CC BY
936
Социологический лекторий - История социологии
ПРЕДМЕТНО-МЕТОДОЛОГИЧЕСКОЕ САМООПРЕДЕЛЕНИЕ НОВОЙ НАУКИ О ЧЕЛОВЕЧЕСКОМ ОБЩЕСТВЕ: ОГЮСТ КОНТ И ЕГО ТЕОРИЯ*
Д.Г. Подвойский
Кафедра социологии
Российский университет дружбы народов ул. Миклухо-Маклая, 6, 117198, Москва, Россия Е-mail: dpodvoiski@yandex.ru
Огюст Конт как основатель научной социологии
Почему Огюста Конта называют основоположником социологической науки? Ответ на данный вопрос на самом деле не является столь уж очевидным, как это могло бы показаться с первого взгляда. Во всяком случае, его содержание не может быть сведено к простой ссылке на то, что именно Конт, а не кто-нибудь иной, стал инициатором введения в лексический обиход общественной мысли ставшего впоследствии популярным и широко употребимым терминологического гибрида «социология». В принципе, некоторая конкретная область научного знания может существовать и без названия, и при этом активно развиваться, главное, чтобы шла реальная исследовательская работа, чтобы ставились определенные цели, проверялись гипотезы, апробировались методики и т.д. Однако четкое вербальное наименование отдельных предметно зафиксированных сфер исследовательской деятельности все же имеет большое значение для нормального функционирования науки как духовного и социального феномена.
Действительно, Конта можно и нужно считать основателем социологии не только и не столько потому, что он явился автором известного (небезупречного в отношении соответствия правилам словообразования) неологизма. Социология возникла отнюдь не в тот момент, когда латинское societas было соединено с греческим logos в рамках единой понятийной конструкции. Тем не менее, в истории науки почетное место учредителя упомянутой дисциплинарно специализированной области знания традиционно «резервируется» именно за Контом, и на то имеются свои веские основания - куда более значительные, чем какие бы то ни было заслуги по изобретению тех или иных терминологических новаций.
Через все творчество Конта красной нитью проходит одна важная мысль - мысль, отозвавшаяся мощнейшим резонансом в последующей интеллектуальной истории западной цивилизации: человеческое общество может и должно стать предметом научного изучения. Социальная реальность есть такой же эмпирический объект, как и природа, объект, данный нам в наблюдении и нуждающийся в когнитивном освоении со стороны активного познающего субъекта. В сознании ученого действительность предстает как комплекс фактов, связанных между собой определенным (неслучайным) образом. Обнаруживать и описывать при помощи обобщающих суждений регулярные связи и отношения между эмпирическими явлениями -такова важнейшая задача научного познания. Науки естественные, ориентированные в указанном направлении, уже добились в изучении собственных предметных областей огромных успехов, теперь же - констатирует Конт - очередь за наукой, имеющей своей главнейшей целью исследование явлений, составляющих субстрат коллективной духовной жизни мыслящего человечества.
* Настоящая статья представляет собой часть учебно-методического комплекса, разрабатываемого автором совместно с профессором Г.С. Батыгиным при поддержке Национального фонда подготовки кадров (Проект «Комплексное совершенствование форм и методов организации учебного процесса в рамках системы социологического образования»; Тех. задание №Е./А.22/00-1-129).
Конт и его предшественники
Конт, несомненно, являлся теоретиком профетического типа, что было связано как с объективными обстоятельствами его жизни, так и с особенностями его индивидуального психического склада. Творческая биография Конта с событийной точки зрения может быть представлена как история безуспешной борьбы за признание в академических кругах, как череда тщетных попыток доказать всему миру значимость собственных идей. Он находился в сильнейшей зависимости от своих непомерных амбиций, неотъемлемой чертой его характера было чувство болезненного (и главное, неудовлетворенного) самолюбия. Все это естественным образом сказывалось и на отношении мыслителя к его предшественникам и современникам. Процедуру создания собственных авторских текстов Конт подчинял строгим требованиям так называемой «мозговой гигиены». Эта разработанная им самим техника была призвана оградить творца новаторской концептуальной системы от разного рода осознанных или неосознанных, прямых или косвенных интеллектуальных влияний. Конт менее всего желал ощущать себя чьим-либо идейным последователем, «скромным продолжателем» дела, начатого кем-либо из «великих», и это притом, что основания для квалификации его теоретической позиции как «принципиально производной» на самом деле существовали, и даже, в некотором роде, бросались в глаза.
Если мы будем рассматривать концепцию Конта через «увеличительное стекло» аналитического подхода и если при этом ее отдельные составляющие будут становиться для нас предметом детального (предварительно историографически фундированного) описания, то в процессе подобного рода анализа мы сможем без особого напряжения зрения обнаружить известное количество тематически-позиционных пересечений, свидетельствующих о наличии тесных умственных связей, сближающих в содержательном отношении отдельные фрагменты системы воззрений Конта с некоторыми идеями других выдающихся французских мыслителей. Однако констатация данного факта сама по себе отнюдь не умаляет заслуг Конта как творца грандиозного по своему замыслу и вместе с тем эвристически самобытного концептуального синтеза. Хотя теоретическое наследие Конта и содержит в себе значительное число компонентов заимствования, тем не менее, оно предстает перед нами как автономная, цельная (отнюдь не эклектичная) система мысли, т.е. именно как концепция, в масштабах которой отдельные заимствованные у других авторов суждения возводятся на совершенно иной, более высокий уровень аргументации, становясь при этом узловыми пунктами в структуре новой научно-мировоззренческой программы.
Исидор Мари Огюст Франсуа Ксавье Конт родился 19 февраля 1798 года. Дату рождения мыслителя от даты начала событий Великой французской революции отделяет менее десяти лет. Очевидно, что Конт, будучи «сыном своего времени», находился под сильным влиянием интеллектуальной традиции Просвещения. Причем в случае с Контом речь должна идти не об одной только общей духовной атмосфере, порожденной фактом распространения идей просветителей в широких кругах образованной французской общественности, но также о глубинном усвоении и творческой переработке ряда конкретных высказываний, сформулированных конкретными авторами во вполне конкретных произведениях.
Конт и Монтескьё
Одной из важнейших, «сквозных» интенций контовского позитивизма становится принцип детерминизма - принцип, утверждающий возможность и необходимость (в качестве задач научного познания) изыскания устойчивых связей и отношений между эмпирическими феноменами. Поиск подобного рода связей имеет своим конечным результатом формулировку научных законов. Такова целевая ориентированность исследовательского поиска в любой науке. Однако в обществознании эта простая, казалось бы, мысль, представлявшаяся совершенно очевидной с точки зрения опыта естествоиспытателя, пробивала себе дорогу с большим трудом, преодолевая мощнейшую инерцию непонимания, исходившую от досужих концептуализаций наивного обывательского индетерминизма, с одной стороны, и спекулятивно-метафизических историософских систем, с другой.
Впервые в истории европейской мысли достаточно ясно и четко призыв обратить внимание на существование эмпирических закономерностей в мире социальных явлений был
провозглашен Шарлем Луи де Монтескьё в его знаменитом трактате «О духе законов». Наиболее показательным в этом отношении представляется хрестоматийный отрывок из предисловия к упомянутому сочинению: «Я начал с изучения людей и нашел, что все бесконечное разнообразие их законов и нравов не вызвано единственно произволом их фантазии. Я установил общие начала и увидел, что частные случаи как бы сами собою подчиняются им, что история каждого народа вытекает из них как следствие и всякий частный закон связан с другим законом или зависит от другого, более общего закона» [24, с.7.].
Выраженные таким образом познавательные устремления не могли не импонировать Конту, ибо он как социальный теоретик стремился воплотить в жизнь замысел принципиально подобный продекларированному в приведенном выше заявлении его предшественника. Универсализация познавательного статуса детерминизма, перенесение и распространение действия названного принципа на сферу общественных и исторических явлений, утверждаемые Монтескьё, были использованы Контом в качестве одной из важнейших предпосылок, положенных им в основание его собственной методологической программы.
Как известно, Монтескьё рассуждал в своей книге прежде всего о закономерностях общественных явлений, и гораздо менее о закономерностях общественных процессов. Его интересовали, главным образом, не диахронные, но синхронные каузальные связи. Теоретической интерпретацией и описанием в детерминистском ключе проблемы общественного развития он практически не занимался (исключение здесь составляет эссе «Размышления о причинах величия и падения римлян», посвященное, правда, вполне конкретной, частной исторической теме). В указанной сфере Конт ориентировался на идеи других своих предшественников - просветителей «последней волны» Тюрго и Кондорсе.
Конт - Тюрго и Кондорсе
Важнейшей идеей, заимствованной Контом из произведений Тюрго и Кондорсе, была идея прогресса. Этой идее суждено будет стать одним из центральных мотивов творчества основоположника позитивистской социологии. Конт безоговорочно принимает ряд базовых постулатов просветительской историософской доктрины. Прогресс общества рассматривается им как зависимая переменная, как величина, производная от прогресса человеческого разума. Исторический прогресс есть процесс поступательного развития, гарантированный в актуальном и потенциальном аспектах существованием непреходящей и неискоренимой способности человеческой природы (в том числе природы нравственной и интеллектуальной) к бесконечному совершенствованию. Путь прогресса часто оказывается тернистым: он может ускоряться или замедляться, оборачиваться «ложным регрессом» (как это было, скажем, в эпоху Средневековья), но, тем не менее, он является по сути своей неизбывным. В действительности, прогресс обладает атрибутом универсальности, понимаемым во всех возможных смысловых оттенках: он является вездесущим и непрерывным, довлеющим над всеми странами и народами, действующим на общество и умы людей прямо или косвенно, везде и всюду, вне зависимости от времени, места и обстоятельств. Представление о том, что эволюция доминантных форм человеческого духа проходит последовательно через три этапа также не являлось персональным изобретением великого парижского затворника. Знаменитый контовский «закон трех стадий», в сущности, нельзя считать творческой находкой, эвристическим «ноу-хау» самого Конта. Этот закон был хорошо известен не только интеллектуальному гуру молодых лет Конта, а впоследствии его злейшему врагу графу-социалисту Клоду Анри де Сен-Симону, но также главному финансисту династии Бурбонов предреволюционной эпохи Анну Роберу Жаку Тюрго и математику маркизу-революционеру Мари Жану Антуану Николя Кондорсе. В рамках первого этапа в умственном развитии человечества на передний план в объяснении явлений окружающего мира выступают гипотезы, апеллирующие в своей аргументации к сверхъестественным силам, в рамках второго этапа -спекулятивно-умозрительные философские системы, в рамках третьего этапа - научное знание, опирающееся в своих выводах на анализ наблюдаемых эмпирических фактов. Именно эту идею, воспринимаемую как свою собственную, Огюст Конт будет отстаивать в течение всей своей жизни.
Конт и Сен-Симон
Конкретные концептуальные фрагменты, заимствованные Контом у Сен-Симона, занимают в структуре мировоззрения первого исключительное по своей значимости место. Собственно, сама авторская теория Конта оформляется в своем первоначальном виде, приобретая при этом более или менее ясные очертания, именно в процессе осмысления и систематизирующе-уточняющей переработки идейного содержания социально-научной доктрины Сен-Симона, предпринятых Контом, если так можно выразиться, «на заказ», т.е. по поручению самого Сен-Симона, секретарем которого Конт некоторое время являлся. Однако ничуть не удивительно, что период сотрудничества двух этих столь же выдающихся, сколь и амбициозных мыслителей оказался не слишком продолжительным. Перед молодым, в ту пору еще никому не известным секретарем прославленного метра была поставлена непростая задача: он должен был навести порядок в интеллектуальных владениях своего патрона. Сен-Симон никогда не испытывал недостатка в новых идеях, которыми его ум «фонтанировал», но ему всегда недоставало мыслительной сосредоточенности и самодисциплины, обстоятельности в подходе к делу выражения собственных мыслей на бумаге. По своему психологически-когнитивному складу он был типичным «генератором идей», человеком, нуждавшимся в услугах своего рода «философской экономки», «интеллектуального управляющего», способного преобразовать массив разрозненных воззрений, высказанных когда-либо по тому или иному поводу суждений, отдельных реплик в логически организованную, стройную концептуальную систему. Конт, как будто бы, подходил для выполнения такой миссии, однако очень скоро выяснилось, что самого Конта скромная роль заведующего складом ценных мыслей гения отнюдь не устраивает. Конфликт наставника, выступавшего в качестве собственника некоего комплекса идей, и строптивого и гордого ученика был неизбежен. Творческий альянс мастера и подмастерья обернулся разрывом: подмастерье сам возжелал стать мастером.
В сущности, именно идеи, заимствованные у Сен-Симона, образовали тот стартовый плацдарм, от которого мысль Конта будет отталкиваться во всех своих последующих устремлениях. Во-первых, Контом был воспринят общий дух сен-симоновской сциентократической утопии. Позитивная наука, исследующая эмпирические каузальные связи, является высшей ступенью в развитии форм человеческого мышления. В современном обществе (обществе индустриалов) она должна занять положение, соответствующее самым высоким из возможных ее притязаний: она призвана стать новой религией человечества. Наука не есть просто отвлеченное знание, продукт активности «чистого», находящего удовлетворение в самом себе исследовательского интереса. Она есть нечто большее, чем замысловатое порождение изощренных в своей логической виртуозности игр разума. В системах воззрений Конта и Сен-Симона науке приписываются идеологические и профетические функции. В их глазах духовный авторитет науки обосновывается не сам по себе, но лишь как следствие оценки ее целевого предназначения. Наука должна стать источником конструктивных социальных преобразований, силой, освещающей путь человечества в его извечном стремлении к новым рубежам реально достижимого счастья. Здесь отлично улавливается звучание одного из ключевых аксиологических мотивов мировоззренческой программы новоевропейской науки: бэконовское scientia est potentia обретает новую форму метафорической артикуляции в контовском «познать, чтобы предвидеть, предвидеть, чтобы мочь».
Во-вторых, не подлежит никакому сомнению, что взгляд Конта на проблему позитивного мышления и возможностей его приложения к исследованию фактов общественной жизни является по сути своей производной от сен-симоновской концепции социального физицизма. Собственно, сама идея позитивизма, выраженная как своего рода манифест апологетизации науки и научности, как претензия и вызов новой эпистемологической программы, адресованные традиционным философским школам, была озвучена именно Сен-Симоном, и лишь развита и преобразована в некое синтетическое единство его возгордившимся учеником. Для Сен-Симона, как и для Конта, не существовало разделения системы позитивного знания на науки естественные и науки гуманитарные. Все науки суть науки естественные. Такая позиция может быть определена при помощи термина «натурализм»; причем речь здесь идет об утверждении натурализма в двух аспектах - онтологическом и методологическом. Царство духа не противопоставляется царству природы, но рассматривается как его имманентная часть. Данную точку зрения не следует путать с точкой зрения материализма: под природой здесь
понимается не сфера материальных объектов органического или неорганического происхождения, но вообще вся совокупность явлений, образующих мир нашего жизненного (и в частности исследовательского) опыта. Продукты духовной активности ассоциированных индивидов в той же мере, что и превращения космических сил могут рассматриваться нами как естественные факты. Эти факты становятся для нас предметом эмпирического наблюдения и теоретического анализа. Разумеется, социальные и исторические феномены образуют гораздо более сложные корреляционные комбинации - более сложные, чем те, которые возникают в результате взаимовлияния друг на друга механических тел. Однако из этого вовсе не следует, что на них не распространяется действие универсальных законов мироздания (важнейшим из них Сен-Симон считал закон всемирного тяготения).
В действительности, существует только одна эмпирическая позитивная наука - физика. Она демонстрирует другим (менее развитым) областям знания эталонную модель «специфически научного» суждения о вещах. Мыслительная деятельность ученого, изучающего связи и сочетания феноменов в мире неживой природы, должна рассматриваться исследователями общества как методологический образец, как «пример для подражания». В каждой науке столько науки, сколько в ней физики - мог бы, наверное, сказать Сен-Симон. И Конт конечно же присоединился бы к выраженному в такой формулировке мнению. В общем, если социальная наука хочет стать настоящей наукой, она должна стремиться во всех своих начинаниях и устремлениях быть как можно более похожей на свою старшую сестру - физику.
В сущности, такая модель видения проблем методологии гуманитарного познания не была исключительно новой, она вполне гармонично вписывалась в контекст всей предшествующей истории идей, сочетаясь с духовной атмосферой эпохи становления модерновых обществ на Западе. Основные интенции сен-симоновской методологической программы содержали в себе мотив, хорошо известный многим европейским философам и ученым ХУП-ХУШ вв. Известную роль в формировании конкретного облика данного типа мировоззрения сыграл фактор общего давления культурной среды, выражавшийся, в частности, в обостренном, гипертрофированном чувстве преклонения перед успехами естествознания, все более распространявшемся в широких кругах европейской общественности. Подобное ощущение, естественно, нуждалось в соответствующей его аксиологическим притязаниям теоретической поддержке - поддержке, которая черпалась из самых различных (отнюдь не однопорядковых) источников. К числу этих последних можно отнести, например, бэконовский эмпиризм, декартовский рационалистический методологизм, юмовский номеналистический феноменализм, галилеевскую экспериментальную практику, физический, антропологический и социальный механицизм Ньютона - Ламетри - Гоббса, кантовскую «Критику чистого разума», лапласовский детерминизм и всю натурфилософию французского Просвещения. Сложное композиционное сочетание отдельных смысловых компонентов вышеперечисленных систем мысли составит субстрат новой «картины мира» - именно того комплексного и вместе с тем единого духовного образования, которое можно назвать условно сциентистски-натуралистической парадигмой. Интеллектуальная история Х1Х века станет поистине историей триумфального шествия данного типа мировоззрения, в качестве же глашатаев этого победоносного движения будут выступать великие апологеты научного мышления, в ряду имен которых не последнее место занимают имена основоположников позитивизма - Сен-Симона и Конта.
В-третьих, Конт заимствует у своего учителя целый комплекс идей, относящихся к области теории общественно-исторического развития. Речь здесь идет не только о законе трех стадий в его конкретной содержательной формулировке, но также и об исключительно важной (для понимания специфики взгляда самого Конта на проблему фундаментальных механизмов протекания социально-трансформационных процессов) концепции «критических» и «органических» эпох.
Эвристический смысл этого понятийного разделения является столь же глубоким, сколь и простым. Каждый отдельно взятый период в истории человеческого общества может быть охарактеризован с точки зрения доминирования в его диахронных рамках определенным образом ориентированных идей, настроений и тенденций. Их общий, «результирующий» вектор оказывается либо конструктивным, либо деструктивным, направленным либо на поддержание некоего сложившегося status quo, либо на его разрушение. Органическая эпоха
есть эпоха порядка, утверждаемого как в поступках, так и в мыслях людей, воспроизводимого не только на уровне объективно-институциональном, но и на уровне субъективно-ценностном. Критическая эпоха представляет собой прямую противоположность эпохе органической: здесь повсюду царствуют скепсис, неверие, нежелание следовать традиционным ментальным и поведенческим образцам, общество, находящееся в таком состоянии, будоражат конфликты, надежные основы, пригодные для поддержания социального консенсуса, отсутствуют. В известной нам истории органические периоды всегда (рано или поздно) сменялись критическими, и наоборот. Этот принцип (принцип чередования эпох) описывает процессуальную логику всех глобальных культурных изменений.
Описанная теоретическая схема при наложении ее на «трехчленку» закона трех стадий дает следующую картину мирового общественно-исторического процесса. Социокультурный универсум традиционного общества, самобытность которого определялась в первую очередь фактом абсолютного господства в его рамках систем религиозного мировоззрения, постепенно приходит в упадок и, наконец, разрушается, испытывая при этом сильнейшее внутреннее влияние со стороны усиливающихся, становящихся все более агрессивными (по отношению к старому порядку) критических умонастроений. Апофеозом этой расшатывающей традиционные устои и верования критики становится революция 1789 - 1794 гг. Однако на смену данному болезненному (хотя и неизбежному в своей закономерно обусловленной исторической фактичности) состоянию должно прийти новое, образующее базис доселе невиданной, до сих пор лишь подспудно созидавшей свои духовные потенции органической эпохи. То будет «общество индустриалов», общество просвещенных людей, избавленных от предрассудков старых времен, реализующих свои способности в производственной и иных сферах практически полезной деятельности, общество, вдохновляемое в своих устремлениях и свершениях «силой разума», генерируемой в коллективном сознании ученых, обремененных «священным грузом» позитивного научного знания.
Что такое позитивизм? «Антифилософская философия» и артикуляция интеллектуальных притязаний научного мышления
Что обозначает слово «позитивизм»? Обычно в науковедческой литературе (посвященной, главным образом, проблемам истории философии и гуманитарных наук) это слово используется для понятийной маркировки обширной и вместе с тем довольно неопределенной совокупности концептуальных построений, связанных в том или ином отношении (прямо или косвенно) с именами Конта и его последователей. Если же речь заходит непосредственно о взглядах самого родоначальника позитивизма, то тогда данный термин употребляется как своего рода интегральная понятийная единица, характеризующая своеобразие контовской теории в целом. Термин «позитивизм» является содержательно наполненным, соотносящимся с оригинальным авторским словарем французского мыслителя. Для определения сути своей собственной позиции по любому вопросу (от проблем научной методологии до проблем частной жизни и этики) Конт использовал прилагательное «позитивный», которое, естественно, приобретало в зависимости от контекста его употребления весьма различные смысловые оттенки. Данный термин также являлся для Конта титульным, именно его он выносит в качестве основного концептуально значимого элемента в заглавия важнейших своих работ. (Таковы «Курс позитивной философии», «Система позитивной политики», «Катехизис позитивизма»).
Понятие «позитивного» (или «положительного») употребляется в произведениях Конта в разных значениях: методологически-эпистемологическом, обще- и специфически мировоззренческом, идеологическом, практически-политическом, этическом и т.д. Для истории социологической науки интерес представляет прежде всего первый из упомянутых аспектов. При такой ориентации исследовательского взгляда речь должна идти в первую очередь об определении таких словосочетаний как «позитивное знание», «позитивное мышление», «позитивная наука».
Что такое позитивное знание и чем оно отличается от других форм мыслительного освоения мира? Позитивное знание есть знание научное. Наука же представляет собой весьма специфический тип когнитивной ориентации субъекта, отличающийся по целому ряду
параметров от иных ее типов, таких, например, как философия (метафизика)1 и религия (теология)2. Позитивная наука как особый стиль мышления явила себя миру сравнительно недавно. Она есть порождение эпохи Нового времени, она гораздо моложе философии и религии. Но, несмотря на такую «молодость» науки, именно ей принадлежит будущее мировой цивилизации и культуры, ибо она, по Конту, представляет собой самое совершенное из произведений человеческого духа.
Бурное развитие научных знаний, их повсеместное распространение свидетельствуют о том, что ум человеческий (понимаемый в планетарных масштабах - как своего рода собирательный ум человечества в целом) достиг наконец-то стадии относительной зрелости. Эта самая «зрелость» выражается, по мнению Конта, в том, что научное мышление в своей познавательной практике не стремится отвечать на «неразрешимые вопросы». (Собственно, сам факт наличия такого стремления в глазах Конта выглядит именно и не иначе как ярчайшее свидетельство интеллектуальной незрелости его носителя). Однако о каких же «неразрешимых вопросах» говорит Конт? Он имеет в виду вопросы, относящиеся к сущностному (ноуменальному) измерению жизни природы и общества. Внутренние причины явлений, трансцендентные основания всего сущего, природа вещей, телеология бытия, смысл и предназначение происходящих в мире событий - обо всех этих реалиях ученый, ориентирующийся на методологический стандарт позитивного стиля мышления, не может сложить ни малейшего представления. Предметом рассуждения для науки могут и должны становиться лишь «феномены», т.е. область, строго ограниченная рамками нашего объективного опыта, включающая всю совокупность данных нам в наблюдении эмпирических фактов. Наука никогда не отвечает на вопросы «зачем?» и «почему?», но всегда лишь на вопрос «как?». Религия (теология) и философия (метафизика) рассматриваются в данном контексте как порождения детского состояния в истории человеческого разума. Ведение серьезных разговоров о тайнах мироздания, о запредельных силах, о мудром замысле Творца, построение «воздушных замков» разного рода умозрительных систем мысли, дискуссии, посвященные предметам, факт существования которых невозможно ни доказать, ни опровергнуть (с точки зрения трезвого исследовательского взгляда, апеллирующего во всех своих суждениях лишь к упрямой силе фактов) - все это суть не что иное, как досадные симптомы непреодоленного интеллектуального инфантилизма.
Взрослое сознание добровольно отказывается от претензий на выражение своей авторитетной позиции по поводу таких кажущихся ему в высшей степени сомнительными тем. Мы знаем только факты, и ничего кроме фактов. Опыт наблюдения за этими фактами показывает, что они образуют в пространственном и временном измерениях определенные типовые композиционные сочетания. Именно эти сочетания (или связи) во всем их многообразии и должны описываться наукой. Представление же данных эмпирических соотношений как отношений между некими переменными приводит, в конечном счете, к
1 В тексте настоящей статьи термины «философия» и «метафизика» будут употребляться как однопорядковые по смыслу и значению. Такое употребление в данном случае представляется целесообразным, поскольку контовская критика метафизического стиля мышления была обращена фактически именно к философии в ее классическом понимании (важнейшим разделом которой всегда считалась спекулятивная онтология (учение о бытии), или метафизика в аристотелевском понимании этого термина, как учение о «первопричинах и началах»). Сам же Конт не только не отождествлял, но, напротив, разделял (или даже противопоставлял) сущностное содержание названных понятий: слово «философия» он использовал в качестве условного обобщающего наименования всей совокупности позитивных наук, включающей в себя, среди прочего, и методологическую сферу, призванную разрабатывать общие принципы познания эмпирических явлений.
2 Речь здесь идет именно и исключительно о теистических религиях, иначе говоря, о религиях, основанных на вере в сверхъестественное, и оперирующих в своей духовной практике понятием трансцендентного Бога (богов). Данное уточнение следует иметь в виду, поскольку сам Конт в некоторых содержательных контекстах своего учения (прежде всего в трактате «Система позитивной политики» и в других более поздних своих работах) использовал понятие религии в гораздо более широком (и притом отнюдь не критическом) смысле. Об этом свидетельствуют, например, подзаголовки отдельных важных произведений Конта, относящихся ко второму этапу его творческой биографии: «Система позитивной политики, или Социологический трактат об основах религии человечества», «Катехизис позитивизма, или Суммарное изложение всеобщей религии». (Курсив наш - Д.П.).
формулировке научных законов. Знание этих законов является единственной надежной основой для объяснения процессов и состояний, фиксируемых нами в качестве фрагментов окружающей нас действительности. Такое «реальное» (не химерическое), эмпирически верифицированное знание помогает человеку осваивать мир, причем не только в интеллектуальном, но и в практическом смысле. Человек, овладевающий позитивным знанием, приобретает огромную силу - как духовную, так и материальную, ибо он становится не просто более информированным и сведущим в вопросах «техники жизни», но и получает возможность использовать такую свою информированность в качестве прагматически ценного инструмента собственной конструктивной миропреобразующей активности.
Здесь, в качестве своего рода промежуточного резюме, описывающего в общих чертах аксиоматику эпистемологической программы позитивизма, позволим себе привести следующий, представляющийся в обозначенном аспекте в высшей степени показательным, авторский фрагмент из контовского «Духа позитивной философии»: «Основной переворот, характеризующий состояние возмужалости нашего ума, по существу, заключается в повсеместной замене недоступного определения причин в собственном смысле слова простым исследованием законов, т.е. постоянных отношений, существующих между наблюдаемыми явлениями. О чем бы ни шла речь, о малейших или важнейших следствиях, о столкновении и тяготении, или о мышлении и нравственности, - мы можем действительно знать только различные взаимные связи, свойственные их проявлению, не будучи никогда в состоянии проникнуть в тайну их образования» [15, с.16-17.].
Закон трех стадий умственного развития человечества
Закон трех стадий составляет смысловое ядро теории исторического развития Конта. Этот закон представляет собой концептуализацию взгляда французского мыслителя на проблему эволюционной динамики форм и способностей человеческого духа. Во главу угла здесь ставится именно фактор смены стратегий познавательной деятельности, что позволяет квалифицировать данную точку зрения как интеллектуалистический детерминизм. На разных этапах своего развития человечество различным образом познавало мир. Специфика принятой в том или ином обществе в тот или иной период модели теоретической интерпретации фактов определяет специфику организации и устройства всех остальных сфер культурной жизни. Иначе говоря, получается, что социальные изменения всегда совершаются вслед за и в непосредственной связи с изменениями, происходящими в рамках структур человеческого мышления.
Конт выделяет три глобальных периода в мировой истории духа, каждый из которых характеризуется доминантой особого стиля познавательной практики мыслящего субъекта.
Первая (теологическая) фаза этого процесса описывается в содержательном плане как эпоха господства религиозного типа мировосприятия. «В теологическом состоянии человеческий дух, направляя свои исследования главным образом на внутреннюю природу вещей, первые и конечные причины поражающих его явлений, стремясь одним словом, к абсолютному познанию, воображает, что явления производятся прямым и постоянным воздействием ... сверхъестественных факторов, произвольное вмешательство которых объясняет все кажущиеся аномалии мира» [19, с.95.].
Иначе говоря, на этой стадии во всех подлежащих объяснению событиях и фактах люди усматривают проявления действия неких таинственных сил, персонифицируемых обычно в образах наделяемых более или менее конкретными чертами антропоморфных существ (богов, божеств, духов и т.п.), обитающих в иных измерениях бытия, но, тем не менее, неизменно сохраняющих и поддерживающих прочную мистическую связь с посюсторонним миром. Содержание такого рода объяснений могло существенным образом варьироваться: в зависимости от уровня развития, на котором находился человеческой разум в той или иной конкретной точке хронологического континуума данной стадии. Конт выделяет три подэтапа в рассматриваемой стадии - фетишизм, политеизм и монотеизм. Фетишизм есть мировоззрение, распространенное в культурной среде примитивных народов, оно базируется на эклектическом комплексе анимистических верований, обожествляющих и олицетворяющих космические силы, отдельные объекты живой и неживой природы. С течением времени такие воззрения, усложняясь, преобразуются в иерархически упорядоченную, структурно организованную
модель политеистической «картины мира». С появлением же идеи единого, истинно сущего Бога (монотеизм) теологическое миропонимание восходит на высшую ступень собственного интеллектуального самовоплощения, за которой уже следует новая стадия духовного развития человечества, а именно стадия метафизическая.
Идея Бога в трактовке зрелого (или даже перезрелого) религиозного сознания постепенно приобретает черты отвлеченной философской категории, умопостигаемой ноуменальной абстракции: «В метафизическом состоянии, которое на самом деле представляет собою только общее видоизменение теологического, сверхъестественные факторы заменены абстрактными силами, настоящими сущностями (олицетворенными абстракциями), неразрывно связанными с различными вещами, и могущими сами собою производить все наблюдаемые явления, объяснение которых состоит в таком случае только в подыскании соответствующей сущности» [19, с.95.], т.е. на метафизической стадии онтологическую нишу божества занимают разного рода субстанции - категории, при помощи которых спекулятивная философия объясняет все и вся в царстве мироздания. Однако эта самая стадия, по мнению Конта, не содержит в себе никакого самостоятельного конструктивного компонента, ее историческая миссия - сугубо негативная, и заключается она прежде всего в подспудной мыслительной работе, направленной на расшатывание устоев органического мировоззрения теологической эпохи3. Дух метафизики сам по себе, как полагает Конт, не наделен каким-либо положительным интеллектуальным потенциалом. Поэтому ему на смену рано или поздно приходит дух науки - дух, исполненный силой истинного созидания, направляющий энергию человеческого разума на цели реального познания реальных фактов, их свойств, связей и отношений. «В положительном состоянии -пишет Конт - человеческий дух познает невозможность достижения абсолютных знаний, отказывается от исследования происхождения и назначения существующего мира и от познания внутренних причин явлений, и стремится, правильно комбинируя рассуждение и наблюдение, к познанию действительных законов явлений, т.е. их неизменных отношений последовательности и подобия» [19, с.95.].
Классификация наук
Однако, умственное движение, описываемое в своей содержательной определенности формулой закона трех стадий, совершается в разных областях знания отнюдь не равномерно. Или, как отмечает сам Конт, «нужно прежде всего принять во внимание, что все отрасли нашего знания не могли с одинаковой быстротой пройти три вышеуказанные главные фазы своего развития и, следовательно, не могли одновременно достигнуть положительного состояния» [19, с.99.]. «В этом отношении - продолжает он - существует необходимый и неизменный порядок, которому следовали и должны были следовать в своем развитии различные виды наших понятий...»[19, с.99.]. Лидерами характеризуемого умственного движения становятся естествоиспытатели, и данный факт сам по себе является легко объяснимым. В предметную сферу наук о природе позитивное мышление вторгается ранее, чем в предметную сферу обществознания. Последнее на всех этапах своей истории находилось в гораздо большей зависимости от разного рода теологических и метафизических систем мысли. Дело в том, что в закономерности природных феноменов являются более наглядными и простыми, они легче и раньше обращают на себя внимание заинтересованного в их изучении наблюдателя. Естественный путь прогресса научного познания всегда интенционально ориентирован в направлении от простого к сложному, с одной стороны, и от абстрактного к конкретному, с другой. Поэтому в первую очередь предметом интереса для позитивного научного мышления будут становиться явления физического мира, и лишь впоследствии ориентированный подобным образом исследовательский взгляд сможет переключиться на изучение иных областей эмпирической действительности, в частности, сфер жизни и духа.
Современное состояние научного знания, рассматриваемого под углом зрения, высвечивающим соответствующие уровни развития отдельных его предметно-дисциплинарных составляющих, Конт оценивает следующим образом: «Как бы то ни было, очевидно, что
3 Важнейшей событийно-эмпирической объективацией разрушительной силы метафизического духа в рамках известного нам, конкретного исторического процесса становится, согласно Конту, Великая французская революция.
социальные явления не вошли еще в область положительной философии, и теологические и метафизические методы, которыми при изучении других родов явлений никто не пользуется ни как средством исследований, ни даже как приемом аргументации, до сих пор и в том и в другом отношении только одни и применяются при изучении социальных явлений, хотя недостаточность этих методов вполне сознается всеми разными людьми, утомленными бесконечными и пустыми пререканиями между божественным правом и главенством народа. Итак, вот очень крупный, но очевидно единственный пропуск, который надо заполнить, чтобы закончить построение положительной философии. Теперь, когда человеческий дух создал небесную физику и физику земную, механическую и химическую, а также физику органическую, растительную и животную, ему остается только закончить систему наблюдательных наук созданием социальной физики. Такова в настоящее время самая крупная и самая настоятельная во многих существенных отношениях потребность нашего ума.» [19, с.100.].
На фундаменте таких представлений Конт выстраивает здание своей знаменитой классификации наук. В классификацию он включает только обобщающие науки - т.е. только те, которые имеют своей основной целью открытие и последующую формулировку научных законов. Наукам, являющимся по большей части описательными, таким как география, ботаника, зоология, история и т.п., Конт приписывает статус «второстепенных» дисциплин: их задача сводится к выполнению сугубо вспомогательных, «подсобных» операций - к сбору и первичной систематизирующей обработке фактических материалов по той или иной теме. Правом же на генерирование авторитетных выводов относительно собранных в ходе такой предварительной, черновой интеллектуальной работы сведений обладают лишь обобщающие науки. В список таких особо привилегированных дисциплин попадает шесть наук: математика, астрономия, физика, химия, биология и4 социальная физика (или социология). Пять из них (с второй по шестую) являются собственно эмпирическими или предметно ориентированными, изучающими конкретные области универсума наблюдаемого опыта, одна же (первая по счету) выступает в качестве универсальной формально-инструментальной, логико-методологической основы всех остальных, как бы надстраивающихся над ней.
Характеризуя свою классификацию, Конт среди прочего пишет: «Таким образом мы постепенно приходим к открытию неизменной иерархии - одновременно исторической и догматической, одинаково научной и логической - шести основных наук: математики, астрономии, физики, химии, биологии и социологии; из них первая необходимо составляет исключительный отправной путь последней, являющейся единственной основной целью всякой положительной философии, рассматриваемой отныне как философия, которая образует, в силу своей природы, истинную неделимую, хотя нисколько не произвольную, систему, где всякое разложение в корне искусственно, и которая относится, в конечном итоге, всецело к человечеству, единственному вполне уникальному понятию. Совокупность этой энциклопедической формулы, точно согласующейся с истинными свойствами соответственных наук и очевидно обнимающая, сверх того, все элементы наших реальных умозрений, позволяет, наконец, всякому уму по желанию возобновлять в своей памяти общую историю
4 Весьма показательным в плане характеристики социально-мировоззренческой позиции Конта представляется тот факт, что в данной классификации областей научного знания отсутствует наука психология. Может создаться впечатление, что Конт как бы нечаянно пропускает одну ступеньку в своей иерархии наук - именно ступеньку между биологией и социологией. Однако здесь мы имеем дело отнюдь не с ошибкой, но с принципиальной, вполне осмысленной точкой зрения. Тут, очевидно, сказывается влияние реалистских установок мышления Конта. Отдельно взятый индивид, являющийся предметом изучения психологии, не может рассматриваться наукой в качестве онтологически самобытной величины. Человек как биологическая особь, как представитель животного мира изучается в соответствующих разделах биологии. Как существо сознательное (или духовное) человек является частью мира социального, и вне учета этого контекста его специфические атрибутивные качества постигнуты быть не могут. «Человечество более реально, чем сам человек» - именно так можно выразить общую интенцию взгляда французского мыслителя на проблему соотношения ключевых компонентов в категориальной диаде «индивид - общество» («часть - целое», «элемент - система», «субъект - структура», «психологическое - социальное»).
положительного метода, переходя почти незаметным образом от простейших математических идей до наиболее возвышенных социальных концепций» [15,с. 87-88.].
Как видно, Конт перечисляет названные науки в строго определенном порядке, в результате чего рассматриваемая классификация, действительно, приобретает вид своеобразной иерархии. Каждая из указанных наук (кроме математики) изучает свой особый круг явлений со своими специфическими законами. Науки эти связаны между собой так же, как связаны между собой их предметы. Законы каждой следующей в указанном ряду основываются на законах всех предыдущих, но не сводятся к ним. Каждая следующая наука в приведенной классификации по сравнению с предшествующими является более сложной и более конкретной, так сказать, более приближенной к самой жизни (ведь «конкретика» жизни всегда представляется более сложной, чем отвлеченные соотношения абстракций). Вышестоящие научные области в данной классификационной иерархии определяются как более сложные в той мере и постольку, в какой и поскольку они уже включают в себя в качестве собственного неотъемлемого, имманентного компонента знания, почерпнутые из интеллектуального багажа всех нижестоящих наук. Биология немыслима без химии, как и химия немыслима без физики, иначе говоря, науки, исследующие комплексы эмпирических феноменов более высокого порядка оказываются производными от наук более низкого онтологического ранга.
Если же говорить собственно о социологии, то место ее в обозначенной иерархической классификационной системе можно определить так: социология в данной классификации предстает перед нами как «вершина научного знания», как самая сложная и одновременно самая конкретная наука, как наука, предполагающая в качестве необходимой предпосылки для собственного актуального существования наличие высочайшего уровня развития всех прочих предшествующих ей в логическом и хронологическом отношении областей научного знания.
Социология как социальная физика
Все перечисленные науки за исключением последней, - констатирует Конт, - уже находятся на позитивной стадии развития. Теперь очередь за социологией. В ранних версиях изложения собственных методологических взглядов для обозначения новой области знания, призванной исследовать закономерности общественных явлений и процессов, Конт использовал терминологический конструкт «социальная физика». Следует признать, что данный термин в своей глубинной (отчасти метафорической) смысловой нагруженности очень точно характеризовал общий строй мысли самого Конта, характеризовал, наверное, даже лучше, чем термин «социология». Новая общественная наука может и должна стать именно «физикой социальных тел». Здесь, как уже отмечалось ранее, чувствуется сильнейшее влияние идей Сен-Симона, стремившегося универсализировать интеллектуальные притязания сциентистски-натуралистической стилистики научного дискурса.
Введение в лексический обиход теории термина «социология» было продиктовано рядом причин, по большей части внешнего свойства: Конт хотел отмежеваться от иных (более специальных, также имевших хождение в его время) трактовок термина «социальная физика», для чего он и вынужден был сменить вывеску, маркирующую проблемное пространство его персональных концептуальных владений. Он не хочет, чтобы его сравнивали ни с Сен-Симоном, ни с Адольфом Кетле, ни с кем-либо еще из авторов, разыгрывающих сходную с его собственной теоретико-методологическую партию. Он хочет быть во всем сам по себе, хочет утверждать свою позицию как уникальную, оригинальную и новаторскую. Для этого ему понадобилось слово - новое слово, никем не занятое, свободное от какого-либо специфического имиджа и каких-либо побочных ассоциаций. И таким словом для Конта стало слово социология.
Однако отказ от использования термина «социальная физика» в качестве титульного понятия не сопровождается у Конта отказом от общего физикалистского уклона доминантной линии теоретических рассуждений, выражавшегося, в частности, в активной и настойчивой терминологизации ряда физикалистских метафор. К числу этих последних относятся прежде всего концепты социальной статики и социальной динамики.
Социальная статика и социальная динамика. Порядок и прогресс
Конт выделяет в структуре социологического знания два основных раздела - социальную статику и социальную динамику. Статический и динамический аспекты в изучении общества суть «две стороны одной медали»: логически и эмпирически полноценное исследование реалий социальной жизни, претендующее на комплексность и единство научного подхода, должно непременно содержать в себе познавательные устремления, ориентированные в обоих указанных направлениях. Дело в том, что общество существует одновременно как бы в двух измерениях. Оно всегда предстает перед взором наблюдателя, с одной стороны, как организованная устойчивая целостность, как своего рода «постоянная величина», с другой же, как нечто подвижное, «текучее», изменяющееся во времени, трансформирующееся, порождающее все новые и новые жизненные формы. Исключительная концентрация внимания на каком-нибудь одном из выделенных аспектов и, соответственно, недооценка значимости другого неизбежно приводят к искажению мыслительной перспективы исследования. Общество можно рассматривать и как систему (состояние), и как процесс (смену состояний). Общество есть реальность двуединая по сути, «двуликое существо», закон жизни которого определяется комплементарным принципом «порядка и прогресса».
Общий смысл и назначение (познавательное и практическое одновременно) данного принципа определяются Контом в следующей формулировке: «Основное согласование между порядком и прогрессом составляет ... неотъемлемое преимущество позитивизма. Ни одна доктрина даже не пыталась произвести это необходимое слияние, которое он самопроизвольно устанавливает, переходя сообразно своей энциклопедической системе от малейших научных случаев до важнейших политических вопросов. Теоретически он сводит это согласование к необходимому соотношению между существованием и движением (курсив наш - Д.П.), сперва разработанному относительно простейших неорганических явлений и затем дополненному биологическими понятиями. После этой двоякой подготовки, доставляющей этому сочетанию внушительное научное основание, он определяет его окончательное назначение, распространяя его на здравые социальные умозрения, откуда тотчас вытекает его практическое значение, присущее всей позитивной систематизации. Порядок становится тогда неизменным условием прогресса, между тем как прогресс составляет беспрерывную цель порядка» [20, с.229.].
Только разумное и гармоничное сочетание этих начал способно, в конечном счете, сформировать искомый комплекс условий, необходимых для организации и поддержания нормальной жизнедеятельности всякой эмпирически конкретной ассоциации человеческих индивидуумов. Порядок без прогресса означает застой, прогресс без порядка означает хаос. Если ретрограды хотят законсервировать общество, взятое в некоем наличном его состоянии, то революционеры стремятся это общество разрушить (во имя какой-то иной, новой модели социальной реальности). И тот, и другой путь Конт признает неприемлемыми, и пагубными для судеб цивилизации. Единственно конструктивной, по его мнению, является следующая позиция: изменения должны воспроизводить и медленно преобразовывать порядок, порядок же, в свою очередь, должен предрасполагать к такого рода позитивным изменениям.
Вместе с тем, проблема социальной статики и динамики не сводится к одной лишь мировоззренческой смысловой составляющей. Социальная статика и социальная динамика -это прежде всего области знания, научные сферы, имеющие свой особый предмет исследования. Социальная статика изучает условия социальной стабильности. Она интересуется именно тем специфическим тематическим сегментом социальной теории, который впоследствии получит название «гоббсовой проблемы». Иначе говоря, речь здесь идет о первичной формулировке одного из ключевых вопросов всей системы социологического знания - вопроса «как возможно общество?» («как оно поддерживает свое единство?», «почему оно не распадается на отдельные локальные и атомарные структуры?», «как ему удается обеспечивать минимально необходимый уровень внутренней интеграции?», «какие силы цементируют социальный порядок?», «какие факторы реально, ежедневно и ежечасно, противодействуют центробежным тенденциям, разрушающим основы солидарных форм человеческого общежития?».
Социальная динамика взирает на реальность человеческого общества с иной точки зрения. Ее интересуют прежде всего причины и закономерности общественных изменений. В системе воззрений Конта социальной динамике приписывается особая по своей значимости и важности
роль: она должна стать позитивистской теорией истории, новой версией концепции
общественного развития, призванной разоблачать предрассудки и интеллектуальные анахронизмы традиционных (пронизанных насквозь теологическим или метафизическим духом) историософских доктрин.
Судьбы идейно-теоретического наследия Конта. Позитивизм и контизм
Здесь само собой напрашивается вопрос, который мог бы показаться с первого взгляда провокационным и парадоксальным: а был ли основоположник социологии социологом? Однако сформулированный таким образом вопрос отнюдь не следует считать совершенно бессмысленным, и более того, есть основания полагать, что ответ на него (при его внимательном, всестороннем рассмотрении), скорее всего, должен быть дан именно отрицательный. Основатель социологии Огюст Конт не являлся настоящим социологом. Что может означать подобного рода заявление?
Действительно, Конт не был социологом в том смысле, в каком таковыми были, скажем, Спенсер и Дюркгейм, Вебер и Зиммель. Дело в том, что в структуре контовского учения мы не находим того фрагмента, который можно было бы назвать собственно теорией общества (в специфически социологическом значении этого понятия). Конт не создал новую науку, но лишь провозгласил идею ее возможного создания. Он был учредителем социологии, человеком, впервые заявившим во всеуслышанье о том, что социология как особая область научного знания может и должна существовать. Но таких призывов для реального образования конкретной науки обычно бывает недостаточно. Кто-то должен назвать науку ее именем, кто-то должен сказать, что эта наука является возможной, что у нее есть свой предмет и метод, но кто-то также должен приступить впоследствии к содержательному исследованию той самой области эмпирических фактов, на которую данная наука направляет свой специфический познавательный интерес. Конечно, нельзя утверждать, что у Конта вовсе не было никакой собственной социальной теории. Но проблема здесь заключается в том, что его взгляды на общество, если рассматривать их как некую концептуально и идейно упорядоченную целостность, не являлись в полной мере социологическими (как и не являлись в полной мере «позитивными»).
Конт ощущал себя ученым и пророком в одном лице (такая характеристика индивидуального мыслительного стиля сближает его с Марксом). В большинстве отвлеченных теоретических суждений Конта можно обнаружить следы явной или неявной телеологической зависимости от разделяемого им жизненного идеала. Социальная теория Конта содержит в себе очень весомый, значительный по объему нормативный смысловой компонент. Его теория общества являлась в не меньшей степени теорией должного, нежели теорией сущего. Она была ориентирована на цели преобразования мира в той же мере, что и на цели его объяснения, причем последняя цель с течением времени все более и более подчинялась в его сознании первой. Конт пропагандировал позитивизм не только как новую научно-методологическую программу, но и как мировоззрение, этику и религию. Его слишком увлекала профетическая идея социократии - общества, поклоняющегося новой религии разума. В этом обществе последователи его учения будут выступать в качестве суверенных субъектов новой духовной власти (подобной в институциональном смысле той, которой обладали представители католического духовенства в средневековой Европе). Над социологией в иерархии уровней знания была поставлена этика, точнее - новая позитивистская этика. Основным императивом такой этики становится альтруизм5 как мораль всеобщего человеколюбия, бескорыстия и взаимопомощи.
Такие настроения постепенно становятся доминирующими в творчестве Конта. Идеи «Курса позитивной философии» оказываются в тени новых идей - именно тех идей, которые будут изложены Контом в его «Системе позитивной политики». И здесь, в некоей условной точке хронологии мысли (точке, которой в действительности не существовало) совершится исключительно важный судьбоносный для истории социологии акт размежевания двух изначально единых, происходящих из одного корня интеллектуальных феноменов: позитивизм
5 Данное понятие был введено в терминологический лексикон мировой общественной мысли именно Контом.
и контизм отделятся друг от друга и начнут жить - каждый своей жизнью. Биография контизма окажется не слишком продолжительной. Порождение воспаленной фантазии великого человека не будет слишком долго будоражить умы его последователей. Фактически аутентичный, ортодоксальный контизм как явление прекратит свое существование вскоре после смерти самого Конта. Совсем иная судьба ожидает позитивизм.
Общетеоретические и методологические идеи Конта, сформулированные им на страницах «Курса позитивной философии», получат известность и признание у читающей публики (почти повсеместно в Европе, в том числе и в России) уже в 60-70-е годы Х1Х века. Еще при жизни Конта его изыскания в области теории науки будут с большим воодушевлением восприняты в британской интеллектуальной традиции - в культурно-аксиологическом отношении более предрасположенной к усвоению основного ряда концептов, составляющих аксиоматический остов позитивистской методологической программы. (Здесь сказывалось влияние таких специфических черт британской научно-философской мысли как эмпиризм, операционализм, верификационизм, сциенто- и техно-кратизм, прагматизм и т.п.).
По указанному Контом пути пойдут Джон Стюарт Милль и Герберт Спенсер. Своим творчеством они продолжат магистральную идейную линию в развитии классического позитивизма. Вскоре к слову позитивизм многие авторы, пишущие об истории этого направления мысли, начнут с уверенностью прибавлять определение англо-французский.
В ряду теоретиков позитивизма «высшего ранга» следующую позицию после имен Милля и Спенсера по праву занимает имя соотечественника Конта Эмиля Дюркгейма. Именно Дюркгейм в своих «Правилах социологического метода» доведет аргументацию, используемую в исследовательской практике сторонников данной «школы», до некоего логического конца, именно он возведет эту аргументацию на уровень, достойный ее изначальных притязаний, придаст ей ясность и законченность.
К концу Х1Х - началу ХХ вв. (иначе говоря, к периоду своего первого большого кризиса) позитивистская социология подойдет с солидным интеллектуальным багажом. В ту пору она уже будет представлять собой исключительно неоднородное, сложносоставное, разноплановое идейное образование. Джон Стюарт Милль, Герберт Спенсер, Генри Томас Бокль, Ипполит Тэн, Рене Вормс, Альфред Шеффле, Альфред Эспинас, Людвиг Гумплович, Уолтер Бэджгот, Артур де Гобино, Элизе Реклю, Л.И. Мечников, Г.Н. Вырубов, П.Ф. Лилиенфельд, А.И. Стронин, Н.Я. Данилевский, В.В. Лесевич, Н.К. Михайловский, П. Л. Лавров, Н.И. Кареев, М.М. Ковалевский, Е.В. Де-Роберти, П.А. Сорокин, Эмиль Дюркгейм, Фердинанд Тённис, Вильфредо Парето . (данный список можно продолжить) . - каждый из этих теоретиков будет идти своей дорогой и каждый из них будет в той или иной мере определять горизонты мысли своего времени. Однако взгляд, преодолевший первичный шок от одномоментного восприятия подобного многоцветия, без труда распознает в такой пестроте общую фоновую тональность. Над головами всех этих авторов витает особый дух, без которого их творчество едва ли состоялось, будучи лишенным необходимого ориентирующего исследовательский поиск вектора - тот самый дух, о явлении которого возвестил миру в своем «Курсе позитивной философии» Огюст Конт.
ЛИТЕРАТУРА
1. Арон Р. Этапы развития социологической мысли. - М.: Прогресс, 1992.
2. Батыгин Г. С. Огюст Конт: взгляд из России / Ред.-сост. К.Х. Делокаров, Б.М. Шахматов. - М.: Изд-во РАГС, 2000 (рецензия на книгу) // Социологический журнал. 2001. №4.
3. Волков Ю.Г., Нечипуренко В.Н., Самыгин С.И. Социология: история и современность. - Ростов на Дону: Феникс, 1999.
4. Голосенко И.А. Оглядываясь на Огюста Конта // Социологические исследования. 1999. №1.
5. Гофман А.Б. Семь лекций по истории социологии. Учебное пособие для вузов. - М.: Мартис, 1995.
6. Громов И.А., Мацкевич А.Ю., Семенов В.А. Западная теоретическая социология. - СПб.: Изд-во «Ольга», 1996.
7. Давыдов Ю.Н. Метатеоретические устои социологии XIX века // Социологические исследования. 1998. №6.
8. История социологии в Западной Европе и США. - М.: Наука, 1993.
9. История социологии: учебное пособие / Под общ. ред. А.Н. Елсукова и др. - Минск: Вышэйшая школа, 1993.
10. История теоретической социологии. В 4-х т. Т. 1 / Ответ. ред. сост. Ю.Н. Давыдов. - М.: Канон, 1997.
11. История теоретической социологии. В 5 томах. Т. 2. Социология XIX века (Профессионализация социально-научного знания). - М., 1997.
12. Капитонов Э.А. История и теория социологии. Социология Х1Х в. Учебное пособие для вузов. - М.: «Издательство ПРИОР», 2000.
13. Ковалевский М.М. Конт, его предшественники и последователи // Ковалевский М.М. Сочинения в двух томах. Т.1. - СПб., 1997.
14. Кондорсе Ж.А.Н. Эскиз исторической картины прогресса человеческого разума. - М., 1936.
15. Конт О. Дух позитивной философии // Западноевропейская социология XIX века: Тексты / Под ред. В.И. Добренькова. Составитель: В.П. Трошкина. - М.: Изд. Международного Университета Бизнеса и Управления, 1996.
16. Конт О. Дух позитивной философии // Тексты по истории социологии XIX-XX вв. Хрестоматия / Сост. и отв. ред. В.И. Добреньков, Л.П. Беленкова. - М.: Наука, 1994.
17. Конт О. Катехизис промышленников или система позитивной политики. Т.1. Ч.1 // Родоначальники позитивизма. Вып. 2. Сен-Симон, Ог. Конт. - СПб.: Изд-во Брокгауз-Ефрон, 1910.
18. Конт О. Курс позитивной философии // Родоначальники позитивизма. Вып. 4. Огюст Конт. - СПб.: Изд-во Брокгауз-Ефрон, 1912.
19. Конт О. Курс положительной философии // Западноевропейская социология XIX века: Тексты / Под ред. В.И. Добренькова. Составитель: В.П. Трошкина. - М.: Изд. Международного Университета Бизнеса и Управления, 1996.
20. Конт О. Система позитивной политики // Западноевропейская социология XIX века: Тексты / Под ред. В.И. Добренькова. Составитель: В.П. Трошкина. - М.: Изд. Международного Университета Бизнеса и Управления, 1996.
21. Култыгин В.П. Классическая социология. - М.: Наука, 2000.
22. Миллъ Дж. Огюст Конт и позитивизм. - СПб.: Типография Б.М. Вольфа, 1906
23. Монтескьё Ш.Л. Избранные произведения. - М.: Госполитиздат, 1955.
24. Монтескьё Ш.Л. О духе законов / Сост., перевод и коммент.: А.В. Матешук. - М.: Мысль, 1999.
25. Огюст Конт: взгляд из России / Ред.-сост. К.Х. Делокаров, Б.М. Шахматов. - М.: Изд-во РАГС, 2000.
26. Ручка А.А, Танчер В.В. Очерки истории социологической мысли. - К.: Наукова думка, 1992.
27. Сен-Симон К.А. Избранные сочинения. - М.-Л., 1948. Т. 1,2.
28. Синютин М. Огюст Конт и современная социология: к 200-летию со дня рождения // Журнал социологии и социальной антропологии. Т.! 1998. №2.
29. Соловьев B.C. Теория Огюста Конта о трех фазисах в умственном развитии человечества; Идея человечества у Августа Конта // Соловьев B.C. Сочинения в 2-х т. Т. 2. - М.: Мысль, 1990.
30. Тюрго А. Рассуждение о всеобщей истории // Избранные философские произведения / Пер. с фр. И.А. Шапиро. - М.: Соцэкгиз, 1937.
31. Хвостов В.М. Социология: Введение. Ч.1. Исторический очерк учений об обществе. - М.: Издание Московского научного института, 1917.
32. Шпакова Р.П. Вместе с Огюстом Контом и вопреки ему // Социологические исследования. 1999. №3.
33. Яковенко В.И. Огюст Конт // Дэвид Юм. Кант. Гегель. Шопенгауэр. Огюст Конт. (Жизнь замечательных людей). - СПб.: «ЛИО Редактор» и др., 1998.
SUBJECTIVE AND METHODOLOGICAL SELF-DETERMINATION OF A NEW SOCIAL SCIENCE: AUGUST COMTE AND HIS THEORY
D.G. Podvoisky
The Department of Sociology
Peoples' Friendship University of Russia Miklukho-Maklay str., 6, 117198, Moscow, Russia
This article is an attempt to reconstruct the system of views of August Comte, who is the outstanding philosopher of the 19th century and one of the positivism and sociology founder. It gives the characteristic of the main author's concepts, creating the basis of the French thinker's doctrine. The subject of the analysis is also the complex of the intellectual influences, existing in the structure of Comte's world outlook. According to it Comte's ideas are comparing with the ideas of his predecessors. It gives a general appraisal of Comte's contribution to the cause of the sociological idea's development to the West, defines the place of his theoretical and methodological conception in the structure of the world process of the sociological history.
