ПОСАДСКИЕ ЛЮДИ ПСКОВА В КОНЦЕ XVII В.И В ЭПОХУ ПЕТРОВСКИХ ПРЕОБРАЗОВАНИЙ Текст научной статьи по специальности «История и археология»

lb. yl. Постников

Посадские люди Пскова в конце XVII в. и в эпоху Петровских преобразований

1. Псковский посад в переходную эпоху.

Количество и размещение посадских дворов

Псковский посад в конце XVII в. был одним из наиболее древних, крупных и хорошо обустроенных в Российском государстве. Население города, по тому времени довольно многочисленное, в основной своей массе было коренным, жившим «по старине» и унаследовавшим от своих предков не только родовые владения и навыки производственной и хозяйственной деятельности, но и традиционный жизненный уклад, художественные вкусы и духовные ценности. Основную его часть составляли «псковичи посадские люди». Это было «третье» или «податное» сословие, объединяющее, как тогда говорилось, «черных людей». Трудами многих поколений посадских псковичей и был выстроен Псков и создано все то, что его наполняло, украшало и вошло в историю русской культуры, как национальное достояние.

Большинство посадских людей имели свои родовые дворы и владения, и исстари селились в определенных районах города. Количество и размещение посадских дворов устанавливаются по переписным книгам Пскова 1678, 1709, 1711 и 1723 гг. Эти подворные переписи населения проводились раздельно по городским сотням, с подсчетом итоговых результатов по каждой из них. Наряду с жилыми посадскими дворами в них отмечались и промышленные дворы, а также давались сводные данные их общего числа.

В переписи 1678 г. указаны также количество занятых посадскими строениями дворовых мест и мест пустующих. Это дает возможность установить состав и плотность посадской застройки в отдельных топографически компактных районах города. Полученные данные сведены в таблицу: «Посадские дворы в Пскове по итогам переписи 1678 г.» (табл. 1).

Из таблицы видно, что наименьшее число тяглых дворов находилось в Петровской и Великоулицкой сотнях Среднего города (соответственно 40 и 33 двора). Здесь до конца XVII в. сохранялась ситуация, заложенная еще в 1510 году, во время присоединения Пскова к Московскому Государству, когда по указу Василия III из Среднего города были выведены все коренные псковичи, а их дворы заселены московскими служилыми людьми. В этом центральном и крупном районе города совокупное количество посадских дворов значительно меньшим, чем в других городских сотнях, а плотность посадской застройки составляла в среднем 35,6 двора на сотню.

В то же время в пяти сотнях центральной части Окольного города количество тяглых дворов распределялось таким образом: в Кстовской — 120; Никольской — 111, Пятенной — 114, Мокролужской — 115, Раковской — 63; что составило среднюю плотность посадской застройки 104,6 двора на сотню, т. е. в три раза более высокую чем в Среднем городе.

Такою же была и плотность посадской застройки Запсковья: в Жирковской сотне — 122 двора, в Житницкой — 96; в среднем — 104 двора на сотню.

Несколько менее плотно был застроен большой район Завеличья. В 1678 г. здесь насчитывалось 96 тяглых дворов. Всего по переписи в Пскове насчитывалось 908 посадских дворов. Из них 881 жилых и 27 промышленных. Среди жилых дворов 828 были тяглыми, 129 — бо-быльскими и 68 принадлежали вдовам-дворовладелицам. Под всеми посадскими дворами на-

Постников Борис Андреевич (1945-2020) — искусствовед, член Союза архитекторов России, автор проектов реставрации псковских памятников гражданского зодчества XVII — начала XVIII вв., исследователь истории городских сословий Пскова, создатель Анимографического (подушного) свода по Псковскому посаду XVI-XVIII вв.

Jfc/coß №54 202/

ходилось 1154 дворовых места, т. е. застройка не была столь плотной, как прежде. Пустовало всего лишь 12 мест, что, в свою очередь, свидетельствует о значительной заселенности города.

Следующая подворная перепись Пскова была проведена в 1709 г. За 30 лет, прошедших со времени предыдущей общероссийской переписи, город во многом изменился. Увеличилось его население. Количество жилых дворов выросло в нем с 2204 до 3548 (табл. 12). За годы Северной войны, которая во время составления переписи была в самом разгаре, число дворов служилых людей увеличилось с 715 до 1626, духовенства — с 497 до 606. В то же время количество тяглых посадских дворов сократилось с 8881 до 704, а численность дворов бедных бобылей, вдов и просящих старцев увеличилось к 1709 г. более чем в пять раз (со 111 — до 612).

Из этого следует, что тяготы военного времени наиболее пагубно отразились на податном сословии. Прекращение внешней торговой деятельности псковичей, введение государственных монополий на продажу наиболее ходовых товаров и торговых пошлин, тяжелейшее налоговое бремя и непомерные экстраординарные поборы и повинности, массовая высылка населения на принудительные работы и ежегодное рекрутирование его в действующую армию, — привели к разорению и обнищанию множества посадских людей.

Но наиболее страшным трофеем Северной войны, радикально изменившим историческую судьбу города, стала чумная эпидемия, занесенная войсками из осажденной Риги в Псков. В 1710 г. чума уничтожила три четверти городского населения, а последовавший за нею пожар обратил в пепелище большую часть жилых дворов. В одночасье их число сократилось с 3548 до 1321 (табл. 12).

Вместе с другими сословиями тяжело пострадали и посадские люди. Количество их дворов уменьшилось с 704 — до 412, из которых уцелело лишь 302 посадских двора и 106 бобыльских и вдовьих.

В некоторых городских сотнях земские дворы были почти полностью уничтожены. Так, в Петровской сотне осталось лишь 4 двора, а в Великоулицкой — 5. В каждой из сотен Большого Окольного города уцелело от 16 до 48 дворов, и лишь на Завеличье, где была менее плотная застройка, сохранилось около 136 тяглых дворов (табл. 11).

Произошедшая катастрофа разом вывела Псков из разряда крупных городов России, превратив его в небольшой провинциальный центр уездного захолустья.

Потеряв свое прежнее экономическое и геополитическое значение, город продолжал хиреть и разрушаться до конца петровской эпохи. К 1723 году в нем уцелело лишь 134 посадских тяглых двора (табл. 12).

Этим завершилось многовековое процветание одного из наиболее древних, славных и обустроенных хозяйственных и культурных очагов Отечества. Более подробно о трагической судьбе тех, кто столетиями созидал и сохранял этот «очаг» — псковичах посадских людях — повествуется в нижеследующих разделах.

2. Земское самоуправление

2.1. Земская администрация последней четверти XVII в.

Общее административное управление посадом осуществлялось Псковской Приказной избой (с 1687 г. — палатой), но хозяйственная и общественная жизнь городского посадского «мира» определялась и регулировалась Земской избой — органом местного «сословно-вы-борного самоуправления». Подчиняясь Приказной палате. Земская изба ведала:

1. Распределением общинной земли, записью в тягло, земским строительством.

2. Раскладом и сбором казенных податей.

3. Раскладом и надзором за исполнением повинностей.

4. Надзором за исполнением казенных монополий за мерами и весом.

5. Судебными делами по гражданским и второстепенным искам (кроме уголовных).

6. Проведением мирских выборов1.

Всеми делами Земской избы управляли земские старосты, которых выбирали на местном посадском сходе из наиболее авторитетных и «прожиточных» горожан. До середины

1660-х гг. в Пскове обычно избирали двух земских старост, которых ранее называли «всего-родными»2. Срок их земской службы «был всегда годовой», чтобы уберечь посадский мир от возможных корыстных злоупотреблений «выборных людей», которые оставались, в то же самое время, крупными торговцами, имевшими свои коммерческие интересы во многих сферах городской хозяйственной жизни. Строго соблюдаемый «годовой срок земской службы был тем более необходим, что прежде истечения срока земские старосты не могли быть сменяемы земскими людьми, как видно из того, что последние жаловались иногда на их злоупотребления»3. В 1665 г. после жалоб «середних и менших» посадских людей Пскова на земских старост, потворствующих «лучшим людям» в несправедливой раскладке казенных поборов, была предпринята попытка, при содействии псковского воеводы А. JT. Ордина-Нащокина. реформировать структуру местного земского самоуправления. Вместо двух, ежегодно сменяемых старост, теперь полагалось выбирать на три года 15 земских старост, которые бы управляли земскими делами, переменяясь по пяти человек на год. Значительно были расширены полномочия и сфера ведения земского самоуправления, чем «Псков становился совершенно в особое положение»4. Однако следующий воевода, князь И. А. Хованский, добился отмены всех нововведений А. JT. Ордина-Нащокина, и администрация Земской избы осталась в прежнем составе с двумя земскими старостами. Состояние земского самоуправления Псковского посада последней четверти XVII в. не рассматривалось в научной литературе и заслуживает обстоятельного изучения, выходящего за рамки данной темы. Здесь же предлагается ограничиться лишь кратким обзором далеко не полных списков земских старост, которых удалось выявить в ходе исследования:

Земские старосты Пскова в последней четверти XVII века* январь 168 (1677/78) Лялин Савва Игнатьев1'

ноябрь 191 (1682/83) Белев Самуила Максимов2'

июнь-август 192 (1683/84) Дрягилев Афонасий Самуилов3'

август 193 (1684/85) Котельников Иван Яковлев4'

Калашников Степан Федотов4' октябрь-июль 194 (1685/86) Котельников Иван Яковлев (вторично)5'

Кулаткин Иван Иванов5' март-июль 195 (1686/87) Белев Самуйла Максимов (вторично)6'

Калашников Степан Федотов (вторично)6' Пестриков Перфилий Степанов6' 196 (1687/88) Головнев Тимофей Иванов4'

Толстиков Ермола Афонасьев4' 203 (1694/95) Головнев Тимофей Иванов (вторично)71

октябрь 204 (1696) Ильин Кирила10'

205 (1696/97) Балакирев Тимофей Васильев8'

Панкратий - солодовник8' январь 207 (1698/99) Толстиков Ермола Афонасьев (вторично)-"

июль 207 (1699/1700) Плехтев Кузьма Панкратьев4'

Кокот Никифор4'

* Список не полон. Представляет собой выборку из использованных источников: 11 РГАДА. Ф. 1209. Оп. 1. № 8500. Л. 71 об. 21 ДАИ. Т. IX. СПб., 1862. С. 199. 31 РГАДА. Ф. 159. Оп. 2. Д. 1899. Л. 1-5. 41 РШЭО. М.; Л., 1960. С. 550, 543. 51 Там же. С. 474. 61 РГАДА. Ф. 159. Оп. 2. Д. 458. ЛЛ. 25, 105. 71 РШЭО. М.; Л., 1960. С. 546. 81 Там же. С. 532. 91 РГАДА. Ф. 210. № 70. Л. 302. 101 Труды ПАО за 1909-1910 г. Вып. 6. Псков, 1910. С. 44.

В привлеченных документах содержатся сведения о псковских земских старостах за

11 выборных сроков последней четверти XVII в. Из списка видно, что в шести случаях старосты упоминаются в документах попарно, из чего следует, что в эти годы в Пскове дей-

ствовали единовременно по двое земских старост, как это было до нащокинской реформы 1665-1666 гг. То же подтверждает и челобитье псковичей, помеченное 8 марта 1699 г. с ходатайством о продлении воеводских полномочий К. А. Нарышкину. Среди начальствующих и видных лиц городских сословий к челобитной приложила руки и вся официальная посадская верхушка (во главе с двумя земскими старостами и с сотскими от каждого «ста», т. е. от тех сотен, на которые делился псковский посад)5.

Отчетливо прослеживается и годовой срок службы земских старост. Причем, видно, что некоторые из них выбирались и на второй срок с промежутком в несколько лет. Так, С. М. Белев был старостой в 1682/83 и 1686/87 гг., Т. И. Головнев — в 1687/88 и 1694/95 гг., Е. А. Тол-стиков — в 1687/88 и 1698/99 гг. Как особый случай следует рассматривать выборы на два срока подряд земским старостой И. Я. Котельникова — в 1684/85 и 1685/86 гг. Это исключение из общего правила может быть объяснено тем, что первый год он служил, вероятно, не полностью, а заменил какого-то выбывшего старосту в конце его срока и продолжил службу в следующем году, как нововыбранный, в полном объеме.

Подобная ситуация замены одного старосты другим в случае невозможности выполнения им своих обязанностей по болезни, смерти или какой-либо другой причине, наблюдается в 1686 г. с П. С. Пестриковым В одном источнике за март-июль 7195 г. упоминается пара земских старост С. М. Белев и С. Ф. Калашников, в другом — за те же месяцы, назван старостой П. С. Пестриков. Вероятно, либо он сменил одного из них, либо кто-то из них сменил Пестрикова.

В Псковской Земской избе помимо выборных старост сидели подьячие, ведшие делопроизводство посадской администрации. При избе состояли нанятые из посадских людей рассыльщики, истопники, сторожа.

Старостам подчинялись выборные «соцкие», возглавляющие посадское население в 10 административных районах города «сотнях». При них состояли в помощниках сотенные дьячки. Именно сотские осуществляли плодотворную раскладку посадского тягла и контроль за исполнением повинностей. Срок их земской службы, вероятно, не ограничивался и зависел от решения сотенных «сходов». Низшим звеньям посадского самоуправления являлись сотенные «десятские», которые выполняли полицейские функции и находились в подчинении у сотских, исполняя свои обязанности в промежутках между повседневными хозяйственными заботами, так сказать, «на общественных началах».

В ведении земских старост находились «выборные окладчики», которые занимались раскладкой податей на торговых людях и «денежные сборщики» государева оброка и пошлин с населения разных городских сотен. Им же были подчинены (головы), осуществляющие денежные сборы с городской торговли и важнейших промыслов, объявленных государственной монополией. В последней четверти XVII в. во Пскове эти сборы «на откупе» или «на вере» находились у таможенных и кабацких (кружечных) голов. Ими становились наиболее зажиточные посадские люди по мирскому выбору и утверждению земских старост. В ходе исследования удалось выявить некоторых из них:

Головы Псковского таможенного и кружечного сбора в конце XVII в.

1674 г. — Меньшиков Семен Борисов1'

до 1683 г. — Михалев Никита Иевлев2'

1686/87 г. — Кулаткин Яков3'

1687/88 г. — Запоров Никифор Михайлов1'

1689 г. — Меншиков Фома Семенов5'

— Сергеев Михаил6'

1695 г. — Русинов Афонасий Михайлов (Большой)7'

"РШЭО, М.; Л., 1960. С. 363.2)ПрыжовП. Г. История кабаков в России. М.Д992. С. 86.31 Скандинавский сборник. Т. V. Таллин, 1962. С. 77.4|ГАПО. Ф. 548. Он. 1. Д. 1. Л. 1. «РГАДА. Ф. 159. Он. 3. Д. 3600. ЛЛ. 1-2.6|ГАПО. Ф. 548. Он. 1. Д. 5. Л. 71 и об. 7|ГАПО. Ф. 22. Он. 1. Д. 1. Л. 56 об.

Помимо «больших голов» таможенного и «кабацкого сбору» из посадских псковичей избирались также головы — откупщики рыбного промысла, и головы малых таможен: рыбной и «немецкого двора».

Так, в 1688/89 гг. Рыбная таможня была на откупе у серебряника Михаила Бенедиктова сына Сарпунова, а в последующем 1689/90 была отдана «на веру» голове, псковскому купцу «гостиной сотни» Сергею Иванову сыну Поганкину6.

Из псковичей посадских людей выбирались верные головы для денежных сборов во все уезды и пригороды Псковской земли. Так, в псковской «Книге таможенных и кружечных сборов за 1683/84 г.»7 названы головы кружечных дворов псковичи посадские люди:

Изборского Островского

Опочецкого

Велейского

Вышгородского

Выборского

Дубковского и

Володимирского

Красногородского

Вревского

Гдовского

Кобыльского

— Самуйла Бенцов (Л. 31)

— Андрей Ларионов сын Белев

да Андрей Кирилов сын Кокотов (Л. 79)

— Лука Дементьев

— Фома Зеновьев (Л. 119)

— Иван Васильев

— Иван Дорофеев (Л. 193)

— Петр Лазарев (Л. 205)

— Михайла Матфеев (Л. 259)

— Демид Афанасьев (Л. 283)

— Матфей Федоров (Л. 305)

— Иван Михеев сын Бородавкин (Л. 327)

— Исаак Моисеев (Л. 351)

— Юрий Васильев сын Брагин

— Василий Иванов сын Шохов (Л. 364)

— Герасим Максимов сын Медник (Л. 439)

В той же книге за 1684/85 г. названы посадские псковичи верные головы кружечных дворов:

— Иван Фетехин (с. 471)

— Кирила Кондратьев сын Шапочник (Л. 536)

— Гурий Астафьев

— Иван Соболин (Л. 568)

— Гурий Астафьев

— Иван Захаров (Л. 602)

— Борис Тимофеев сын Банщик (Л. 637)

— Иосиф Семенов сын Хлебников (Л. 672)

— Никита Емельянов сын Вельяшев (Л. 706)

— Иван Кондратьев (Л. 734)

— Авдей Михайлов сын Шелковников (Л. 757)

— Иван Самуйлов (Л. 782).

Таким образом, видно, что таможенные и кружечные головы, как и земские старосты,

— переменялись каждый год и через эти посадские службы прошло множество псковичей. В псковских документах этого времени не встречаются должности земских целовальников,

— непосредственных помощников земских старост — как это было в других городах8. Их функции в местном земском самоуправлении выполняли, как сказано выше, земские подьячие и сотские. Но во всех казенных посадских службах целовальников было предостаточно. В привлеченных источниках многократно упоминаются псковские целовальники:

- Денежного двора.

- С денежной казной.

- У сбора государева оброка.

Изборского

Островского

Опочецкого

(таможенного сбора)

Опочецкого

(кружечного сбора)

Велейского

Вороночского

Вышегородского

Выборского

Дубковского

Красногородского

- Запсковского конца.

- Житенные.

- Кабацкие и кружечных дворов.

- У красного питья.

- Ларечные немецкого двора.

- У перевозов через реки.

- У соли в Крему.

- Таможенные.

- У хлебных запасов в Крему.

- Тюремные и т. д.

Таковым, в общих чертах, был состав земского самоуправления в Пскове в последней четверти XVII в.

2.2. Ратушское правление 1699-1719 годов

Началу нового века предшествовала городская реформа Петра I, усилившая, как известно, роль и значение посадского самоуправления. Указом от 30 января 1699 г. посадские люди в городах были выведены из ведения местных воевод и переданы выборным представителям посада. Вместо земских изб были учреждены по городам России Ратуши, которые просуществовали до 1719 г., а земские дела и «купеческий чин» велено было ведать, вместо земских старост выбранным бурмистрам. Помимо бурмистров ратушских, — стоявших во главе местного самоуправления — выбирались также бурмистры для таможенных и питейных сборов. «Условия избрания, процедура избрания, количество избираемых лиц — все это поставлено было в зависимость от того, как члены общины "меж себя похотят"; <...> Введено только одно обязательное условие: бурмистры избираются на год и ежегодно переменяются»9.

По данным М. М. Богословского, псковичи посадские люди выбрали в 1699 г. 10 бурмистров «двое из которых» уже в июле «явились в Москву с выборными списками»10. Скорее всего, это были выбранные в 1699 г. Кузьма Панкратьев Плехтев и Никифор Кокот (см. список: Земские старосты Пскова в последней четверти XVII века). Остальные бурмистры должны были состоять также при таможенных и питейных сборах. Документы, привлеченные к настоящей работе, не дают возможности восстановить полные списки псковских земских бурмистров первой четверти XVIII в. Удалось выявить лишь некоторых из них, перечисленных в приведенном ниже списке:

Земские бурмистры Пскова 1699-1719 гг.*

Годы Ратушские Таможенные Кабацкие

1699-1700 Плехтев К. П.11 Кокот Н.1'

1701 Гурьев (Федулов) Ф.2) Печенев Н.2)

1702 Михеев А.3)

1704 Сарпунов М. В.4)

1706 Даю лов Я. П.5)-Расторгуев М. Я.б)

1707 Раков С.7» Русинов С. Т.

1708 Быков Д. А.9)

1709 Горшанов И. И.П) Сарпунов М. В.12) Раков С.10)

1710-1711 Раков С.14) Балакирев Т. В.1б) Горшанов И.13' Русинов С. Т.15)

1711-1712 Шапочников К. К.17) Русинов Ф. Г.18) Новиков Е.18) Запоров А.18)

1713 Русинов С. Т.19) Балакирев Т. В.20)

1715 Расторгуев М. Я.б) Быков Е.б) Старков О. Т.б)

1716 Русинов Ф. Г.21)

1717 Подбережский Т.22)

* Список не полон. Представляет собой выборку из использованных источников.

"РШЭО. М.; Л., 1960. С. 55. 21 ВасилевII. II. Археологический указатель г. Пскова и его окрестностей// ЗИРАО. Т. X. СПб., 1898. С. 276.31 Ощпич-Казарин Н. Ф. Спутник по древнему Пскову. Псков, 1913. С. 261.41 РГАДА. Ф. 759. Оп. 1. № 82. Л. 4.5|ПИХМЗ. Древлехранилище. Ф. 575. РУК-314. Л. 373 об. 61 Там же. Л. 360. 7|ПИХМЗ. Ф. 340. Данная Козмодамианскому м-рю на лавочное место 1709 г. Л. 1-2.8|ПИХМЗ. Ф. 575. РУК-314. Л. 189. "Там же. Л. 373 об. 10|Там же. Л. 375. "'Там же. Л. 306 и об. 121 РГАДА. Ф. 1209. Оп. 1. Д. 8503. Л. 103 об. 13|ПИХМЗ. Ф. 575. РУК-314. Л. 376.16|РГАДА. Ф. 1151. Оп. 1. ЛЛ. 27-29.171 РГАДА. Ф. 1209. Оп. 1. № 8512. Л. 1 об. 18|РГАДА. Ф. 1152. Оп. 1. д. 2. Л. 77 и об. 19|ГАПО. Ф. 22. Оп. 1. Д. 12. Св. 5. Л. 221-235.20|ГАПО. Ф. 22. Оп. 1. № 12. Л. 419.21|ПИХМЗ. Ф. 757. РУК-314. Л. 306.22|ГАПО. Ф. 22. Оп. 2 Д. 2. Л. 16-17.

Из списка видно, что в привлеченных источниках содержатся сведения о 14 ратушских бурмистрах, 14 бурмистрах на кружечных дворах и об одном таможенном бурмистре. На самом же деле за 20 лет ратушского управления посадом с 1699 по 1719 г. бурмистров в Пскове было значительно больше, т. к. переизбирались они каждый год.

Как отмечено выше, первоначально в 1699 г. псковичи выбрали 10 бурмистров, двое из которых, возможно, были ратушскими, а остальные состояли у них в подчинении при таможенных и кружечных сборах. Два бурмистра во главе Ратуши, управляющие псковским посадом, избирались по давней традиции — парой, как прежде два земских старосты. В 1700 г. это были К. П. Плехтев и Н. Ко кот, в 1707 г. — Степан Раков и Сергей Тимофеев Русинов, в 1709 г. — Иван Иванов Горшанов и Михайла Венедиктов Сарпунов, в 1710/11 гг. — Степан Раков (повторно) и Тимофей Васильев Балакирев, в 1713 г. — Степан Тимофеев Русинов (повторно) и Тимофей Васильев Балакирев (повторно). Эта традиция — избирать по два бурмистра для ведения земских дел, как следует из прилагаемого списка, прочно сохранялась в Пскове во все время ратушского правления.

Когда же в списке против очередного года упомянут лишь один ратушский бурмистр, то это значит, что в привлеченном документе он был записан с обязательным добавлением словосочетания «с товарыщи».

Количество таможенных и кабацких бурмистров строго не устанавливалось и менялось по решению посадского схода в зависимости от обстоятельств. К началу ратушского правления в Пскове было три таможни: Большая, Рыбная и на иноземном гостином дворе. Большая таможня помещалась в специально построенной для этого в 1694-1697 гг. каменной палате, находившейся возле Московского гостиного двора в Окольном городе. В 1697-98 гг. в ней сидели таможенные подьячие Сава Емеюжников и Сава Лапин, а в 1699 г. Яков Русинов и Трифон Кирсанов11. Рыбная таможня находилась «в том же Околне городе» и представляла собой «таможенный двор деревянной, где збираютца с рыб пошлины»12. Из иноземных гостиных дворов к тому времени действовал лишь Шведский, находящийся на Завеличье (рядом с бывшим Немецким или Любским двором. На «Свейском» дворе имелись таможенная изба и важня («для весу»), повторно выстроенная в 1663 г. после бывшего накануне пожара. Тогда, по росписи таможенного головы, на то строенье пошло государевой казны 3277 рублей мед-

ных денег да 17 рублей серебра13. Таким образом, в 1699 г. должны были избираться не менее трех таможенных бурмистров.

Однако с началом Северной войны, в 1700 г., «псковские торги остановились»14. Иноземные гостиные дворы в Пскове были упразднены: в Шведском дворе расположился на постой генерал-фельдмаршал Б. П. Шереметев, а Немецкий двор еще раньше приспособили под «Любский» кабак. При сократившихся объемах торговли Большая и Рыбная таможни были объединены в одно хозяйство и все таможенные сборы отданы на откуп одному бурмистру (вместо прежних — трех). В 1702 г. им был Абросим Михеев, удостоенный за хорошую работу государевой награды. От царского имени ему был вручен серебряный, позолоченный ковш весом 1 фунт 30 золотников с гербами и надписью: «Божиею милостию великий государь, царь и великий князь Петр Алексеевич <...> пожаловал ковшом псковитянина посадского человека Абросима Михеева за прибор своей государевой казны, что он будучи в Пскове в таможне в 1702 году бурмистром у сбору таможенных пошлин против 1701 г. прибрал тысяча сем сот пятьдесят четыре руб. девять алтын и полпяты деньги»15.

Количество кабацких («кружечных» бурмистров поначалу предполагалось избирать по числу псковских кабаков. К 1699 г. их было семь:

1. Кружало в Окольном городе «под часами» возле Большого торга (Большой кружечный двор).

2. Кружало в Песках (Песецкий кабак).

3. Красное кружало (у Красного креста).

4. Заднее кружало.

5. Кружало на Запсковье (у Высокого моста через р. Пскову).

6. Любское кружало на Завеличье (на бывшем Немецком дворе).

7. Растегамское кружало на Завеличье возле р. Мирожи16.

Однако уже с 1701 г. все псковские кабаки были отданы в ведение кружечного двора под управление двух бурмистров, ежегодно переменяемых. Это видно из надписи на наградном ковше, врученном по указу Петра I в 1702 г. бурмистру Ф. Гурьеву: «<...> государь <...> пожаловал сим ковшом псковитина посадского человека Фадея Гурьева, за прибор своей великого государя денежной казны, что он в 701 году будучи во Пскове на кружечном дворе с бурмистром Иваном Печеневым против настоящего 1700 году»17. В приведенном списке установлены еще две пары кабацких бурмистров. В 1706 г. ими были псковичи посадские люди Яков Павлов Даколов и Моисей Яковлев Расторгуев, а в 1710/11 г. Иван Иванов Горшанов и Семен Тимофеев Русинов.

В 1705 г. произошли некоторые изменения в земском самоуправлении городов. Был объявлен Устав о ратушском правлении, согласно которому центральной и местным ратушам «поручалось

1. Старание об умножении казенных доходов, но без тягости народной.

2. О постановлении на мере всего благоустройства до торговли градской относящегося.

3. Сделать постоянное положение окладов всяким казенным сборам и поручить оные ведению бурмистров.

4. По всем сим сборам иметь суд и расправу.

5. Сменять и вновь по своему благорасмотрению определять людей к сборам и к смотрению за оными.

6. Определенным к сборам надзирателям иметь книги приходные и расходные по которым ревизовать их бурмистрам [правильно — им бурмистров. — Б. П.].

7. Наблюдать, дабы в течении сборов не было замедления и претеснения, и виноватых сменять и судить, а на их места тотчас определять других»18.

На основании устава в Псков поступило распоряжение правительства: «<...> псковские таможенные и кабацкие бурмистры [которые. — Б. П.] по 706 год ведомы были в Ратуше, а с 706-го году те зборы велено ведать во Пскове обер-коменданту Кириле Алексеевичу Нарышкину»19. Таким образом, с 1706 г. деятельность псковских таможенных и кабацких бур- 54 -

мистров передали под надзор комендантской канцелярии, в штате которой для этого была установлена должность надзирателя. Он имел оригиналы приходных и расходных книг всех псковских таможен и кабаков, по которым ревизовал земских бурмистров. В 1706 г. таким надзирателем был назначен Григорий Терский20, а в 1712 им был Иван Бочкин.

В требовании о высылке псковских бурмистров с книгами для финансового отчета в С.-Петербургскую канцелярию от 23 авг. 1711 г. содержится сведение о том, что «записные книги» таможенных и кружечных бурмистров за 1705-1711 годы «взяты для счету в Приказную палату». Там же имеется ценное свидетельство о пролонгации срока службы псковских бурмистров с 1710 на 1711 год в связи с моровым поветрием: «а которые у зборов были в бурмистрах в прошлом 710-м году во Пскове жив пригородах и те по указу от господина обер-каменданта за малолюдством от морового поветрия служат у тех же зборов и в нынешнем 711-м году беспеременно, для того что их переменить неким <...>»21. Это означает, что в 1710 и 1711 годах во Пскове оставались на кружечных сборах одни и те же бурмистры: И. И. Горшанов и С. Т. Русинов (см. список). Подтверждение продления сроков полномочий некоторых псковских бурмистров в эти годы «в связи с убылью посадского населения» приводил и А. А. Кизеветтер: «после морового поветрия 1710 г. и пожарного разорения в посаде не осталось против прежнего и десятой части душ, а у государственных и гражданских служб посадские люди состоят в прежнем качестве, почему многим приходится служить по четыре года безсменно»22. Тем не менее в документах, датированных 1712-м годом, уже названы единовременно три новых кружечных бурмистра: Еремей Новиков, Федор Русинов и Анкудин Запоров23. О трех кружечных бурмистрах идет речь и в доношении псковского «ис купечества фискала» Степана Ракова от 27 января 1715 г.: «В 715-м году во Пскове кружечного двора бурмистры Моисей Расторгуев, Егор Быков, Осип Старков подряжали вино во Псков из Дерптского уезду...»24.

Таким образом, из вышеизложенного следует, что с 1700 по 1711 гг. Псковским кружечным двором и питейными сборами с кабаков управляли по два ежегодно сменяемых бурмистра, ас 1712 по 1719 — по три кружечных бурмистра.

Общее же число ежегодно избираемых в Пскове земских городовых бурмистров в годы ратушского управления посадом и динамика их численности таковы:

Годы Ратушские Таможенные Кабацкие Общее число

1699-1700 2 3 7 12

1700-1711 2 12 5

1712-1719 2 13 6

Помимо земских бурмистров, ведавших местное самоуправление и городское хозяйство, из псковичей посадских людей избирались таможенные и кружечные бурмистры в пригороды и уезды Псковской земли. Их деятельность полностью соответствовала функциям бывших до них уездных таможенных и кружечных голов с той разницей, что кабацкие сборы «голов» с 1681 г. состояли «на вере» («верные головы»), а бурмистры, в основном, были откупщиками25.

По требованию властей псковичи посадские люди время от времени должны были выбирать меж себя бурмистров и целовальников для работы в иных городах С.-Петербургской губернии. Так, 22 ноября 1711 г. последовал приказ А. Д. Меншикова о срочной присылке в С.-Петербург «изо пскович посадских людей в бурмистры ис первостатейных людей, грамоте писать умеющаго и заобычайного доброго одного человека, в целовальники трех человек» — для денежных сборов и приема провианта26. В 1712 г. возникла необходимость организовать таможенную и кабацкую службу в «новозавоеванном» Дерпте, куда «для збору таможенных пошлин и продажи вина и иного питья и табаку и соли надобно [было] бурмистров добрых в таможню один, на кружечный двор два человека для розсылок в уезды на кобачки и для приему провианта целовал(ь)ников тритцат(ь) человек». По указу Петра Меншиков приказал обер-коменданту Пскова и Дерпта К. А. Нарышкину выслать из Пскова «к вышеозначенным

таможенным и кабацким зборам бурмистра одного человека и к нему целовал(ь)ников десять человек <...> выбрав во Пскове из пскович посадских людей добрых и пожиточных кому б в тех зборех мочно было верить»27.

Делопроизводством у бурмистров занимались подьячие. Они сидели в Ратуше, Большой таможне и на кружечном дворе. В отдельных же таможенных пунктах, торговых и хозяйственных учреждениях действовали непосредственные помощники бурмистров - целовальники, которых было, как и в прежние годы, довольно много. Служба в целовальниках являлась наиболее распространенной среди посадских псковичей и через нее, в разное время своей жизни, прошло большинство «прожиточных» «лучших» и «середних» людей.

■к -к -к

Городская реформа 1799 г., усилив роль и значение местного самоуправления «на деле свелась только к обеспечению регулярных сборов податей»28. Земские старосты, таможенные и кружечные головы в ней были попросту заменены бурмистрами с прежними полномочиями. Важнейшие стороны посадской жизни - ремесло и торговля — в период ратушского правления не получили необходимого развития. Усиление «налогового бремени», непомерное ужесточение повинностей и посадских служб привели к резкому сокращению городского населения и повсеместному оскудению, и упадку городов в России.

Сокращение численности податного населения и обнищание городов, заставили Петра обратить внимание на состояние торговли и ремесел в государстве, а, следовательно, на проблемы купечества и, попросту, «подлых людей» — налогоплательщиков — городских жителей.

2.3. Магистратское правление 1719-1727 годов

Стремление остановить экономический развал городов, катастрофически усилившийся в результате беспрерывного изъятия их жизненных ресурсов в ходе многолетней войны и освоения новозавоеванных территорий, создало «необходимость в проведении новой реформы в области управления городами, целью которой было бы не только обеспечение взимания городских податей, но и содействие развитию торговли и ремесла, забота о нуждах купечества»29.

Эту задачу Петр пытался решить в целой серии очередных указов и постановлений. Важнейшими из них стали: издание Регламента Коммерц-коллегии 3 марта 1719 г.. Регламента Главного Магистрата 16 января 1721 г. и Инструкции городовым Магистратам 1724 г.30

Система магистратов учреждалась указом Петра от 11 июля 1718 г. по образцу Риги и Ревеля. В Пскове, по данным митрополита Евгения (Е. А. Болховитинова), «особое магистратское правление <...> для купечества установлено» было в 1719 г., одновременно с проведением Второй областной реформы административного управления31. Однако это сообщение требует проверки и уточнения.

В соответствии с Регламентом Главного Магистрата от 16 янв. 1721 г. новому учреждению вменялось в обязанности:

1. Во всех городах порядочный магистрат учредить.

2. Оной добрыми уставами и ограждениями снабдить.

3. Смотреть чтоб было правосудие.

4. Добрую полицию учредить.

5. Купечество и мануфактуры размножить32.

По главе V «Регламента» все города российского Государства, в зависимости от количества посадских дворов, делились на пять частей, для каждой из которых устанавливался соответствующий статус магистратского правления и должностные штаты.

Псков оказался в третьей группе «внутренних городов» с количеством дворов от 50 до 1000, и ему полагалось иметь двух бургомистров, при которых должны были состоять Ратманы (или Советники), количество коих устанавливалось: «смотря по состоянию места <...> по разсмотрению»33.

Бургомистры и ратманы освобождались от всех прочих гражданских служб, выводились из подчинения городских комендантов и воевод и получали всю полноту власти над местным посадским миром включая полицейские и судебные полномочия. Они действовали по указаниям Главного Магистрата и были лишь ему подотчетны.

В привлеченных документах не содержится сведений о том, кто были первые бургомистры и ратманы в Псковской провинции. Известно лишь, что в 1722 г. «изо псковичей первостатейных, добрых, пожиточных и умных людей» был выбран в бургомистры Василий Меншой Посников34. В августе следующего 1723 г. тот же бургомистр, Василий Меншой По-сников, вместе с ратманами Леонтьем Мемноновым, Ерофеем Русиновым и Осипом Старковым, отправили в Главный Магистрат рекрута от псковского посада, признанного военной коллегией негодным к службе («глаза худы и белмо начинаетца»). Последовало требование заменить рекрута на «доброго и к службе годного», а откупных денег «от псковских бургомистров» велено было не брать35. Словосочетание «псковских бургомистров», употребленное во множественном числе, свидетельствует о том, что их все же было не менее двух. Это подтверждается более поздними данными обер-секретаря Сената Ивана Кирилова, опубликовавшего «Статистическую таблицу о городе Пскове в 1727 году». В таблице среди казенных учреждений города и их штатов значится:

«Магистрат, в котором бургомистров — 2

ратманов — 3

Для таможенного сбора таможня с управителями и приказными людьми.

Для кобацких и аптекарских сборов по тому ж особые управители»36.

Одним из таких «управителей» в 1720 г. был Василий Большой Посников — старший брат упомянутого бургомистра — «выборный в Большую Таможню и на Гостине дворе у зборов великого государя денежной казны и таможенных пошлин»37. Вероятно, он сменил на должности бывшего в 1720 г. последнего бурмистра Большой таможни Прокофия Юрьева сына Подстенского38.

Однако деятельность Магистрата в Пскове продолжалась недолго. В 1727 г. решено было вновь переименовать его в Ратушу. Короткий период магистратского правления стал для псковского посада, истощенного и опустошенного двадцатилетней войной, чумной эпидемией и пожаром, непосильными налогами и повинностями - временем значительных перемен, еще более ужесточивших государственные гнет и зависимость городского населения от тотального Петровского самодержавия.

Несмотря на многократно декларируемую заботу о купечестве и частое повторение полюбившейся ему фразы о собирании всероссийского купечества «яко рассыпанной храмины», Петр прагматично и жестоко отслеживал главную свою цель — извлечение максимальных доходов от своих нерадивых подданных.

В последние годы жизни, вероятно, понимая, что возможности народа не безграничны, он двигался к этой цели двумя путями — через расширение и закрепление налогооблагаемой части населения, и установление подушного контроля за налогоплательщиками. На это направлены были все деяния Петра 1 1720-х годов, связанные с устроением гражданства. Начав с проведения подушной переписи населения, он принялся собирать «рассыпанную храмину купечества», — сгоняя в города разбредшееся от тягот обнищавшее население и закреплял его за посадами. Ввел паспортную систему. Затем разделил «гражданство» по степени достатка и установил жесткую подушную подать: сорокаалтынный и семигривенный оклады. Таковыми были основные итоги перемен, произошедших в городской жизни в короткий период магистратского правления - последних лет царствования Петра I.

3. Состав посадского населения

3.1. Социальная структура псковского посада в последней четверти XVII — первой четверти XVIII вв.

Основными источниками, содержащими сведения о составе посадского населения Пскова в рассматриваемую эпоху, являются подворные переписи 1678, 1709 и 1711 гг., а также Переписная книга посадских людей 1721-1723 гг. Эти массовые источники, выявленные в РГАДА, скопированные и статистически обработанные, в полном объеме используются в настоящем исследовании. Полученные статистические данные сведены в таблицы 2, 3, 6, 7, 8 (см. приложения). Они являются исходным материалом для описания социальной структуры псковской посадской общины.

Перепись 1678 г. была последней дворовой переписью Пскова в XVII в. Она содержит наиболее полную информацию о посадском населении города в последней четверти столетия. Ее составитель А. П. Давыдов использовал традиционный для того времени формуляр подворного учета посадских людей мужского пола, группируя их по некоторым общим признакам. По этим категориям и группам он проводил учет населения в сотнях, с выведением итоговых данных по каждой сотне, которые суммировал в конце переписной книги.

А. П. Давыдов делил посадских людей на две категории. К первой относились горожане, жившие в своих дворах. Ко второй — бездворные (табл. 2).

В свою очередь, посадские дворовладельцы подразделялись им на следующие группы:

1. Собственно, посадских людей, их братьев, детей и племянников.

2. Посадских бобылей с детьми.

3. Посадских вдов-дворовладелиц с детьми мужского пола.

Бездворных посадских людей он разделил на:

1. Бездворных бобылей и их детей, проживавших в подсоседстве у других посадских людей.

2. Посадских людей, живущих во дворничестве (в дворниках) у городовых дворян.

3. Проживающих в подсоседстве у разных чинов людей.

4. Постоянно живущих сторожами в промышленных дворах.

Кроме того, им были отдельно учтены разночинцы, жившие в посадских дворах.

Так выглядела структура псковской земской общины в 1678 г. по представлению переписчика А. П. Давыдова.

Учет населения по группам, установленным А. П. Давыдовым, не содержал необходимой полноты информации о социальном составе псковского посада и не мог быть положен в основу современной методики статистической проработки источника. Переписчик не выделил в отдельные группы многих, упомянутых им, социально обособленных граждан.

Поэтому перепись 1678 г. была тщательно проработана с использованием статистического метода, основанного на подушном социально-дифференцированном учете состава населения. Данные этого учета сведены в таблице 3.

К сожалению, они не привнесли дополнительных сведений о социальном составе, собственно, посадских людей, т. к. в переписных книгах не отражалось распространенное в обиходе того времени деление горожан по имущественному состоянию на лучших, средних и меньших. В таблице был отмечен лишь один гость (к тому времени уже умерший), один земский староста и трое новозаписанных в посад разных чинов людей. Все остальные члены земской общины делились, в соответствии с их официальным в те годы статусом, на посадских людей и посадских бобылей (в этом отношении более детальный их учет, с распределением по группам, выполненный А. П. Давыдовым, представляет немалый интерес).

Основная часть новой информации, полученной в результате статистической обработки переписной книги, относится к категории т. н. разночинцев, живущих в посадских дворах. Среди них оказались:

1. Пришлые из других городов.

2. Выходцы из-за рубежа русские люди.

3. Выходцы из «инородцев».

4. Вольные «гулящие» люди.

5. Наемные работники у посадских.

6. Ученики у ремесленников.

7. Дворовые люди у посадских.

8. Купленные инородцы.

9. Крепостные у посадских людей.

10. Без указания сословия.

Большинство этих людей, вышедших из разных социальных групп и географических районов, жили и работали у своих хозяев-дворовладельцев, оставаясь при этом лично не зависимыми. Остальные были дворовыми, крепостными — т. е. лично зависимыми людьми.

Таковым был состав псковского посада по переписи 1678 г.

При изучении посадского населения по другим переписям петровского времени неизбежно возникла проблема их сопоставления. Формуляры и способы учета в разных книгах отличались друг от друга, — что вызывало некоторую нестыковку приведенных в них сведений и не позволяло полноценно сопоставлять и использовать их итоговые данные.

Однако универсальный метод статистического анализа, применяемый в настоящем исследовании, при пересчете населения в переписных книгах дал возможность выявить все упомянутые в них особенности социального статуса посадских псковичей и свести их к идентичным категориям.

Следующая валовая перепись Пскова (как и общероссийская) была проведена лишь в 1709 году. К этому времени Северная война достигла наивысшего напряжения. Основной театр военных действий переместился от «стен» Пскова к далекой Полтаве. В самом же городе, отдающем все свои жизненные силы и ресурсы укреплению и обеспечению сражающейся армии, давно и прочно утвердились все гражданские преобразования, введенные Петром со времени первой городской реформы 1699 г.

Эти события мало отразились на социальном составе посадского населения Пскова. Данные статистического изучения переписи 1709 г., сведенные в табл. 6, свидетельствуют лишь о незначительных его изменениях. Так, вместо земских старост появились бурмистры: возникли новые службы у посадских людей — такие, как посадский полковник или полковой писарь. Эти службы появились уже в военное время, после того, как из горожан был сформирован запасной посадский полк, готовый защищать город в случае его осады.

В остальном псковский земский «мир» по-прежнему делился все на те же две категории: посадских людей и посадских бобылей.

Полностью сохранился и состав работных людей, из разночинцев, живших при дворах зажиточных горожан.

Добавилась лишь одна, не встречаемая ранее в псковских переписях, социальная разновидность посадского населения — «беглые люди» — разорившиеся беглецы или работные люди, бежавшие из города в поисках лучшей доли.

Не мог измениться социальный состав псковского посада и к моменту проведения следующей переписи — уже через два года — в 1711 г. Эта, в сущности — повторная перепись, понадобилась для переучета населения Пскова после катастрофического морового поветрия, унесшего жизни подавляющего большинства горожан. Результаты статистики, полученные при исследовании этой переписи сведены в таблицу: «Состав, численность и местопрожива-ние посадских псковичей по переписи 1711 г.» (табл. 7).

При первом же взгляде на нее поражает огромное сокращение численности населения, о чем будет сказано ниже. Нельзя не отметить также и появление новой социальной группы «вскормленников-приемышей», то есть детей-сирот, оставшихся без родителей и взятых на прокормление и воспитание в другие посадские семьи.

В остальном, к уже известному по прежним переписям, составу податного сословия добавились не отмеченные ранее упоминание о некоторых земских службах и должностях:

• Земские (ратушские) подьячие.

• Подьячий конской таможни.

• Ратушские ходоки.

• Ратушские сторожа.

• Сотенный десятник.

Названы также состоявшие в гражданском ополчении «посадские барабанщики».

В составе работников-разночинцев, живших в посадских дворах, произошли лишь количественные изменения.

В 1715 г. в России приступили к проведению очередной подворной переписи населения, получившей название «Ландратской». В Псковской провинции из-за неисполнительности ландрата С. И. Лопухина она затянулась вплоть до окончания Северной войны.

Между тем, 16 января 1721 г. с изданием «Регламента Главного Магистрата» началась новая грандиозная петровская реформа, имевшая прямое отношение к составу посадского населения. Седьмая глава законодательного акта («О разделении гражданства») жестко устанавливала «какие именно лица из числа живущих в городах считаются гражданами города»39. По новому уставу городское податное сословие надлежало сгруппировать следующим образом:

1) Купечество 1-й гильдии — состоявшее из первостатейных, знатных купцов, имевших большие отъезжие торги, а также серебряников.

2) Купечество П-й гильдии — из тех, «которые мелочными товарами и харчевыми всякими припасы торгуют, также рукомесленные».

3) Цеховые —т. е. всякие «ремесленные люди», которые подлежали объединению в «свои особливые цунфты (цеха)» во главе со старшинами, подчиненными местным магистратам.

4) «Подлые» - все прочие люди, «обретающиеся в наймех и в черных работах, которые нигде между знатными и регулярными гражданами не числятся»40. Они не считались полноправными представителями «третьего» сословия и не могли избираться на земские должности.

Одной из задач новой городской реформы было возвращение в города и слободы населения, разбежавшегося от непомерной тяжести оброков и повинностей военного времени. Собирание «рассыпанной храмины российского купечества» сопровождалось быстрым изменением численности податного населения в городах. Правительство требовало его подушного учета.

В Пскове итоги этих мероприятий правительства нашли отражение в «Переписной книге посадских людей 1723 г.». Она была составлена на материалах Ландратской переписи 1721 г. с добавлением именных списков, явившихся «из бегов» и «прибылых» псковичей.

Структура этой книги, с учетом всех дополнений, значительно отличалась от прежних переписей. Тем не менее, ее статистическое изучение позволило не только идентифицировать основные группы посадского населения, но и проследить динамику дискретных социальных образований, возникающих и исчезающих под действием тех или иных исторических факторов. Полученные статистические данные приведены в таблице «Состав, численность и ме-стопроживание посадских псковичей по ревизии 1721-1723 гг.» (табл. 8).

Первую строку этой таблицы занимает посотенное исчисление «старинных Псковской провинции посадских людей» мужского пола, представляющее итоговые данные основной части «Переписной книги», которая, как отмечает источник, была составлена «по переписи 721 и по осмотру и свидетельству 722 годов»41.

Далее посотенно расписаны возвращенные в посад, — вследствие специальных мероприятий правительства по «собиранию рассыпанной храмины купечества», — «беглые» и «гулящие» люди:

1. «Явлыниеся из бегов» в 1722-1724 гг. бывшие псковичи, отосланные «из Канцелярии Расположения полков от разночинцовых дел во Псковской Магистрат, для расположения с протчими по указу в подушной оклад посадцкими людми»42;

2. Объявленные в составе посада «по присланному изо Псковского Магистрата ведению».

3. «Прибылые свойственники и прочие люди — прописанные» в посадских дворах.

Все эти временно возникавшие социальные состояния тут же исчезали и растворялись,

будучи включенными в основную массу податного сословия.

Особо следует отметить исчезновение в переписи 1723 г. работных людей «разных чинов», живших в посадских дворах, которые постоянно упоминались в прежних переписных книгах. По правовым нормам конца петровской эпохи «в социальной структуре не было места сословию работных людей»43. Поэтому некоторые из этих разночинцев были приписаны к посаду и положены в подушный оклад, как «прописные» в посадских дворах люди, продолжая, между тем, «обретаться в наймех». Другие не оказались записанными «по своему желанию» в крепостные к своим хозяевам-дворовладельцам. Этим, в частности, объясняется значительное увеличение численности крепостных у посадских людей, отмеченное в приведенной таблице.

Переписная книга 1723 г. впервые зафиксировала появление в Пскове нового социального слоя посадского общества — «цеховых людей». К этому времени в городе было образовано 12 цехов. В таблице посотенно учтено количество записанных в эти цеха мастеровых, о чем будет сказано ниже.

* * *

Итак, переписные книги «переходной эпохи» содержат довольно полную информацию о составе посадского населения Пскова и происходивших в нем изменениях. Они отражают государственное нормативно-правовое представление о его структуре, которое в XVII в. состояло из трехуровневого деления городового земства — на посадских людей бобылей и работников. В источниках дается и некоторая детализация этих общих категорий посадского населения: отдельно отмечаются вдовы-дворовладелицы, разделяются горожане, живущие в своих дворах — и бездворные, приводится социальное происхождение работных людей-разночинцев.

Но помимо официального статуса отдельных категорий посадского населения, существовало и его неформальное деление, основанное на имущественном состоянии граждан, — на «больших, середних и мелких людишек», которое сохранялось до 1721 г.

Самую же вершину городового земства занимали «гости», относящиеся к «московским чинам» и не находящиеся в местной юрисдикции.

Соединив официальный (правовой) и неформальный (имущественный) принципы структуризации посадской общины, можно установить основные слои или «страты», из которых реально состояло податное население в конце XVII — первых двух десятилетий XVIII вв. В это время социальная стратификация псковского посада выглядела таким образом:

1. Гости (Московские чины на посаде. В Пскове до 1710 г.).

2. Лучшие люди (Крупные торговцы, оптовики, промышленники).

3. Средние люди (Торговцы, видные ремесленники).

4. Меньшие люди (Ремесленники всех профессий, ведшие мелочный торг своими изделиями).

5. Бобыли (тяглые, бестягольные, бездворные).

6. Работные люди у посадских (разночинцы).

7. Крепостные у посадских (купленные или записанные в «вечное служение»).

После указа «О разделении гражданства» 1721 г., ко времени составления «Переписной

книги посадских людей Пскова 1723 г.», состав податного населения в городе был регламентирован иначе:

1. Купцы первой гильдии.

2. Купцы второй гильдии.

3. Цеховые.

4. Подлые люди (наемные работники).

5. Крепостные у посадских людей.

К сожалению, в привлеченных источниках не содержится росписи псковского купечества по гильдиям. Однако не подлежит сомнению, что к Первой гильдии — были отнесены «лучшие» люди, т. е. «первостатейные купцы»; ко Второй гильдии — «средние» и «меньшие» люди; цеховые — были также сформированы из «средних» и «меньших» мастеровых людей; «подлые» — объединили бедных бобылей и наемных работников — включенных в посад бывших разночинцев.

Так выглядели изменения, произошедшие в социальной структуре псковского посада в эпоху Петровских преобразований.

3.2. Именитое купечество Пскова в переходную эпоху

Социальное и имущественное расслоение псковского посада отчетливо выражено в Сметной книге 1699 года. Составляя списки боеспособных посадских людей по каждой городской сотне, земские старосты всегда писали первыми наиболее состоятельных «прожиточных» граждан. Из них, как правило, формировались первые «десятни» посадских пищаль-ников. Общее же количество посадских людей, вооруженных пищалями, было значительно большим и колебалось в городских сотнях от 15 в Великоулицкой и Раковской, до 130 человек в Завелицкой (табл. 4). По городу оно достигало 430 человек, что составляло 27 процентов от военнообязанного посадского населения. Таким образом, пищалями были вооружены не только «лучшие», но и «середние» посадские люди. Этот вид оружия был наиболее дорогостоящим и требовал приобретения и пополнения зелейных и других стрелковых запасов. Но он давал безусловное преимущество своему владельцу, который в случае военных действий, видимо, не предполагал входить в прямой контакт с неприятелем, а должен был поражать его на расстоянии, с крепостных стен, что было привилегией людей состоятельных.

Остальные посадские люди, что победнее, были обеспечены «холодным» оружием, ближнего боя: бердышами 359 человек, топорками — 294, копьями 517 человек (табл. 4). В случае военного столкновения их шансы остаться в живых были значительно ниже, чем у пищальников. Эти «молодшие» или «худые» люди составляли основную часть посадского населения Пскова — 73 процента.

«Лучшие» люди посада, которыми по давней традиции назывались гости и именитые купцы, сосредоточили в своих руках значительную часть внутренней и внешней торговли Пскова. Они имели решающее влияние на хозяйственную деятельность и общественную жизнь посадского общества, и многие из них оставили свой след в местной истории. Их капиталы и многочисленные владения в черте города во многих случаях накапливались от поколения к поколению, что позволяло им возводить и обустраивать обширные родовые «гнезда» с каменными палатами и богатым убранством, остатки которых дошли до нашего времени и сохраняются государством как памятники национальной архитектуры.

Привлеченные источники позволяют установить круг этих достойных псковичей торговых людей последней четверти XVII в. и привести о них некоторые сведения.

В Петровской сотне располагался родовой двор известных торговцев-оптовиков Ру-синовых. Основатель этого рода крупный откупщик псковских промыслов и таможенный голова Михайла Акинфеев был делегатом от Пскова на Земском соборе 1649 г.44, а затем всенародным старостой, много сделавшим для умиротворения горожан во время хлебного бунта 1650 г.45 В своем дворе на Петровской улице, помимо просторных двухэтажных хором, он соорудил три каменных жилых дома с каменными же «красными» крыльцами, в которых разместились его дети с семьями и многочисленные дворовые люди»46. После его смерти, в середине 1680-х годов, семейное состояние значительно приумножил один из его сыновей — Афанасий Большой Михайлов, бывший, как и отец, многие годы таможенным головой. Согласно годовой смете 1699 г., в родовом дворе проживали: «Афанасий Болшой Русинов со внуком Ерофеем да с племянником Семеном; Афонасей Меншой Русинов з детми: Федосеем да з Григореем, да со внуками с Феодором да с Офонасьем»47.

В Великоулицкой сотне Среднего города наиболее богатым был двор торговых людей Ямских, бывших иванегородцев, переехавших на жительство в Псков в конце 1640-х годов48. Перепись 1678 г. фиксирует: «Двор — посадские люди Ивашка да Артюшка Флоровы дети Ямские, у Ивашка дети: Микифорко дватцати трех лет. Силка пяти лет, Корнило трех лет; у Артюшки дети: Самулка двенатцати лет, Алферко семи лет, Матюшка пяти лет, да племянник у них Левка, место бело»49. Их двор находился на Великой улице поблизости от церкви Михаила Архангела, прихожанами и попечителями которой они являлись. Более других преуспел в торговых делах Никифор Иванов Ямской, проживший в отеческом дворе до конца XVII в., что подтверждает смета 1699 г., в которой первым по Великоулицкой сотне значится: «Никифор Ямской с сыном Васильем и брат(ь)ями с Силою и с Корнильем с Лукьяном и с Матфеем»50. К этому времени Н. И. Ямской уже закончил строительство новых каменных палат в Кстовской сотне, где вскоре удостоился чести принимать государя Петра Алексеевича.

Среди посадских людей Кстовской сотни, протянувшейся вдоль левого берега реки Псковы, первыми в сметном списке 1699 г. названы И. С. Шильцов и П. Ф. Бахорев. Используемые источники не позволяют уточнить «торговый промысел» Ивана Степанова Шильцова. Известно лишь, что в 1678 г. он проживал в этой сотне своим двором вместе с сыновьями: Иваном Большим семнадцати и Иваном Меншим пятнадцати лет51. Там же они находились и в 1699 г.52 Больше известно о Поликарпе Федорове Бахореве. Вместе со своим братом Да-выдом — «вольным питейным промышленником» он с 1660-х годов вел в Пскове крупную торговлю, имея свыше 10 лавок и клетей. В 1676 г. он продал С. И. Поганкину три лавки в одном срубе в Суконном ряду53, а с 1678 г. значится живущим в Кстовской сотне в собственном дворе вместе с сыном Ворфоломейком восьми лет и племянником Сидорком двадцати пяти лет54. На этом дворе им были выстроены каменные палаты, позже известные в литературе, как «дом Де Барани»55.

В Жирковской сотне на Запсковье находился двор одного из богатейших торговых людей Ивана Яковлева Посникова, который вместе с отцом и младшим братом Кириллом переехал в Псков из Ивангорода в конце 1640-х гг. Используя прежние торговые связи своей семьи, братья вели крупную оптовую торговлю в шведских владениях, отправляя в прибалтийские города кожи, мед, пеньку и привозя оттуда на псковский торг всякие западные и даже «шпанские» товары56. Впоследствии И. Я. Посников возвел на своем дворе просторные трехэтажные каменные палаты и два других каменных здания, за узкий длинный двор между ними прозванные псковичами «мешком».

В той же сотне находился двор других бывших иванегородцев — Быковых, ведших большую торговлю в шведских владениях. В 1678 г. во дворе проживал «посадской человек Андрюшка Леонтьев сын Бык у него дети: Домидко дватцати пяти лет, Родка шестнатцати лет; у него в подсоседье вдова Меланьица посадского человека Ивановская жена, у ней сын Ермолка пяти лет <...>»57. После смерти отца семейное дело продолжил Демид Андреев Быков, которому в 1697 г. были причинены большие убытки ругодивцами Ондреем Ириком и Видимом Кетвелем58.

Там же, в Жирковской сотне находились дворы именитых псковичей: Никифора Михайлова Запорова — таможенного головы и крупного торговца строительными материалами59, и братьев Толстиковых, огородников и солодовников. Сын одного из них Ермола Афонасьев стал впоследствии солодопромышленником и земским старостой. Именно за его рукою подавались в Приказную палату списки посадских людей при составлении сметы Пскова 1699 г.60

Житшщкая сотня в этих списках начинается с имени одного из самых богатых псковских купцов Якова Ананьина сына Сырникова61. На протяжении всей второй половины XVII в. он вел активные торговые операции в Пскове, Литовских и Шведских городах62. Специализировался на скупке больших партий кож, их выбелке и оптовой продаже. Так, в 1673 г. «... взял у иноземца у свеянина у Федрикова приказчика Балсырева у Ефимка Фокта 2320 кож сырых яловичных делать красные юфти»63. Но не пренебрегал и другим товаром, особенно солью, которую неоднократно закупал в шведских владениях и Старой Руссе. В 1674 г. он

привез оттуда 88 берковец соли64, а в 1688 г. — 1079 пудов65. Двор Якова Сырникова, расположенный на самом берегу реки Псковы у Верхних решеток до сего времени является одной из достопримечательностей города. Помимо двухэтажных жилых каменных палат, от которых сегодня остались лишь руины, на нем было возведено массивное каменное здание кожевенного завода, сохранившееся благодаря проведенной в XX в. консервации.

На том же берегу Псковы возле Богоявленской мельницы располагался двор другого видного псковича, бывшего иванегородца Тимофея Иванова Головнева. Он неоднократно избирался земским старостой и вел крупную торговлю льном и пенькой со шведскими купцами. В 1695 г. он продал в Ругодиве 5000 берковец пеньки66, а в 1697 г. должен был взять «<...> на иноземце Ягане Еллерсе по крепостям 3800 яфимков любских, да протор и в торговом промыслу убытков <...> 500 яфимков любских»67. Далее следуют имена Кирилы Посникова с сыном (его брат И. Я. Посников упоминался выше по Жирковской сотне), Никифора Костицина. Осипа Хлебникова и других торговых посадских людей68.

Первым среди посадских людей Никольской сотни в смете 1699 г. значится «Кирила Свечник з братом Иваном и з детми Косткою да Онкудишком»69. Кирила Ильин сын Свечников получил свое прозвище по профессии отца, Ильи Кирилова — свечника. Уже с 1660-х годов он ездит по торговым делам в шведские владения, попутно подряжаясь на закупку меди для Псковского денежного двора70. Имел в городе пять лавок и три двора71. Был грамотен и часто свидетельствовал при составлении купчих72. Его род занесен в синодики многих псковских церквей.

Далее записан Трофим Михайлов Даколов, который вместе с братом Павлом Михайловым владел «несколькими лавками на Псковском торге»73. Особенно преуспел в торговле его племянник Яков Павлов Даколов, ведший оптовую торговлю с иноземными купцами74 и построивший каменные жилые палаты в Мокролужской сотне75.

В Пятенной сотне не имелось жилых дворов крупных псковских купцов. Судя по сметному списку 1699 г., здесь жили в основном люди середние и молодшие, т. к. центральная часть этой сотни была занята многочисленными строениями Псковского Торга. Первыми здесь значатся имена Андрея Петрова сына Крылова, Ефима Маркова, Петра Ополецкого, которые относились к среднему слою купечества76. Выделялся среди них лишь Самуйла Максимов Белев — кожевник, дважды избиравшийся Псковским земским старостой в 1682 и 1686 гг.77

Совершенно иная ситуация сложилась в Мокролужской сотне. В последней четверти XVII в здесь построили свои родовые дворы наиболее богатые псковичи. Более всего их было возле церкви Похвалы Богородицы на Романихе. Повсюду вокруг нее возвышались массивные каменные палаты.

Особенно выделялись своими размерами палаты Сергея Иванова сына Поганкина, расположенные в десятке метров от Похвальской алтарной абсиды по другую сторону Большой улицы. Во 2-ой половине XVII в. это был самый богатый псковский торговец, зачисленный в 1679 г. царским указом в Гостиную сотню78. О нем существует обильная краеведческая литература. Издан уникальный документ его личного архива «Домовая книга», содержащая копии купчих крепостей на всю имеющуюся у него недвижимость79. В валовой переписи Пскова 1678 г. перечислены все живущие вместе с ним его дети и внуки: «<...> Акимко тритцати лет. Ивашко дватцати лет, Юшко семнатцати лет; у Якимка сын Сенка осми лет <...>»80. Там же приводятся описания других дворов, принадлежавших С. И. Поганкину: двух в Пятенной сотне, один из которых «мыльный», двух на Запсковье, в Житницкой и Жирковской сотнях, и двух кожевенных на Завеличье, застроенных многими амбарами, избами и каменными погребами81. К концу века владения С. И. Поганкина значительно умножились. Оброчная книга по Пскову 1697 г. содержит многочисленные сведения о его недвижимости в разных частях города. Судя по ним, Поганкин платил оброк за семь дворов, 21 лавку, один прилавок, два амбара, четыре клети, один чюлан, шесть огородов, шесть нив, три пожни и шесть оброчных угодий неизвестного назначения82. В 1699 г. накануне смерти С. И. Поганкина у него остался лишь один наследник — племянник Григорий Юрьев83.

С противоположной стороны Похвальской церкви на Сокольей улице находился двор видного псковского серебряника и торговца Михаила Бенедиктова Сарпунова. Потомственный искусный мастер организовал на своем дворе крупное ювелирное производство, задействовав в нем специально подобранных слуг и учеников. По переписи 1678 г. во дворе вместе с ним жили: его сыновья «<...> Куземка десяти лет, Ивашко пяти лет, да у него крепостной человек посадского отца сын Савы серебреника Андрейко дватцати пяти лет, у него ж другой крепостной же человек Яшка Василев, у него ж третей крепостной человек полские породы Ануфрейко Иванов, да у него ж взят Луцкого казака сын для серебреного учения Афонка осми лет <...>»84. Талантливый серебряник оказался удачливым предпринимателем и откупщиком. За свои труды «во Пскове и во Псковских пригородах в таможнях и на кружечных дворах в верных головах по многия годы, и у ефимочной покупки <...>» удостоился в 1684 г. особой царской милости85.

В 1697 г. платил государев оброк за два двора, два амбара, пять лавок и огород86. Построил в своем жилом дворе на Романихе каменные палаты, известные в краеведческой литературе как «Дом Предводителя дворянства»87.

Рядом с его двором по другую сторону Сокольей улицы находился большой двор известных псковских купцов Меншиковых, сплошь застроенный каменными палатами. Братья Меншиковы Семен и Ананья уже с середины XVII в. были в числе самых богатых торговцев Пскова. В 1650 г. Семен Борисов назван «прежним» земским старостой. Его двор был разграблен «меншими» людьми во время хлебного бунта88. В дальнейшем он вел крупные торговые операции в шведских владениях, был кабацким и таможенным головой в Пскове. После его смерти (ок. 1677 г.) дело продолжил старший сын Фома Семенов, также бывший таможенным и кружечным головой 1689-1696 гг.89 В 1699 г. он умер и семейные владения перешли к его сыну Самуйле Фомину Меншикову, который вместе с сыном Филипом — будущим псковским бургомистром — продолжил активную торговую деятельность. Сегодня палаты Меншиковых на Романихе являются центральной частью исторического архитектурного комплекса, сохраняемого как единственный в России фрагмент посадской жилой застройки XVII в., состоящий из нескольких дворов и улиц.

На той же Сокольей улице находились дворы Тимофея Васильева Балакирева, первостатейного купца, бывшего в 1697 г. земским старостой и его сына Тимофея Тимофеева и их родственника, видного торговца Ульяна Кузьмина Балакирева90, а также двор льноторговца и лавочника Силы Железникова с детьми: Панкратием, Михаилом и Павлом91.

Из торговых людей Раковской сотни первым в списках 1699 г. назван Петр Афанасьев сын Дрягилев92. Его отец Афонасий Самуйлов был в числе 10 лучших людей Пскова, приложивших руку в 1668 г. к челобитной о восстановлении нововведений А. Л. Ордина-На-щокина, отмененных воеводой И. А. Хованским93, а в 1683 г. избирался земским старостой. П. А. Дрягилев вместе с братьями Карпом и Степаном неоднократно вывозили большие партии товаров в шведские владения или продавали их иноземным торговцам в Пскове. Так, в 1697 г. ругодивцы «Ондрей Иванов сын Функин да Симан Логинов сын Нуменс» задолжали Карпу Афонасьеву 3290 ефимков любских, а их соотечественник Логин Артемьев сын Фед-лужин должен был ему по двум кабалам 2880 ефимков94. Братья имели несколько дворов и лавок в разных частях города.

В Завелинкой сотне первым по списку 1699 г. значился «Василий Игнатьев сын Ко-лягин с племянником Ивашкой»95. Крупнейший торговец льном и пенькой, он с 1694 г. был головой Большой и Рыбной таможни96. Продавал большие партии льна англичанам и шведам. В 1697 г. за 700 тюков чистого льна взял «на англичанах на Рамцы да на Франце Колинце» 3675 ефимков любских97. При высоких деловых качествах оставался глубоко религиозным человеком. На свои средства восстановил Никольский Каменоградский монастырь на Заве-личье, запустевший с Литовского разорения98, а впоследствии стал архиерейским приказным дьяком и учредил больницу для бедных псковичей99.

Среди видных посадских людей этой сотни в источниках часто встречается фамилия Хрястоловых, род которых известен с XV века и отличался необычайным многолюдством. Хрястоловы жили, в основном, на Завеличье, где имели много дворов. К концу столетия в семи основных ветвях этого рода насчитывалось единовременно живущих до 30 представителей мужского пола100. Многие из них занимались огородничеством и торговлей, а некоторые были первостатейными купцами и породнились с другими состоятельными псковичами. Так. Сила Кирилов Хрястолов был зятем Н. И. Ямского101.

Приведенный краткий обзор верхушки псковского посада далеко не полон. Оставаясь в рамках темы, невозможно описать всех «прожиточных» посадских людей последней четверти XVII в. Предпринята лишь попытка наметить основные контуры финансовой элиты

города, формировавшей его экономику и общественную жизнь в рассматриваемый период.

* * *

Отметив около трех десятков фамилий, составляющих верхушку псковского купечества в последней четверти XVII в., обратимся к трагическим метаморфозам, произошедшим с посадской элитой в первой четверти XVIII столетия.

С началом Северной войны и закрытием важнейшей для Пскова торговли с Прибалтийскими гаванями, псковское купечество вынуждено было перестраиваться на закупки товаров в российской глубинке и поставках для армии, базирующейся у городовых стен, продовольствия, фуража, обмундирования и других необходимых для армейской жизни ресурсов. Перестроиться удалось далеко не всем. Некоторые торговые фамилии, особо тесно связанные со шведскими партнерами, разорились, многие пришли в упадок. Но наиболее динамичные и решительные из первостатейных купцов развили бурную торговую деятельность, значительно приумножив свои капиталы.

Среди них особенно преуспел Н. И. Ямской, который к тому времени переселился в Кстовскую сотню, где отстроил великолепные каменные палаты. В них с 1701 года ему доводилось не раз принимать приезжающего в Псков государя.

Петр I даже проживал некоторое время в палатах Ямского, о чем свидетельствует обширная краеведческая литература. Используя высокие связи, Н. И. Ямской получал крупные подряды на поставки для армии, и прибрал к своим рукам сборы доходов с церковных вотчин102. Даже после доноса на него в 1706 г. «прибыльщика» А. А. Курбатова с обвинением, «что во время точию шведской воины украдено ими (вместе с М. В Сарпуновым) пошлин и питейной прибыли з девяносто тысяч рублев и выше»103 — Н. И. Ямской сохранил свою деловую репутацию и торговые обороты.

Вместе с ним вели крупные торговые операции его зять Сила Хрястолов и будущий зять Архип Трубинский.

Из старых посадских родов продолжали активно действовать на местном оптовом рынке «первостатейные купцы» Семен и Федор Русиновы, Иван и Кирилл Посниковы, Семен Меншиков и некоторые другие. В то же время богатейший род псковских «гостей» Поган-киных, представленный племянником С. И. Поганкина — Григорием Юрьевым — заметно снизил свою деловую активность.

Среди именитых псковских купцов появились и новые влиятельные фигуры, нажившие в эти годы большие состояния. Одним из них был Фадей Гурьев Федулов. Его отец — Гурий Астафьев Федулов, живший в Раковской сотне, в 1685/86 г. состоял головой у кружечных сборов в Опочке, и к 1699 г. переселился с сыном на жительство в Завелицкую сотню. Имел «Двор для снетового промыслу», на котором находилось шесть сушильных печей104. В 1701 г. Фадей Гурьев вместе с Иваном Печеневым был поставлен выборным бурмистром у денежных сборов на псковском Кружечном дворе, куда стекались доходы со всех псковских кабаков и кружал. За «прибор» царевой «денежной казны» он был пожалован именным царским ковшом, о чем упоминалось выше. С этого времени его торговые обороты значительно возросли и приумножались до самой его смерти в 1708 г.

Большой «вес» в псковском посадском мире получил в первом десятилетии XVIII в. Степан Иванов сын Раков, выбранный в 1707 г. бурмистром псковской Ратуши. Он проживал в Завелицкой сотне с сыном Корнилом, где имел два двора105. Был женат на дочери посадского полковника Ульяна Козмина Балакирева — Парасковье. В 1710 и 1711 гг. вновь избирался ратушским бурмистром, а позднее был назначен псковским от купечества фискалом. Со временем приобрел дворы в Раковской и Мокролужской сотнях106. Вел крупную торговлю льном и пенькой. В табели государственных расходов за 1724 г. среди неокладных чрезвычайных расходов под № 17 значилось: «Бывшему от купечества псковскому фискалу Ракову за проданный его в Нарве лен и пеньку — (1447 руб.) и фискалам из взятых штрафных — (220 руб.)»107. В 1741 г. дети Степана Ракова подали челобитную «Об отдаче им по наследству имения умершего (их деда) Балакирева»108. Документы середины XVIII в. называют С. И. Ракова уже Санкт-Петербургским купцом109.

Таким образом, к концу первого десятилетия XVIII в. состав старой псковской купеческой элиты в основном сохранился. Ее круг пополнился лишь некоторыми новыми именами.

* * *

В 1710 г. благоденствие большинства псковских посадских родов, созидаемое усилиями многих поколений, рухнуло безвозвратно. Чумная эпидемия и пожар не щадили жизней и «животов» горожан, невзирая на социальное положение. Множество «лучших» людей погибло в моровом поветрии. Из упомянутых выше умерли: братья П. Ф. и А. Ф. Бахоревы, Т. И. Голов-нев, Осип Хлебников, Т. М. Даколов, А. П. Крылов, В. И. Колягин, Сила Хрястолов, Дмитрий Матандин, Фадей Гурьев, Яков Даколов, Григорий Поганкин, братья Сава и Данила Косецкие и многие другие110 — всего более трех четвертей посадского населения Пскова. Вымирали целыми семьями, оставляя пустыми свои дворы и бесхозным — имущество. Уцелевшие после пожара «выморочные» дворы захватывали оставшиеся в живых горожане. В городе начался невиданный доселе передел собственности, повлекший за собой впоследствии много судебных разбирательств. Так, 21 марта 1716 г. фискал Дирин доносил в С.-Петербургскую губернскую канцелярию: «<...> уведал он через писменное известие псковского ис купечества фискала Ракова, что в прошлом 710-м году в бывшее во Пскове моровое поветрие многие псковичи посацкие люди з женами и з детми померли. А после оных умерших домами их и всякими заводы и пожитки завладели псковичи посадские люди. А именно:

После смерти Григор(ь)я Поганкина пожитков ево и заводов на многие тысячи завладели Никифор Ямской да Федор Русинов:

Да после смерти ж Якова Даколова всякими ево пожитками завладел Архип Трубинской: А после смерти Фадея Гурьева всякими ево пожитками завладел Семен Русинов: Да после смерти Силы Хрястолова всякими пожитками и заводы завладел вышеписан-ной ж Архип Трубинской:

Да после смерти Дмитрия Матандина завладел всякими товары и пожитками Никита Кузнецов и Иван Ко котов:

Да после смерти Савы и Данила Косецких завладел всякими их товары и пожитками и двором Филип Уваровской»111.

Часто захваченное имущество укрывалось от налогообложения, что вызывало особый интерес фискалов, которые при выявлении подобных нарушений получали свою долю от взыскиваемых штрафов112.

Овладение выморочным имуществом сограждан осуществлялось при разных обстоятельствах.

Так, крупнейшие в Пскове владения гостей Погашенных достались Федору Русинову и Никифору Ямскому по духовной Григория Юрьева Поганкина от 27 января 1711 г., умершего через несколько дней от чумы. В ней он написал «душу свою поминать приятелем своим (Русинову и Ямскому) — вопче». Завещая, восемь каменных лавок, амбар мельницы и сад Ио-анно-Златоустовскому монастырю и ц. Николы Чудотворца «на Перине», — основную часть имущества он оставил двум своим друзьям: «И двор свой во Пскове на Поло нище с каменным

и со всяким строением, и всякие свои пожитки, и серебряную, и оловянную, и медную посуду, и жемчюжное низанье и всякое платье, и товары, и в рядах лавки, и лавочные места, и на Хлебной горке каменные анбары, и сады и огороды, и дворовые и нынче всякие места <...>. и мельницу, что за Михайловскими вороты со всякими мелничными заводы, и что на ком довелось взять долгу по крепостем и по домовым записем, и по книгам без крепостей — все приказал (Русинову и Ямскому) вопче»113.

Другой пример перехода имущества: от Силы Хрястолова — к Архипу Трубинскому. Тот и другой были поочередно женаты на Марии Никифоровой, урожденной Ямской114. После смерти С. Хрястолова в моровом поветрии 1710 г. его вдова, повторно вступившая в брак, передала новому мужу А. Трубинскому доставшееся ей от первого брака имущество. Следует также добавить, что впоследствии их сын — Иван Архипов (Большой) Трубинской, стал еще и наследником движимого и недвижимого имения Н. И. Ямского по его духовной115.

Совершенно иным способом досталось имущество Саввы и Данилы Косецких — Филипу Уваровскому. В переписной книге Пскова 1709 г. в Пятенной сотне значился: «Двор п. ч. Савы Косецкого, у него брат Данила; у Савелия два сына: Афонасей пятнатцати лет, Дорофей двенатцати; у них подсоседник п. ч. Филип Степанов сын Уваровский <...>»116. Во время чумы 1710 г. все Косецкие мужского пола вымерли, но остались малолетние дочери: «Иринья один-натцати [лет]. Улита семи, Ксенья трех». Кроме них во дворе в 1711 г. проживали работница Марья Лукина и лишившиеся после пожара своих дворов посадские люди Борис Соснин и Иван Углев117. Несмотря на оставшихся прямых наследниц имущества братьев Косецких. бывшему их «подсоседнику» Уваровскому все же удалось прибрать к рукам «всякие их товары и пожитки и двор»118.

В тех же случаях, когда имущество горожан оставалось совершенно «выморочным», повсеместно происходил бесцеремонный его захват и разграбление.

Моровое поветрие и пожар 1710 г. совершенно опустошили город. Так, в Петровской сотне осталось всего четыре посадских двора, в Великоулицкой — пять. (Табл. 11). В других сотнях также погорело великое множество жилых дворов. На пепелище лишь кое-где возвышались обгоревшие церкви и рассевшиеся от огня каменные палаты, еще совсем недавно «кипящие богатством» виднейших псковских купцов. Жизни большинства из них унесла с собою чума, продолжавшая свирепствовать на пепелище. Те же, кто остался в живых — вконец разорились, потеряв в огне свое имущество и товары. Уцелели совсем немногие.... На всем пространстве Среднего города (в Петровской и Великоулицкой сотнях) сохранились лишь два старых родовых гнезда именитых торговых людей — Русиновых и Старковых.

Двор Русиновых — построенный целиком из камня, хоть и пострадал в огне, но все же уберег наиболее ценные пожитки своих хозяев, упрятанные под толстыми сводами трех массивных каменных двухэтажных палат. Многолюдный род Русиновых, потерявший во время чумы несколько своих членов (Якова Яковлева, Федосея Афонасьева и его сына — Афона-сия), тем не менее, уцелел во всех своих четырех ветвях, разросшихся от четырех сыновей Михаила Акинфеева: Якова, Афонасия Большого, Тимофея и Афонасия Меншого. После трагических событий остались в живых: Семен Тимофеев, Григорий Афонасьев с сыном Федором Григорьевым, Ерофей Дмитриев (внук Афонасия Большого) и отрок Иван Яковлев119. Активнее других возобновили предпринимательскую деятельность Семен Тимофеев и молодой Федор Григорьев (приятель Григория Поганкина, унаследовавший часть его имущества). В 1712 г. Ф. Г. Русинов был бурмистром на Кружечном дворе, а в 1713 г. С. Т. Русинов был выбран бурмистром Псковской Ратуши (См. выше). Торговые дела Русиновых процветали на протяжении всего XVIII в.

В той же Петровской сотне уцелел и двор посадского торгового человека Тимофея Старкова. Сам Тимофей умер в моровом поветрии, но остались в живых его сыновья: Осип. Сергей и Леонтий. В 1711 г. семейное «дело» возглавил 45-летний Осип Тимофеев120. Братья Старковы занимались скупкой и продажей льна и пеньки. В Житницкой сотне у них имелся промышленный двор, «в котором лен продают», где постоянно жил «для охранения» средний

брат Сергей Старков с сыном Василием121. В 1715 г. Осип Старков был бурмистром на Псковском кружечном дворе122. Выбирался ратманом Псковского Магистрата123.

В Кстовской сотне из крупных торговых людей уцелел после мора и пожара лишь Н. И. Ямской в своем жилом каменном дворе, примыкавшем к крепостной стене Среднего города. Как и другие, он понес большие убытки. Помимо многих лавок и амбаров «погорело у него явленного в таможни хлеба: ржи и муки болши семисот четвертей, да на кожевном дворе кожи, которые были в деле погорели ж <...>»124. Но получив по духовной часть имущества Погашенных, он быстро восстановил свои потери и продолжил крупную оптовую торговлю льном, кожами и другими ходовыми товарами. В 1712-м году помимо упомянутых жилого и кожевного дворов в Кстовской сотне он имел промышленный солодовный двор в Никольской сотне, промышленный двор для трепли льна и пеньки в Мокролужской сотне, дворы с садом и огородом в Никольской и Завелицкой сотнях125. Продолжая вести успешную торговлю. Ямской, по данным переписи 1723 г., добавил к своей недвижимости: мельницу и еще один жилой двор в Никольской сотне, и двор в Раковской сотне, где в подсоседстве проживал серебряник Ермил Макаров126. К этому времени его «торги» составляли 3000 рублей на год127. Умер Н. И. Ямской 2 сентября 1726 г., завещав имущество своему внуку Ивану Архипову Большому Трубинскому128.

На Полонище из старых купеческих фамилий уцелели после пожара Самуйла Фомин и его сын Филип Самуйлов Меншиковы, чьи громоздкие каменные палаты, обгоревшие во время пожара, возвышались на Романовой горке. Они торговали, в основном, льном и пенькой, но объемы их продаж были не так велики, как прежде. Причем Самуйла Фомин отличался столь скверным характером, что его однажды держали под караулом в Магистрате за пьянство, а бургомистр Трубинский даже сажал его «на цепь потому, что Меншиков покушался убить его, Трубинского»129.

Наиболее значимой посадской фамилией Полонища, после смерти Погашенных, стали Балакиревы, имевшие жилой двор с каменными палатами в Мокролужской сотне на Сокольей улице130. Уже упомянутый Ульян Кузьмин Балакирев в конце XVII в. был видным купцом, а с начала Северной войны до 1710 г. — полковником Псковского «выборного ис посаду» полка, несшего караульную службу в городе131. Но самой крупной фигурой в этом роду был его старший родственник Тимофей Васильев Балакирев (1646-1733). В последней четверти XVII в. он вел оптовую торговлю льном с ругодивскими купцами, вывозя большие партии товаров в шведские владения. В 1697 г. выбранный псковским земским старостой - бил челом великому государю от имени «всех псковичей посадских торговых людей» на «свейского короля подданных», которые задолжали псковичам за поставленные товары 50.849 ефимков, «хотя <...> теми <...> деньгами завладеть вечно»132. К этому времени помимо жилого двора у него имелось 5 лавок в городе133, в которых велась розничная торговля всякими товарами. В 1711 г. Т. В. Балакирев был избран земским бурмистром в псковскую ратушу и возглавил первые действия посадской администрации по преодолению катастрофических последствий морового поветрия и пожара. Он много сделал для испрошения льгот псковичам в связи с постигшим их бедствием134. В это трудное для горожан время он подтвердил свою репутацию энергичного и рачительного хозяина, т. к. через год, в 1713 г., его вновь выбрали ратуш-ским бурмистром. По истечении годового бурмистерского срока В. Т. Балакирев был назначен «псковским земским управителем» и полковником посадского выборного полка вместо своего родственника У К. Балакирева135. В этой должности он находился до окончания Северной войны, не прерывая своего главного занятия — крупной оптовой торговли и в начале 1720-х годов продавал льна на 3000 р. за год, т. е. на ту же сумму, что и Н. И. Ямской. В то время это были два самых богатых купца в Пскове136.

На Запсковье в Жирковской и Житницкой сотнях, после трагедии 1710 г., сохранилась, из первостатейных купцов, лишь династия торговых людей (бывших иванегородцев) Посни-ковых. Удивительно, что никто из них не пострадал во время чумы. Остались в живых не только оба брата Иван Яковлев и Кирил Яковлев, но и все пятеро сыновей последнего: Васи- 69 -

лий Большой, Демид, Василий Меньшой, Антон и Яков Кириловы. Они произвели, в свою очередь, большое потомство, изрядно пополнившее псковское купечество в XVIII в.137 В те годы семейство Посниковых имело два основных жилых двора — один в Жирковской, другой в Житницкой сотнях. Старший брат Иван Яковлев Посников (1632-1715) не имел детей. В 1711 г. в возрасте 79 лет он жил в своем дворе в Жирковской сотне вместе с женой Настасьей Афонасьевой, бывшей на 30 лет моложе его, и 17-летним племянником Демидом Кириловым. Торговал юфтями, льном и пенькой138. В то время ему было дано на покупку льна и пеньки в дом «светлейшего князя» (А. Д. Меншикова) 3315 р. 11 алтын. Лишь в 1714 г. он смог поставить 1029 пудов на сумму 957 р. 10 алтын 2 денги, а неистраченные деньги возвратил в государеву казну только в 1715 г. Вероятно, по старости и недужности, он не сумел полностью выполнить поручение «светлейшего», поэтому царским указом от 14 марта 1715 г. «за долгое держание» им государевых денег, на него был наложен штраф в 200 р.139 Пережить этого именитый купец не смог. Наследником его имущества в 1716 г. стал племянник — Василий Кирилов (Меншой) Посников140. Младший брат покойного — Кирил Яковлев Посников (1641-1730) — проживал с сыновьями в Житницкой сотне, где имел два жилых двора141. В XVII в. он числился среди торговых посадских людей средней статьи и, вероятно, помогал старшему брату в его торговых операциях. Собственная его торговая деятельность не нашла отражения в источниках. Впоследствии он и вовсе не проявлял интереса к коммерции и, став человеком набожным и книжным1, передал все торговые дела своим сыновьям.

Из его сыновей особенно преуспел Василий Кириллов Меньшой Посников (1695-1766). В 20-летнем возрасте, получив большое наследство от своего дяди Ивана Яковлева, он тут же включился в торговые дела и уже в июне 1716 г. выехал в Ригу «для своего промыслу»142. К 1722 г. он ежегодно продавал льна, пеньки и других товаров на 1800 руб. — что сделало его одним из самых богатых псковских купцов143. В его просторные каменные палаты перебрались на жительство из старого родительского дома младшие братья — Антон 17-ти лет и Яков 14-ти лет, которых он активно приобщал к делу144. В 1723 г. предприимчивого и авторитетного молодого купца I гильдии Василия Кирилова Меншого Посникова выбрали на посадском сходе бургомистром Псковского Магистрата. Ратманами при нем стали Леонтий Мемнонов, Ерофей Русинов и Осип Старков145.

Следует сказать и о Демиде Кирилове Посникове (1687-1756). Оставаясь в старом родительском доме, в Житницкой сотне, он, вероятно, тоже получил какую-то часть наследства своего дяди Ивана Яковлева. Это дало ему возможность развить довольно крупную торговлю льном, пенькой, кожами и сушеными снетками. К 1722 г. его годовой торговый оборот составил 900 рублей, что вывело его на пятое место среди псковских купцов I гильдии146. Впоследствии он значительно приумножил свое состояние и многие годы был президентом псковского Магистрата.

В Завелицкой сотне наиболее богатым купцом в это время был Архип Панкратьев Тру-бинский (1670-1730). В 1709 г. до пожара он жил в Никольской сотне в родительском доме, с отцом Панкратом Марковым — мясником и своим семилетним сыном Ефимом147. После пожара и морового поветрия, в котором погибли его отец и жена, Архип Трубинский женился в 1712 г. вторым браком на молодой вдове Марии Никифоровой, урожденной Ямской, и переселился в Завелицкую сотню, во вдовий двор, оставшийся у Марии от ее бывшего мужа Силы Хрястолова148. Этот брак во много раз приумножил капиталы Трубинского и позволил, при поддержке нового тестя Н. И. Ямского, развернуть крупную оптовую торговлю льном и пенькой, с годовым оборотом в 2000 р.149 Значительно выросла его недвижимость. В переписи Пскова 1723 г. одних дворов по городу числилось за ним семь жилых и один промышленный. На Завелицкой сотне у него имелись:

1. Двор, где жил он сам с женой и детьми150.

2. Двор, где жил в надворничестве посадский бобыль Егуп Видошин151.

3. Двор, где жил в надворничестве посадский человек Яков Иванов152.

1 Известен его вклад в Николо-Каменоградский монастырь двух дорогих Евангелий.

4. Упомянутый промышленный двор для трепли льна153.

В Никольской сотне ему принадлежали:

5. Двор, где жил в надворничестве его двоюродный брат Федул Трубинский с детьми Федором и Иваном, кормящийся «булынницким промыслом»154.

6. Двор, где жила подсоседница его Настасья Павлова155.

Имелись также:

7. Двор в Пятенной сотне, где жил в надворничестве посадский человек Емельян Леонтьев сын Шапочник с детьми, промышлявший торговым лавочным промыслом156.

8. Двор в Раковской сотне, где жил в надворничестве посадский бобыль Иван Быков сапожник157.

Как видно из переписи, А. Трубинский в 1723 г. еще не имел своего знаменитого двора с каменными палатами на Запсковье. Его он построил, вероятно, в конце 1720-х гг., уже будучи «главным бургомистром» псковского Магистрата. В XVIII в. род Трубинских чрезвычайно разросся, дав городу многих купцов и земских начальников.

Такой была верхушка псковского посада. Остальные псковичи торговые люди, ставшие после городской реформы 1721 г. купцами первой и второй гильдий выявляются из «Реестра посадских людей Пскова 1722 г.»158.

Список псковского купечества 1722 г., составленный на основе «Реестра», формируется по городским сотням в порядке изложения материала в источнике. В него включены лишь те купцы, у которых годовые объемы торгов превышали 100 р. Помимо купеческих фамилий в нем указаны характер производимых торгов и их годовой объем в рублях:

Список купцов г. Пскова на 1722 г. (имеющих годовые объемы торгов свыше 100 руб.)

Сотни Купцы Объем торга в руб. Промыслы, торги

Петровская и 1. Старков О. М. 100 Льняной и пеньковый

Великоулицкая 2. Русинов Е. Д. 250 Льняной, пеньковый, снето сушильный

3. Русинов С. Т. 150 Льняной, пеньковый, снето сушильный

4. Русинов Ф. Г. 130 Хлебный и снето сушильный

Кстовская 5. Подстенский П. Ю. 500 Кожевный

6. Ржевин С,- фискал 150 Кожевный

7. Духанин Ф. 100 Кожевный

8. Коурчин М. 100 Кожевный

9. Корелской Л. И. 100 Кожевный

10. Ямской Н. И. 3.000 Льняной, пеньковый, кожевный

11. Мемнонов Л. 485 Льняной. Пеньковый и др. товары

Жирковская 12. Быков Л. 200 Льняной, пеньковый

13. ПодбережскийЯ. П. 120 Льняной, солодовный

14. Толстиков М. 100 Огородным овощем и солодовный

15. Павлов Г. 100 Рыбный

16. Арбацкой А. Б. 120 Мясной и рыбный

17. Рошков С. Д. 160 Льняной и мясной

18. Горшков М. Ф. 100 Рыбный

19. Крестьянин Е. М. 200 Мясной и рыбный

20. Посников В. 1.800 Льняной, пеньковый и прочим

(меньшой)

21. Шлань Т. В. 200 Рыбный, солодовный, овощной

Житницкая 22. Посников В. К. 100 «Снятосушильный»

(большой) 23. СобакинМ. Ф. 300 Льняной, рыбный, солодовный

24. Охрядов К. 350 Льняной, пеньковый, снетосушильный

25. Посников Д. К. 900 Льняной, кожевный, снетосушильный

Никольская 26. Духанин Ф. 100 С еребреницкий

27. Никифоров Г. 130 Серебреный и льняной

28. Былинкин П. Ф. 180 Льняной, мелочный-лавочный

29. Подбережский Т. 100 Льняной, пеньковый и др. товарами

Мокролужская 30. Рудометов Я. Д. 250 Льняной, мелочный-лавочный

31. Меншиков С. Ф. 300 Льняной, пеньковый и прочим

32. Балакирев Т. В. 3.00 Льняной, пеньковый и др. товарами

Пятенная 33. СобакинМ. 100 Мясной, солодовный, льняной

34. Кокот А. К. 100 Мелким лавочным товаром

35. Клементьев Е. 160 Льняной, пеньковый, мелочный

36. Лябин М. Л. 100 Овощной-лавочный, снетосушильный

Раковская 37. Рябинкин Г. 300 Льняной и мясной

38. Кручинин И. 100 Льняной и овощной

39. Черной Я. 300 Мясной и солодовный

Завелицкая 40. Семеновы Л. и Д. 100 Льняной и пеньковый

41. Трубинский Архип 2.000 Льняной, пеньковый и др. товарами

42. АрезинИ. 200 Льняной, пеньковый, мясной

43. Старков Л. 150 Льняной, пеньковый, мелочный

44. Замочников Н. 225 Льняной, пеньковый, мелочный

Таким образом, устанавливается поименный состав наиболее богатых псковичей посадских людей, ведших оптовую торговлю в конце первой четверти XVIII в.

Количественное соотношение группы видных торговцев с остальной частью посадского населения устанавливается при использовании данных переписи 1721 г. Судя по ним, в Пскове тогда насчитывалось 682 посадских человека мужского пол. (табл. 8). Из их числа, согласно Реестру 1722 г., лишь 377 человек имели свою торговлю или ремесло. Остальные 305 человек были малолетними детьми, необученными отроками, ветхими старцами или безработными нищими. В свою очередь, из 377 человек трудоспособного мужского посадского населения Пскова лишь 44 человека, выявленные в предоставленном списке, имели торги в объемах, превышающих 100 рублей на год, и составляли тем самым основной слой псковского купечества.

Торговля остальных псковичей резко отличалась своими объемами и составляла от нескольких десятков рублей до нескольких рублей за год. Это были, в основном, мелкие торговцы и ремесленники, продающие свои изделия. Но о них пойдет речь ниже.

Примечания

1. Путеводитель по РГАДА. М., 1997. Т. 3. Ч. 1. С. 50-51.

2. Чичерин Б. Н. Областные учреждения России в XVII веке. М., 1856. С. 506.

3. Там же. С. 513.

4. Там же. С. 560-561.

5. Богословский М. М. Петр I. Материалы для биографии. Т. 3 (1698-1699 гг.). Л., 1946. С. 305-306.

6. РГАДА. Ф. 159. Оп. 2. №3473. Л. 1-8.

7. ППХМЗ. Древлехранилище. Ф. 608. Псковская приказная изба. О. Ф. 28330(11). РУК-306.

8. Чичерин Б. Н. Указ. соч. С. 506.

9. Кизеветтер А. А. Посадская община в России XVIII столетия. М., 1903. С. 660.

10. Богословский М. М. Указ. соч. Т. 3. С. 305-306.

11. Сборник Московского архива Министерства юстиции. М. 1914. Т. VI. С. 281. (Далее: Сб. МАМЮ).

12. Сб. МАМЮ. Т. VI. С. 252.

13. Экономические связи между Россией и Швецией в XVII в. Документы из советских архивов. Москва—Стокгольм, 1978. С. 117. (Далее: ЭСМРШ).

14. Евгений (Е. А. Болховитинов), митр. Сокращенная Псковская летопись. Псков, 1993. С. 78. (Далее: СПЛ).

15. Василев И. И. Археологический указатель г. Пскова и его окрестностей. СПб., 1898. // Записки Императорского Русского Археологического общества (ЗИРАО). T. X. Вып. 1-2. СПб., 1898. С. 278.

16. Сб. МАМЮ. T. VI. М., 1914. С. 253-254.

17. Василев И. И. Указ. соч. С. 276.

18. Голиков И. И. Дополнение к деяниям Петра Великого. Том шестый, содержащий в себе дополнение ко второму тому оных деяний. М.: В Университетской типографии у В. Окорокова, 1791. Т. 6. С. 308.

19. РГАДА. Ф. 1151 (Псковская Приказная палата). Он. 1. № 1. Л. 89-89 об.

20. ПИХМЗ. Древлехранилище. Ф. 575. Псковская ландратская канцелярия. О. Ф. 31163. РУК-314. Л. 360-361.

21. РГАДА. Ф. 1151. Он. 1. № 1. Л. 89-89 об.

22. Кизеветтер А. А. Указ соч. С. 175.

23. РГАДА. Ф. 1151. On. 1. №2. Л. 77-77 об.

24. ПИХАМЗ. Древлехранилище. Ф. 575. РУК-314. Л. 360-361.

25. Кизеветтер А. А. Указ соч. С. 211-217.

26. РГАДА. Ф. 1151. On. 1. № 1. Л. 127-127 об.

27. РГАДА. Ф. 1151. Он. 1. №2. Л. 260-260 об.

28. Памятники Русского права. Вып. 8: Законодательные акты Петра I. Первая четверть XVIII в. М., 1961. С. 151. '

29. Там же. С. 151.

30. Там же. С. 151.

31. Евгений (Болховитинов), митр. СПЛ. С. 81.

32. Памятники Русского права. Вып. 8. С. 128.

33. Там же. С. 131.

34. Псковские Губернские ведомости. 1872 г. № 29. Часть неофициальная.

35. ГАПО. Ф. 22. Он. 1. № 27а. Л. 542-542 об.

36. Кирилов И. Цветущее состояние Всероссийского государства в каковое начал, привел и оставил неизреченными трудами Петр Великий. М., 1831. Ч. 1. С. 63.

37. ГАПО. Ф. 22. Он. 1. № 8. Л. 127.

38. ГАПО. Ф. 22. Он. 1.№8. Л. 127.

39. Памятники Русского права. Вып. 8. С. 155.

40. Памятники Русского права. Вып. 8. С. 133.

41. РГАДА. Ф. 350. Он. 2. №2693. Л. 4.

42. Анисимов Е. В. Время петровских реформ. Л., 1989. С. 293.

43. Чтения в Императорском обществе истории древностей российских при Московском университете (ЧИОИДР). М., 1913. Кн. А. Смесь. С. 16-17; Чистякова Е. В. Псковский торг в середине XVII в. // Исторические записки. № 34. М., 1950. С. 230.

44. Тихомиров M. Н. Классовая борьба в России в XVII в. М., 1969. С. 83.

45. Постников Б. А. Палаты Русиновых в Пскове // Вопросы охраны, реставрации и пропаганды памятников истории и культуры. Труды 78. М., 1979. С. 191-207.

46. РГАДА. Ф. 210. (Книги Новгородского Стола). № 70. Л. 302.

47. Чистякова Е. В. Указ. соч. С. 225.

48. РГАДА. Ф. 1209. On. 1. № 8500. Л. 22.

49. РГАДА. Ф 210. Разрядный приказ. Оп. 6в. Книги Новгородского стола. № 70. Л. 303 об.

50. РГАДА. Ф. 1209. On. 1. № 8500. Л. 68.

51. РГАДА. Ф210. Разрядный приказ. Оп. 6в. Книги Новгородского стола. № 70. Л. 305.

52. Книги псковитина посадского торгового человека Сергея Иванова сына Поганкина / Списал с подлинника Действительный член Псковского Губернского Статистического Комитета К. Г. Евлентьев. Псков: В Типографии Губернского Правления, 1870. С. 19.

53. РГАДА. Ф. 1209. On. 1. № 8500. Л. 67.

54. Емелина О. Памятники псковского жилого зодчества XVII в. Новые исследования // Псков через века. СПб., 1994. С. 178-180.

55. ПИХМЗ. Древлехранилище. Ф. 608. Псковская приказная изба. О. Ф. 28330(7). РУК-307. Л. 290 об., 305 об.

56. РГАДА. Ф. 1209. On. 1. № 8500. Л. 36.

57. Русско-Шведские экономические отношения в XVII веке. Сборник документов. М.; Л., 1960. С. 547. (Далее: РШЭО).

58. РГАДА. Ф. 1209. Он. 1. № 8500. Л. 29-29 об.

59. РГАДА. Ф 210. Разрядный приказ. Оп. 6в. Книги Новгородского стола. № 70.

60. РГАДА. Ф. 210. № 70. С. 312.

61. РШЭО. С. 324, 334, 340.

62. РШЭО. С. 343.

63. Русские акты Ревельского архива. Изданы Археографическою комиссиею под. ред. Александра Барсукова // Русская историческая библиотека (РИБ). Т. XV. СПб., 1894. Стлб. 292.

64. Рабинович И. С. Город Соли — Старая Русса в конце XVI — сер. XVIII вв. Л.: Изд. ЛГУ, 1973. С. 207.

65. РШЭО. С. 547.

66. РШЭО. С. 547.

67. РГАДА. Ф 210. Разрядный приказ. Оп. 6в. Книги Новгородского стола. № 70. Л. 312.

68. РГАДА. Ф. 210. Кн. 70. Л. 314.

69. РШЭО. С. 249.

70. ГАПО. Ф. 22. Оп. 1. Св. 149. № 749. Л. 48, 96,134.

71. Книги псковитина посадского торгового человека Сергея Иванова сына Поганкина. С. 5, 25, 26.

72. РГАДА. Ф. 137. Оп. 1. № 38. Л. 78 об., 83 об.

73. РШЭО. С. 548.

74. РГАДА. Ф. 1209. Оп. 1. № 8512. Л. 154.

75. РГАДА. Ф. 210. Кн. 70. Л. 318 об.

76. РГАДА. Ф. 141. Приказные дела старых лег. Оп. 6. № 137. Л. 1-21.

77. РГАДА. Ф. 159. Оп. 3. № 1097. Л. 51-57.

78. Книги псковитина посадского торгового человека Сергея Иванова сына Поганкина. Псков, 1870.

79. РГАДА. Ф. 1209. Оп. 1. № 8500. Л. 125 об.-126.

80. РГАДА. Ф. 1209. Оп. 1. № 8500. Л. 32, 56, 103 об., 110, 147.

81. РГАДА. Ф. 137. Оп. 1. № 38. Л. 91 об.-93 и др.

82. РГАДА. Ф 210. Разрядный приказ. Оп. 6в. Книги Новгородского стола. № 70. Л. 322.

83. РГАДА. Ф. 1209. Оп. 1. № 8500. Л. 126-126 об.

84. Дополнения к актам историческим, собранные и изданные Археографическою Комиссиею. Т. IX. СПб., 1875. С. 204 (Далее: ДАИ).

85. РГАДА. Ф. 137. Оп. 1. № 38. Л. 20 об., 97 об., 104 об., 108 и об.

86. Постников Б. А. Серебряник М. В. Сарпунов и его двор в Пскове // Псков. Научно-практический, историко-краеведческий журнал. Псков: ПсковГУ, 2010. № 33. С. 94-128; № 34. 2011. С. 25^15; №35. 2011. С. 34-65.

87. Якубов К. Россия и Швеция в первой пол. XVII века. М., 1897. С. 335.

88. РГАДА, Ф. 159. Оп. 3. № 3600. Л. 1-2.

89. РГАДА. Ф 210. Разрядный приказ. Оп. 6в. Книги Новгородского стола. № 70. Л. 322.

90. РГАДА. Ф 210. Разрядный приказ. Оп. 6в. Книги Новгородского стола. № 70. Л. 322.

91. РГАДА. Ф 210. Разрядный приказ. Оп. 6в. Книги Новгородского стола. № 70. Л. 326.

92. Соловьев С. М. История России с древнейших времен. М., 1962. Кн. VI. С. 98-99.

93. РШЭО. С. 548.

94. РГАДА. Ф 210. Разрядный приказ. Оп. 6в. Книги Новгородского стола. № 70. Л. 329.

95. ГАПО. Ф. 548. Оп. 1. № 5. Л. 71-71 об.

96. РШЭО. С. 547.

97. ДАИ. Т. 12. СПб., 1872. С. 369-370.

98. РГАДА. Ф. 1209. Оп. 1. № 8512. Л. 272.

99. Постников Б. А. Псковский посад в Х\П-Х\Ш1 вв. Анимографический свод. Картотека.

100. Евлентьев К. Г. Памятник псковской старинной письменности: «Домашняя книга» псковитина посадского торгового человека Н. И. Ямского. Псков: В типографии губернского правления, 1873. С. 2.

101. Письма и бумаги императора Петра Великого. М., 1992. Т. 13. Вып. 1. С. 382-383. (Далее: ПБИПВ).

102. ПБИПВ. СПб., 1906. Т. IV. С. 1203.

103. РГАДА. Ф. 1209. Оп. 1. № 8500. Л. 131.

104. РГАДА. Оп. 1. № 8503. Л. 244 об., 257.

105. РГАДА. Ф. 350. On. 2. № 2693. Л. 62, 69.

106. Милюков П. Н. Государственное хозяйство России в первой четверти XVIII столетия и реформы Петра Великого. СПб., 1905. С. 677.

107. РГАДА. Ф. 440. Оп. 2. №216.

108. ГАПО. Ф. 22. On. 1. Св. 149. № 749. Л. 66 об., 97 и др.

109. Постников Б. А. Псковский посад в XVI-XVIII вв. Анимографический свод. (Рукопись).

110. ПИХМЗ. Древлехранилище. Ф 575. О. Ф. 31163. РУК-314. Л. 250-251.

111. ПИХМЗ. Древлехранилище. Ф 575. О. Ф. 31163. РУК-314. Л. 250-251.

112. Евлентьев К. Г. Археологическая записка о Погашенных. Псков: В Типографии Губернского Правления, 1870. С. 12-13.

113. Евлентьев К. Г. Памятник псковской старинной письменности: «Домашняя книга» псковитина посадского торгового человека Н. И. Ямского // Псковские губернские ведомости. 1873 г. № 23. Часть неофициальная; То же отдельным оттиском: Псков: В типографии губернского правления, 1873. 18 с.

114. Там же. //Псковские губернские ведомости. 1873 г. №23. Часть неофициальная.

115. РГАДА. Ф. 1209. On. 1. № 8503. Л. 56.

116. РГАДА. Ф. 1209. On. 1. № 8512. Л. 142 об.

117. ПИХМЗ. Древлехранилище. Ф 575. О. Ф. 31163. РУК-314. Л. 251.

118. Постников Б. А. Псковский посад в XVI-XVIII вв. Анимографический свод (Рукопись).

119. РГАДА. Ф. 1209. On. 1. № 8503. Л. 5 об.

120. РГАДА. Ф. 350. Оп. 2. № 2693. Л. 36.

121. ПИХМЗ. Древлехранилище. Ф 575. О. Ф. 31163. РУК-314. Л. 360-361.

122. ГАПО. Ф. 22. On. 1. № 27а. Л. 542-542 об.

123. РГАДА. Ф. 1151. On. 1. № 1. Л. 139 об.

124. ПИХМЗ. Древлехранилище. Ф 575. О. Ф. 31163. РУК-314. Л. 260-261.

125. РГАДА. Ф. 350. Оп. 2. № 2693. Л. 47 и об., 49 об., 73 об.

126. РГАДА. Ф. 350. Оп. 2. № 2687. Л. 3.

127. ГАПО. Ф. 22. On. 1. № 159. Л. 6-6 об.

128. Евлентьев К. Г. Памятник псковской старинной письменности: «Домашняя книга» псковитина посадского торгового человека Н. И. Ямского. Псков: В типографии губернского правления, 1873. С. 2.

129. ГАПО. Ф. 22. On. 1. Св. 149. № 749. Л. 53.

130. РГАДА. Ф. 137. On. 1. №44. Л. 32 об.

131.РШЭО. С. 532.

132. РГАДА. Ф. 137. On. 1. № 38. Л. 42.

133. РГАДА. Ф. 1151. On. 1. № 1. Л. 27-29.

134. ПИХМЗ. Древлехранилище. Ф 575. О. Ф. 31163. РУК-314. Л. 13.

135. РГАДА. Ф. 350. Оп. 2. № 2687. Л. 8.

136. Постников Б. А. Псковский посад в XVI-XVIII вв. Анимографический свод. (Рукопись).

137. РГАДА. Ф. 1209. On. 1. № 8512. Л. 63.

138. ПИХМЗ. Древлехранилище. Ф 575. О. Ф. 31163. РУК-314. Л. 356-357.

139. ПИХМЗ. Древлехранилище. Ф 575. О. Ф. 31163. РУК-314. Л. 356-357.

140. РГАДА. Ф. 1209. On. 1. № 8503. Л. 231.

141. ПИХМЗ. Древлехранилище. Ф 575. О. Ф. 31163. РУК-314. Л. 356-357.

142. РГАДА. Ф. 350. Оп. 2. № 2687. Л. 5.

143. РГАДА. Ф. 350. Оп. 2. № 2693. Л. 22 об.-23.

144. ГАПО. Ф. 22. On. 1. № 27а. Л. 542 об.

145. РГАДА. Ф. 350. Оп. 2. № 2687. Л. 6.

146. РГАДА. Ф. 1209. On. 1. № 8503. Л. 70 об.

147. Евлентьев К. Г. Памятник псковской старинной письменности: «Домашняя книга» псковитина посадского торгового человека Н. И. Ямского //ПГВ. 1873 г. № 34. Часть неофициальная.

148. РГАДА. Ф. 350. Оп. 2. № 2687. Л. 12 об.

149. РГАДА. Ф. 350. Оп. 2. № 2687. Л. 92.

150. РГАДА. Ф. 350. Оп. 2. № 2687. Л. 81 об.

151. РГАДА. Ф. 350. Оп. 2. № 2687. Л. 80 об.

152. РГАДА. Ф. 350. Оп. 2. № 2687. Л. 92.

153. РГАДА. Ф. 350. Оп. 2. № 2687. Л. 43 об.

154. РГАДА. Ф. 350. Оп. 2. № 2687. Л. 49.

155. РГАДА. Ф. 350. Оп. 2. № 2687. Л. 50 об.

156. РГАДА. Ф. 350. Оп. 2. № 2687. Л. 74.

157. РГАДА. Ф. 350. Оп. 2. № 2687. Л. 1-14.

Литература

1. Анисимов Е. В. Время петровских реформ. Л., 1989.

2. Богословский М. М. Петр I. Материалы для биографии. Т. 3 (1698-1699 гг.). Л., 1946.

3. Василев И. И. Археологический указатель г. Пскова и его окрестностей. СПб., 1898. // Записки Императорского Русского Археологического общества (ЗИРАО). Т. X. Вып. 1-2. СПб., 1898.

4. Голиков И. И. Дополнение к деяниям Петра Великого. Том шестый, содержащий в себе дополнение ко второму тому оных деяний. М.: В Университетской типографии у В. Окорокова, 1791. Т. 6.

5. Евгений (Е. А. Болховитинов), митр. Сокращенная Псковская летопись. Псков, 1993.

6. Евлентьев К. Г. Памятник псковской старинной письменности: «Домашняя книга» псковитина посадского торгового человека Н. И. Ямского. Псков: В типографии губернского правления, 1873.

7. Евлентьев К. Г. Археологическая записка о Поганкиных. Псков: В Типографии Губернского Правления, 1870.

8. Емелина О. Памятники псковского жилого зодчества XVII в. Новые исследования // Псков через века. СПб., 1994. С. 178-180.

9. Кизеветтер А. А. Посадская община в России XVIII столетия. М., 1903.

10. Кирилов И. Цветущее состояние Всероссийского государства в каковое начал, привел и оставил неизреченными трудами Петр Великий. М., 1831. Ч. 1.

11. Милюков П. Н. Государственное хозяйство России в первой четверти XVIII столетия и реформы Петра Великого. СПб., 1905.

12. Постников Б. А. Палаты Русиновых в Пскове // Вопросы охраны, реставрации и пропаганды памятников истории и культуры. Труды 78. М., 1979. С. 191-207.

13. Постников Б. А. Серебряник М. В. Сарпунов и его двор в Пскове // Псков. Научно-практический, историко-краеведческий журнал. Псков: ПсковГУ, 2010. № 33. С. 94-128; № 34. 2011. С. 25^15; №35. 2011. С. 34-65.

14. Рабинович И. С. Город Соли — Старая Русса в конце XVI — сер. XVIII вв. Л.: Изд. ЛГУ, 1973.

15. Соловьев С. М. История России с древнейших времен. М., 1962. Кн. VI.

16. Тихомиров М. Н. Классовая борьба в России в XVII в. М., 1969.

17. Чистякова Е. В. Псковский торг в середине XVII в. // Исторические записки. № 34. М., 1950.

18. Чичерин Б. Н. Областные учреждения России в XVII веке. М., 1856.

19. Якубов К. Россия и Швеция в первой пол. XVII века. М., 1897.

Окончание следует

ПОСАДСКИЕ ДВОРЫ В ПСКОВЕ ПО ПЕРЕПИСИ 1678 ГОДА*

С О Т Н И

Посадские дворы Петровская Великоулицкая Жирковская 1 1 Кстовская Никольская Пятенная Мокро лужская Раковская 3 а й 11 1 (Л 0-1 Окологородье

Тяглые 25 23 96 77 97 82 73 91 44 76 -

Бобыльские 7 4 13 6 8 20 30 15 17 9 -

Вдовьи 7 3 10 12 12 7 8 5 - 4 -

ВСЕГО жилых: 39 30 119 95 117 109 111 111 61 89 -

Промышленные 1 2 3 2 2 2 3 3 2 7 -

ВСЕГО дворов 40 32 122 97 120 111 114 114 63 96 -

Под ними мест 40 33 127 101 127 113 130 133 66 96 -

дворовых

Пустых мест - - - - - - 7 4 1 - -

Итого

684 129 68 881 27 908** 1154

12

* РГАДА. Ф. 1209. Оп. 1. № 8500. Л. 10-155.

** В источнике ошибочно записано 918.

Таблица 2

ПОСАДСКИЕ ЛЮДИ ПСКОВА В ПЕРЕПИСИ 1678 ГОДА ПО ИТОГОВЫМ ДАННЫМ СОСТАВИТЕЛЯ А. П. ДАВЫДОВА*

Vj

Посадские люди (мужского пола) СОТНИ Итого

Петровская Великоулицкая Жирковская Житницкая Кстовская Никольская Пятенная Мокролужская Раковская Завелицкая Окологородье

В своих дворах В посадских тяглых дворах, людей братьев и племянников 44 53 233 182 227 179 147 226 114 159 - 1564

В бобыльских дворах людей и детей 10 5 14 9 9 51 77 38 36 10 - 259

Во вдовьих дворах детей 5 1 15 14 12 10 6 2 - 6 - 71

Всего в посадских тяглых, бобыльских и вдовьих дворах 59 59 262 205 248 240 230 266 150 175 - 1894

Бездворные Бездворных бобылей и их детей в подсоседстве у посадских людей 10 6 40 41 35 12 7 8 10 20 - 189

Во дворничестве у дворян, посадских людей и их детей 17 18 19 15 - - 2 40 8 - - 119

В подсоседстве у разночинцев, посадских людей и их детей 23 41 38 8 2 11 30 3 - 156

В промышленных дворах посадских людей - - - 3 - - - 3 - - - 6

Всего посадских людей м/п 109 83 362 302 291 254 250 317 198 198 - 2364

Посадских вдов-дворовладелиц 7 3 10 12 12 7 8 5 - 4 68

Разночинцев в посадских дворах 6 4 18 15 10 12 12 10 13 23 123**

ч

* РГАДА. Ф. 1209. Оп. 1. № 850. Л. 10-155.

** Всего посадских людей м. п. с разночинцами 2487.

СОСТАВ, ЧИСЛЕННОСТЬ И МЕСТОИРОЖИВАНИЕ ПОСАДСКИХ ПСКОВИЧЕЙ ПО ПЕРЕПИСИ 1678 ГОДА *

-1

о

Состав посадского населения СОТНИ Всего по Пскову

Петровская Велико-улицкая Жирковская Житницкая Кстовская Никольская Пяте иная Мокро-лужская Раковская Завелицкая Ошло-городье Посадских людей, вдов и детей м. п. Посадских лкздей м. п.

Посадские люди Гостиной сотни 1 1 (умер)

Земские старосты 1. 3 1. 3 4 **

Посадские люди 33. 7.24 45.4.36 177.18.140 138.13.113 141.17.123 110.7.106 97.11.100 130.4.135 70. 71 101.4.90 1. 2 1043. 85. 940 1983

Бобыли посадские 24. 11 9. 1. 1 25. 7 20. 1. 8 13. 2 26. 23 41. 1. 35 39. 3. 28 26. 24 12. 2 1. 1. 2 236. 7. 143 379

Записаны в посад разных чинов 1. 2. 3. 3

Всего посадских людей 57. 7. 3 5 55.5.37 202.18.147 158.14.121 154.17.125 126.7.129 138.12.135 169.7.163 98. 95 113.4.92 2. 1. 4 1282. 92. 1083 2365

Работники у посадских людей во дворах Пришлые из др.городов 4. 3 1. 4. 1 3. 1 2. 1. 2. 1. 1. 18. 1. 5 23

Выходцы из-за рубежа 3. 2 1. 2 3. 4 1. 3. 1. 1 10. 2. 9 19

Дворовые люди у посадских людей 2. 4. 2 2. 1. 1. 2. 2 3. 15. 4 19

Купленные инородцы 1. 1 1. 2. 1 3

Выходцы из инородцев 1 3. 3 1. 2. 1. 2 2. 8. 1. 6 14

Ученики 1. 1 2 1. 3 4

Работники наемные 1. 1. 3. 1 3. 1. 1. 1 3. 1. 14. 2 16

Крепостные у посадских людей 3. 3. 3

Вольные люди 1. 1. 2. 2

Без указания сословия 3. 1. 3. 1. 3

Всего работников 4. 4 6. 1. 11. 5 6. 1. 6 14. 6 3. 5. 1. 1 13. 2. 7 5. 8. 1 1. 76. 5. 30 106

Итого по сотням 61. 7. .39 61.6.37 213. 8. 152 163.15.127 169.17.134 139.7.129 143.13.136 181.9.170 103. 95 131. 4. 93 3. 1. 4 1358. 97. 1113 2471

Г

ч ч

*РГАДА.Ф. 1209. Оп. 1.№8500. Л. 10-155 ** Учтены среди посадских людей *** Порядок записи чисел в графах: количество мужчин, вдов, детей мужского пола

Таблица 4

ВОЕННООБЯЗАННЫЕ ПОСАДСКИЕ ЛЮДИ ПСКОВА ПО ГОДОВОЙ СМЕТЕ 1699 ГОДА*

а» о

Виды вооружения Боеспособные посадские люди в городских сотнях Всего по видам оружия

Петровская Великоулицкая Кстовская Жирковская к С Й Никольская Пятенная Мокро лужская Раковская 1 а й а1 1 та 01

Пищали 17 15 32 40 50 46 49 36 15 130 430

Бердыши 11 8 28 36 27 28 37 92 15 77 359

Топорки 9 12 32 58 22 54 34 - 28 - 249

Копья 14 12 47 52 23 94 46 102 40 87 517

Итого по сотням 51 47 137 186 122 222 166 230 98 294 1555

Итоги указанныв в источенике 51 49 136 187 124 226 168 230 98 292 1561

РГАДА. Ф. 210. Оп. 1. № 70. Л. 302-334.

* V»!

-С

ч

РАСЧЕТ ЧИСЛЕННОСТИ ПОСАДСКОГО НАСЕЛЕНИЯ ПСКОВА ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XVII — НАЧАЛЕ XVIII ВВ. (в тыс. человек) *

Посадское население Пскова Годы составления смет и переписей Пскова

1644/1646 1677 1678 1680 1683 1687 1699 1709

Количество военнообязанных 0,726' 0,833' =0,8873 0,996' 0,841' 0,951' 1561' -

посадских людей по годовым сметам

% военнообязанных от общего числа 36% = 36 36% = 36 = 36 = 36 = 36/40% -

посадских людей мужского пола

Общее число посадских людей, 1,9962 2,314 2,4712 2,766 2,336 2,641 4,336/3,902 2,921

Ьх детей и работников м/п

Женская половина посадских людей 1,996 2,314 2,471 2,766 2,336 2,641 3,902 2,921

Количество вдов-дворовладелиц = 0,100 = 0,100 0,097 = 0,100 = 0,100 = 0,100 = 0,100 0,158

Общая численность посадского 4,092 4,728 5,039 5,632 4,772 5,382 7,904 6,000

населения

ОС>

* Данные для расчета взяты из следующих источников:

Годовые сметы: 1644 г. Сборник МАМЮ. Т. VI. М., 1914. С. 89; 1677 г. С. 171; 1680 г. С. 184; 1687 г. С. 205; 1699 г. С. 286; 1683 г. Приб. к ДАИ. Т. 9. СПб., 1873. С. 307.

Переписи Пскова: 1646 г. РГАДА. Ф. 1209. Он. 1. № 8498. Л. 238^177 об; 1678 г. РГАДА. Ф. 1209. Оп. 1. № 8500. Л. 10^113 об.; 1709 г. РГАДА. Ф. 1209. Он. 1. №8503. Л. 1-185.

Установлено по следующему расчету: 996 - 833 + 833 = 887 (чел) 1680 г.-1677 г.

СОСТАВ, ЧИСЛЕННОСТЬ И МЕСТОИРОЖИВАНИЕ ПСКОВИЧЕЙ ПО ПЕРЕПИСИ 1709 ГОДА *

Таблица б

со и

Состав посадского населения СОТНИ Всего мужчин, вдов, детей м. п. Всего мужчин и детей м. п.

Петровская Велиюэ-улицкая Кстовская Пяте иная Никольская Мокро-лужская Раковская Жирковская Житницкая Завелипкая

Посадские люди Ратушский бурмистр * * * 1. 1. 5. 7. 7

Посадский полковник 1. 2 1. 2 3

Полковой писарь 2. 1 2. 1 3

Посадский ходок 1. 3. 4. 4

Посадские люди 31. 1. 29 17. 3. 20 77. 7. 64 99.11.87 96.14.93 99.21.117 60. 8.66 112.16.98 92. 9. 95 145.24. 157 828. 114. 826 1.654

Посадские бобыли 23. 16 16. 14 49. 1..34 49. 5. 52 63. 45 40. 1. 31 48. 3. 41 60. 40 63. 2.46 92. 4. 55 503. 16. 374 877

Посадский гулящий человек 2. 2. 2

Всего посадских 24. 1. 45 33. 3. 34 128.8.99 148.16.139 159.14.138 140.22.148 109.11.107 176.16.139 155.11.141 245.28.212 1347. 130. 203 2.550

Работники у посадских людей Пришлые из других ородов 2. 3 5. 1. 3 6. 1 5. 2 3. 1. 1. 1 5. 2 2. 29. 2. 12 41

Выходцы из-за рубежа русские 1. 1 1. 1. 2. 2. 1 7. 2 9

Выходцы инородцы 3. 1. 1. 5. 5

Ученики 1 9 1. 1 1 1. 12 13

Наемные работники 1. 3. 3. 1. 3. 11. 11

Купленные инородцы 11. 2 1. 4 7. 15 7. 19 10. 14 11. 31 10. 6 6. 23 4. 8 14. 26 81. 146 229

Дворовые люди 1. 1. 3. 2 5. 2 7

Крепостные у посадских людей 1. 1. 1

В бегах 2. 2 6. 1 1 3. 11. 4 15

Вольные отпущенные люди 1. 2 1. 2. 2 4

Без указания сословия 2. 2 2. 2 1. 3 1. 3. 2 1. 1. 2 3. 2 1. 6. 8 2. 2. 7. 9 5. 26. 31 36

Всего работников 14.2. 8 2. 2. 6 16. 21 17. 1. 22 19. 3. 19 20. 1. 46 23. 4. 9 11. 6. 33 12. 2. 13 25. 7. 35 158. 28. 213 371

Итого в сотнях по переписи м. п. 91 75 264 326 335 354 248 359 321 517 158** 2921

Ч

£ ч

* РГАДА. Ф. 1209. Оп. 1. № 8503. Л. 1-185. ** Вдовы-дворовладелицы.

*** Порядок записи чисел в графах: количество мужчин, вдов, детей мужского пола.

СОСТАВ, ЧИСЛЕННОСТЬ И МЕСТОИРОЖИВАНИЕ ПОСАДСКИХ ПСКОВИЧЕЙ ПО ПЕРЕПИСИ 1711 ГОДА *

оо

СОТНИ

3 к Еч

Состав посадского населения Петровская и Я" £ § к С! и Кстовская Житницкая Пятенная Жирковская Никольская Мокролужскг Раковская Завелицкая Всего: мужчин, женщин, отроков. Всего мужч и детей М. Итого

и девиц

Посадские люди 9.11.2.3 7.9.1.6 24.28.12.14 25.24.12.11 45.65.15.8 73.78.23.17 69.54.12.13 45.30.13.15 58.64.23.22 160.165.54.62 515.523.167.171 682 1376

Посадские бобыли 2. 2. 3. 3. 4. 1 10. 8. 1. 15.15. 3. 2 6. 4. 1. 1 1. 5. 8. 5. 2 23. 23. 11. 5 64 64. 25. 11 89 164

Земские подьячие 1.1. 1 6. 7. 3 1. 2. 1. 9. 10. 4 9 23

Конской таможни 1. 1. 1. 1. 1 2

подьячие

Ратушские ходоки 1. 1. 1. 1. 2. 2. 2 4

Ратушские сторожа 1. 1. 1. 1. 1 2

к КГ Сотенный десятник 1. 1. 1. 1. 1 2

а С! Посадсксий 1. 2. 3 3 2

и к барабанщик

о ег Вскормленики- 1. 1. 1. 3 1. 1 2. 2 4. 1 4. 4 1. 16. 8 17 25

о приимытпи

С Всего 9.11.2.3 8.10.1.7 27.31.13.14 29.27.16.12 56.74.17.8 95.100.26.25 77.61.14.15 46.32.15.17 63.72.32.25 188.189.69.71 597. 602. 208. 194 805 1601

Пришлые из 1. 1. 2 1. 1. 6. 3. . 2 10 3 1 4 11 18

других городов

Выходцы из-за 1. 1. 1. 1. 1 2

рубежа

Дворовые люди 2 2 - 2

у посадских

Работник у подьячего 1 1 - 1

Наемные работники 1. 3 1. 1 2. 1. 1 2. 1. 3. 1 6. 5. 1. 5 7 17

Работники 7. 1.2.2 1. 1 7. 2. 2. 3 9 14

ё «из хлеба»

О Ч Купленные 3. 1 1. 1 2. 1 1 3. 1. 1. 5 2. 1. 2. 1 1. 3. 3. 1 1 1. 6. 11. 4. 13. 11 24 39

О о инородцы

1=1 Крепостные 1. 1. 4. 3 2. 1. 1. 2. 4 1. 1. 1. 6. 4. 5. 7 11 22

К М у посадских

к к Без указания 1. 1 1 2

о ю сословия

св Рн Всего 11.1.2.6 1. 2 3.2. 6. 3 1 8. 2. 2. 1 3. 2. 1. 11 4. 1. 2. 1 1. 3. 3. 1 4. 1. 1 8. 7. 7. 6. 40. 20. 23. 34 64 117

Итого в сотнях 45 29 99 85 168 161 175 118 198 545 869 1718

г

Ч

й ч

* РГАДА. Ф. 1209. Оп. 1. № 8512. Л. 1-289. ** Порядок записи чисел в графах: количество мужчин, женщин, отроков, девиц.

Таблица 8

СОСТАВ, ЧИСЛЕННОСТЬ И МЕСТОИРОЖИВАНИЕ ПОСАДСКИХ ПСКОВИЧЕЙ ПО РЕВИЗИИ 1721-1723 гг.*

оо

С О т н И

Годы Состав посадского населения мужского пола Петровская и Великоулицкая Кстовская Жирковская Житницкая Никольская Пятенная Мокро лужская Раковская Завелицкая Всего

Посадские люди 34 67 95 70 67 96 48 73 132 682

1721 Цеховые и крепостные ** = 118

Итого за 1721 г. ок. 800

Посадские люди 46 84 128 82 88 119 82 104 160 893

Кузнецы казенные 2 3 5

Слесари казенные 3 2 5

Каменщики 5 4 2 4 15

Плотники 2 3 5

Столяры 2 2

1723 Сапожные мастера 4 1 5

Шапочные мастера 1 1

Портные мастера 1 3 4

Коновалы казенные 2 2

о з Фершалные мастера 1 1

Стекольные мастера 1 1

§ Синильные мастера 1 1

:=г Всего цеховых 47

Крепостные у посадских 71

Итого за 1723г. 1011*

ч

* РГАДА. Ф. 350. Оп. 2. № 2693. Л. 1-125. ** По аналогии с 1723 годом.

* Общее число посадских людей обоих полов устанавливается: 1011 х 2 = 2022 чел.