминки: Приходи к нам завтра на обед [IV, л. 26]. На следующий день ходят только вечером, после поминальной трапезы, а утром идти не нужно - покойный должен отдохнуть.
Девятый день. Поминки в этот день организованы по схожему принципу - из гостей приходят в дом умершего только те, кто обмывал тело, а также самые близкие друзья. Зафиксированы некоторые сведения о том, что в этот день после обеда раздавали одежду умершего, в т.ч. и ту, в которой покойный отдал душу (приаз. алб. rroba dak a lla shpirt) (см. далее).
Двадцатый день в настоящее время не является обязательным для сбора людей на совместную трапезу, хотя еще недавно (1980-1990-е гг.) считалось непременным, чтобы кто-то из семьи умершего (как правило, женщина - жена, мать, дочь) пошел раздавать (приаз. алб. ndanim). С утра женщина выходила из дому с подносом или сумкой с выпечкой, раздавала всем, кого встречала на улице, просила помянуть. Каждый брал булочку, произносил Ndelezёt (Царствие Небесное)! Информанты отмечают, что если день поминок являлся постным, то выпечка была соответствующей. Аналогичным образом в настоящее время устраивают поминки на 3, 6 и 9 месяцев.
Сороковой день. Особняком в поминальной обрядности приазовских албанцев (и православных христиан вообще) стоят сороковины. Считается, что до этого дня душа умершего в последний раз посещает все места, в которых побывал человек при жизни, а на сороковой день с момента смерти возвращается в дом покойного, после чего покидает этот свет. Подобные представления являются широко распространенными в различных традициях, бытуют они и у балканских албанцев [9,
£ 227].
На сороковины члены семьи усопшего готовят обед, по составу блюд схожий с тем, который устраивают после похорон. Порядок проведения поминальной трапезы также совпадает (включая приглашение почившего в «гости» и его угощение).
По словам информантов, некоторое время назад обязательным элементом сороковин была раздача. Родственники умершего раздавали присутствующим одежду и обувь умершего. Некоторые жители села утверждают, что в этот день отдавали и вещи, в которых человек находился в момент смерти. Уже с начала 1990-х, по словам албанцев, люди стали неохотно брать одежду умершего человека, тем более ту, в которой он провел последние часы своей жизни. Поэтому культурой был выработан альтернативный механизм, позволяющий сохранить важный и архаичный элемент обряда, - к дню поминок родственники умершего покупают новую одежду, по размеру и вкусам соответствующую той, которую носил человек при жизни. Только в этом случае пришедшие на поминки берут вещи, которые им предлагают. Утраченным оказался, однако, наиболее архаичный, как представляется, сюжет раздачи одежды: раньше один из друзей покойного, который имел некоторую физическую схожесть с почившим, получал полный комплект одежды и должен был носить эти вещи. Аналогичный элемент поминок на 40-й день описан у болгар [2, с. 144].
Информанты вспоминают, что помимо одежды раньше на сороковины также раздавали тарелки. Для этого семья умершего покупала столько тарелок, сколько семей они приглашали на обед. Раздача тарелок происходила следующим образом: пос-
ле трапезы распорядительница поминок накладывала по ложке каждого блюда в тарелки и вручала их главам присутствующих семей. Во время этого ритуала имел место обмен определенными репликами:
Распорядитель поминок: - Pёrshpirt
(имярек)! (Помяни (имярек)!)
Гость: - Ndelezёt! Тё ]е1ёка^Ы! (досл. Царствие Небесное! Да будет тоже самое и перед ним!).
Иными словами, реплика Тэ йетэ карши! означает: чтобы покойный был доволен, чтобы он видел, как хорошо его поминают родственники и друзья. Тарелку с ритуальной пищей гости уносят домой, чтобы остальные члены их семей также помянули почившего. В настоящее время вместо тарелки каждый присутствующий получает кулек со сладостями и выпечкой.
Год с момента смерти. Годины являются крайне важным событием поминальной обрядности, которым завершается индивидуальный поминальный цикл. Приазовские албанцы верят, что поминки в течение года с момента смерти необходимы для того, чтобы обеспечить покойному переход в группу предков, после чего он вместе с остальными умершими членами семьи поминается в определенные календарные даты. В этот день обычно устраивают поминальный обед, схожий с теми, что были описаны выше. Выставляется также отдельная посуда для усопшего: в тарелку накладываются блюда со стола, а стакан наполняется водой. В доме собирается много людей - родственники и друзья покойного, а также люди, принимавшие участие в погребальном обряде. После трапезы всем раздают сладости - конфеты, печенье, булочки, которые нужно отнести к себе домой.
Данные сценарии поминок относятся к настоящему времени, однако в прошлом поминальный цикл был несколько иным: по словам информантов, после похорон на кладбище ходили до 40-го дня, а на 20-й день и на 3, 6, 9 месяцев также устраивали обед6. Другими словами, сценарий, при котором родственники усопшего ходят по селу и раздают, является новацией, а традиционной формой поминок в любую из дат служили коллективные трапезы. Н.С. Державиным было зафиксировано, что до 1940-х гг. на 3-й, 9-й, 20-й, 40-й дни семья устраивала поминальный обед [3, с. 165], в то время как сейчас все информанты отмечают, что на 20-й день принято раздавать1.
Можно сделать осторожное предположение, что распределение типов поминовений в зависимости от дня с момента смерти к настоящему времени претерпело некоторое восточнославянское влияние8, которое выразилось в выделении основных (3-й, 9-й, 40-й дни и год) и второстепенных поминок из всей совокупности поминальной обрядности, состоявшей ранее из событий, имевших одинаковую форму.
Общество
Terra Humana
Сейчас невозможно однозначно утверждать, существовали ли раньше смысловые и семантические различия между поминальными датами, но то, что нынешние «второстепенные» поминки были более важными событиями для семьи усопшего и их близких, очевидно.
На этом индивидуальный поминальный цикл считается завершенным. При желании и достаточном материальном обеспечении семьи усопшего, родственники устраивают обед на третью годовщину смерти, но в настоящее время эта традиция считается, скорее, архаизмом. Помимо этого, на каждую годовщину смерти кого-то из членов семьи принято раздавать.
Итак, представляется возможным сделать следующие выводы. Во-первых, на основе полученного автором полевого материала в работе описывается комплекс современной поминальной обрядности. Во-вторых, с момента первой научной фиксации (первая четверть ХХ в.) к насто-
ящему времени поминальная обрядность приазовских албанцев претерпела значительные изменения (вызванные рядом факторов). В-третьих, данные изменения, протекающие постоянно, не влияют на восприятие албанцами поминальной обрядности в качестве маркера собственной этнической идентичности.
В заключение хотелось бы отметить, что, несмотря на мощное влияние городской традиции, испытываемое культурой приазовских албанцев в настоящее время, этой этнической общности удалось сохранить свою самобытность и инаковость в полиэтничном регионе Приазовья, в т. ч. посредством актуализации в повседневной жизни ритуальных практик поминальной обрядности. Данная ситуация позволяет надеяться на то, что культура албанских колонистов, живущих вне родных земель уже более четырех веков, будет сохраняться и давать новый материал для этнографического исследования.
источники:
Архив Музея анропологии и этнографии (Кунсткамера) им. Петра Великого РАН
I. Ермолин Д.С. Приазовский отряд. Полевой дневник 2008 года. К. I, оп. 2, № 1851.
II. Новик А.А. Приазовский отряд. О материальной и духовной культуре албанцев, украинцев Приазовья. Полевые записи. 1998 г. К. I, оп. 2, № 1726.
Архив Института этнологии и антропологии им. Н.Н. Миклухо-Маклая РАН
III. Иванова Ю.В. Приазовские албанцы. Полевая тетрадь. 1970 г. Ф.54, оп. 1, д. 1394.
Полевые материалы, хранящиеся в личном архиве
IV. Ермолин Д.С. Приазовский отряд. Полевая тетрадь 2010 г.
Архив этнографии при Институте культурной антропологии
и искусствоведения (Тирана, Албания)
V. Mani V. Zakonet e kohës së kaluar (Korçë, 1958). Inv. 89 / 11, Dos. 20.
Список литературы:
[1] Бромлей Ю. В. Современные этносоциальные процессы у восточнославянских народов СССР // Советская этнография. - 1985, № 4. - С. 3-12.
[2] Будина О.Р. О соотношении общих и локальных традиций (на примере балканских этнических групп на Украине и в Молдавии) // Советская этнография. - 1984, № 2. - С. 15-27.
[3] Будина О.Р. К проблеме миграции в Россию: особенности культурно-бытовых традиций у потомков балканских мигрантов // История. Культура. Этнология. Доклады российских ученых к VII Международному конгрессу по изучению Юго-Восточной Европы. - М., 1994. - С. 198-206.
[4] Вакарелски Х. Български погребални обичаи: Сравнително изучаване. - София: Изд-во на Българ-ската акад. на науките, 1990. - 223 с.
[5] Державин Н.С. Албанцы-арнауты на Приазовье Украинской ССР // Советская этнография. - 1948, № 2. - С. 156 -169.
[6] Иванова Ю.В. Тенденция развития этнических групп в многонациональной среде (на примере албанских поселений на юге Украины в XIX - XX вв.) // Советская этнография. - 1981, № 4. - С. 95107.
[7] Иванова Ю.В. Албанские села в Приазовье. Этнографические наблюдения за пятьдесят лет // Итоги полевых исследований. - М., 2000. - С. 40-53.
[8] Иванова Ю.В., Маркова Л.В. Этнографические заметки о болгарах и албанцах Северного Приазовья (по материалам экспедиций 1993-1994-х годов в Приморский и Приазовский районы Запорожской области Украины) // Полевые исследования Института этнологии и антропологии РАН 2002. - М., 2004. - С. 102-117.
[9] Иванова-Бучатская Ю.Вал. Албанцы села Георгиевка в начале XXI в.: социальная идентичность и ее компоненты // Проблемы славяноведения. Вып.10 / Отв. ред С.И. Михальченко. - Брянск, 2008. -С. 239-252.
[10] Новик А.А. Албанцы и славяне в поселениях юга Украины. По материалам экспедиций 1998 г. // Проблемы славяноведения. Вып. 1 / Отв. ред С.И. Михальченко. - Брянск, 2000. - С. 234-243.
[11] Новик А.А. Пасхальные празднества и обряды албанцев Приазовья: По материалам прошлых и новых экспедиций 1998-2009 гг. // Проблемы славяноведения. Вып.12 / Отв. ред С.И. Михальчен-ко. - Брянск, 2010. - С. 273-302.
[12] Новик А.А. Самосознание албанцев Украины: к вопросу этнонима (полевые материалы 1998-2008 гг.) // Материалы полевых исследований МАЭ РАН. Вып. 10. - СПб., 2010. - С. 57-76
[13] Седакова О.А. Поэтика обряда. Погребальная обрядность восточных и южных славян. - М.: Инд-рик, 2004. - 319 с.
[14] Толстая С.М. Поминки // Славянские древности: Этнолингвистический словарь в 5-ти томах / Под общей ред. Н.И. Толстого. Т. 4: П (Переправа через воду) - С (Сито). - М.: Международные отношения, 2009. С. 162-169.
[15] Украинцы / Отв. ред. Н.С. Полищук, А.П. Пономарев. - М.: Наука, 2000. - 535 с.
[16] Budina O. Shqiptar^t пл икгатл: Pлrshkrim historiko-etnografik рлг кикиглп tradicionale // Kultura popullore. 1993. 1-2. - F. 145-152.
[17] Nushi J. Mitologji e besime në Myzeqe (me një parathënie nga M. Tirta) // Etnografia shqiptare. 1974. Nr. 5. -
F. 283-339.
[18] Tirta M. Vdekja në rite e besime ndër shqiptarë // Kultura popullore. 1996. 1-2. - F. 15-31.
[19] Tirta M. Mitologjia ndër shqiptarë. - Tiranë: Mësonjëtorja, 2004. - 452 f.
1 Приазовские албанцы по своему вероисповеданию являются православными христианами. В настоящее время в сс. Георгиевка и Девнинское возобновлена приходская жизнь в рамках УПЦ (МП), паства с. Гаммовка окормляется священством независимой УПЦ Киевского патриархата.
2 Несмотря на мощное славянское влияние, ассортимент ритуальных блюд и структура поминальной трапезы приазовских албанцев обнаруживает сходства с аналогичными компонентами традиционной культуры албанцев краины Корча, откуда, предположительно, происходят предки нынешних украинских албанцев [V, £ 148-149]. Краина (алб. кгаЫп|л-а) - историко-этнографическая область Албании.
3 Поминальная трапеза оканчивается раздачей: родственники усопшего раздают каждому присутствующему просфору, тарелку и ложку, а также сладости [III, л. 23].
4 Данный запрет также широко известен на Балканах: во многих регионах Албании во избежание контактов живых с «мертвым» пространством в доме в эти места вбивали один или три гвоздя [8, £ 24].
5 Походы на кладбище и поливание могилы совершаются и на все последующие поминальные даты (см. выше), и об этом далее специально упоминаться не будет.
6 Сходную структуру имеет поминальный цикл албанцев Балканского полуострова, исповедующих христианство греческого обряда [V, £ 154-155].
7 Полусороковины (20-й день), хотя и встречаются в ряде восточнославянских локальных традиций, не были зафиксированы в качестве дня поминок у русских и украинцев Приазовья. На Балканах же поминки в полусороковины являются обязательными [7, £ 306; 2, с. 142-143].
8 Развернутое описание структуры и семантики поминок и кулинарного кода в южно- и восточнославянской традициях можно найти, например, в [4, с. 111-120; 5, с. 162-169].
Общество
