CC BY
58
И. М. АБДУРАГИМОВ, д-р техн. наук, профессор, академик НАНПБ,
полковник внутренней службы, профессор МГТУ им. Н. Э. Баумана, г. Москва, Россия
удк 614.841.41:622.279.51
ПОЖАР ГАЗОВОГО ФОНТАНА НА УЛИЦЕ ОЗЕРНОЙ
Рассматривается случай чрезвычайно редкого вида пожара в черте города; разбираются трактовки причин и механизмов его возникновения. Дается критический анализ боевых действий по локализации и тушению пожара (а также методов защиты зданий от пожаров такого рода). Ключевые слова: газовый фонтан; механизм воспламенения; источник зажигания; параметры пожара; ущерб от пожара.
Вспомним об одном чрезвычайном пожаре в столице (с малым числом жертв, но с большим материальным ущербом) — пожаре газового фонтана в Москве на улице Озерной (рис. 1).
В полночь с 9 на 10 мая 2009 г., в 0 ч 36 мин (по данным Центрального пункта пожарной связи (ЦППС) г. Москвы), в западной части города, в районе ул. Озерной, 46 вспыхнул факел пламени горящего газа (метана СН4). Пожар возник в результате взрыва на газопроводе, продолжался до 15 ч 43 мин 10 мая, пока не выгорел газ, истекавший из разрушенного газопровода (по данным "МК" от 12 мая 2009 г.). Вот, пожалуй, и все, что было правдоподобно изложено в средствах массовой информации о данном пожаре.
Еще в СМИ сообщалось, что это был трубопровод постройки 1976 г. с диаметром порядка 1 м (якобы с переходом на 0,7 м). В ночных "новостях" мэр г. Москвы сообщил также, что газопровод рассчитан на рабочее давление 12 атм (т. е. это газопровод даже не высокого давления (Рраб = 50-100 атм), а среднего).
Вся же остальная информация оказалась настолько неправдоподобной, а порой просто абсурдной,
Рис. 1. Улица Озерная, г. Москва © Абдурагимов И. М., 2012
что заслуживает особого внимания по ряду важных причин (но об этом в конце статьи).
Вызывает большое сомнение и оценка давления (нагрузки) вытекающего горючего газа на грунт, данная проф. А. В. Мишуевым: "на каждый квадратный метр грунта приходилась нагрузка в 12 тонн" (это порядка 1-1,2 атм на расчетную площадь ^гр « 1 м2, т. е. сила давления на 1 м2 грунта примерно 10-12 тс).
Если это оценка равномерного статического давления (что маловероятно), то давление занижено в 10 раз! Оно должно быть порядка Ргаз= Рраб^гр = = 12-104 = 120 тс на 1 м2 (а не "12 тонн", как пишет уважаемый профессор Мишуев).
Если же эта оценка по давлению, которое мог выдержать слой грунта над тоннелем, толщиной 1,5-2 м (глубина залегания трубопровода, где проложен газопровод), то оно завышено в 3-4 раза, потому что масса грунта Огр= Кгрргр = (1,5^2) ■ (1,5-2) = 2,25-4т (где ¥гр — объем грунта, м3; ргр — его плотность, т/м3). Тогда выброс грунта произошел бы уже при нагрузке 3-4 тс на 1 м2. Но "12 тонн" не соответствует никакой схеме расчета выброса грунта (да это и не так важно, потому что не оказывает влияния на стационарный режим горения газового фонтана, продолжавшегося необъяснимо долго — 15 ч!) Это могло быть только в том случае, если своевременно не были закрыты задвижки на газопроводе, которые в черте города обязательно должны быть расположены с интервалом 5-6 (максимум 10) км (ато и меньше!).
По законам сопромата, если труба рвется от внутреннего давления, превышающего фактическую прочность трубы, то образуется продольный щелевой разрыв трубы по образующей, направленной вдоль оси трубы. Если имела место сильная внешняя или внутренняя коррозия, разрыв мог образоваться и неправильной формы, но все равно, преимущественно в продольном направлении. И от его формы и эквивалентной площади разрыва зависит интенсивность утечки (дебит газа), высота и тепловая мощность факела пламени и, соответственно, мощность
теплового излучения пламени, от которого и пострадали соседние объекты.
Итак, достоверно только то, что пожар продолжался тпож = 15 ч 7 мин. Условно продолжительность стационарного (стабильного) горения принята порядка 15 ч (или 900 мин). Оставим 7-8 мин на "затухание" (уменьшение) факела пламени за счет интенсивности истечения газа в результате падения давления в газопроводе ниже критического Р0/Ртр = = 0,528, когда скорость истечения газа лимитируется скоростью звука, т. е. давления в трубе ниже 2 атм (хотя эта стадия пожара могла бы длиться и значительно больше, порядка 1-2 ч и более, в зависимости от длины трубопровода, его диаметра и диаметра эквивалентного отверстия в месте разрыва трубопровода, но эти параметры пока неизвестны). Для прикидочных расчетов примем условно время истечения газа тист = 900 мин.
К сожалению, при выполнении расчетов (тем более оценочных, прикидочных, и особенно в области тактики пожаротушения) ошибка в 2-3 раза считается вполне допустимой, т. е. погрешность расчетов 200-300 % (в том числе в данной статье) приходится признать возможной. Но погрешность в 10, а тем более в 100 раз, бессмысленна. К сожалению, погрешности, допущенные СМИ по данному пожару, и того больше.
Далее в "МК" сообщаются совершенно неправдоподобные данные — объем вытекшего газа "всего 40 тыс. м3", что нелепо с любой точки зрения.
Во-первых, если исходить из того, что трубопровод был своевременно перекрыт (а по нормам времен министра газовой промышленности В. С. Черномырдина, его заместителя М. П. Агапчева и начальника службы безопасности П. В. Куцина, отвечавших в последние годы Советской власти за газовую безопасность в стране, это время исчислялось минутами, но никак не часами, и тем более в Москве!), то длина трубопровода (от задвижки до задвижки), из которого истекал газ, должна была составлять порядка 1-2 км при рабочем давлении в трубе Рраб = = 25^50 атм и диаметре трубы 1 м. Если же Рраб = = 12 атм, то, соответственно, длина этого отрезка трубы при том же объеме должна быть порядка 4-5 км.
Если бы задвижки в случае аварии были своевременно перекрыты, то пожар после этого длился бы максимум еще 20-30 мин, а затем погас бы сам по себе. Откуда же брался газ, если пожар продолжался 15ч?! Когда все же были перекрыты задвижки? Ведь это кардинально меняет всю картину последствий пожара.
Однако если бы вытекло всего 40 тыс. м3 газа за 900 мин (а это тист ~ 54000 с), то средний секундный объем вытекающего горючего газа из разорванной трубы составил бы всего V~ 40000/54000 = 0,74 м3/с.
Для горящего газового фонтана это "не расход", потому что тогда высота факела пламени составила бы всего Нпл ~ 8^10 м (что эквивалентно высоте 3-4-этажного дома). Такую высоту мы получим при правильной форме устья истечения газа диаметром менее 250-300 мм. Если же устье больше (да еще "неправильной" формы в результате разрыва), то высота пламени при таком же секундном расходе газа будет несколько больше — всего 12-15 м. Обычно при средней мощности газового фонтана секундный расход газа составляет 20-30 м3/с, тогда высота факела пламени достигает 25-30 м (рис. 2).
Оставим на совести корреспондентов "МК" и перепуганных зрителей (плюс оптическое искажение при взгляде "снизу вверх" на факел пламени и его проекцию на высоту соизмеряемого здания высотой 50 этажей) следующие свидетельства: "Сначала был хлопок, потом гул, и — пламя высотой с 50-этажный дом". Хлопок — это правда (он возможен в момент воспламенения горючей газовоздушной струи); гул — это тоже правда (это мощный гул горящего факела пламени в режиме диффузионно-кинетического горения газовой струи, истекающей под большим давлением в затопленное воздушное пространство). Это все соответствует физике и химии горения газовоздушных струй. А вот высота пламени в 50 этажей — это, скорее всего, "игра воображения", потому что тогдаНш ~ 140^150 м! А в вечерних новостях высота пламени вообще выросла до 200-300 м. Кстати, по фотографиям факела пламени этого пожара, взятым нами из интернета примерно через полгода после происшествия, видно, что высота факела пламени, снятого под разными ракурсами, составляет порядка 25-30 м (см. рис. 2). Возможно, в первые секунды пожара, когда накопился вертикальный столб газовоздушной смеси, из-за "задержки" источника поджигания — короткого замыкания линии высоковольтных проводов — факел пламени и был раза в 2-3 выше. Но это могло длиться всего несколько секунд, пока горел скопившийся столб газа. А далее газ начал гореть со стабильной высотой — 25-30 м, как мы и предполагали до получения этих фотографий. Но тогда "аэродинамическая теория воспламенения" газовоздушной смеси проф. А. В. Мишуева выглядит еще более неправдоподобно, ведь согласно ей газовоздушная смесь, накопившаяся за несколько секунд до воспламенения, вдруг воспламеняется от ударных газодинамических скачков "разрежения и сжатия". Более 50-60 м высота пламени могла быть только в момент воспламенения газовой струи, от электрической искры короткого замыкания высоковольтных проводов, попавших в зону действия газовоздушной струи (об этом тоже на следующий день появилась информация в газетах и интернете).
А дальше высота факела стабилизируется и определяется дебитом газа из трубы.
Из физики горения газовых фонтанов (и по обработке результатов нескольких сотен экспериментальных и реальных газовых фонтанов) при диаметре устья истечения менее 250-300 мм высота факела пламени Нпл (м) достаточно точно описывается уравнением
Нпл = 20 Б 0,5;
где Б — дебит горючего газа, млн. м3/сут (рис. 3).
Поэтому даже при диаметре отверстия всего 250-300 мм для обеспечения высоты факела пламени 140-150 м требуется суточный дебит горючего газа порядка 50-60 млн. м3/сут. Такого не может быть, поскольку тогда суммарный объем выгоревшего газа должен составлять 30-38 млн. м3. А по оценочным данным "МК", он был всего примерно 40 тыс. м3, т. е. почти в 500-1000 раз меньше полученного по потере газа из трубопровода при указанной высоте факела пламени. Отсюда можно сделать, по крайней мере, два практически значимых вывода:
1) необходимо установить, откуда брался горючий газ в течение 15 ч и почему так поздно были закрыты задвижки (ведь на трубопроводе в черте города отсечные задвижки установлены с интервалом 4-5 км);
2) какова же была фактическая высота факела пламени (этим определяется дебит газа, объем потерянного газа), а также степень его пожарной опасности для близлежащих объектов (Научно-исследовательского физико-
химического института им. Л. Я. Карпова, автомашин и пр.).
Если бы высота факела пламени на протяжении всего пожара оставалась 140-150 м, то за 15 ч должно было бы выгореть не 40 тыс. м3 газа, как указано в "МК", а в 500-1000 раз больше (!), т. е. не менее 35-40 млн. м3. Так откуда все же брался горючий газ столь продолжительное время?
Интересно отметить, что даже при авариях с пожарами на мощных буровых дебит газа при свободном истечении редко превышает 5-10 млн. м3/сут, максимум (при пластовым давлении газа в сотни атмосфер) — 12-15 млн. м3/сут (рис. 4).
В мире известен всего один пожар на скважине в Индии, происшедший 45-50 лет тому назад, когда дебит газа достигал по оценкам специалистов Б ~ ~ 30 млн. м3/сут. Но он так и не был потушен, а продолжался в течение нескольких лет, пока не погас
Б, млн. м3/сут
О 10 20 30 40 50 60 70 80 90 Яш, м
Рис. 3. Зависимость дебита газового фонтана Б от высоты факела пламени Нпл
сам в связи с истощением газового месторождения в районе этой буровой.
Самый мощный в мире пожар на газовом фонтане случился 25-30 лет тому назад на северо-востоке нашей страны, на острове Медвежьем. Его удалось потушить одному из самых талантливых и отважных "тушил" Советского Союза (и притом самому удачливому!), генерал-майору пожарной охраны (в те годы, по-моему, еще полковнику) Игорю Фотиевичу Кимстачу. Дебит этого фонтана оценивался в 25 млн. м3/сут (самый большой в России, да и в мире тоже).
Правда, был один необъяснимый газовый фонтан с пожаром на Тенгизском месторождении (в районе устья Волги, ныне территория Казахстана), когда высота факела пламени не соответствовала дебиту фонтана и превышала 150 м. Но для этого случая была характерна существенно иная физика и химия горения факела пламени из-за фантастически большого содержания серы в составе истекающего флюида (более 25-30 % по массе!). Других аномальных случаев горения фонтанирующего газа неизвестно.
Но вернемся к пожару на газовом фонтане на Озерной улице. Объяснение возникновения этого пожара выглядит не менее курьезно, чем свидетельские показания о высоте факела пламени и "данные" о дебите газового фонтана и объемах вытекшего газа. Все эти показания никак не согласуются между собой и не соответствуют ни российскому, ни мировому опыту описания и ликвидации газовых фонтанов. Если это не фантазии корреспондентов "МК", значит это "теоретический абсурд" от руководителя службы взрывобезопасности Москвы проф. А. В. Мишуева (что еще досаднее): "В результате истечения газа образуется область повышенного давления, распространяющаяся в атмосферу. В то же время в самой воронке выброса образуется область пониженного давления (вакуум). Переход
Рис. 4. Форма и высота обычного факела пламени горючего газа, истекающего из трубы
от вакуума к области повышенного давления вызывает ударную волну, в которой происходит резкий скачок температуры. Газовоздушная смесь воспламеняется, и это вызывает дальнейший длительный пожар" [1]. Дело не в том, что этот абсурд, перенесенный газодинамиком на реальную почву (в прямом смысле "почву", т. е. грунт, и в переносном смысле — анализ механизма возникновения горения, механизма воспламенения газовоздушной смеси затопленной струи), а в том, что он уводит эксперта в сторону от анализа механизма и источника фактического воспламенения газовоздушной струи.
Из обширной статистики Мингазпрома за несколько десятков лет известно, что в среднем только 25-30 % случаев газопроявления (утечки газа из трубопроводов, газгольдеров и даже скважин!) сопровождается воспламенением с последующим пожаром. Остальные 70-75 % удается ликвидировать, избежав пожара. В ряде случаев, особенно на буровых и рабочих скважинах, мощных газопроводах, при интенсивном истечении газа с большим дебитом его даже приходилось специально поджигать, потому что негорящий фонтан горючего газа может оказаться опаснее горящего из-за опасности скопления газовоздушной смеси в неизвестном месте, где возможен внезапный взрыв от "внешнего", "постороннего" источника зажигания (воспламенения). Именно это произошло на железной дороге под Уфой, где возник мощный взрыв газовоздушной смеси от электрической искры пантографа электровоза. Там имел место разрыв подземного газопровода из-за повреждения его ножом или траками бульдозера. Тогда при взрыве и пожаре погибло несколько сот человек в двух встречных поездах. Из вышесказанного видно, как важно определить источник поджигания и его местонахождение. Правда, в новостях в ночь с 12 на 13 мая 2009 г. прошло сообщение о коротком замыкании электропроводов, и все встало на свои места: воспламенение объяснялось коротким замыканием (какая тут газодинамика?).
Температура зажигания метановоздушной смеси в потоке выше 550-600 °С. Во всех случаях истечения метана, даже из гладкой трубы над поверхностью земли, всегда удавалось установить источник зажигания топливовоздушной смеси (это либо внешний источник зажигания, либо фрикционная искра от удара кремниевых пород в струе газа, либо разряд статического электричества вследствие трения газа о стенки неметаллических участков трубопровода), но ни разу не было обнаружено факта самовоспламенения струи в результате адиабатического сжатия - расширения, как следует из объяснения А. В. Мишуева [1]. Это тем более маловероятно при протекании (выбросе) газа через слой грунта (по нормам прокладки газовых магистралей высокого и
среднего давления его толщина должна быть не менее 1,5-2 м). Конечно, в условиях города источников воспламенения газовоздушной смеси более чем достаточно. Но аварийная комиссия обязана установить этот источник, тем более что очевидцы утверждают, что воспламенение началось с мощного хлопка. Следовательно, еще до воспламенения накопился достаточно значительный объем газовоздушной смеси (колонка большой высоты, так как
Рсн4 ~ 0,7кг/м3 Рв ~ 1,20-1,25кг/м3,Т. е. Рсн4/рв ~ ~ 0,55^0,60), плюс к этому начальная скорость истечения горючего газа под давлением выше критического (Рист > 2 атм) — все это должно было создать вертикальную колонку горючей смеси, которая после появления источника поджигания воспламенилась с мощным хлопком, а затем установился устойчивый (по высоте значительно меньше, чем при воспламенении) факел пламени, который и продолжал гореть до полного исчерпания горючего газа или перекрытия газопровода задвижкой.
Трудно объяснима и позиция "МК", согласно которой "пожарным оставалось лишь пытаться отстоять соседние здания". Почему при высшем (пятом!!!) номере вызова десятки пожарных машин и боевых расчетов практически не были задействованы в боевой работе по тушению? Во-первых, потому, что (как верно заметил один из РТП) "него-рящий газовый фонтан даже опаснее горящего". Во-вторых, ввиду малого фронта пожара, из-за чего десяткам боевых расчетов просто негде было развернуться.
Малый фронт был обусловлен тем, что горел стационарный факел пламени с мощным тепловым излучением радиации (хотя у чистого метана излучение не очень мощное: светимость пламени всего 0,2-0,3, а все остальное тепло по законам конвекции уходит вертикально вверх). Светимость пламени, т. е. доля тепла, передаваемая факелом излучением в окружающее пространство, определяется по формуле
/пл = 0,05М Ч
где М — молекулярная масса горючего; для метана
М = 16.
Отсюда /пл = 0,05 ■ 4 = 0,2, т. е. 20 % всего тепла, выделенного факелом пламени, передается в окружающее пространство излучением, а порядка 80 % уходит вверх с продуктами сгорания и конвективными потоками воздушных масс. Правда, по цвету факела создается впечатление, что это не пламя чистого метана, которое обычно бывает более прозрачным и светло-синего или светло-голубого цвета. (Но другому газу, кроме метана, в городском подземном трубопроводе взяться вроде бы неоткуда.) Желтое (красновато-желтое) пламя, которое мы ви-
дим на рис. 3, говорит о том, что горючий газ плохо смешивался с воздухом (горючая смесь, т. е. "богатая"), а значит газ вытекал под относительно небольшим давлением или не непосредственно в воздух. Поэтому метан горел "рыжим", более интенсивно излучающим пламенем, что повышало вероятность и опасность возникновения пожара на соседних объектах.
Главная забота не задействованных в тушении пламени пожарных — защита окружающих объектов от теплового излучения факела пламени (например, водяными завесами, орошением фасадов и окон распыленной водой). Почему же ее не обеспечили в должной мере?
Проведенными в 80-х годах расчетами и специальными натурными исследованиями на экспериментальных и реальных пожарах газовых фонтанов под Оренбургом и в Новом Уренгое были установлены основные параметры опасных факторов пожара газовых фонтанов с дебитом до 10 млн. м3/сут. Были определены зоны максимального теплового излучения на поверхности земли приблизительно в 25-30 м отустья скважины, где д тх = 20^25 кВт/м2, максимальная температура нагрева грунта приблизительно 250-300 °С (для справки: 250-300 °С -это температура поверхности сковородки под яичницей или температура в духовке при печении пирогов). Следовательно, воспламенение окружающих горючих предметов от таких источников зажигания вполне возможно.
Тогда же было установлено, что подача в факел пламени газового фонтана распыленной воды с расходом 1-2 л/м3 (на 1 м3 истекающего горючего газа) снижает эти параметры в 2-2,5 раза, т. е. до длуч ~ ~ 10^12 кВт/м2, а нагрев грунта — до 100-150 °С (что почти не представляет пожарной опасности для соседних объектов). Было установлено также, что подача водяной завесы от 6-8 центробежных распылителей ("вертушек"), установленных в ряд, с расходом воды 3-4 л/с (каждый) создает защиту от лучистого потока факела пламени, снижая его интенсивность в зоне защиты (в направлении установки гребенки) в 3 раза (!), т. е. до длуч ~ 8^10 кВт/м2 (что вообще не представляет пожарной опасности для соседних объектов). Какие из этих мер (хорошо известных из наших отчетов специалистам проти-вофонтанной службы Мингазпрома) были предприняты на этом московском пожаре? Да никаких (!!!), а ведь все это преподавалось прежде в ВИПТШ МВД СССР, а теперь — в Академии ГПС МЧС России офицерам и курсантам — будущим РТП [2].
Почему "удалось это не полностью: трехэтажное производственное строение выгорело" [1]? Почему? "К тому же пострадали два этажа здания физико-химического института имени Карпова". "Институт
понес колоссальный ущерб, который трудно переоценить, полностью сгорели и уничтожены многие лаборатории, а также сгорело дорогостоящее оборудование" [1]. Почему? Что, пятого номера вызова оказалось недостаточно? Не хватило сил и средств пожарной охраны? Может, надо вводить в Устав новый, шестой, номер вызова? Или это плохая организация боевой работы на пожаре? Десятки боевых машин и нарядов были задействованы, а дорогостоящее оборудование выгорело. Почему? Кто ответит на эти и многие другие вопросы? Кто проанализировал и сделал выводы из пожаров, при которых в одном случае был сожжен до основания лабораторный корпус МАИ, а в другом — физико-химический институт им. Л. Я. Карпова?
На все эти вопросы необходимы обстоятельные экспертные заключения, причем не ведомственной, а независимой судебно-технической экспертизы, с грамотным физико-техническим и оперативно-тактическим объяснением, с расчетами, цифрами и доказательствами, а не в стиле "неаккуратное обращение с огнем". Слишком велики потери (хотя и материальные) и слишком низок уровень ответственности! Ни в одном из этих случаев нет ни виновных, ни ответственных, а значит, нет и соответствующих выводов. Это стало тенденцией, что очень опасно, особенно в будущем! Технически безграмотный абсурд, выдаваемый за объяснение или обоснование, есть результат технической безграмотности и корпоративной или "цеховой" солидарности (что граничит с преступной круговой порукой!). А это крайне опасно, но уже в государственном масштабе.
Мы твердо заняли первое место в мире по числу человеческих жертв от пожаров и взрывов (25-30 тыс. чел. в год). А ведь у нас в стране в 70-х годах прошлого века число жертв было вдвое меньше, чем в США: соответственно 3,5-4,0 и 9-10 тыс. чел. в год. С тех пор в США этот показатель снизился до 4-5 тыс. чел. в год, а у нас - наоборот, возрос до 25-30 тыс. чел. в год. Здесь еще надо учитывать и численность населения в те годы и сейчас: у нас в 70-е годы было порядка 240-250 млн. чел., а сейчас около 140 млн. чел., а у американцев в те годы и сейчас — более 250 млн. чел. Теперь прикиньте соотношение числа жертв на миллион жителей у нас и в США тогда и теперь!
Все эти цифры очень приблизительны в силу естественных причин (одно слово — статистика). Но за ними просматривается угрожающая тенденция. Не сделать из этого соответствующих выводов на основании их научно обоснованного и, главное, объективного анализа было бы непростительной ошибкой (или даже преступлением!).
В истории пожарной охраны Москвы были годы, когда в течение целого ряда лет не объявлялся пожар по 5-му номеру вызова. Это даже для МЧС — ЧП! (извините за каламбур)! А в этом году за 4,5 мес было объявлено два вызова по 5-му номеру. Это говорит о чрезвычайно опасной обстановке, сложившейся в столице (и в стране в целом). Поэтому подробнейшему анализу причин возникновения и масштабов развития этих двух пожаров (в лабораторном корпусе МАИ в марте 2009 г. и на Озерной улице — в мае того же года) должно быть уделено особое внимание. Абсурдная фраза "пожар техногенного происхождения" не должна служить оправданием масштабов этих пожаров. Естественно, "техногенного", если на газопроводе! Естественно, "техногенного", если в лабораторном корпусе технического института! Это такая же бессмысленная и бессодержательная фраза, как слоган "неосторожное обращение с огнем". Она не раскрывает истинных причин пожаров, их истинных масштабов и продолжительности, а также размеров ущерба. В обоих случаях все выгорело "дотла", до основания, до фундамента, до полного исчерпания газа, но никаких сколько-нибудь разумных объяснений и обоснований не было дано.
Таким образом, непринятие самых радикальных, действенных, технических, организационных, административных и других мер, лежащих в основе чрезвычайно сложной (и дорогостоящей!) проблемы обеспечения пожаровзрывобезопасности в столице и в стране в целом, грозит нам неизбежными и чрезмерными потерями. Пожаровзрывобезопас-ность в современном мире — вещь очень сложная, весьма дорогостоящая и без грамотной и объективной экспертизы практически недостижимая. Из этого грозного предупреждения нам всем следует извлечь урок!
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Москву взорвали из-под земли // Московский комсомолец. — 2009. —12 мая. — №99(25051).
2. Абдурагимов И. М., Говоров В. Ю., Макаров В. Е. Физико-химические основы развития и тушения пожаров. — М. : ВИПТШ МВД СССР, 1980.
Материал поступил в редакцию 24 ноября 2011 г. Электронный адрес автора: [email protected].
ПРЕДЛАГАЕТ ВАШЕМУ ВНИМАНИЮ
1 * »мм*«.
Штттт сщд^тъ
И, п ОЖАР#Н О Й, СИхГНАЛ^ЗАЦ И.И!
М>1 ЧАСТЫ ЧАСТЬ ичлп
ОХРАННОЙ И
СИГНАЛИЗАЦИИ
WEB-САЙТ:
www.firepress.ru
ЭЛ. ПОЧТА:
[email protected]; [email protected]
Телефон:
(495) 228-09-03
А.Н. ЧЛЕНОВ, Т.А. БУЦЫНСКАЯ, И.Г. ДРОВНИКОВА. — Ч.1. — 316 с. В.П. БАБУРОВ, В.В. БАБУРИН, В.И. ФОМИН. — Ч. 2. — 300 с.
В учебно-справочном пособии рассмотрены общие вопросы построения систем охранной сигнализации, приведены сведения об основных видах технических средств, составляющих систему: извещателях, приемно-конт-рольных приборах, системах передачи извещений, оповещателях и блоках питания. Рассмотрены современное состояние рынка средств охранной сигнализации и тенденции его развития.
Большое внимание уделено вопросам проектирования систем охранной сигнализации, требованиям по их монтажу и технической эксплуатации. Рассмотрены особенности применения средств сигнализации в пожаро-и взрывоопасных зонах.
Книга предназначена для практических работников в области систем безопасности и может быть использована как учебное пособие для подготовки и повышения квалификации специалистов соответствующего профиля.
