CC BY
232
В марте 2012 г. премьер-министр попросил разработать механизм стимулирования отказа выхода на пенсию в срок. К примеру, Путин предложил разработать механизм увеличения размера пенсии в случае, если гражданин решит выйти на пенсию позже. С такой просьбой он обратился к Минздравсоцразвития и Пенсионному фонду.
И в конце 2013 г. Государственной думой была принята новая пенсионная формула, по которой права на страховую пенсию будут учитываться не в абсолютных цифрах, а в пенсионных коэффициентах (баллах), исходя из уровня заработной платы, стажа и возраста выхода на пенсию.
Таким образом, расчет страхового пенсионного капитала меняется: он будет осуществляться не в рублях, а в баллах, что удобнее, поскольку предполагается целый ряд коэффициентов и начислений - за нестраховые периоды, за более поздний выход на пенсию и т. д. Для того чтобы не пересчитывать каждый раз в рублях, это будет одновременно конвертироваться в баллы, - говорит председатель комитета ГД по труду, социальной политике и делам ветеранов Андрей Исаев.
В заключение необходимо сказать о том, что законодатель должен стремиться понять, насколько принимаемое им решение учитывает интересы и пожелания основных социальнополитических сил, какие слои и группы остаются «обделенными». Для этого необходимы хорошо налаженные связи с общественностью. Одним из каналов реализации таких связей является изучение общественного мнения, специально ориентированное на потребности правотворческого процесса1.
Д. А. Макаров
Правовое значение и роль церкви в Византийской империи
Византийская церковь является одним из уникальных институтов государственности и общества. Согласно господствовавшей философской и государственно-правовой доктрине церковь представляет собой как объединение верующих, соединяющее в себе все общественные институты, включая и государство, так и своеобразное бюрократическое учреждение, предназначенное для осуществления духовной власти и некоторых функций государственного управления. Вопрос о соотношении духовной и
1 Лукашева А.В. Общественное мнение и законотворчество. Демократия и права человека // Гражданин и право. 2001. № 11. С. 43-46.
21
светской власти, роли и предназначении церкви в жизни государства и общества ромеев всегда оставался открытым.
Римские императоры осознавали преимущества новой государственной религии и значение церковной власти в деле обеспечения идеологического и религиозного единства, а также укрепления общественной морали. Религиозная и межнациональная борьба населявших империю народов, при фактическом отсутствии доминирования того или иного этноса, создавала реальную угрозу существования государства. Согласно Миланскому эдикту веротерпимости 313 г. императора Константина и Лициния каждому была дана «свобода жить в той вере, в какой кто хочет.... Надо предоставить уму и воле каждого заниматься божественными предметами по собственному выбору, мы издали повеление, как всем другим, так и христианам хранить свою веру и своё богопочитание...»1. Вероисповедание не должно являться разрушающей государство силой. Логично иметь единый для всего общества культ, единую систему ценностей, мировоззрения, соединяющую общество и императора. В эдикте 324 г. содержится указание на то, что христианство является «единственной истинной верой», язычество лишь терпимо. Общей закономерностью стало то, что в течении IV-VI вв. иные религиозные культы стали восприниматься законодательством в качестве некоторого исключения из правила, целей для сегрегации. Практически все византийские императоры проводили политику по утверждению именно христианства в качестве государственного вероисповедания. Как исключение можно отметить правление императора Юлиана, но и этот Василевс, последовательно насаждал единый религиозный культ на основе, в первую очередь, эллинистического наследия1 2. Церковь также не была заинтересована в противопоставлении христианской общины и государства.
С течением веков факт принадлежности к христианству становится неотъемлемой чертой статуса ромея. Полноправный гражданин, подданный императора не должен быть язычником, представителем иной религии. Ромеи представляют собой многонациональный народ, исповедание единой религии, соблюдение римских законов и подчинение власти императора были силами объединявшими общество. Наследие греческой культуры, государственный греческий язык были основой культурного, но не этнического единства общества.
Законодательство закрепляет нормы уголовной ответственности для византийцев, не соблюдавших догматы веры. Например, в соответствии с Кодексом Юстиниана еретики подвергались конфис-
1 Евсевий Помфил. Церковная история. М., 1993. С. 358-359.
2 Успенский Ф. И. История Византиискои империи: в 3 т. Т. 1. М.: Мысль, 1996. С. 63-64.
22
кации имущества и ссылке1, в Эклоге уже содержится указание о смертной казни мечом1 2. Отдельно подвергалось наказанию совращение в иудаизм, а в последующем и в ислам. Важным обстоятельством было то, что в империи не проводилось целенаправленной политики по борьбе с иноверцами, императоры были заинтересованы в развитии культурных, торговых и политических взаимоотношений с другими государствами. Внутренняя борьба за чистоту веры носила исключительно драматичный характер, но византийское право не знало аналога института аутодафе. Казнь еретика является исключительной и скорее вынужденной мерой. Борьба с ними имеет огромную важность для сохранения целостности византийского общества.
Органы церковного управления постепенно официально включаются в административную систему империи. До IV в. особой иерархии церковных властей не существовало. Делами общины управляли епископы. На востоке Римской империи епископы традиционно осуществляли кроме духовного руководства хозяйственное и административное управление делами общины. Высшим учреждением церковной власти являлись церковные соборы, которые имели значение местных или вселенских, на которых присутствовали представители христианских общин различных областей Римской империи, а в последующем и других стран, по мере распространения христианства. Многие принятые на соборах решения имели статус официального права. Соборы в Византийской империи созывались указом императора, который мог присутствовать на нём лично, как, например, это делал Константин Великий. Совместная законотворческая деятельность императора и отцов церкви символизировала единство христианской общины. Вместе с тем, принимаемые догматы веры отражали культурно-религиозную борьбу различных общностей империи и могли служить как цели идеологического единства, так и расколу византийского общества.
Епископы городов, где традиционно проводились церковные соборы, получили особый статус митрополитов или архиепископов. В V-VI вв. митрополиты, опираясь на учения отцов церкви, стали верховными иерархами. Если ранее епископы избирались прихожанами, то теперь они поставляются митрополитами. Но и спустя столетия императорское законодательство продолжает подтверждать избрание клира прихожанами. Например, в Василиках содержится норма, предостерегающая становиться дьяконом или стратиотом посредством заискивания перед демосом3.
1 Кодекс Юстиниана. Книга I п. 1.5 11-12.
2 Эклога. Титул XVII. п. 52.
3 Каждан А. П. Василики как исторический источник // Византиискии временник. М., 1958. Т. 14. С. 60.
23
Распространение власти епископов осуществлялось в соответствии с волей императора. В IV в. епархии совпадали с утверждёнными императором Диоклетианом территориальными единицами. Но с течением веков ситуация становится более сложной. Фемное устройство более не привязывает округа-области к подчинению тому или иному городскому центру. В качестве важнейшего фактора выдвигается религиозное значение города, например, епископ Иерусалима не мог подчиняться иерарху провинциального центра. Наиболее значительные в политическом, религиозном или экономическом отношении церковные учреждения изымались из общей системы церковного управления. Например, комплекс Афонских монастырей, церковь Святой Софии в Константинополе и др.
Патриархами являлись епископы апостольских городов, но в последующем статус высшего духовного лица города стал больше определяться его политическим значением. Патриархами стали высшие церковные иерархи Константинополя, Иерусалима, Антиохии и Александрии. Высшим церковным иерархом империи становится Константинопольский патриарх, он постепенно получает в глазах ромеев значение Вселенского. С IX в. патриарх стал проводить процедуру миропомазания елеем императора, что означало передачу божественной власти. Исключительный статус Константинопольского патриарха как высшего церковного иерарха христианского мира не был окончательно признан не только во многих христианских государствах, но и в пределах самой империи. Статус Константинопольского патриарха нельзя сопоставить с положением Римского епископа, хотя некоторые из них, например, патриарх Филофей, считали себя первыми духовными пастырями всей мировой христианской общины1. Столичный епископ формально был одним и многих патриархов церкви. Изначально Константинополь не был апостолическим городом подобно Риму или Александрии. Данное обстоятельство приводило к трениям главы византийской церкви с Римом. Шестым каноном Никейского собора 325 г. были равно гарантированы права римского епископа (папы) и восточных иерархов; 36 канон Трульского собора 691 г. закрепляет «пентархию» церковной ойкумены, равность прерогатив римского первосвященника и Константинопольского патриарха и т. д.1 2 Фактически существовали две церковные организации, одна из которых включала епископов, опиравшихся на Константинопольского патриарха, а другая на Римского епископа. В соответствии со «схизмой» 1054 г. происходит окончательное разделение западной и восточной церквей.
1 Общественно-политическая мысль Византии 40-60-е гг. XIV в. Свердловск, 1986. С. 56.
2 Медведев И. П. Правовая культура Византийской империи. СПб.: Але-тейя, 2001. С. 137-138.
24
Константинопольский патриарх возглавлял Синод восточной церкви - постоянный высший административно-церковный совет, основанный на членстве высших церковных иерархов и администраторов. Патриарх избирался императором из числа кандидатур предложенных высшими епископами. Но порядка, установленного в качестве правового принципа на длительный срок, не существовало. Положение Константинопольского патриарха было крайне неоднозначным. Константинопольский патриарх был национальным церковным иерархом Византии, в отличие от Римского Папы, символизировавшего единство церковной организации христиан государств Западной Европы. Догматы православной веры устанавливали церковные Соборы в качестве высшей церковной власти и не допускали непогрешимости христианина даже епископского сана, что противоречило утверждавшемуся католическому принципу единоначалия власти Римского Папы. В Византии XI-XV вв. столичный епископ фактически и юридически являлся признанным духовным пастырем ромеев. Высшую церковную администрацию представляли великий эконом, верховный управитель монастырей, верховный смотритель священных даров, ведавший церковной утварью и священными регалиями, великий канцлер, занимавшийся внешними сношениями церкви, великий интендант монастырей, выполнявший судебно-юридические функции дефенсор и др.
В восточной церкви благодаря значительной экономической роли различных церковных учреждений, в первую очередь монастырей, сложилась особая разветвлённая администрация, значение которой для населения иногда превосходило государственную. Ф. И. Успенский говорит о наличии широкой автономии, «самоправ-ности», византийских церковных учреждений, изъятии их земель из общей системы государственного управления уже в IV-VII вв. При этом выделяются многочисленные церковные учреждения, в зависимости от статуса категорий которых, например, монастыри императорские, патриаршие и т. п., закрепляются особенности статуса в области податного и административного законодательства. В частности указываются свободы от притеснения чиновников, «динатов» и «от тягот и повинностей, которые бывают обыкновенно» и т. п.1 Но всё же первые императорские хрисовулы, закрепляющие широкий иммунитет церковных учреждений, относятся к более позднему периоду, что будет рассмотрено в разделе, посвящённом податному законодательству. Экскуссия была во многом неразрывно связанна с развитием института пронии - «попечения», возложения функций государственного управления на церковные учреждения и частных лиц.
1 Успенский Ф. И. Экскуссия-иммунитет в Византии // Византийский временник. М., 1917-1922. Т. 13. С. 117.
25
Император Константин I закрепил основы института церковной организации в административной и правовой системе империи: освобождение духовенства от обычных повинностей, лежащих на римских гражданах; правосубъектность церковных учреждений, например, право принимать в свою пользу наследства по завещанию, несение государственных обязанностей и т. п.; судебные правомочия по гражданским делам членов христианской общины и др.1
В Византии, до VII в. клирики превращаются, как и другие категории населения, в правовые общности, обладающие некоторыми чертами замкнутых наследственных каст, правда, в неизмеримо меньшей степени, чем иные сословия. В частности, император Лев I устанавливает неотчуждаемость церковных имений, как экономической основы организации; Анастасий запрещает продажу и дарение церковных домов, земель, колонов и рабов; Юстиниан I связывает доступ в духовное сословие колонов и рабов с достижением высокого духовного звания и т. д. В соответствии с законом 546 г. лиц епископского звания нельзя было привлекать к светскому суду, как гражданскому, так и уголовному. Клир был освобождён от несения большинства государственных повинностей, в первую очередь, так называемых «грязных», в частности, исполнения строительных обязанностей, постоя войска и т. п. Духовенство как привилегированное сословие в области освобождения от многих государственных повинностей становится убежищем от разорения многих византийцев. Императоры Аркадий и Гонорий своим указом 398 г. запретили де-курионам вступать в духовное сословие. Маврикий новеллой от 593 г. ограничил право пострижения в монахи лиц, состоящих на государственной, особенно военной, службе и т. п. Последней акт вызвал недовольство римского папы Григория I и в последующем был отменён.
Политическая значимость церковных учреждений была закреплена в законодательстве изначально. Император Константин в 318 г. уравнял правовой статус епископского суда с государственным. В 321 г. приговоры этой инстанции были признаны безапелляционными. В различные периоды объём компетенции церковных судов изменялся. Правовое положение церковного суда определялось в соответствии с нормами официального светского и канонического права. Правовые предписания о статусе церковного суда и особенностях процесса содержатся в Кодексах императоров Феодосия II и Юстиниана I, Номоканоне XIV титулов, Эпанагоге и иных законодательных актах. Суд епископа признавался равным государственному, первоначально по обоюдному согласию сторон,
1
1 Успенский Ф. И. История Византиискои империи: в 3 т. Т. 1. М.: Мысль, 1996. С. 53-71.
26
потом и в соответствии с официальным признанием. Начиная с VI в. в компетенцию церковных судов были включены также и обычные гражданские дела, если стороны на это соглашались. С середины этого века положение меняется, теперь исключительно церковному суду подлежали священнослужители, лица духовного звания, а также подвластные и зависимые от церкви люди. Нарушение церковных предписаний представителями всех сословий, кроме сенаторов высшего ранга, тоже подлежали рассмотрению в церковных судах. В IV-VII вв. на епископов были возложены функции муниципального управления.
В качестве основного принципа признавалось единство светских и церковных властей, но их роль и соотношение в жизни христианской общины всегда вызывали острые споры. В наиболее общем виде византийские учения о роли и предназначении института церкви, в его узком смысле слова, можно свести к двум основным положениям. Церковь представляет собой органическое продолжение, со своими особенностями, государственной власти. В то же время согласно другим доктринам церковь имеет определённую автономию, политическая организация византийского общества включает две равноправные структуры - институт государственной власти, воплощаемой в императоре, и духовную власть, в первую очередь, Константинопольского патриарха. Данная схема основных концепций не является исчерпывающей, она отражает лишь основные направления политической и правовой мысли.
Одним из сторонников включения церкви в систему государственного управления выступает император Юстиниан I. Император, по-видимому, не признавал закрепившего впоследствии более чёткого разделения властных полномочий светских и религиозных учреждений. В эдикте, обращённом к епископам, он устанавливает: «...Вы должны наблюдать за всеми и прочими и доносить нам как об архонтах, справедливо поступающих, так и о тех, которые будут преступать, сей закон, дабы мы, зная о тех и других, первых награждали, а последних наказывали.». Закрепляется обширный перечень полномочий епископа1. Но данная позиция была достаточно опасной. Церковь, многочисленный клир, объединённый в единую разветвленную структуру, обладал собственными целями развития, которые не всегда совпадали с общегосударственными, что создавало угрозу императорской власти. Наиболее яркий пример даёт правление Александрийских патриархов. Данные епископы обладали собственными вооружёнными силами, имели полномочия в области метрологии, сбора некоторых пошлин и т. п. Многие ис-
1
1 Цит. по: Тихомиров Л. А. Монархическая государственность. М., 1998. С. 166-167.
27
пользовали свою власть для борьбы с императорами за утверждение монофизитства в рамках всей империи.
Пример автономного существования церковной власти представляет законодательный свод Эпанагога, составленный при участии патриарха Фотия. Обязанностью патриарха является соблюдение в благочестии христиан, обращение к православию и единение с церковью всех еретиков, а также миссионерская деятельность. Только ему принадлежит право истолкования древних канонов, постановлений святых отцов и правил Святых Соборов и т. д. Вопросы церковного управления и суда принадлежат исключительно патриарху. Император и патриарх воплощают на земле власть Христа в образе христианской империи. Император обязан править, согласуясь с канонами, соблюдать и охранять их. Патриарху принадлежит исключительное право управления церковью на основании канонов1. Афанасий Великий, архиепископ Александрийский в IV в., в ответ на религиозные репрессии императора Констанция выдвинул идеи, в соответствии с которыми, церковь представляет собой учреждение, принципиально отличающееся от государства. Каждое учреждение должно заниматься теми вопросами, которые ей предписаны от Бога1 2.
Императоры иконоборческой династии наиболее ярко воплотили представления о роли главы государства в качестве первосвященника. По мнению императора Льва Исавра, определение церковных догматов вполне может быть его личной прерогативой. В Византии XI-XV вв. в связи с развитием феодальных отношений, института пронии, императорские хрисовулы возлагают на церковные учреждения многие функции общегосударственного управления, в том числе военные. По сути, в данный период системы гражданского, церковного и отчасти вотчинного управления в значительной степени смешиваются. С XIII в., династии Ласкарисов, венчание на царство выступает определяющим фактором вступления на престол, вместо римской традиции народного признания. Церковь фактически становится определяющей политической силой. Но действует схожий с католицизмом принцип - «церковь живёт по римским законам». Именно данное учреждение в наибольшей степени было заинтересовано в объединении осколков империи. Многие выдающиеся церковные деятели, например, Димитрий Хоматиан, непосредственно рассматривали себя в качестве хранителей древних правовых традиций.
1
1 Успенский Ф. И. История Византиискои империи: в 3 т. Т. 2. М.: Мысль, 1996. С. 205-206.
2 Новиков А. А. Государство и право в ранневизантийской политической мысли. СПб., 1997. С. 16-21.
28
