CC BY
47
УДК 902.01/903.3
Поселение эпохи ранних кочевников на Иртыше1
Ермолаева Антонина Сергеевна
ведущий научный сотрудник Института археологии имени А.Х.Маргулана КН МОН РК. Республика Казахстан, 050010, г. Алматы, ул.Шевченко, 28, пр. Достык, 44. E-mail: [email protected]
Ермоленко Любовь Николаевна
доктор исторических наук, профессор кафедры археологии Кемеровского Государственного Университета. Российская Федерация, 650000, г.Кемерово, ул.Красная, 6. E-mail: [email protected]
Аннотация. В публикации в наиболее полном виде вводятся в научный оборот материалы поселения древних металлургов, исследованного в 80-е годы прошлого столетия. В первой публикации 1998 года чертежи и категории находок были представлены в единичных экземплярах.
Ключевые слова: эпоха бронзы; поселение; жилище; яма-печь; металлургия; бронза; керамика; шлак; руда; литейные формы.
Поселение Новошульбинское расположено в 2км к ЮЮВ от с. Новая Шульба Новошульбинского района Семипалатинской области. На мысу левого берега р.Шульбинки одним из авторов (Л.Н.Ермоленко) в 1986-87гг. раскопом было исследовано около 108кв.м культурного слоя, где выявлены остатки трех строений и производственного участка (Рисунки 2-8; Фото 4, 8). Мощность отложений составляла 120-150см. Культурный слой местами со значительным содержанием золы, 70-120-сантиметровым горизонтом, лежащим на материковом песке.
Рисунок 1. Ситуационный план
м |'?ооо
Сплошные горизонтали проведены через /At „ УИЙВНЫ! 06ЮНЛЧ[®И ^
VРаспоп Полевая бороза
•дерево -ч— J иии f электропередач
Кустарник
1 Иллюстративные матриалы к статье в конце тома.
Рисунок 2. План раскопа
Жилище 1. Раскопом вскрыта большая часть прямоугольного в плане строения шириной 3,5м, ориентированного длинными сторонами по линии СЗ-ЮВ. Пол углублен в материк на 25см. На участке пола у южного угла расчищены скопления фрагментов глиняных сосудов. У ЮВ границы помещения они располагались в виде полукруга размером 1,0 х 1,7м, внутри которого выявлены зольные линзы мощностью до 5см. От центра помещения к полукругу протянулась вторая вымостка длиной 0,9м, состоящая из скопления керамических фрагментов на конце. Наряду с керамикой в выкладках во множестве лежали камни, на полу помещения - небольшое количество обломков костей. В исследованной части помещения зафиксировано семь ямок округлой и овальной в плане формы, диаметром 20-45см, глубиной от 30 до 50см. Пять из них сосредоточены в срединной части строения, две - у ЮВ стенки. В их заполнении встречались мелкие угольки, кусочки керамики, обломок бронзового острия. Предполагается, что почти все ямки были столбовые, а одна, судя по содержанию заполнения, хозяйственная (Рисунки 2-5).
Жилище 2. Находилось к ЮЗ от Жилища 1 и частично перекрывало его очертания. На глубине 45-55см залегали остатки бревенчатой конструкций -два взаимно перпендикулярных бревна. Одно из них размером 4,1м х 0,2м лежало по линии 3-В. Здесь же обнаружено основание врытого столбика диаметром 5,5 см. На участке, оконтуренном бревнами, на одном уровне с ними расчищены скопления древесного тлена и куски глиняной обмазки (?) толщиной до 2см. Ниже, на материке, прослежены очертания конструкции, примерно соответствующей верхнему деревянному сооружению. На этом же уровне в северной части помещения расчищен очажок из небольших камней глубиной 13 см. Заполнение очажной ямки размером 25х15 см и глубиной 13 см было черным золистым. Массовый материал, состоящий из шлака, костных
остатков и фрагментов керамики, фиксировался на 25-30 см выше нижнего уровня заполнения помещения (Рисунки 2-4, 7).
Рисунок 3. Профили раскопа
0 Ыс*
Жилище 3. Располагалось в 3 м к югу от Жилища 2. Конфигурацию постройки в плане установить не удалось: четко обозначились только ее западная и северная стенки, южная теряется в зольнике. Вдоль западной стенки в полу постройки отмечены три столбовые ямки, а в углу обнаружены остатки медеплавильного комплекса в виде разных размеров ям и углублений (Рисунок 2; Рисунок 3, 6). Центральное место в нем занимала большая яма диаметром 0,7 м и глубиной 0,6 м с наклонными стенками, плотное заполнение которой было насыщено фрагментами керамических литейных форм, керамической крошкой, шлаками, древесными угольками, обломками костей. Одно из двух овальных углублений на дне, видимо, было связано с воздуховодным каналом. Длина канала составляла 0,5 м, ширина - 10-15 см, глубина - 18 см. Вторая ямка на дне использовалась в качестве литниковой лунки. Грунт в углу помещения с западной стороны от большой ямы был прокален и перемешан с золой. Здесь же находилась ямка диаметром 27 см, глубиной 10 см, в которой обнаружен фрагмент глиняного сосуда с ошлакованной внутренней поверхностью, использовавшегося, видимо, в качестве тигля. С противоположной стороны большая яма имела приступку шириной до 38см, а по двум другим сторонам располагались две ямки диаметром до 20 см и глубиной 50 и 25 см (Рисунок 2, 6, Фото 5, 9-11). Ямки, возможно, были связаны с металлургической ямой, но не исключено отношение их к столбовой конструкции.
В 1м от ямы-печи, ближе к предполагаемому центру жилища и на 30-40см выше уровня пола, обнаружено скопление находок: кусочки обугленной
древесины, обломки костей, фрагменты керамических литейных форм, камни, руда, керамическое сопло (Рисунок 17, 1, Фото 6, 12) Здесь же, но уже на материковом уровне, выявлена яма размером 55см х 30см, глубиной 25 см с камнями и с золой в заполнении. Рядом с ней располагались две ямки меньших размеров: диаметром 23 и 10 см, глубиной соответственно 20 и 6 см.
Рисунок 4. План жилищ 1, 2
У северной границы постройки на уровне пола фиксировались многочисленные мелкие фрагменты керамики, разбитые керамические литейные формы, кости, шлак. На этом участке отмечено несколько золисто-угольных пятен диаметром до 35 см и две ямки диаметром до 15 см, глубиной до 25 см. Заполнение ямок состояло из керамической крошки, древесных угольков, фрагментов керамики, крупных кусков шлака. Кроме того, на южных
очертаниях построики располагался мощный зольник, который содержал многочисленные костные остатки.
Рисунок 5. Разрез Жилища 1
Производственный участок располагался между жилищами 1 и 3 (Рисунок 8). Здесь расчищено несколько скоплений золы и шлака, которые прослеживались с глубины 50 см (материковый песок фиксировался с глубины 105-110 см). Один из развалов особенно крупного спекшегося комкового шлака был размером 2,4 м х 1,5 м. Рядом находились развалы пластинчатого шлака и скопления разбитых керамических литейных форм, дробленого камня (кварцевый порфир с медной зеленью). Шлак на производственном участке перемежался с черной золой, ниже находилась черная золистая прослойка мощностью до 6см. Под развалами порфира и разбитых литейных форм фиксировался прокаленный грунт.
Между производственным участком и Жилищем 3 обнаружено углубление неправильной формы размером 0,9 х 0,6 х 0,18 м, заполненное в южной части комками обожженной глины, а сверху закопченной золой. Возле углубления найдены куски шлака и руды, костные остатки.
Большинство находок на исследованном участке являлось остатками металлургического производства. Собрано свыше 115 кг пластинчатого и комкового шлака, свыше 4,5 кг медной руды и бронзовых слитков. Спектральный анализ показал, что образцы руды и шлака представляли собой медно-железистые продукты производства без добавления олова, с небольшими примесями свинца и цинка. Возможно, месторождение, из которого было взято сырье, было медное, покрытое «железной шапкой». Бронзовые слитки легированы оловом (около 1%). Последнее, видимо, привнесло значительные примеси таких элементов, как мышьяк, никель, кобальт, висмут, марганец.
Рисунок 7. Квадраты 6, 7.
План Жилища 2 с деревянной конструкцией на глубине 45-60см
О 40ím
С медеплавильным производством было связано незначительное большинство каменных орудий: рудодробильные - 3 экз., терочные - 4 экз., обломок молота и пест (Рисунок 17, 2, 4), а также керамические изделия: тигли - 2 экз. и сопло (Рисунок 12, 17-1). В бронзолитейном производстве использовались керамические литейные формы, шишки, ювелирный молоточек, точильные бруски (Рисунок 16; Рисунок 17, 3). Фрагмент сопла представлял собой обожженную глиняную трубку с фигурным основанием. Сопло было покрыто необожженной глиной, придавшей ему коническую форму н уменьшившую диаметр отверстия, противоположного основанию. Один из двух глиняных тиглей, найденных в яме, представлял собой придонную часть плоскодонного сосуда баночной формы. Наружная поверхность сосуда имела глиняную обмазку, внутренняя, как уже говорилось выше, была ошлакованной. Второй тигель представлен небольшим фрагментом, возможно, верхней части баночного сосуда.
Рисунок 8. План производственного участка
Рисунок 9. План квадрата 3. Россыпь шлака на глубине 70-75 см
Таким образом, комплекс ям и углублений на производственной площадке, расположенной между жилищами, представлял собой остатки медеплавильного производства, в котором использовались медно-ожелезненнье руды без олова, с небольшими примесями свинца и цинка. Такие руды требовали дополнительных операций, усложняющих процесс выплавки меди. Необходима была предварительная обработка (обжиг сернистых металлов). Яма-печь, видимо, использовалась для второго этапа выплавки меди из сернистых руд (для получения штейна - промежуточного медно-железисто-сернистого продукта.
Рисунок 10. Разрез ямы и ямок в Жилище 3
и
ив
На поселении Атасу для этой цели использовался второй тип ям-печей с литниковой лункой-углублением на дне (Kadyrbaev 1983, Р.140). В результате этой плавки получалась черновая медь. Выплавка черновой меди производилась в печах с тигельной емкостью. В яму, заполненную древесным углем, мог ставиться тигель с шихтой для плавки (Sunchugashev 1975, Р.116). На Ново-Шульбинском поселении рядом с металлургической ямой-печью находилась яма для тигельной плавки и доводки готовых изделий. Аналогичный способ плавки зафиксирован на поселении Атасу (Kadyrbaev, Кигтапки!оу1992, Р.36-44). Новошульбинская яма-печь, как и атасуская, была шахтного типа, устроена в материковом грунте.
Среди найденных на поселении разбитых литейных форм имелись такие, по которым можно определить вид отливаемого изделия: тесла, ножи, острия (в одной из форм сохранилось 4-гранное острие). В большом количестве имелись трудноопределимые обломки (Рисунок 14, 16). Для изготовления литейных форм была использована среднепластичная ожелезненная глина с естественными примесями полевых шпатов и кварца. В качестве искусственных отощителей использованы песок и незначительное количество органики. Формы различаются по концентрации песка в тесте, которая наиболее высока в трех образцах. В одном образце вместо навоза использован птичий помет. В принципе, тесто всех формочек изготовлено по одному рецепту. Видимо, для литья использовались необожженные формочки, так как прокаливание их шло изнутри, вероятно разогретым металлом.
Рисунок 11. План и разрезы ямы 1
1
О to 20см
at
roe
золистыи
с древесным углем
На двух фрагментах прямоугольных форм для отливки ножей сохранились рукояточные части. В формах выполнялись ножи с навершиями на рукояти, относящиеся к типу «с аркой на кронштейне». По сохранившимся частям определены форма и размеры рукоятей: ширина 1,9 и 1,8см; у первого ножа навершие в виде низкой сегментовидной «арки» с сегментовидной же прорезью рукояти, при этом с одного края прорезь проработана не до конца (Рисунок 14, 2). У второго ножа навершие в виде «арки» подтреугольной формы, также с сегментовидной прорезью рукояти (Рисунок 14, 3).
Аналогичные ножи были широко распространены в позднекарасукских и карасукско-тагарских памятниках. Навершия на рукоятях такой конфигурации, как правило, имели изделия, относящиеся к типу прямых ножей по
общепринятой классификации (^е^ 1951, Р.120; ЫоудогоЬоуа 1970, Р.65, 9496). Рукояти прямых ножей обычно плоские и не имеют, за небольшим исключением, ни желобка, ни рисунка (Novgorodova 1970, Р.17, 40-50, 65, 66, 94). Ножи «с аркой на кронштейне» Н.Л.Членова выделяла в отдельную «группу 15». В результате анализа значительной части находок с разных территорий ею было высказано справедливое предположение о происхождении ножей «с арками» с Алтая и из Восточного Казахстана (Сыепоуа 1972, Р.124-126). Это подтверждается и находками серии бронзовых ножей из Зевакинского комплекса VNI-VNвв. до н.э., в том числе, и ножей «с арками на кронштейне» (Агэ!апоуа 1974, Р.52-56). В связи с этим важное значение приобретает открытие по соседству с Зевакинским могильником Новошульбинского поселения, расположенного в 70км вниз по течению Иртыша. Появление у зевакинцев этой категории ножей можно объяснить местным их производством. Ножи описанной конфигурации не имели широкого распространения на других территориях. В Минусинской котловине и Красноярском крае, в памятниках баиновского типа ножи имели низкую сегментовидную «арку» и сегментовидное отверстие в рукояти. Но эти ножи были более короткие и широкие, иногда хвостатые.
Рисунок 12. Фрагменты керамики
Дата этих памятников VШ-VNвв. до н.э., поздний предел бытования - VIв. до н.э. (Chlenova 1972). Единичны находки ножей с подтреугольной «аркой» в Западной Сибири (Chlenova 1972; 1981). Из раскопок в Барабинской лесостепи известны два ножа с сегментовидной и подтреугольной «арками». Однако нож с подтреугольной «аркой» отличается от новошульбинского подтреугольной формой прорези (МоМп 1985). Эти памятники также датируются VШ-VNвв.
до н.э. Нож с низкой сегментовидной «аркой» имеется и в Зевакинском комплексе (Arslanova 1974, P.48, табл.1, 3). С невысокой «аркой» были и остальные ножи этой группы (Arslanova 1974, P.48, табл.1, 1-2; P.53, табл.11,2; P.57, таб.Ш, 1-3), при этом форма одного из них более близка к подтреугольной. Из этого же региона среди случайных находок известен еще один нож с низкой сегментовидной «аркой» (Arslanova 1974, P.57, таб.Ш, 13). Таким образом, аналогичные ножи укладываются в довольно узкую дату: VIII-VI^. до н.э.
К следующей категорий находок относится керамика, обнаруженная большей частью в Жилище 1. К археологически целым можно отнести два сосуда (Рисунок 13, 9, 14). Всего было учтено 47 форм, подсчет производился по фрагментам венчиков с шейками и верхней части тулова. Половину всех форм составляют сосуды с плоскими и уплощенными венчиками (Рисунок 12 2,
3, 6-9; Рисунок 13, 2-4, 8, 11, 16), наполовину меньше округлых (Рисунок 12, 1,
4, 10, 12, 13; Рисунок 13, 7, 11, 15, 17, 18) и еще в два раза меньше приостренных (Рисунок 12, 5,11; Рисунок 13, 9,12). Венчики с плоским верхом, в свою очередь, в равной пропорции сочетаются со скошенностью внутреннего и наружного краев. Чуть меньше плоских венчиков имело выступающую закраину (Рисунок 12, 2, 6-9; Рисунок 13, 1, 8, 16), причем, в четырех случаях это была нависающая над шейкой закраина-бортик (Рисунок 12, 2, 7, 9; Рисунок 13, 8). Затем, по убывающей следуют плоские венчики с наплывом наружу (Рисунок 2, 6) и наплывом внутрь. В единичных случаях округлые венчики имели наплыв наружу и выступающую закраину (Рисунок 12, 12, 13; Рисунок 13, 17). Почти половину всего числа составляли сосуды с отогнутой шейкой (Рисунок 12, 1, 4-6, 8, 13; Рисунок 13, 1, 4, 6, 9, 12, 15, 17), столько же - с прямой и лишь в одном случае - с вогнутой (Рисунок 13, 11).
При сопоставлении получилось следующее сочетание форм плечика и шеек: плоские венчики имеют одинаковое соотношение с прямыми (Рисунок 12, 8, 9) и отогнутыми (Рисунок 12, 1, 2, 6, 7) шейками, лишь единичное число округлых и прнострепных венчиков встречалось на сосудах с прямой шейкой (Рисунок 12, 10). В большом количестве венчики такой формы сочетались с отогнутой шейкой. Сосуд с погнутой шейкой имел плоский венчик.
По фрагментам от верхней части сосудов сделана попытка определить форму тулова. Почти половина всех учтенных сосудов имела округлое и даже раздутое тулово (Рисунок 12, 4, 5 ,7, 13), остальные - с прямыми или слегка расширяющимися стенками. Биконическое тулово имели три сосуда (Рисунок 13, 2, 17). Дно у всех пяти сохранившихся фрагментов сосудов было плоское, из них одно - слегка вогнутое. Таким образом, преобладающими были сосуды с плоским венчиком и прямой или отогнутой высокой шейкой и в меньшем количестве - с округлыми и приостренными венчиками с отогнутой шейкой. Значительное число сосудов было с округлым и раздутым туловом.
Все исследованные сосуды изготовлены из ожелезненной средне-пластичной глины с естественными примесями полевых шпатов, кварца, бурого железняка, известняка, слюды. По содержанию и соотношению примесей можно выделить семь видов глиняных масс. В качестве искусственных отощителей использованы: дресва гранитная, шамот, сходный по составу с основой, органика (навоз). В формовочных массах также выделяется семь видов, но провести четкую параллель между формовочной массой и глиняной практически невозможно, за исключением одного фрагмента сосуда с валиком, который отличается от всех исследованных фрагментов по составу и формовочной массе. Еще один сосуд являлся промежуточным между
валиковым и остальными сосудами. Тесто всех остальных приготовлено по одному рецепту: глина + дресва + шамот, сходный с основой, + органика. Различаются сосуды лишь по количественному содержанию искусственных примесей в тесте и по структуре, что свидетельствует о разных технических приемах изготовления глиняной массы и отощителей. Очевидно, это связано с индивидуальными рабочими навыками мастеров. Нет, практически, различий и в технике формовки. Все сосуды лепные. При их изготовлении использован лоскутный спиралеобразный налеп с применением твердого шаблона (различия лишь в том, что одна часть сосудов изготовлена на шаблоне, а другая - в шаблоне). Донца спиральновитые, венчик сформован кольцевым налепом или спиральновитой (два способа выведения венчика). При обработке поверхности использован один технический прием - заглаживание (рукой, деревянным инструментом, реже - травой, щепой, лощилом). Обожжены сосуды в восстановительной атмосфере при температуре 600-800°С. Почти все сосуды попадали на разное по длительности время во второй огонь.
Рисунок 13. Фрагменты керамики, сосуды
В общей массе керамики орнаментированных фрагментов немного. Орнамент чаще размещался на тех частях сосудов, которые привлечены к обработке - по шейке, из них более половины - по основанию шейки, в одном случае орнаментирован валик. По плечу орнамент отмечен вдвое реже (Рисунок 12, 2, 8, 12, 13). Единичны случаи нанесения орнамента по краю венчика и шейке одновременно (Рисунок 13, 10, 18), в одном случае орнамент нанесен по верху венчика (Рисунок 12, 6).
Наиболее распространенным элементом орнамента были жемчужины. Они обычно располагались в один ряд и сочетались с пальцевыми защипами, разными вдавлениями, косыми насечками, елочкой. Жемчужник иногда покрывал все тулово сосуда. Широко были представлены вдавления, большей частью - круглые глубокие или овально-вытянутые, в единичных случаях -ямочные, треугольные (в виде уголков), полулунные, ногтевидные, кольчатые. Остальные элементы орнамента в незначительном количестве составили оттиски из наклонных линий и горизонтальные елочки, выполненные гребенчатым и гладким штампами
По культурно-хронологическим признакам новошульбинская керамика в целом соотносится с посудой трушниковского этапа, выделенной С.С.Черниковым в третью группу. Сходство проявляется в форме сосудов -раздутость тулова, стоячая прямая шейка, острореберность некоторых сосудов, а также в орнаментации - наличие крупных жемчужин, сочетания с ногтевыми оттисками ряда из жемчужин. Соответствия отдельным элементам орнамента и отдельным деталям сосудов имеются и в керамике второй группы (малокрасноярский этап): на поселениях Трушниково и Усть-Нарын также часто встречающимся был плоский венчик и выступающая наружу закраина (бортик) (СИегп1коу 1960, Р.249, табл.Ш, 1; Р.250, табл.Ш!, 20, 21; Р.251, табл.ШИ, 4; Р.252, табл.ИХ, 1, 5, 7, 8; Р.253, ЬХ), а сильно выпуклые стенки сосудов приближаются к вздутому тулову. На поселении Мало-Красноярка аналогичные орнаментальные композиции и отдельные элементы орнамента имеются и на керамике первой группы: жемчужины в сочетании с елочкой, ногтевые защипы, овально-вытянутые вдавления. И на баночном сосуде из Зевакинского могильника ряд жемчужин сочетается с горизонтальной елочкой (Arslanova
1974, P.51).
Рисунок 14. Керамические литейные формы
Особенностью новошульбинского керамического комплекса является отсутствие валиков на сосудах, широкое применение разнообразных вдавлений, расположение орнамента, в большинстве своем, на шейке и реже -по основанию шейки с плечом, в единичных случаях - по краю или верху венчика. В то же время в этих сосудах во многом отражена преемственность с предшествующей позднебронзовой керамикой на этой территории.
В целом, аналогии новошульбинской керамике имеются в комплексах финальной бронзы и переходного от бронзы к железу периода и на других территориях. Так, значительное сходство она проявляет с донгальским типом посуды. Причем, это сходство проявляется, в основном, в тех частях, которые присущи донгальской посуде и отличают ее от саргаринско-алексеевской -венчики с бортиком (Loman, 1987, P.115-119, Рисунок 3, 5, 7), утолщенные венчики и скошенные внутрь (Loman, 1987, P.119, Рисунок 3, 2, 4; P.121, Рисунок 4, 1, 3-5; P.126, Рисунок 7, 1), размещение орнамента по шейке и большое количество разнообразных вдавлений (Loman 1987, P.123). С керамикой поселения Тагибай Булак, датируемого переходным этапом от поздней бронзы к раннему железу (Margulan 1979, P.230, рис. 174, 3, 9, 11, 14, 19), сближает сходная форма венчиков - наличие бортиков или сильно выступающих закраин, наличие на сосудах жемчужного орнамента и ногтевых оттисков, треугольных и полуциркульных вдавлений.
Рисунок 15. Фрагменты керамических литейных форм
б
5
В памятниках большереченской культуры аналогичная керамика имеется на большереченском и бийском этапах (по М.П.Грязнову). С ней, в первую очередь, новошульбинскую посуду сближает наличие жемчужин как характерного элемента в орнаментации и чередование ряда из жемчужин с разделителями (Grjaznov 1956, Р.71; табл.1Х, 25, 26, 29; табл.Х, 1-3, 6, 8, 9; табл.ХШ, 1-7, 9). Такие же разделители применялись на новошульбинской
посуде и, в том числе, угловые оттиски. Этот разделитель являлся основным в керамике бийского этапа. В 1980-е гг. произошел пересмотр взглядов на большереченскую культуру (Могильников, Троицкая, Шамшин и др.) и, в частности, была обоснована необходимость выделения большереченского этапа в самостоятельную большереченскую культуру переходного времени VII{-VI 1вв. до н.э. в Барнаульско-Бийском Приобье.
УШв. до н.э., а возможно, и 1Хв. до н.э. в настоящее время многими специалистами определяется как начало эпохи ранних кочевников, удревняется начальный этап культур скифского (сакского) типа на Алтае и в Казахстане (Grjaznov 1978, Р.9-18; АйэИеу, Ак^Иеу 1978, Р.38-62; МагэаСо!оу 1983, Р.15-20) Видимо, в это время происходит прекращение существования позднебронзовых культур. Но еще продолжают существовать отдельные памятники, относящиеся к их кругу. Для Восточного Казахстана эта ситуация археологически фиксируется рядом памятников: могильники у с.Предгорное и с.Зевакино (Arslanova 1974, Р.224-226), могильники Темир-Канка и Ковалевка (Бгто!аеуа 1979, Р.91-94) и др. Новошульбинское поселение оставлено населением преимущественно оседлым, имеющим стационарный тип жилищ и достигшим высокого уровня в медеплавильном и бронзолитейном производстве. Обнаружение поселения металлургов VШ-VNвв. до н.э. с большой массой производственной продукции свидетельствует о довольно крупных масштабах древних горнорудных работ в этом конкретном регионе юго-западного Алтая уже в иную историческую эпоху - кочевническую. Материалы этого памятника в какой-то степени опровергают тезис С.С.Черникова об угасании древнего металлургического центра по производству бронзы в Калбинских и Нарымских горах в начале эпохи ранних кочевников (^егт^ 1975, Р.132, 133). Металлургия бронзы стояла на высоком уровне и занимала ведущее место в жизни племен постандроновского периода. Возникнув в начале 2 тыс. до н.э., она достигла максимальных параметров к концу 2 - середине 1 тыс. до н.э. и прекратилась, видимо, к концу 1 тыс. до н.э., а возможно, около Шв. до н.э.
Рисунок 16. Фрагменты керамических литейных форм и литейных шишек
5
6
В связи с открытием новошульбинского поселения возникает вопрос об источниках сырья данного производственного объекта. Шлаки, согласно результатам анализов, показали чисто медный характер минерализации, а слитки - оловянную бронзу. Значит, в этом пункте плавки металла осуществлялось медное и бронзолитейное дело. Медного сырья, видимо, было достаточно, если учитывать геологические сведения о богатстве полезных ископаемых Рудного Алтая и прилегающих к нему площадей Калба-Нарымской металлоносной провинции, содержащей руды полиметаллов, олова, золота и редких элементов (Shherba 1957, Р.7). Территориально наиболее близкими к рассматриваемому памятнику были, несомненно, месторождения Калбинского массива (Прииртышской зоны). Многочисленные месторождения цветных металлов в совокупности составляли полиметаллический пояс Алтая (Kuzebnyj 1967, Р.313). Наиболее характерны медно-пирротиновое и полиметаллическое орудинение (Убинское, Мохнатухинское, Пролетарское, Монатское и другие месторождения). Рудопроявлений меди, полиметаллов, железа и золота здесь насчитывалось свыше 1000 (№ап^п, ^Ып, Kuzebnyj, 1961, Р.8). Так, только в Прииртышском рудном районе среди 150 учтенных коренных рудопроявлений отнесены: к медным - 40%, полиметаллическим - 30%, железо-медным - 8%, золото-медным - 7%. С юго-запада к полиметаллическому примыкал редкометалльный оловянно-вольфрамовый пояс, представленный многочисленными жилами с касситеритом, шеелитом, вольфрамитом и другой минерализацией. Месторождения Убинское, Пролетарское, Мохнатухинское и др., в зоне которых располагалось Новошульбинское поселение, содержали минералы касситерита, арсенопирита, шеелита. Древние выработки на олово найдены, в основном, в кварцевых и реже - пегматитовых жилах. Наряду с коренными месторождениями в древности разрабатывались также и россыпи (Shherba 1946; 1951). На ряде оловянных месторождений Южного Алтая и Калбы Г.Н.Щербой зафиксированы следы «чудских» разработок (месторождения Чудское, Буландинское, Пролетарское, Урундай и др.). Размеры выработок указывали, что добыча руды в крупных рудниках достигала сотен тысяч тонн, о чем свидетельствуют их внушительные размеры. В том же регионе Г.Н.Щербой обнаружены остатки поселений металлургов, и в результате всего комплекса находок им сделан вывод о значительной степени развитости древней горнодобывающей промышленности Южного Алтая.
Не вызывает сомнений, что потребность в олове - одном из главных компонентов бронзовой продукции - удовлетворялась за счет местной его добычи. С.С. Черников, проводивший исследования памятников горного дела и металлургии в Калба-Нарымских массивах, в свою очередь, отмечал исключительно благоприятные природные условия этого региона, наличие многочисленных месторождений меди и олова (Chernikov 1951; 1960, Р.9). Им даны сведения по рудникам Убаредмет, Чудское, Убинское, Измайловское и др. Большой фактический материал доказывает функционирование в эпоху бронзы и раннего железа в Верхнем Прииртышье крупного горнометаллургического центра, базировавшегося на собственных ресурсах медно-оловянного сырья.
Рисунок 17. Фрагмент керамического сопла
Эдебиеттер Ti3iMi / Список литературы
1. Акишев К.А., Акишев А.К. Проблема хронологии раннего этапа сакской культуры // Археологические памятники Казахстана. - Алма-Ата, 1978.
2. Арсланова Ф.Х. Погребальный комплекс VIII-VII вв. до н.э. из Восточного Казахстана // В глубь веков. - Алма-Ата, 1974.
3. Арсланова Ф.Х. Некоторые памятники позднего бронзового века Верхнего Прииртышья // Советская археология. - 1974.- № 1.
4. Грязнов М.П. История древних племен Верхней Оби // Материалы и исследования археологии. - 1956. - № 48.
5. Грязнов М.П. К вопросу о сложении культур скифо-сибирского типа в связи с открытием кургана Аржан // Краткие сообщения института археологии. Вып. 154. - Москва, 1978.
6. Ермолаева А.С. Некоторые итоги изучения памятников эпохи бронзы Восточно-Казахстанского Прииртышья // Маргулановские чтения. (Сборник материалов кон-ференции). -Алма-Ата, 1989.
7. Иванкин П.Ф., Иншин П.В., Кузебный B.C. Рудные формации Рудного Алтая. - Алма-Ата, 1961.
8. Кадырбаев М.К. Шестилетние работы на Атасу // Бронзовый век степной полосы Урало-Иртышского междуречья. - Челябинск, 1983.
9. Кадырбаев М.К., Курманкулов Ж.К. Культура древних скотоводов и металлургов Сары-Арки. -Алма-Ата, 1992.
10. Киселев С.В. Древняя история Южной Сибири // Материалы и исследования по археологии. -1949. - № 9.
11. Кузебный B.C. Магматические формации Юго-Западного Алтая и их металлогения. - Алма-Ата, 1967.
12. Ломан В.Г. Донгальский тип керамики // Вопросы периодизации археологических памятников Центрального и Северного Казахстана. - Караганда, 1987.
13. Маргулан А.Х. Бегазы-дандыбаевская культура Центрального Казахстана. - Алма-Ата, 1979.
14. Марсадолов Л.С. Методы естественных наук и хронология пяти больших Пазырыкских курганов // Использование методов естественных и точных наук при изучении древней истории Западной Сибири.- Барнаул, 1983.
15. Молодин В.И. Бараба в эпоху бронзы. - Новосибирск, 1985.
16. Новгородова Э.А. Центральная Азия и карасукская проблема. - Москва, 1970.
17. Сунчугашев Я.И. Древнейшие рудники и памятники ранней металлургии в Хакасско-
Минусинской котловине. - Москва, 1975.
18. Черников С.С. К вопросу о составе древних бронз Казахстана // Советская археология. - Bbin.XV.
19. Черников С.С. Восточный Казахстан в эпоху бронзы. - Москва-Ленинград, 1960.
20. Черников С.С. К вопросу о хронологических периодах в эпоху ранних кочевников //
Первобытная археология Сибири. - Ленинград, 1975.
21. Членова Н.Л. Хронология памятники карасукской эпохи // Материалы и исследования по
археологии. - 1972. - №182.
22. Щерба Г.Н. К истории горного промысла в Казахстане // Вестник АН КазССР. - 1946. - №2(20).
23. Щерба Г.Н. Археологические находки на Южном Алтае в 1949г // Известия АН КазССР. Сер.
археология. - 1951. - №З(108).
24. Щерба Г.Н. Геология Нарымского массива гранитоидов на Южном Алтае. - Алма-Ата, 1957.
Reference
Akishev, Akishev 1978 - Akishev, KA, Akishev, AK 1978, Problema hronologii rannego jetapa sakskoj kul'tury, Arheologicheske pamjatniki Kazahstana, Alma-Ata. (in Rus).
Arslanova 1974(1) - Arslanova, fH 1974, Pogrebal'nyj kompleks VIII-VII vv. do n.je. iz Vostochnogo Kazahstana, Vglub' vekov, Alma-Ata. (in Rus).
Arslanova 1974(2) - Arslanova, FH 1974, Nekotorye pamjatniki pozdnego bronzovogo veka Verhnego Priirtysh'ja, Sovetskaja arheologija, № 1. (in Rus).
Grjaznov 1956 - Grjaznov, MP 1956, Istorija drevnih plemen Verhnej Obi, Materialy I issledovanija po arheologii, №48. (in Rus).
Grjaznov 1978 - Grjaznov, MP 1978, K voprosu o slozhenii kul'tur skifo-sibirskogo tipa v svjazi s otkrytiem kurgana Arzhan, Kratkie soobshhenija instituta arheologii, Vyp.154. (in Rus).
Ermolaeva 1989 - Ermolaeva, AS 1989, Nekotorye itogi izuchenija pamjatnikov jepohi bronzy Vostochno-Kazahstanskogo Priirtysh'ja, Margulanovskie chtenija. Sbornik materialov konferencii, Alma-Ata. (in Rus).
Ivankin, Inshin, Kuzebnyj 1961 - Ivankin, PF, Inshin, PV, Kuzebnyj, BC 1961, Rudnye formacii Rudnogo Altaja, Alma-Ata. (in Rus).
Kadyrbaev 1983 - Kadyrbaev, Mk 1983, Shestiletnie raboty na Atasu, Bronzovyj vek stepnoj polosy Uralo-Irtyshskogo mezhdurechja, Cheljabinsk. (in Rus).
Kadyrbaev 1992 - Kadyrbaev, MK, Kurmankulov ZhK 1992, Kul'tura drevnih skotovodov i metallurgov Sary-Arki. Alma-Ata, 1992. (in Rus).
Kiselev 1949 м Kiselev, SV 1949, Drevnjaja istorija Juzhnoj Sibiri, Materialy I issledovanija po arheologii, № 9. (in Rus).
Kuzebnyj 1967 - Kuzebnyj, BC 1967, Magmaticheskie formacii Jugo-Zapadnogo Altaja i ih metallogenija, Alma-Ata. (in Rus).
Loman 1987 - Loman, VG 1987, Dongal'skij tip keramiki, Voprosy periodizacii arheologicheskih pamjatnikov Central'nogo i Severnogo Kazahstana, Karaganda. (in Rus).
Margulan 1979 - Margulan, AH 1979, Begazy-dandybaevskaja kul'tura Central'nogo Kazahstana, Alma-Ata. (in Rus).
Marsadolov 1983 - Marsadolov, LS 1983, Metody estestvennyh nauk i hronologija pjati bol'shih Pazyrykskih kurganov, Ispol'zovanie metodov estestvennyh i tochnyh nauk pri izuchenii drevnej istorii Zapadnoj Sibiri, Barnaul. (in Rus).
Molodin 1985 - Molodin, VI 1985, Baraba v jepohu bronzy, Novosibirsk, 1985. (in Rus).
Novgorodova 1970 - Novgorodova, JeA 1970, Central'naja Azija i karasukskaja problema, Moskva, 1970. (in Rus).
Sunchugashev 1975 - Sunchugashev, JaI 1975, Drevnejshie rudniki i pamjatniki rannej metallurgii v Hakassko-Minusinskoj kotlovine, Moskva, 1975. (in Rus).
Chernikov Nd - Chernikov, SS Nd, K voprosu o sostave drevnih bronz Kazahstana, Sovetskaja arheologia, Vyp. XV. (in Rus).
Chernikov 1960 - Chernikov, SS 1960, Vostochnyj Kazahstan v jepohu bronzy, Moskva-Leningrad. (in Rus).
Chernikov 1975 - Chernikov, SS 1975, K voprosu o hronologicheskih periodah v jepohu rannih kochevnikov, Pervobytnaja arheologija Sibiri, Leningrad. (in Rus).
Chlenova 1972 - Chlenova, NL 1972, Hronologija pamjatniki karasukskoj jepohi, Materialy I issledovanija po arheologii, № 182. (in Rus).
Shherba 1946 - Shherba, GN 1946, K istorii gornogo promysla v Kazahstane, Vestnik AN KazSSR, №2 (20). (in Rus).
Shherba 1951 - Shherba, GN 1951, Arheologicheskie nahodki na Juzhnom Altae v 1949 g., Izvestija AN KazSSR. Serija arheologia, № 108. (in Rus).
Shherba 1957 - Shherba, GN 1957, Geologija Narymskogo massiva granitoidov na Juzhnom Altae, Alma-Ata. (in Rus).
Ертютеп ерте кешпелтер дэуiрiнiи конысы
Ермолаева Антонина Сергеевна
Кр БГМ ГК Э.Х.Маргулан атындагы археология Институтыньщ жетекшi гылыми ^ызметкерг Казахстан Республикасы, 050010, Алматы Шевченко кешеа, 28, Достыщ дацгылы, 44. E-mail: [email protected]
Ермоленко Любовь Николаевна
тарих гылымдарыныц докторы, Кемерово Мемлекетпк Университетшщ археология кафедрасыныц профессоры. Ресей Федерациясы, 650000, Кемерово Красная кешеа, 6. E-mail: [email protected]
tywh. Ма^алада еткен гасырдыц 80-шi жылдары зерттелген кене металлургтар ^онысына ^атысты мэлiметтер толыщ келемiнде жариялануда. 1998 жылы жарыщ керген ма^алада сызбалар жэне олжалар санаты жалгызды даналармен керсеттген.
ТYЙiн сездер: ^ола дэуiрi; ^оныс; баспана; шуц^ыр-пеш; металлургия; ^ола; ^ыш; ^ож; кен; ^ую ^алыбтары.
Settlement of the early nomads on the Irtysh
Yermolayeva Antonina Sergeevna
Senior Researcher, A.H.Margulan Institute of Archaeology, Science Committee of the Ministry of Education and Science of the Republic of Kazakhstan, 050010, Almaty, Shevchenko, 28, Dostyk Ave., 44. E-mail: [email protected]
Yermolenko Lyubov Nikolayevna
Doctor of Historical Sciences, Professor of the Department of Archaeology of the Kemerovo State University. Russian Federation, 650000, Kemerovo, Krasnaya, 6. E-mail: [email protected]
Abstract. The materials of the ancient settlement of metallurgists, studied in the 80s of the last century are introduced in the publication in the most complete form. The first publication of the 1998, contained figures and categories of findings presented in single copies.
Key words: Bronze Age; settlement; housing; pit furnace; metallurgy; bronze; ceramics; slag; ore; molds.
