CC BY
96
время является одним из самых популярных обрядов. К исполнению сэржэма, обряду возлияния, обращаются во многих случаях жизни. По форме проведения сэржэм - обряд буддийско-шаманистский, исполнителями его могут быть как шаманы, так и ламы.
Довольно большое количество опрошенных -29,1% в 1999 г., 21,3% в 2003 г., 34,2% в 2011 г. - принимали участие в обряде сахюсан. Это ассимилированный буддизмом шаманский культ онгонов, семейно-родовых и личных духов-покровителей. Буддийская церковь ассимилировала древний культ семейных и личных покровителей, но заменила онгоны буддийскими са-хюсанами (покровителями), в большинстве случаев из разряда срунма, чойжинов или докши-тов, а шаманские домашние моления-хэрэк -буддийскими домашними молебнами в честь сахюсанов. Одним из наиболее устойчивых жизненных обрядов является хии морин. В нем принимали участие 22% в 1999 г., 22,8% в 2003 г., 43,8% в 2011 г. Буддийский обряд хии морин, «конь счастья», воздушный крылатый конь, поэтому при повышенной сонливости, плохом настроении, частых неудачах, болезнях лама говорит, что у человека нет сулдэ, ослабла
жизненная сила.
В наши дни обряд хии морин совершается путем вывешивания куска материи с изображением «коня счастья», где пишется имя человека (или всей семьи), от имени которого водружается этот знак. Хии морин развешиваются на деревьях возле дацанов, в местах проведения обо, возле целебных источников.
Широкое возрождение бытовых обрядов природно-хозяйственного и жизненного циклов объясняется тем, что они связаны с потребностями повседневной жизни. Эти обряды играют большую роль в общественном и семейном укладе бурят, так как освящают все основные социальные устои и связи в рамках родовой и административно-территориальной общности.
В настоящее время наблюдается воспроизводство комплекса буддийских представлений среди бурятского населения. Эти явления имеют место в процессе актуализации буддийского воспитания, полученного в детстве, когда привычки религиозного поведения переходят в более регулярное соблюдение обрядов, что, в свою очередь, содействует эмоциональной настройке для становления религиозных представлений.
Манзанов Георгий Евгеньевич, доктор философских наук, ведущий научный сотрудник отдела философии, культурологии и религиоведения Института монголоведения, буддологии и тибетологии СО РАН, 670047, г. Улан-Удэ, ул. Сахьяновой, 6, E-mail: g.manzanov@yandex.ru
Manzanov Georgy Evgenevich, doctor of philosophical sciences, leading research fellow, Institute of Mongolian, Buddhist and Tibetan studies. 670047, Ulan-Ude, Sakhaynova str. 6, g.manzanov@yandex.ru
УДК 94+2 (571.54)
© М.М. Боронова, Т.Г. Степанова
Политика властных структур по отношению к православной и буддийской конфессиям
в Бурятии (1943-1961 гг.)
Статья посвящена взаимоотношениям между советским правительством и церковью в Бурятии в военный и послевоенный период. Автор рассматривает эволюцию государственной политики в отношении к православной и буддийской конфессиям.
Ключевые слова: русская православная церковь, буддизм, политика, религиозный фактор, либерализация, благотворительная деятельность.
M.M. Boronova, T.G. Stepanova The Policy of the Authorities to the Christian and Buddhist confessions in Buryatia.1943-1961
This article is devoted to the relationships between the Sovietg Government and the church in Buryatia in 1943-1961, in the war and postwar period. The author considers the evolution of the state policy to the Christian and Buddhist confessions.
Keywords: the Russian Orthodox church, Buddhism, policy, religious factor, liberalization, charitable activities.
Политика советской власти в области взаимоотношения церкви и государства, а также влияние религии на общественную и политиче-
скую жизнь общества представляют большой научный и практический интерес. Актуальность данной темы в наши дни возрастает в связи с
тем, что ситуация, складывающаяся в современном мире, характеризуется активизацией роли религиозного фактора в политических и социальных процессах, усилением его влияния на все сферы жизни общества.
Изменение курса государственной политики в отношении религиозных конфессий началось с 1943 г. Причины этого во многом были связаны с активной патриотической деятельностью церковного духовенства в годы войны. С первых же дней Великой Отечественной войны церковь, несмотря на отсутствие аппарата управления, печатного органа и юридического статуса, оказывала большую помощь в борьбе против фашизма и сумела, таким образом, укрепить свой авторитет и влияние в массах. Важную роль при этом сыграло обращение в ходе войны к национальным патриотическим традициям русского народа, стремление нейтрализовать воздействие гитлеровской пропаганды, выступавшей защитницей христианства. Известно, что на временно оккупированной территории СССР фашисты позволили открыть свыше 10 тысяч православных храмов.
5 июня 1943 г. Сталин подписал секретное постановление ГКО «Об утверждении мероприятий по улучшению зарубежной работы разведывательных органов СССР», в котором церковь была отнесена к сфере интересов советской внешней разведки.
Важнейшим событием новой религиозной политики стала знаменательная встреча Сталина с представителями духовенства. 4 сентября 1943 г. состоялось совещание, на котором присутствовали Г.М. Маленков, Л.П. Берия, представители Наркомата госбезопасности, патриарший местоблюститель Сергий (Страгород-ский). На этой встрече были решены вопросы об открытии приходов, духовных учебных заведений, выпуске церковных изданий, выборах патриарха.
Патриарший местоблюститель передал председателю Совнаркома СССР список священнослужителей, находившихся в тюрьме. Однако многие надежды патриархии не оправдались, т. к. для Сталина важным было создать видимость благополучия в религиозном вопросе, а в реальности оставить церковь под контролем. Для осуществления контролирующей роли был создан Совет по делам русской православной церкви при правительстве СССР во главе с полковником госбезопасности Г.Г. Карповым [1].
Изменения в жизни Русской православной церкви (РПЦ) начались сразу же после этой важной встречи в Кремле. На соборе епископов
в Москве, состоявшемся 8 сентября, патриархом Московским и всея Руси был избран Сергий. В сентябре 1943 г. вышел первый номер журнала Московской патриархии. Стало возрождаться духовное образование. В ноябре 1943 г. в Москве открылся Богословский институт и Пастырские курсы, преобразованные 1946 г. в духовную академию и семинарию.
В Бурят-Монголии первый православный храм - Вознесенский храм - открылся только в 1945 г. Согласно письму министерства финансов БМАССР о предоставлении сведений по обложению налогами служителей религиозных культов, на территории республики в 1947 г. православных священников было только 7, а в буддийской церкви, по данным на 5 февраля 1948 г., числилось 18 лам [2]. Следовательно, можно сделать вывод о том, что, несмотря на официальное разрешение, властные структуры особо не спешили с открытием культовых зданий православной и буддийской конфессий.
Несмотря на некоторую либерализацию государственно-церковных отношений, власть не желала восстановления мощной церковной организации. 28 ноября 1943 г. Совнарком СССР принял постановление, согласно которому ходатайства верующих рассматривались местными органами власти и, в случае их одобрения, пересылались в Совет по делам русской православной церкви. В феврале 1944 г. Совет по делам РПЦ принял решение об официальном открытии первых 18 храмов в стране.
Аналогичная политика проводилась государством и в отношении буддийской конфессии. В годы войны буддийское духовенство Бурят-Монголии, как и представители других конфессий, включилось во всенародное движение за освобождение страны от фашистских захватчиков.
Летом 1944 г. буддисты республики обратились с воззванием к верующим о помощи Красной Армии. Из числа бывших лам была сформирована группа. Свыше 5000 экземпляров этого обращения было распространено по Бурят-Монгольской республике, Иркутской и Читинской областям. Данное воззвание оказало огромное влияние на местное население. Начался сбор денежных средств в Фонд обороны страны.
Согласно архивным материалам, от бурятских буддистов и духовенства в Фонд защиты Отечества поступило около полумиллиона рублей. Крупные денежные суммы внесли ламы: Галсанов Хайдап - 60 тыс. р., Дармаев Лубсан-Нима - 34 тыс. р., Тасарунов Чагдар - 70 тыс. р., Жамьянов Ринчин - 5 тыс. р. [3]. Впоследствии
они и другие ламы также неоднократно вносили свои личные сбережения в помощь фронту.
Активная патриотическая деятельность бурятского духовенства в годы Великой Отечественной войны по оказанию помощи Красной Армии, сбор денежных средств в Фонд обороны, помощь семьям, потерявшим своих близких на фронтах войны, заставили советское правительство пересмотреть отношение к буддийской церкви и духовенству. Деятельность бурятских лам была отмечена личной благодарностью Сталина и других деятелей компартии. Были разрешены массовые религиозные молебствия в аймаках республики.
Постановление СНК СССР № 1603 от 19 ноября 1944 г. положило начало процессу восстановления религиозных организаций в СССР в послевоенные годы. На основании этого постановления СНК Бурят-Монгольской АССР издал постановление о «Порядке открытия молитвенных зданий религиозных культов» № 186-ж от 3 мая 1945 г., в котором говорилось нижеследующее:
«...1. Удовлетворить ходатайство групп верующих об открытии буддийского храма «Хам-бийскоесумэ» в улусе Средняя Иволга.
2. Передать помещение бывшего молитвенного дома «Мани» религиозной общине под буддийский храм «Хамбийскоесумэ».
3. Представить настоящее постановление в Совет по делам религиозных культов при СНК СССР на рассмотрение» [4].
23 мая 1945 г. в СНК СССР от уполномоченного по делам религиозных культов по БМАССР Н. Г. Гармаева была отправлена секретная докладная следующего содержания: «...На основе проверки и изучения заявлений верующих-буддистов разработаны следующие мероприятия по буддийскому духовенству:
1. Открыть буддийский храм под названием «Хамбийскоесумэ» в улусе Средняя Иволга с районом деятельности на территории БМАССР и передать группе верующих помещение бывшего молитвенного дома «Мани».
2. Зарегистрировать при «Хамбийскоесумэ» 10-15 лам, которые по приглашению верующих и с разрешения Центрального духовного совета буддистов будут разъезжать по аймакам и исполнять религиозные требы верующих на дому, а при наличии разрешения исполкома аймсовета депутатов трудящихся совершать массовые молебствия «обон», «бунхан» и т.п.» [5].
В мае 1945 г. Советом по делам религиозных культов при СНК СССР в целях руководства религиозными делами общины, проведения через нее отдельных мероприятий по религиозно-
патриотическому движению, а также в целом для борьбы с нелегальным молебствованием было принято решение о восстановлении Центрального духовного совета буддистов [6].
21-23 мая 1946 г. в г. Улан-Удэ состоялся съезд, на котором присутствовали 43 представителя духовенства и верующих мирян из БМАССР, Читинской, Иркутской областей и Тувинской автономной области [7]. Съезд обсудил и утвердил «Положение о буддийском духовенстве в СССР». В документе излагались основные принципы, которыми должно было руководствоваться буддийское духовенство в религиозной деятельности, а также принципы сотрудничества церкви и возрождающейся буддийской сангхи с властными структурами государства. На съезде было избрано Временное Центральное Духовное Управление буддистов (ВЦДУБ) под председательством Пандито хам-бо-ламы Лубсан-Нимы Дармаева. Членами ВЦДУБ были избраны: Дармаев Л.-Н., ламы: Галсанов Х., Доржиев Д., Жамьянов Р., Жигжи-тов С. Заместителями председателя ВЦДУБ стали дидхамбо-ламы: Доржиев Д. (Иркутская область), Жигжитов С. (Читинская область), Хо-мушку Амурта (Тува) и Жамьянов Р. (БМАССР) [8]. Съезд проходил под контролем представителей из Управления по делам религиозных культов при СНК СССР.
Высшим органом буддийской церкви стал съезд служителей культа и представителей верующих. «Положение о буддийском духовенстве в СССР» 1946 г. основывалось на уставе обновленческого движения бурятского духовенства 1920-1930 гг., ставившего задачу приспособить буддийскую церковь к общественному и политическому строю социалистического государства. Положение состояло из семи разделов и 29 статей: 1) «Общие положения» - 5 статей; 2) «О руководящих органах буддийского духовенства» - 11; 3) «Об основных обязанностях лам» - 7; 4) «Об основных отречениях лам» - 4; 5) «О денежных и прочих поступлениях от верующего населения» - 2; 6) «О мерах наказания лам, не выполняющих и противоборствующих настоящему положению» - 1; 7) «О печати» - 2 статьи [9].
Деятельность буддийской конфессии послевоенных десятилетий определялась «Положением 1946 г.», которое регламентировало внутри-дацанскую деятельность. Каждому дацану вменялось соблюдение правил внутреннего распорядка и порядка проведения богослужений и т.п. Согласно данному «Положению», вводился запрет на деятельность эмчи-лам, в том числе и на
применение различных лекарственных средств [10]. За нарушение статей «Положения» помимо «лишения звания ламы, ученой степени и обетов, превращение его в светское состояние» был включен новый пункт - «привлечение к уголовной ответственности на общих основаниях по существующему закону» [11].
Однако, несмотря на позитивные сдвиги в церковно-государственных отношениях, число духовных учреждений в республике не увеличилось. На январь 1949 г. на территории Бурятии было зарегистрировано два православных храма и один дацан.
Как видно из справки уполномоченного совета по делам религиозных культов по БМАССР Н.Г. Гармаева «О состоянии религиозного движения и деятельности духовенства в республике», на 26 января 1949 г. на территории республики существовали две зарегистрированные общины православной церкви: храм Вознесения в
г. Улан-Удэ и Успенская церковь в г. Кяхте. Кроме того, имелись 4 группы верующих, ходатайствовавших об открытии церквей в с. Читка-не, д. Усть-Баргузин Баргузинского аймака, с. Кудара Байкало-Кударинского аймака и в
д. Каленово Иволгинского аймака [12].
Новые тенденции в политике властных структур в отношении религиозных конфессий начинают проявляться после смерти Сталина. Изменившаяся общественно-политическая ситуация в стране, связанная с развернувшейся либерализацией и борьбой с культом личности, существенно повлияла на положение РПЦ. Началось освобождение священнослужителей, выживших в лагерях и тюрьмах ГУЛАГа. 17 февраля 1956 г. Совет Министров СССР принял постановление «Об изменении порядка открытия молитвенных зданий». Согласно данному постановлению, Совету по РПЦ предоставлялось право регистрировать церковные общины, фактически уже действовавшие без официального разрешения. Решения об открытии новых храмов теперь принимались Советами Министров союзных республик. В результате данных изменений количество православных храмов в стране стало расти.
Постановление «Об изменении порядка открытия молитвенных зданий» от 17 февраля 1956 г. оказало влияние на изменение религиозной политики властных структур БМАССР. Из распоряжения Совмина РСФСР от 30 мая 1957 г. следует, что Совет по делам религиозных культов при Совете министров СССР разрешает открыть молитвенное здание Гусиноозерского да-
цана для верующих буддистов. По данному постановлению Совету министров Бурят-Монгольской АССР было предписано передать в установленном порядке Духовному управлению буддистов здание Гусиноозерского дацана. Кроме этого, данное распоряжение разрешило Совмину БМАССР израсходовать на восстановительно-реставрационные работы дополнительно 250 тыс. рублей. При этом Министерство культуры РСФСР обязало передать из фондов Бурят-Монгольского республиканского краеведческого музея Духовному управлению буддистов дублетные материалы, относящиеся к культовому имуществу, необходимому для буддийских храмов, а также вторые экземпляры буддийской литературы [13].
Однако относительное благополучие религиозных конфессий в послевоенный период было непродолжительным. После XX съезда КПСС постепенно начинают усиливаться антирелигиозные установки, прежде всего по административной линии. 2 декабря 1957 г. Совет по делам РПЦ разослал уполномоченным указ о снятии в первом полугодии 1958 г. с учета зарегистрированных, но не действующих по разным причинам православных храмов.
Положение православной и буддийской конфессий практически не изменилось и к 1960 г. На территории Бурятской АССР по-прежнему существовали 2 церкви и один дацан: Вознесенский храм (г. Улан-Удэ), в котором служили 3 священника и 1 диакон; Успенский храм (г. Кяхта) с одним священником и Иволгинский дацан [14].
Согласно информационному отчету уполномоченного Совета по делам религиозных культов при Совмине Бурятской АССР Очиржапова Д.Б., от 20 января 1960 г., в Иволгинском дацане по-прежнему служили 28 ранее зарегистрированных лам. Если сравнить с 1945 г., то количество буддийских священнослужителей увеличилось только на 13 человек [15].
В начале 1960-х гг. начинается ужесточение государственной политики в отношении к церкви и ее служителей. 16 января 1961 г. вышло в свет постановление Совмина СССР «Об усилении контроля за деятельностью церкви», отменившее все ранее принятые, в том числе в годы войны, законодательные акты.
Согласно данному постановлению, основные направления перестройки деятельности РПЦ должны были заключаться в следующем:
- коренная перестройка церковного управления, отстранение духовенства от административных, финансово-хозяйственных дел в рели-
гиозных объединениях;
- восстановление права управления религиозными объединениями, выбранными из числа самих верующих;
- перекрытие всех каналов благотворительной деятельности церкви, которые раннее использовались для привлечения новых групп верующих;
- ликвидация льгот для церковно-служителей в отношении подоходного налога, обложение их как некооперированных кустарей, прекращение государственного социального обслуживания гражданского персонала церкви;
- ограждение детей от влияния церкви;
- перевод служителей культа на твердые оклады, ограничение материальных стимулов духовенства.
Таким образом, религиозные конфессии в стране ставились под жесткий административный контроль. Государство контролировало как богослужебную, так и финансовую деятельностью общин. Этому способствовала перестройка церковного управления. В 1961 г. и в последующие годы в стране был проведен целый
комплекс мероприятий в отношении Русской православной церкви и других конфессий.
В 1962 г. на территории Бурятской АССР существовало только 4 зарегистрированных религиозных объединения: один - буддийского вероисповедания (Иволгинский дацан), две православные церкви (г. Улан-Удэ и г. Кяхте) и одна старообрядческая (с. Новый Заган Мухорши-бирского аймака). В Иволгинском дацане на 1 апреля 1962 г. служило 26 зарегистрированных лам преклонного возраста [16].
Проведенное исследование свидетельствует о том, что положение буддийской и православной конфессий в стране по-прежнему оставалось сложным. Несмотря на позитивные сдвиги и некоторую либерализацию религиозной политики государства в годы войны и в послевоенный период государство по-прежнему стремилось подавлять активность религиозных конфессий. При этом властные структуры старались контролировать не только общественную, но и внутрицерковную деятельность религиозных учреждений.
Литература
1. Государственная безопасность и демократия. 1993. №2. С.45.
2. НАРБ. Ф.р-248. Оп. 1. Д.4. Л.44.
3. НАРБ. Ф.р-248. Оп. 4. Д. 68. Л.1-5.
4. НАРБ. Ф.р-248. Оп. 3. Д.158. Л.22.
5. НАРБ. Ф.р-248с. Оп. 4. Д.68. Л.8а-11.
6. НАРБ. Ф.р-248с. Оп. 4. Д.68. Л.8а-11.
7. НАРБ. Ф.ф.р-248. Оп. 4. Д.71. Л.93.
8. НАРБ. Ф.р-248. Оп. 1/3. Д.71. Л.93.
9. НАРБ. Ф.р-248. Оп. 4. Д.71. Л.12-14.
10. НАРБ. Ф.-248. Оп. 1. Д.71. Л.15.
11. НАРБ. Ф.р-248. Оп. 4. Д.71. Л.45.
12. НАРБ. Ф.р-1857. Оп. 4. Д.75. Л.45.
13. НАРБ. Ф.р-1857. Оп. 1. Д.13. Л.1.
14. НАРБ. Ф.р-248. Оп. 4. Д.4. Л.7-8.
15. НАРБ. Ф.р-248. Оп. 4. Д.105. Л.52-68.
16. НАРБ. Ф.р-1857. Оп.1. Д.33. Л. 10, 12-14.
Степанова Тамара Гатыповна, учитель истории (средняя школа №35 г.Улан-Удэ), аспирант кафедры истории России. E-mail: tamara0273@yandex.ru, с.т. 89247523286
Боронова Маргарита Максимовна, доктор исторических наук, профессор, заведующая кафедрой истории России, Бурятский государственный университет.
Stepanova Tamara Gatypovna, a teacher of history (secondary school №35, Ulan-Ude), postgraduate student, department of history of Russia, E-mail: tamara0273@yandex.ru tel.89247523286
Boronova Margarita Maximovna, doctor of historical sciences, professor, head of the department of history of Russia, Buryat State University.
