CC BY
51
Вестник Челябинского государственного университета. 2012. № 6 (260).
Филология. Искусствоведение. Вып. 64. С. 58-61.
С. Н. Глазкова
ПРАГМАТИЧЕСКАЯ УНИВЕРСАЛЬНОСТЬ СИНТАКСЕМЫ ТИПА НАДО+ИНФИНИТИВ В РУССКОЙ КОММУНИКАЦИИ
В статье сделана попытка проанализировать уникальную синтаксему русской коммуникации «инфинитив + надо» с позиций этнопсихолингвистики и оценить ее употребительность. «Ленивый директив» рассматривается как инфинитивно-предикативная модель со значением динамического состояния и противопоставляется типовому директиву. Доказывается прагматическая универсальность и полиинтенциональность конструкции.
Ключевые слова: директивный акт, «ленивый директив», этноспецифика, прагматическая омонимия, прагматическая универсальность, полиинтенциональность.
Предметом исследования в данной статье является уникальная конструкция современного русского языка, которую мы с долей условности называем «ленивый директив». Опишем названную конструкцию. Ее структурная схема в формальном аспекте синтаксиса такова: InfCopfAdjsЭлементный состав синтаксемы двухкомпонентен: надо + инфинитив. В обобщенном виде конструкция может быть представлена выражением надо сделать действие Х: надо отдать книгу, надо почитать и пр.
Директивность такой конструкции задается словом надо, специфика также формируется этой лексемой. Представляется особенно важным проанализировать именно этот компонент конструкции. Невзирая на дискуссионность термина (безличное слово, предикатив, категория состояния и др.) и статуса частеречности, принадлежность слова надо к предикативнобезличным словам не вызывает сомнения.
Как известно, способы выражения побудительности в любом языке культуроспецифичны. Однако исследуемая конструкция видится особенно русской. Лингвокультурологический взгляд на эту синтаксему представляется продуктивным, так как вскрывает особенности языковой картины мира и языкового сознания русских.
Характеризуя русскую языковую картину мира, мы опираемся на авторитетное мнение лингвистов, которые называют следующие важные для понимания этнокультурной специфики рассматриваемой синтаксемы идеи: идея непредсказуемости мира, которая оборачивается непредсказуемостью результата - в том числе собственных действий; идея фатальности, в соответствии с которой с человеком нечто происходит как бы само собой, и не стоит прилагать усилия, чтобы нечто сделать, пото-
му что в конечном счете от нас ничего не зависит; идея незавершенности, за которыми стоит представление, что главное - собраться, т. е. чтобы что-то реализовать, необходимо прежде всего мобилизовать свои внутренние ресурсы, а это зачастую бывает трудно и непросто сделать [3]; идея смирения, покорности, через призму которой воспринимается «недостаточная выделенность индивида как автономного агента, как лица, стремящегося к своей цели и пытающегося ее достичь, как контролера событий»; идея «непостижимости и неконтролиру-емости жизни», что объясняет «пассивность и ощущение того, что человеку неподвластна его собственная жизнь, что его способность контролировать жизненные позиции ограничена»; идея неопределенности [1. С. 36]; идея коллективизма, соборности, которая зачастую имеет своей «обратной стороной ... потенциальный инфантилизм» членов языкового сообщества и, как следствие, «возможность снять с себя ответственность за собственные действия» [5. С. 106]. Анализ лингвистического материала показывает, что названные идеи буквально пронизывают рассматриваемую конструкцию.
Для исследуемой синтаксемы характерна омонимия, причем прагматические омонимы отличаются в плане облигаторности как «активный» и «пассивный» директивы. Так, например, прагматическими омонимами является фраза надо срочно сходить в магазин. Это типичный директив в ситуации, когда мать посылает ребенка в магазин (сходи в магазин); директив, который можно назвать риторическим, отвлеченным самодирективом, когда мать никуда не собирается в ближайшее время, однако есть такая необходимость (нужны продукты)
- это особого рода директив («ленивый» в нашей терминологии).
В речевом узусе русских коммуникантов прагматические омонимы зачастую соседствуют. Так, в примере ниже явно противопоставлены приказ и «ленивый директив». «Мечтать! Надо мечтать!» - поет ангельский хор провокаторов, а в классе Валентина Тимофеевна орет, стуча по столу костяшками пальцев: «Я не о том спрашивала!.. Слушать надо!..» (Т. Н. Толстая «Окошко»).
Синтаксема глубоко этноспецифична. Ее специфика настолько велика даже среди русских способов выражения волеизъявления, что у языковедов возникает сомнение в ее директивном статусе. Тем не менее примеры показывают, что это директив, хотя и особенный.
В связи со сказанным выше интересно проанализировать данную конструкцию через призму современных лингвистических взглядов на директивность. Вопросам о классификации директивных речевых актов посвящены многочисленные исследования. Варианты классификации директивов даны во многих работах (Е. И. Беляева, О. В. Богемова, Н. И. Фор-мановская, Ц. Саранцацрал, Е. И. Филатова.
В. Е. Иосифова, Л. Ю. Бирюлин и др.). Исследуя «ленивый директив», мы взяли за основу каталог-перечень директивных актов, предложенный Е. Б. Петровой [6].
Анализ лингвистического материала показал, что все интенциональное многообразие речевых актов волеизъявления (все виды побудительных речевых актов) может быть выражено исследуемой конструкцией. Назовем их и приведем примеры, иллюстрирующие данное положение.
• Директивный акт-приказ: Это надо немедленно убирать отсюда. Сейчас кран уже подойдет (Начальник подчиненному).
• Директивный акт-просьба: Надо бы и мне отксерокопировать.
• Директивный акт-мольба: Ну не надо трогать, а, ну пожалуйста, не надо.
• Директивный акт-приглашение: Надо чаще встречаться.
• Директивный акт-распоряжение: Надо на складе взять электроды и увезти на котельную.
• Директивный акт-совет: Надо поосторожней с ней. Опасная леди.
• Директивный акт-разрешение: А мне можно вечером? Не можно, а нужно. Вам и надо приходить с этой группой.
• Директивный акт-запрет / запрещение: Не надо разговаривать, тем более так громко.
• Директивный акт-наказ: Надо быть честным до конца.
• Директивный акт-завет: Это самое главное для врача: надо не навредить, не навредить больному.
• Директивный акт-убеждение: Обяза-
тельно надо прийти, жизненно необходимо.
• Директивный акт-упрашивание: Ну, о-о-очень надо...
• Директивный акт-инструкция: Надо сначала установить прибор на ровную поверхность. Затем подключить к источнику питания.
• Директивный акт-предложение: Надо вытряхнуть все из сумки и спокойно перебрать все. Каждую бумажку.
• Директивный акт-предписание: Надо -значит надо.
• Директивный акт-заказ: Надо привезти еще электродов.
• Директивный акт-требование: Надо немедленно повесить шторы.
• Директивный акт-команда: Надо картошки из гаража принести. Вот пакет.
• Директивный акт-наставление: Это надо крепко запомнить.
• Директивный акт-принуждение: Надо через не хочу. Пиши садись.
• Директивный акт-заклинание: Нет, ни в коем случае не надо поднимать трубку. Только не поднимать трубку!
• Директивный акт-рекомендация: Стежки надо мельче. Разойдется...
• Директивный акт-запрос совета: А не надо еще парочку добавить?
• Директивный акт-запрос разрешения: А мне не надо остаться?
• Директивный акт-увещевание: Надо помолчать, просто помолчать. Пойми, наконец, так надо. Надо, понимаешь, надо.
• Директивный акт-призыв: Всем надо быть! Всем!
• Директивный акт-указание: Надо картошки принести их гаража. Суп нечем заправить. Бульон пропадет.
Таким образом, лингвистический материал показывает полиинтенциональность исследуемой синтаксемы и ее прагматическую универсальность. С одной стороны, ей подвластны все возможные виды волеизъявления, включая не только высокочастотные, например, просьбу, но и менее частотные, например, заклинание. С другой стороны, модель значительно чаще употребляется с интенцией желательности,
необходимости, вынужденности или долженствования действия, т. е. в функции «ленивого директива». При анализе материала, полученного методом сплошной выборки из произведений современной литературы (Т. Толстая, Л. Улицкая, А. Иванов, С. Довлатов, В. Шукшин), обнаружилось следующее.
Прагматическое значение исследуемых синтаксем в основном лежит за пределами прямого побуждения к конкретному действию. Собственно директивов насчитывается не более 2-2,5% от общего числа предикативнобезличных конструкций данного типа. Из них конструкций со значением самодиректива [а] и директива - до 2% [б] и со значением кон-венциональности, узуальности каузируемого действия - не более 0,5% [в]. Синтаксем со значением запрета - «отрицательных директи-вов» с разной степенью облигаторности [г] -от 11 до 20%. Среди синтаксем высок процент конструкций с импликатурой необходимости (от 53 до 60%), несмотря на семантическую неоднородность этой многочисленной группы [д], вынужденности действия (от 8 до 10%) [е], волеизъявления-назидания (от 8 до 11%) [ж]. Приведем несколько примеров.
а) «Скоро надо встать, вздохнуть, стряхнуть наваждение, протопать по старым доскам».
б) «Главное, - учил Фролов, - когда оттуда крикнут, скажем: «Кофемолка!» - надо обязательно тоже крикнуть: «Беру!» Это вот главное. Не забудь и не перепутай».
в) «Конечно, людям надо верить».
г) «Не надо кичиться».
«Не надо шевелиться, не надо торопиться, все придет само».
д) «Надо было решаться».
«Надо съездить на юг и вдохнуть морской запах, и постоять на берегу, раскинув руки и слушая ветер»
е) «Напоследок ели ананасы. А потом надо было выметаться».
«И надо было поворачиваться и уходить».
«Надо без паники выгружать в шлюпки пассажиров - женщин и детей, конечно».
«На праздники уроков меньше, но домой не отпустят: надо идти в актовый зал, где будет представление».
«А он покажет нам комнату? Покажет, только сначала надо выпить чаю».
ж) «Надо прощать», - говорил Дмитрий Ильич, но ей прощать не хочется.
(Т. Н. Толстая «Окошко»)
Словари указывают высокий индекс употребительности данной синтаксемы. Так, по словарю О. Н. Ляшевской и С. А. Шарова [4] индекс лексемы надо - 87 (из 20000). Такая частотность подтверждается и нашим лингвистическим материалом. Данные словаря касаются лексемы надо, однако их можно считать относящимися к самой синтаксеме. Представим аргументы в пользу такого утверждения: во-первых, пропуск инфинитива всегда ситуативно обусловлен и легко восполним; во-вторых, именно слово надо формирует специфичность всей конструкции. Высокая частотность конструкции в естественной русской речи, с одной стороны, и низкая частотность ее использования как узуального директива, с другой, вскрывает новые возможности в понимании особенностей русской языковой картины мира, особенностей коммуникативного этностиля русских, в частности, специфики выражения побуждения. Для русского стиля общения характерны антиномичные коммуникативные стратегии: импозитивности ~ пассивности, прямого давления ~ уклонения, однозначности, конкретности ~ неопределенности, инициативности ~ бездейственности, результативности ~ процессуальности [2]. Исследуемая конструкция, по всей вероятности, высвечивает сторону русской коммуникации, связанную с процессу-альностью, неопределенностью, индифферентностью. При этом традиционная для русской культуры апелляция к чувству долга оборачивается стратегией самодавления и давления на адресата, вынуждения.
Поведем итоги. Иерархизация семантики модели такова. Несмотря на наличие примеров оформления прямого побуждения с помощью исследуемой конструкции, говорить об их частотности не приходится. Это скорее единичные случаи. Узуальное употребление данной конструкции связано с особого рода неакцио-нальностью, неориентированностью ее на пер-локутивный эффект и характеризуется разной степенью активности каузируемого действия, его возможности, желательности, необходимости, облигаторности. Чаще всего это пассивная констатация необходимости названного действия, что позволяет определить синтаксему как этноспецифичный директив особого рода
- «ленивый». Многообразие модальных значений и их полифония виртуозно используются и интерпретируются представителями русской коммуникативной культуры в силу ее высокой контекстности, о чем неоднократно писали.
Однако прагматическая вариативность син-таксемы представляет серьезную трудность в ее понимании и употреблении для иностранца. Лакунарный характер конструкции проявляется, в частности, в том, что истинную ее интенцию трудно передать при переводе адекватно. В данной конструкции нашли отражение концептуальные идеи русской языковой картины мира: непредсказуемость и неконтролируе-мость мира, его фатальность и неопределенность, смирение, покорность, неконтролиру-емость жизни, ее непостижимость. «Ленивый директив» является инфинитивно-предикативной полисемантической моделью с основным значением динамического состояния. Данная синтаксема этнокультуроцентрична, имеет системный коммуникативно-прагматический статус и отличается коммуникативной универсальностью.
Список литературы
1. Вежбицка, А. Язык. Культура. Познание. М., 1996. С. 34-38.
2. Глазкова, С. Н. Директивность в зеркале «двойного императива»: прагматический парадокс или отражение национально-культурной специфики русской коммуникации // Вестн. Челяб. гос. ун-та. 2010. N° 32 (213). Филология. Искусствоведение. Вып. 48. С. 43-49.
3. Зализняк, Анна А. Ключевые идеи русской языковой картины мира / Анна А. Зализняк, И. Б. Левонтина, А. Д. Шмелев иЯЪ : http://www. lingvoda.ru.
4. Ляшевская, С. А. Новый частотный словарь русской лексики / О. Н. Ляшевская,
С. А. Шаров. иЯЬ : http://dict.ruslang.ru/freq. рЬр.
5. Макшанцева, Н. В. Русское // Межкуль-турная коммуникация : учеб. пособие. Н. Новгород, 2001. С. 103-137.
6. Петрова, Е. Б. Каталогизация побудительных речевых актов в лингвистической прагматике // Вестн. Воронеж. гос. ун-та. Сер. Лингвистика и межкультурная коммуникация. 2008. № 3. С. 124-133.
