CC BY
213
ВЕСТН. МОСК. УН-ТА. СЕР. 8. ИСТОРИЯ. 2017. № 2
Г.Б. Избасарова
(докторант кафедры истории России XIX — начала XX века исторического
факультета МГУ имени М.В. Ломоносова)*
ПОЛИТИКА РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ В КАЗАХСКОЙ СТЕПИ В ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ XIX в.
В начале XIX в. усиливается интеграция казахских земель в правовое поле Российской империи. Реформы 1822 и 1824 гг. («Устав о Сибирских киргизах» и «Утвержденное мнение Комитета азиатских дел относительно преобразования управления Оренбургским краем») привели к изменению административного, судебного, территориального управления на территории Младшего и Среднего жузов.
В статье на основе архивных источников, опубликованных материалов изучается политика Российской империи на территории казахов Младшего жуза. Проведение реформы 1824 г. привело к появлению новой категории чиновников — дистаночных начальников и аульных старшин. Анализируются механизмы взаимодействия всех уровней власти по реализации политики империи на окраине, изучаются требования предъявляемые к кандидатам на должность дистаночного начальника и аульного старшины и понимание казахами новых обязательств по службе.
Ключевые слова: Российская империя, казахская Степь, оренбургский военный губернатор, Оренбургская Пограничная комиссия, султаны-правители, дистаночный начальник, местный начальник.
The integration of Kazakh's territory into the Russian empire legal terrain has become stronger in the early 19th century. The reforms of 1822 and 1824 ("Siberian Kirgiz statute" and "The confirmed opinion of Asian Affairs Committee on reformation of Orenburg region") brought to the changes of administrative, judicial and territorial administration on the territory of Junior and Middle Hordes.
The article studies the Russian empire politics on the territory of Junior Horde based on the archive source and published materials. The reforms of 1824 led to introduction of new category of the officials — remote governors and aul officers. The author analyzes the mechanisms of collaboration at all levels of the governance to implement the empire politics on the outskirts, the requirements to the candidates for the remote governors and aul officers are studied as well as understanding of the new duties by the Kazakhs.
Key words: Russian empire, Kazakhs steppe, Orenburg military governor, Orenburg boundary commission, Sultan-governor, remote governors, aul officers.
* Избасарова Гульбану Болатовна, тел. 8-926-253-65-69; e-mail: iz_gulbanu@mail.ru
* * *
Инкорпорация казахов в состав Российской империи растянулась на полтора столетия. Инициатор этого процесса хан Младшего жуза казахов Абулхаир Кажыулы, отправив послов в 1730 г. в российскую столицу, положил начало преобразованиям в Степи. «Совершая этот неординарный политический шаг, он был глубоко убежден в том, что без сильной поддержки Российского государства ханская власть в Степи не сможет обеспечить сколько-нибудь стабильную интеграцию казахов всех трех жузов на долговременную историческую перспективу и сохранить социокультурное единство и этнотерриториальную целостность Казахского ханства в условиях почти перманентной военной агрессии со стороны ближайших соседей», — пишет казахстанский ученый И.В. Ерофеева1.
Выбор, сделанный ханом в пользу европейской цивилизации, придал новый импульс развитию казахского общества. Россия в свою очередь, включив новые территории, искала приемлемую модель административно-территориального устройства и определяла их статус. По отношению к казахской Степи был выбран путь инкорпорации.
В начале XIX в. велся активный поиск и обсуждение в Азиатском департаменте МИД, в Азиатском комитете положения дел в казахском Младшем жузе. В 1820 г. в Оренбургский край был командирован чиновник Азиатского департамента В.Ф. Тимковский2. Он возглавил миссию, которая должна была изучить положение в Младшем казахском жузе, наладить отношения с казахским ханом Шергазы Айшуаковым3 и султаном Арынгазы Абулгазизовым4,
1 Ерофеева И.В. Казахское ханство и власть в традиционном обществе казахов // История Казахстана: народы и культуры. Учебное пособие / Масанов Н.Э. и др. Алматы, 2001. С. 152.
2 Подробнее о ситуации сложившейся в начале XIX в. в Оренбургском крае, см.: Избасарова Г.Б. Служба В.Ф. Тимковского в Оренбургском крае // Вестник Оренбургского гос. пед. ун-та. Электронный научный журнал. 2016. № 1 (17). С. 145-155. URL: http://vestospu.ru/archive/2016/articles/16_17_2016.pdf; Он же. «Я не хотел, чтобы отчет в моих занятиях, показывая резкия отступления от данной мне инструкции, имел характер жалобы или доноса». Записка статского советника В. Тимковского // Университетский научный журнал. Сер. Филологические и исторические науки, археология и искусствоведение. 2016. № 18. С. 25-35.
3 Шергазы Айшуаков — второй сын Айшуака, внук Абулхаир хана — инициатора присоединения Казахстана к России, последней хан (1812—1824 гг.) Младшего жуза.
4 Арынгазы Абулгазиев происходил от старшей ханской ветви Жадик. Старший сын хана Абулгазы, внук Хивинского хана Каипа Батырулы, в апреле 1816 г. он был возведен в ханы в районе Сырдарьи. Его власть распространялась на роды шуме-кей, шекты, жагалбайлы, торткара, жаппас и на некоторые другие роды Младшего жуза (около 100 тыс. аулов). Бухарский эмир признавал его как казахского хана. Оренбургский губернатор П.К. Эссен рассматривал его, как достойного претендента на статус хана Младшего жуза. Несмотря на многократные ходатайства Орен-
предложить методы совершенствования местного судопроизводства, изучить вопрос создания условий для развития торговли по Оренбургской линии со среднеазиатскими странами. В.Ф. Тимков-скому надо также было представить сведения об участи ханской власти, так как в центре тогда решали: ликвидировать ханскую власть или ввести правление двух или более ханов.
В этот период были выработаны правовые основы, которые регулировали отношения с кочевыми казахами. 4 декабря 1823 г. проект «Устава об Оренбургских киргизах (казахах. — Г.И.)» был представлен главе ведомства иностранных дел К.В. Нессельроде5. Инициатором проведения данной реформы был оренбургский военный губернатор П.К. Эссен. Реформа была подготовлена на основе рапортов и донесений председателя Оренбургской пограничной комиссии С.И. Траскина, а проект составлен полковником свиты по квартирмейстерской части Ф.Ф. Бергом и дополнен военным губернатором6.
31 января 1824 г. на 31 заседании Азиатского комитета было рассмотрено «Утвержденное мнение Комитета Азиатских дел относительно преобразования управления Оренбургским краем». К.В. Нессельроде 31 марта 1824 г. уведомил Оренбургского военного губернатора графа П.К. Эссена, «что Государь Император высочайше указать соизволил разделить зауральских киргизов, подведомственных Оренбургскому главному начальству, на три отделения и вверить их разным правителям с жалованием и другими выгодами»7.
Согласно данной реформе, территория Младшего и частично Среднего жуза, которая находилась под управлением оренбургского начальника, была разделена на три части: Западную, Среднюю и Восточную. В качестве глав каждой были назначены султаны-правители. В 1824 г. по инициативе П.К. Эссена был создан «Комитет,
бургского начальника Министерство иностранных дел не поддерживало мнения П.К. Эссена. В 1817 г. Арынгазы был назначен председателем ханского совета. Он отвечал за охрану российских караванов, идущих в Бухару и обратно, тогда как другой претендент на ханскую власть, Каратай Нуралиев, отвечал за сохранность караванов, идущих в Хиву и обратно. В 1820 г. Арынгазы был награжден медалью за успешное сопровождение русской дипломатической миссии во главе с А.Ф. Не-гри через казахские кочевья в Бухару. В 1821 г. Арынгазы был вызван в Петербург, но на обратном пути задержан. В 1823 г. отправлен в Калугу. Умер в 1833 г., так и не вернувшись на родину.
5 Российский государственный исторический архив (РГИА). Ф. 1291. Оп. 81. 1823 год. Д. 95а. Л. 288.
6 Там же. Л. 287.
7 Государственный архив Оренбургской области (ГАОО). Ф. 6. Оп. 10. Д. 6528. Л. 8-8 об.
учрежденный для разделения Орды Оренбургских киргизов» (далее Комитет. — Г.И.) под председательством полковника полковника Ф.Ф. Берга, султанов Каратая Нуралиева8, Темира Ералиева9, Жумы Кудаймендиева10, начальника инженеров отдельного Оренбургского корпуса, инженер-полковника Г.Ф. Генса и управляющего пограничной канцелярией военного губернатора, титулярного советника Оводова. Им были предписаны правила по руководству11. Данный Комитет установил территорию родорасселения казахов трех частей с учетом летних кочевий и зимних стоянок, определил родоплеменной состав казахов, место ставок султанов-правителей и т.д.
Непроработанность реформы 1824 г., разрешение Азиатского комитета решать возникшие проблемы на местах самостоятельно позволила оренбургскому военному губернатору П.П. Сухтелену стать инициатором введения новых территориально-административных единиц. «Административно-территориальное деление, как система организации территории государства, образовывается по определенным принципам. Эти принципы, в свою очередь, соответствуют интересам и задачам государства, вытекающим из конкретно-исторической обстановки. По мере совершенствования всего государственного устройства они закрепляются законодательно, а в процессе обобщения исторического опыта территориальной организации получают теоретическое обоснование»12.
5 июля 1830 г. П.П. Сухтелен приказал организовать среди казахов, примыкавших своими кочевьями к пограничной полосе, административные участки, названные дистанциями. Появляются не только линейные, но и степные дистанции. Степные дистанции превосходили линейные по обширности кочевых участков, но количество кибиток определялось только сотнями. Для быстрого доставления сведений обо всем случающемся в Степи и для скорейшего исполнения предписаний начальства, в особенности по претензиям
8 Каратай Нуралиев — сын хана Нуралы, внук Абулхаир хана — инициатора присоединения Младшего жуза к Российской империи. В 1824—1826 гг. султан-правитель Западной части казахов Оренбургского ведомства.
9 Темир Ералиев — сын хана Ералы, внук Абулхаир хана. В 1824—1825 гг. султан-правитель Средней части казахов Оренбургского ведомства.
10 Жума Кудаймендиев — потомок хивинского хана Каипа. 13 августа 1824 г. назначен на должность султана-правителя Восточной части казахов Оренбургского ведомтва.
11 РГИА. Ф. 1291. Оп. 81. 1823 год. Д. 95 а. Л. 273, 342-342 об.
12 Дамешек Л.М., Федореева И.А. Теоретические и правовые основы административно-территориального деления. Особенности организации территории. // Известия Иркутского гос. ун-та. Сер. История. 2013. № 1 (4). С. 7.
прилинейных казахов и линейных жителей, были учреждены дис-таночные и местные начальники. Данная категория чиновников избиралась из казахских султанов, старшин, биев. По всему пространству степи, прилегающей к линии от Звериноголовской крепости до Каспийского моря, были назначены местные начальники. 20 ноября 1831 г. П.П. Сухтелен утвердил инструкцию для диста-ночных и местных начальников, подготовленную председателем Оренбургской пограничной комиссии Г.Ф. Генсом13.
Предписания, составленные председателем Пограничной комиссии, определяли круг обязанностей дистаночных начальников следующим образом:
1) главная обязанность дистаночных начальников - контролировать и не допускать преступлений казахов вверенной ему дистанции, а также их защита от притеснений;
2) объезжать свою дистанцию, чтобы владеть ситуацией в Степи и лично удостовериться в исполнении местными старшинами своих обязанностей;
3) выполнять распоряжения султана-правителя, Пограничной комиссии, военного губернатора и линейных начальников (комендантов крепостей), доносить султану-правителю обо всех происшествиях, а о важных сообщать в Пограничную комиссию через линейное начальство или прямо от себя;
4) предписания военного губернатора, Пограничной комиссии должны исполняться неукоснительно, а содержание этих предписаний дистаночный начальник должен был донести до султана-правителя своей части;
5) поддерживать «спокойствие» на вверенной ему территории, пресекать недружелюбные акты казахов по отношению к линейным жителям, извещать начальство о происшествиях в степи, о злонамеренных слухах и намерениях подданных14.
Во время болезни или выезда за пределы дистанции начальник мог поручить исполнение своих функций надежному, уважаемому казаху по своему выбору. О своем выборе он должен был сообщать как султану-правителю, так и линейному начальству15.
Каждому дистаночному начальнику был назначен участок (дистанция) от одной крепости до другой. В 1831 г. было определе-
13 ГАОО. Ф. 6. Оп. 10. Д. 5615.
14 Материалы по истории политического строя Казахстана (со времени присоединения Казахстана к России до Великой Октябрьской социалистической революции) / Сост. М.Г. Масевич. Алма-Ата, 1960. С. 214.
15 Там же. С. 215.
но на протяжении всей линии 22 дистаночных и 115 местных начальников, в 1839 г. определены по Новой линии 5 дистаночных и 28 местных. В феврале 1841 г. назначены по р. Илеку 3 дистаночных и 8 местных начальников16. В январе того же года был определен дистаночный начальник казахам рода адай против Ново-Александровского укрепления17. Данное укрепление было основано в 1834 г. на северо-восточном берегу Каспийского моря на урочище Кызылташ для защиты русских рыбопромышленников от нападения туркмен и казахов рода адай. В 1841 г. были определены в племя аргын 11 дистаночных и 10 местных начальников, в жаппас — 6 дис-таночных, в алтын - 3 дистаночных начальника. В июне того же года кыпчакам были определены 1 дистаночный и 3 местных начальника. В январе 1842 г. назначено в племя жаппас 26, а алтын — 10 местных начальников. Всего же в 1844 г. было 52 дистаночных и 206 местных начальников18.
Дистанции были разделены неравномерно. Количество кибиток в них варьировалось от сотен до тысяч. После реформы 1844 г. это проблема встанет остро, и уже в 50-е — 60-е гг. XIX в. Оренбургское правление будет ставить вопрос о новом перераспределении территории дистанций с учетом численности населения.
Процедура назначения дистаночных начальников проходила следующим образом. 1. Кочевники-казахи представляли «приговор», т.е. свое прошение, где, перечисляя достоинства будущего дистаночного начальника, просили султана-правителя представить данную кандидатуру оренбургскому начальству. 2. Султан-правитель части представлял в Оренбургскую пограничную комиссию по форме сведения, где перечислялись: происхождение кандидата, место кочевания, его заслуги, усердие к службе, способности, поведение, его взаимоотношения с другими чиновниками. 3. В свою очередь, для утверждения кандидата Пограничная комиссия представляла сведения о нем оренбургскому военному губернатору, иногда дополняя ее известными ей фактами. 4. Решение вопроса оставалось за главным начальником края. Так, например, султан-правитель Восточной части Ахмед Джантюрин в 1847 г. вышел с инициативой открытия новой дистанции среди племени аргын, жогары-шектинского отделения и предложил кандидатуру бия племени аргын Кудабая Кучбина на должность дистаночного началь-
16 Генс Г.Ф. Из краткого обозрения управления Оренбургскими киргизами. 1844 г. // История Казахстана в документах и материалах: Альманах. Вып. 1. Алматы, 2011. С. 87.
17 Центральный государственный архив Республики Казахстан (ЦГА РК). Ф. 4. Оп. 1. Д. 366. Л. 54—55.
18 Генс Г.Ф. Указ. соч. С. 87.
ника19. Докладывая, что бий Кучбин известен Пограничной комиссии по прежним представлениям, перечислил его заслуги20.
В 1865 г. казахи 22 дистанции, где находились кочевники матай-ского отделения рода керей Восточной части, представили в своем «приговоре» пожелание иметь своим дистаночным начальником Юлмухамета Байжанова21. Они писали, что «служивший при форте № 1 бий Ю. Байжанов, человек воспитанный в русских заведениях, хорошего образования, совершенно безукоризненного поведения и твердой воли и энергии, а потому нет сомнения, может среди нас быть наставником и представителем нашим пред правительством, наставляя нас на хорошую жизнь, обучая детей, одним словом правя нами. Такого рода установившееся нами мнение и взгляд на г. Байжанова дает нам право обстоятельство это на высокое благоусмотрение правительства и предстательствовать перед ним, прося, если только наша просьба не будет вопреки законам нашего Государя, назначить г. Байжанова нашим дистаночным начальником»22.
Безупречная служба была одним из главных критериев при назначении на должность дистаночного начальника. Любые нарушения при выполнении предыдущих обязанностей, которые приводили к освобождению от должности, могли сыграть отрицательную роль при получении новой.
В обязанности дистаночных начальников входило представление сведений о числе населения, кибиток, скота и т.д. на вверенной им территории. Их отчеты перепроверялись должностными лицами разных уровней. Во время таких проверок, когда представители власти приезжали на дистанции, местные жители могли напрямую высказать свои требования, жалобы, просьбы. Так, например, в 1855 г. заседатель Оренбургской пограничной комиссии (с 29 мая 1837 г.) султан, хорунжий Тлеукабыл Абултаев был командирован в 57-ю дистанцию для проверки представленных сведений аульными старшинами и дистаночным начальником. В это
19 ГАОО. Ф. 6. Оп. 10. Д. 5842. Л. 17 - 17 об.
20 Кудабай Кучбин (род. в 1811 г.) — бий урджанского отделения, племени аргын. Летом кочевал между реками Тоболом и Тургаем, а зимой на Тургае. Имел немалое состояние. Грамоты не знал. В 1846 г. за усердную службу награжден Пограничной комиссией с разрешения оренбургского военного губернатора 30 руб. серебром. В 1844 г. был в отряде Ахмета Джантюрина, участвовал в преследовании казахов, участвовавших в восстании Кенесары Касымова (ГАОО. Ф. 6. Оп. 10. Д. 5842. Л. 18—18 об.).
21 Юлмухамет Байжанов — сын бия, в 1862 г. закончил казахскую школу при Оренбургской пограничной комиссии. С сентября того же года — младший толмач Оренбургского областного правления казахами.
22 Казахские чиновники на службе Российской империи. Сб. документов и материалов / Отв. ред. Г.С. Султангалиева. Алматы, 2014. С. 58.
время мулла данной дистанции Хайрулла Габдуллин просил освободить мечеть от кибиточной подати23.
Во время перекочевки дистаночные начальники беспокоились о своевременном получении корреспонденции и указывали заранее новый пункт пребывания. Просили оренбургскую администрацию сообщить об изменении места дислокации всем официальным лицам. Например, начальник 18-й дистанции зауряд сотник Качаров сообщал, что во время перехода за черту Новой линии на летнюю кочевку он получал корреспонденцию с большой задержкой. Предписание управляющего областью от 13 июня было получено им 17 августа и т.д. Он беспокоился о том, чтобы «не подвергнуть себя ответственности в отношении исполнения», чтобы своевременно получать распоряжения, письма и т.д.24 Введение во второй половине XIX в. административного наказания за несвоевременное исполнение обязанностей, халатности возымело свое действие.
Данная категория начальников имела право на отпуск. Во время болезни или выезда за пределы Степи, а также отпуска их увольняли с должности на определенное время и назначали временно исполняющих обязанности. Так, например, начальник 54-й дистанции А. Тобабергенов, отправляясь в 28-дневной отпуск, просил назначить на свое место сына — Шахмурата Алматова25.
Дистаночные начальники не получали жалованья. За усердную службу их награждали похвальными листами и медалями, переводили в следующий чин. Не все начальники были людьми высокого достатка. Так, например, начальник 9-й дистанции Тауке Айшуа-ков в 1838 г. в возрасте 60 лет писал: «не получая от казны никакого содержания, крайне стесняюсь в содержании себя с семейством». Он имел трех жен, семь сыновей, трех дочерей. Дистаночный начальник просил правителя Западной части Б. Айшуакова о хода-тайствовании ему пенсии для содержания семьи26.
Внутри дистанции были образованы аулы, или местности. Аулы казахов Оренбургского ведомства отличались от аулов Сибирского, где было четко определено количество кибиток, тогда как в аулах казахов Оренбургского ведомства количество кибиток могло варьироваться и зависело от родорасселения. Родоначальник не всегда назначался аульным старшиной. Поэтому сохранилось характерное для традиционного казахского общества управление родами, отделениями и подотделениями биев и старшин. Местные началь-
23 Казахские чиновники на службе Российской империи. С. 118.
24 Там же. С. 157.
25 ЦГА РК. Ф. 4. Оп. 1. Д. 4413. Л. 147.
26 История Казахстана в русских источниках XVI—XX веков / Сост. Б.Т. Жана-ев. Т. VIII. Ч. 2. Алматы, 2006. С. 14—15.
ники, т.е. аульные старшины были определены для территорий напротив каждого отряда или форпоста.
Положение для аульных старшин разработал председатель Оренбургской пограничной комиссии Г.Ф. Генс27. Правила состояли из 36 пунктов. Здесь выстраивалась вертикальная линия власти. Определялось когда, кому, в каких случаях аульный старшина должен был представлять сведения. Он, как начальник определенной местности, нес обязательства за спокойствие вверенной ему территории. Аульный старшина отвечал перед законом за несвоевременное донесение жалоб вверенных ему казахов в соответствующий орган, за невыполнение распоряжений начальства (§ 24, 36)28. «Вы подчиняетесь, как ближайшему начальнику (имеется в виду комендант крепости, главный линейный начальник. — Г.И.), дис-таночному начальнику А дистанции оренбургских местных киргизов (казахов. — Г.И.), но если случится, что Вы получите предписания прямо от султана-правителя, Пограничной комиссии или от его сиятельства господина оренбургского военного губернатора, то Вы должны исполнять оные неукоснительно, объявляя о содержании оных немедленно дистаночному начальнику», — говорилось в документе (§ 32)29.
Линейное начальство могло объявить о распоряжении Пограничной комиссии, военного губернатора напрямую аульному старшине, а последний должен быть доложить об этом дистаночному начальнику (§ 33). Линейное начальство по делам казахов обращалось только аульному старшине, требуя содействия, но оказывая защиту и выдавая в случае необходимости пособия (§ 35)30. О слухах, чрезвычайных происшествиях он должен был доносить диста-ночному и местному линейному начальнику (коменданту крепости) (§ 30). Обо всем, что произошло на вверенной ему территории, он докладывал им параллельно, но о нуждах, стеснениях претерпеваемых казахами, он докладывал по инструкции, только дистаноч-ному начальнику (§ 31)31.
Аульный старшина должен был также вовремя докладывать дистаночному и местному линейному начальнику обо всех сделках между линейными жителями и казахами (§ 23)32.
27 ГАОО. Ф. 6. Оп. 10. Д. 5615. Л. 1; Материалы по политической истории... С. 210—215.
28 ГАОО. Ф. 6. Оп. 10. Д. 5615. Л. 20, 22 об.
29 Там же. Л. 22.
30 Там же. Л. 22—22 об.
31 Там же. Л. 21 об.—22.
32 Там же. Л. 20.
Местный начальник выступал регулятором отношений казахов с линейными жителями и начальством. Он должен был участвовать в следствиях над казахами как их представитель, свидетельствовать потравы, рубку леса, выдавать беглецов и чужой скот. Аульный старшина нес ответственность за поступки населения вверенной ему территории (§ 28)33.
Таким образом, местный начальник был ответственен за население определенного аула, располагавшегося возле крепости. Он имел двойное, параллельное подчинение — как местному казахскому (дистаночному начальнику), так и российскому (линейному) начальнику. Он мог сообщать сведения как письменно, если у него были средства, так и устно, через верных и надежных людей.
Пограничная комиссия рассматривала взаимные между казахами и линейными жителями иски, притязания. Никто не мог взыскивать с казахов деньги, скот, имущество без предписания комиссии. Предписания делались султанам-правителям, а они давали указания дистаночным начальникам, а те, в свою очередь, аульным старшинам (§ 15)34. По всем взысканиям аульный старшина должен был собрать необходимое и сдать его под расписку начальнику коменданта крепости, против которой он находился. Затем старшина должен был передать расписки дистаночному начальнику, тот, в свою очередь, султану-правителю, а последний — Пограничной комиссии для сопоставления данных, переданных линейными начальниками (§ 16, 17, 20, 21)35. Никакое имущество или скот аульный старшина не мог отдавать для удовлетворения иска, без указаний Пограничной комиссии и мимо местного линейного начальника (§ 18, 19). Хотя § 15 предполагал, что взыскание денег, имущества, скота идет по распоряжению Оренбургской комиссии, но в случае, если линейное начальство настоятельно требовало этого, аульный старшина должен был сделать все требуемое и сдать имущество по расписке (§ 22)36.
Сохранялся институт аманатства. Аманаты служили залогом спокойного кочевания казахов при линии. Они не могли вмешиваться ни в какие дела и не могли участвовать в решении вопросов. Аульный старшина по требованию российской администрации беспрекословно должен был представлять аманатов на линию.
Таким образом, составленная председателем Оренбургской пограничной комиссии Г.Ф. Генсом инструкция для аульных старшин определяла обязанности, ответственность, подотчетность началь-
33 ГАОО. Ф. 6. Оп. 10. Д. 5615. Л. 21—21 об.
34 Там же. Л. 18—18 об.
35 Там же. Л. 18 об., 19 об.
36 Там же. Л. 19—20.
ника аула как казахским, так и российским начальникам. Аульные старшины так же не получали жалования. За верную, усердную службу они получали денежные награды и подарки.
Назначение местного начальника проходило следующие этапы. 1. Казахи определенной территориальной единицы — аула, выбирали аульного старшину и представляли его кандидатуру дистаноч-ному начальнику. 2. Дистаночный начальник просил о назначении выбранной кандидатуры султана-правителя части. 3. Султан-правитель на основании поступивших сведений (если устные — то его письмоводитель записывал сведения о кандидате), отправлял ходатайство на имя председателя Оренбургской пограничной комиссии, прилагая послужной список кандидата. 4. Председатель Пограничной комиссии готовил соответствующую документацию начальнику края, который принимал окончательное решение37. Например, в июне 1835 г. казахи утебаева отделения рода маскар, кочующие при Харкинском форпосте, представили «приговор» дистаночному начальнику, где сообщали, что по предписанию начальника, в связи со смертью своего отца, Таттимбек Аллабергенов выполнял функции местного начальника с 13 мая 1834 по 2 июня 1835 г. Дав положительную характеристику юноше, со словами «достоен сей должности», «мы все его желаем», «избираем вместо отца его», просили утвердить его38.
Со своей стороны, начальник 3-й дистанции линейных казахов Каркын Бутантаев просил в своем рапорте султана-правителя Баймухаммеда Айшуакова «учинить зависящее распоряжение» и представил избирательный лист казахов об избрании на место умершего местного начальника его сына Таттимбека39. Баймухаммед Айшуаков представил на рассмотрение Пограничной комиссии рапорт начальника дистанции, избирательный лист казахов, кочующих при Харкинском форпосте, и просил сделать распоряжение об определении на место умершего местного начальника его сына40. После назначения Пограничной комиссией новый местный начальник Таттимбек Аллабергенов получил предписания для руководства и приступил к исполнению своей должности41.
По предписанию оренбургского военного губернатора, назначение дистаночных и местных начальников должно было производиться постепенно, а не одновременно, чтобы можно было выбрать людей достойных и благонадежных.
37 Иногда в документах указывается, что после назначения Оренбургской пограничной комиссии приступил к должности.
38 ЦГА РК. Ф. 4. Оп. 1. Д. 4659. Л. 6.
39 Там же. Л. 3.
40 Там же. Л. 2.
41 Там же. Л. 10.
Не всегда освобожденные от должности дистаночные или местные начальники с уважением относились к своим преемникам. Так, например, заступивший в 1862 г. на должность начальника 34-й дистанции султан И. Бабин в своем рапорте на имя управляющего Областью оренбургских казахов, объясняя причины своих неудач в управлении, связывал это с деятельностью бывшего дис-таночного начальника бия Бабакая Абилева и его соплеменников Бигена Языева42 и Байжана Бигенова. Исемгазы Бабин — воспитанник Оренбургского Неплюевского кадетского корпуса, был воспринят населением как «чужестранец», «русский»43. Бий Баба-кай, по словам нового дистаночного начальника, убеждал население рода аргын, подотделения таз, что только представители своего рода могут управлять ими, призывал не подчиняться новому начальнику. Когда тот собирался сделать проверку сбора кибиточного налога за прошедшие годы, то Бабакай Абилев прислал ему повестку, приложив именную печать. Он сообщал, что не имеет права без особого предписания начальства разъезжать по дистанции и проверять платежные квитанции. Бий заявил, что при объездах запрещено взимать с дистанции подводы и обременять народ неосновательными распоряжениями44. Это вызвало растерянность у И. Бабина, и он обратился к султану-правителю части с просьбой выдать такое разрешение. Новый начальник дистанции несколько раз письменно и устно докладывал султану-правителю о сложившейся ситуации, просил оказать содействие. Однако он его не получил. Страх потерять доверие в лице российской администрации побудил И. Бабина обратиться в Оренбургское правление. «Все должностные лица и родоначальники вообще не расположены к подобным мне чиновникам, воспитывавшимся в Оренбургском Неплюевском кадетском корпусе, на которых смотрят с неприятием и с отвращением, подозревая в них для себя какую-то опасность, одним словом, не дают хода воспитывавшимся киргизам в русских заведениях», — писал И. Бабин.
Этот случай показывает стремление начальников низового звена не допустить в свою «нишу» представителей других местностей.
42 Биген Языев — хорунжий, бий, сын знаменитого Язы Янова, участвовавшего при разграничении земель казахов Оренбургского и Сибирского ведомств в 40-е гг. XIX в. Биген Языев был в составе казахской депутации, отправившейся вместе с А. Джантюриным в Санкт-Петербург (РГИА. Ф. 1291. Оп. 82. 1848 год. Д. 8. Л. 40). В 1845 г. за усердие и преданность Биген был награжден Пограничной комиссией бархатным кафтаном. В 1847 г. получил за службу пару двуствольных пистолетов с прибором. В 1848 г. награжден чином хорунжево. В январе того же года назначен управляющим (ЦГА РК. Ф. 4. Оп. 1. Д. 3519. Л. 118—118 об.).
43 Казахские чиновники на службе Российской империи. С. 146.
44 Там же. С. 147, 149.
Против нового дистаночного начальника объединились три представителя отделения таз, которые занимали разные должности. Возможно, поведение этих чиновников повлияло на отношение к нему со стороны султана-правителя. Но последнее обвинение — что в Степи «видят опасность», «не расположены к подобным мне чиновникам» — не согласуется с взглядом трансформированного казахского общества на выпускников Оренбургского Неплюевского кадетского корпуса, школы в Сеитовской слободе, казахской школы при Оренбургской Пограничной комиссии в 50—60-е годы. Эти выпускники представляли новую плеяду казахских чиновников с прекрасным знанием русского языка. К этому времени они занимали должности султанов-правителей, их помощников, диста-ночных начальников и т.д.
Например, в письме к оренбургскому военному губернатору генералу от инфантерии В.А. Обручеву две жены умершего есаула Караул-ходжи Бабаджанова45 в 1850 г. просили определить малолетних сыновей и внуков в Неплюевский корпус. Они сообщали, что их покойный муж с 30 до 75 лет (до самой смерти в марте 1850 г.) верно служил императорскому двору. Жамиля Пиралиханова46 и Улбиби Данишмендова47 писали, что К. Бабаджанов в свое время определил трех сыновей в Неплюевский кадетский корпус. К этому времени двое старших умерли, а третий, Мухамед-Салих Бабаджа-нов, учился в данном корпусе. Перечисляя преимущества выпускников этого учебного заведения, в числе которых они особо выделяли «преимущество пред простолюдинами и не должностными султанами», женщины просили оренбургского начальника «осчастливить» их тем, чтобы дети их были приняты в корпус, а затем допущены для исполнения различных должностей48.
Еще один пример Едиге Айтукин, выпускник казахской школы при Оренбургской пограничной комиссии, в 1865 г. писал управляющему областью оренбургских казахов (1865—1868) Л.Ф. Бал-люзеку, что после окончания школы он вернулся на некоторое время в Степь. Но затем, вернувшись в Оренбург, он просил в Оренбургском правлении должность местного или дистаночного начальника. Правление предписало правителю Восточной части при появлении первой же вакансии назначить Е. Айтукина на долж-ность49. Этот пример, как и вышеописанный, ярко свидетельствует,
45 Караул-ходжа Бабаджанов — есаул, управляющий 1-й частью Приморских казахов и частью рода адай Букеевской Орды.
46 Жамиля Пиралиханова — дочь туркменского хана Пиралы, внучка хана Ну-ралы, правнучка хана Абулхаира.
47 Улбиби Джанишмендова — старшая жена.
48 Казахские чиновники на службе Российской империи. С. 24—25.
49 Там же. С. 194—195.
что получившие образование в российских учебных заведениях казахи после окончания обучения могли смело претендовать на определенные должности. Выпускники в своих письмах к представителям российской администрации прямо просили определить их на службу империи.
Анализ социального состава чиновников, выполнявших должность дистаночного начальника, показывает, что в начале 30-х гг. XIX в. многие из них были Чингизидами, но уже в 40-е гг. ситуация изменилась. В этот период среди дистаночных начальников мы встречаем простых казахов, которые имели авторитет среди соплеменников, стали известны российской администрации только после назначения на должность. Они были рекомендованы населением дистанции, их кандидатуры были поддержаны султанами-правителями, председателем Оренбургской пограничной комиссии. Многие из них были среднего материального состояния. Ситуация с образовательным уровнем начальников не изменилась. Избранные из числа простых казахов не знали грамоты, из султанов и старшин — знали «татарскую» грамоту, а уже с середины 40-х гг. место в управленческом аппарате занимают выпускники российских образовательных учреждений, вернувшиеся в Степь. Высшее звено в системе военно-административного управления казахской Степью принадлежало к российскому государственному аппарату, представленному на месте оренбургским генерал-губернатором, Оренбургской пограничной комиссией. К структуре власти среднего уровня относились должности султанов-правителей, а низовым — дистаночных начальников и аульных старшин.
Список литературы
1. Дамешек Л.М., Федореева И.А. Теоретические и правовые основы административно-территориального деления. Особенности организации территории // Известия Иркутского гос. ун-та. Сер. История. 2013. № 1 (4).
2. Ерофеева И.В. Казахское ханство и власть в традиционном обществе казахов // История Казахстана: народы и культуры. Учебное пособие / Масанов Н.Э. и др. Алматы, 2001.
3. Избасарова Г.Б. Служба В.Ф. Тимковского в Оренбургском крае // Вестник Оренбургского гос. пед. ун-та. Электронный научный журнал. 2016. № 1 (17). URL: http://vestospu.ru/archive/2016/articles/16_17_2016.pdf
4. Избасарова Г.Б. «Я не хотел, чтобы отчет в моих занятиях, показывая резкия отступления от данной мне инструкции, имел характер жалобы или доноса». Записка статского советника В. Тимковского // Университетский научный журнал. Сер. Филологические и исторические науки, археология и искусствоведение. 2016. № 18.
Поступила в редакцию 15 марта 2017 г.
