Правовое регулирование цифрового банкинга в России и зарубежных странах (Европейский союз, сша, КНР) Текст научной статьи по специальности «Экономика и бизнес»

2019 PERM UNIVERSITY HERALD. JURIDICAL SCIENCES Выпуск 46

I. КОНСТИТУЦИОННОЕ, АДМИНИСТРАТИВНОЕ И ФИНАНСОВОЕ ПРАВО

Информация для цитирования:

Ермакова Е. П., Фролова Е. Е. Правовое регулирование цифрового банкинга в России и зарубежных странах (Европейский союз, США, КНР) // Вестник Пермского университета. Юридические науки. 2019. Вып. 46. C. 606-625. DOI: 10.17072/1995-4190-2019-46-606-625.

Ermakova E. P., Frolova E. E. Pravovoe regulirovanie tsifrovogo bankinga v Rossii i zarubezhnykh stranakh (Evropeyskiy Soyuz, SShA, KNR) [Legal Regulation of Digital Banking in Russia and Foreign Countries (European Union, USA, PRC)]. Vestnik Permskogo universiteta. Juridicheskie nauki - Perm University Herald. Juridical Sciences. 2019. Issue 46. Pp. 606-625. (In Russ.). DOI: 10.17072/1995-4190-2019-46-606-625.

УДК 347.4

DOI: 10.17072/1995-4190-2019-46-606-625

ПРАВОВОЕ РЕГУЛИРОВАНИЕ ЦИФРОВОГО БАНКИНГА В РОССИИ И ЗАРУБЕЖНЫХ СТРАНАХ (ЕВРОПЕЙСКИЙ СОЮЗ, США, КНР)

Исследование подготовлено при финансовой поддержке РФФИ в рамках научного проекта №17-03-00093 «а» (науч. рук. - Е. Е. Фролова)

Е. П. Ермакова

Кандидат юридических наук,

доцент кафедры гражданского права и процесса

и международного частного права

Российский университет дружбы народов (РУДН) 117198, Россия, г. Москва, ул. Миклухо-Маклая, 6

ORCID: 0000-0001-5722-3641 ResearcherID: S-4388-2017

Статьи автора в БД «Scopus» / «Web of Science»: DOI: 10.14419/ijet.v7i4.38.24343

E-mail: ermakova_ep@pfur.ru ; ermakovaep@mail.ru

Е. Е. Фролова

Доктор юридических наук,

зав. кафедрой гражданского права и процесса

и международного частного права

Российский университет дружбы народов (РУДН) 117198, Россия, г. Москва, ул. Миклухо-Маклая, 6

ORCID: 0000-0002-1852-0085 ResearcherID: C-8278-2015

Статьи автора в БД «Scopus» / «Web of Science»: DOI: 10.14419/ijet.v7i4.38.24343 DOI: 10.9770/jesi.2019.6.4(11)

E-mail: frolova_ee@rudn.ru; frolevgevg@mail.ru

Поступила в редакцию 22.03.2019

Введение: анализируется правовое регулирование цифрового банкинга в Европейском союзе, США, Китае и России. Обосновано, что развитие цифрового банкинга вле-

© Ермакова Е. П., Фролова Е. Е., 2019

чет как выгоды (инновации и создание новых рабочих мест), так и проблемы. Решение этих проблем возможно и путем усиления надзора за развитием цифрового банкинга, и другими способами. В связи с этим сравнительный анализ указанных выше вопросов приобретает особое значение. Цель: сформировать представление об основах правового регулирования цифрового банкинга в Европейском союзе, США, Китае и России на основе анализа нормативных актов, научных источников и судебных прецедентов. Методы: эмпирические методы сравнения, описания, интерпретации; теоретические методы формальной и диалектической логики; частнонаучные методы: юридико-догматический и метод толкования правовых норм. Результаты: проведенное исследование показало, что решение проблем правового регулирования цифрового банкинга правительства стран - членов ЕС и США возможно в усилении надзора за развитием цифрового банкинга, что выражается как в принятии новых нормативных актов, так и в новых полномочиях органов, осуществляющих финансовый надзор (финансовых регуляторов). Однако правительство Китая до последнего времени занимало позицию невмешательства. Выводы: Россия отстает от мировых гигантов интернет-банкинга как по объему денежных операций в цифровой форме, так и по качеству правового регулирования отрасли FinTech, особенно в сфере защиты прав потребителей цифровых финансовых услуг. В Европейском союзе в зависимости от вида деятельности применяются различные нормативные акты (регламенты и директивы), регулирующие платежные услуги, кра-удфандинг, страхование, кибербезопасность и др. В области правового регулирования криптовалюты ЕС еще не принял каких-либо конкретных правил. В США цифровой банкинг регулируется, прежде всего, нормативными актами и прецедентным правом, относящимся к сфере традиционной банковской деятельности. На федеральном уровне отсутствует регулирование новых отраслей FinTech, например криптовалюты. Однако на уровне штатов ситуация иная: 9 октября 2017 г. Комиссия Министерства финансов США по унификации права (ULC) разработала Единообразный закон о регулировании бизнеса в виртуальной валюте (Uniform Regulation of Virtual-Currency Business Act (URVCBA). В Китае правительство не спешило регламентировать порядок предоставления цифровых финансовых услуг, поэтому поставщики интернет-финансов в этой стране получили гораздо больше свободы для работы, чем традиционные финансовые учреждения. Это привело к значительному расширению охвата населения (до 40 %). Кроме того, несмотря на запрет частных криптовалют в Китае, Народный банк Китая публично поощряет государственное использование технологии блокчейна.

Ключевые слова: право Европейского союза; право США; право КНР; цифровой банкинг; криптовалюта; блокчейн; финтех; виртуальная валюта; краундфандинг

LEGAL REGULATION OF DIGITAL BANKING IN RUSSIA AND FOREIGN COUNTRIES (EUROPEAN UNION, USA, PRC)

The study was carried out with the financial support of the Russian Foundation for Basic Research as part of the research project No. 17-03-00093 'a' (scientific supervisor - E. E. Frolova)

E. P. Ermakova

Peoples' Friendship University of Russia (RUDN University) 6, Miklukho-Maklaya st., Moscow, 117198, Russia

ORCID: 0000-0001-5722-3641 ResearcherlD: S-4388-2017

Articles in the databases 'Scopus' / 'Web of Science' DOI: 10.14419/ijet.v7i4.38.24343

E-mail: ermakova_ep@pfur.ru

EpMaKoea E. n., 0poßoea E. E.

E. E. Frolova

Peoples' Friendship University of Russia (RUDN University) 6, Miklukho-Maklaya st., Moscow, 117198, Russia

ORCID: 0000-0002-1852-0085 ResearcherlD: C-8278-2015

Articles in the databases 'Scopus' / 'Web of Science' DOI: 10.14419/ijet.v7i4.38.24343 DOI: 10.9770/jesi.2019.6.4(11)

E-mail: frolova_ee@rudn.ru; frolevgevg@mail.ru Received 22.03.2019

Introduction: The article analyzes the legal regulation of digital banking in the European Union, USA, China, and Russia. The development of digital banking is shown to bring both benefits (innovation and creation of new jobs) and problems. The latter can be solved in some ways, including through strengthening supervision of the digital banking development. In this regard, a comparative analysis of the above issues is of particular importance. Purpose: to develop an understanding of the fundamentals of legal regulation in digital banking in the European Union, USA, China, and Russia based on the analysis of regulatory acts, scientific sources, and judicial precedents. Methods: empirical methods of comparison, description, interpretation; theoretical methods of formal and dialectical logic; specific scientific methods: legal-dogmatic and the method of legal norms interpretation. Results: the study shows that the governments of the EU countries and the US see the solution to the problems associated with the legal regulation of digital banking in strengthening supervision of the digital banking development, which is expressed both in the adoption of new regulations and in the new powers of bodies exercising financial supervision (financial regulators); as for the Chinese government, until recently it was holding a position of non-interference. Conclusions: Russia lags behind the global giants of the Internet banking both in terms of the volume of digital monetary transactions and in the quality of legal regulation in the financial technology industry (FinTech), especially in the field ofprotecting the rights of consumers of digital financial services. In the European Union, depending on the type of activity, different regulatory acts (regulations and directives) are applied that regulate payment services, crowdfunding, insurance, cybersecurity, etc. In the field of legal regulation of cryptocurrencies, the EU has not yet adopted any specific rules. In the United States, digital banking is governed primarily by regulations and case law relating to traditional banking. At the federal level, there is no regulation of new FinTech industries, for example, cryptocurrency. However, the situation is different at the level of states: on October 9, 2017, the U.S. Treasury Commission on Unification of Law (ULC) developed the Uniform Regulation of Virtual-Currency Business Act (URVCBA). In China, the government did not hasten to regulate the provision of digital financial services; therefore, Internet finance providers in this country received much more freedom to work than traditional financial institutions. This trend has led to a significant expansion of population coverage (up to 40%). Moreover, despite the ban on private cryptocurrencies in China, the People 's Bank of China has publicly encouraged public use of blockchain technology.

Keywords: European Union law; US law; PRC law; digital banking; cryptocurrency; blockchain; FinTech; virtual currency; crowdfunding

Введение

Эволюция экономики и общества характеризуется постоянными изменениями. Массовое внедрение цифровых технологий - Интернета, мобильных телефонов, смартфонов - наряду с ростом вычислительных ресурсов и емкостей хранения данных при меньших затратах радикально преобразует мир, глубоко изменяя личные отношения, деловые связи, в общем, способ создания экономических ценностей [12]. «Цифровой банкинг или интернет-банкинг (i-banking) - это главная составляющая сектора финансовых технологий (FinTech, финтех), охватывающего фирмы, которые используют технологические системы либо для непосредственного предоставления финансовых услуг и продуктов, либо для повышения эффективности финансовой системы»1. FinTech - это динамично развивающийся сегмент на пересечении секторов финансовых услуг и технологий, в котором технологические стартапы и новые участники рынка применяют инновационные подходы к продуктам и услугам, в настоящее время предоставляемым традиционным сектором финансовых услуг. Цифровой банкинг -предоставление банковских услуг посредством Интернета - привлекает все большее внимание как поставщиков, так и потребителей финансовых услуг, а также регуляторов финансовой отрасли и законодателей.

С точки зрения банковских продуктов и услуг, предлагаемых через Интернет, интернет-банкинг, - это не что иное, как традиционные банковские услуги, предоставляемые через магистральную сеть электронных коммуникаций, а именно Интернет. Исследователи отмечают, что банки предлагают интернет-банкинг двумя основными способами. Традиционный банк с физическими офисами может создать веб-сайт и предложить своим клиентам интернет-банкинг в дополнение к традиционным каналам доставки. Второй альтернативой является создание «виртуального», «внеофисного» или «только интернет» банка. Компьютерный сервер, который лежит в основе виртуального банка, может быть размещен в офисе, который

1 Размывание границ: Как компании сегмента FinTech влияют на сектор финансовых услуг // Всемирный обзор сегмента FinTech. Март 2016 г. URL: https://www.pwc.ru/ ru/banking/publications/fmtech-global-report-rus.pdf (дата обращения: 07.03.2019).

служит юридическим адресом такого банка, или в каком-либо другом месте. Виртуальные банки могут предлагать своим клиентам возможность вносить депозиты и снимать средства через банкоматы или другие удаленные каналы доставки, принадлежащие другим учреждениям [10].

К видам услуг, предоставляемых с помощью интернет-банкинга, можно отнести: 1) услуги по оплате счетов, 2) услуги по переводу денежных средств, 3) получение кредитов по кредитным картам, 4) инвестирование через интернет-банкинг, 5) покупки в Интернете; 6) страхование и др. Сервис оплаты счетов через Интернет помогает облегчить оплату счетов за электричество и телефон, счета за мобильные телефоны, кредитные карты и страховые взносы, поскольку банки имеют связи с различными коммунальными компаниями, поставщиками услуг и страховыми компаниями [10]. Сервис перевода денежных средств позволяет почти мгновенно перевести любую денежную сумму с одного счета на другой того же или любого другого банка, тогда как в традиционном банке это занимает около трех рабочих дней. С помощью интернет-банкинга клиенты могут не только оплачивать счета по кредитным картам онлайн, но и получать кредит на свои карты. Инвестирование через интернет-банкинг: инвесторы могут легко торговать на фондовом рынке, и сумма будет автоматически списана с их соответствующих банковских счетов, а акции будут зачислены на их счет. Можно совершать покупки в Интернете, а платеж осуществлять посредством интернет-банкинга. Также можно купить железнодорожные и авиабилеты через интернет-банкинг.

Однако интеграция традиционных финансов и финтех-технологий порождает значительные проблемы в сфере правового регулирования. FinTech имеет несомненные технологические и финансовые преимущества, но риски неконтролируемой сложности, утечки данных и угроз для прав потребителей требуют жесткого регулирования, - утверждал в 2018 г. Б. Шенглин, декан Академии интернет-финансов Университета Чжэцзян (Китай) [16].

Во-первых, финтех имеет тенденцию к децентрализации, подрывая роль банков и страховых организаций. Децентрализация традиционных институтов не обязательно свидетельствует о демократизации и большем равенстве, но

скорее может представлять скрытый риск сегментации отрасли. Во-вторых, финтех-про-дукты - это комплексные продукты, объединяющие в себе черты как финансов, так и технологий. В-третьих, финтех использует искусственный интеллект. Его концепции, такие как Большие данные (Big Data) и Облачные вычисления (cloud computing), сейчас очень популярны, но потенциально опасны. Когда самоходное транспортное средство Google стало причиной первого дорожно-транспортного происшествия в 2016 г.1, властям было трудно определить, кто должен нести ответственность за причиненный человеку вред - разработчик программного обеспечения или компания-владелец транспортного средства? [16].

Вопрос о потенциальных опасностях применения финтеха и необходимости строго законодательного регулирования интернет-банкинга ставят все без исключения как азиатские, так и европейские исследователи. Можно полностью согласиться с выводами европейских авторов К. Стаменья и Д. Каракас о том, что развитие FinTech приносит как выгоды (инновации и создание новых рабочих мест), так и проблемы. К проблемам развития FinTech следует отнести: 1) проблемы защиты данных; 2) защиту прав потребителей финансовых продуктов и услуг; 3) риск усиления финансовой нестабильности; 4) риск увеличения киберпре-ступности [17]. Решение перечисленных проблем правительства стран-членов Европейского союза и США находят в усилении надзора за развитием FinTech, что выражается как в принятии новых нормативных актов, так и в новых полномочиях органов, осуществляющих финансовый надзор (финансовых регуляторов), тогда как правительство Китая до последнего времени занимало позицию невмешательства в развитие FinTech.

Наконец, проблемы финтеха напрямую связаны с появлением такого феномена, как криптовалюта. Появление биткойна в 2009 г. было всего лишь первопричиной, начальной силой, которая привела к массовым инновациям в области, ранее неизвестной человечеству. Успех криптовалюты был таков, что сегодня общая рыночная капитализация составляет 740 млрд долларов, с более чем 1400 различ-

1 В США расследуют первое смертельное ДТП с Tesla // Газета.ру. 2016 г. 1 июля. URL: https://www.gazeta.ru/ auto/ 2016/07/01_a_8351963.shtml (дата обращения: 03.03.2019).

ными криптовалютами и токенами, а также созданием десятков тысяч, возможно, даже миллионов новых рабочих мест. На данный момент можно с уверенностью сказать, что криптовалюты никуда не денутся, писал американский автор [18]. Криптовалюты ставят перед законодателями ряд правовых проблем, начиная с угрозы отмывания денег, налогообложения, регулирования торговли иностранной валютой и заканчивая их правовым статусом ценных бумаг, товаров, цифровой собственности или какой-либо другой новой формы активов.

Выбор стран для исследования обусловлен значением США, Китая и Европейского союза в развитии интернет-банкинга. Длительное время лидером интернет-банкинга считались США. Интернет был создан в США в 1973 г., и онлайн-банкинг начал завоевывать популярность в США в 1980-х годах [10]. Однако в 2015 г. в Китае произошел скачок мобильных платежей и Китай значительно обогнал США. В 2019 г., по оценкам экономистов, объем транзакций онлайн-банкинга в Китае должен составить рекордную сумму в 4,622 квадриллиона юаней (1 юань - 0,149 долл. США)2. Китай является «несомненным центром глобальных инноваций и внедрения финтех», отмечалось в «Белой книге», опубликованной международной аудиторской компанией «Ernst & Young» и азиатским банком «DBS Bank» (Ernst & Young / DBS Bank white paper) под названием «Рост финансовых технологий в Китае» (The Rise of fintech in China)3.

Финансовые надзорные органы Европейского союза (ESA) в последнее десятилетие обращают самое пристальное внимание на развитие цифрового банкинга и финтех. В марте 2018 г. Европейская комиссия представила План действий в области финтех (большие данные, кибербезопасность, блокчейн, совместимость, финансовая стабильность, финансовые и ИТ-навыки)4. План предусматривает 19 шагов по продвижению инновационных

2 China: online banking gross transaction volume 2011-2019 // Statista 2019. URL: https://www.statista.com/statistics/ 248967/online-banking-transaction-volume-in-china/ (дата обращения: 25.02.2019).

3 The Rise of fintech in China. URL: https://www.ey.com/ Publication/vwLUAssets/ey-the-rise-of-fintech-in-china/ $FILE/ey-the-rise-of-fintech-in-china.pdf (дата обращения: 25.02.2019).

4 FinTech Action plan: For a more competitive and innovative European financial sector. C0M/2018/0109 final. // URL: https://eur-lex.europa.eu/legal-content/EN/TXT/?uri=CELEX: 52018DC0109 (дата обращения: 16.03.2019).

бизнес-моделей, внедрению новых технологий (например, искусственного интеллекта и облачных услуг), повышению кибербезопасности и целостности финансовой системы, а также дальнейшему усилению защиты инвесторов, потребителей и данных. В марте 2019 г. Европейское банковское управление (ЕБА) опубликовало свой последний отчет по потребительским тенденциям, в котором подчеркивается, что «онлайн» банкинг уже используется более чем половиной населения Европы [15].

Европейский союз

1. Основные нормативные акты ЕС

в сфере интернет-банкинга

Законодательство ЕС не содержит унифицированных актов, которые охватывали бы все аспекты финтеха. Компании FinTech, предоставляющие финансовые услуги (например, кредитование, финансовые консультации, страхование, платежи), должны соблюдать те же законы, что и любые другие фирмы, предлагающие эти услуги [17]. В зависимости от вида деятельности применяются разные законы, регулирующие платежные услуги, краудфандинг, страхование, кибербезопасность и др. Среди основных нормативных актов ЕС в сфере интернет-банкинга можно назвать следующие: 1) Директива 2000/31/ЕС «О некоторых правовых аспектах информационных услуг на внутреннем рынке, в частности, об электронной коммерции (Директива об электронной ком-мерции)»1; 2) Директива 2002/65/ЕС от 23 сентября 2002 г. о дистанционном маркетинге потребительских финансовых услуг2; 3) Директива 2009/110/ЕС от 16 сентября 2009 г. об учреждении, деятельности и надзоре за деятельностью организаций, занимающихся электронными деньгами (эмитентов) (Директива об электронных деньгах) 3; 4) Директива 2015/2366/ЕС (PSD2), вторая директива о платежных услугах (так как она заменила первую директиву

1 Directive 2000/31/EC (e-commerce). URL: https://eur-lex.europa.eu/LexUriServ/LexUriServ.do?uri=CELEX:32000 L0031:en:HTML (дата обращения: 06.03.2019).

2 Directive 2002/65/EC of 23 September 2002 concerning the distance marketing of consumer financial services. // URL: https://eur-lex.europa.eu/legal-content/EN/ALL/?uri=celex %3A32002L0065 (дата обращения: 04.03.2019).

3 Directive 2009/110/EC of 16 September 2009 on the taking up, pursuit and prudential supervision of the business of electronic money institutions. URL: https://eur-lex.europa. eu/LexUriServ/LexUriServ.do?uri=0J:L:2009:267:0007:0017: EN:PDF (дата обращения: 04.03.2019).

2007/64/EC) - директива ЕС, направленная на расширение конкуренции на рынке платежных услуг и гармонизацию законодательства о защите прав потребителей и о правах и обязанностях представителей платежных услуг и их пользователей 4; 5) Общий регламент о защите данных (ЕС) 2016/679 (GDPR)5; 6) Директива 2014/65/EU о рынках финансовых инструментов (MiFID II)6; 7) Закон о кибербезопасности7, сти7, который усиливает мандат Агентства ЕС по кибербезопасности (Агентство Европейского союза по сетям, информации и безопасности, ENISA), соглашение по которому было достигнуто 10 декабря 2018 г.; 8) Директива ЕС 2015/849/EU от 20 мая 2015 г. «О предотвращении использования финансовой системы для целей отмывания денег или финансирования терроризма»8 (Директива об отмывании денег). Перечисленные выше нормативные акты были разработаны финансовыми надзорными органами Европейского союза (ESA), к которым относят: Европейскую службу банковского надзора (European Banking Authority - EBA), Европейское управление по надзору за рынком ценных бумаг (European Securities and Markets Authority - ESMA) и Европейское управление по страхованию и пенсионному обеспечению (European Insurance and Occupational Pensions Authority - EIOPA). Эти органы оценивают продвижение финтеха в странах ЕС и готовят проекты нормативных актов по регулированию интернет-банкинга, кибербезопасности, защите прав потребителей финансовых услуг и др.

4 Directive (EU) 2015/2366 on EU-wide payment services (PSD2)// Official Journal of the European Union. // URL: https://eur-lex.europa.eu/legal-content/EN/TXT/HTML/?uri= CELEX:32015L2366&from=EN (дата обращения: 05.03.2019).

5 General Data Protection Regulation (EU) 2016/679 (GDPR). URL: https://puWications.europa.eu/en/publication-detail/-/pub-lication/3e485e15-11bd-11e6-ba9a-01aa75ed71a1/language -en (дата обращения 06.03.2019).

6 Directive 2014/65/EU of 15 May 2014 on markets in financial instruments. URL: https://eur-lex.europa.eu/legal-content/ EN/TXT/?uri=celex%3A32014L0065 (дата обращения 10.03.2019).

7 Proposal for a REGULATION OF THE EUROPEAN PARLIAMENT AND OF THE COUNCIL on ENISA, the "EU Cybersecurity Agency", and repealing Regulation (EU) 526/2013, and on Information and Communication Technology cybersecurity certification ("Cybersecurity Act"). Brussels, 13.9.2017//COM(2017) 477 final// 2017/0225(COD). URL: https://eur-lex.europa.eu/legal-content/EN/TXT/7uri =CELEX:52017PC0477 (дата обращения: 14.03.2019).

8 Directive (EU) 2015/849 of 20 May 2015 on the prevention of the use of the financial system for the purposes of money laundering or terrorist financing. URL: https://eur-lex. euro-pa.eu/legal-content/EN/TXT/?uri=CELEX: 32015L0849 (дата обращения: 11.03.2019).

2. Правовое регулирование платежных

услуг

Директива о платежных услугах (PSD I) (Директива 2007/64/EC) установила единую европейскую зону платежей (SEPA) в 2007 г. Несмотря на то, что SEPA удалось урегулировать платежи банковскими картами и межбанковские платежи, регулирование онлайн-платежей осталось фрагментированным. В июле 2013 г. Европейская комиссия объявила о новом пакете финансового регулирования, включающем: 1) Директиву PSD II, обновленную Директиву о платежных услугах (Директива (EU) 2015/2366)1, которая аннулировала Директиву PSD I; 2) Регламент ЕС № 2015/751 от 29 апреля 2015 г. «О межбанковских сборах с платежных операций с использованием банковских карт»2. Директива PSD II вступила в силу 12 января 2016 г.; крайний срок для применения в национальном законодательстве был установлен 13 января 2018 г. Директива PSD II предназначена для реагирования на технологические изменения в платежной отрасли. В этом контексте определение платежных услуг было расширено, и разнообразие традиционных поставщиков платежных услуг, таких как банки и финансовые учреждения, увеличилось. Директива PSD II классифицирует два типа поставщиков, т. е. поставщиков информационных услуг по учетным записям (account information service providers - AISP), и поставщиков услуг по инициированию платежей (payment initiation service providers - PISP), как сторонних поставщиков услуг (third-party service providers -TPP). Согласно положениям новой директивы, к поставщикам платежных услуг применяются те же правила, что и к другим платежным учреждениям. В свою очередь, банки обязаны предоставлять третьим сторонам доступ к API (интерфейс прикладного программирования -application programming interface). Не-банки будут иметь право доступа к данным клиентов (при условии, что у них есть разрешение клиента). Один конкретный набор нормативно-

1 Directive (EU) 2015/2366 on EU-wide payment services (PSD2)// Official Journal of the European Union. URL: https://eur-lex.europa.eu/legal-content/EN/TXT/HTML/?uri= CELEX:32015L2366&from=EN (дата обращения: 06.03.2019).

2 Regulation (EU) 2015/751 of the European Parliament and of the Council of 29 April 2015 on interchange fees for card-based payment transactions (Text with EEA relevance) URL: https://eur-lex.europa.eu/legal-content/EN/TXT/PDF/?uri=OJ: J0L_2015_123_R_0001 &rid= 1 (дата обращения: 06.03.2019).

технических стандартов (RTS), касающихся процессов и структур данных для обмена данными между сторонами, является ключом к достижению целей Директивы PSD II. Европейская служба банковского надзора (EBA) разработала нормативно-технические стандарты (RTS) в сотрудничестве с Европейским Центральным Банком (ЕЦБ). Европейская комиссия приняла окончательное предложение по стандартам РТС в ноябре 2017 г., стандарты РТС должны были вступить в силу в сентябре 2019 г. Некоторые эксперты отмечают, что доступ к информации о банковских счетах поднимает вопрос о том, кто должен оплачивать инфраструктуру, необходимую для такой взаимосвязанности. Кроме того, обмен и использование идентификационных данных клиентов могут усилить угрозу кибератак. С этой целью банки призывают к ужесточению правил безопасности и выражают обеспокоенность по поводу используемых систем аутентификации [17].

3. Защита персональных данных

и защита прав потребителей

финансовых услуг

Первой директивой ЕС о защите личных данных была Директива 95/46/EC о защите физических лиц в отношении обработки личных данных и о свободном перемещении таких данных. Эта директива была отменена «Общим Регламентом о защите данных (ЕС) 2016/679» (GDPR). Этот Регламент вступил в силу в 2016 г. и стал применяться с 25 мая 2018 г. Некоторые эксперты утверждают, что в действующем законодательстве ЕС о защите данных, конкуренции и защите потребителей отсутствует определение «Больших данных», что создает слепую зону, требующую устранения. Поэтому европейские надзорные органы - Европейская служба банковского надзора (EBA), Европейское управление по надзору за рынком ценных бумаг (ESMA) и Европейское управление по страхованию и пенсионному обеспечению (EIOPA) - подготовили ряд проектов дополнений к GDPR и другим общим правилам защиты потребителей [17].

Принятие Регламента имеет большое значение для защиты прав потребителей финансовых услуг. Например, в Китае, по сравнению с Европой и США, правила конфиденциальности личных данных не такие строгие, что дает китайским компаниям достаточно возможностей для сбора, мониторинга и анализа пользова-

тельских данных для собственного роста. В последнее время китайская общественность все чаще обсуждает эту проблему. Китайский гигант «Alipay», который в 2017 г. собрал данные об общих расходах людей и классифицировал их покупательские привычки для интерактивного просмотра внутри своего приложения, принес извинения за это в своем официальном микроблоге «Weibo» после того, как пользователи пожаловались на социальные сети, что они не получили надлежащего уведомления о соглашении о конфиденциальности от компании, которое позволяет «Alipay» обмениваться широким спектром пользовательских данных с другими агентствами. Тем временем представители второго гиганта интернет-банкинга -компании «Tencent» - пояснили, что компания не хранит истории чатов пользователей. «Традиционно в Китае не уделяется приоритетного внимания конфиденциальности. Если это произойдет, то платежная индустрия не будет развиваться так быстро», - отмечали китайские обозреватели [21].

4. Криптовалюта

Криптоактив - это цифровой производный финансовый инструмент, обладающий всеми свойствами криптовалюты, эмитируемый компанией или группой лиц с целью привлечения финансовых ресурсов для реализации перспективных проектов. На стоимость каждого крип-тоактива напрямую влияют эффективность и методика управления Активами компании, которая его выпускает. 9 января 2019 г. Европейская служба банковского надзора (EBA) и Европейское управление по надзору за рынком ценных бумаг (ESMA) опубликовали Отчет о текущем и будущем регулировании рынка криптоактивов ЕС1. ESMA отмечало, что большинство криптоактивов квалифицируются как финансовые инструменты в соответствии с Директивой о рынках финансовых инструментов (Markets in Financial Instruments Directive (MiFID II)), однако национальные органы власти сталкиваются с проблемами при интерпретации и адаптации существующих требований к конкретным характеристикам криптоактивов. Между тем ряд криптоактивов выходят за рам-

1 EBA Report 9 January 2019 (The report on the current and future regulation of the EU crypto-assets market). URL: https://eba.europa.eu/documents/10180/2545547/EBA+Report +on+crypto+assets.pdf (дата обращения: 10.03.2019).

ки действующей нормативно-правовой базы. В отчете Европейской службы банковского надзора (EBA) основное внимание уделяется применимости Директивы об электронных деньгах (Electronic Money Directive) и Директивы PSD II, а также рассматриваются вопросы, возникающие в контексте поставщиков кошельков криптоактивов и платформ для торговли криптоактивами. Самый ранний и самый известный пример криптоактивов - это криптовалюты (crypto-currencies), особый тип виртуальных валют. В этой области ЕС еще не принял каких-либо конкретных правил. Однако, согласно отчету Комиссии за июнь 2017 г., в декабре 2017 г. европейские законодатели согласились распространить сферу действия Директивы по борьбе с отмыванием денег (Anti-money-laundering Directive) на биржи виртуальных валют и поставщиков кошельков.

5. План действий ЕС в области FinTech

2018 г.

План должен способствовать инновациям и повышению нормативной определенности. План предусматривает введение «регулируемых песочниц» (regulatory sandboxes), которые можно рассматривать как «безопасные пространства», в которых (национальные) надзорные органы применяют правила к фирмам, специализирующимся на технологиях, более гибким способом, чтобы предприятия могли тестировать свои модели, продукты и услуги в течение ограниченного времени. Европейская лаборатория FinTech (The EU FinTech Lab) была создана для наращивания потенциала и знаний регуляторных и надзорных органов. Она провела свое первое заседание в июне 2018 г.2 В этом контексте Комиссия выдвинула новые правила, чтобы помочь расширению краудфан-динговых платформ ЕС. В марте 2018 г. Комиссия внесла предложение по Регламенту, направленному на введение необязательного режима ЕС, чтобы обеспечить возможность легкого функционирования краудфандинговых платформ на всей территории ЕС. Вместо того, чтобы сталкиваться с различными режимами, краудфандинговые платформы должны будут соблюдать только один набор правил, как на

2 FinTech action plan: For a more competitive and innovative European financial sector. URL: https://ec.europa.eu/info/ publications/180308-action-plan-fintech_en (дата обращения: 11.03.2019).

своем внутреннем рынке, так и в других государствах-членах ЕС. Прилагаемое предложение дополняет сферу применения Директивы MiFID II, добавляя поставщиков услуг крауд-фандинга, авторизованных в соответствии с предлагаемым регламентом, в список освобожденных организаций, на которые сфера действия директивы не распространяется [17].

США

1. Основные нормативные акты США

в сфере интернет-банкинга

В мире различают несколько организационных систем создания финансовых мега-регуляторов. Для регулирования финансовой системы США была применена система регулирования «горная цепь» («mountain chain»), означающая секторное регулирование финансовой системы множеством регуляторов. К федеральным финансовым регуляторам США, ориентированным на пруденциальное банковское регулирование, относятся Федеральная резервная система, Федеральная корпорация страхования депозитов, Офис контролера валюты и Национальная администрация кредитных союзов. Защита потребителей финансовых услуг в США осуществляется Бюро финансовой защиты потребителей [5, с. 119]. Все 50 штатов США, округ Колумбия и федеральные территории также имеют банковские регуляторы, которые контролируют около 5000 депозитных учреждений с совокупными активами более 4,9 трлн долл. США [5, с. 155].

К проблемам банковского регулирования законодатель США относит вопросы конфиденциальности банковской деятельности, раскрытия информации, предотвращения мошенничества, борьбы с отмыванием денег, борьбы с терроризмом, справедливого кредитования. Цифровой банкинг в США регулируется, прежде всего, нормативными актами и прецедентным правом, относящимся к сфере традиционной банковской деятельности.

Законом, определившим основы финансовой системы США, был Закон о Федеральной резервной системе 1913 г. (Federal Reserve Act), на основании которого была создана Федеральная резервная система как центральная банковская система США. Основными федеральными законами США в сфере банковской деятельности являются: 1) Закон о банковской холдинго-

вой компании 1956 г. (Bank Holding Company Act); 2) Закон о международном банковском деле 1978 г. (International Banking Act); 3) Федеральный закон о страховании вкладов 1950 г. (Federal Deposit Insurance Act). В целый ряд законов США, регулирующих банковскую деятельность, были внесены изменения. Наиболее значительными из них являются: 1) Закон Гласа Сигала 1933 г. (Glass-Steagall Act), разделивший банки на коммерческие и инвестиционные;

2) Закон об усилении надзора за иностранными банками 1991 г. (Foreign Bank Supervision Enhancement Act); 3) Закон Грамм-Лич-Блейли 1999 г. (Gramm-Leach-Bliley Act - GLBA);

3) Закон Сарбейнса-Оксли 2002 г. (Sarbanes-Oxley Act), ужесточивший требования к корпоративному управлению и отчетности; 4) Закон Додда-Франка 2009 г. (Dodd-Frank Act), закрепивший финансовые инструменты для защиты прав потребителей, финансовых учреждений и системных защит; согласно закону было учреждено Бюро финансовой защиты потребителей [11, p. 159]; и новый закон 2018 г. - Закон об экономическом росте, нормативно-правовом регулировании и защите прав потребителей (Economic Growth, Regulatory Relief, and Consumer Protection Act (EGRRCPA)1.

2. Защита международных денежных

переводов

Миссия Бюро финансовой защиты потребителей США (CFPB) состоит в том, чтобы сделать финансовые рынки более справедливыми для потребителей, обеспечить соблюдение соответствующих правил и предоставить потребителям возможность больше контролировать свою экономическую жизнь. Бюро CFPB отвечает за надзор за всеми международными переводами в США на сумму более 15 долл. Служба внутренних доходов (1RS) Министерства финансов США в первую очередь собирает отчетность о международных банковских переводах на сумму 10 000 долл. или более. Отчетность обычно создается банком или службой денежных переводов, чтобы гарантировать, что переводы не связаны с незаконной деятельностью, такой как отмывание денег или финансирование преступлений.

1 Economic Growth, Regulatory Relief, and Consumer Protection Act (EGRRCPA). URL: https://www.congress.gov/bill/ 115th-congress/senate-bill/2155/text (дата обращения: 17.03.2019).

Аналитики фирмы <Юе1оШ:е» отмечали, что после промежуточных выборов 2018 г. руководство демократической партии США сообщило, что Комитет по финансовым услугам Палаты представителей США сосредоточит свою законодательную программу на защите потребителей и инвесторов, сохранении стабильности финансового сектора и поощрении ответственных инноваций в финансовых технологиях. Между тем, контролируемый республиканцами Банковский комитет Сената, вероятно, продолжит концентрировать свою законодательную повестку дня на вопросах, которые не были учтены в «Законе об экономическом росте, нормативно-правовом регулировании и защите прав потребителей», принятом в 2018 г.1 Напомним, что Закон EGRRCPA обязывает федеральные банковские агентства содействовать экономическому росту путем дальнейшей адаптации регулирования различных банковских фирм, которые контролируются правительственными агентствами.

3. Криптовалюта в США

«За последние несколько лет криптовалю-ты стали максимально успешными в мире, -отмечал американский финансовый аналитик С. Станкович, - уровень их принятия растет в геометрической прогрессии без каких-либо признаков остановки. Появление Биткойна в 2009 г. было всего лишь первопричиной, начальной силой, которая привела к массовым инновациям в области, ранее неизвестной человечеству. Успех криптовалюты был таков, что сегодня общая рыночная капитализация составляет 740 млрд долл., с более чем 1400 различными криптовалютами и токенами, а также созданием десятков тысяч, возможно, даже миллионов новых рабочих мест. На данный момент можно с уверенностью сказать, что криптовалюты никуда не денутся» [18]. Однако криптовалюты ставят перед законодателями ряд правовых проблем, начиная с угрозы отмывания денег, налогообложения, регулирования торговли иностранной валютой и заканчивая их правовым статусом ценных бумаг, товаров, цифровой собственности или какой-либо другой новой формы активов. Псевдоанонимный и

1 Economic Growth, Regulatory Relief, and Consumer Protection Act (EGRRCPA). URL: https://www.congress.gov/bill/ 115th-congress/senate-bill/2155/text (дата обращения: 17.03.2019).

анонимный характер этих виртуальных валют делает их привлекательными для преступников, а их децентрализованный характер делает их настоящей головной болью для любой формы государственного контроля. Чтобы деньги считались валютой, они должны иметь статус законного платежного средства.

В Соединенных Штатах федеральное правительство обладает единственной властью предоставлять статус законного платежного средства денежным объектам [4]. Конституция США наделяет Конгресс исключительной властью «чеканить деньги и регулировать их стоимость». На данный момент ни один национальный закон, кроме Японии, не наделяет криптовалюты статусом законного платежного средства. Таким образом, с юридической точки зрения их нельзя считать валютами - по крайней мере, в США. Тем не менее небольшое количество прецедентного права в США, а именно постановление Окружного суда Нью-Йорка от 19 августа 2014 г. по делу «US v. Faiella»2 и постановление Апелляционного Федерального суда США Второго округа от 31 мая 2017 г. по делу «USA v. Ross William Ulbricht»3, предполагает, что суды рассматривают биткойны (криптовалюты) как «деньги» и «средства» для определенных целей согласно федеральному праву [18]. В постановлении по делу «US v. Faiella» Суд пришел к следующим выводам: биткойн - это деньги, согласно статье 18 § 1960 Кодекса США (U.S.C.); при определении, является ли Биткойн деньгами, Суд опирался на определение Мерриам Вебстер (Merriam Webster's definition) о том, что такое деньги, отмечая, что деньги могут быть чем-то, что функционирует как единица бухгалтерской отчетности, когда монет или физической валюты не существует. Это делает Бит-койн очевидным денежным средством для Суда благодаря его способности приобретать товары и услуги. Ответчики продавали биткойны на сайте «Silk Road», способствуя обмену долларов США на биткойны, переводили деньги, - заключил Суд.

2 USA v. Faiella. District Court, S.D. New York. August 19. 2014. URL: https://www.courtlistener.com/docket/ 4353504/ united-states-v-faiella/ (дата обращения: 16.03.2019).

3 USA v. Ross William Ulbricht. United States Court of Appeals, Second Circuit. May 31. 2017. URL: https://case-law.findlaw.com/us-2nd-circuit/1862572.html (дата обращения: 16.03.2019).

4. Законодательство отдельных штатов

в сфере криптовалюты

До настоящего времени правительство Соединенных Штатов не использовало свои конституционные полномочия (как это обычно происходит с финансовым регулированием) для регулирования технологии блокчейна и крип-товалют, исключая штаты. Это означает, что штаты могут свободно применять свое собственное законодательство - и некоторые уже сделали это. Например, в штате Аризона 29 марта 2017 г. был принят законопроект № 2417 (Arizona House Bill 2417)1, регулирующий блокчейны и смарт-контракты. Штат Вермонт принял закон, признающий допустимость данных, встроенных в блокчейн, в качестве доказательства в суде без необходимости аутентификации. Делавэр также принял позитивные меры, применив технологию блокчейна, отмечал С. Станкович [18].

Единообразный Закон США 2017 г о регулировании бизнеса виртуальных валют: самым последним событием на федеральном уровне стала разработка Единообразного Закона о регулировании бизнеса в виртуальной валюте (Uniform Regulation of Virtual-Currency Business Act (URVCBA)2. Комиссией по унификации права (ULC) 9 октября 2017 г. Закон URVCBA готов для принятия законодательными органами штатов. Это создало бы нормативно-правовую базу для регулирования лиц, занимающихся бизнес-деятельностью в виртуальной валюте, которые принимают или поддерживают контроль над виртуальной валютой клиента, т. е. компании, которые имеют полномочия выполнять в одностороннем порядке или предотвращать транзакции в виртуальной валюте. В соответствии с положениями URVCBA, «деятельность в виртуальной валюте» по сути означает: обмен, перевод или хранение виртуальной валюты; хранение электронных драгоценных металлов или сертификатов электронных драгоценных металлов; или обмен цифровые представления стоимо-

1 Arizona House Bill 2417. URL: https://www.azleg.gov/ legtext/53leg/lr/büls/hb2417p.pdf (дата обращения: 19.03.2019).

2 Uniform Regulation of Virtual-Currency Business Act

(URVCBA). URL: https://www.ballardspahr.eom/-/media/ files/alerts/urvcba_final_2017oct9.pdf?la=en&hash= D99C99 A28A4EC97F91358B3780D07A00 (дата обращения: 19.03.2019).

сти, используемых в онлайн-играх, на виртуальную валюту, законное платежное средство или банковский кредит вне игры от имени резидента принимающего государства. «Виртуальная валюта», из которых «биткойн» является одним из хорошо известных типов, определяется как цифровое представление стоимости, которое используется в качестве средства обмена, единицы счета или хранилища стоимости, но не является законным платежным средством [13].

5. Судебный прецедент о криптовалюте

(The Case Law of Cryptocurrencies)

Наиболее выдающимся судебным прецедентом США, касающимся криптовалют, считается решение по делу «Securities and Exchange Commission (SEC) v. Shavers» Федерального суда Восточного округа штата Техас от 6 августа 2013 г.3 Trendon Shavers, основатель «Bitcoin Savings and Trust», был обвинен в мошенническом приобретении 700 000 бит-койнов на сумму 64 млн долл. на момент ареста. «Bitcoin Savings and Trust» - это схема, которая гарантировала инвесторам 7 % еженедельной отдачи от их инвестиций в биткойны. Представители Shavers заявили в суде, что, поскольку в бизнесе фигурировали биткойны, никогда не было вложения денег, что является обязательным элементом «Теста Хоуи» («Ho-wey test») для инвестиционных контрактов. Суд пришел к выводу, что биткойны фактически соответствуют всем критериям «Теста Хоуи» и, следовательно, их можно признать деньгами или средствами. В решении суда указывалось: «Понятно, что биткойн можно использовать как деньги. Он может быть использован для покупки товаров или услуг и, как заявили Shavers, используется для оплаты индивидуальных расходов на проживание. Единственное ограничение биткойна заключается в том, что он ограничен теми местами, которые принимают его как валюту. Однако его также можно обменять на обычные валюты, такие как доллар США, евро, йена и юань. Поэтому биткойн является валютой или формой денег, и инвесторы, желающие инвестировать в BTCST, обеспечили вложение денег».

3 Securities and Exchange Commission v. Shavers et al, No. 4:2013cv00416 - Document 23 (E.D. Tex. 2013). URL: https://law.justia.com/cases/federal/district-courts/texas/ txedce/4:2013cv00416/146063/23/ (дата обращения: 19.03.2019).

Китай

1. Нормативные акты КНР в сфере

интернет-банкинга

В последние годы в Китае наблюдается беспрецедентный бум в сфере интернет-банкинга и финансов, охватывающий широкий спектр финансовых услуг, предоставляемых через Интернет, таких как онлайн-перевод денег, равноправное (одноранговое) кредитование (P2P), краудфандинг и онлайн-управление капиталом: 1) платежи и электронные кошельки; 2) цепочки поставок и потребительское финансирование; 3) одноранговые (P2P) кредитные платформы; 4) онлайн-фонды; 5) онлайн страхование; 6) управление личными финансами; и 7) онлайн-брокерство. Нормативное регулирование не соответствует этим изменениям, что отмечают многие китайские и зарубежные исследователи [19].

Согласно последним статистическим данным 40 % населения Китая пользуются исключительно мобильными платежами, имея при себе менее 100 юаней наличными (15 долл.). В 2016 г. потребители КНР потратили 157,55 трлн юаней (22.8 трлн долл.) через мобильные платежные платформы, по сравнению с 112 млрд долл. в США [19]. В отличие от США, где кредитные карты, выпущенные традиционным банком, стоят за большинством безналичных транзакций, в мобильных платежных услугах в Китае преобладают интернет-гиганты, такие как Tencent и Ant Financial, поддерживаемые Alibaba, которые занимают соответственно 40 % и 54 % рынка мобильных платежей по данным iResearch. Финансовые регуляторы Китая пытаются наверстать упущенное, чтобы справиться с этой беспрецедентной индустрией. Быстро развивающаяся китайская индустрия интернет-финансов характеризуется разнообразием и инновациями, когда огромное количество провайдеров выходят на рынок в попытке извлечь выгоду из внезапной либерализации предоставления финансовых услуг в стране. Это привело к разработке широкого спектра кредитных и инвестиционных продуктов, предназначенных для разнообразной клиентской базы - от бедного и маргинализированного сельского населения до крупных городских предприятий в поисках инвестиционного капитала. Цифровые кредиты в основном предоставляются двумя типами интернет-финансовых

учреждений: онлайн-банки и P2P-платформы. Онлайн-банки, такие как WeBank (30 % принадлежит Tencent) и MyBank (30 % принадлежит Ant Financial из Alibaba Group), предназначаются для тех, кто участвует в платформах электронной торговли, включая владельцев и клиентов Taobao, используя свои онлайн-транз-акции для определения кредитоспособности.

Цифровой банкинг в Китае регулируется, прежде всего, общими нормативными актами, относящимися к сфере банковской деятельности. Среди таких актов следует назвать: закон «О банковском регулировании и надзоре» 2003 г. (с поправками 2006 г.)1; закон «О коммерческих банках» 1995 г. (с поправками 2003 и 2015 гг.)2; закон «О компаниях» 1993 г. (с поправками 1999, 2004 и 2013 гг.)3; закон «О народном банке Китая» 1995 г. (с поправками 2003 г.)4; Закон о защите прав и интересов потребителей 1993г. (с поправками 2009 и 2013 гг.)5; Закон о кибербезопасности 2016 г. (вступил в силу 1 июня 2017 г)6. Кроме того, к нормам общего характера необходимо отнести статью 127 «Общих правил гражданского законодательства Китая»,7 вступивших в силу 1 октября 2017 г., которая гласит: «Если в законах содержатся положения о защите данных и виртуальной собственности в Интернете, такие законы должны соблюдаться» [22].

В Китае действует целый ряд финансовых регуляторов в сфере интернет-банкинга, вы-

1 The Law of the People's Republic of China on Banking Regulation and Supervision, adopted at the Sixth Session of the Standing Committee of the Tenth National People's Congress on December 27, 2003, is hereby promulgated and shall enter into effect as of February 1, 2004. URL: http://www. cbrc.gov. cn/EngdocView. do?docID=2916 (дата обращения: 14.03.2019).

2 The Law of the People's Republic of China on Commercial Banks. URL: http://en.pkulaw.cn/display.aspx?cgid=c42fffd 534ac8f10bdfb&lib=law (дата обращения: 14.03.2019).

3 The Company Law of the People's Republic of China (Revised in 2013). URL: http://www.fdi.gov.cn/1800000121 _39_4814_0_7.html (дата обращения: 01.03.2019).

4 The Law of the People's Republic of China on the People's Bank of China. URL: http://www.china.org.cn/business/laws_ regulations/2007-06/22/content_1214826.htm (дата обращения: 01.03.2019).

5 Law of the People's Republic of China on the Protection of Consumer Rights and Interests. URL: http://www.hongfang-law.com/upload/Law%20o (дата обращения: 15.03.2019).

6 Cybersecurity Law of the People's Republic of China (Effective June 1, 2017). URL: https://www.newamerica.org/cyber-security-initiative/digichina/blog/translation-cybersecurity-law-peoples-republic-china/ (дата обращения: 15.03.2019).

7 General Rules of the Civil Law of China. URL: https://www.dimt.it/images/pdf/GeneralRules.pdf (дата обращения: 10.03.2019).

пускающих различные виды подзаконных актов. К основным финансовым регуляторам относятся [1, с. 90]:

1) Комиссия по регулированию банковской деятельности Китая (CBRC);

2) Комиссия по регулированию ценных бумаг Китая (CSRC);

3) Администрация Китая по киберпро-странству (CAC);

4) Министерство промышленности и информационных технологий (MIIT);

5) Народный банк Китая (PBOC)1.

Комиссия по регулированию банковской

деятельности Китая (CBRC) была создана в 2003 г. и реорганизована по Закону от 4 июня 2018 г. CBRC в рамках осуществления инспекции или надзора, вправе в любой момент потребовать представить необходимую финансовую, бухгалтерскую, правовую документацию, протоколы переговоров или любые другие материалы или информацию, относящуюся к деятельности банка или его управлению.

Комиссия по регулированию ценных бумаг Китая (CSRC) регулирует китайскую индустрию ценных бумаг и фьючерсов, в том числе иностранные инвестиции в компании, занимающиеся ценными бумагами. Комиссия ведет публичный список компаний в Китае и за рубежом. Комиссия создала 36 региональных бюро на территории страны.

Администрация Китая по киберпро-странству (CAC) отвечает за безопасность ки-берпространства и регулирование интернет-контента, основные функции - руководство, координация и надзор за управлением онлайн-контентом, а также административное одобрение предприятий, связанных с онлайн-новос-тями. CAC является правоохранительным органом для сектора предоставления интернет-контента.

Министерство промышленности и информационных технологий (МИИТ) осуществляет надзор за такими сферами, как Интернет, телекоммуникации, радиовещание, доставка почты, управление компьютерами и программным обеспечением. МИИТ отвечает за такие вопросы, как: руководство построением информационной системы; содействие развитию

1 China Banking Regulatory Commission (CBRC), China Securities Regulatory Commission (CSRC), Cyberspace Administration of China (CAC), Ministry of Industry and Information Technology (MIIT), People's Bank of China (PBOC).

основного технологического оборудования и местных инноваций; защита информационной безопасности.

Народный банк Китая (PBOC) является центральным банком страны. В его функции входят: а) формирование и реализация денежно-кредитной политики и поддержание национальной финансовой стабильности; б) выпуск юаня (RMB), регулирование обменного курса юаня и управление обращением в юанях; в) регулирование финансовых рынков, включая межбанковское кредитование и рынки облигаций; г) администрирование законодательства о борьбе с отмыванием денег. Деятельность Народного банка Китая регламентируется законом «О Народном банке Китая», принятым 18 марта 1995 г. В статье 1 Закона устанавливается, что Народный банк Китая создается с целью обеспечения разработки и реализации национальной денежно- кредитной политики, улучшения макроконтроля центральной банковской системы, усиления контроль и улучшения управления финансового сектора [1, с. 92].

В 2015-2016 гг. финансовые регуляторы Китая выпустили ряд нормативных актов, призванных усилить контроль над интернет-финансами. Прежде всего, «Руководящие мнения по содействию здоровому развитию интернет-финансов» 2015 г. («Руководящие мнения»), а также «Временные меры по администрированию деловой активности информационных посредников в сфере однорангового кредитования» 2016 г. («Временные меры»). Кроме того, следует упомянуть «Уведомление о предотвращении рисков размещения и финансирования токенов» от 4 сентября 2017 г., запрещающее криптовалюту. Остановимся на содержании перечисленных подзаконных актов более подробно.

«Руководящие мнения содействию здоровому развитию интернет-финансов» (2015 г.)

28 июля 2015 г. десять китайских центральных регулирующих органов, в том числе Народный банк Китая (PBOC), Комиссия по регулированию банковской деятельности Китая (CBRC), Комиссия по регулированию страхования Китая (CIRC) и Китайское управление информационных технологий в Интернете, совместно опубликовали «Руководящие мнения по содействию здоровому развитию интернет-финансов» (Руководящие мнения»). Китайский автор Б. Ли писала, что это первое всеобъем-

лющее постановление правительства Китая в отношении интернет-финансирования [14]. Новые правила направлены на устранение потенциальных рисков, одновременно оказывалась большая поддержка сектору интернет-финансов. Указанные правила будут иметь широкие и далеко идущие последствия для интернет-финансов и смежных отраслей в Китае. В «Руководящих мнениях» 2015 г. правительство Китая установило общие правила, основные правила и конкретные преференциальные меры, относящиеся к финансированию через Интернет, включая оплату через Интернет, онлайн-кредитование, акционерный краудфандинг, продажи интернет-фондов, услуги онлайн-страхования и онлайн-финансирование для потребителей. В отношении краудфандинга акций «Руководящие мнения» 2015 г. нацелены на то, чтобы помочь малым и микропредприятиям стимулировать инновации и запуск новых предприятий. В последней части «Руководящих мнений» 2015 г. сформулированы некоторые требования к участникам рынка интернет-финансов. В «Руководящих мнениях» введена концепция «потребителя в области интернет-финансов» (consumer into the field of Internet finance). Общая цель заключается в усилении защиты, предоставляемой финансовым потребителям. Ложная реклама и принудительные продажи в ходе онлайн-продаж финансовых продуктов категорически запрещены [14].

«Временные меры в сфере однорангового кредитования» (P2P) (2016 г.)

24 августа 2016 г. Комиссия по регулированию банковской деятельности Китая (CBRC), Министерство промышленности и информационных технологий (MIIT), Министерство общественной безопасности и Кибер-администрация Китая (CAC) совместно опубликовали «Временные меры по администрированию деловой активности информационных посредников в сфере однорангового кредитования» («Временные меры»). Китайский P2P-рынок является крупнейшим в мире: в 2016 г. почти 6 000 P2P-платформ обеспечивали транзакции на сумму около одного трлн юаней. В 2017 г. объем транзакций P2P-кредитования достиг 2,8 трлн юаней [19]. Некоторые крупные платформы, такие как «Paipaidai», обслуживали более двух миллионов активных заемщиков и кредиторов. «Временные меры» 2016 г. включают в себя первую всеобъемлющую правовую базу, кон-

кретно регламентирующую деятельность по предоставлению кредитов между партнерами (Р2Р) в Китае, и их подробные правила, реализующие общие принципы, перечисленные в «Руководящих мнениях» 2015 г. по содействию устойчивому развитию интернет-финансов. «Временные меры» 2016 г. были введены на фоне экспоненциального роста в индустрии кредитования Р2Р. Отчасти этому росту способствовало относительно слабое регулирование интернет-финансов в Китае, чтобы стимулировать творчество среди участников рынка и помогать небольшим и микростартапам собирать средства. Однако за последние два года были обнаружены несколько мошеннических платформ, действия которых нанесли огромные финансовые убытки кредиторам и широкой общественности и привели к возникновению социальных волнений в некоторых районах Китая. До недавнего времени в Китае буквально любой мог запустить веб-сайт и начать мобилизацию средств от активных инвесторов, отмечала китайский исследователь проф. К. С. Цай [20]. В отсутствие адекватного регулирования почти 65% платформ Р2Р в Китае больше не работают из-за банкротства или мошеннических действий. Крах компании «Ezubao» в 2015 г. стал ярким примером риска, связанного с бесплатными финтехами. «Полностью схему ее работы удалось раскрыть зимой 2016-го. Она работала под видом платформы онлайн-кредитования, выдавая кредиты без использования традиционных банковских механизмов. Платформа привлекла 7,6 млрд долл. (более 50 млрд юаней) почти от 1 млн человек. Значительную часть средств ее основатели тратили на личное обогащение». Аналогичный пробел в защите потребителей можно увидеть в хищническом кредитовании китайских студенток. В середине 2016 г. китайские и международные СМИ отмечали, что различные Р2Р-платформы, включая «Jiedaibao.com», использовали обнаженные фотографии женщин-заемщиков в качестве обеспечения своих кредитов. Названные «голыми кредитами» (1иойао jiedai, Ш Ш !вй), платформы заставляли студентов брать дополнительные ростовщические кредиты, когда они были не в состоянии совершать платежи, угрожая опубликовать их фотографии в социальных сетях и отправить их друзьям и семье. С тех пор Комиссия по регулированию банковской деятельности Китая (CBRC) запретила несанк-

ционированным финансовым учреждениям кредитовать студентов. Из-за широко распространенных сбоев P2P и цифровых финансовых злоупотреблений Комиссия по регулированию банковской деятельности Китая (CBRC) в августе 2016 г. ограничила индивидуальные заимствования с платформ P2P до 200 000 юаней [20].

2. Тотальный запрет криптовалют в КНР

4 сентября 2017 г. семь правительственных учреждений Китая, а именно Народный банк Китая (НБК), Центральная группа по кибербезо-пасности и информационным технологиям при Коммунистической партии Китая, Министерство промышленности и информационных технологий, Государственное управление промышленности и промышленности, Комиссия по регулированию банковской деятельности Китая, Комиссия по регулированию безопасности Китая и Комиссия по регулированию страхования Китая1 совместно выпустили «Уведомление о предотвращении рисков размещения и финансирования токенов». В уведомлении запрещены все ICO в Китае и предписано, чтобы любые организации или частные лица, которые ранее проходили ICO, приняли меры, включая возвращение маркерных активов инвесторам, для защиты прав инвесторов. Однако некоторые эксперты считают, что статья 127 «Общих правил гражданского законодательства Китая» 2017 г.2 признает правовой статус криптовалюты как виртуальной собственности. Указанная статья гласит: «Если в законах содержатся положения о защите данных и виртуальной собственности в Интернете, такие законы должны соблюдаться». Китайские авторы подчеркивают, что, несмотря на запрет криптовалют, Народный банк Китая публично поощряет использование технологии блокчейна для повышения удобства, быстроты и низкой стоимости розничных платежей. НБК создал свой собственный «Исследовательский институт цифровых валют» с целью выпуска цифровых денег. Следует, однако, отметить, что цифровые деньги Китая по-прежнему будут полностью контролироваться центральным пра-

1 The People's Bank of China (PBOC), the Central Cyberse-curity and Information Technology Lead Group of the Communist Party of China, the Ministry of Industry and Information Technology, the State Administration for Industry and Commerce, China Banking Regulatory Commission, China Security Regulatory Commission and China Insurance Regulatory Commission.

2 General Rules of the Civil Law of China. URL: https://www.dimt.it/images/pdf/GeneralRules.pdf (дата обращения: 10.03.2019).

вительством, в отличие от неправительственного характера биткойнов [22].

3. Китай ужесточает регулирование

в отношении мобильных платежных

приложений

Китайские регулирующие органы, все более обеспокоенные тем, как платформы электронных платежей управляют депозитами пользователей и вводят новые методы платежей, недавно наложили ряд ограничений, которые повредят потокам доходов компаний и ограничат быстрые темпы их расширения, - писал в январе 2019 г. китайский обозреватель Юэ Ван [21]. 30 декабря 2018 г. Народный банк Китая повысил соотношение резервных средств платежных платформ с 20 % до 50 %, под его собственное централизованное управление, чтобы Банк мог лучше отслеживать, как используются указанные средства. Эта мера, которая вступила в силу в апреле 2019 г. и будет постепенно увеличена до 100 % резервных средств, должна сократить сотни млн юаней процентных платежей, которые Tencent и Ant Financial в настоящее время получают, размещая приблизительно 75 млрд долл. резервов в коммерческих банках или инвестируя в другие денежные средства. Раньше Народный банк Китая не контролировал напрямую резервные средства и, таким образом, фирмы могли потенциально злоупотреблять деньгами своих клиентов. Пытаясь обуздать мошенничество в сфере интернет-банкинга, Народный банк Китая ввел в конце декабря 2018 г. ограничения на оплату с помощью QR-кода, которые пользователи могут сканировать с помощью «Alipay» или «Ten Pay», чтобы делать покупки или заказывать услуги. Исходя из мер безопасности и учетных данных пользователей лимиты транзакций устанавливаются в размере 500 юаней (77 долл.), 1 000 юаней (154 долл.) или 5 000 юаней (769 долл.). Такие проблемы уже возникли. Так, в южной провинции Китая -Гуанчжоу в результате мошенничества с QR-кодами было похищено в общей сложности 14,5 млн юаней, когда мошенники заменили законные коды поддельными или внедрили в них вредоносное программное обеспечение для кражи информации с личного банковского счета. В городе Фошань полиция арестовала человека, который украл более 900 000 юаней (138 000 долл.) с помощью поддельных QR-кодов [21].

Россия

1. Нормативные акты РФ в сфере

интернет-банкинга

В России финансовые технологии становятся серьезной альтернативой традиционному банку как субъекту рынка банковских услуг. Однако в России трансформация компаний в финансовые экосистемы, подобные китайским корпорациям Tencent и Alibaba Group, только началась. Аналитик И. Этко писал, что «определенные шаги в этом направлении сделал Сбербанк, ... в эту же сторону двигается Тинь-кофф-банк, который помимо собственных банковских и страховых продуктов предоставляет партнерские туристические, ипотечные и брокерские услуги. Среди потенциальных игроков - "Альфа-групп", в состав которой входят банк, страховая компания, ретейлер X5, мобильный оператор "Билайн", а также Группа ВТБ с банком, страховщиком, инвесткомпанией, ретей-лером "Магнит" и партнером в лице "Почты России"» [9]. В то же время развитие новых финансовых технологий вызывает много правовых проблем, связанных с неготовностью к кардинальным переменам, отсутствием правового обеспечения новых технологических процессов банковской сферы. Можно поддержать мнение Г. Ф. Ручкиной о том, «что российское законодательство имеет слабое превентивное воздействие на генезис банковских инноваций. В национальном праве отсутствует система регулирования процесса создания и внедрения новых банковских технологий» [6, с. 56].

Банк России определял интернет-банкинг как способ дистанционного банковского обслуживания клиентов, осуществляемого кредитными организациями в сети Интернет (в том числе через WEB-сайт(-ы) в сети Интернет) и включающего информационное и операционное взаимодействие с ними. «Данное определение весьма широко толкуется Банком России, таким образом, к понятию "интернет-банкинг" возможно подвести осуществление любых операций и контактов клиента с банком через сеть Интернет», - писал еще в 2016 г. А. А. Прокофьев [3, с. 63].

На сегодняшний день нормы, регулирующие дистанционные банковские технологии, носят разрозненный характер и представлены в нормативных правовых актах различного уровня. Среди нормативных актов, относящихся

к регулированию онлайн-банкинга можно назвать ФЗ от 2 декабря 1990 г. № 395-1 «О банках и банковской деятельности», ФЗ от 14 июня 2011 г. № 161-ФЗ «О национальной платежной системе»; ФЗ от 27 июля 2006 г. № 149-ФЗ «Об информации, информационных технологиях и о защите информации», а также ФЗ от 27.07.2006 № 152-ФЗ «О персональных данных». Кроме того, необходимо упомянуть подзаконные акты: положение от 9 июня 2012 г. № 382-П «О требованиях к обеспечению защиты информации при осуществлении переводов денежных средств и о порядке осуществления Банком России контроля за соблюдением требований к обеспечению защиты информации при осуществлении переводов денежных средств»; письмо Банка России от 23 октября 2009г. № 128-Т «О Рекомендациях по информационному содержанию и организации web-сайтов кредитных организаций в сети Интернет»; письмо Банка России от 7 декабря 2007 г. № 197-Т «О рисках при дистанционном банковском обслуживании». Однако «наличие большого количества нормативных правовых актов, регулирующих дистанционное банковское обслуживание, приводит к противоречиям в действующем законодательстве, а, следовательно, к проблемам обеспечения безопасности, защите интересов клиентов банка и самой кредитной организации. Кроме того, действующее законодательство не содержит самого понятия дистанционного банковского обслуживания», - отмечал Е. Л. Венгеровский [2, с. 48].

2. Защита прав потребителей цифровых

услуг

«К началу 2019 г. аудитория интернет-пользователей в России составила 90 миллионов человек (+3 миллиона человек к прошлому году) и достигла отметки 75,4 % взрослого населения страны. Основная тенденция последних лет - рост мобильного интернета. К началу 2019 года доля пользователей интернета на мобильных устройствах достигла 61 %. Годом ранее этот показатель составлял 56 %. Прежде всего растет аудитория пользователей, которые выходят в Интернет со смартфонов»1.

Однако в России защита прав потребителей цифровых финансовых услуг не урегулиро-

1 Проникновение Интернета в России: итоги 2018 года // Dnative. (2019). URL: https://dnative.ru/proniknoveme-mter-neta-v-rossii-itogi-2018-goda/ (дата обращения: 21.03.2019).

вана должным образом на законодательном уровне. Права потребителей цифровых услуг защищены на основании положений закона РФ от 7 февраля 1992 г. № 2300-1 (ред. от 18.03.2019) «О защите прав потребителей». Поэтому, в широком смысле, для защиты клиентов интернет-банкинга применимы также общие положения, распространяющиеся на потребителей традиционных банковских услуг, сосредоточенные в нормативных актах о банковском обслуживании.

Еще в июне 2016 г. председатель правления Международной конфедерации обществ потребителей (КонфОП) Д. Янин отметил важность вопросов безопасности интернет-банкинга: «Банки прикладывают недостаточно усилий для обеспечения безопасности интернет-обслуживания клиентов: 30% исследованных банков не предлагают никаких средств усиления безопасности, и ни один из банков не предоставляет бесплатный антивирус, несмотря на наличие серьезных угроз для финансовой безопасности клиентов. Мониторинг выявил также проблему перекладывания банками ответственности за безопасность совершения интернет-операций на клиентов. В 77 % изученных банков договоры содержат положения, позволяющие заведомо снять с банка ответственность за корректность функционирования ин-тернет-сервиса»1. При этом «п. 3 ст. 847 ГК РФ суды иногда интерпретируют как право банка в договоре переложить все риски от использования цифровых средств идентификации на самих клиентов, вне зависимости от качества и безопасности банковской услуги. В подкрепление этой позиции суды используют также ссылки на различные правила банков, содержащие ограничения своей ответственности за исполнение поручений, выданных неуполномоченными лицами, но с использованием средств идентификации клиентов (Апелляционное определение Нижегородского областного суда от 14 января 2016 г. по делу № 33-506/ 2016 // СПС КонсультантПлюс)» [7, с. 32]. В настоящее время нормативное закрепление стандартов безопасности интернет-банкинга содержится в Стандарте Банка России «Обеспечение информационной безопасности орга-

1 КонфОП оценил состояние защиты прав пользователей банковских онлайн-сервисов. 1 июля 2016 г. URL: http://konfop.ru (дата обращения: 19.03.2019).

низаций банковской системы Российской Федерации. Общие положения». Пункт 7.8.6 Стандарта, в частности, содержит такие меры: защиту платежной информации от искажения, фальсификации, переадресации, несанкционированного уничтожения и др. «Учитывая технически специфичный характер оказания услуги интернет-банкинга, особую степень риска для пользователей данной услуги, необходимо специальное нормативное регулирование данных правоотношений на уровне закона», - отмечал Д. Б. Савельев [7, с. 35].

В 2018 г. Федеральная служба по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека РФ (Роспоребнадзор) представила доклад «О состоянии защиты прав потребителей в финансовой сфере в 2017 году», в котором отмечалось, что «в 2017 г. в суды общей юрисдикции РФ поступило 83 277 гражданских дел о защите прав потребителей финансовых услуг, что составляет 23,4 % от общего количества гражданских дел (355 385), причем более половины гражданских дел в отношении потребителей было возбуждено по искам финансовых организаций. Применение медиативных процедур в сфере потребительских правоотношений по-прежнему носит единичных характер, при этом все зафиксированные в отчетном периоде случаи (4 случая) относятся к спорам между кредитными организациями (банками) и их клиентами. Наиболее часты споры, подсудные мировым судам, с сумой исковых требований до 50 тыс. рублей»2. В указанном докладе подчеркивалось, что «ключевыми мероприятиями в области совершенствования нормативно-правовой базы в сфере защиты прав потребителей являются разработка и утверждение «Концепции кодификации законодательства РФ о защите прав потребителей» (март 2019 г.), широкое публичное обсуждение указанной концепции с участием научного и экспертного сообществ, общественных организаций и бизнес-сообщества (ноябрь 2019 г.) и разработка нового законодательного акта РФ (кодекса) о защите прав потребителей (ноябрь 2023 г.)3.

2 Роспотребнадзор (2018). Доклад «О состоянии защиты прав потребителей в финансовой сфере в 2017 году». Москва 2018. URL: https://rospotrebnadzor.ru/upload/iblock/ 096/doklad-2017.pdf (дата обращения: 21.03.2019).

3 Там же.

Заключение

Можно согласиться с выводами европейских и азиатских аналитиков о том, что развитие цифрового банкинга приносит как выгоды (инновации и создание новых рабочих мест), так и проблемы. Решение проблем правительства стран-членов Европейского Союза и США находят в усилении надзора за развитием цифрового банкинга, что выражается как в принятии новых нормативных актов, так и в новых полномочиях органов, осуществляющих финансовый надзор (финансовых регуляторов), тогда как правительство Китая до последнего времени занимало позицию невмешательства. Поскольку в Китае правительство не спешило издавать правила предоставления цифровых финансовых услуг, поставщики интернет-финансов в этой стране получили гораздо больше свободы для работы, чем традиционные финансовые учреждения. Это привело к значительному расширению охвата населения (до 40 %). Сегодня в Китае все, что необходимо для получения доступа к сбережениям и кредитам, - это смартфон. Цифровой банкинг в Китае предоставляется двумя конгломератами -WeBank (Tencent) и MyBank (Alibaba Group), которые захватили более 90 % рынка. С ростом мобильных платежей в Китае наличные деньги уходят из обращения, несмотря на усилия Центрального банка Китая [8, с. 183]. Следует также подчеркнуть, что вопреки запрету в отношении частных криптовалют в Китае Народный банк Китая публично поощряет государственное использование технологии блокчейна.

В США цифровой банкинга регулируется, прежде всего, нормативными актами и прецедентным правом, относящимся к сфере традиционной банковской деятельности. На федеральном уровне отсутствует регулирование новых отраслей FinTech, например криптовалю-ты. Однако на уровне штатов ситуация иная. Так, 9 октября 2017 г. Комиссия Министерства финансов США по унификации права (ULC) разработала Единообразный Закон о регулировании бизнеса в виртуальной валюте (Uniform Regulation of Virtual-Currency Business Act (URVCBA). В штатах Аризона, Делавэр и Вермонт существуют нормативные акты, содержащие упоминания о криптовалюте. Суды США уже признали криптовалюту денежным средством (например, решение по делу «SEC v. Shavers» от 6 августа 2013 г.). В Европейском

Союзе в зависимости от вида деятельности применяются различные нормативные акты (регламенты и директивы), регулирующие платежные услуги, краудфандинг, страхование, кибербезопасность и др. В области правового регулирования криптовалюты ЕС еще не принял каких-либо конкретных правил. Однако, согласно отчету Комиссии ЕС за июнь 2017 г., в декабре 2017 г. европейские законодатели согласились распространить сферу действия Директивы по борьбе с отмыванием денег (Anti-money-laundering Directive) на биржи виртуальных валют. Россия отстает от мировых гигантов интернет-банкинга как по объему денежных операций в цифровой форме, так и по качеству правового регулирования отрасли FinTech, особенно в сфере защиты прав потребителей цифровых финансовых услуг.

Библиографический список

1. Артемьева Ю. А. Банковская система Китайской Народной Республики // Проблемы экономики и юридической практики. 2017. № 4. С. 90-95.

2. Венгеровский Е. Л. Инновации интернет-банкинга как фактор конкурентоспособности кредитных организаций на современном рынке банковских услуг // Банковское право. 2018. № 1. С. 47-52.

3. Прокофьев А. А. Проблемы безопасности в сфере интернет-банкинга // Банковское право. 2016. № 6. С. 62-66.

4. Протопопова О. В. Принципы правового регулирования финансовой системы США // Социально-политические науки. 2018. № 3. С. 119-123.

5. Разрешение финансовых споров в странах АТР (Австралия, Гонконг, Индия, Индонезия, Китай, Малайзия, Новая Зеландия, Сингапур, США, Таиланд, Япония): монография / под ред. Е. Е. Фроловой и Е. П. Ермаковой. М.: Ин-фотропик Медиа, 2019. 416 с.

6. Ручкина Г. Ф. Банковская деятельность: переход на новую модель осуществления, или «Финтех» как новая реальность // Банковское право. 2017. № 4. С. 55-62.

7. Савельев Д. Б. Гражданско-правовые аспекты распределения рисков в интернет-банкинге // Банковское право. 2016. № 3. С. 31-36.

8. Фролова Е. Е. Механизмы действия инструментов денежно-кредитной политики Китая в первом десятилетии XXI века // Перспективы развития юридической науки, практики и образования в азиатско-тихоокеанском регионе материалы международной научно-практической конференции. Владивосток: Изд-во ДВФУ, 2015. С. 174-189.

9. Этко И. Время выживания: как нужно измениться российским банкам // Финансы и инвестиции. 10.10.2018. URL: https://www.for-bes.ru/finansy-i-investicii/367737-vremya-vyzhi-vaniya-kak-nuzhno-izmenitsya-rossiyskim-bankam (дата обращения: 27.02.2019).

10. Banerjee R. Internet Banking - Legal Issues. URL: http://rajdeepandjoyeeta.com/internet-banking-legal-issues/ (дата обращения: 07.03.2019).

11. Ermakova E. P., Rusakova E. P., Sitkare-va E. V., Frolova E. Е. Main Components of Protecting Consumers of Financial Products in Asian-Oceanic (APAC) Countries // International Journal of Engineering and Technology (UAE). 2018. Vol 7, № 4.38. Pp. 157-163. DOI: 10.14419/ijet. v7i4.38.24343.

12.González-Páramo J. M. Opportunities and Challenges for Banking Regulation and Supervision in the Digital Age // SUERF Policy Note. 2018. Issue 31. URL: https://www.suerf.org/poli-cynotes/2511/opportunities-and-challenges-for-banking-regulation-and-supervision-in-the-digital-age/html (дата обращения: 01.03.2019).

13.Kaplinsky A. S. The Uniform Regulation of Virtual-Currency Businesses Act: What You Need to Know. February 15, 2018. URL: https://www.ballardspahr.com/eventsnews/events/2 018-02-15 -the-uniform-regulation-of-virtual-curren-cy-businesses-act (дата обращения: 19.03.2019).

14.Li B. China Issues Comprehensive Regulations on Internet Finance // E-Finance & Payments Law & Policy. September 2015. URL: https://www.nortonrosefulbright.com/knowledge/p ublications/75431c2d/china-issues-comprehensive-regulations-on-internet-finance (дата обращения: 12.03.2019).

15.Romero S. Three Challenges that Digital Banking Poses for Regulators. URL: https://www.bbva.com/en/three-challenges-that-di-gital-banking-poses-regulators-and-supervisors/ (дата обращения: 01.03.2019).

16.Shenglin B. Fintech - Challenges to Financial Regulation and Stability. 25 Apr 2018. URL: https://www.centralbanking.com/central-banks/ economics/3456571/fintech-challenges-to-finan-cial-regulation-and-stability (дата обращения: 04.03.2019).

17.Stamegna C., Karakas C. Fintech (Financial Technology) and the European Union State of Play and Outlook //EPRS (European Parliamentary Research Service). Members' Research Service PE 635.513 - February 2019. URL: http://www.euro-parl.europa.eu/RegData/etudes/BRIE/2019/635513 /EPRS_BRI(2019)635513_EN.pdf (дата обращения: 07.03.2019).

18. Stankovic S. US Cryptocurrency Regulation: Policies, Regimes & More. February 18,

2019. URL: https://unblock.net/us-cryptocurrency-regulation/ (дата обращения: 16.03.2019).

19. Tobin D, Volz U. The Development and Transformation of the People's Republic of China's Financial System. ADBI Working Paper 825. Tokyo: Asian Development Bank Institute. 2018. URL: https://www.adb.org/publications/develop-ment-and-transformation-prcfinancial-system (дата обращения: 13.03.2019).

20. Tsai K. S. FinTech and Financial Inclusion in China // HKUST Thought Leadership Briefs. 2019. № 20. URL: https://iems.ust.hk/ tlb20 (дата обращения: 13.03.2019).

21. Wang Y. China Tightens Regulation Over Mobile Payment Apps - What's Next For Tencent and Ant Financial? Jan 3 2018. URL: https://www.forbes. com/ sites/ywang/2018/01/03/сЫ na-tightens-regulation-over-mobile-payment-apps-whats-next-for-tencent-and-ant-financial/#3dc50 a4f7f1d (дата обращения: 14.03.2019).

22. Wenhao S. Cryptocurrency Laws and Regulations in China. 12 July 2018 // Asia Business. URL: https://www.vantageasia.com/cryptocurren-cy-law-china/ (дата обращения: 15.03.2019).

References

1. Artem'eva Yu. A. Bankovskaya sistema Kitayskoy narodnoy respubliki [Banking System of the People's Republic of China]. Problemy ekono-miki i yuridicheskoy praktiki - Economic Problems and Legal Practice. 2017. Issue 4. Pp. 90-94. (In Russ.).

2. Vengerovskiy E. L. Innovatsii internetbankinga kak faktor konkurentosposobnosti kredit-nykh organizatsiy na sovremennom rynke bankovs-kikh uslug [Internet Banking Innovations as a Factor in the Competitiveness of Credit Institutions in the Modern Banking Market]. Bankovskoe pravo -Banking Law. 2018. Issue 1. Pp. 47-52. (In Russ.).

3. Prokof'ev A. A. Problemy bezopasnosti v sfere internet-bankinga [Internet Banking Security Issues]. Bankovskoe pravo - Banking Law. 2016. Issue 6. Pp. 62-66. (In Russ.).

4. Protopopova O. V. Printsipy pravovogo regulirovaniya finansovoy sistemy SShA [Principles of Legal Regulation of the US Financial System]. Sotsial'no-politicheskie nauki - Sociopolitical Sciences. 2018. Issue 3. Pp. 119-123. (In Russ.).

5. Razreshenie finansovykh sporov v stra-nakh ATR (Avstraliya, Gonkong, Indiya, Indone-ziya, Kitay, Malayziya, Novaya Zelandiya, Singapur, SShA, Tailand, Yaponiya: monografiya / pod red. E. E. Frolovoy i E. P. Ermakovoy [Resolution of Financial Disputes in the APR Countries (Australia, Hong Kong, India, Indonesia, China, Malaysia, New Zealand, Singapore, USA, Thailand, Ja-

pan): Monograph; ed. by E.E. Frolova and E.P. Ermakova]. Moscow, 2019. 416 p. (In Russ.).

6. Ruchkina G. F. Bankovskaya deya-tel'nost': perekhod na novuyu model' osush-chestvleniya, ili "Fintekh" kak novaya real'nost' [Banking Activity: Transfer to New Operational Model or Fintech as New Reality]. Bankovskoe pravo - Banking Law. 2017. Issue 4. Pp. 55-62. (In Russ.).

7. Savel'ev D. B. Grazhdansko-pravovye aspekty raspredeleniya riskov v internet-bankinge [Civil and Legal Aspects of Distribution of Risks in the Internet Banking]. Bankovskoe pravo -Banking Law. 2016. Issue 3. Pp. 31-36. (In Russ.).

8. Frolova E. E. Mekhanizmy deystviya in-strumentov denezhno-kreditnoy politiki Kitaya v pervom desyatiletii XXI veka [Mechanisms of Action of Instruments of Monetary Policy of China in the First Decade of the 21st Century]. Perspektivy razvitiya yuridicheskoy nauki, praktiki i obrazova-niya v aziatsko-tikhookeanskom regione. Materialy mezhdunarodnoy nauchno-prakticheskoy konfe-rentsi [Prospects of Development of Legal Science, Practice and Education in the Asia-Pacific Region. Proceedings of the International Scientific and Practical Conference]. Vladivostok, 2015. Pp. 174-189. (In Russ.).

9. Etko I. Vremya vyzhivaniya: kak nuzhno izmenit'sya rossiyskim bankam [Survival Time: How Russian Banks Should Be Changed]. Finansy i investitsii - Finance and Investment. 10.10.2018. Available at: //www.forbes.ru/finansy-i-investicii/ 367737-vremya-vyzhivaniya-kak-nuzhno-izme nitsya-rossiyskim-bankam (accessed 27.02.2019). (In Russ.).

10. Banerjee R. Internet Banking - Legal Issues. Available at: http://rajdeepandjoyeeta.com/ internet-banking-legal-issues/ (accessed 07.03.2019). (In Eng.).

11. Ermakova E. P., Rusakova E. P., Sitkare-va E. V., Frolova E. Е. Main Components of Protecting Consumers of Financial Products in Asian-Oceanic (APAC) Countries. International Journal of Engineering and Technology (UAE). 2018. Vol. 7. Issue 4.38. Pp. 157-163. DOI: 10.14419/ ijet.v7i4. 38.24343. (In Eng.).

12. González-Páramo J. M. Opportunities and Challenges for Banking Regulation and Supervision in the Digital Age. SUERF Policy Note. 2018. Issue 31. Available at: https://www.suerf.org/poli-cynotes/2511/opportunities-and-challenges -for-banking-regulation-and-supervision-in-the-digital-age/html (accessed 01.03.2019). (In Eng.).

13. Kaplinsky A.S. The Uniform Regulation of Virtual-Currency Businesses Act: What You Need to Know. February 15, 2018. Available at: https://www.ballardspahr.com/eventsnews/events/2

018-02-15 -the-uniform-regulation-of-virtual-cur-rency-businesses-act (accessed 19.03.2019). (In Eng.).

14. Li B. China Issues Comprehensive Regulations on Internet Finance. E-Finance & Payments Law & Policy. September 2015. Available at: https://www.nortonrosefulbright.com/know-ledge/publications/75431c2d/china-issues-com-prehensive-regulations-on-internet-finance (accessed 12.03.2019). (In Eng.).

15. Romero S. Three Challenges that Digital Banking Poses for Regulators. Available at: https://www.bbva.com/en/three-challenges-that-digital-banking-poses-regulators-and-supervisors/ (accessed 01.03.2019). (In Eng.).

16. Shenglin B. Fintech - Challenges to Financial Regulation and Stability. April 25, 2018. Available at: https://www.centralbanking.com/ central-banks/economics/3456571/fintech-chal-lenges-to-financial-regulation-and-stability (accessed 04.03.2019). (In Eng.).

17. Stamegna C., Karakas C. Fintech (Financial Technology) and the European Union State of Play and Outlook. EPRS (European Parliamentary Research Service). Members' Research Service PE 635.513 - February 2019. Available at: http://www.europarl.europa.eu/RegData/etudes/BR IE/2019/635513/EPRS_BRI(2019)635513_EN.pdf (accessed 07.03.2019). (In Eng.).

18. Stankovic S. US Cryptocurrency Regulation: Policies, Regimes & More. February 18, 2019. Available at: https://unblock.net/us-cryptocurrency-regulation/ (accessed 16.03.2019). (In Eng.).

19. Tobin D, Volz U. The Development and Transformation of the People's Republic of China's Financial System. ADBI Working Paper 825. Tokyo: Asian Development Bank Institute. 2018. Available at: https://www.adb.org/publications/ development-and-transformation-prcfinancial-system (accessed 13.03.2019). (In Eng.).

20. Tsai K. S. FinTech and Financial Inclusion in China. HKUST Thought Leadership Brief Series. 2017. No. 20. Available at: https://iems. ust.hk/tlb20 (accessed 13.03.2019). (In Eng.).

21. Wang Y. China Tightens Regulation Over Mobile Payment Apps - What's Next For Tencent and Ant Financial? January 3, 2018. Available at: https://www.forbes.com/sites/ywang/2018/01/03/ china-tightens-regulation-over-mobile-payment-apps-whats-next-for-tencent-and-ant-financial/# 3dc50a4f7f1d (accessed 14.03.2019). (In Eng.).

22. Wenhao S. Cryptocurrency Laws and Regulations in China. Asia Business. July 12, 2018. Available at: https://www.vantageasia.com/ cryptocurrency-law-china/ (accessed 15.03.2019). (In Eng.).