CC BY
3УДК 343.1
ББК 67.410.2
РУДЕНКО ДАРЬЯ АЛЕКСЕЕВНА
аспирант юридического факультета Санкт-Петербургского государственного университета, адвокат коллегии адвокатов Санкт-Петербурга «Ленрезерв» e-mail: [email protected]
Научный руководитель: НАЗАРОВ АЛЕКСАНДР ДМИТРИЕВИЧ
профессор кафедры уголовного процесса и криминалистики юридического факультета Санкт-Петербургского государственного университета, доктор юридических наук
DARIA A. RUDENKO
Postgraduate student of the Law Faculty of St. Petersburg State University, lawyer of the St. Petersburg Bar Association «Lenrezerv» e-mail: [email protected]
Scientific supervisor: ALEXANDER D. NAZAROV
Professor of the Department of Criminal Procedure
and Criminalistics of the Faculty of Law
of St. Petersburg State University, Doctor of Law
ПРЕДЕЛЫ ПРИМЕНИМОСТИ ТЕХНОЛОГИЙ ИСКУССТВЕННОГО ИНТЕЛЛЕКТА В ОТПРАВЛЕНИИ ПРАВОСУДИЯ ПО УГОЛОВНЫМ ДЕЛАМ
THE LIMITS OF THE APPLICABILITY OF ARTIFICIAL INTELLIGENCE TECHNOLOGIES IN THE ADMINISTRATION OF CRIMINAL JUSTICE
Аннотация. Актуальность исследования особенностей применения искусственного интеллекта в уголовном судопроизводстве на судебной стадии обусловлена фрагментарностью регулирования данного инструментария и отсутствием единого нормативно-правового акта, закрепляющего основания и пределы эксплуатации указанной технологии.
Основная цель статьи заключается в определении пределов применения технологий искусственного интеллекта при отправлении правосудия по уголовным делам. Используемые методы. Методологической основой послужили положения материалистической диалектики, как общенаучного метода познания, используемого для выявления сущности цифровой технологии и пони-
Abstract. The relevance of the study of the features of the use of artificial intelligence in criminal proceedings at the judicial stage is due to the fragmented regulation of this toolkit and the lack of a single normative legal act that establishes the grounds and limits of the operation of this technology.
The main purpose of the article is to determine the limits of the use of artificial intelligence technologies in the administration of justice in criminal cases.
The methods used. The methodological basis was the provisions of materialistic dialectics as a general scientific method of cognition used to identify the essence of digital technology and to understand the specifics of its use in the field
мания особенностей ее использования в сфере уголовного судопроизводства. Также применен комплекс общенаучных и специальных методов, обеспечивающих объективность, всесторонность и полноту изучения предмета исследования. Автором в качестве теоретической и эмпирической базы используются нормативно-правовые акты, подходы ученых, опыт зарубежных стран, а также профессиональный опыт автора, являющегося практикующим адвокатом.
Рассматриваемые проблемы. Автором поставлена проблема неопределенности пределов применения технологий искусственного интеллекта в отправлении правосудия по уголовным делам. В рамках указанной проблемы также рассматривается вопрос о возможности тотальной замены человека-судьи роботом-машиной.
Выводы. Автор, делая вывод о том, что вынесение решения не может быть делегировано искусственному интеллекту, обосновывает выделение пяти допустимых направлений его использования в рамках судебной стадии производства по уголовным делам: решение повторяющихся задач путем умного анализа массива данных (функция оптимизации), осуществление контроля за соблюдением судом формальных требований и правил (контрольная функция), оперативное установление юридически значимых обстоятельств в ходе судебного рассмотрения уголовных дел (вспомогательная функция), поддержка принятия судьей решений (функция содействия в принятии решений), содействие суду в статистической сфере (статистическая функция).
Ключевые слова: искусственный интеллект, судебная стадия, алгоритмизация, уголовный процесс, уголовное судопроизводство, электронное правосудие.
of criminal justice. A set of general scientific and special methods has also been applied to ensure the objectivity, comprehensiveness and completeness of the study of the subject of research. The author uses normative legal acts, the approaches of scientists, the experience of foreign countries in the context of the prospects for the use of artificial intelligence at the judicial stage, as well as the professional experience of the author, who is a practicing lawyer, as a theoretical and empirical base.
The problems under consideration. The author raises the problem of uncertainty of the limits of the use of artificial intelligence technologies in the administration of justice in criminal cases. Within the framework of this problem, the question of the possibility of a total replacement of a human judge by a robot machine is being considered.
Conclusions. The author, concluding that adjudication cannot be delegated to artificial intelligence, justifies the allocation of five acceptable areas of its use within the judicial stage of criminal proceedings: solving repetitive tasks by intelligent analysis of an array of data (optimization function), monitoring compliance by the court with formal requirements and rules (control function), prompt establishment of legally significant circumstances during the judicial review of criminal cases (auxiliary function), support for the judge's decision-making (the function of assistance in decision-making), assistance to the court in the statistical field (statistical function).
Keywords: artificial intelligence, judicial stage, algorithmization, criminal process, criminal proceedings, electronic justice.
ВВЕДЕНИЕ
В современной уголовно-процессуальной науке вопросам цифровой трансформации судебной стадии производства по уголовным делам посвящено немало трудов, а практикующие специалисты и представители власти все чаще высказывают идеи перевода уголовного судопроизводства в электронный формат. В частности, к уважаемым ученым, посвя-
тившим свои труды вопросам цифрови-зации уголовного судопроизводства следует отнести Т. Ю. Вилкову, С. В. Власову, Л. А. Воскобитову, Л. В. Головко, С. В. Зуева, О. В. Качалову, Л. Н. Масленникову, В. А. Мещерякова, А. Д. Назарова, О. В. Овчинникову, В. А. Семенцова и других отечественных и зарубежных специалистов.
Существенная часть оптимизирующих судебное разбирательство разработок,
в отличие от досудебной стадии, уже прочно укрепилась в практике, что упрощает процесс деформализации при переходе к системе электронного уголовного дела. Это означает, что законодателю не потребуется создавать с нуля и адаптировать многие технологии, а необходимо будет акцентировать внимание на придании им системности в рамках единой модели. В то же время, наличествуют и такие векторы деформализации судебной стадии путем внедрения цифровых технологий в производство по уголовным делам, которые находятся на этапе зарождения. Именно они представляют наибольший интерес для оценки с точки зрения перспектив цифровой оптимизации стадии путем применения современного инструментария.
Основной вектор развития, который следует рассмотреть в контексте совершенствования производства по уголовному делу на судебной стадии базируется на применении технологий искусственного интеллекта.
Пристальное внимание к вопросам искусственного интеллекта просматривается в трудах многих специалистов в области уголовного судопроизводства.
С одной стороны, малочисленная группа ученых рассматривала указанное направление в контексте разграничения «смарт-продуктов» (в том числе, программ с заданным алгоритмом поиска) и технологий искусственного интеллекта. В частности, акцент на не тождественности вышеназванных явлений А. Ю. Чуриковой был сделан по той причине, что если первые действуют по установленному алгоритму, то вторая технология предполагает изменение указанного алгоритма в процессе1. В свою очередь, ученый А. В. Нестеров, анализи-
руя опыт Китая и Сингапура, указывал, что «смарт-продукты» построены по типу «черного ящика», алгоритм которого экстраполирует данные, «подражая» тому, что хранится в модели2.
С другой стороны, такие ученые, как Л. А. Воскобитова, Д. О. Чистилина, А. А. Со-бенин, рассматривали технологии искусственного интеллекта в призме вопроса о возможности замены ими человека-судьи. Названная проблематика фактически предполагает получение ответа на вопрос о том, насколько в ближайшем будущем будет возможно делегировать сферу принятия итоговых решений по уголовным делам «роботу-судье» (сильному искусственному интеллекту).
Анализируя источники, посвященные искусственному интеллекту на судебной стадии производства по уголовному делу, также следует обратить внимание и на третий вектор рассмотрения указанного вопроса. В частности, такие ученые, как Х. Д. Аликперов, С. В. Зуев, Е. В. Никитин, И. М. Рагимов исследовали аспекты, касающиеся искусственного интеллекта в контексте возможной алгоритмизации назначаемого судом наказания.
В то же время, представляется, что первостепенным является определение основ применимости указанного современного средства на судебной стадии и очерчивание пределов его допустимого использования. Научная новизна настоящего исследования заключается в том, что автором систематизированы допустимые направления использования в рамках судебной стадии производства по уголовным делам, а также разработано содержание каждого из направлений в контексте реализуемых судом функций.
1 Чурикова А. Ю. Европейский опыт регулирования применения искусственного интеллекта в уголовном процессе [Электронный ресурс]: Сайт Международной ассоциации содействия правосудию. URL: httр://www.iuaj.nеt/nodе/3357 (дата обращения: 30.11.2024). Режим доступа: свободный.
2 Нестеров А. В. Смарт-системы в деятельности судебных экспертов [Электронный ресурс]: Сайт Международной ассоциации содействия правосудию. URL: httр://www.iuaj.nеt/nodе/3351 (дата обращения: 30.11.2024). Режим доступа: свободный.
МАТЕРИАЛЫ И МЕТОДЫ ИССЛЕДОВАНИЯ
В российском научном и законодательном поле такие инициативы находятся на стадии дискуссии. «Следы» искусственного интеллекта обнаруживаются в Приказе Генеральной прокуратуры Российской Федерации от 01.12.2021 № 713 «О внесении изменений в приказ Генерального прокурора Российской Федерации от 14.09.2017 № 627 «Об утверждении Концепции цифровой трансформации органов и организаций прокуратуры до 2025 года» и Концепцию, утвержденную этим приказом», в Указе Президента РФ от 10.10.2019 № 490 «О развитии искусственного интеллекта в Российской Федерации» и в Постановлении Правительства РФ от 28.10.2020 г. № 1750 «Об утверждении перечня технологий, применяемых в рамках экспериментальных правовых режимов в сфере цифровых инноваций». В судебной плоскости пути внедрения современной технологии на данный момент основываются на ненормативных источниках - выступлениях и докладах представителей высшего судейского сообщества. Соответственно, следует прийти к заключению, что все экспериментально реализуемые попытки применения инструментария в судебной сфере не имеют под собой достаточной правовой базы.
В этой связи, методологической основой исследования послужили положения материалистической диалектики, как общенаучного метода познания, используемого для выявления сущности цифровой технологии и понимания особенностей ее использования в сфере уголовного судопроизводства.
Применение формально-логического метода в рамках исследования состоит в анализе правовой природы искусственного интеллекта, а также в рассмотрении концептуальной возможности его применения в рамках сформированных фундаментальных подходов к уголовному судопроизводству
на судебной стадии. Сравнительно-правовой метод обеспечивает обоснование возможности имплементации отдельных зарубежных механизмов в российское уголовно-процессуальное законодательство.
Эмпирическую базу исследования составили данные, полученные в процессе анализа и изучения практики судебных органов в Российской Федерации и за рубежом. В процессе исследования учитывался также личный опыт автора, обладающего статусом адвоката и участвующего в уголовном судопроизводстве более трех лет.
РЕЗУЛЬТАТЫ ИССЛЕДОВАНИЯ
Исследователями в основном высказываются «сдержанные» предложения об использовании машины в качестве дополнительного инструментария, что согласуется с принципом вспомогательной роли цифровых технологий. В этой связи, следует признать справедливым мнение профессора Л. А. Воскобитовой, которая отмечает, что нельзя недооценивать весьма великий риск судебных ошибок, несправедливости разрешения дела и нарушения прав человека, если принятие решений и / или совершение процессуальных действий будет осуществлять машина, запрограммированная и действующая на принципах предельного упрощения и формализации информации и однозначности вариантов решений [1, с. 93].
Согласимся и с аргументом ученого И. И. Карташова в пользу недопустимости принятия итоговых судебных решений по уголовным делам машиной в силу самой специфики функционирования искусственного интеллекта, который на начальном этапе строительства, как и любая модель, потребует обучения и заложения некой основы в виде алгоритмов и «больших данных»3.
3 Карташов И. И. Искусственный интеллект в уголовном судопроизводстве: проблемы обучения и контроля [Электронный ресурс]: Сайт Международной ассоциации содействия правосудию. URL: httр://www.iuaj.nеt/nodе/3361 (дата обращения: 14.11.2024). Режим доступа: свободный.
Именно «большие данные» позволяют человеку направлять дальнейшее развитие модели искусственного интеллекта. Вместе с тем, если изначально в таких данных имеются ошибки, то они неизбежно мигрируют в искусственный интеллект, который в качестве таковых их воспринимать не будет, а следовательно, и отфильтровать их не сможет. Поскольку для целей дальнейшего вынесения судебных актов в искусственный интеллект на этапе обучения необходимо заложить ни что иное, как материалы уголовных дел, разработчик не сможет обеспечить ситуацию, при которой данный базис будет в полной мере отвечать требованиям законности в силу самого факта существования оправдательных приговоров, отмен постановлений о возбуждения уголовных дел, прекращений дальнейшего производства по причине различных ошибок правоохранительных органов. То есть, в закладываемом в искусственный интеллект массиве, в любом случае, окажутся объективные дефекты.
В то же время, в зарубежной доктрине обнаруживаются, напротив, революционные подходы. Среди специалистов можно наблюдать, например, сторонников частичной замены судьи искусственным интеллектом. К примеру, английский профессор Ричард Сасскинд придерживается мнения о возможности такой трансформации правосудия в контексте малозначительных дел [2].
Представляется, что такие предложения в российской правовой действительности вступают в противоречие не только с фундаментальными уголовно-процессуальными положениями, но и со статьей 118 Конституции РФ о том, что правосудие в Российской Федерации осуществляется только судом, а потому, их реализация недопустима. В этой связи, придерживаясь позиции о недопустимости утраты правосудием «человеческого лица», согласимся с теми учеными, которые высказываются негативно
относительно появления роботов-судей [3, с.24]. Работа судьи, базируясь на принципах беспристрастности и независимости, на законе и совести, на нравственных основах и сострадании, на свободе оценки доказательств, требует учета многочисленных этических и психологических факторов при принятии когнитивных решений, что непосильно искусственному интеллекту. Вне зависимости от того, какие принципы будут заложены в функционирование искусственного интеллекта в уголовном судопроизводстве, тотальная замена им судьи невозможна.
В свою очередь, отечественные специалисты предлагают и более компромиссные варианты, нежели английские коллеги в лице доктора Ричарда Сасскинда. В частности, ученые С. В. Зуев и Е. В. Никитин обосновывают внедрение в судебную практику программного обеспечения вынесения приговора с использованием математического моделирования и алгоритмизации принятия решений в части размера наказания [4], а полноценная концепция электронной системы определения оптимальной меры наказания была разработана специалистами Х. Д. Аликперовым и И. М. Рагимовым [5, 6].
Не умаляя заслуг вышеназванных авторов и соглашаясь с тем тезисом, что санкции Уголовного кодекса РФ зачастую дают правоприменителю слишком широкое усмотрение, укажем, что в нашем понимании любая алгоритмизация наказания может признаваться допустимой только в качестве ориентира для судьи или для обеспечения его большей информированности о тенденциях судебной практики по аналогичном делам в целях согласованности подходов. В то же время, ограничение судьи рамками, воздвигаемыми компьютером, будет лишать судебную систему возможности вынесения решений на основе поиска баланса интересов общества и отдельной фигуры в совокупности с целями наказа-
ния и внутренним убеждением вершителя правосудия.
Приведем пример из личной адвокатский практики автора, демонстрирующей, что судья-человек вынужден адаптироваться, в том числе, и под политические веяния общества. В частности, в один промежуток времени автор осуществлял защиту двух обвиняемых по ч.3 ст.327 УК РФ в схожих по фабуле и по характеристике личности уголовным делам. В обоих делах адвокатом-защитником было заявлено ходатайство о прекращении уголовного преследования в связи с назначением меры уголовно-правового характера в виде судебного штрафа. Обстоятельства сложились таким образом, что дело в отношении одной из обвиняемых было направлено в суд существенно раньше. Рассмотрев представленные стороной защиты документы, подтверждающие обоснованность заявленного ходатайства, суд прекратил производство по делу, в результате чего, подсудимая, будучи гражданкой иностранного государства, ограничилась уплатой судебного штрафа без последствий в виде судимости. В то же время, второе дело при аналогичном «наборе обстоятельств» поступило в суд после трагических событий, произошедших 22 марта 2024 года в «Крокус сити холле», по итогам которых российский правоприменитель взял вектор на ужесточение миграционной политики. В ходе судебного заседания государственный обвинитель возражал против прекращения уголовного дела на том основании, что миграционная сфера находится на особом контроле. В итоге, в условиях общественного резонанса относительно ужесточения подходов к регулированию положения иностранных граждан в РФ, судье было необходимо искать баланс между явными опасениями в части возможности дальнейшей отмены судебного акта в случае удовлетворения ходатайства и внутренней убежденностью в достаточности фактических оснований для прекращения. По итогу, судьей
было вынесено «компромиссное» решение о применении к подсудимой более мягкого наказания, чем предусмотрено статьей (в виде штрафа в минимальном размере). Представляется, что принятие подобных «компромиссных» решений с «выходом за рамки» в условиях общественно-политической обстановки непосильно искусственному интеллекту.
Определив недопустимость замены судьи-человека на арбитра-машину в контексте принципа вспомогательной роли цифровых технологий, стоит переключить внимание на те аспекты процесса осуществления правосудия по уголовным делам, которые, в свою очередь, могут стать эффективнее, результативнее и продуктивнее при использовании технологий искусственного интеллекта и программ с заданным алгоритмом поиска без ущерба уголовно-процессуальному фундаменту.
Уместным примером реализации вышеназванного принципа в практической деятельности выступает опыт иностранных коллег. Например, в уголовном процессе Республики Казахстан уже запущены пилотные проекты по внедрению в деятельность судей элементов искусственного интеллекта, которые «в один клик» будут предоставлять им информацию о судебной практике по аналогичным делам [7, с.6], а в Германии внедряется система «Smart Sentencing», смысл которой сводится к унификации размеров наказания, применяемых разными судами. В некоторых штатах США компьютеры также предоставляют рекомендации по вынесению приговоров [8].
В Российской Федерации относительно функционала и пределов применимости описываемого инструментария отметим, что рациональным в рамках судебной стадии видится включение в него пяти направлений.
Первое направление предполагает решение «повторяющихся задач» путем умного анализа массива данных и может имено-
ваться «функцией оптимизации». В данную группу следует относить различные действия, направленные на повышение эффективности рутинных процессов. Например, применение технологий искусственного интеллекта для расшифровки аудио-протокола судебного процесса с переносом в текстовой протокол и электронное формирование и отправку (автоматизацию) повесток.
Подобная практика уже реализуется некоторыми зарубежными коллегами. В частности, с 2020 года схожие технологии используются в Китае для расшифровки аудиозаписей судебных процессов.
Второе направление предусматривает осуществление контроля за соблюдением судом формальных требований и правил («контрольная функция»). Сюда относятся вопросы отслеживания и контроля процессуальных сроков и сроков давности привлечения к уголовной ответственности, размера наказания, сумм гражданских исков, зачета мер пресечения в срок отбывания наказания.
Так, например, согласно концепции «умных судов» в Китае, предлагается использование искусственного интеллекта с целью недопущения отступления судьей от формальных требований законодательства (истечение срока рассмотрения дела, выход за установленные пределы назначаемого наказания) [9, с. 143]. Перспективность использования искусственного интеллекта в данной сфере обусловлена тем, что современная технология точна и «внимательна» к подсчетам и деталям, оперативна при поиске и обработке информации.
Третье направление имеет еще более прикладной характер («вспомогательная функция»). Следует признать возможность распространения функционала «электронного помощника» на отдельные «бытовые» вопросы, связанные с необходимостью оперативного установления различных обстоятельств в ходе судебного рассмотрения уголовных дел. Так, например, видится не-
обходимой интеграция инструментария с различными порталами, позволяющими суду в короткий срок автоматически подтвердить юридически значимые факты, в том числе, касающиеся процессуально-значимых фигур и их личности (трудоустройство, семейное положение, болезнь, смерть и др.).
Примером ситуации, в которой такой инструментарий был бы применим, может послужить личный опыт автора. Так, в ходе рассмотрения одного из уголовных дел с большим количеством фигурантов и их защитников, при проверке текущей явки лиц судом было установлено отсутствие одного из подсудимых и его защитника, который задерживался, будучи задействованным в другом процессе. В силу отсутствия у суда возможности подтверждения факта болезни подсудимого (а вместе с тем, и уважительности причины пропуска заседания в контексте сохранения избранной ранее меры пресечения), кроме как путем ожидания адвоката с подтверждающими документами, был объявлен перерыв и более чем двадцать участвующих лиц были вынуждены, затратив временной ресурс, ожидать прибытия защитника вместо одномоментного отложения судебного заседания. Представляется, что такой фрагмент неэффективности мог бы быть устранен в случае обеспечения суду возможности мгновенной проверки электронного больничного листа, который отображается на портале «Госуслуг».
В рамках данной группы следует выделить и такое ответвление, как идентификация личности. Например, учеными обосновывается целесообразность реализации в рамках видео-конференц-связи технологий распознавая лиц [10]. Профессор Ю. А. Свирин указывает, что компьютерное зрение необходимо для идентификации участников процесса, не присутствующих в судебном заседании по причине непрекращающихся угроз в эпоху пандемии [11, с. 17].
Четвертое направление является наиболее важным, так как предполагает поддержку принятия решений («функция содействия в принятии решения»). В рамках данной области предполагается повышение качества выносимых решений и проверочной деятельности суда с точки зрения рассмотрения поступающих в суд процессуальных документов на предмет выявления их несоответствия требованиям процессуального законодательства.
Главный функционал в части повышения качества судебных актов, как представляется, должен основываться на создании интеллектуальной поисковой системы с возможностью анализа и систематизации судебной практики [12, с. 189].
Кроме того, анализируя перспективы внедрения электронного помощника судьи в процесс рассмотрения уголовных дел, отметим, что указанная технология может позволить судье оперативнее сделать многие процессуально значимые выводы: о назначении предварительного слушания, о наличии оснований для возвращения дела прокурору, о необходимости направления дела по подсудности и другие. Так, например, в КНР применяется программа «206 system», функционал которой предусматривает, в том числе, проверку законности проведения следственных действий [13, с. 164].
В таком векторе можно говорить о сочетании данной функции с контрольной, поскольку машина укажет судье на основания для принятия решения по итогам «сканирования» материалов на предмет наличия конкретных оснований. Такой интеллектуальный анализ материалов дела видится логичным в условиях назревшей необходимости перевода материалов уголовного дела в электронных формат.
Наконец, пятое направление применения инструментария усматривается в статистической сфере («статистическая функция»). Первые шаги среди иностранных коллег в указанном направлении уже сделаны в Республике Казахстан, где система «Зандылык» может собирать судебную статистику по регионам. Заимствование такого зарубежного опыта позволит отечественному разработчику минимизировать участие суда в вопросах, которые напрямую не связаны с осуществлением его главной функции.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
В заключение анализа направлений использования искусственного интеллекта в уголовном суде, следует отметить, что практическая возможность реализации всех предложений базируется на необходимости обеспечения машиночитаемости самого уголовного дела, обеспечивающей возможность корректной обработки не только человеком, но алгоритмами искусственного интеллекта.
Реализация приведенных пяти векторов в рамках развития электронного правосудия позволит сократить волокиту и бюрократию на судебной стадии, ассистируя судье таким образом, что он окажется избавлен от неэффективности и рутины, сосредоточившись на своей основной функции — отправлении правосудия. Подобный инструментарий позволит разгрузить не только аппарат конкретного судьи, но и во многом оптимизировать работу судебных канцелярий по уголовным делам. В таком ключе будет соблюдаться и принцип баланса новых средств и методов с уголовно-процессуальными стандартами.
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК
1. Воскобитова Л. А. Уголовное судопроизводство и цифровые технологии: проблемы совместимости / Л. А. Воскобитова // Lex Russica (Русский закон). - 2019. - № 5(150). - С. 91-104. - DOI: 10.17803/1729-5920.2019.150.5.091-104. - EDN: NTMDQM.
2. Susskind R. Online courts and the future of justice // Oxford University Press. 2019. 368 p.
3. Клеандров, М. И. Размышления на тему: может ли судьей быть робот? / М. И. Клеандров // Российское правосудие. - 2018. - № 6(146). - С. 15-25. - DOI: 10.17238/issn2072-909X.2018.6.15-25. - EDN: XOTJOH.
4. Зуев С. В. Информационные технологии в решении уголовно-процессуальных проблем / С. В. Зуев, Е. В. Никитин // Всероссийский криминологический журнал. - 2017. - Т. 11, № 3. - С. 587-595. -DOI: 10.17150/2500-4255.2017.11(3).587-595. - EDN: ZHNBCL.
5. Аликперов Х. Д. Новые подходы к познанию сущности наказания. Постановка проблемы / Х. Д. Аликперов // Уголовное судопроизводство. - 2020. - № 2. - С. 36-42. - EDN: OPWYTJ.
6. Рагимов, И. М. «Электронные весы правосудия» (цели, возможности, преимущества) / И. М. Раги-мов, Х. Д. Аликперов // Уголовное судопроизводство. - 2019. - № 3. - С. 8-14. - EDN: CAOEWE.
7. Байтилесов Н. Т. Цифровизация уголовного процесса: реалии и перспективы: Мат-лы международ. науч. практ. конф. / Под общ. ред. канд. юрид. наук доцента А. Дарменова. Караганда: Карагандинская академия МВД РК им. Б. Бейсенова. - 2021. - С. 6-7.
8. Морхат П. М. Искусственный интеллект: правовой взгляд: моногр. М., 2017. 257 с.
9. Еремеев Д. В. Перспективы использования искусственного интеллекта в уголовном судопроизводстве // Ученые записки Крымского федерального университета имени В. И. Вернадского. Юридические науки. - 2022. - № 1. - С. 141-148. - DOI: 10.47643/1815-1337-2023-6-318.
10. Электронное правосудие / коллектив авторов; под ред. Е. В. Бурдиной, В. С. Зуева. Москва: РГУП, 2021. 344 с.
11. Гришина Е. П., Тасаков С. В. Цифровые технологии в сфере правосудия по уголовным делам // Вестник Казанского юридического института МВД России. - 2022. - № 4(50). - С. 77-85. - DOI: 10.37973/KUI.2022.32.37.017.
12. Свирин Ю. А. Электронное правосудие: теоретико-правовые проблемы / Ю. А. Свирин // Вестник Российской правовой академии. - 2021. - № 1. - С. 16-20. - DOI: 10.33874/2072-9936-20210-1-16-20. - EDN: TTUONM.
13. Реховский А. Ф. Китайский опыт использования искусственного интеллекта в уголовном судопроизводстве / А. Ф. Реховский // Байкальские компаративистские чтения: Материалы международной научно-практической конференции, Иркутск, 22-23 апреля 2022 года. - Иркутск: Байкальский государственный университет. - 2022. - С. 159-167. - EDN: DPTDAE.
14. Зазулин А.И. Функции цифровой информации и технологий в уголовном процессе // Сибирское юридическое обозрение. - 2020. - №1. - С. 75-82. - DOI: 10.19073/2658-7602-2020-17-1-75-82.
REFERENCES
1. Voskobitova L. A. Ugolovnoe sudoproizvodstvo i cifrovye tehnologii: problemy sovmestimosti [Criminal proceedings and digital technologies: compatibility problems] // Lex Russica (Russki Zakon). — 2019, No. 5(150), P. 91-104.
2. Susskind R. Online courts and the future of justice // Oxford University Press. 2019. 368 p.
3. Kleandrov M. I. Razmyshleniya na temu: mozhet li sudej byt robot? [Reflections on the topic: can a robot be a judge?] // Rossiiskoe pravosudie. — 2018, No. 6(146), P. 15-25.
4. Zuev S. V. Informacionnye tehnologii v reshenii ugolovno-processualnyh problem [Information technologies in solving criminal procedural problems] // Vserossijskij kriminologicheskij zhurnal. — 2017, No. 3, P. 587-595.
5. Alikperov H. D. Novye podhody k poznaniyu sushnosti nakazaniya. Postanovka problemy [New approaches to understanding the essence of punishment. Statement of the problem] // Ugolovnoe sudoproizvodstvo. — 2020, No. 2, P. 36-42.
6. Ragimov I. M. Elektronnye vesy pravosudiya (celi, vozmozhnosti, preimushestva) [Electronic scales of justice (goals, opportunities, advantages)] // Ugolovnoe sudoproizvodstvo. — 2019, No. 3, P. 8-14.
7. Baytilesov N.T. Cifrovizaciya ugolovnogo processa: realii i perspektivy: [Digitalization of the criminal process: realities and prospects]: International issues. scientific. practical. conf. // Karaganda: Karagandinskaya akademiya MVD RK im. B. Bejsenova. — 2021, P. 6-7.
8. Morkhat P. M. Artificial intelligence: a legal view. M., 2017, 257 p.
9. Yeremeev D. V. Perspektivy ispolzovaniya iskusstvennogo intellekta v ugolovnom sudoproizvodstve [Prospects for the use of artificial intelligence in criminal proceedings] // Uchenye zapiski Krymskogo federalnogo universiteta imeni V. I. Vernadskogo. Yuridicheskie nauki. — 2022, No. 1, P. 141-148.
10. Burdina E. V., Zuev V. S. Electronnoie pravosudie[Electronic justice] // RGUP. — 2021, 344 p.
11. Grishina E. P., Tasakov S. V. Cifrovye tehnologii v sfere pravosudiya po ugolovnym delam [Digital technologies in the field of criminal justice] // Vestnik Kazanskogo yuridicheskogo instituta MVD Rossii. — 2022, No. 4(50), P. 77-85.
12. Svirin A. Y. Elektronnoe pravosudie: teoretiko-pravovye problemy [Electronic justice: theoretical and legal problems] // Vestnik Rossijskoj pravovoj akademii. — 2021, No. 1, P. 16-20.
13. RekhovskyA. F. Kitajskij opyt ispolzovaniya iskusstvennogo intellekta v ugolovnom sudoproizvodstve [The Chinese experience of using artificial intelligence in criminal proceedings] // Bajkalskie komparativistskie chteniya: Materialy mezhdunarodnoj nauchno-prakticheskoj konferencii. — 2022, P. 159-167.
14. Zazulin A. I. Funkcii cifrovoj informacii i tehnologij v ugolovnom processe [Functions of digital information and technologies in criminal proceedings] // Sibirskoe yuridicheskoe obozrenie. — 2020, No. 1, P. 75-82.
Статья поступила в редакцию 18.10.2024; одобрена после рецензирования 09.11.2024; принята к публикации 10.12.2024. Автор прочитал и одобрил окончательный вариант рукописи.
The article was submitted 18.10.2024; approved after reviewing 09.11.2024; accepted for publication 10.12.2024.
The author read and approved the final version of the manuscript.
