CC BY
302
ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ПРОБЛЕМЫ РОССИЙСКОГО ПРАВА И ГОСУДАРСТВЕННОСТИ
Правоприменительная конкретизация юридических норм
ЗАЛОИЛО Максим Викторович,
научный сотрудник отдела теории законодательства ИЗиСП
Конкретизация юридических норм является важным элементом их правильного, единообразного и эффективного применения. Правоприменение представляет собой властно-организующую деятельность компетентных государственных органов, обеспечивающих в конкретных жизненных случаях реализацию юридических норм1. Как полагает Н. А. Вла-сенко, правоприменением как раз и охватывается конкретизация общих правовых предписаний (их «привязка») относительно конкретной жизненной ситуации и принятие соответствующего решения2. Действительно, в процессе правоприменительной конкретизации содержание и действие общей юридической нормы индивидуализируются применительно к отдельному обстоятельству, факту или их совокупности, вырабатываются «конкретные формы реализации дозволенного нормой общего типа поведения»3.
Отметим, что ряд работ отечественных ученых-юристов посвящен рассмотрению конкретизации исключительно в рамках правоприменения (а именно в судебной деятельности)4.
1 См.: Алексеев С. С. Право: азбука — теория — философия: опыт комплексного исследования. М., 1999. С. 115.
2 См.: Власенко Н. А. Теория государства и права: науч.-практ. пособие. М., 2009. С. 169.
3 Венгеров А. Б. Роль судебной практики в развитии советского права: дис. ... канд. юрид. наук. М., 1965. С. 83.
4 См.: Судебная практика в советской пра-
вовой системе / под ред. С. Н. Братуся. М.,
Правоприменитель в процессе своей деятельности осуществляет конкретизацию: 1) юридических норм, сформулированных в общем виде; 2) понятий, содержащихся в юридической норме (понятийно-терминологическую правоприменительную конкретизацию); 3) юридических норм при наличии пробелов в нормативных правовых актах.
Конкретизация юридических норм, сформулированных в общем виде. Правоприменительная конкретизация юридических норм обусловлена тем, что в ряде случаев законодатель, как отмечается в литературе, не завершает правосо-зидательный процесс, а предоставляет его завершение правоприменительной практике5. Однако такая позиция принимается не всеми учеными и подвергается критике, в частности со стороны И. Я. Дюря-гина, который считает, что в функции правоприменения не входит ни создание права, ни конкретизация юридических норм, и не следует поэтому отождествлять конкретиза-
1975; Венгеров А. Б. Указ. соч.; Зейдер Н. Б. Судебное решение по гражданскому делу. М., 1966; Кац А. К. Конкретизация судом гражданских и семейных правоотношений с частично неурегулированным содержанием: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Свердловск, 1965; Комиссаров К. И. Судебное усмотрение в советском гражданском процессе // Советское государство и право. 1969. № 4.
5 См.: Бару М. И. Оценочные понятия в трудовом законодательстве // Советское государство и право. 1970. № 7. С. 104. См. также: Лазарев В. В. Применение советского права. Казань, 1972. С. 105.
ционное регулирование (в результате применения права) индивидуального случая с конкретизацией нормы права6. Однако, на наш взгляд, конкретизация юридических норм не ограничивается рамками правотворчества, когда путем принятия новых правовых предписаний уточняются, детализируются, дополняются и развиваются существующие юридические нормы. В процессе правотворческой конкретизации создаются новые юридические нормы. Но конкретизация юридических норм возможна как на стадии правотворчества, так и в процессе правореализации, в том числе в рамках правоприменения как особой формы реализации права. Хотя в процессе применения юридической нормы само ее содержание не может быть изменено, тем не менее, подвергается уточнению сфера действия этой нормы (круг отношений, которые она регулирует, субъекты, объекты), определяются конкретные субъективные права и юридические обязанности участников правоотношения.
В науке сложились различные точки зрения по поводу возможности осуществления конкретизации юридических норм правоприменительными (в частности, судебными) органами. Так, К. И. Комиссаров полагает, что конкретизация нужна, только если ее предусматривает сам законодатель — в остальном суд лишь толкует, уясняет действительный смысл закона7. В то же время С. Н. Братусь замечает, что конкретизация необходима не только тогда, когда суд уполномочен на это законом, но и в тех случаях, когда без нее, без выработки более конкретной нормы, закон не может быть применен8.
6 См.: Дюрягин И. Я. К теории применения права. Рецензия на книгу В. В. Лазарева «Применение советского права». Казань, 1972 // Правоведение. 1972. № 6. С. 144.
7 См.: Комиссаров К. И. Указ. соч. С. 52.
8 См.: Судебная практика в советской пра-
вовой системе. С. 38.
Более предпочтительной представляется вторая точка зрения. Действительно, правоприменительная конкретизация юридической нормы осуществляется не только в случаях, когда ее возможность специально предусмотрена законодателем, и не является также следствием недостатков, дефектов правовой материи. Как и все применение права, она является следствием общенормативного характера права, а поэтому служит объективно необходимым элементом механизма правового регулирования. Ее необходимость заложена в самой сути правового регулирования — в воздействии юридических норм, носящих общий характер, на вполне определенных участников конкретных общественных отношений.
Когда нормоустановитель формулирует юридические предписания относительно определенно и в действующих нормативных правовых актах не дается их официальная конкретизация, правоприменитель вынужден выводить более конкретное правило, без которого конкретизируемая норма вообще не может быть применена к данной ситуации.
Таким образом, полномочия правоприменителя по осуществлению конкретизации общей нормы могут содержаться непосредственно в тексте юридической нормы либо следовать из ее смысла.
Так, Конституционный Суд РФ в постановлении от 23 января 2007 г. № 1-П разъясняет, что реализация положений п. 1 ст. 779 и п. 1 ст. 781 ГК РФ, регламентирующих комплекс общественных отношений по поводу возмездного оказания услуг как норм общего характера, обеспечивается в том числе конкретизацией и детализацией в иных нормативных правовых актах. В отсутствие же специального, конкретизирующего правового регулирования индивидуализация их нормативного содержания применительно к отдельным видам договоров должна
обеспечиваться в правоприменительной практике, в том числе на основе конституционных принципов и основных начал гражданского законодательства, с соблюдением основ публичного правопорядка.
Правоприменительная конкретизация фактически создает общее правило применения юридических норм в преломлении к тем или иным конкретным жизненным обстоятельствам. Абстрактная юридическая норма переводится в конкретное правило, применимое к определенному обстоятельству, факту, их совокупности, индивидуализируется, вырабатываются «конкретные формы реализации дозволенного нормой общего типа поведения»9.
Конкретизация понятий, содержащихся в юридической норме (понятийно-терминологическая правоприменительная конкретизация). В рамках понятийно-терминологической правоприменительной конкретизации осуществляется индивидуализация понятий, содержащихся в юридической норме.
Частным случаем понятийно-терминологической конкретизации является конкретизация оценочных понятий юридической нормы. Термин «оценочные понятия» в праве был предложен в 1956 г. С. И. Виль-нянским10. Оценочные понятия — это относительно неопределенные по своему содержанию термины, отражающие лишь общие признаки явлений, входящих в сферу правового регулирования. С. И. Вильнянский характеризует юридические нормы с оценочными понятиями как «эластичные», предоставляющие правоприменителю «возможность свободной оценки фактов с учетом индивидуальных особенностей»11.
9 Венгеров А. Б. Указ. соч. С. 83.
10 См.: Вильнянский С. И. Применение норм советского права // Ученые записки Харьковского юридического института. Харьков, 1956. Вып. 7.
11 Вильнянский С. И. Указ. соч. С. 13—14.
Н. А. Власенко полагает, что «в правоприменительной практике оценочные понятия создают условия для внутреннего убеждения и усмотрения субъекта, применяющего соответствующие нормы права... субъект правоприменения становится самостоятелен (в рамках закона) в выборе решения. Это важнейшее юридическое свойство, с помощью которого законодательному регулированию придается гибкость, рациональность и целесообразность. Между тем чрезмерное и неоправданное включение оценочных понятий в текст закона усложняет толкование и применение норм права, способствует появлению опасности проявления субъективизма»12. «Дело в том, что оценочные понятия обобщают в себе... лишь типичные признаки правозначимых явлений с расчетом на то, что правоприменитель детализирует их самостоятельно в рамках конкретного правоотношения. Это важнейшее юридическое средство, с помощью которого правовому регулированию придается гибкость и эластичность»13.
При применении оценочных понятий происходит их конкретизированное сравнение с фактическими данными, составляющими его содержание, вследствие чего большое значение во многих случаях имеют детали фактической ситуации, которые должны быть четко установ-лены14.
Статья 401 ГК РФ предусматривает основания ответственности за нарушение обязательства. Согласно абз. 2 п. 1 этой статьи лицо признается невиновным, если при той степени заботливости и осмотритель-
12 Власенко Н. А. Законодательная технология: (Теория. Опыт. Правила): учеб. пособие. Иркутск, 2001. С. 44—45.
13 Власенко Н. А. Основы законодательной техники: практ. руководство. Иркутск, 1995. С. 50—51.
14 См.: Кашанина Т. В. Оценочные понятия в советском праве: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 1974. С. 16.
ности, какая от него требовалась по характеру обязательства и условиям оборота, оно приняло все меры для надлежащего исполнения обязательства.
Заботливость и осмотрительность являются оценочными понятиями, позволяющими участникам гражданского оборота регулировать свои взаимоотношения, а суду — решать спор с учетом конкретной ситуации.
При разрешении дел судебные органы конкретизируют оценочные понятия «заботливость» и «осмотрительность». Рассмотрим в качестве примера определение ВАС РФ от 25 мая 2010 г. № ВАС-4515/10 по делу № А38-2401/2008. Дело по иску о взыскании солидарно убытков, причиненных истцу сносом принадлежащего ему гаража, было передано для пересмотра в порядке надзора, так как ответчики, занимающиеся предпринимательской деятельностью в сфере строительства, до сноса гаража, не принадлежащего заказчику и не находящегося на отведенном для реконструкции земельном участке, исполняя это поручение, влекущее гибель объекта и прекращение права собственности на него, не проявили должную степень осмотрительности.
Суд первой инстанции отказал в удовлетворении иска, суды апелляционной и кассационной инстанций оставили решение без изменений. ВАС РФ указал: «Из материалов дела не следует, что ответчики, занимающиеся предпринимательской деятельностью в сфере строительства, до сноса гаража, не принадлежащего заказчику и не находящегося на отведенном для реконструкции земельном участке, исполняя это поручение, влекущее гибель объекта и прекращение права собственности на него, проявили должную степень осмотрительности, оценив возможность его выполнения в строгом соответствии с законом». ВАС РФ определил: «Передать в Президиум Высшего Ар-
битражного Суда Российской Федерации дело № А38-2401/2008 Арбитражного суда Республики Марий Эл для пересмотра в порядке надзора решения Арбитражного суда Республики Марий Эл от 24 апреля 2009 г., постановления Первого арбитражного апелляционного суда от 31 августа 2009 г. и постановления Федерального арбитражного суда Волго-Вятского округа от 5 февраля 2010 г. по тому же делу». ВАС РФ, изучив материалы дела, конкретизировал оценочное понятие «осмотрительность» применительно к рассматриваемым обстоятельствам и сделал вывод о том, что ответчиками не была проявлена должная степень осмотрительности в целях надлежащего исполнения обязательства.
В случае с оценочными понятиями они толкуются правоприменителем, но таким образом, что в них привносятся содержательные моменты, которые нормоустановитель в норму не вкладывал. «Это уже не толкование в точном смысле этого слова, когда выявляется воля законодателя и только. Здесь вырабатываются особые правоположения»15. Нормо-установитель осознанно использует в тексте правовых источников оценочные понятия, а значит, рассчитывает на то, что правоприменитель при необходимости конкретизирует их содержание.
Так, ст. 333 «Уменьшение неустойки» ГК РФ гласит: «Если подлежащая уплате неустойка явно несоразмерна последствиям нарушения обя-
15 Баранов В. М., Лазарев В. В. Конкретизация права: понятие и пределы // Конкретизация законодательства как технико-юридический прием нормотворческой, интерпретационной, правоприменительной практики: матер. Междунар. симпозиума (Геленджик, 27—28 сент. 2007 г.) / под ред. В. М. Баранова. Н. Новгород, 2008. С. 21. См. также: Лазарев В. В. Правоположения: понятие, происхождение и роль в механизме юридического воздействия // Правоведение. 1976. № 6.
зательства, суд вправе уменьшить неустойку». ВАС РФ конкретизировал оценочное понятие «явная несоразмерность», отметив, что «основанием для применения статьи 333 Гражданского кодекса Российской Федерации может служить только установление явной несоразмерности неустойки последствиям нарушения обязательств. Критериями для установления несоразмерности в каждом конкретном случае могут быть: чрезмерно высокий процент неустойки; значительное превышение суммы неустойки суммы возможных убытков, вызванных нарушением обязательств; длительность неисполнения обязательств и др.»16.
ВАС РФ, конкретизируя оценочное понятие «явная несоразмерность» применительно к размерам неустойки, предлагает, однако, такие критерии, которые, в свою очередь, также должны быть конкретизированы арбитражными судами в каждом отдельном случае, поскольку перечисленные критерии обозначаются оценочными понятиями «чрезмерно высокий», «значительное превышение».
В отдельных случаях нормоуста-новитель, вводя в юридическую норму оценочное понятие, сам дает ему легальное определение. Иногда, несмотря на легальное определение оценочного понятия, его содержание все же остается недостаточно урегулированным. В таких случаях правоприменитель наделяется правом конкретизировать такое оценочное понятие применительно к конкретным фактическим обстоятельствам на основе того определения, которое предложил нор-моустановитель.
Так, п. «г» ч. 2 ст. 158 УК РФ содержит такой квалифицирующий
16 Информационное письмо Президиума ВАС РФ от 14 июля 1997 г. № 17 «Обзор практики применения арбитражными судами статьи 333 Гражданского кодекса Российской Федерации» // Вестник ВАС РФ. 1997. № 9.
признак кражи, как причинение значительного ущерба гражданину. Федеральным законом от 31 октября 2002 г. № 133-ФЗ примечание к ст. 158 УК РФ было дополнено п. 2, согласно которому «значительный ущерб гражданину в статьях настоящей главы определяется с учетом его имущественного положения, но не может составлять менее двух тысяч пятисот рублей». Таким образом, законодатель конкретизировал оценочное понятие «значительный ущерб», установив для него нижний предел — 2500 руб. Тем не менее, это понятие раскрыто не полностью, не закреплены все его существенные признаки, и правоприменитель (в данном случае — суд) должен при рассмотрении каждого конкретного дела решать вопрос о причинении значительного ущерба гражданину, принимая во внимание его имущественное положение.
Другой пример. В примечании 2 к ст. 16.1 КоАП РФ законодатель определяет, что понимается под «недействительными документами» для целей применения гл. 16 «Административные правонарушения в области таможенного дела (нарушения таможенных правил)» — это «поддельные документы, документы, полученные незаконным путем, документы, содержащие недостоверные сведения, документы, относящиеся к другим товарам и (или) транспортным средствам, и иные документы, не имеющие юридической силы».
Заметим, что в примечании дается далеко не исчерпывающий перечень всех составляющих понятия «недействительные документы», а лишь перечень определенных признаков, заканчивающийся словами «и иные документы, не имеющие юридической силы», следовательно, конкретизация этого понятия еще не закончена.
Конституционный Суд РФ в своих решениях не раз затрагивал вопрос о правомочиях судов по кон-
кретизации оценочных понятий юридических норм при рассмотрении дела. В качестве иллюстрации к сказанному обратимся к постановлению КС РФ от 20 января 2007 г. № 13-П. Как сказано в нем, заявитель утверждает, что используемое как в гл. 51 УПК РФ (ч. 2 ст. 443, ч. 6 ст. 445), так и в гл. 15 УК РФ (ч. 3 ст. 102, ч. 2 ст. 104) в связи с регламентацией оснований для применения, продления, изменения и прекращения применения принудительных мер медицинского характера понятие «психическое состояние» является юридически неопределенным и порождает произвольное применение этих мер, что противоречит ст. 19 и 46 Конституции РФ.
КС РФ разъяснил, что отсутствие в законе формально определенных критериев понятия «психическое состояние», относящегося по своей природе к категориальному аппарату наук, изучающих психическую сферу человека, само по себе не может расцениваться как нарушающее конституционные права заявителя. Его содержание конкретизируется судом в каждом уголовном деле на основе подтвержденных доказательствами фактических обстоятельств с помощью специальных познаний экспертов в области судебной психиатрии.
В определении от 21 декабря 2001 г. № 299-О КС РФ относит конкретизацию оценочных понятий к компетенции судов и указывает, что ст. 228 УК РФ (в ред. от 17 ноября 2001 г.), устанавливающая уголовную ответственность за незаконное изготовление, приобретение, хранение, перевозку, пересылку либо сбыт наркотических средств или психотропных веществ, не определяет, какое количество тех или иных средств (веществ) может признаваться имеющим крупные или особо крупные размеры. Признаки объективной стороны предусмотренных этой статьей составов преступлений определяются с помощью оценоч-
ных категорий (небольшой, крупный, особо крупный размеры), конкретизация содержания которых по отношению к отдельным правоприменительным ситуациям находится в ведении судов общей юрисдикции.
Основное значение рассматриваемого вида правоприменительной конкретизации заключается в том, что содержание конкретизируемых понятий максимально приближается к конкретным жизненным обстоятельствам, что способствует своевременному и справедливому разрешению дела.
Конкретизация юридических норм при наличии пробелов в нормативных правовых актах. Правоприменитель, принимая решение по конкретному делу, может столкнуться с ситуацией полного или частичного отсутствия правового регулирования соответствующих общественных отношений, которые объективно в этом нуждаются и по своему характеру находятся в сфере правового регулирования.
В случаях обнаружения пробелов правоприменитель уполномочен на обращение к аналогии закона (к рассматриваемому отношению применяется близкая по содержанию юридическая норма, регулирующая сходные, родственные отношения) или аналогии права (в отсутствие юридической нормы, регулирующей аналогичные отношения, к рассматриваемому отношению подлежат применению общие начала и смысл законодательства).
При отсутствии подходящей юридической нормы, регулирующей рассматриваемые отношения, либо даже при полном отсутствии их правового регулирования правоприменитель тем не менее обязан разрешить дело. Применяя в таком случае сходные предписания по аналогии закона, правоприменитель конкретизирует юридическую норму, регулирующую аналогичные отношения. В данном слу-
чае правоприменителю приходится проделать большую работу по конкретизации, поскольку юридическая норма, применяемая по аналогии закона, предназначена для регулирования других, пусть и сходных, родственных отношений, она не регулирует прямо рассматриваемые отношения. Правоприменитель должен уточнить ее действие применительно не к регулируемым ею отношениям, а к рассматриваемому, неурегулированному «собственной» юридической нормой, отношению. Здесь осуществляется конкретизация сферы действия юридической нормы, применяемой по аналогии, а закрепленные ею права и обязанности подвергаются уточнению, переносятся на участников рассматриваемого дела.
Подводя итог сказанному, можно определить правоприменительную конкретизацию юридических норм как индивидуализацию этих норм в связи с конкретной жизненной ситуацией, применительно к конкретному субъекту правоотношений, его правам и обязанностям, осуществляемую уполномоченными органами.
Библиографический список
Алексеев С. С. Право: азбука — теория — философия: опыт комплексного исследования. М., 1999.
Баранов В. М., Лазарев В. В. Конкретизация права: понятие и пределы // Конкретизация законодательства как технико-юридический прием нормотворческой, интерпретационной, правоприменительной практики: матер. Междунар. симпозиума (Геленджик, 27—28 сент. 2007 г.) / под ред. В. М. Баранова. Н. Новгород, 2008.
Бару М. И. Оценочные понятия в трудовом законодательстве // Советское государство и право. 1970. № 7.
Венгеров А. Б. Роль судебной практики в развитии советского права: дис. ... канд. юрид. наук. М., 1965.
Вильнянский С. И. Применение норм советского права // Ученые записки Харьковского юридического института. Харьков, 1956. Вып. 7.
Власенко Н. А. Законодательная технология: (Теория. Опыт. Правила): учеб. пособие. Иркутск, 2001.
Власенко Н. А. Основы законодательной техники: практ. руководство. Иркутск, 1995.
Власенко Н. А. Теория государства и права: науч.-практ. пособие. М., 2009.
Дюрягин И. Я. К теории применения права. Рецензия на книгу В. В. Лазарева «Применение советского права». Казань, 1972 // Правоведение. 1972. № 6.
Зейдер Н. Б. Судебное решение по гражданскому делу. М., 1966.
Кац А. К. Конкретизация судом гражданских и семейных правоотношений с частично неурегулированным содержанием: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Свердловск, 1965.
Кашанина Т. В. Оценочные понятия в советском праве: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 1974.
Комиссаров К. И. Судебное усмотрение в советском гражданском процессе // Советское государство и право. 1969. № 4.
Лазарев В. В. Правоположения: понятие, происхождение и роль в механизме юридического воздействия // Правоведение. 1976. № 6.
Лазарев В. В. Применение советского права. Казань, 1972.
Судебная практика в советской правовой системе / под ред. С. Н. Братуся. М., 1975.
