CC BY
72
9. Sapozhnikova Yu.L. Zhanr avtobiografii: ponyatiya i osobennosti. Uchenye zapiski ZabGGPU. 2012; 2 (43): 54 - 56.
10. Ng Janet. The experience of modernity: Chinese autobiography of the early twentieth century. The university of Michigan press, 2003.
11. Larson W. Literary authority and the modern Chinese writer: ambivalence and autobiography. Durham: Duke University Press, 1991.
12. Cheung K. K. Chinese and Chinese American Life-Writing. Cambridge Journal of China Studies, 2015. № 10(2): 1 - 20.
13. ЙШМ. [Lyu Hajsya. Avtobiografiichlenov «Tvorchestva» v rannijperiod deyatel'nosti obschestva: na materiale proizvedenij Go Mozho, Yuj Dafu, Chzhan Czypina]. ±S: 2016
14. + 1919-1937) [Lyan Cinbyao. Sovremennye poiski sebya: «Ispoved'» Zh.-Zh. Russo i kitajskaya avtobiografiya sovremennogo perioda (1919-1937)]. 2014.
15. ШШ. [Go Czyulin'. Istoriya kitajskojbiograficheskojliteraturyXX veka]. Ш: ШШАй®Ш±, 2015.
16. Jl|[Kavai K'endzo. Kitajskaya literaturnaya avtobiografiya] / ffe. 1999.
17. fE,f. [Se Chzhaosin'. Biograficheskie koncepcii i avtobiograficheskij bum 1930-h godov]. ФИЮЗДЛМ, 2006^;®5$: 145 - 160.
18. ^ЙЖ. [Chzhu Syujch'en'. Avtobiograficheskoetvorchestvoiliteraturnoesamosoznaniezhenschin-pisatel'nicrannegoperioda]. Г ■fMAffft. 2008; ®1l (140: 14 - 16.
19. Ш1, ШФ. iigt&Mi^SMf+WlM [Lyu Gujsin', Da V'ejhua. Reprezentaciya «ya» v rannih avtobiograficheskih proizvedeniyah]. 2013. ®2l: 176 - 182.
20. IM, Й'М. "#fev" [Van B'ejb'ej, Go Syaoin. Primenenie koncepta «lichnost'» v sovremennoj kitajskoj literaturnoj avtobiografii - na primere avtobiografii Go Mozho]. ФИКЗДЛ. 2011^; ®4Ц: 76 - 79.
21. м?. ФИММЁШМИЙ [Czin' Hun'yuj. Avtobiografii kitajskih pisatelej pervoj poloviny XX veka: pereocenka cennostej]. fj'Htt£f4f. 2015; ®312t, ®12l: 30 - 38.
22. [Yan Czyczyan. Ot vozniknoveniya samoopisanijk istokam avtobiograficheskogo zhanra]. ^ЖШ. 2001; ®4Ц: 131 - 134.
23. &Щ. + [Syuj P'ensyuj. Vklad avtobiografij sovremennyh kitajskih pisatelej v kitajskuyu literaturu]. f^iS, 2016; ®2l: 36 - 44.
24. 1ЙЙ. [Lyan Cichao. Avtobiografiya Lyan Cichao]. 2012.
25. tl^ffiifSSA [Ch'en' Lan'cun'. Istoriya razvitiya biograficheskoj literatury v Kitae]. 1999.
26. [Go Mozho. Avtobiografiya Mozho. Tom 1]. Its: 2010^.
27. i№. [Hu Shi. Sorokletzhizni\. ttsSsftKtt. 2015^.
28. "fffiW [Gu Epin. «Utrennie cvety, sobrannye vecherom» v fokuse biograficheskoj literatury]. 2009; 11: 24 - 29
Статья поступила в редакцию 01.04.19
УДК 811.35
Magomedov D.M., researcher, G. Tsadasa Institute for Language, Literature and Arts of Dagestan Scientific Center of the Russian Academy of Science (Makhachkala, Russia), E-mail: m.daniyal@yandex.ru
Magomedov M.I., Doctor of Sciences (Philology), Professor, G. Tsadasa Institute for Language, Literature and Arts of Dagestan Scientific Center of the Russian Academy of Science (Makhachkala, Russia), E-mail: rafrus1@yandex.ru
Ramazanova M.Sh., Cand. of Science (Philology), senior lecturer, Department of Foreign Languages and Latin, Dagestan State Medical University (Makhachkala, Russia), E-mail: rafrus1@yandex.ru
THE PREVERBAL AND POSTPOSITIONAL CONSTRUCTIONS IN AVAR. The paper explores preverbal and postpositional constructions in Avar. There is a considerable number of verbal lexemes with preverbs that have morphologically developed from the adverbs. The postpositions in Avar are used in the sentence to express various additional meanings intended to more accurate conveying the relations of time, place, reason, purpose etc. The authors concluded that a postposition prepares the wordform, complementing the lexico-grammatical meaning of the word. Like case formants, postpositions help words to combine. Postpositions are contributing to more accurate expression of syntactic values. Including postpositions in complex sentences, we thereby strengthen the autonomy of the meanings of case forms, outside of its links with other forms.
Key words: adverb, phrase, postposition, preverb, sentence, syntax, verb.
Д.М. Магомедов, научный сотрудник Института языка, литературы и искусства им. Г. Цадасы, Дагестанский научный центр Российской академии наук, г. Махачкала, E-mail: m.daniyal@yandex.ru
М.И. Магомедов, д-р филол. наук, проф., главный научный сотрудник Института языка, литературы и искусства им. Г. Цадасы, Дагестанский научный центр Российской академии наук, г. Махачкала, E-mail: rafrus1@yandex.ru
М.Ш. Рамазанова, канд. филoл. наук, доц. каф. иностранных и латинского языков, Дагестанский государственный медицинский университет, г. Махачкала, E-mail: rafrus1@yandex.ru
ПРЕВЕРБНО-ПОСЛЕЛОЖНЫЕ КОНСТРУКЦИИ В АВАРСКОМ ЯЗЫКЕ
Статья посвящена исследованию превербно-послеложных конструкций в аварском языке. Встречается немало глагольных лексем, где наречия морфологически развились в превербы. Послелоги в аварском языке служат для выражения в предложении различных дополнительных значений, связанных с необходимостью точнее передать пространственно-временные, причинно-целевые и другие отношения. Авторы сделали вывод о том, что послелог оформляет словоформу, дополняя лексико-грамматическое значение слова. Подобно падежным формантам, послелог связывает слова не только в словосочетании, но и в предложении. Послелоги способствуют более точному выражению синтаксических значений. Включая послелоги в состав члена предложения, мы тем самым усиливаем самостоятельность значений самой послеложно-падежной формы, вне ее связи с другими формами. Ключевые слова: преверб, послелог, глагол, наречие, словосочетание, предложение, синтаксис.
В аварском языке для передачи пространственных отношений широко используется аналитический способ, состоящий из сочетания имен существительных с послелогами. Наряду с послелогами представлена небольшая группа наречий, выполняющих функции превербов. Вместе с формами местных падежей послелоги и превербы в конструкциях и предложениях служат для выражения локальных значений. Это неоднократно выделяли учёные в своих исследованиях [1 - 12]. Рассмотрим вклад, который внесли учёные в решении этой лингвистической проблемы.
Как известно, в аварском языке существует развитая система послелогов. Что касается превербов, то они до сих пор не получили широкого развития. В специальной литературе имеются мнения, согласно которым ставится под сомнение наличие превербов. Так, С.М. Хайдаков отмечал, что в арчинском и аваро-андо-цезских языках «...нет глаголов с превербами, и поэтому локальные и направительные отношения здесь выражаются преимущественно аналитически: ср. ав. нахъа «сзади», «позади» - дов нахъа хут1ана «он остался позади»,
«отстал», гъоркь «под чем-либо» - гъоркьго хут1изе «отстать». В аварском языке зафиксирован только преверб нахъ, полученный от наречия нахъа «сзади»: нахъг1унт1изе «догнать» [12, с. 188]. Такой же точки зрения придерживается и А.А. Магометов: «В аварско-андийско-дидойских языках представлены после-ложные падежи, но в них нет превербов в глаголах» [9, с. 191]. Таким образом, система превербов и их пространственные значения остались вне поля зрения исследователей, если не считать статью РЭ. Гамзатова [3].
В аварском языке функции превербов в основном выполняют наречия, выражающие локально-направительные отношения и занимающие препозицию по отношению к глаголу. Превербные глаголы образуются как аналитически, так и синтетически.
При сочетании преверба с глаголом, т. е. при аналитическом способе, образуется своеобразное глагольное словосочетание. Например: т1аде к1анц1изе «нападать» (букв. «вверх прыгать»); данде ч1езе «сопротивляться» (букв. «против останавливаться»); цебе биччазе «пропускать» (букв. «вперед пускать») и т. д.
Как видим из примеров, превербы в сочетании с глагольными основами образуют единую синтагму. При этом компоненты синтагмы не претерпевают каких-либо фонетических изменений.
При синтетическом выражении локальных значений превербы, находясь в препозиции, сращиваются с основами глаголов. При этом превербы, сливаясь с основами глаголов, образуют новые глаголы, семантика которых отлична от семантики первоначальных глагольных корней. Например: жанит1амизе «арестовывать, арестовать» (букв. жани от наречия жаниб «внутри» + т1амизе «загонять, загнать»); т1асабахъизе «вычитать, вычесть» (букв. т1аса «сверху» + бахъизе «снимать»); нахъбахъизе «откладывать» (букв. нахъ от наречия нахъа «сзади» + бахъизе «снимать») и т. д.
Как можно заметить, при образовании превербных глаголов синтетическим способом происходят некоторые фонетические изменения. Так, локальные пре-вербы, имеющие конечные классные показатели, теряют их, когда присоединяются к основе глагола. Например: хадуг1унт1изе «догонять, догнать» = хаду (-б, -й, -в, -р) «после» + г1унт1изе «доходить, дойти»; жанит1амизе «арестовывать, арестовать» = жани (-б, -в, -й, -р) «внутри» + т1амизе «загонять, загнать».
Как отмечает РЭ. Гамзатов, «образованные от самостоятельных глаголов посредством наречий / превербов новые вербальные структуры отличаются более обобщенной семантикой, большей определенностью и конкретизацией суб-станта в пространстве» [3, с. 239].
В аварском языке различаются направительные и пространственные пре-вербы. Направительные превербы указывают на направление выраженного глаголом действия. К таковым относятся превербы данде «против» - данде ч1езе «сопротивляться»; цебе «впереди» - цебе биччазе «пропускать»; хаду (от наречия хадуб «после») - хадуг1унт1изе «догонять, догнать»; т1аде (аллатив наречия т1ад «наверх, наверху») - т1аделъугьине «вступать, вступить»; т1аса (элатив наречия т1ад «наверх, наверху») - т1асабищизе «отбирать, отобрать». Примеры показывают, как превербы иногда существенно меняют значение основы глагола.
Пространственные превербы указывают на место, где происходит действие. К пространственным относятся следующие превербы: т1ад - «наверх, наверху» - т1адбазе «покрывать, покрыть», нахъ - (от наречия нахъа «сзади, позади») - нахъекъазе «отступать, отступить»; жани - (от наречия жаниб «внутри») - жанит1амизе «арестовывать, арестовать»; цебе «впереди» - цебе лъезе «подавать, подать»; гьоркьоб «в середине» - гьоркьоблъезе «обсуждать»; гъор-кье «под» - гъоркьебазе «разгружать, разгрузить»; гьоркь «под» - гъоркь ккезе «оказаться внизу»; гъорлъ «между, посреди, внутри» - гъорлъе раккизе «проникнуть внутрь»; сверун - «кругом, вокруг» - сверункквезе «окружать, окружить».
Из примеров видно, что основными для превербов являются пространственные значения. Кроме того, превербы, являясь префиксами, служат одним из способов глаголообразования. С помощью превербов образуются глаголы с новым лексическим значением, дополненным пространственными указаниями.
Необходимо отметить, что число глаголов, с которыми сочетаются пре-вербы, невелико. Круг превербов также ограничен как количественно, так и по характеру выражаемых ими отношений. Однако, несмотря на ограниченность употребления и непродуктивность образования, превербы обладают теми же свойствами, присущими для тех языков (даргинский, лезгинский и др.), в которых представлена развитая система превербов, хотя в аварском языке подобные приставочные элементы не имеют той системности, которой характеризуются превербы в этих языках.
Наблюдения над современным аварским языком показывают, что превер-бы можно выделить как составную часть аналитических глаголов. Однако процесс грамматикализации превербов в аварском языке еще не завершен.
В отличие от превербов послелоги представляют в аварском языке развитую систему. Они участвуют в оформлении синтаксических единиц - предложений и словосочетаний. Все локативные послелоги являются наречного происхождения. Одной из главных функций послелогов является выражение пространственной характеристики субстанции.
Аварские пространственные послелоги проявляют родство к превербам. Одни и те же формы при различном употреблении используются то как превер-бы, то как послелоги. Небольшая группа послелогов как материально, так и по значению совпадает с превербами, за исключением четырёх пространственных послелогов (хьолбохъ «сбоку», сверухъ «кругом, вокруг», раг1алда «рядом», аск1об «около, возле»), которые не могут выступать в функции превербов [8, с. 128].
Однако послелоги и превербы резко отличаются по сочетаемости и по сло-вопорядку: послелоги сочетаются с именами и занимают по отношению к ним постпозицию, превербы же, сочетаясь с глаголами, занимают препозицию по отношению к последним.
Несмотря на обилие местных падежей, выражающих пространственные отношения, в аварском языке широко представлена также система послелогов, выполняющих роль уточнителей падежных форм имен. Сочетаясь с падежными формами имен, послелоги более конкретно выражают тончайшие оттенки пространственных отношений.
«Изобилие местных падежей в аварском языке, - пишет П.К. Услар, - делает почти излишним употребление прилогов (т. е. послелогов). Тем не менее, последние часто употребляются для придания выражению большей определительности» [11, с. 229].
В зависимости от наличия или отсутствия послелогов синтаксические конструкции делятся на послеложные и беспослеложные. Осложнение падежной формы имен послелогами ведет к образованию послеложной конструкции.
И.И. Мещанинов отмечал, что, «устанавливая синтаксическое значение имени в предложении, послелог оказывается постоянным сопроводителем имени, в особенности при характеристике места действия, его направления и т. д., когда это уточняется соответствующею именною формою» [10, с. 360]. Будучи служебными словами, послелоги не могут быть самостоятельными компонентами в синтаксических конструкциях. Они входят в состав тех или иных конструкций только вместе с именами, с которыми составляют один компонент Сочетаясь с падежными формами имен, послелоги образуют вместе с ним «неподвижное или фиксированное словосочетание» [12, с. 188]. Послелоги служат для выражения синтаксической связи между компонентами. Кроме того, с помощью послелогов передаются пространственные и иные отношения между компонентами словосочетания и предложения.
Беспослеложные конструкции передают пространственные отношения формами местных падежей, послеложные же - с помощью пространственных послелогов. Например: 1) шагьаралда бугеб музей «музей, находящийся в городе», 2) шагьаралда аск1об бугеб ралъад «море, находящееся около города». Местные падежи «... наряду с конкретно пространственными отношениями... выражают и самые различные оттенки абстрактных отношений» [1, с. 195]. Роль же послелогов заключается в том, что они уточняют и дополняют значения падежных форм имен. Например: столалда т1ад лъезе «положить на стол», столалда аск1об лъезе «положить около стола», столалда гъоркь лъезе «положить под столом» и т. д.
Некоторые местные падежи настолько конкретно выражают пространственные отношения, что исключается возможность использования при них послелогов. Так, например, аллативы и элативы всех серий не сочетаются ни с какими послелогами. С послелогами не употребляется также эргативный падеж.
Каждый послелог обозначает какое-либо пространственное отношение, а именно: послелог т1ад- положение предмета на поверхности; послелог аск1об -у предмета, около предмета; послелог жаниб - внутри предмета; послелог гъоркь - под предметом и т. д.
Необходимо отметить, что в аварском языке пространственные отношения выражаются с помощью аффиксов местных падежей: аффикс -да показывает нахождение предмета на поверхности; аффикс -кь - под предметом; аффикс -б -внутри предмета и т. д.
Значения некоторых послелогов и аффиксов местных падежей дублируются. Например, послелог т1ад и аффикс локатива I серии -да обозначают нахождение предмета на поверхности чего-нибудь.
Как справедливо отмечает С.Д. Кацнельсон, в дагестанских языках «...падежные формы трудно отличимы от сочетаний падежных форм с послелогами» [4, с. 39]. Такие конструкции имеют синонимический характер, т.е. они выражают сходные значения и могут взаимно замещать друг друга. Однако для выражения конкретно-локальных отношений все больше применяются послеложные конструкции.
В аварском языке наблюдаются случаи, когда формы местных падежей употребляются не только в локальном значении, но и в таких значениях, которые в современном языке не ставятся уже в связь с местными. Например, в словосочетании чанахъанасда бихьараб бац! «волк, увиденный охотником» субъект ча-нахъанасда оформлен локативом I серии, обозначающей «на чем». Здесь местный падеж не выражает пространственного значения. Буквальный перевод этого словосочетания выглядит так: «на охотнике увиденный волк». Следовательно, здесь локатив I серии употреблен не в прямом своем значении, а в значении производном.
Рассмотрим пример, где местный падеж употребляется в своем прямом значении. В словосочетании гъот!ода бусен гьабураб х!инчI «птица, которая свила гнездо на дереве» компонент гъот!ода «на дереве», оформленный локативом I серии, употреблен в своем прямом пространственном значении.
Многие пространственные послелоги аварского языка имеют аффиксы местных падежей: г!агарда «вблизи» (аффикс локатива I серии -да), данде «напротив» (аффикс аллатива I серии -де), хьолбохъ «сбоку, рядом» (аффикс локатива II серии -хъ), бакьулъ «в середине» (аффикс локатива III серии -лъ), гъоркь «внизу» (аффикс локатива IV серии -кь), жаниб «внутри» (аффикс локатива V серии -б) и т.д.
Интересно отметить, что все пространственные послелоги сочетаются только с именами, оформленными местными падежами, за исключением послелога бакьулъ «в середине», который сочетается только с именем в номинативе. Например: 1) бак!ида т!ад г!одов ч!езе «сидеть на стуле» (букв. «на стуле сидеть»), 2) рукъ бакьулъ лъураб стол «стол, поставленный в середине комнаты» (букв. «комната в середине поставленный стол») и т.д.
Среди местных падежей локатив I серии является самым употребительным. Указанный падеж сочетается почти со всеми пространственными послелогами, образуя вместе с ними синтаксические членимые сочетания [7, с. 43].
При глаголах внешнего восприятия и ощущения локатив I серии выступает в функции субъекта восприятия. Например: Нижеда бихьич!еб ч!ег!ераб-хъах!аб щибго жо хут!ич!о, хвел тун бат!ияб (Ц Х!амзат) «Не осталось ничего, не уви-
денного нами, кроме смерти». В этом предложении субъект восприятия нижеда нельзя оформить другими падежными формами.
Локатив I серии функционирует в качестве косвенного объекта при каузативах: Инсуца васасда кагъат хъвазабуна «Отец заставил сына написать письмо».
При глаголах физического воздействия (тункизе «толкнуть», х1унсизе «колоть», кьабизе «ударить» и др.) объект действия оформляется также локативом I серии: васасх1амида кьабуна «мальчик ударил осла».
А.А. Бокарев отмечал, что «при глаголе релълъине «уподобляться», пар-хи-не «быть похожими» местный падеж I серии выражает объект сходства: Ду-ралда релълъараб сурат батани, ссун бахъун рак1ги кьун, нахъе босила «если найти портрет, похожий на твой, я, сердце бы вынув, отдал за него» (Мах1муд)» [2, с. 195], где объектным генитивом выступает инсул. В этом предложении субъект восприятия нижеда нельзя оформить другими падежными формами.
Еще П.К. Услар заметил, что при глаголах речи в одних диалектах употребляется локатив I серии, а в других - аллатив I серии: абе досда «скажи ему» (у хунзахцев), абе досде «скажи ему» (у гумбетовцев и салатавцев)» [11, с. 35].
Необходимо отметить, что этот падеж употребляется как самостоятельно, так и в послеложных конструкциях. Локатив I серии употребляется со всеми аварскими послелогами, выражая при этом локальные значения.
При глаголах восприятия, желания и др. локатив I серии выражает косвенный объект: Васасухъ урхъарай эбел йиго гьай «Это есть мать, тоскующая по сыну».
Локатив I серии активно сочетается с послелогами цадахъ «вместе», т1ад «наверху», гъоркь «внизу» и др.: Гьудуласда цадахъ вугодов «Он находится вместе с другом». Столалда т1ад т1ехь буго «На столе есть книга» и др.
Локатив I серии употребляется также при сложном глаголе рокьи ккезе «влюбляться» (букв. «любовь попадать»), когда он обозначает объект чувства: довни духъ рокьи ккун холев вугин «он умирает, влюбившись в тебя» [2, с. 196]. Локатив III серии может выступать в функции косвенного объекта: Хъабчилъ вук1уна багьадур (Кици) «В шубе бывает герой» [5, с. 104].
Субъект и объект - это не равноценные актанты вербоцентрической структуры, а различные компоненты синтетико-аналитической синтагматической цепи. Общность семантического содержания категорий субъекта и объекта и их синтаксических функций является основой для типологических сопоставлений и может быть использована для выработки более эффективных способов изучения падежной системы аварского языка.
Локативы IV и V серий не выступают в субъектно-объектных функциях. Местным падежам аварского языка в русском соответствуют различные пред-ложно-падежные формы.
Аллатив I серии употребляется в функции косвенного объекта: Гьудуласде кагъат бит1ана «он отправил письмо другу».
Аллативы II и III серий также употребляются в качестве косвенных объектов: Вас нуц1ихъе валагьана «Мальчик посмотрел на дверь». Х1арщулъе ккараб т1агъур яцалъ чурана «Сестра постирала шапку, упавшую в грязь».
Аллативы IV и V серий не выражают субъектно-объектных отношений.
Элативы I, II, III, IV серий выступают в функции косвенного объекта. Например: Эбелалъе васасдаса хирияв чи вук1инч1о «Для матери не было человека дороже сына». Ахихъанасухъа босараб гъвет1 буго гьаб «Это дерево, взятое у садовника». Хонжрокьа х1инкъич1о дов «Он не побоялся кинжала».
Библиографический список
Как отмечал А.А. Бокарев, «при глаголе бергьине «победить» исходный падеж выражает лицо, которое побеждают: бергьанин мун дидаса «победил ты меня» [2, с. 198].
Транслатив I серии выступает в функции косвенного объекта: Аюбидасан лъана дида хабар «Я услышал новость от Аюба».
Транслативы II, III, IV, V серий выступают только в локальных значениях.
Таким образом, в функции субъекта и объекта выступают как основные, так и местные падежи.
Многие свойства членов предложения раскрываются в анализе соотношений их с другими единицами языка. Служебные слова играют важную роль в раскрытии сложного механизма образования предложения, строевой и смысловой значимости всех языковых средств.
Семантико-синтаксическое значение послелогов заключается в том, что они, не выполняя самостоятельно функции членов предложения, входят в состав членов предложения, так как осуществляют синтаксическую связь и дифференцируют значение словоформ. Послелоги используются для объединения слов и выражения определенных смысловых отношений. Употребляются они лишь с существительным или местоимением-существительным и выражают соотношения данного предмета с другими предметами и явлениями. Например: рукъалда цебе «перед домом», рукъалда аск1об «около дома», рукъалда нахъа «сзади дома», рукъалда т1ад «над домом» и т.д. Эту функцию послелоги в аварском языке выполняют в неразрывной связи с формами определенных падежей. Некоторые послелоги, закрепившиеся за определенными падежами, выступают как сигнализаторы значений членов предложения. Например, послелог бакьулъ «в середине, в центре» сочетается только с именем в номинативе: шагьар бакьулъ «в центре города», азбар бакьулъ «в середине двора» и т. д.
Общее назначение у падежной формы с послелогом и без послелогов совпадает, только одни разновидности смысловых отношений передаются падежными формами без послелогов, другие - с послелогами: гьот1окь «под деревом» - гъот1ода гъоркь «под деревом», бочкаялъуб «в бочке» - бочкаялда жаниб «в бочке» и т. д. Поэтому сочетание существительного с послелогом характеризуется как послеложно-падежная форма. Иногда значение падежной формы существительного и значение послелога могут дублировать друг друга. Например: столалда «на столе» и столалда т1ад «на столе». Формант локатива -да имеет значение «на». Такое же значение имеет также послелог т1ад «на». При выборе одной из подобных форм нередко учитываются их стилистические свойства [6, с. 408].
Послелог оформляет словоформу, дополняя лексико-грамматическое значение слова. Подобно падежным формантам, послелог связывает слова не только в словосочетании, но и в предложении. Послелоги способствуют более точному выражению синтаксических значений.
Включая послелоги в состав члена предложения, мы тем самым усиливаем самостоятельность значений самой послеложно-падежной формы, вне ее связи с другими формами. Очевидно, что бокьоб «в хлеву» и бокьобе жанибе «в хлев» имеют разную семантику: в первом случае - значение места действия, во втором - значение направления действия. В условиях предложения, при сочетаемости со словами подобные словоформы приобретают более конкретные значения.
1. Абдуллаев З.Г Категория падежа в даргинском языке. Махачкала, 1961.
2. Бокарев А.А. Синтаксис аварского языка. Москва-Ленинград, 1949.
3. Гамзатов РЭ. О превербно-послеложной системе мазадинского (ташского) говора аварского языка. Система превербов и послелогов в иберийско-кавказских языках. Черкесск, 1983: 236 - 242.
4. Кацнельсон С.Д. Типология языка и речевого мышления. Ленинград: Наука, 1972.
5. Магомедов Д.М., Магомедтагирова И.Г Синтаксические функции локатива III серии в аварском языке. Вестник Дагестанского научного центра. 2015; 56: 102 - 106.
6. Магомедов Д.М. Пространственные падежи и послеложные конструкции в аварском языке. Материалы III Международного конгресса кавказоведов. Тбилиси, 2013: 407 - 409.
7. Магомедов Д.М. Синтаксическая связь определения с определяемым словом в аварском языке. Вестник Института языка, литературы и искусства им. Г Цадасы. 2016; 9: 40 - 45.
8. Магомедов М.И. Выражение пространственных отношений превербно-послеложными словосочетаниями в аварском языке. Выражение пространственных отношений в языках Дагестана. Махачкала, 1990: 127 - 132.
9. Магометов А.А. Система послеложных падежей и превербов в даргинском языке (по диалектным данным). Система превербов и послелогов в иберийско-кавказских языках. Черкесск, 1983: 191 - 202.
10. Мещанинов И.И. Члены предложения и части речи. Ленинград: Наука. Ленинградское отделение, 1978.
11. Услар П.К. Этнография Кавказа. Языкознание. III. Аварский язык. Тифлис, 1889.
12. Хайдаков С.М. Характер функционирования послелогов, превербов и местных падежей в дагестанских языках. Система превербов и послелогов в иберийско-кавказских языках. Черкесск, 1983: 188 - 190.
References
1. Abdullaev Z.G. Kategoriya padezha v darginskom yazyke. Mahachkala, 1961.
2. Bokarev A.A. Sintaksis avarskogo yazyka. Moskva-Leningrad, 1949.
3. Gamzatov R.'E. O preverbno-poslelozhnoj sisteme mazadinskogo (tashskogo) govora avarskogo yazyka. Sistema preverbov i poslelogov v iberijsko-kavkazskih yazykah. Cherkessk, 1983: 236 - 242.
4. Kacnel'son S.D. Tipologiya yazyka irechevogo myshleniya. Leningrad: Nauka, 1972.
5. Magomedov D.M., Magomedtagirova I.G. Sintaksicheskie funkcii lokativa III serii v avarskom yazyke. VestnikDagestanskogo nauchnogo centra. 2015; 56: 102 - 106.
6. Magomedov D.M. Prostranstvennye padezhi i poslelozhnye konstrukcii v avarskom yazyke. Materialy III Mezhdunarodnogo kongressa kavkazovedov. Tbilisi, 2013: 407 - 409.
7. Magomedov D.M. Sintaksicheskaya svyaz' opredeleniya s opredelyaemym slovom v avarskom yazyke. Vestnik Instituta yazyka, literatury i iskusstva im. G. Cadasy. 2016; 9: 40 - 45.
