CC BY
229
Вестник Омского университета. Серия «Право». 2008. № 1 (14). С. 83-88. © В.Н. Мартышкин, 2008
УДК 343.1
ПРЕДЕЛЫ СУДЕБНОГО УСМОТРЕНИЯ И МЕХАНИЗМЫ ЕГО ОГРАНИЧЕНИЯ В УГОЛОВНОМ СУДОПРОИЗВОДСТВЕ
В.Н. МАРТЫШКИН
Рассматриваются спорные вопросы судейского усмотрения в теории и практике уголовного судопроизводства.
«У нас не было ни одной пословицы в похвалу судам, а ныне я одну слышал: ныне перед судом, что перед Богом, все равны» [1].
Проблема судебного усмотрения существовала всегда. Личный опыт судьи, профессионализм, собственное понимание и толкование нормы права становятся решающими факторами при принятии решения по делу, когда в норме доминируют оценочные понятия, недостаточно четко разработан понятийный аппарат. Ненадлежащее использование данного права порождает процессуальные злоупотребления, вместе с тем отсутствие такового лишает судей самостоятельности.
Чем больше пробелов в праве, неопределенности в правилах толкования материальной и процессуальной нормы, тем значимее для принятия конкретного решения становится судейское усмотрение. Нередко это ведет к грубым ошибкам, произволу, усмотрение отождествляется (подменяется) правовой небрежностью.
Например, продление срока содержания под стражей подсудимого судья в постановлении от 18.06.2007 г. обосновал следующим: «В связи с тем, что гособвинитель и председательствующий по данному уголовному делу в июле 2007 г. будут находиться в очередном отпуске за 2007 г., меру пресечения в виде заключения под стражу в отношении С., Д., Г., У. следует оставить без изменения и продлить на три месяца, т. е. до 18.09.2007 г.» [2].
О необходимости ограничения судебного усмотрения свидетельствуют следующие казусы из судебной практики.
Ложно истолковывая своё право на усмотрение, отдельные судьи при составлении приговора игнорировали требования ст. 60 УК РФ и в мотивировочной части приводили изречения философов, например «Преступление - это грех, а наказание - искупление грехов (Гегель, Иммануил Кант)» [3]; цитировали поэтов: «Дай бог, чтоб милостию божьей рассудок на Руси воскрес, он что-то, кажется, исчез» (А. Пушкин) [4].
Совершенно очевидно, что проблема судейского усмотрения существует, и природу, пределы, механизмы его ограничения ещё необходимо изучать, так как ненадлежащее его применение приводит к нарушению прав личности, охраняемых Конституцией РФ. К наиболее неурегулированным институтам уголовного процесса относятся такие, как условно-досрочное освобождение от наказания и вынесение частного определения.
Условно-досрочное освобождение
О существенной деформации в усмотрении свидетельствует наличие «двойных стандартов» к критериям оценки степени исправления кандидатов на УДО (условнодосрочное освобождение от отбывания наказания) и к разумным срокам рассмотрения материалов указанной категории, которые нередко рассматриваются в отсутствие самого заявителя. Не поддается здравому обоснованию, например, формирование судебного усмотрения, в результате которого судья рассмотрел ходатайство осужденного и вынес постановление об условно-досрочном освобождении из исправительной колонии на оставшийся неотбытый срок наказания (1 год 8 месяцев 8 дней) в отношении особо опас-
ного рецидивиста Т., совершившего в местах лишения свободы во время последнего отбытия наказания три умышленных преступления против личности, два из которых убийства при отягчающих обстоятельствах. Т., как следует из представленных в суд материалов, в течение 15 лет (1988-2003 г.) пребывания в колонии злостно нарушал режимные требования, за что 51 раз подвергался дисциплинарным взысканиям [5].
На первый взгляд, судья действовал в рамках закона: Т. отбыл 2/3 срока наказания, отсутствие самого осужденного объясняется его заявлением, в котором он не возражал против такого рассмотрения; его ходатайство поддержал совет воспитателей отряда и начальник исправительного учреждения.
В то же время был аннулирован реальный срок наказания в виде лишения свободы, назначенного по совокупности четырех приговоров. К тому же, в соответствии с требованиями ч. 4 ст. 247 УПК РФ, судебное разбирательство в отсутствие осужденного по его ходатайству допускается только о преступлении небольшой и средней тяжести, тогда как Т. отбывал наказание за особо тяжкое преступление.
Несоблюдение пределов судебного усмотрения дало основание прокурору Республики Мордовии внести надзорное представление [6]. Президиум вынес частное постановление, судья был привлечён к дисциплинарной ответственности.
Законодатель наделяет суд правом освободить лицо, отбывшее указанную в законе часть назначенного наказания в виде лишения свободы, если признаёт, что для исправления оно не нуждается в дальнейшем отбывании наказания (ст. 79 УК РФ). Вместе с тем в указанной норме не приведены критерии, которыми надлежит руководствоваться при оценке степени исправления кандидата на УДО, что оставляет простор для судебного усмотрения и приводит к возникновению подобной практики.
По своей правовой природе условнодосрочное освобождение - это высший акт поощрения. Следовательно, к лицам, ранее неоднократно осуждавшимся к лишению свободы, допускавшим систематические на-
рушения в исправительном учреждении, совершившим тяжкие преступления в период испытательного срока, суды должны предъявлять повышенные требования. Цена необоснованного досрочного освобождения может быть слишком высока.
Рецидивист Ч., освобожденный условно-досрочно с формулировкой в постановлении «доказавший своё исправление», в первый же день в состоянии опьянения топором зарубил двух пенсионерок, трупы которых сжёг вместе с их жилищем [7].
Изучение 1 700 материалов об условно досрочном освобождении от наказания за 2005-2006 гг., не обжалованных в кассационном порядке, позволило сделать вывод об отсутствии единых критериев оценки степени исправления лиц, осужденных к лишению свободы [8]. В одних случаях данные, характеризующие личность, в том числе поведение в местах лишения свободы, принимались во внимание; в других - отрицательное поведение осужденного за весь период отбывания наказания не учитывалось, если взыскания были погашены.
Помимо субъективных причин правильно оценить степень исправления лица, мешают объективные факторы - отсутствие в УПК РФ и УИК РФ норм, предписывающих администрации ИУ представлять в суд для обозрения личное дело осужденного и тетрадь индивидуально-воспитательной работы, приобщать к ходатайству осужденного выработанный судебной практикой минимум документов: копии приговоров, постановления о наложении взысканий, справку об отбытом сроке и т. п.
Невыполнение администрацией СИЗО № 2 г. Рузаевки этих требований привело к тому, что судья К., которая впоследствии была привлечена к дисциплинарной ответственности за правовую небрежность, освободила условно-досрочно ранее предусмотренного законом срока на 1 год 3 месяца 24 дня осужденного Ч., судимого в период испытательного срока за особо тяжкое преступление (по ст. 111 ч. 3 п. «а» УК РФ). Ч. мог быть досрочно освобожден лишь после фактического отбытия 2/3 срока наказания, а руководством СИЗО был представлен после 1/3
срока наказания. Из заключения психолога в личном деле осужденного следовало, что он неуравновешен, неискренен, раздражителен. Вскоре после досрочного освобождения в составе группы совершил убийство, сопряженное с разбоем. При расследовании данного обстоятельства выяснилось, что кроме Ч. руководством СИЗО № 2 были представлены и освобождены ранее установленного в п. «б» ч. 3 ст. 79 УК РФ срока ещё двое осужденных К. и С. Начальнику СИЗО № 2 Ш. было предъявлено обвинение по ст. 286 ч. 1, ст. 286 ч. 3, ст. 292 УК РФ [9].
Правосудие может признаваться таковым лишь при условии, что оно отвечает требованиям справедливости и гарантирует эффективное восстановление в правах не только осужденного, но и потерпевшего, такой подход к защите интересов потерпевших корреспондирует положениям Декларации основных принципов правосудия для жертв преступлений и злоупотреблений властью (утверждено резолюцией Генеральной Ассамблеи ООН 40/30 от 29.11.1985 г.). Эти требования совпадают с рекомендацией Комитета министров Совета Европы от 28.06.1985 г. № Я(85) 11 «О положении потерпевшего в рамках уголовного права и процесса», в которой подчеркивается необходимость в большой степени учитывать запросы (интересы) потерпевшего на всех стадиях уголовного процесса.
Ст. 399 ч. 3 УПК РФ предполагает предоставление осужденному возможности участвовать в рассмотрении судом вопроса об условно-досрочном освобождении.
Вместе с тем о потерпевшем закон умалчивает, поэтому его мнение о возможности условно-досрочного освобождения осужденного традиционно не выясняется.
Представляется, потерпевший должен быть, по крайней мере, уведомлен о досрочном освобождении осужденного. Это позволит ему предпринять необходимые меры для защиты от возможного запугивания и мести в отношении себя, семьи и свидетелей со своей стороны. Безусловно, данный правовой пробел требует законодательного урегулирования.
В главе 47 УПК РФ не прописаны сроки, в течение которых суд обязан назначить к
рассмотрению ходатайство осужденного об УДО. В течение одного года судья в отношении Г. не назначал материал об УДО к рассмотрению. Разумным представляется период, не превышающий 1 месяца со дня подачи ходатайства в суд. Иначе теряется смысл досрочного освобождения.
Президиум суда по жалобе осужденного Г. вынес частное постановление [10]. После досрочного освобождения Г. предъявил в суд иск о компенсации морального вреда на три миллиона рубля, в иске было отказано [11].
Широкий спектр для судейского усмотрения остается и при решении вопроса о сроках фактического освобождения осужденного.
В ряде регионов России постановление об УДО обращается к исполнению по истечении срока его обжалования в кассационном порядке (ч. 1 ст. 391 УПК РФ) [12].
В Республике Мордовии освобождение осужденного производится при поступлении судебного решения в УФСИН (Управление Федеральной службы исполнения наказания) в соответствии со ст. 175 УИК РФ. Администрация УФСИН действует по аналогии с требованиями п. 4 ч. 1 ст. 311 УПК РФ - освобождение подсудимого из-под стражи в зале суда в случаях вынесения обвинительного приговора условно с испытательным сроком. Испытательным сроком при условно-досрочном освобождении по существу является оставшийся неотбытый срок наказания.
Невыполнение решения суда о немедленном освобождении лица из мест лишения свободы делает досрочное освобождение иллюзорным, существенно ущемляет конституционные права осужденного и нарушает основополагающий принцип судопроизводства - осуществление правосудия только судом (ст. 8 УПК РФ), а также свидетельствует о несоблюдении требований ч. 2 ст. 392 кодекса.
Так, в отношении А. судом 23.04.2003 г. было вынесено постановление об УДО. На следующий день оно поступило в УФСИН РФ по Республике Мордовии. Прокурор, не согласившись с решением суда, принес кассационное представление. Исполнение поста-
новления было приостановлено. Лишь через 3 месяца после кассационного рассмотрения и получения текста определения, которым постановление о досрочном освобождении признано законным, А. реально был освобожден из мест лишения свободы [13].
В связи с этим заслуживает внимания постановление Верховного Суда РФ, которым отменено решение квалификационной коллегии судей Белгородской области о досрочном прекращении полномочий судьи М. за совершение дисциплинарного проступка [14].
Суд признал несостоятельным довод квалификационной коллегии о том, что М. при рассмотрении материалов об УДО грубо нарушал процессуальный закон, обращая постановления к исполнению до их вступления в законную силу. Процессуальный закон не содержит нормы, запрещающий исполнение данного решения до его вступления в законную силу.
Частное определение
Из текста ч. 4 ст. 29 УПК РФ следует вывод, что вопрос о целесообразности процессуального реагирования на выявленные в ходе судебного заседания недостатки органов предварительного следствия, нарушения прав и свобод граждан, другие нарушения закона всецело зависит от судейского усмотрения («суд вправе вынести частное определение (постановление), если признает это необходимым»).
Судьи не всегда адекватно и оперативно реагируют на выявленные существенные недостатки, объясняя это правом на усмотрение. В течение двух лет в Зубово-Полянский районный суд Республики Мордовии поступали бланки представлений администрации исправительной колонии следующего содержания: «Учитывая, что своим поведением и отношением к труду осужденный доказал своё преступление, администрация ЖХ-385 считает целесообразным представить (Ф.И.О.) к условно-досрочному освобождению» [15]. Мотивировка представления «доказал своё преступление» дискредитирует институт условно-досрочного освобождения. Однако судьи никак не реагировали на это обстоятельство и выносили постановление об условно-досрочном освобождении в порядке ст. 79 УК РФ,
пока на эти нарушения не обратил внимание суд надзорной инстанции.
Анализ кассационной и надзорной практики свидетельствует, что сегодня вышестоящие суды стали более чётко реагировать на факты злоупотребления правом судейского усмотрения путём вынесения частного определения (постановления).
Однако вышестоящий суд также иногда допускает отступления от принципа законности в уголовном судопроизводстве.
Суд кассационной инстанции в частном определении отметил необоснованность позиции гособвинителя, который принес кассационное представление, и обратил внимание прокурора района на непоследовательность в принятии решений, проявленную старшим помощником прокурора на различных этапах рассмотрения уголовного дела, мешавшую работе суда первой и кассационной инстанции.
Полномочия прокурора определены ч. 5 ст. 129 Конституции РФ и вытекают из положений ст. 37, 246 УПК РФ. Государственный обвинитель самостоятелен в оценке доказательств (ст. 17 кодекса). Кроме того, не этично в частном определении отрицательно оценивать деятельность прокурора лишь ввиду того, что судебная коллегия не согласна с его правовой позицией по делу. Очевидно, что утверждение судебной коллегии о препятствовании прокурором работе суда первой и кассационной инстанции подрывает его репутацию [16].
В практике Верховного Суда Республики Мордовии возник вопрос о праве судьи на обжалование частного определения,
вынесенного в его адрес в связи с осуществлением им профессиональных обязанностей. Как данный пробел законодательства был разрешен субъектами судейского усмотрения разных инстанций?
Судья Н. в отсутствие осужденного и его адвоката, не исследовав должным образом причину неявки данных лиц в судебное заседание, вынес постановление об изменении меры пресечения на заключение под стражу. После принесения жалобы адвокатом судья в течение месяца не направлял материал в суд кассационной инстанции для про-
верки законности и обоснованности принятого решения. Отменив постановление судьи Н. и освободив лицо из-под стражи, коллегия вынесла частное определение [17].
Н. обратился в Президиум Верховного Суда Республики Мордовии с надзорной жалобой, в которой ходатайствовал об отмене частного определения. Жалобу возвратили заявителю. Отказ в рассмотрении жалобы по существу был мотивирован тем, что судья не является субъектом, наделённым правом приносить надзорную жалобу в порядке ст. 402 УПК РФ [18].
Постановление и ответ председателя Верховного Суда Республики Мордовии Н. обжаловал по инстанции. Не возбуждая надзорное производство, Верховный Суд РФ возвратил жалобу Н. в регион с рекомендацией рассмотреть её по существу, мотивировав свою позицию следующим образом.
Согласно ст. 402 УПК РФ, правом обжалования судебных решений обладают только лица, заинтересованные в исходе дела, в число которых судья не попадает.
Вместе с тем, следуя правовой позиции, сформулированной Конституционным Судом РФ в п. 2 определения от 21.12.2004 г. № 465-О, необходимо иметь в виду, что ст. 402 УПК РФ взаимосвязана с другими нормами кодекса, имеющими общий характер и гарантирующими право обжаловать решения и действия суда (судьи) всем лицам, чьи интересы были ими затронуты (ст. 19, 123 УПК РФ), и не может рассматриваться как препятствующая заявителю в обжаловании в надзорном порядке решения суда, затрагивающего его права.
Обжалуемое частное определение непосредственно затрагивает права и законные интересы Н. В этой связи лишение заявителя возможности обжаловать упомянутое судебное решение в порядке гл. 48 УПК РФ вступает в противоречие как с положениями ст. 46 Конституции РФ, так и с правовой позицией Конституционного Суда РФ, отраженной в указанном решении [19]. Надзорная жалоба судьи Н. рассмотрена по существу, в её удовлетворении было отказано [20].
Несмотря на официальное непризнание в России прецедента как источника права,
сложившаяся судебная практика играет значительную роль при принятии решения по конкретному делу и формирует совокупность «судебных практик» [21] в регионах.
Но при этом никогда не следует забывать слова великого юриста А.Ф. Кони: «Как бы хороши ни были правила деятельности, они могут потерять свою силу и значение в неопытных, грубых и недобросовестных руках» [22].
Механизмы ограничения усмотрения
Устранить опасность субъективизма и произвола возможно путём введения судейского усмотрения в рамки определенных ограничений: процедурных и материальных [23].
Процедурные ограничения определяются порядком и пределами проведения судебного разбирательства (ст. 252 УПК РФ), соблюдением основополагающих принципов кодекса, конституционных требований. Суть их заключается в том, что у суда лишь две задачи - осуществление правосудия в установленной форме и создание в связи с этим необходимых условий для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав.
Материальные ограничения усмотрения определяются пределами формулы предъявленного обвинения, а при исполнении приговора порядком разрешения вопросов, предусмотренных в ст. 397 УПК РФ, и в границах заявленного ходатайства или представления субъектов, наделенных правом обращения в суд (ст. 399 ч. 1 п. 1-5 УПК РФ, ст. 140, 175, 177 УИК РФ).
Как известно, при осуществлении правосудия судья обязан оценивать доказательства по своему внутреннему убеждению, руководствуясь при этом законом и совестью (ст. 17 УПК РФ).
Включение законодателем совести в механизм формирования внутреннего убеждения (усмотрения) судьи представляется принципиально важным. Критерий совести указывает на его личную, моральную и правовую ответственность за оценку доказательств и принимаемые решения, на его долг быть беспристрастным и независимым от каких бы то ни было мнений, влияний, давлений, предрассудков, предвзятых соображений [24].
Судья использовать своё усмотрение обязан разумно, здраво, справедливо.
Здравое судейское усмотрение (как один из компонентов механизма его ограничения) при осуществлении правосудия признает недопустимым введение судьей новшеств с целью любого упрощения уголовного процесса при разбирательстве дел, как-то: рассмотрение материалов в служебном кабинете или без мантии; игнорирование разумных сроков при назначении дел к судебному заседанию; несоблюдение принципа состязательности и равноправия сторон при осуществлении судопроизводства; нарушение права осужденного на защиту; проведение заочных судебных заседаний (в отсутствие обвиняемого); использование заранее изготовленных бланков с текстом постановлений и рассмотрение большого числа материалов в одном судебном заседании и т. п.
Судебное усмотрение как проблема выбора из возможных вариантов должно осуществляться в процессуальной форме и основываться на принципах законности, быть направлено на отыскание оптимального решения исходя из конкретного дела, его обстоятельств, соотноситься с принципами и задачами закона. Оно должно находиться в границах правовой стабильности и упорядоченного развития своей практики.
Процедурные и материальные ограничения судебного усмотрения не имеют ничего общего с ограничением самостоятельности и независимости судей.
Президент России В.В. Путин на открытии VI Всероссийского съезда судей отметил, что «независимость судебной власти - это не почетная привилегия, а необходимое условие выполнения ею своей конституционной функции в системе разделения властей» [25].
1. Даль В.И. Толковый словарь живого великого русского языка. - СПб., 1997. - С. 355.
2. Рузаевский районный суд РМ. Дело № 1-192/07. Постановление от 18.06.07 г.
3. Архив Кадошкинского районного суда РМ, 2003 г. Уголовное дело в отношении М.
4. Там же. 2006 г. Уголовное дело в отношении К.
5. Архив Зубово-Полянского районного суда РМ. 2006 г. Материал № 4/1-187/06. Постановление от 20.03.2006 г.
6. Постановление Президиума Верховного Суда Республики Мордовия от 15.03.2007 г. № 44-у-181.
7. Архив Верховного Суда РМ. 2002 г. Уголовное дело № 2-91/2002.
8. Там же. 2007 г. Справка по результатам обобщения практики применения к осужденным условно-досрочного освобождения от отбывания наказания федеральными судьями Республики Мордовия.
9. Уголовное дело № 24655/07г. Прокуратура Республики Мордовия.
10. Частное постановление Президиума Верховного Суда РМ от 25.10.2006 г. № 44-у-333.
11. Архив Зубово-Полянского райсуда РМ. 2007 г. Гражданское дело № 2-127/07. Решение суда от 03.09.2007 г.
12. Кукушкин П., Курченко В. Условно-досрочное освобождение от отбывания наказания // Законность. - 2006. - № 6.
13. Архив Верховного Суда РМ. Наряд № 4-5. Обзор по результатам ознакомления с практикой разрешения вопросов, связанных с исполнением приговоров в Зубово-Полянском районном суде РМ от 01.04.2004 г.
14. Решение Верховного Суда РФ от 14.08.2006 № ГК ПИ 06-842.
15. Архив Верховного Суда РМ. 2006 г. Наряд № 4-5. Обзор по результатам ознакомления с практикой разрешения вопросов, связанных с исполнением приговора в Зубово-Полянском райсуде РМ. Обсужден на организационном заседании Президиума Верховного Суда РМ от 1.04.2004 г.
16. Архив Верховного Суда РМ. 2003 г. Частное определение № 22-116.
17. Там же. 2006 г. Частное определение от
13.01.2006 г. № 22-116.
18. Там же. Постановление судьи Верховного Суда РМ от 06.02.2006 г. № 4-у-276.
19. Там же. Письмо судьи Верховного Суда РФ от 22.05.2006 г. № 15-у06-17.
20. Там же. Постановление судьи Верховного Суда РМ от 27.06.2006 г.; ответ Председателя Верховного Суда Республики Мордовии от
19.07.2006 г. № П-4-у-275.
21. Цит. по: Колоколов Н.А. «Судебные практики» должны быть трансформированы в закон // Обеспечение законности в российском судопроизводстве. - Саранск, 2006. - С. 29.
22. Кони А.Ф. Нравственные начала в уголовном процессе // Собр. соч.: В 8 т. - М., 1966-1969; Т. 4. - 1967. - С. 33-70.
23. Барак А. Судейское усмотрение. - М., 1999. -С. 32.
24. Зархин Ю. Нравственные аспекты современного уголовного процесса. - Ижевск, 2003. - С. 29.
25. Путин В.В. Вступительное слово Президента РФ на VI Всероссийском съезде судей // Российская юстиция. -2005. - № 1/2. - С. 4.
