CC BY
145
УДК 930.1(09)
ПОЛУЧАЛ ЛИ ЧАН КАЙШИ СОВЕТСКИЕ ДЕНЬГИ?
(к проблеме финансирования «партийной армии» Гоминьдана в 1920-е гг.)
© А.Г. Юркевич
В статье рассматривается аргументация современных историков Тайваня, которые доказывают, что созданная в 1920-е гг. «партийная армия» Гоминьдана, возглавлявшаяся Чан Кайши, обходилась без непосредственной финансовой помощи со стороны СССР. Анализируется основной довод тайваньских исследователей - отсутствие документальных источников на китайском языке, которые подтверждали бы факты получения вооруженными формированиями Чан Кайши денег от советских советников, показана слабость этого довода - игнорирование секретного характера операций по материальной и финансовой поддержке южнокитайского гоминьдановского правительства. Приводятся свидетельства опубликованных и неопубликованных архивных документов о выплатах конкретных денежных сумм военной школе и частям «партийной армии» Чана через южнокитайскую советниче-скую группу.
Ключевые слова: армия Гоминьдана, Чан Кайши, советские советники, финансовая помощь СССР Китаю, тайваньская историография.
В 20-е гг. ХХ в. курс Коминтерна на поддержку компартиями в странах Востока национальных революционных движений реализовывался, в частности, в виде значительной материальной, финансовой и организационной помощи, которую таким движениям оказывала Москва. Одним из главных адресатов этой помощи было правительство, созданное в 1923 г. в южнокитайском городе Гуанчжоу (в западной литературе -Кантон), которое возглавил лидер Гоминьдана Сунь Ятсен (1866-1925), принявший предложение Москвы о сотрудничестве с китайскими коммунистами.
Изданные в нашей стране исторические исследования и документы оставляют впечатление, что близкий к Сунь Ятсену генерал Чан Кайши (1887-1975) обязан своим быстрым восхождением к вершинам власти в первую очередь тому, что возглавлявшиеся им вооруженные формирования - знаменитая военная школа Хуанпу и созданные на ее основе части «партийной армии» - получали от СССР деньги, оружие и советников.
Привычное российскому историку и любителю исторического чтения представление в целом разделяют ученые КНР, почти безоговорочно принимающие на веру данные о количестве и качестве советской помощи войскам Чан Кайши, приведенные в российских публикациях [1, 2].
Иначе настроены историки Тайваня. Не оспаривая известные факты присутствия в войсках южнокитайского гоминьдановского правительства в 1920-е гг. советских совет-
ников, а также поставок оружия и боеприпасов из СССР, тайваньские ученые решительно возражают против утверждений о том, что школа Хуанпу и «партийная армия» получали от посланцев Москвы сколько-нибудь значительные денежные суммы [3,4].
Психологические причины этого отрицания кажутся понятными. Вот один из доводов, которые тайваньцы приводят в пользу своей позиции:
О финансовой помощи СССР не преминул бы сообщить Чан Кайши в своей книге «Советская Россия в Китае», коль скоро он там написал о поставках советского оружия и даже приводил цифровые данные [4, с. 43-62; 5].
На этот аргумент ответить проще всего.
По воспоминаниям видного «правого» гоминьдановского деятеля Цзоу Лу, первое время Гоминьдан принимал финансовую помощь от советской стороны («вначале Советская Россия помогала в расходах нашей партии» [5, с. 374-375; 6]). Но на втором заседании избранного на I съезде Гоминьдана (январь 1924 г.) ЦИК, когда председатель финансового комитета Ляо Чжункай сообщил в своем докладе об изменении сметы партийных расходов и сослался на то, что исправления внесены главным политическим советником М.М. Бородиным, это вызвало негодование присутствующих. В конце концов было принято решение о помесячном финансировании партийных расходов исключительно за счет налога на транспортировку
соли и ассигнований от мэрии Гуанчжоу [5, с. 374-375].
Национальная партия уже тогда сочла для себя позором оказаться на финансировании из-за рубежа. Национальный лидер, берущий даже не кредиты, а безвозвратные субсидии наличными у эмиссаров зарубежного правительства, исповедующего чуждую идеологию, - страшный сон патриота. Став живой иконой, Чан Кайши не мог пойти на признания, ставящие под сомнение его право на место в гоминьдановском иконостасе.
Казалось бы, все с позицией тайваньских историков ясно и серьезного анализа она не заслуживает. Но, во-первых, их аргументацию нельзя совершенно оставить без внимания, т. к. она подкрепляется неким историческим материалом, который в значительной части впервые вводится в научный оборот. Во-вторых, тайваньцы отвергают далеко не все факты, касающиеся финансовой помощи СССР Гоминьдану: так, они и не думают подвергать сомнению приведенные в трудах авторитетных западных синологов сведения о том, что крупные суммы советским правительством для гуанчжоуского правительства выделялись и даже поступали в распоряжение руководства группы советников. Однако, полагают тайваньские исследователи, тратились деньги никак не на школу Хуанпу и «партийную армию». Настаивая на том, что финансирование этих формирований осуществлялось исключительно за счет внутренних ресурсов Гоминьдана, ученые с Тайваня выдвигают доводы, которые стоит рассмотреть по отдельности.
1. Крупная финансовая помощь школе Хуанпу не позволила бы ей периодически испытывать жестокую стесненность в средствах [4, с. 43-45,61; 5, с. 349-350].
Действительно, такие факты имели место, что подтверждается многочисленными свидетельствами [4, с. 43-45; 5, с. 350-351] .
2. Деньги, полученные из Москвы, сосредотачивались в руках Бородина и могли расходоваться на поддержание коммунистических организаций в структурах Гоминьдана, в Хуанпу и армии, а также предоставляться гуанчжоускому правительству для закупок вооружения и другого имущества у СССР, т. е. в качестве кредитов [5, с. 351].
Деньги для коммунистов Гуандуна через советских советников, скорее всего, прохо-
дили, но по конкретным, определенным в Москве статьям расходов. 4 января 1924 г. М.М. Бородин в письме заведующему Дальневосточным отделом Восточного отдела ИККИ Г.Н. Войтинскому писал: «...Вы просите высказать мнение о финансовой помощи рабочим организациям из "наших" средств. Во-первых, этих средств еще нет. До 25-го с[его] м[есяца] (декабрь 1923 г. - А. Ю.) я работал без средств. Гоминьдан сам оплачивал свои счета. Теперь мы уже начали некоторое финансирование. Во-вторых, мы работаем в пределах сметы (курсив мой. -А. Ю ). Я исследую вопрос и при выработке следующей сметы прибавлю то, что по моему мнению и мнению ЦК Киткомпартии, необходимо дать рабочим организациям. Утвердят ли это в Москве - не знаю» [7].
Финансирование КПК осуществлялось главным образом в форме регулярных выплат, хотя могли приниматься и решения об экстренном выделении средств - но опять же в Москве [7, т. 2, с. 253]. С мая 1925 г. распределение финансовых средств в поддержку революционных сил Китая было сосредоточено в руках Китайской комиссии Политбюро ЦК РКП(б) [7, т. I, с. 564], в результате чего сметная дисциплина стала еще более строгой - утверждало постановление комиссии Политбюро ЦК РКП(б) [7, т. 1, с. 573]. Так что самовольно тратить на поддержку компартии те средства, которые выделялись для формирования новых частей «партийной армии» или содержания военной школы, Бородин никак не мог.
Другое дело - расходование полученных средств на кредитование военных закупок. По всей видимости, безвозмездные поставки оружия гуанчжоускому правительству осуществлялись только в 1924 г. Здесь историки с Тайваня могут быть в чем-то правы.
По сведениям тайваньского исследователя Сунь Цзыхэ, основанным на документах из американских архивов, в июне-августе 1925 г. военный атташе советского полпредства в Пекине неоднократно посылал главному военному советнику В.К. Блюхеру и М.М. Бородину телеграммы о том, что советское оружие и снаряжение, сосредоточенные во Владивостоке, будут поставляться немедленно после их оплаты гуанчжоуским правительством. Так, в телеграмме от 7 июля 1925 г. шла речь о партии оружия стоимостью
2 млн руб., в телеграмме от 27 августа - о партии стоимостью более 564 тыс. руб. [3, с. 351]. В телеграмме на имя Блюхера предположительно от 4 июля 1926 г. военный атташе Егоров называл общую стоимость грузов, уже отправленных в Гуанчжоу, по состоянию на 1 декабря 1925 г.: 2 млн 500 тыс. руб. Перечислялись также грузы, сосредоточенные на начало июля 1926 г. во Владивостоке и ожидающие отправки в Гуанчжоу - всего на 2 млн руб. Гуанчжоускому правительству якобы предъявлялось требование немедленно оплатить транспортные расходы, а также, в определенный срок, уже отправленные и еще не отправленные грузы. Другой документ -телеграмма от 27 марта 1926 г., адресованная канцелярией советского военного атташе Бородину. В ней перечислялись грузы, сосредоточенные во Владивостоке, общей стоимостью 564148 руб.; для их отправки счет следовало оплатить [4, с. 363-364].
Однако есть основания усомниться в правильности интерпретации текста этих документов тайваньским историком, явно не знающим русского языка. Уже 11 июня 1925 г. Политбюро ЦК РКП(б) утвердило предложения Китайской комиссии, в которых был следующий пункт: «Военное имущество гоминьдановским генералам и Кантону отпускать в кредит под векселя со сроком платежа через два года» [7, т. 1, с. 574] (курсив мой. - А. Ю.). Так что с того момента речь могла идти не об оплате грузов, а о выдаче обязательств и, о чем свидетельствует один из указанных выше документов, - об оплате транспортных расходов. Видимо, именно об оформлении векселей, помимо транспортных расходов, напоминали Блюхеру и Бородину телеграммы, посланные в их адрес. А транспортные расходы на доставку оружия в Гуанчжоу, как правило, напрямую предусматривались в сметах Китайской комиссии [7, т. 1-2].
Гипотетически для «субсидирования» оставался период с ноября 1924 г. по июль 1925 г., но не раньше (первая партия советского оружия, пришедшая в Гуанчжоу 7 октября 1924 г., была предоставлена безвозмездно) и не позже.
Можно с уверенностью сказать, что свободно тратить полученные из Москвы деньги на нужды КПК Бородин просто не имел возможности, а расходовать их на «закупочные
субсидии» правительству вряд ли была необходимость (за исключением периода продолжительностью около восьми месяцев).
3. Имеющиеся документы на китайском языке содержат сведения лишь о финансировании Хуанпу по официальным каналам из внутренних источников [3, с. 350; 4, с. 60-61].
Документы, на которые опираются тайваньские историки, свидетельствуют, что в апреле 1924 г. финансовый комитет Главной ставки (возглавлявшейся генералиссимусом Сунь Ятсеном) принял решение об источниках финансирования школы: выделил на ее открытие 186 тыс. юаней серебром из фондов финансового управления и определил источники текущего финансирования: в месяц 5 тыс. юаней из средств финуправления, 15 тыс. из средств управления общественной безопасности, 5 тыс. от мэрии Гуанчжоу и
5 тыс. от департамента снабжения, всего 30 тыс. юаней [3, с. 350; 4, с. 46-47; 8]. С января до конца июня 1924 г. общий приход в гуандунских юанях составил 242870,5, расход - 241039,706, остаток - 1830,794 [4, с. 49-50].
Заместитель Чан Кайши по школе Хуан-пу генерал Хэ Инцинь вспоминал, что из положенных 30 тыс. юаней она получала лишь
6 тыс. в месяц [3, с. 350; 9]. По-видимому, Хэ Инцинь имел в виду ситуацию, сложившуюся с июля 1924 г. Этих денег заведомо не могло хватить на самое необходимое, и командование школы неоднократно прибегало к займам у командующего Гуандунской армией Сюй Чунчжи. В июне заимообразно были взяты 3 тыс. гуандунских юаней, в июле - 6 тыс., в августе или сентябре - 1 тыс., в октябре - 5 тыс., в ноябре - 10 тыс., в декабре - 35 тыс. [4, с. 52].
Как видим, суммы займов, не считая декабрьского, не могли покрыть расчетные текущие потребности школы. Положение вряд ли спасали деньги, выделявшиеся Чан Кайши управлением снабжения Гуандунской армии как начальнику фортов Чанчжоу (острова, на котором располагалась школа Хуанпу): в июле, августе и сентябре он получил соответственно 3 тыс., 5,2 тыс. и 4,1 тыс. юаней [4, с. 53].
Между тем с августа 1924 г. расходы школы Хуанпу должны были резко вырасти: при ней формировался первый учебный полк. Для набора рекрутов и вербовки офи-
церов в Шанхае в июле было создано подпольное представительство, содержавшееся на средства школы. План, представленный Чан Кайши в политсовет Гоминьдана, предусматривал создание трех учебных батальонов, трех пехотных полков, артдивизиона и инженерного батальона. Общие расходы на реализацию проекта должны были превысить 436 тыс. юаней [4, с. 55]. Смета расходов была существенно сокращена советскими советниками, было создано только два полка численностью около 1500 штыков каждый, оружие для них бесплатно предоставила советская сторона, но и в этом виде проект требовал расходов в сумме 231400 гуандун-ских юаней [10]. Откуда взялись деньги на его реализацию и содержание школы Хуанпу? Никаких свидетельств резкого улучшения финансового положения гоминьданов-ского правительства в тот период не существует. Настаивая на том, что расходы на школу и «партийную армию» поступали исключительно из внутренних источников, тайваньские историки все же вынуждены признать, что не в состоянии дать достаточно полную и связную картину финансирования этих формирований: большая часть сведений, касающихся периода до января 1925 г., носит фрагментарный характер [4, с. 52]. А документальные данные о финансировании школы Хуанпу и частей Чан Кайши в 1925 г. отсутствуют вообще, их расходы отчасти известны лишь за 1926 г. [3, с. 53]. Зато в финансовую помощь со стороны Москвы тай-ваньцы соглашаются поверить, только увидев соответствующие приходные документы, буде они найдутся в китайских архивах.
А они едва ли там обнаружатся. В 1920-е гг. советские советники в Китае официально выступали как демобилизованные из РККА по окончании гражданского конфликта военные специалисты, принятые на службу гуанчжоуским правительством. Официальные дипломатические связи СССР поддерживал с правительством в Пекине, передача каких-либо средств гоминьдановскому правительству и его учреждениям могла осуществляться только в рамках секретных операций.
Многочисленные документальные свидетельства выделения Москвой крупных финансовых средств в поддержку «партийной армии» не являются для тайваньских ученых
убедительными, коль скоро, по их мнению, отсутствуют доказательства получения денег конкретным адресатом. В таком случае их вряд ли убедят те сведения, которые приводит Р. А. Мировицкая в публикации 1981 г. Она сообщает, что Советский Союз финансировал строительство и работу школы с
1924 по сентябрь 1925 г. [11]. Эта информация не детализирована, к тому же ссылка, которую Р. А. Мировицкая в то время могла себе позволить, - «документы Архива Советской Армии» - не содержит указания на названия и назначение архивных материалов, которые можно было бы оценить с точки зрения их достоверности.
Потому следует обратиться к документам, которые недвусмысленно сообщают не только о том, что деньги были обещаны, но и о том, что они дошли до адресата.
В документированном очерке А.И. Кар-туновой о В.К. Блюхере (1970, 2-е изд. 1979) приводятся записи из дневника Управления Военного отдела (т. е. группы военных советников) в Кантоне от 18 ноября 1924 г. о встрече Блюхера с Ляо Чжункаем.
«...Ляо заявил, что за период с 15 октября по 15 ноября школа Вампу (произношение названия «Хуанпу» на местном диалекте. -А. Ю.) получила якобы 25 тыс. кан[тонских] долл. из общей суммы 100 тыс. кант[онских] долл.
Тов. Галин (псевдоним Блюхера. - А. Ю.): За октябрь уплачено 59 тыс.; из оставшихся 75 тыс. долл. не уплачено 16 тыс.
За ноябрь дано 16 тыс. октябрьских плюс 47 тыс.
Ляо: Когда будет уплачена остальная часть?
Галин: Числа 25 ноября частично.
Ляо выражает желание, чтобы сумма в 100 тыс. долларов впредь выплачивалась или одновременно или не более чем в два раза.
Галин обещает урегулировать вопрос с Москвой» [12].
Текст не вполне внятный - что за «оставшиеся 75 тыс.»? За вычетом 25 тыс. из 100, или еще предназначавшиеся к выплате после тех 59 тыс., что получила китайская сторона? Видимо, составитель дневника не особенно вникал в смысл стенограммы. Но можно понять, что, по крайней мере с октября 1924 г. (хотя и неясно, до какого времени), школа Хуанпу получала дотации от совет-
2З2
ской стороны. Ежемесячные выплаты должны были составлять 100 тыс. кантонских долларов (гуандунских юаней), но выплачивались деньги, как и прибывали в Гуанчжоу, неравномерно, что путало отчетность и порождало недоразумения.
Отчасти поясняют ситуацию документы из фондов РГАСПИ. Согласно недатированной копии финансового отчета Военного отдела южнокитайской советнической группы (очевидно, за последние месяцы 1924 г.), до 15 ноября на школу Хуанпу и «Национальнореволюционную армию» (так в документах группы именовалась «партийная армия» Чан Кайши задолго до официального переименования вооруженных сил Гоминьдана летом
1925 г.), было израсходовано 27,5 тыс. «кантонских долларов» (гуандунских юаней), а с 15 по 30 ноября - 50 тыс. Данные архивного документа близки приведенным выше утверждениям Ляо Чжункая (до 15 ноября -25 тыс.). Всего на войска Гоминьдана было израсходовано (за ноябрь или октябрь-ноябрь?) 112744 гуандунских юаня, или
90195 гонконгских. Расходы на школу Хуанпу с 13 ноября по 12 декабря 1924 г. составили 47 тыс. гуандунских юаней (плюс 3 тыс. на Хунаньскую военную школу, курсанты которой тогда влились в школу Хуанпу). При этом школе Хуанпу еще причиталось за ноябрь 30,5 тыс. гуандунских юаней [10, л. 19]. В объяснительной записке к финансовому отчету отмечалось, что «Вампу или Национально-революционная армия генерала Чан Кайши» сметы не представляет и ей «выдается» сумма в 100 тыс. «кантонских долларов», установленная Бородиным. На декабрь 1924 г. для Хуанпу «были запрошены» еще 100 тыс. (из общей суммы 127244 «кантонских доллара» на армию Гоминьдана), на январь намечалась та же сумма [10, л. 127-130].
В ряде случаев даже отсутствие расходных документов не позволяет усомниться в том, что намечавшиеся к выдаче гоминьда-новским генералам суммы дошли до адресата. Основанием для такого заключения правомерно считать неоднократное подтверждение инстанциями решения о той или иной выплате. Так, в мае-июне 1925 г. Китайская комиссия и Политбюро ЦК РКП(б) несколько раз подтверждали выделение значительных средств «на формирование новых надежных частей в Кантоне» [7, т. 1, с. 554]: в
разных документах, постепенно уточнявших размер выплаты, шла речь о 500 или 450 тыс. золотых рублей (в конечном варианте - 477 тыс. с учетом расходов на транспортировку оружия и снаряжения) [7, т. 1, с. 442, 570571, 574].
Таким образом, документальные подтверждения того факта, что Чан Кайши, создавая свою вооруженную опору, не только получал из СССР оружие и военное имущество, но и лично или через посредников брал наличные деньги у советских представителей, существуют и могут быть предъявлены сомневающимся. Этот «компромат», возможно, и огорчит современных почитателей генералиссимуса, но уже вряд ли всерьез повредит его репутации.
1. Тань Фан. О вкладе раннего Советского Союза в создание военной школы Хуанпу (кит. яз.) // Шаньтоу дасюэ сюэбао. 1998. № 3. С. 40-46.
2. Ли Юйчжэнь. Москва и создание военной школы Хуанпу // Национальная революция и военная школа Хуанпу (кит. яз.). Чанчунь, 2004. С. 206-227.
3. Сунь Цзыхэ. Проблемы вооружения революционной армии в период от создания войск Хуанпу до кануна Северного похода // Там же. С. 338-376.
4. Хуан Бинфэн. Проблема текущих расходов военной школы Хуанпу // Там же. С. 43-62.
5. Цзоу Лу. Очерк истории Гоминьдана (кит. яз.). Тайбэй, 1976. С. 457.
6. Хэ Сяннин. Создание военной школы Хуанпу // Материалы по истории военной школы Хуанпу (кит. яз.). 1924-1927. Гуанчжоу, 1982. С. 487.
7. ВКП(б), Коминтерн и национально-революционное движение в Китае: документы. Т. 1. 1920-1925. М., 1994. С. 359.
8. Wilbur C.M., How Lien-ying J. Missionaries of Revolution: Soviet Advisers and Nationalist China. 1920-1927. Camb. (Mass.). L., 1989. P. 97.
9. Хэ Инцинь. Революционное образование // Из истории военной школы Хуанпу (кит. яз.). Чунцин, 1944. С. 31.
10. РГАСПИ. Ф. 627. Оп. 1. Д. 8. Л. 17.
11. Мировицкая Р.А. Проблемы истории советской помощи национально-освободительному, революционному движению в Китае. Советский Союз и национальные армии Китая (1924-1926 гг.) // Китай в новое и новейшее время. М., 1981. С. 56.
12. Коршунова А.И. В.К. Блюхер в Китае. 1924-
1927 гг. Документированный очерк. Документы. М., 1979. С. 79.
Поступила в редакцию 28.01.2009 г.
Yurkevich A.G. Did Chiang Kai-shek get money from the USSR? (On the issue of financing the Kuomintang “Party army” in the 1920s). The article considers the argumentation proposed by some contemporary Taiwanese historians insisting that the Kuomintang “Party army” formed in the 1920s and headed by Chiang Kai-shek was
never given direct financial support from the USSR. The Taiwanese researchers’ main argument is analyzed, that is absence of sources in Chinese to document cases of getting money by Chiang Kai-shek’s armed units from the Soviet advisors; the feebleness of this argument is shown, that is ignoring the secret operations to materially and financially support the South-China Kuomintang government. The author quotes evidence from published and unpublished archival documents that Chiang’s military school and “Party Army” units were given certain sums of money through the South-China group of advisors.
Key words: Kuomintang army, Chiang Kai-shek, Soviet advisors, the USSR’s financial support of China, Taiwanese historiography.
УДК 211.5
ФОРМЫ И МЕТОДЫ АНТИРЕЛИГИОЗНОЙ РАБОТЫ В ШКОЛАХ ТОБОЛЬСКОГО ОКРУГА В КОНЦЕ 1920-х гг.
© В.В. Борисова
В статье рассматривается процесс становления антирелигиозной системы образования, разработки и проведения комплекса мер по атеизации учащейся молодёжи, борьбе с «религиозными предрассудками» учительства в Тобольском округе Уральской области в 1920-х гг.
Ключевые слова: атеист, духовенство, воинствующий атеизм, безбожное общество.
На протяжении 1920-х гг. в советском обществе продолжался процесс становления государственной системы образования. Был взят курс на формирование коммунистического мировоззрения у учащихся, что предполагало полное исключение религиозных предметов из образовательного процесса. В первой половине 1920-х гг. школа почти не принимала участия в борьбе с религией, и обучение было в целом безрелигиозным.
Так, еще в 1923 г. на первой Тобольской городской педагогической конференции выяснилось, что в школах немало учителей, удовлетворяющих свои духовные потребности путем посещения церквей и исполнения церковных обрядов. Было решено считать недопустимым публичное выполнение учителем религиозных обрядов, «ввиду большого влияния примера учащего на сознание учащихся» [1]. К тому же принятая резолюция обязывала каждого учителя всеми мерами препятствовать проникновению в школу религиозных идей. Однако педагогической общественности не было разъяснено, что это за «меры». Не последовало никаких методических указаний и рекомендаций о способах и методах работы в данном вопросе. До 1928 г.
очень часто власти сквозь пальцы смотрели на сохранение религиозных «предрассудков» в педагогической среде. Отмечались даже случаи преподавания в частном порядке в некоторых отдаленных сельских школах Закона Божия.
Но уже с конца 1920-х гг. атеистическое воспитание стало неотъемлемой частью учебного процесса, а школа превращается в «боевой штаб» воинствующего безбожия, что было связано с широкомасштабными социально-политическими, экономическими и идеологическими изменениями, происходившими в стране в период т. н. «великого перелома».
Коррективы в систему школьного образования и воспитания вносятся под лозунгом -«Советская школа - могучая сила в борьбе с религией». Данные перемены коснулись и Тобольского округа, после того как в ноябре
1928 г. окружной комитет ВКП(б) постановил обратить особое внимание на развертывание планомерного наступления на религиозные пережитки в учебных заведениях [2].
В первую очередь планировалось бороться с религиозными предрассудками самого учительства. В конце 1928 г. первый
