CC BY
323
7. УГОЛОВНОЕ ПРАВО И КРИМИНОЛОГИЯ, УГОЛОВНО-ИСПОЛНИТЕЛЬНОЕ ПРАВО (СПЕЦИАЛЬНОСТЬ 12.00.08)
7.1. ПРЕСТУПЛЕНИЯ ПРОТИВ ЗДОРОВЬЯ НЕНАСИЛЬСТВЕННОГО ХАРАКТЕРА1
Казакова Вера Александровна, д-р юрид. наук, профессор. Должность: заведующая кафедрой. Место работы: Московский государственный лингвистический университет. Подразделение: кафедра уголовно-правовых дисциплин. E-mail: vera1313@yandex.ru
Аннотация: В № 3, 4 и 5 за 2018 г. нашего журнала были опубликованы статьи, посвященные общей характеристике преступлений против здоровья и уголовно-правовой регламентации ст. 111 - 120 УК РФ. Настоящая статья завершает цикл публикаций, посвященных особенностям квалификации преступлений главы УК РФ. В ней подвергаются уголовно-правовому анализу преступления против здоровья ненасильственного характера, регламентируемые ст. 121 - 125 УК РФ. Комментируются спорные вопросы, не имеющие единообразного толкования в доктрине и следственно-судебной практике.
Вопросам регламентации ответственности за причинение вреда здоровью посвящено большое количество научных работ. К ним можно отнести труды О.В.Артюшиной, Э.А.Багун, А.Г.Безверхова, И.Б.Бойко, Г.Н.Борзенкова, С.В.Бородина,
Н.Д.Дурманова, Н.И.Загородникова, В.И.Зубковой, А.Н.Ильяшенко, В.П.Кашепова, А.И.Коробеева, А.С.Никифорова, Ю.С.Норватяна, Н.И.Пикурова, С.В.Расторопова, А,К.Романова, А.Г.Романовского, Э.Л.Сидоренко, Д.С.Читлова, М.Д.Шаргородского и многих других авторов.
В данной статье на основе системного подхода и таких частно-научных методов как статистический, формально-логический и сравнительно-правовой выявляются существующие в правоприменительной практике проблемы ответственности за причинение вреда здоровью, анализируются пробелы и противоречия уголовного законодательства, сложности в сфере конкуренции норм, недостатки терминологии закона. В частности, рассматривается оценка заражения ВИЧ-инфекцией как вида вреда здоровью, анализируется проблема субъектного состава преступлений, совершаемых в сфере оказания медицинской помощи, применительно к ст. 123, 124 УК РФ, а также конкуренция норм ст. 118 и 124 УК РФ.
Сделаны выводы о толковании неоднозначных терминов «венерические заболевания», «больной», «помощь больному», наказуемости преступлений против здоровья.
Ключевые слова: заражение венерической болезнью, заражение ВИЧ-инфекцией, незаконное проведение искусственного прерывания бере-
1 От редакции: "Продолжаем публикацию цикла статей, посвященных уголовно-правовой характеристике и особенностям уголовной ответственности за преступления, посягающие на безопасность здоровья. На основании изучения доктринальных источников и судебной практики автором - доктором юридических наук профессором В.А.Казаковой - осуществляется толкование дискуссионных вопросов квалификации".
менности, неоказание помощи больному, оставлении в опасности.
CRIMES OF NON-VIOLENT CHARACTER AGAINST HEALTH Kazakova Vera Aleksandrovna, Dr of Law, Professor. Position: Head of chair. Place of employment: Moscow State Linguistic University. Department: Criminal Law disciplines chair. E-mail: vera1313@yandex.ru
Annotation: Articles on the general characteristics of crimes against health and the criminal law regulation of art. 111 -120 of the Criminal Code of the Russian Federation were published in the number 3, 4 and 5 for 2018 of our journal . This article concludes the cycle of publications devoted to the specifics of qualifying the crimes of the Criminal Code of the Russian Federation. The matter of this article is an analysis of crimes of non-violent character against health, regulated by Art. 121 - 125 of the Criminal Code of the Russian Federation. The controversial issues that do not have a uniform interpretation in the doctrine and investigative judicial practice are commented here.
A large number of scientific papers are devoted to issues of regulating liability for causing harm to health. These include the works of O.V Artyushina, E.A. Bagun, A.G.Bezverkhova, IB.Boyko, G.N. Borzenkova, S.V. Borodina, N.D. Durmanova, N.I. .Zagorodnikova, V.I. Zubkova, A.N. Ilyashenko, V.P. Kashepova, A.I. Korobeev, A.S.Nikiforova, J.S.Norvatyana, N.I.Pikurova, S.V. Rastoropova , A., K. Romanov, A. G. Romanovsky, E. L. Sidorenko, D.S. Chitlov, M.D. Shargorodsky and many other authors.
Problems of responsibility for causing harm to health existing in law-enforcement practice are identified on the basis of a systematic approach and such private-scientific methods as statistical, formal-logical and comparative-legal in this article, also gaps and contradictions of criminal legislation, difficulties in the sphere of collision of norms, and terminology in criminal law are analyzed.
An assessment of HIV infection as a type of harm to health is considered here, the problem of the subject matter of crimes committed in the field of medical care is analyzed in relation to art. 123, 124 of the Criminal Code, as well as the collision of norms of Art. 118 and 124 of the Criminal Code. Conclusions about the interpretation of the ambiguous terms "sexually transmitted diseases", "patient", "help to the patient", the punishability of crimes against health are made in this article. Keywords: infection with venereal disease, infection with HIV, artificial termination of pregnancy, failure to provide health care, failure to give assistance to person in mortal danger.
Заражение венерической болезнью (ст. 121 УК РФ)
Заражение венерической болезнью - деяние, которое во все времена существования нашего государства считалось общественно опасным. Еще в УК РСФСР 1922 г. ст. 155 предусматривала уголовную ответственность за заведомое заражение другого лица тяжелой венерической болезнью. Уже в 1926 г. УК был дополнен ст. 155-а «Заведомое поставление другого лица через половое сношение или иными действиями в опасность заражения венерической болезнью». Обе эти статьи вскоре были объединены в ст. 150 УК
РСФСР 1926 г. Ст. 115 УК РСФСР 1960 г. сохранила эти уголовно-правовые запреты. Ответственность за названные деяния постепенно уточнялась путем введения квалифицирующих ее обстоятельств и усиления ответственности лица, ранее судимого за заражение другого лица венерической болезнью, а также в случае заражения двух и более лиц или несовершеннолетнего, а в 1971 г. стало уголовно наказуемым и уклонение от лечения венерической болезни, продолжаемое после предупреждения, сделанного органами здравоохранения.
В настоящее время УК РФ содержит норму об ответственности лишь за заражение другого лица венерической болезнью лицом, знавшим о наличии у него этой болезни.
Венерические болезни постановлением Правительства Российской Федерации от 1 декабря 2004 г. № 715 (ред. от 13.07. 2012) «Об утверждении перечня социально значимых заболеваний и перечня заболеваний, представляющих опасность для окружающих» [35] отнесены к обеим названным категориям, чем и обусловлен этот уголовно-правовой запрет. Международная классификация болезней 10-го пересмотра, ныне действующая, называет их инфекциями, передающимися преимущественно половым путем. http://mkb-10.com/
Венерические заболевания являются составной частью понятия заболеваний, передающихся половым путем. На сегодняшний день в мире насчитывается около двадцати пяти их видов. К «классическим» венерическим заболеваниям относят: донованоз (гранулема венерическая или паховая гранулема); гонорею; мягкий шанкр (шанкроид); сифилис; венерический лимфогранулематоз (лимфогранулема). «Новые» венерические заболевания представляют собой инфекции органов мочеполовой системы с преимущественным поражением половых органов: кандидоз; хлами-диоз; генитальный герпес; микоплазмоз; бактериальный вагиноз (или гарднереллез); трихомоноз, трихомониаз; папилломавирусная инфекция, папиллома, ВПЧ или остроконечные кондиломы; уреа-плазмоз; урогенитальный шегиллез гомосексуалистов; цитомегаловирус; неспецифический уретрит. Расширять перечень этих заболеваний до иных, передающихся преимущественно половым путем, нет юридических оснований.
Заражение иными заболеваниями в зависимости от формы вины и наступивших последствий можно квалифицировать по соответствующим статьям, регламентирующим ответственность за причинение вреда здоровью различной тяжести.
Отсутствие уголовной ответственности за заражение иными эпидемическими заболеваниями многие специалисты считают правовым пробелом. Не меньшую опасность, чем многие венерические заболевания, представляет, например, туберкулез. В связи с этим многие годы вносятся предложения криминализировать виновное заражение этим заболеванием[2, 19]. Зарубежные страны содержат в уголовном законодательстве подобные нормы, регламентирующие ответственность за заражение вообще любым инфекционным заболеванием, представляющим опасность для окружающих. Термины при этом различны, но суть одинакова («опасная для людей инфекционная болезнь» (Аргентина), «инфекционное заболевание, вызывающее опасность передачи или распространения заболевания в обществе» (Дания), «заразные болезни, опасные для человека» (Швейцария).
Исходя из доктринальных позиций и зарубежного опыта предпочтительным представляется системный подход, предусматривающий криминализацию заражения инфекционным заболеванием, представляющим опасность для окружающих. В литературе даже предлагается классификация таких эпидемических преступлений:
- посягающие на здоровье населения;
- направленные против безопасности и обороноспособности Российской Федерации;
- направленные против военной службы (в среде личного состава войск, против биологической защиты войск, в сфере противоэпидемического обеспечения военнослужащих в мирное и военное время);
- против мира и безопасности человечества (разработка, производство, накопление, приобретение, сбыт и применение биологического оружия) [1. С. 566].
Непосредственным объектом заражения венерической болезнью является здоровье человека. Многие ученые считают, что такого рода заболевания угрожают не только личности, но и населению в целом. Поэтому подобные составы следует поместить в главу 25 УК РФ «Преступления против здоровья населения и общественной нравственности». [1. С. 566]
Объективная сторона может выражаться в действии и бездействии. Способ заражения не влияет на квалификацию. Это может быть половой контакт больного субъекта с потерпевшим, несоблюдение бытовых гигиенических правил и т.п.
Состав преступления сконструирован как материальный. Преступление окончено с момента наступления последствия - факта заражения другого лица венерической болезнью. Характер и тяжесть заболевания не имеют значения для констатации наличия преступления. Установление причинной связи между деянием и последствием в данном случае приобретает важное доказательственное значение, так как инкубационный период заражения обусловливает определенный разрыв во времени, равный нескольким неделям и более. Нередко ситуация осложняется большим числом половых контактов потерпевшего.
Субъективная сторона этого преступления трактуется специалистами по-разному, так как уголовный закон прямого ответа на этот вопрос не содержит. Так, в некоторых доктринальных источниках утверждается, что это умышленное преступление, совершаемое с прямым или косвенным умыслом [7.С.308; 20.С.414]. Многие авторы считают, что возможно и легкомыслие, когда больной, пройдя курс лечения или приняв меры предосторожности, легкомысленно рассчитывает на то, что заражения не произойдет [8.С.121; 9.С.194; 10,С.185].
Субъект заражения венерической болезнью специальный - лицо, достигшее 16-летнего возраста, больное венерической болезнью и осведомленное об этом путем информирования его о результатах анализов, осмотра врача, постановки на учет и т.д.
Квалифицированный состав рассматриваемого преступления связан с заражением двух и более лиц и несовершеннолетним возрастом потерпевшего. Это оправдано часто встречающейся ситуацией, связанной с маргинальным образом жизни виновных в этом преступлении, беспорядочными половыми контактами, небрежным отношением к воспитанию детей и их содержанию.
В 2017 г. по ст. 121 УК РФ никто не привлечен к уголовной ответственности.
Поставление в опасность заражения венерической болезнью в случае, когда последствия не наступают, может рассматриваться судами как один из способов жестокого обращения с детьми. Так, мировым судом Северобайкальского района Республики Бурятия осуждена Ц., которая была помещена в стационар с диагнозом «венерическое заболевание «сифилис». Не пройдя полный курс лечения, назначенный ей врачами, самовольно покинула инфекционное отделение и более в больницу не являлась, достоверно зная при этом, что назначенный курс лечения не пройден, и она является носителем венерического заболевания «сифилис». Ц. осознавала, что имеющееся у неё заболевание передается половым и бытовым путем и она является непосредственным источником заражения для своего малолетнего сына, таким образом умышленно подвергла ребенка опасности заражения заболеванием «сифилис», не осуществляла медицинского ухода за ним, не заботилась о его здоровье, не работала, злоупотребляла спиртными напитками, наносила ребенку побои. Все это дало основание привлечь Ц. к уголовной ответственности по ст. 156 УК РФ «Неисполнение обязанностей по воспитанию несовершеннолетнего» [36].
Заражение ВИЧ-инфекцией (ст. 122 УК РФ)
Впервые уголовно-правовое регулирование борьбы с ВИЧ-инфекцией произошло в 1987 г., когда УК РФ был дополнен ст. 1152, которая предусматривала уголовную ответственность за заведомое поставление другого лица в опасность заражения заболеванием СПИД и за заражение другого лица заболеванием СПИД лицом, знавшим о наличии у него этой болезни2. Наряду с этим вводились административные меры профилактики, обязательное освидетельствование для некоторых категорий граждан, гарантии медицинской и социальной помощи, что составило нормативную основу противодействия распространению ВИЧ-инфекции. В дальнейшем был принят Федеральный закон от 30 марта 1995 г. № 38-Ф3 «О предупреждении распространения в Российской Федерации заболевания, вызываемого вирусов иммунодефицита человека (ВИЧ-инфекции)».
В настоящее время это заболевание включено в перечни социально значимых заболеваний и заболеваний, представляющих опасность для окружающих. Несмотря на это ситуация с распространением этой инфекции продолжает оставаться неудовлетворительной.
По данным на 01.11.2017 года в России проживает 924 600 ВИЧ-инфицированных. С 2005 г. в стране регистрируется рост количества новых выявленных случаев заражения ВИЧ, в 2011-2016 годах ежегодный прирост составлял в среднем 10%. В 2016 г. было выявлено 103 438 новых случаях ВИЧ-инфекции среди граждан России (в мире 1,8 млн.), что на 5,3% больше, чем в 2015 г. Показатель заболеваемости ВИЧ-инфекцией в 2016 г. составил 70,6 на 100 тыс. населения [30]. Число пациентов с впервые установленным диагнозом ВИЧ-инфекция в России, составило в 2017 г., по данным Минздрава, 85 802 человека, что более чем на 1 тыс. случаев меньше, чем годом ранее (86 855 человек). ВИЧ-инфекция в 2017 г. была выявлена
2 Впоследствии термин «заболевание СПИД» был заменен на более точный с медицинской точки зрения «ВИЧ-инфекция».
впервые у 1073 детей от 0 до 17 лет (в 2016 г. - 1281) [33].
С учетом неполной выявляемости и высокой латент-ности согласно расчетам американских и швейцарских ученых в России сейчас проживает более 2 миллионов больных ВИЧ-инфекцией [31].
Как видно из приводимых данных статистика ВИЧ-инфицирования в России противоречива. Рост числа новых случаев ВИЧ в регионах РФ объясняется официальными лицами включением учреждений Федеральной службы исполнения наказаний (ФСИН) в статистическое наблюдение. В местах лишения свободы коэффициент ВИЧ-инфицированных составляет более 100 на 1000 содержащихся там лиц, то есть заражен каждый десятый. Уровень остальных заболевания, представляющие опасность для окружающих, также очень высок: почти каждый десятый заражен вирусом гепатита В, С, каждый третий - туберкулезом, каждый сотый - сифилисом [32. С 356-380].
Несмотря на такие показатели инфицирования населения, статья 122 УК РФ практически не работает. Так за 2017 г. по всем частям этой статьи осуждены лишь 56 человек.
Непосредственным объектом заражения ВИЧ-инфекцией является здоровье человека. С учетом высокой смертности некоторые правоведы определяют в качестве непосредственного объекта этого преступления жизнь человека, а также в совокупности здоровье и жизнь человека. Аргументы ученых, отрицающих в качестве объекта этого преступления жизнь человека, связаны с наличием высокоактивной антиретровирус-ной терапии, которая может отодвинуть момент наступления смерти на долгие годы. С учетом эпидемического характера заболевания, тяжких последствий и быстрого распространения инфекции заслуживает внимания позиция законодателя некоторых стран (Аргентины, КНР, Дании, Молдовы, Швеции, Швейцарии), где заражение ВИЧ-инфекцией считается преступлением против общественной безопасности.
Поэтому в качестве основного или дополнительного объекта есть смысл обозначить общественную безопасность в сфере здоровья населения.
По вопросу об объективной стороне преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 122 УК РФ имеются различные и даже противоположные точки зрения. Большинство специалистов считает, что она характеризуется как действием, так и бездействием. Опасность заражения возникает при половом контакте, при инъекции шприцем вирусоносителя, при грудном вскармливании ребенка инфицированной матерью и т.п. Бездействие при этом может выражаться в неприменении мер предосторожности при названных контактах.
Некоторые авторы считают, что способы, посредством которых передается вирус, исключают бездействие^. С.195].
Есть и оригинальная позиция, высказанная А.К.Романовым, который утверждает, что это преступление совершается только путем бездействия и заключается в неисполнении возложенной законом на ВИЧ-инфицированное лицо обязанности информировать другое лицо о своем положительном ВИЧ-статусе [16. С. 94]. Его точка зрения основана на тексте примечания к ст. 122 УК РФ об освобождении виновного от ответственности, если потерпевший был своевременно предупрежден о наличии у виновного этой болезни и добровольно согласился совершить действия, создавшие опасность заражения.
Состав ч.2 ст. 122 УК РФ сконструирован как материальный. Для признания этого преступления оконченным требуется установление факта заражения - т. е. наступления последствий в виде ВИЧ-инфицирования потерпевшего. Деяние при этом совершается теми же способами, что и при поставлении в опасность, но только со стороны ВИЧ-инфицированного лица.
Однако, при этом возникает вопрос о квалификации действий лица, заразившего ВИЧ-инфекцией другое лицо, не будучи само инфицированным.
Клиническая стадия заражения вирусом иммунодефицита человека начинается инкубационным периодом, длящимся недели или месяцы (в среднем 6 недель); в течение 1-2 недель возможно возникновение острой фазы заболевания, за которой следует бессимптомная стадия, длящаяся месяцы и годы (в среднем 7 лет). Далее возможно появление симптоматики, которая также может протекать несколько лет, переходя в стадию СПИДа. На первичной и нередко более поздних стадиях клинических проявлений ВИЧ-инфекции трудоспособность полностью сохранена. Воздействие биологического повреждающего фактора, в том числе ВИЧ, приводит к отсроченному вреду здоровья, проявляющемуся спустя продолжительное время. Однако пока такая этапная оценка вреда здоровью не предусмотрена нормативными актами и не позволяет отнести заражение ВИЧ-инфекцией к какому-либо виду вреда здоровью [14. С. 135-137].
Часть 3 ст. 122 УК РФ предусматривает ответственность за заражение ВИЧ-инфекцией двух или более лиц либо в отношении несовершеннолетнего. Для состава поставления в опасность заражения ВИЧ-инфекцией таких квалифицирующих признаков не предусмотрено. Исходя из логики законодателя, в подобных случаях каждый эпизод заражения должен квалифицироваться отдельно. Кроме того, при заражении одного лица (лиц) и поставлении в опасность заражения другого лица (лиц) содеянное должно квалифицироваться по совокупности ч.1 ст. 122 и ч. 2 или ч.3 ст. 122 УК РФ.
Под ч.4 ст. 122 УК РФ подпадают деяния лиц, ненадлежащее выполняющих свои профессиональные обязанности. Чаще всего это происходит при заборе и переливании крови, проверке трансплантационного материала перед его пересадкой реципиенту, проведении всех видов оперативных вмешательств, проведении медицинских манипуляций с медицинскими приборами и обеззараживании медицинского инструментария [35. С. 14]. При этом важно установить причинную связь между нарушением санитарно-гигиенических правил медицинскими работниками и фактом заражения ВИЧ-инфекцией, что представляет определенную сложность ввиду большой латентности заболеваемости и отдаления во времени наступления последствий (клинических проявлений инфицирования). По статистике с 1997 по 2017 г. по ч.4 ст. 122 осуждено лишь 4 человека.
Субъективная сторона рассматриваемых преступлений различна. Конструкция заведомого поставления в опасность заражения (ч.1 ст. 122 УК РФ), когда последствия в виде инфицирования за рамками состава, дает основание считать это преступление умышленным. В некоторых источниках речь идет только о прямом умысле.
В ч 2 и 3 ст. 122 УК РФ законодатель упоминает об осведомленности виновного о своем инфицировании, что исключает небрежную вину. Все же остальные варианты субъективного отношения к содеянному пред-
ставляются возможными: желание наступления заражения ВИЧ-инфекцией (например, из мести, ревности) при прямом умысле, сознательное допущение или безразличное отношение к факту заражения (например, с целью удовлетвороения сексуального желания) при косвенном умысле. Большинство правоведов высказывают точку зрения об умышленной форме вины, хотя они же допускают легкомыслие при точно такой же конструкции заражения венерической болезнью. Думается, что это один из аргументов в пользу возможности привлечения к ответственности виновного, допустившего заражение ВИЧ-инфекцией с легкомысленной формой вины, т.е. при самонадеянном расчете на предотвращение последствий.
Ненадлежащее исполнение своих профессиональных обязанностей, повлекшее заражение ВИЧ-инфекцией (ч.4 ст. 122 УК РФ), предполагает только неосторожную вину, как из-за легкомыслия, так и по небрежности.
Неоднозначен вопрос о субъекте рассматриваемого преступления. Представляется, что те авторы, которые считают, что в ч.1 ст.122 УК РФ речь идет о специальном субъекте, то есть вменяемом лице, достигшем 16-летнего возраста, ВИЧ-инфицированном и знавшим о наличии у него этой болезни, безосновательно сужают круг потенциально ответственных за это преступление лиц.
Правильной следует считать позицию ученых, дифференцированно подходящих к вопросу о субъекте преступлений, предусмотренных разными частями ст.122 УК РФ. Согласно их мнению, субъект по ч.1 и 3 ст. 122 - общий, который будучи или не будучи виру-соносителем, применяет в качестве средства совершения преступления ВИЧ-инфицированную кровь3.
Диспозиция ч. 2 ст. 122 УК РФ однозначно указывает на специального субъекта, обязательный признак которого - ВИЧ-инфицированность, и осведомленность виновного об этом. Вряд ли можно согласиться с А.К. Романовым, ограничивающим субъектов этого преступления совершеннолетними лицами на том основании, что в случае выявления ВИЧ-инфекции у несовершеннолетних уведомляются их родители или законные представители [16.С.95]. Отсутствие юридического основания осведомленности не принципиально для возложения ответственности, так как фактическая осведомленность, будучи доказанной, присуща всем уголовно-правовым конструкциям (например, осведомленность виновного в изнасиловании о возрасте потерпевшей).
Субъектом по ч.4 ст. 122 УК РФ является лицо, в профессиональные обязанности которого входит работа с ВИЧ-инфицированными людьми и с ВИЧ-инфекцией (медики, косметологи, биологи, фармацевты и т.п.).
Примечание содержит норму, согласно которой виновный в преступлении, предусмотренном ч.1 или 2 ст. 122 УК РФ, освобождается от уголовной ответственности, если лицо, поставленное в опасность заражения или зараженное ВИЧ-инфекцией, было своевременное предупреждено о наличии у виновного болезни и добровольно согласилось совершить действия, создавшие опасность заражения.
Это примечание подвергается справедливой критике на основании высокой общественной опасности рас-
3 Несмотря на то, что о таких фактах неоднократно сообщается в средствах массовой информации (См.: например, http://www.e1.ru/news/spool/news_id-250301.html), их достоверность официально не установлена.
пространения ВИЧ-инфекции. Более того, высказываются мнения о наличии общественной опасности в действиях лица, дающего согласие на поставление себя в опасность инфицирования, на том основании, что это лицо в последующем также может стать источником инфекции для окружающих[11. С. 21-25].
Однако, учитывая, что такое освобождение иногда целесообразно, например, в целях сохранения семьи, следует согласиться с тем, что у суда должна быть такая возможность, но не обязанность [12. С. 46].
Незаконное проведение искусственного прерывания беременности (ст. 123 УК РФ)
Общественная опасность преступления связана с угрозой жизни и здоровья беременной женщине, подвергающейся аборту (искусственному прерыванию беременности), выполняемому лицом, не являющимся по образованию врачом - акушером-гинекологом. Это лишь один из аспектов, определяющих незаконность такой операции.
Объектом преступления является здоровье и жизнь беременной женщины.
Объективная сторона преступления, предусмотренного ч.1 ст. 123 УК РФ, сконструирована по типу формального состава. Оно окончено в момент извлечения (изгнания) эмбриона (плода) из утробы матери любым способом - хирургическим, химическим, медикаментозным. При этом могут наступить последствия, связанные с вредом здоровью (легким или средней тяжести), которые не влияют на квалификацию, так как наступили при неосторожном к ним отношении. При наличии признаков преступления, предусмотренного ст. 235 УК РФ «Незаконное осуществление медицинской деятельности или фармацевтической деятельности», ответственность должна наступить по этой статье, так как ее нормы являются специальными по отношению к общей, предусмотренной ст. 123 УК РФ.
Объективная сторона преступления, предусмотренного ч.3 ст. 123 УК РФ, содержит обязательные для квалификации альтернативные последствия - по неосторожности смерть потерпевшей либо причинение тяжкого вреда ее здоровью. Самым распространенным последствием при этом является бесплодие. В соответствии с п. 12 Правил определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека, утвержденных постановлением Правительства РФ от 17 августа 2007 г. N 522, при определении степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека, повлекшего прерывание беременности, судебно-медицинская экспертиза проводится комиссией экспертов с участием врача акушера-гинеколога [34].
В случае наступления смерти женщины (если аборт произведен лицом, не имеющим высшего медицинского образования соответствующего профиля, в процессе незаконного занятия частной медицинской практикой) ч.3 ст. 123 и ч. 2 ст. 235 УК РФ могут оказаться конкурирующими. При этом ст. 235 является специальной.
Субъективная сторона характеризуется прямым умыслом по ч. 1 ст. 123 и двумя формами вины по ч.3 ст. 123 УК РФ.
В ситуациях прямого или косвенного умысла по отношению к последствиям (например, с целью скрыть преступление) требуется квалификация по совокупности со ст. 105 или 111 УК РФ.
Субъект преступления специальный - вменяемое лицо, достигшее 16 лет, не имеющее высшего медицинского образования соответствующего профиля (медицинский работник иного, чем врач - акушер-гинеколог профиля; акушер, имеющий среднее специальное образование; лицо, не имеющее медицинского образования).
Таким образом, врачи - акушеры-гинекологи должны привлекаться к уголовной ответственности только в случаях причинения тяжкого вреда здоровью или смерти по ст. 109, 111, 118 или ст. 235 УК РФ, а при отсутствии таких последствий они в случае незаконного производства искусственного прерывания беременности уголовно не наказуемы. Иначе говоря, уголовно правовое понятие незаконности сужено до совершения его не врачом - акушером-гинекологом, хотя признаков незаконности этой операции очень много.
Они вытекают из нормативных актов Минздрава России. Так, раздел IX приказа Минздрава России от 01.11.2012 № 572н (ред. От 12.01.2016 г.) «Об утверждении Порядка оказания медицинской помощи по профилю «акушерство и гинекология (за исключением использования вспомогательных репродуктивных технологий)» [35] перечисляет строгий алгоритм действий медицинской организации и ее персонала, а именно:
- получение соответствующей лицензии медицинской организацией, где проводится операция;
- заполнение документа об информированном добровольном согласии беременной женщины на аборт; или одного из родителей (законного представителя) если ей нет 15 лет, или нет 16 лет (в случае заболевания наркоманией):
- направление на психологическую консультацию;
- проведение обследования для определения срока беременности и исключения медицинских противопоказаний, а также обеспечение соответствующего лечения для возможности проведения операции;
- проведении УЗИ, во время которого беременной женщине демонстрируется изображение эмбриона и его сердцебиение;
- принятие решения об аборте в зависимости от показаний (социального или медицинских) соответствующими комиссиями со строго определенным составом;
- выбор метода искусственного прерывания беременности в зависимости от ее срока и состояния здоровья женщины и установление впоследствии стационарного и амбулаторного наблюдения в течение определенного времени.
Ст. 56 Федерального закона от 21.11.2011 N 323-ФЗ (ред. от 05.12.2017) "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации"[35] регламентирует возможность искусственного прерывания беременности по желанию женщины при сроке беременности до двенадцати недель. При этом оно проводится:
1) не ранее 48 часов с момента обращения женщины в медицинскую организацию для искусственного прерывания беременности:
а) при сроке беременности четвертая - седьмая недели;
б) при сроке беременности одиннадцатая - двенадцатая недели, но не позднее окончания двенадцатой недели беременности;
2) не ранее семи дней с момента обращения женщины в медицинскую организацию для искусственного прерывания беременности при сроке беременности восьмая - десятая недели беременности.
Искусственное прерывание беременности по социальным показаниям проводится при сроке беременно-
4
сти до двадцати двух недель , а при наличии медицинских показаний - независимо от срока беременности.
В случае, если прерывание беременности проводится врачом - акушером-гинекологом с нарушением вышеназванного порядка в любом его варианте, оно до недавнего времени могло влечь лишь дисциплинарную ответственность. Федеральным законом от 21.07.2014 N 243-ФЗ введена административная ответственность за нарушение требований законодательства в сфере охраны здоровья при проведении искусственного прерывания беременности (ст. 6.32 КоАп РФ), но только в части нарушения требований законодательства о получении информированного добровольного согласия и о сроках проведения искусственного прерывания беременности. Иные случаи незаконного прерывания беременности врачом акушером-гинекологом (по срокам беременности, медицинским противопоказаниям к аборту, с несоблюдением условий оснащенности медицинской аппаратурой и инструментами и т.п.) уголовно не наказуемы, если это не повлекло последствий в виде тяжкого вреда здоровью (ст. 111 УК РФ) или смерти потерпевшей (ст. 109 УК РФ).
Частичная декриминализация производства аборта в УК РФ по сравнению с УК РСФСР, где это преступление наказывалось при его совершении как лицом, не имеющим высшего медицинского образования, так и врачом, многими учеными признается необоснованной. В частности, в литературе есть предложения о дополнении ст. 123 УК РФ признаками незаконности искусственного прерывания беременности акушером гинекологом, касающимися сроков беременности, места и условий совершения преступления, наличия/отсутствия показаний к прерыванию[13. С. 158; 3. С 121; 18. С.155].
Поддерживая идею введения уголовной ответственности врача акушера-гинеколога за такие действия, следует сказать о предпочтительности формулирования бланкетной диспозиции и использования судебной практикой признаков незаконности из медицинских нормативных актов, так как признаки незаконности в медицине с прогрессом развития науки меняются.
Еще одна важная проблема связана с отсутствием защиты эмбриона, что отмечается многими учеными [17. С.3-5]. Это связано с многолетними дискуссиями о моменте начала жизни и спорами о квалификации действий по факту насильственной смерти жизнеспособного плода в утробе матери или в процессе рождения. Сам термин жизнеспособности также не имеет однозначного определения в медицине и официального уголовно-правового толкования, что не способствует разъяснению отличий ст. 106 и ст. 123 УК РФ.
Есть мнение, что, если в ходе проведения незаконного искусственного прерывания беременности причиняется смерть рождающемуся/рожденному ребенку, содеянное надлежит квалифицировать по совокупности деяний (ст. 123 и 106 УК РФ) [4. С.257]. Поскольку аборт инициируется самой беременной женщиной и имеется ее информированное добровольное согласие, то такая позиция не лишена оснований. Закон позво-
4 В настоящее время единственным социальным показанием для искусственного прерывания беременности является беременность, наступившая в результате изнасилования.
ляет привлечь ее к уголовной ответственности как исполнителя, а лицо, сделавшее аборт, как пособника.
Уголовно-правовые пробелы и недостатки законодательных формулировок обусловливают высокую ла-тентность криминальных абортов, по статистике число осужденных по ст. 123 УК РФ единицы, в 2017 г. таких лиц не было.
Неоказание помощи больному (ст. 124 УК РФ)
Объектом этого преступления по ч. 1 ст. 124 УК РФ является здоровье человека, по квалифицированному составу может подвергаться преступному посягательству и жизнь человека. Потерпевшим от данного преступления является лицо, которому требуется помощь. Употребление термина «больной» не совсем точно, так как под действие настоящей статьи подпадает и неоказание помощи беременной женщине, роженице и т.п., которых нельзя в точном соответствии этому слово назвать больными. Кроме того следует уточнить, что потерпевшим от этого преступления может быть не любой больной, а лишь тот, которому требуется неотложная помощь, неоказание которой способно вызвать неблагоприятные последствия, перечисленные в ст. 124 УК РФ [15 С.214].
Также неоднозначен термин «помощь». Конечно, в первую очередь речь идет о медицинской помощи. Основные виды медицинской помощи и лица, обязанные ее оказывать, перечислены в ст. 32 -34 Федерального закона от 21.11.2011 N 323-ФЗ (ред. от 29.07.2017) "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации"[35]. К ним относятся:
1) первичная медико-санитарная помощь (доврачебная оказывается фельдшерами, акушерами и другими медицинскими работниками со средним медицинским образованием, врачебная - врачами-терапевтами, врачами-терапевтами участковыми, врачами-педиатрами, врачами-педиатрами участковыми и врачами общей практики (семейными врачами);
2) специализированная, в том числе высокотехнологичная, медицинская помощь (оказывается врачами-специалистами);
3) скорая, в том числе скорая специализированная, медицинская помощь (оказывается выездными бригадами скорой медицинской помощи);
4) паллиативная медицинская помощь5 (оказывается медицинскими работниками, прошедшими обучение по оказанию такой помощи).
До медицинской помощи при несчастных случаях, травмах, отравлениях и других состояниях и заболеваниях, угрожающих их жизни и здоровью, гражданам оказывается первая помощь лицами, обязанными оказывать ее в соответствии с федеральным законом или со специальным правилом и имеющими соответствующую подготовку, в том числе сотрудниками органов внутренних дел Российской Федерации, сотрудниками, военнослужащими и работниками Государственной противопожарной службы, спасателями аварийно-спасательных формирований и аварийно-
5 Паллиатйвная помощь (от фр. palliatif от лат. pallium - покрывало, плащ) - подход, позволяющий улучшить качество жизни пациентов (детей и взрослых) и их семей, столкнувшихся с проблемами, связанными с опасным для жизни заболеванием, путём предотвращения и облегчения страданий за счёт раннего выявления, тщательной оценки и лечения боли и других физических симптомов, а также оказания психосоциальной и духовной поддержки. Интернет-ресурс: https://ru.wikipedia.org
спасательных служб. Водители транспортных средств и другие лица вправе оказывать первую помощь при наличии соответствующей подготовки и (или) навыков. Нормативные акты вышеназванных ведомств также содержат обязанность соответствующих лиц оказывать первую помощь и принимать меры к организации медицинской помощи.
Под понятие «неоказания помощи больному», следовательно, подпадают и такие действия как отказ соответствующих субъектов от вызова скорой помощи, от транспортировки больного в медицинское учреждение и т.п. Иные лица должны при определенных условиях привлекаться к ответственности по ст. 125 УК РФ «Оставление в опасности».
Вид помощи в диспозиции статьи следовало бы конкретизировать, так как больному или приравненному в данной ситуации к нему лицу может потребоваться не только медицинская, но и иная помощь. Например, гипотетически можно предположить, что отказ тяжело больному лицу в юридической помощи по оформлению его завещания со стороны медицинского работника может повлечь ухудшение его здоровья, что формально подпадает под действие рассматриваемой статьи.
Составы преступлений сформулированы как материальные, включающие бездействие в виде неоказания помощи больному и наступления по неосторожности вредных последствий: причинения средней тяжести вреда здоровью больного (ч.1 ст. 124 УК РФ) и смерти больного либо причинения тяжкого вреда его здоровью (ч. 2 ст. 124 УК РФ).
Следует сказать, что УК РСФСР 1960 г. предусматривал уголовную ответственность за неоказание помощи больному без наступления каких-либо неблагоприятных последствий (ч.1 ст. 128 УК РСФСР).
В литературе встречается и более широкое понятие неоказания помощи, которое включает как «чистое бездействие», так и неоказание помощи путем невыполнения в полном объеме требований так назы вае-мых «порядков оказания медицинской помощи» и ее стандартов, то есть определенных алгоритмов действий, предписанных нормативными актами сферы здравоохранения, таким образом, расширяя объективную сторону до ненадлежащего исполнение медицинским работником своих профессиональных обязанностей [6. С.325-333].
Судебная практика также идет по этому пути.
Так приговором Вяземского районного суда Смоленской области был осужден по ч.2 ст. 124 УК РФ врач -травмотолог-ортопед Сибиченков А.В., который, находясь при исполнении должностных обязанностей, не полно установил диагноз в виде закрытой травмы груди и живота наряду с переломами ребер, ушибом левой боковой поверхности живота и разрывом селезенки и без уважительных причин не госпитализировал больного для проведения соответствующего лечения, а отпустил домой, выдав ему на руки справку с диагнозом «ушиб грудной клетки», в результате чего больной скончался. Суд пришел к выводу, что неоказание помощи больному без уважительных причин врачом Сибиченковым А.В., было обусловлено недобросовестным отношением подсудимого к своим профессиональным обязанностям [22].
Аналогичное уголовное дело в отношении врача Кореневой Н.П, которая ошибочно поставила диагноз «остеохзондроз шейного отдела позвоночника» вместо инфаркта, и назначила неправильное лечение, что привело к смерти больной, было квалифицировано
Ярцевским городским судом Смоленской области по ч.2 ст. 124 УК РФ [23].
Таким образом, при конкуренции норм ст. 124 со ст. 109 и 118 УК РФ, учитывая критерий специального субъекта, суды применяют специальную норму. Это особенно важно в связи с тем, что Федеральным законом от 8 декабря 2003 г. № 162 «О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс Российской Федерации» ст. 118 УК РФ была изменена, и причинение вреда средней тяжести по неосторожности было дек-риминализировано[24]. Поэтому при совершении этого деяния специальным субъектом (лицом, обязанным оказывать помощь больному) его ответственность должна наступать по ч.1 ст. 124 УК РФ.
В пользу такого решения говорит и сравнение санкций. По ч.2 ст. 124 УК РФ она несколько строже - не предусмотрена возможность назначения ограничения свободы (как в ч.2 ст. 109 УК РФ), а принудительные работы и лишение свободы назначаются до 4 лет (в ч. 2 ст. 109 УК РФ - до 3 лет).
Уголовная ответственность не наступает, если у субъекта имелись уважительные причины, связанные с невозможностью оказания помощи ввиду обстановки крайней необходимости, отсутствия лекарств, медицинских инструментов и приборов, иных технических средств, действия непреодолимой силы и т.п.
Субъективная сторона рассматриваемого преступления характеризуется неосторожной формой вины в виде легкомыслия или небрежности, так как неоказание помощи больному без наступления последствий, указанных в ст. 124 УК РФ, уголовно не наказуемо.
Рассматриваемая статья предполагает привлечение к ответственности лиц, достигших 16-летнего возраста и обладающих специальными признаками. К ним относятся: медицинские работники (врач, фельдшер, медицинская сестра, акушер, члены выездных бригад скорой медицинской помощи и т.д.), сотрудники органов внутренних дел Российской Федерации, сотрудники, военнослужащие и работники Государственной противопожарной службы, спасатели аварийно-спасательных формирований и аварийно-спасательных служб. Иные лица (в том числе, например, фармацевты) в аналогичных ситуациях могут нести ответственность по ст. 125 УК РФ, так как не относятся к специальному субъекту по ст. 124 УК РФ.
Оставление в опасности (ст. 125 УК РФ)
Объектом этого преступления признается жизнь и здоровье лица, подвергшегося опасности и лишенного возможности самостоятельно с ней справиться.
Потерпевшим от преступления является лицо, в отношении которого сложилась обстановка опасности для его жизни или здоровья. При этом оно лишено возможности принять меры к самосохранению по малолетству, старости, болезни или вследствие своей беспомощности.
Границей малолетнего возраста в уголовном праве считается 14 лет. Старость - понятие биологическое, не всегда соответствующее социальным критериям пенсионного возраста (55 годам для женщин и 60 годам для мужчин). Вид и интенсивность болезни должны приниматься во внимание, исходя из того, что она -причина невозможности самостоятельно уберечь свои жизнь и здоровье от опасности. Иначе говоря, малолетний возраст, старость и болезнь - это относительные варианты беспомощности, оценить которые мож-
но лишь в соизмерении с грозящей опасностью. Беспомощное состояние человека может быть связано не только со свойствами или характеристиками его организма, но и с обстоятельствами, в которые он попал -стихийное или общественное бедствие, неисправность механизмов (блокировка в потерпевшем аварию транспортном средстве, в кабине лифта), неправомерное задержание, нахождение в закрытом помещении без средств к существованию и т.д. Таким образом, кроме деяния, состоящего в бездействии (оставление в опасности), составообразующую роль в этом преступлении играет обстановка его совершения - угроза опасности жизни или здоровью потерпевшего, преодоление которой невозможно без посторонней помощи. Состав сконструирован как формальный -последствия не влияют на квалификацию. Окончание преступления - момент оставления в опасности.
Следует сказать, что в УК РСФСР 1960 г. ныне действующая диспозиция ст. 125 была квалифицированным составом (ч. 2 ст. 127 УК РСФСР), в то время как в основном составе была предусмотрена уголовная ответственность за неоказание помощи каждым человеком любому лицу, оказавшемуся в опасном для жизни состоянии.
Ограничения субъектного состава по ст. 125 УК РФ имеют два альтернативных признака:
а) виновный имеет возможность оказать потерпевшему помощь и обязан иметь о нем заботу;
б) виновный сам поставил потерпевшего в опасное для жизни или здоровья состояние.
Возможность оказать помощь не содержит конкретизации в законе. Нет и оговорки, которая содержалась в. ч.1 ст.127 УК РСФСР - «без серьезной опасности для себя и других лиц». Из этого можно сделать вывод, что для лиц, обязанных оказывать помощь, наличие риска для своего здоровья и жизни не оправдывает бездействие.
Диспозиция рассматриваемой статьи содержит скрытую бланкетность - отсылку к нормативным актам, содержащим обязанность оказывать помощь при наличии опасности для жизни и здоровья людей (как в обычных условиях, так и в экстремальных ситуациях). Так, например, семейное законодательство обязывает членов семьи (детей и родителей) заботиться друг о друге в определенном возрасте и в связи с определенным состоянием здоровья. Соответствующие обязанности зафиксированы в законодательстве, регламентирующем деятельность сотрудников полиции, спасателей, пожарных и т.д. Так, например, в соответствии со ст. 26 Закона РФ от 21 июля 1993 г. N 5473-! "Об учреждениях и органах, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы"[35] сотрудники уголовно-исполнительной системы на территории Российской Федерации независимо от занимаемой должности, места нахождения и времени суток обязаны в случае непосредственного обнаружения событий, угрожающих личной или общественной безопасности, принять меры к спасению людей.
Обязанность заботиться также обусловлена трудовым или гражданско-правовым договором (о выполнении обязанностей няни, сиделки, охранника, тренера и т.д.).
Поставление в опасность потерпевшего самим виновным по единодушному доктринальному толкованию возможно с помощью невиновного деяния или в результате неосторожности. Чаще всего это связано с дорожно-транспортным происшествием. Так, в соответствии с п. 2.5 Правил дорожного движения РФ при
дорожно-транспортном происшествии водитель, причастный к нему, в числе прочего обязан немедленно принять меры для оказания первой помощи пострадавшим, вызвать "Скорую медицинскую помощь", а в экстренных случаях отправить пострадавших на попутном, а если это невозможно, доставить на своем транспортном средстве в ближайшее лечебное учреждение. В подавляющем большинстве случаев деяния, квалифицируемые по ст. 125 УК РФ, проходят в приговоре по совокупности со ст. 264 УК РФ.
Однако нередко встречаются случаи квалификации как оставления в опасности потерпевших от нанесения со стороны виновного умышленного вреда здоровью различной тяжести.
Так, Олёкминский районный суд Республики Саха (Якутия) вынес обвинительный приговор в отношении Забурина В.Ф и Бекянова А.Г. по ч. 2 ст. 112 УК РФ и ст. 125 УК РФ, которые на почве личных неприязненных отношений умышленно нанесли множество ударов потерпевшему, отнесенных экспертизой к вреду здоровью средней тяжести, затем его, находившегося в бессознательном состоянии, вынесли на улицу и оставили на проезжей части при 25-градусном морозе, в результате чего последний получил отморожение различных частей тела и общее переохлаждение, оцененное как средней тяжести вред здоровью [26].
Аналогичный приговор (по ч. 2 ст. 112 УК РФ и ст. 125 УК РФ) был вынесен Звениговским районным судом Республики Марий Эл в отношении Митякина С.В. и Дядькина В.М., которые на почве личных неприязненных отношений около придорожного кафе совершили избиение потерпевшего, затем погрузили его в багажник автомашины и ночью (в 1ч. 30 мин.) вывезли на берег реки, где продолжили избиение, впоследствии квалифицированное как повлекшее вред здоровью средней тяжести, а затем сбросили его в воду со значительной высоты. При этом они осознавали, что потерпевший находится в алкогольном опьянении, избитый, при низкой температуре воздуха, в безлюдном месте, в темное время суток, т. е. в опасном для жизни и здоровья состоянии, что привело к его смерти [27].
Данная квалификация представляется неверной, так как судом проигнорирован факт наличия причинной связи между умышленными активными действиями виновных и наступлением его смерти, что должно быть оценено как убийство.
Есть факты исключения из обвинения на стадии судебного разбирательства ст.125 УК РФ как излишне вмененной, а также отмены таких судебных решений вышестоящими инстанциями [28].
Субъект этого преступления общий - вменяемое лицо, достигшее 16-летнего возраста.
Субъективная сторона оставления в опасности, с учетом упоминания законодателя о заведомости, предполагает осознание виновным наличия опасности для жизни или здоровья потерпевшего и невозможности самостоятельно позаботиться о себе и желание либо сознательное допущение или безразличное отношение к оставлению в опасности. Это осознание характеризует умысел. При этом некоторые отрицают возможность косвенного умысла, есть и мнение о том, что это преступление совершается по неосторожности [20. С.421] (с чем согласиться трудно). Судебная практика также разноречива, особенно в тех случаях, когда водитель не оказывает помощь потерпевшему в дорожно-транспортном происшествии, рассчитывая, что это сделают остальные очевидцы.
Дискуссионным является вопрос о квалификации по ст. 125 УК РФ деяний матерей, оставляющих без помощи новорожденного ребенка. Как правило, следует исходить из объективной оценки обстоятельств, свидетельствующих об опасности для жизни и здоровья ребенка, таких как место преступления (лес, мусорный контейнер, подъезд, магазин), погодные условия года, время суток, вероятность обнаружения и т.п. Вывод о прямом или косвенном умысле на причинение ему смерти должен исключить квалификацию по ст. 125 УК РФ.
Список литературы:
1. Безверхов А.Г., Норватян Ю.С. «Эпидемические» преступления: вопросы криминализации и систематизации // Всероссийский криминологический журнал. 2017. Т. 11, № 3. С. 562-568.
2. Денисова А.В. Уголовно-правовые вопросы рассогласования: отраслевой и межотраслевой аспекты / Денисова А.В., Малков В.П. - Казань. Таглимат, 2006. 126 с.
3. Дядюн К.В. Охрана репродуктивной сферы как элемент гендерного подхода в нормах Особенной части уголовного закона РФ // Вопросы современной юриспруденции. 2016. № 61. С. 110-121;
4. Дядюн К.В. Незаконное проведение искусственного прерывания беременности: проблемы разграничения от смежных составов. // Актуальные проблемы совершенствования законодательства и правоприменения. Материалы VI международной научно-практической конференции. Евразийский научно-исследовательский институт проблем права. 2016. С. 256-259.
5. Ильяшенко А.Н. Проблемные вопросы привлечения к уголовной ответственности за преступления, связанные с заражением лица ВИЧ-инфекцией вследствие ненадлежащего исполнения медицинским работником своих профессиональных обязанностей // Вестник Краснодарского университета МВД России. 2017. № 2 (36). С. 13-16.
6. Ковалев А.В., Мартемьянова А.А. Особенности установления причинно-следственных связей при проведении судебно-медицинской экспертизы по факту «неоказания» помощи больному // Научная школа уголовного процесса и криминалистики Санкт-Петербургского государственного университета и современная юридическая наука. Сборник статей по материалам Международной научно-практической конференции. 2016. С. 325-333.
7. Комментарии к Уголовному кодексу Российской Федерации / отв. ред. В.М.Лебедев - 14 изд., перераб. и доп. - М.: Издательство Юрайт, 2014. 1077 с. (Автор главы А.С.Харламов).
8. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации/Под ред. В.И.Радченко, А.С.Михлина.- СПб.: Питер. 2007. 784 с. (Автор главы С.М.Зубарев).
9. Курс уголовного права. Особенная часть. Том 3. Учебник для вузов. Под ред. Г.Н.Борзенкова, В.С.Комиссарова. - М.: ИКД Зерцало-М, 2002. - 468 с. (Автор главы В.И.Зубкова).
10. Курс российского уголовного права. Особенная часть / Под ред. В.Н.Кудрявцева, А.В.Наумова. - М.: Спарк, 2002. -832 с. (Автор главы С.В.Бородин).
11. Лобанова Л.В., Каменев Р.Г. Уголовно-правовое значение возможного заражения ВИЧ-инфекцией // Российская юстиция . 2008. № 3. С. 21 -25.
12. Лопашенко Д В. Согласие лица на причинение вреда как частный элемент уголовного права // Библиотека криминалиста. Научный журнал. 2014. № 5 (16). С. 41-46.
13. Мальцева Н.Н., Морозова Е.А., Левченко В.Е., Новиков О.О., Крикун Е.Н. Уголовно-правовой аспект операции по искусственному прерыванию беременности: возможные проблемы и пути их решения // Современные проблемы науки и образования. 2016. № 5. С.153-161;
14. Минаева П.В. Кадочников Д.С. Критерии оценки степени тяжести вреда, причиненного здоровью при действии
биологических факторов (На примере ВИЧ) // Избранные вопросы судебно-медицинской экспертизы. — Хабаровск, 2013. — №13. — С. 135-137.
15. Пикуров Н.И. Неоказание помощи больному: квалификация и отграничение от смежных составов// Бизнес. Образование, Право. // Вестник Волгоградского института бизнеса. 2011. № 1 (14). С. 214. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
16. Романов А.К. Актуальные проблемы уголовной ответственности за совершение ВИЧ-релевантных преступлений // Философия социальных коммуникаций. Волгоград. Издательство: Волгоградский институт экономики, социологии и права. 2012. № 1. С. 87-97.
17. Романовский А.Г. Уголовная ответственность за нарушения в сфере репродуктивных технологий // Электронный научный журнал «Наука. Общество. Государство». Esj.pnzgu.ru. 2014. № 3(7). С. 3-5.
18. Симонян Р.З. Актуальные проблемы уголовной ответственности за незаконное проведение искусственного прерывания беременности // Международный журнал прикладных и фундаментальных исследований, 2016. № 11 С. 552555.
19. Тасаков С.В. Нравственные основы норм уголовного права о преступлениях против личности / Тасаков С.В. -СПб.: Юрид. Центр Пресс. 2008.- 153 с.
20. Уголовное право России. Части Общая и Особенная: учеб./под ред. А.В.Бриллиантова. - М.: Проспект, 2010. 1232 с. (Автор главы А.Ю.Захаров).
21. Интернет-ресурс: https://ru.wikipedia.org
22. Приговор № 1-157/2011 Вяземского районного суда Смоленской области от 15 августа 2011 г. https://rospravosudie.com/court-vyazemskij-rajonnyj-sud-smolenskaya-oblast-s/act-100135071/.
23. Приговор № 1-121/10 Ярцевского городского суда Смоленской области от 13 августа 2010 г. https://rospravosudie.com/court-yarcevskij-gorodskoj-sud-smolenskaya-oblast-s/act-101131170/
24. Собрание законодательства Российской Федерации. 2003. № 50. Ст. 4848.
25. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантП-люс»
26. Приговор по делу № 1-109-2011 Олёкминского районного суда Республики Саха (Якутия) от 29.сентября 2011 г. https://rospravosudie.com/court-olekminskij-rajonnyj-sud-respublika-saxa-yakutiya-s/act-456248751/.
27. Приговор по делу № 1-185 Звениговский районный суд Республики Марий Эл от 11 ноября 2010г. https://rospravosudie.com/court-zvenigovskij-rajonnyj-sud-respublika-marij-el-s/act-104309847/
28. Приговор Курумканского районного суда Республики Бурятия в отношении Самбоцыренова А. Н. https://rospra-vosudie.com/court-kurumkanskij-rajonnyj-sud-respubNka-buryatiya-s/act-101292301/.;
29. Определение Верховного суда РФ № 68-Дп02-6 от 20.11.2002.
30. https://spid-vich-zppp.ru/.
31. Интернет-ресурс:https://spid-vich-zppp.ru/statistika/ ofitsialn aya-stati sti ka-vi ch-spid-rf- 2016.html
32. Основные показатели деятельности уголовно-исполнительной системы ФСИН России за январь-декабрь 2016. Информационно-аналитический сборник. ФКУ НИИИТ ФСИН России. Тверь 2017. С. 356-380.
33. https://medvestnik.ru/content/news/Rost-chisla-bolnyh-VICh-v-Rossii-obyasnili-sovershenstvovaniem-statistiches-kogo-nabludeniya.html.
34. Система ГАРАНТ: http://base.garant.ru/12155259/ #ixzz52cd3Y8uV.
35. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантП-люс» http://www.consultant.ru/
36. Приговор от 20 мая 2011 г. по делу № 133/2011 .http://sudact.ru.
