CC BY
70
ПОЛИТИЧЕСКАЯ СОЦИАЛИЗАЦИЯ В СОВРЕМЕННОЙ РОССИИ И ПРОЕКТ «КОММУНИКАТИВНОЙ ДЕМОКРАТИИ»
А.В. Федоренко
Кафедра социологии
Российский университет дружбы народов ул. Миклухо-Маклая, 6, 117198, Москва, Россия
Процессы трансформации, происходящие в российском обществе, начались в политической сфере, но, по сути, затронули все его институты: и политические, и экономические, и правовые, и культурные. Крайняя неустойчивость политического и экономического «самочувствия» личности в постсоветскую эпоху, неопределенность и двусмысленность политических ориентиров, неясность в отношении базовых ценностей общества, несправедливость распределения его богатств и многое другое, - все это не может не оказывать своего отрицательного влияния на процессы политической социализации и, следовательно, на становление «здорового» гражданского общества, в конечном же счете, - на стабильность социальной системы как таковой.
Одной из особенностей политической социализации в современном российском обществе является то, что она все еще сохраняет черты советской политической социализации. Это относится, прежде всего, к политическому сознанию и политическому поведению граждан.
Несмотря на поколенческое «разнообразие», представленное сегодня на российском политическом пространстве, большая часть населения нашей страны проходила первичную социализацию в Советском Союзе. Не в последнюю очередь именно поэтому и говорят о сохранении определенных традиций в отношении социализации. Должна произойти не одна смена поколений, чтобы в обществе (в политической культуре) начали доминировать новые нормы.
К числу же наиболее глубоко укорененных традиционных ценностей в политической культуре россиян можно отнести авторитарные установки и коллективистские ориентации, конформизм в отношении власти, этатизм и централизм.
В Советском Союзе социализация была практически сведена к воспитанию граждан, и это воспитание, в силу тотального проникновения идеологии во все сферы жизнедеятельности людей, было по своей сути политическим. Механизмы политического воспитания функционировали вполне успешно. Эти же механизмы воспроизводятся и сейчас, но действуют уже не столь успешно. Воспитание не предполагает, в отличие от социализации, вторичной социализации и ресоциализации. Именно с этим как раз связаны те трудности, с которыми столкнулись российские граждане в ходе реформирования общества.
Есть и существенная разница в функционировании механизмов политической социализации. Говоря о Советском Союзе, рассуждают об относительно стабильном обществе. Постсоветская Россия - общество нестабильное,
изменяющееся, и это не может не накладывать свой отпечаток на специфику политической социализации в современной России. Точнее, речь идет о том, что еще одной важнейшей особенностью российской политической социализации является то, что она осуществляется в условиях переходного периода, трансформации политической системы. Отсюда и ее характер: она сама является трансформирующей, становящейся, колеблющейся. Ее характеризует прерывистость (дискретность), неоднозначность, разновекторность. Она не имеет твердой идеологической основы, не контролируется и не определяется (даже в главных чертах) соответствующими государственными структурами.
Значительно увеличился и круг основных институтов политической социализации, что связано с развитием современных средств массовой коммуникации. Расширились и изменились политическая роль и функции самих СМИ. Более того, усилилось влияние неинституциональных факторов политической социализации, и их число также расширилось. Здесь можно указать, в частности, на влияние криминальной среды и уголовных элементов, обусловленное их проникновением в финансово-экономические и политические структуры общества, маргинальных и деструктивных групп и слоев, способных благодаря современным средствам связи успешно и активно распространять свои воззрения.
Политическая социализация в Советском Союзе, напротив, носила жесткий, тотальный, неизменный, ориентированный на определенную систему ценностей характер, осуществляемый, прежде всего, силами традиционных, строго контролируемых институтов социализации.
Нестабильность и трансформация российского общества и, соответственно, политической социализации определяется не только внутренними, но и внешними причинами. Речь идет о том, что Россию как часть мирового сообщества не могли не затронуть глобализационные процессы, а, соответственно, те потрясения и изменения, которые характерны для него. В современной литературе в данном случае говорят о вызовах современности. Один из таких вызовов со стороны глобализирующегося мирового сообщества обращен к демократическому устройству общества.
Классическое понятие демократии подразумевает народовластие, которое ориентировано на общий интерес или общее благо, разделяемое большинством граждан. Демократические институты как раз и позволяют выявить предпочтения и интересы большинства. Сегодня, в силу усиливающейся плюрализации ценностей и интересов, наличия множества субкультур, открытости в целом мира, уже просто «недемократично» ориентироваться на большинство. Речь идет о существенных изменениях в основах самой демократии, и об этом наглядно свидетельствует опыт так называемых развитых западных демократий.
Ведущие политологи уже давно говорят о кризисе демократии, ее основных институтов и идей, и предлагают многочисленные рецепты ее «оздоровления» и даже модернизации. Российская действительность характеризуется тем, что мы не очень хорошо понимаем, на какую демократию следует ориентироваться и какую демократию мы в настоящий момент строим. Неопределенность в плане
политического строительства не может не накладывать свой отпечаток и на политическую социализацию. Она столь же неопределенная. Более того, решимся на крайний вывод: по-настоящему ее еще нет, поскольку по-настоящему еще не определено политическое устройство общества.
Самый удачный, на наш взгляд, проект демократического политического устройства, отвечающего современным политическим вызовам, получил название «делиберативной демократии». И связан он с именем Ю. Хабермаса. Сразу скажем, что он подразумевает высокий уровень политической культуры и наличие развитых демократических институтов, - другими словами, то, что еще только формируется в постсоветской России. Однако ориентироваться на идеи делиберативной, или коммуникативной, демократии, по нашему мнению, более политически целесообразно, чем на морально устаревшие демократические идеалы XIX века, свойственные многим российским политикам.
Рецепт Хабермаса прост: демократия не должна «навязываться» сверху, если она суть сообщество свободных индивидов, демократия - это не то, чему слепо повинуются, и не то, что записано в Конституции государства; демократия - это естественное состояние граждан (если они действительно граждане), ее основа -публичность, общественность, демократия растет снизу, власть ее не устанавливает, наоборот, - ей подчиняется. Таким образом, Хабермас подчеркивает зависимость «здоровой» демократии от развитости гражданского общества. Рецепт, в общем-то, не нов, но все дело в организации функционирования гражданского общества. А организует его -коммуникативный разум, который Хабермас противопоставляет
инструментальному (целерациональному) разуму. Первый ориентируется на взаимопонимание, второй - на успех.
Основа подлинного гражданского общества - коммуникативная общественность. Ее составляют люди, коммуникативно компетентные, т.е. владеющие правилами введения дискуссии (дискурса) и руководимые разумом, ориентированным на установление взаимопонимания. Гражданское общество, управляемое коммуникативным разумом, - вполне может стать реальной и действенной политической силой, сдерживающей нездоровые игры политиков, преследующих собственные, узкокорыстные интересы, и игры в политику, призванные внести хоть какие-то вкус и остроту в сытую, вялотекущую жизнь «золотого миллиарда» человечества. Каковы же его главные черты?
Гражданское общество, построенное на коммуникативных началах, по глубокому убеждению Хабермаса, - это языковое (дискурсивное) сообщество, члены которого ведут постоянный диалог (точнее, полилог) друг с другом. Когда мы говорим о коммуникативном действии (взаимодействии), подчеркивает Хабермас, то мы говорим, прежде всего, о речи. Коммуникативное действие - есть речевое действие. И в этом заключается очень важный момент. Политическая культура гражданского участия (вспомним известную типологию Г. Алмонда и С. Вербы) отнюдь не подразумевает постоянную готовность строить баррикады или «чинить» препятствия исполнению властными структурами своих полномочий и обязанностей, объявлять голодовки, забастовки и пр. Речь идет именно о культуре, а значит, об умении решать
назревшие социальные проблемы мирными, ненасильственными методами. Граждане должны разговаривать, договариваться друг с другом, дискутировать о состоянии общественных дел. Это не «болтовня» вокруг да около политики, так хорошо знакомая нам по средствам массовой информации, а именно постоянная гражданская дискуссия (в которой принимают участие все, независимо от своего рода или положения в обществе), причем дискуссия, ведущаяся на языке аргументов. Аргумент, а не сила, точнее, сила аргумента -вот самый действенный, самый демократичный способ решения всем проблем, -считает Хабермас.
Истинное гражданское общество - это и моральное сообщество. Субъекты, ориентированные на достижение взаимопонимания, а не на преследование собственных целей и интересов, руководствуются интерсубъективно значимыми нормами в первую очередь, такими ценностями, как истинность, правильность, правдивость. Наконец, гражданское общество, построенное на коммуникативных началах, - это рефлектирующее сообщество. Рефлективность означает не только сознательное приятие или неприятие тех или иных социально-политических решений, но и постоянное участие в их выработке, а также критичность, причем не только по отношению к своим оппонентам, но и по отношению к самому себе, к своим решениям, возможностям и способностям.
Взгляды Хабермаса могут показаться идеалистичными и даже утопичными, но нельзя отрицать одно, - а именно то, что в нашей жизни очень часто не хватает умения вести диалог на языке аргументов, умения слушать и выслушивать друг друга, умения критично относиться не только к высказываниям других, но и к собственным суждениям и умозаключениям. Очень часто мы в своих речевых действиях далеко не ориентированы на ценности истинности, правильности, правдивости, а значит, и добиваемся, в первую очередь, не взаимопонимания (и, что то же самое, согласия в обществе), а осуществления каких-то эгоистичных, только нам ведомых целей. Если же субъекты политических, и, шире, социальных взаимодействий смогут действительно руководствоваться коммуникативным разумом, то это, конечно же, будет способствовать развитию гражданского партнерства и согласия. Критерием же подлинной демократии в этом случае становится способность общества практически реализовать идеалы дискурса.
Коммуникативная общественность оказывается эффективным политическим противником, точнее, оппонентом любым формам власти в современном обществе. Более того, она не только определяет степень легитимности тех или иных властных институтов, но и сама является формой власти, добавим, -подлинно демократической.
Несмотря на всю свою идеальность, теория Хабермаса заслуживает самого пристального внимания и со стороны «прогрессивных», демократически мыслящих политиков, и со стороны российской формирующейся общественности, поскольку ее практическая реализация помогла бы нам «не залезать» во многие тупики демократии, избежать ошибок, уже допущенных развитыми западными демократиями. Формирование коммуникативного
сознания, становление коммуникативной компетентности способны в корне изменить смысл политики, расстановку и соотношение политических сил в обществе, в том числе российском. Но проблема как раз и заключается в этом «формировании» и «становлении», поскольку налицо сегодня у нас как раз обратное: отсутствие системы политической социализации, растущая
деполитизация основной массы населения. И если на Западе последнее в какой-то мере (помимо недостатков и противоречивости самой демократии) определяется достигнутым уровнем материального благополучия, устроенностью и защищенностью жизни, то у нас растущее равнодушие к политике в немалой степени обусловлено крайне низким уровнем жизни, а также слабой дееспособностью институтов, вроде бы призванных практически реализовывать демократические ценности и нормы. Не сложились у нас еще и институты гражданского участия.
Таким образом, не менее важная особенность политической социализации в современной России обусловлена ее включенностью в мировые глобализационные процессы. Речь в данном случае идет не только о мультикультурализме и плюрализме ценностей, не только о том, что в современных условиях стало гораздо труднее отстаивать свою национальную идентичность (уникальность), но также и о том, что существуют некие мировые тенденции трансформации основных институтов демократии, а также институтов и целей политической социализации. Сегодня успешность политической социализации подразумевает не только приобщение к национальной политической культуре и не только личное (успешное) участие в политической жизни, но и адекватную ориентацию в мировом политическом пространстве, приобщение, через освоение общечеловеческих норм и ценностей, к политической культуре глобализирующегося мирового сообщества. Сегодня уже недостаточно быть «достойным» гражданином своей страны, но нужно быть гражданином мира, а значит, обладать соответствующим уровнем развития политической культуры. К сожалению, на постсоветском политическом пространстве подобные задачи практически не рассматриваются, что, вообще-то вполне понятно: начальным условием вхождения в мировое политическое сообщество является наличие здоровой национальной политической культуры и эффективных механизмов ее производства и трансляции.
POLITICAL SOCIALIZATION IN THE CONTEMPORARY RUSSIA AND THE «COMMUNICATIVE» DEMOCRACY PROJECT
A.V. Fedorenko
The Department of Sociology
Peoples’ Friendship University of Russia Miklukho-Maklaya str., 6, 117198, Moscow, Russia
One of the main features of political socialization in contemporary Russia is its devotion to the soviet traditions in forming political consciousness and behaviour of Russian citizens. The article claims that Russian democrats made two mistakes: on the one hand, they neglected positive achievements of soviet period, on the other hand -they adopted the version of democracy that had already been criticized by its own authors, i.e. developed western democratic countries. The author stresses the necessity to examine new models of democracy such as “communicative democracy” by J. Habermas which seems to be the most appropriate for the contemporary situation both in Russia and worldwide.
