CC BY
34
Т. В. Понедельчук
ОСНОВНЫЕ МОДЕЛИ ЭКОНОМИЧЕСКОГО РОСТА ..
5. Кенйс Дж. М. Общая теория зайнятости, процента и денег / Дж. М. Кейнс // Избранные произведения.
- М. : Экономика, 1993. - 543 с.
6. Polensinsky D. Over development and Alternative Ways of Life The Case of Norway Papers 88. Nov Os
7. Ramsey F. Mathematical Theory of saving / F. Ramsey // Economic Journal. - 1928. - Vol. 38. - P. 543559.
8. Вечканов Г. С. Макроэкономика / Г. С. Вечканов, Г. В. Вечканова. - 3-е изд. - СПб. : Питер, 2009. - 560 с.
9. Кулик А. Б. Застосування моделi Тобша для аналiзу економiчних процеав в Украш / А. Б. Кулик, Д. Г. Хохич // Фшанси Украши. - 2010. - № 9. - С. 37-48.
10. Самуэльсон П. Экономика: вводный курс / П. Самуэльсон ; пер. с англ. - М. : Прогресс, 1964. -780 с.
11. Селигмен Б. Основные течения современной экономической мысли / Б. Селигмен ; пер. с англ. - М. : Прогресс, 1968. - 600 с.
12. Кузнецова Н. П. Экономический рост: история и современность / Н. П. Кузнецова. - Спб. : Издательский дом «Сентябрь», 2001. - С. 11-32.
13. Romer P. Increasing Returns and Long-Run Growth / P. Romer // Journal of Political Economy. - 1988. - № 94.
- P. 1002-1037.
14. Lucas R. On the Mechanics of Development Planning / R. Lucas // Journal of Monetary Economics. - 1988. -№ 22. - P. 3-42. u
15. Малий I. Й. Розвиток економiки i держави: ввд политично! економп до науки управлшня / I. Й. Малий // Економiчна теорiя. - 2011. - № 4. - С. 10-11.
16. Музыченко А.С., Бержанир А.Л. Институционализация системы государственно-частного партнерства в украине // Азимут научных исследований: экономика и управление. 2013. № 3. С. 14-17.
17. Нугуманова Л.Ф. Закономерности функционирования домашних хозяйств в институциональной системе рынка // Актуальные проблемы экономики и права.
2012. № 1. С. 98-101.
18. Третьякова Е.А., Алферова Т.В. Управление устойчивым развитием социально-экономических систем: институциональные аспекты // Актуальные проблемы экономики и права. 2012. № 4 (24). С. 195-201.
19. Олейник Е.А. Прогрессивные направления улучшения инвестиционно-финансового обеспечения сельскохозяйственных предприятий Украины // Азимут научных исследований: экономика и управление.
2013. № 2. С. 21-23.
20. Марченко Т.И. Ресурсно-институциональное управление экономическими образованиями // Вестник Поволжского государственного университета сервиса. Серия: Экономика. 2012. № 26. С. 138-143.
21. Бурганов Р.А. Процессы создания институционального поля рынка услуг // Актуальные проблемы экономики и права. 2013. № 2 (26). С. 26-32.
22. Мельник В.В. Проблемы и пути становления государственного регулирования инновационной политики в Украине // Азимут научных исследований: экономика и управление. 2013. № 2. С. 16-18.
23. Alesina A. The Political Economy of High and Low Growth / A. Alesina // Annual World Bank Conference on Developing Economies. - 1997. - P. 27-33.
MAIN MODELS OF ECONOMIC GROWTH AND THE FACTORS, WHICH WERE USED IN
© 2014
T.V. Ponedilchuk, Candidate of Economics, assistant professor of «Enterprise economy, financing,
and auditing chair»
Pavlo Tychyna Uman State Pedagogical University, Uman (Ukraine)
Annotation: The paper studies the nature and role of economic growth in social reproduction. An in-depth analysis of the basic models of economic growth, the causes and factors was conducted. The evolution of attitudes in retrospect was analyzed. It is possible to conclude that on the early stages of the economic thought development (until XIX century) scientists had paid sufficient attention to the category of "economic growth" itself, but on the later stages (XIX-XXI centuries) they were mostly focused on growth factors.
Keywords: economic growth, economic development, gross domestic product, social reproduction.
УДК 316.334.2
ПРАВИЛА И КОНТРОЛЬ: ЭКОНОМИЧЕСКИЙ ИНСТИТУЦИОНАЛИЗМ
© 2014
Л.И. Халиуллина, кандидат социологических наук, доцент кафедры социально-политических дисциплин
Институт экономики, управления и права, Казань (Россия)
Аннотация: Экономический институционализм - достаточно новое направление в современной экономической теории. Подходы, разработанные в рамках экономического институционализма, дополняют подходы, разработанные в социальной теории, позволяя анализировать более широкий спектр феноменов. Институционализм экономической теории, ставящий во главу угла самостоятельного социального агента, удачно дополняет традиционное социологическое представление об институтах как структурных ограничениях.
Ключевые слова: старый институционализм, новый институционализм, трансакционные издержки, методологический холизм, методологический индивидуализм.
Проблема, затронутая в данной статье - это кон- нию правил на экономические решения. цептуальная путаница, в последнее время возникаю- В экономической теории можно различать два ин-
щая в трудах экономических социологов, которые за- ституциональных течения - старое и новое. «Старый
частую пытаются применять как экономический, так институционализм» - более ранняя традиция,
и социологический подход к социальному институту. представленная такими именами, как Торстейн
Соответственно, цель данной работы - проанализиро- Веблен и Джон Коммонс (основатели двух основных
вать основные подходы к институтам, развитые в рамках направлений в рамках старого институционализма).
экономического институционализма, сравнить подходы «Старые институционалисты» изучали взаимовлияние и
с традиционными социологическими и наметить точки взаимозависимость технологий и правил, регулирующих
соприкосновения. взаимодействия людей; также они одними из первых
Институциональная экономика - направление, кото- приступили к анализу прав собственности, их эволюции
рое имеет дело с анализом воздействия правил, наборов и влияния на экономические трансакции и распределение
правил, а также механизмов принуждения к соблюде- дохода.
Л.И. Халиуллина
ПРАВИЛА И КОНТРОЛЬ: ЭКОНОМИЧЕСКИЙ ...
Новый институционализм - сравнительно молодая и менее монолитная традиция, в ней различаются две ветви, весьма различные по методологическим установкам. Во-первых, это новый институционализм, пересмотревший большую часть основополагающих принципов неоклассической экономической теории. Одним из ведущих и наиболее известных представителей нового институционализма является Оливер Уильямсон [1].
Другое направление, сохранившее нетронутым важнейшие предпосылки неоклассики неоинституционализм, принципы которого выбраны нами в качестве методологической основы данного исследования.
Термин «неоинституциональная экономическая теория» ввел Трауинн Эггертссон, подчеркивая его связь с традиционной теорией и одновременно отделяя его от трудов «экономистов-институционалистов, отрицающих ...модель рационального выбора» [2, с. 11]. (Эггертссон здесь имеет в виду новых институционалистов.) Неоинституционализм не представляет собой единой теории - это собирательное название ряда подходов: теории прав собственности, теории оптимального контракта, новой экономической истории, теории трансак-ционных издержек и конституционной экономики [3].
Наиболее важное дополнение, которое неоинституциональная экономическая теория привнесла в исходную неоклассическую - это категория трансакционных издержек, дополнительно к изначальным трансформационным, производственным.
Взаимодействие, в том числе и экономические трансакции, утверждают неоинституционалисты, никогда не осуществляется в безвоздушном неструктурированном пространстве, свободном от «трения» - слово, которое употребляет Дуглас Норт, характеризуя трансакцион-ные издержки [4]. Иными словами, любое социальное действие: заключение договора, налаживание деловых или дружеских контактов, получение информации о ценах, переговоры с клиентами - требует значительных ресурсных затрат. Более того, информация, которой располагают люди, никогда не бывает полной, причем не только информация о поведении других агентов, но и информация о последствиях собственных действий. Человеческие взаимоотношения и взаимодействия неизбежно протекают в среде, полной неопределенности и риска. Однако есть средство уменьшить степень этой неопределенности, и таким средством являются институты.
Экономические концепции институтов: институты как равновесие, нормы и правила
Несмотря на значительные теоретические разногласия между различными течениями внутри институциональной экономики, ключевым термином, которым оперируют представители как старого, так и нового институционализма, является «институт» [5-8].
Можно выделить три основных подхода к определению того, что есть институт в экономической теории [9]. Первый из подходов трактует институты как равновесие (institutions-as-equilibria approach), он связан, в первую очередь, с именами Карла Менгера и Фридриха Хайека. Этот подход обращает преимущественное внимание на устойчивые образцы поведения, вырабатываемые акторами, которым свойственны оптимизирующее поведение и прозрачные стабильные предпочтения. Эти устойчивые образцы поведения, по мнению теоретиков первого подхода, и есть институты.
Второй подход (представленный, в частности, Джеймсом Коулманом) трактует институты как нормы.
Третий подход (к представителям которого относятся Джон Коммонс, Оливер Уильямсон, Дуглас Норт и другие) рассматривает институты как правила.
Все три вышеперечисленных подхода подчеркивают важную, детерминирующую роль институтов; то, что их отличает - это основание, на которое они опирают-
ся в своих объяснениях. Рассмотрение институтов как равновесия (Хайек, Менгер) опирается на допущение, что рациональные индивиды, взаимодействуя с другими рациональными индивидами, продолжают модифицировать собственное поведение до тех пор, пока ожидаемая выгода от действий не станет такой, что дальнейшие изменения не смогут привести к ее увеличению. При этом ответственность за действия и их последствия возлагается скорее на самих индивидов, чем на некое внешнее по отношению к ним «государство» или иную «третью сторону».
В отличие от первого, второй подход, рассматривающий институты как нормы, подчеркивает, что при анализе поведения агентов внимание следует уделять не только (и не столько) собственной рациональности агентов, преследующих некие цели и стремящихся к оптимизации, сколько нормам, ценностям и образцам поведения, присущим группе, к которой принадлежит индивид.
Наконец, третья традиция институционального анализа, в отличие от двух первых, делает акцент на том, что люди ведут себя так или иначе в силу существования предписанных или рекомендованных к исполнению образцов поведения. При этом предполагается, что эти образцы имеют принудительную силу, поскольку, в случае неповиновения, действия агентов могут быть санкционированы со стороны уполномоченных «третьих лиц». Институты при этом понимаются как правила.
Таким образом, полная структура института как правила включает в себя пять составляющих: атрибут, цель, условия, элемент долженствования, санкции.
Атрибут определяет, к какой социальной группе в целом либо к специфическим членам какой группы применимо правило. Если атрибут не сформулирован четко, то данное правило применимо для всех членов данного общества.
Элемент долженствования характеризует правило с точки зрения действий, которые это правило предписывает или запрещает. Существуют три разновидности таких действий: запрещенное действие, разрешенное действие, обязательное для исполнения действие.
Цель очерчивает спектр конкретных действий, которые могут быть запрещенными, разрешенными или обязательными для исполнения.
Условия описывают, при каких обстоятельствах те или иные действия являются разрешенными, запрещенными или обязательными.
Санкции предусматривают возможность и «качество» наказания за нарушения.
Теперь мы можем иначе сформулировать разницу между тремя разновидностями институтов, принятых в экономической теории: «институты-равновесие» включают с себя три элемента: атрибута, цели и условий; «институты-нормы» включают четыре элемента: атрибут, фактор долженствования, цель и условия; «институты-правила» включают все пять элементов: атрибут, фактор долженствования, цель, условия - и формальные санкции.
Социальные нормы, впрочем, также предполагают возможность санкционирования в случае их нарушения - это неформальное санкционирование, которое осуществляется членами сообщества, к которому принадлежит нарушитель, или общества в целом. При этом если формальные санкции зафиксированы в соответствующих документах и стабильны, неформальные санкции более вариативны. Интересную классификацию неформальных санкций предлагают Ричард Познер и Эрик Расмусен. Они выделяют шесть разновидностей санкций за нарушение норм [10]:
1. Автоматические санкции: когда нарушитель наказывается автоматически, поскольку его действие не было правильно согласовано с действиями других агентов. Так, водитель, движущийся по встречной полосе движения, может с очень большой вероятностью совер-
Л.И. Халиуллина экономическое
ПРАВИЛА И КОНТРОЛЬ: ЭКОНОМИЧЕСКИЙ ... направление
шить столкновение.
2. Вина: неприятное эмоциональное переживание, появляющееся вне зависимости от последствий нарушения.
3. Стыд: неприятное переживание, возникающее вследствие того, что нарушитель полагает, что его действия понизили его в статусе.
4. Информационные санкции: действия нарушителя несут некую информацию о нем, которая может испортить его репутацию в глазах других.
5. Двусторонние (bi-lateral) санкции: когда действия нарушителя санкционируются одним человеком, права которого были нарушены. Такие санкции дорого обходятся обоим участникам: тот, кто наказывает, должен затратить определенные усилия, возможно, даже пойти на риск, чтобы наказать нарушителя.
6. Многосторонние (multi-lateral) санкции. Нарушитель наказывается многими людьми.
Нарушение нормы права зачастую также предполагает нарушение социальной нормы, предписывающей следовать правилам, что позволяет отчасти объяснить, почему люди иногда соблюдают правила даже в отсутствии контролирующего органа. Однако правила, в отличие от норм, предполагают существование системы нормативных санкций за их нарушение. Собственно, именно возможность формального санкционирования и означает, что правило существует. Санкционирование при этом, что очень важно, осуществляется не членами-добровольцами той или иной социальной группы (как в случае нарушения социальных норм), а уполномоченными государством агентами. Санкции при этом формализованы, специфицированы для конкретных правил, процедура их наложения прописана в особых документах.
Итак, мы описали основные концепции социальных институтов, принятые в рамках социологической и экономической традиции. Рассмотрим теперь, какие отличия между ними существуют.
Социологические и экономические традиции толкования институтов: сравнительный анализ
Можно выделить три основания, по которым возможно проводить сравнение социологических и экономических концепций института. Концепции института, принятые в старом институционализме, по этим признакам примыкают к социологическим, и мы не будем рассматривать их отдельно, хотя между ними, как представляется, существует очень важное отличие: если ин-ституционалисты от экономики трактуют институты как «экзогенные», то социологи склонны воспринимать институты как «эндогенные», то есть внутренние, интер-нализованные правила. Тем не менее подходы весьма схожи.
Итак, различие между экономическими и социологическими концепциями можно описать посредством трех основных дихотомий:
• Холистический подход Vs. методологический индивидуализм.
• Социологический человек Vs. экономический человек.
• Следование правилу Vs. рациональное действие.
Холизм Vs. методологический индивидуализм
Сторонники как старого институционализма, так и
социологического институционализма в большинстве своем являются приверженцами холистического подхода. Холистический подход характеризуют три взаимосвязанных положения: во-первых, социальное целое всегда больше, чем сумма частей, во-вторых, социальное целое значимым образом влияет и обусловливает поведение или функционирование частей этого целого, в-третьих, поведение индивидуумов может быть выведено из макроскопических или социальных законов, целей или неких sui generis социетальных «сил». Следует отметить, что первые две характеристики описывают «природу» социальной реальности, а третье
- исследовательскую программу [11, с. 281._
112
Первая идея предполагает, что «социальное целое» несводимо к сумме, простой аккумуляции индивидуальных реакций, взаимодействий. Вторая - что «социальные законы» оказывают значительное влияние на действия индивидуумов, по сути, делают их возможными. Третье, очень сильное утверждение, предполагает, что любые действия индивидуумов могут быть объяснены и предсказаны, исходя из этих «социальных законов».
Методологический индивидуализм, приверженцами которого, как правило, являются экономисты (представители неоклассической экономической теории, Австрийской школы и пр.), также характеризуют три положения: во-первых, только индивидуумы имеют цели и интересы; во-вторых, социальная система и изменения в ней производны от действий индивидуумов; в-третьих, все масштабные социальные феномены в конечном счете должны быть объяснены в терминах теорий, которые обращаются к индивидуумам и только к индивидуумам: их диспозициям, верованиям, ресурсам и взаимоотношениям. И снова: первые две характеристики - это характеристики социальной реальности, а третья - программы исследования.
Первая характеристика выражает фундаментальную идею адептов методологического индивидуализма: ни один институт, общество или коллективное объединение не имеет своей отдельной, эксклюзивной цели. Институт может располагать целями и интересами лишь постольку, поскольку люди ему придают эту цель или действуют в соответствии с тем, что они рассматривают в качестве собственного интереса. Второе утверждение продвигает эту идею немного дальше - оно утверждает, что социальные институты и нормы производны от (преднамеренных или непреднамеренных) действий индивидуумов: «общество не является действующим лицом, оно представляет собой результат индивидуальных действий и взаимодействий людей» [12, с. 54-55]. Оно отрицает идею непоколебимых, самостоятельных социальных законов, целей или сил, которые определяют природу общества и его эволюции, независимо от того, что индивиддумы, согласованно или по отдельности, могут сделать. Индивидуумы при этом рассматриваются как единственные «настоящие» акторы, социальное целое - как производное действий, предпринятых индивидууами. Третья характеристика - очень сильное утверждение, несовместимое с идеей культурного или исторического детерминизма. Оно акцентирует, что все «истинные» социальные теории могут быть сведены к теориям об индивидуумах и все социальные факты могут быть объснены исключительно в терминах индивидуальных фактов.
Как первый, так и второй методологические подходы имеют свои сильные стороны, равно как и слабые стороны и ограничения. Например, в социологическом институционализме существует проблема, связанная с тем, что далеко не все действия игроков могут быть выведены из социетальных законов: поскольку последние характеризуются неизменностью и постоянством, они не могут объяснить возникновения нововведений или новых институтов. Точно так же в экономической теории существует проблема, связанная с описанием всех правил игры как производных от действий участвующих в игре игроков, поскольку подобная «игра по правилам» сама по себе требует определенных знаний. «В данном случае некоторые базовые конститутивные правила выводятся из добровольных соглашений свободных, неинституционализированных (non-unstitutionalized) рациональных индивидуумов. Проблема заключается в том, что, чтобы действовать подобным образом, подобные индивидуумы должны уже знать и применять многие из фундаментальных норм цивилизованного дискурса и поведения» [11, с. 47].
Другая, не менее серьезная проблема связана с тем, что индивиды не всегда располагают всей Карельский научный журнал. 2014. № 1
Л.И. Халиуллина
ПРАВИЛА И КОНТРОЛЬ: ЭКОНОМИЧЕСКИЙ ...
необходимой информацией для изменения институтов. «Не существует социальной тенденции, которая не могла быть изменена, если бы заинтересованные индивиды все вместе хотели бы ее изменить и обладали бы достаточной информацией» [11, с. 30]. Вторая часть этой формулировки (после слов «если бы») крайне важна и, по сути, утверждает, что изменение социальных тенденций крайне затруднительно. Во-первых, потому что интересы индивидов, как правило, конфликтны и противоречивы, во-вторых, потому что они никогда не располагают достаточной информацией (проблему «безбилетника» можно рассматривать как одно из следствий подобного информационного дефицита). Следовательно, изменение социальных тенденций, хотя и потенциально возможно, но почти запретительно трудоемко.
Несложно заметить, что подобные критические контраргументы возникают тогда, когда мы пытаемся применять к анализу наиболее сильные, «третьи» утверждения, характеризующих оба подхода. Первые два положения каждого подхода совместимы и довольно легко согласуемы. Лишь последние положения являются абсолютно несовместимыми - поскольку являются редукционистскими. Поэтому представляется необходимым найти «третий путь», который позволил бы использовать сильные стороны каждого из подходов найти такую исследовательскую программу, которая удовлетворяла бы положениям обоих подходов.
Мы полагаем, что методологическим решением данной проблемы может служить следующий подход. «Институты создаются людьми. Люди развивают и изменяют институты; поэтому наша теория должна начинаться с индивида. В то же время ограничения, накладываемые институтами на человеческий выбор, оказывают влияние на самого индивида. Соединение индивидуального выбора с ограничениями, налагаемыми институтами на весь перечень выборов, является важным шагом в сторону интегрального социального анализа» [4, с. 21].
Следующий логический шаг - проведение исследований, которые бы выбрали в качестве рабочего комплексное представление о социальном институте, заимствованное как из социологических, так и из экономических работ.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Уильямсон О. Экономические институты капитализма: фирмы, рынки, отношенческая контрактация. СПб: Лениздат, 1996. 702 с.
2. Эггертсон Т. Экономическое поведение и институты. М.: Дело, 2001. 408 с.
3. Олейник А.Н. "Жизнь по понятиям": институциональный анализ повседневной жизни российского простого человека // Полис. 2001. №2. С. 40-52.
4. Норт Д. Институты, институциональные изменения и функционирование экономики. М.: Фонд экономической книги «Начала», 1997. 180 с.
5. Крамин М.В., Крамин Т.В. Предпосылки развития институционального окружения корпоративного сектора российской экономики // Актуальные проблемы экономики и права. 2012. № 2. С. 55-60.
6. Марченко Т.И. Ресурсно-институциональное управление экономическими образованиями // Вестник Поволжского государственного университета сервиса. Серия: Экономика. 2012. № 26. С. 138-143.
7. Третьякова Е.А., Алферова Т.В. Управление устойчивым развитием социально-экономических систем: институциональные аспекты // Актуальные проблемы экономики и права. 2012. № 4 (24). С. 195-201.
8. Тимирясова А.В., Крамин Т.В. Предпосылки и направления интеграции в российском образовании // Актуальные проблемы экономики и права. 2013. № 1 (25). С. 144-150.
9. Crawford S. E.S. and E. Ostrom (1995) A grammar of institutions // American Political Studies Review. Vol. 89, No. 3 (September). Р. 582-600.
10. Posner R. and E. Rasmusen (1999) Creating and enforcing norms with special reference to sanctions // International Review of law and Economics. Vol. 19, Issue 3 (September). Р. 369-382.
11. Rutherford M. (1996) Institutions in economics: the old and the new institutionalism. Cambridge University Press.
12. Бруннер К. Представление о человеке и концепция социума: два подхода к пониманию общества // THESIS. 1993. № 3. С. 51-72.
RULES AND CONTROL: INSTITUTIONALISM IN ECONIMIC THEORY
© 2014
L.I. Khaliullina, candidate of sociological sciences, associate professor of the chair
«Social and political sciences» Institute of Economics, Management and Law, Kazan (Russia)
Annotation: Economic institutionalism is a relatively new approach developed within economic theory which helps to supplement institutional approaches of classic social theory thus enlarging its scope. Economic institutionalism which places the major accent on independent social agent could potentially cooperate well with sociological approaches which takes the institutes mostly as a structural frameworks for human action.
Keywords: old institutionalism, new institutionalism, costs of transaction, methodological holism, methodological individualism.
