CC BY
107
УДК 343.2/.2
ПРЕДЛОЖЕНИЯ ПО КВАЛИФИКАЦИИ ХИЩЕНИЙ ЧУЖОГО ИМУЩЕСТВА В КОНТЕКСТЕ ОПТИМИЗАЦИИ УГОЛОВНО-ПРАВОВОЙ ЗАЩИТЫ ОТНОШЕНИЙ СОБСТВЕННОСТИ
© А.А. Нескородов
В статье анализируются наиболее актуальные проблемы правильной квалификация форм хищений как направление оптимизации противодействия экономической преступности. Автор исследует содержание Уголовного кодекса относительно рассматриваемых понятий и делает выводы об их оптимизации, внося конкретные предложения законодателю и правоприменителям.
Ключевые слова: квалификация форм хищений; направления оптимизации противодействия экономической преступности; мошенничество.
Отечественный законодатель первый раз воспроизвел определение хищения имущества в Федеральном законе «О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс РСФСР и Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР» от 1 июля 1994 г. Так, в соответствии с ч. 1 примечания к ст. 144 УК РСФСР 1960 г., «в статьях 144-147.2 под хищением понимается совершенное с корыстной целью, противоправное безвозмездное изъятие и (или) обращение чужого имущества в пользу виновного или других лиц, причинившее ущерб собственнику или иному владельцу этого имущества». Содержательно им имелось в виду кража, грабеж, разбой, мошенничество, присвоение вверенного имущества и хищение предметов, имеющих особую ценность. Аналогичное определение хищения было дано законодателем и в примеч. 1 к ст. 158 УК РФ 1996 г.: «Под хищением в статьях настоящего Кодекса понимаются совершенные с корыстной целью противоправные безвозмездное изъятие и(или) обращение чужого имущества в пользу виновного или других лиц, причинившие ущерб собственнику или иному владельцу этого имущества». Фактическое отличие данного определения от прежнего заключалось в отсутствии ссылки на статьи УК РФ, предусматривающие ответственность за хищения. Причиной было неуказание законодателем в ст. 147 и 147.1 УК РСФСР соответственно о мошенничестве и о присвоении вверенного имущества на отнесение этих видов преступлений к хищению. Так, отнесение мошенничества и присвоения вверенного имущества хищению обосновывался содержавшейся в определении хищения ссылкой на ст. 144-147.2 УК РСФСР 1960 г. Соответственно, в первых
частях ст. 159 и 160 УК РФ о мошенничестве и о присвоении или растрате законодатель непосредственно отнес данные виды преступлений к хищению.
По нашему мнению, определением хищения является дефиниция, выражающая и связывающая признаки, присущие всем формам и видам хищений и отличающие их от других преступлений. Нам представляется, что в определении хищения законодатель сосредоточил признаки, общие для всех форм и видов хищений, характеризующие сходство тех и иных. На наш взгляд, само наличие такого определения позволяет сконцентрировано и унифицировано раскрыть содержание данных общих признаков. Соответственно, при рассмотрении отдельных форм и видов хищений необходимо ограничиваться освещением только признаков, свойственных лишь конкретным формам и видам, которые и отличают их друг от друга. Данные обстоятельства отвечают потребностям теории уголовного права и следственно-судебной практики, т. к. способствуют повышению эффективности решения проблем квалификации рассматриваемых преступлений и их правильного разграничения.
По нашему мнению, данные актуальные потребности обусловили необходимость разработки определения хищения в отечественной уголовно-правовой науке. В течение всего советского периода развития теории уголовного права на доктринальном уровне в контексте хищения социалистического имущества авторские определения были представлены целым рядом исследователей [111]. При этом их содержание, как правило, существенным образом различалось друг от друга [12-15].
Законодатель в определении хищения вполне логично воспроизвел следующие шесть его признаков: 1) чужое имущество; 2) изъятие и (или) обращение в пользу виновного или других лиц; 3) противоправность; 4) безвозмездность; 5) причинение ущерба собственнику или иному владельцу; 6) корыстная цель. Соответственно, из них пять объективных признаков, где один относится к объекту и четыре - к объективной стороне преступления. И только один признак носит субъективный характер. Так, к объекту относится первый из данных признаков, характеризующий предмет хищения. К объективной стороне принадлежат четыре остальных. А к субъективной стороне относится последний из перечисленных признаков. Согласно уголовно-правовой парадигме, отсутствие хотя бы одного из них исключает возможность признания совершенного деяния хищением. Нам представляется, что характеристика такого объективного признака, как чужое имущество, выступающего в качестве предмета хищения, изначально основана на понимании данного элемента состава преступления в теории уголовного права. На наш взгляд, предметом преступления выступает материальный сегмент, одушевленное или неодушевленное явление материального мира. Именно в связи с ним или по поводу него совершается общественно опасное деяние. В процессе его осуществления на него непосредственно воздействует преступник, совершая преступление. Фактически материальный сегмент, выступающий в качестве предмета общественно опасного деяния, является непосредственным поводом или предпосылкой возникновения, существования и реализации общественных отношений, представляющих собой объект преступления. Содержательно предмет отличается от объекта преступления тем, что первый является материальной категорией, а второй выступает всегда только социальным общим понятием, отражающим наиболее существенные общественные отношения в уголовно-правовой сфере. Поскольку предметом хищения является имущество, то ему, соответственно, присуща совокупность ряда признаков, характеризующих его в социальном, экономическом, физическом и правовом аспектах.
Согласно имеющейся позиции в отечественной теории уголовного права, признак,
характеризующий данный предмет в социальном аспекте имуществом, определяется наличием конкретной вещи. Соответственно, в создание данного материального явления вложен общественно необходимый труд человека, который обособляет вещь из первоначального природного состояния [16-17]. В соответствии с экономическим аспектом имуществу как предмету хищения свойственны следующие два признака: 1) наличие материальной ценности; 2) определенная
стоимость. По своей сути первый признак состоит в том, что имуществом являются товарно-материальные и иные ценности, имеющие стоимость и ее денежное выражение в виде его цены. В свою очередь, стоимость выражает объективную ценность вещи, ее общественную полезность. Ю.И. Ляпунов по этому поводу обоснованно констатирует: имущество, утратившее в силу тех или иных причин материальную ценность для государства, юридических и физических лиц, не может быть предметом хищения в случае завладения им каким-либо лицом [18-19].
При непосредственном определении размера похищенного имущества следует исходить из его фактической стоимости на момент совершения преступления в соответствии с руководящим разъяснением, содержащимся в ч. 4 п. 25 постановления Пленума Верховного суда РФ «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое» от 27 декабря 2002 г. № 29. Высшая судебная инстанция внесла в него изменения от 6 февраля 2007 г. Согласно ему, «при отсутствии сведений о цене стоимость похищенного имущества может быть установлена на основании заключения экспертов» [20]. В соответствии с п. 26 данного постановления, «особая историческая, научная, художественная или культурная ценность похищенных предметов или документов (ст. 164 УК РФ), независимо от способа хищения, определяется на основании экспертного заключения. С учетом не только их стоимости в денежном выражении, но и значимости для истории, науки, искусства или культуры». Уголовная ответственность законодателем первоначально предусматривалась в ст. 147.2 УК РСФСР 1960 г. и в настоящее время установлена ст. 164 УК РФ.
Вторым признаком, характеризующим имущество как предмет хищения в экономи-
ческом аспекте, является его определенная стоимость. Так, в зависимости от стоимости имущества хищение подразделяется на следующие виды. Во-первых, при стоимости похищенного имущества, не превышающей одного МРОТ, хищение чужого имущества путем кражи, мошенничества, присвоения или растраты при отсутствии признаков предусмотренных ч. 2, 3 и 4 ст. 158, ч. 2 и 3 ст. 159, ч. 2 и 3 ст. 160 УК РФ, признается мелким. Соответственно, данное деяние является не преступлением, а административным правонарушением, ответственность за которое законодателем установлена ст. 7.27 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях. Во-вторых, когда стоимость имущества превышает 250 тыс. руб., то хищение квалифицируется как совершенное в крупном размере по ч. 3 ст. 158, 159, 160 и 162 или п. «д» ч. 2 ст. 161 УК РФ. В-третьих, когда стоимость имущества превышает 1 млн, то хищение квалифицируется как совершенное в особо крупном размере по п. «б» ч. 4 ст. 158, 162;
ч. 4 ст. 159, 160 или п. «б» ч. 3 ст. 161 УК РФ. В-четвертых, размер хищения определяется исходя из стоимости похищенного имущества, а не из размера всего ущерба, причиненного данным преступлением. Фактически весь ущерб, именуемый законодателем в ст. 15 ГК РФ убытками, слагается из сумм, включающих стоимость похищенных вещей, расходов, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права (реальный ущерб) и недополученных доходов (упущенная выгода). По мнению Т. Арзуманян, В. Танасевич, «при квалификации хищения учитывается стоимость только похищенного имущества, являющаяся решающим критерием деления хищения на виды» [21].
В физическом аспекте имущество как предмет хищения может быть как движимым, так и недвижимым. В соответствии с п. 1 ст. 130 ГК РФ, «к недвижимым вещам (недвижимое имущество, недвижимость) относятся земельные участки, участки недр, обособленные водные объекты и все, что непосредственно связано с землей, т. е. объекты, перемещение которых без несоразмерного ущерба их назначению невозможно, в т. ч. леса, многолетние насаждения, здания, сооружения. К недвижимым вещам относятся
также подлежащие государственной регистрации воздушные и морские суда, суда внутреннего плавания, космические объекты. Действующим российским законодательством к ним может быть отнесено и иное имущество». Согласно п. 2 данной статьи, «вещи, не относящиеся к недвижимости, включая деньги и ценные бумаги, признаются движимым имуществом». По мнению Л.Д. Гаухмана и М.В. Серовой, движимое имущество, определяемое в отечественной уголовно-правой науке как «имущество, которое по своей физической природе поддается изъятию» [22], всегда признавалось предметом хищения. В то же время относительно недавно оговаривалось, что «только оно может быть предметом хищения» [22, с. 47-48] и, таким образом, недвижимое имущество таковым никогда не выступает.
По нашему мнению, отнесение недвижимого имущества к предмету хищения наиболее часто в теории уголовного права обосновывается введением Федеральным законом от 1 июля 1994 г. в УК РСФСР 1960 г. ст. 148.2. Законодатель данной статьей предусмотрел ответственность за неправомерное завладение чужим недвижимым имуществом с корыстной целью при отсутствии признаков хищения. Нам представляется, что наличие в ранее действовавшем УК РСФСР 1960 г. этой нормы предопределило необходимость уголовной ответственности и за хищение недвижимого имущества. Фактически хищение представляет собой куда большую степень общественной опасности по сравнению с неправомерным завладением, не являющимся таковым. Поскольку в УК РФ нормы о неправомерном завладении чужим недвижимым имуществом с корыстной целью при отсутствии признаков хищения отсутствуют, то, следовательно, данное деяние законодателем было декриминализировано. Хотя в нормах предыдущего и ныне действующего уголовного закона о хищении его предметом следует признавать не только движимое, но также и недвижимое имущество, на наш взгляд, признание недвижимого имущества предметом хищения вовсе не означает, что оно может быть предметом любой формы хищения, несмотря на то, что теоретически и практически оно может выступать предметом мошенничества, присвоения и растраты. Однако предметом кражи, грабежа, разбоя не
могут являться земельные участки, участки недр, обособленные водные объекты, леса и другие аналогичные материальные сегменты. Поскольку недвижимость вообще не поддается изъятию, то только лишь гипотетически таким предметом могут быть дома, дачи, иные помещения или хранилища.
Нам необходимо констатировать, что в правовом аспекте имущество как предмет хищения характеризуется наличием общих и специальных признаков. Общими являются признаки, присущие предмету любого хищения, а специальный свойствен только присвоению и растрате. Так, общие признаки характеризуют имущество в следующих характерных обстоятельствах: 1) в гражданско-правовом и уголовно-правовом значениях; 2) как чужое для виновного лица; 3) как наличное имущество, фактически находящееся в собственности или владении собственника или иного владельца. Специальный признак присущ только предмету присвоения и растраты.
По нашему мнению, понятие имущества в гражданско-правовом значении вытекает из содержания гражданско-правовой нормы, предусмотренной законодателем в ст. 128 ГК РФ. Согласно ей, имущество может быть разнообразным и представляет собой, в т. ч. вещи, включая деньги и ценные бумаги, а также имущественные права на них или другие аналогичные материальные сегменты. Нам представляется, что понятие же имущества в уголовно-правовом значении является более узким по содержанию. В соответствии с содержанием диспозиции ч. 1 ст. 159 УК РФ, в него не включаются права на имущество. Фактически законодателем установлена ответственность, с одной стороны, за хищение чужого имущества, а с другой - соответственно, за приобретение права на чужое имущество. Е.В. Ворошилин обоснованно констатирует: «Под имуществом как предметом хищения в уголовно-правовом значении понимаются вещи, деньги, документы, предоставляющие право на имущество, обладание которыми равносильно обладанию имуществом (например, сберегательные книжки на предъявителя)» [9]. На наш взгляд, исходя из гражданского законодательства необходимо вести речь о документах, подтверждающих право на имущество или на его получение. В свою очередь, разрешая вопрос о признании
таких документов имуществом, необходимо исходить из их экономико-правовой природы. Фактически имуществом являются документы, в т. ч. ценные бумаги, которые обладают эквивалентно-обменными свойствами. По мнению Ю.И. Ляпунова, «это такие документы, которые могут непосредственно обмениваться на деньги по номиналу или в иной пропорции (например, лотерейные билеты, на которые пал выигрыш) либо на материальные предметы (вещи) или иные имущественные блага по их стоимости при условии, что такого рода обменные операции имеет право производить любое неперсони-фицированное лицо» [24]. Поскольку иные документы предоставляют права на имущество, но при этом не обладают эквивалентнообменными свойствами, то соответственно они могут в уголовно-правовом значении выступать в качестве средства совершения, а не предмета преступления.
По нашему мнению, чужим для виновного является такое имущество, независимо от формы собственности, на которое он не имеет ни действительного, ни оспариваемого права собственности или законного владения. В ч. 1 п. 1 постановления Пленума Верховного суда РФ «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое» от 27 декабря 2002 г. № 29 высшая судебная инстанция Российской Федерации констатирует: «При рассмотрении дел о краже, грабеже, разбое, являющихся наиболее распространенными преступлениями против собственности, судам следует иметь в виду, что в соответствии с законом под хищением понимаются совершенные с корыстной целью противоправное безвозмездное изъятие и (или) обращение чужого имущества в пользу виновного или других лиц, причинившие ущерб собственнику или иному владельцу этого имущества». Согласно ч. 2 п. 1 данного постановления, «по каждому такому делу судам надлежит исследовать имеющиеся доказательства в целях правильной юридической квалификации действий лиц, виновных в совершении этих преступлений, недопущения ошибок, связанных с неправильным толкованием понятий тайного и открытого хищений чужого имущества, а также при оценке обстоятельств, предусмотренных в качестве признака преступления, отягчающего наказание» [20, с. 66].
Нам представляется, что чужим для виновного имуществом является, в т. ч. также и чужая доля имущества, находящегося в общей долевой собственности. На наш взгляд, предметом хищения может быть только наличное, фактически находящееся в собственности или владении собственника или иного владельца имущество, соответственно, материальные сегменты, поступившее в собственность или владение и не выбывшее из них. По нашему мнению, именно данный признак позволяет отграничить предмет хищения от предметов преступлений, ответственность за которые законодателем предусмотрена в ст. 165 («Причинение имущественного ущерба путем обмана или злоупотребления доверием»), ст. 201 («Злоупотребление полномочиями») и ст. 285 («Злоупотребление должностными полномочиями») УК РФ. Ю.И. Ляпунов по этому поводу обоснованно констатирует: «В отличие от имущества как предмета хищения, предметом причинения имущественного ущерба путем обмана или злоупотребления доверием, злоупотребления полномочиями и злоупотребления должностными полномочиями может быть имущество, которое должно было поступить, но еще не поступило в собственность или владение собственника или иного владельца» [25].
Нам представляется, что специальным признаком, характеризующим имущество как предмет присвоения и растраты, является именно вверенность данного материального сегмента виновному лицу. Согласно ч. 1 и 2 п. 19 постановления Пленума Верховного суда РФ «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате» от 27 декабря 2007 г. № 51, «при рассмотрении дел о преступлениях, предусмотренных ст. 160 УК РФ, судам следует иметь в виду, что присвоение состоит в безвозмездном, совершенном с корыстной целью, противоправном обращении лицом вверенного ему имущества в свою пользу против воли собственника. Присвоение считается оконченным преступлением с того момента, когда законное владение вверенным лицу имуществом стало противоправным. И это лицо начало совершать действия, направленные на обращение указанного имущества в свою пользу (например, с момента, когда лицо путем подлога скрывает наличие у него вверенного
имущества, или с момента неисполнения обязанности лица поместить на банковский счет собственника вверенные этому лицу денежные средства)» [20, с. 176-177]. В соответствии с ч. 3 и 4 п. 19 данного постановления, «как растрата должны квалифицироваться противоправные действия лица, которое в корыстных целях истратило вверенное ему имущество против воли собственника путем потребления этого имущества, его расходования или передачи другим лицам. Растрату следует считать оконченным преступлением с момента противоправного из-держания вверенного имущества (его потребления, израсходования или отчуждения)» [20, с. 177].
Фактически вверенность имущества означает, что оно до хищения находится в правомерном владении виновного, который наделен в отношении его определенными правомочиями, вытекающими из правомерного владения. При этом они существенным образом отличаются от правомочий собственника. Так, прежде всего, собственник обладает правомочиями владения, пользования и распоряжения имуществом, а лицо, которому оно вверено, только лишь правомочием владения. Также правомочие владения доверенного лица является ограниченным по сравнению с одноименным правомочием собственника. На наш взгляд, данная ограниченность состоит в наличии следующих обстоятельств.
1. Лицо, которому фактически вверяется имущество, получает его от законного собственника или иного владельца и отчитывается за него по официальному документу. При этом он несет полную материальную ответственность за такое имущество, будучи материально-ответственным лицом. Общими условиями, создающими возможность передачи имущества в правомерное владение, является договор доверенного лица о материальной ответственности с собственником или иным владельцем или их специальное поручение на осуществление определенных действий.
2. Вверенность имущества представляет собой временное владение, фактически осуществляемое в течение определенного промежутка времени, максимальная продолжительность которого не может превышать периода исполнения служебных обязанностей.
Эта реализация сочетается с материальной ответственностью на данном участке работы либо периода выполнения специального поручения, включая отчет о нем и его окончательных результатах, в т. ч. сохранности имущества.
3. Лицо, которому официально вверено имущество, может пользоваться в отношении него правомочиями, вытекающими из правомочия владения, только в соответствии с теми законными целями, для достижения которых оно вверяется, и с соблюдением установленных собственником или иным владельцем правил осуществления этих правомочий. Данное лицо пользуется правомочиями по распоряжению, управлению, доставке или хранению, которые производны от правомочия владения, фактически не выходят за его рамки и носят только лишь технический характер. Прежде всего, правомочие по распоряжению имуществом существенно отличается от одноименного правомочия собственника. Фактически последнее из них выходит за рамки владения имуществом, а первое никогда, т. к. в отличие от собственника доверенное лицо не имеет права своим волевым актом устанавливать те или иные правоотношения по поводу имущества и распоряжается им лишь в пределах, установленных собственником, в соответствии с его изначальным целевым назначением.
По нашему мнению, имущество в качестве предмета хищения в наиболее общем виде можно определить как материальный предмет, созданный общественно необходимым трудом, имеющий материальную ценность и определенную стоимость, представляющий собой движимую или недвижимую вещь и являющийся изначально чужим для виновного лица. Нам представляется, что данное определение имущества как предмета хищения позволяет отграничить хищение от других, смежных составов преступлений, а именно: по вложению в его создание общественно необходимого труда - отграничить от экологических преступлений, а по отношению к нему виновного лица - соответственно, отграничить от самоуправства.
Фактически не могут быть предметом хищения, определенного законодателем в примеч. 1 к ст. 158 УК РФ, следующие материальные сегменты: 1) ядерные материалы или радиоактивные вещества; 2) огнестрель-
ное оружие, комплектующие детали к нему, боеприпасы; 3) взрывчатые вещества, взрывные устройства; 4) наркотические средства, психотропные вещества или их аналоги; 5) официальные документы, штампы, печати, паспорта, важные личные документы, марки акцизного сбора, специальные марки или знаки соответствия, защищенные от подделок; 6) предметы, находящиеся в могиле или на могиле. На наш взгляд, хищения данных предметов посягают не на собственность, а на иные объекты преступных посягательств. Например, хищение ядерных материалов, радиоактивных веществ, огнестрельного оружия, комплектующих деталей к нему, боеприпасов, взрывчатых веществ или взрывных устройств является посягательством на общественную безопасность, соответственно, наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов - на здоровье населения. Похищение или повреждение официальных документов, штампов, печатей, паспортов, важных личных документов, а также марок акцизного сбора, специальных марок, знаков соответствия направлены против порядка управления. Законодатель уголовную ответственность за данные преступления предусмотрел специальными нормами Особенной части уголовного законодательства, содержащимися соответственно в ст. 221, 226, 229 и 325 УК РФ. Поскольку, согласно положению, закрепленному им в ч. 3 ст. 17 УК РФ, если преступление предусмотрено общей и специальной нормами, совокупность преступлений отсутствует и уголовная ответственность наступает по специальной норме. В отношении рассматриваемой ситуации общей является норма, содержащаяся в статьях об ответственности за хищение имущества, объединенных законодателем в гл. 21 разд. VIII УК, а, соответственно, специальной выступает норма, включенная им в ст. 221, 226, 229 или 325 УК РФ. Именно поэтому данные предметы являются предметом не хищения, а преступлений, ответственность за которые законодателем предусмотрена этими специальными нормами. Поскольку предметы, находящиеся в могиле или на ней, являются выбывшими из гражданского оборота, их похищение согласно УК РФ 1996 г. не признается преступлением. Действующим уголовным законом это деяние, ранее считавшееся преступлением, пре-
дусмотренным ст. 229 УК РСФСР 1960 г., российским законодателем было декриминализировано.
1. Трайнин А., Менылагин В., Вышинская З. УК РСФСР: Комментарий. М., 1944. С. 272.
2. Кригер Г.А. Ответственность за хищение государственного и общественного имущества по советскому уголовному праву. М., 1957. С. 58.
3. Сирота С.И. Преступления против социалистической собственности и борьба с ними. Воронеж, 1968. С. 53.
4. Кригер Г.А., Бабаев М.М. Социалистическая собственность неприкосновенна. М., 1976. С. 12.
5. Устинов B.C. Признаки хищений и их оценка аппаратами БХСС. Горький, 1979. С. 14-15.
6. Тишкевич И.С. Уголовная ответственность за посягательства на социалистическую собственность. Мн., 1984. С. 15.
7. Геловани М. М. Уголовная ответственность за угон транспортных средств: автореф. дис. ... канд. юр. наук. Харьков, 1987. С. 4.
8. Грекова Р.М. Уголовная ответственность за угон транспортных средств: автореф. дис. ... канд. юр. наук. М., 1987. С. 4.
9. Зверко А.Е. Ответственность за мелкое хищение государственного или общественного имущества (ст. 85 УК УССР): автореф. дис. ... канд. юр. наук. Харьков, 1989. С. 5.
10. Гаухман Л.Д., Серова М.В. Ответственность за мелкое хищение государственного или общественного имущества. М., 1990. С. 8.
11. Борзенков Г.Н. Уголовно-правовые проблемы охраны имущества граждан от корыстных посягательств: автореф. дис. ... д-ра юр. наук. М., 1991. С. 5.
12. Кочои С.М. Ответственность за мелкое хищение государственного или общественного имущества (ст. 96 УК РСФСР): автореф. дис. ... канд. юр. наук. М., 1987. С. 4.
13. Иркаходжаев А.К. Борьба с мошенническими посягательствами на социалистическую собственность: автореф. дис. ... канд. юр. наук. М., 1988. С. 4.
14. Калишева Ж.Г. Уголовно-правовая борьба с хищениями скота, совершенными путем присвоения, растраты либо злоупотребления служебным положением (по материалам рес-
публики Казахстан): автореф. дис. ... канд. юр. наук. Алма-Ата, 1992. С. 4.
15. Мустафаев Ч.Ф. Уголовно-правовые и криминологические проблемы борьбы с хищениями имущества. Баку, 1994. С. 20-64.
16. Кригер Г.А., Бабаев М.М. Социалистическая собственность неприкосновенна. М., 1968. С. 14.
17. Ляпунов Ю.И. Уголовно-правовая охрана природы органами внутренних дел. М., 1974. С. 73-74.
18. Ляпунов Ю.И. Понятие социалистического имущества как предмета хищения // Социалистическая законность. 1978. № 2. С. 53.
19. Ляпунов Ю.И. Драгоценные металлы как предмет преступлений // Социалистическая законность. 1981. № 7. С. 33.
20. Дворецкий М.Ю., Капырюлин А.Н. Проблемы квалификации преступлений. Тамбов, 2008. С. 76.
21. Арзуманян Т., Танасевич В. Определение размера похищенного и причиненного ущерба // Советская юстиция. 1968. № 14. С. 13.
22. Гаухман Л.Д., Серова М.В. Ответственность за мелкое хищение государственного или общественного имущества. М., 1990. С. 48.
23. Ворошилин Е.В. Предмет преступления при мошенничестве // Социалистическая законность. 1976. № 9. С. 60.
24. Ляпунов Ю.И. Ценные бумаги как предмет хищения // Социалистическая законность. 1982. № 9. С. 31-34.
25. Ляпунов Ю.И. Изъятие как обобщенный способ хищения // Социалистическая законность. 1984. № 8. С. 37.
Поступила в редакцию 14.11.2009 г.
Neskorodov A.A. Offers on qualification of plunders on property in a context of optimization of criminally-legal protection of property relations. In the article the most actual problems of correct qualification of forms of plunders as a direction of optimization of counteraction of economic criminality is analyzed. The author investigates contents of the Criminal code concerning considered concepts and draws conclusions about its optimization, bringing specific proposals to the legislator and law-enforcers.
Key words: qualification of forms of plunders; directions of optimization of counteraction of economic criminality; swindle.
