CC BY
71
2015
ВЕСТНИК САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКОГО УНИВЕРСИТЕТА
Сер. 6
Вып. 4
АКТУАЛЬНЫЕ ПРОБЛЕМЫ ПОЛИТИЧЕСКОЙ НАУКИ
УДК 32:316
К. Ф. Завершинский
«ПОЛИТИЧЕСКАЯ КУЛЬТУРА» В ПОЛИТОЛОГИИ ИНСТИТУЦИОНАЛЬНОГО ДИЗАЙНА
В статье рассматриваются методологические возможности исследовательской стратегии «политического дизайна» в политологических исследованиях институциональной динамики современного общества. Автор обосновывает новый теоретический подход к изучению современного культурного и институционального кризиса с точки зрения методологических программ неоинституционализма, ориентирующих исследователей на критику рационалистических подходов к изучению институциональной динамики и учета значимости непредсказуемости и вариативности процесса институционализации. Обосновываются методологические возможности для концептуализации динамики политической культуры и политических институтов посредством использования теоретических посылок культурной социологии в качестве метода политической науки, который рассматривает институционализацию как динамический процесс изменений в культуре. Анализ методологических проблем политических и культурных исследований институциональной динамики в современном обществе особенно важен для понимания проектирования политической культуры и методологических проблем институциональных исследований в политологии и социологии. Библиогр. 11 назв.
Ключевые слова: политическая культура, институциональный дизайн, неоинституциона-лизм, культурная социология.
Zavershinskiy K. F.
THE «POLITICAL CULTURE» IN THE POLITICAL SCIENCE STUDIES OF INSTITUTIONAL DESIGN
The article discusses the methodological opportunities of research strategy of "political design" in political science studies of the institutional dynamics of modern society. The author justifies a new theoretical approach to the study of contemporary cultural and institutional crisis in terms of the methodological programs of the "new institutionalism" focusing on criticism of rationalist approaches to the study of institutional dynamics and the importance of taking into account the unpredictability and variability of the process of institutionalization. This paper argues for methodological opportunities for conceptualization of the dynamics of political culture and political institutions through the use of theoretical premises of cultural sociology as a method of political science, which examines the institutionalization as a dynamic process of change in the culture. The analysis of the methodological
Завершинский Константин Федорович — доктор политических наук, профессор, Санкт-Петербургский государственный университет, Российская Федерация, 199034, Санкт-Петербург, Университетская наб., 7/9; Zavershinskiy200@mail.ru
Zavershinskiy Konstantin F. — Doctor of Political Sciences, Professor, St. Petersburg State University, 7/9, Universitetskaya nab., St. Petersburg, 199034, Russian Federation; Zavershinskiy200@mail.ru
4
problems of political and cultural research of institutional dynamics in modern society is particularly important for understanding the designing of political culture and methodological issues of institutional research in political science and sociology. Refs 11.
Keywords: political culture, institutional design, "new institutionalism", cultural sociology.
Научная актуальность обращения к теоретико-методологической роли концепта «политическая культура» в институциональном анализе политических процессов обусловлена острыми противоречиями, с которыми сталкивается большинство современных обществ при реализации принципов «конституционализма» в реалиях растущей фрагментации политического порядка и резкого возрастания амбивалентности влияния культурных, символических ресурсов на институциональную динамику. Политические коммуникации современного мира существенно усложнились и не укладываются в традиционные способы описания влияния политической культуры на институциональную динамику, в силу возросшей активности политических акторов по символическому конструированию национальных политических культур.
Это актуализирует проблему комплексного описания динамики возникновения и деконструкции современных политических институтов. Симптоматично в связи с подобным обстоятельством оформление в институциональных исследованиях такого направления, как институциональный дизайн политических институтов. Исследования институционального дизайна претендуют на обновление понимания политических институтов как относительно устойчивого комплекса правил и организационных практик. Сторонники этого подхода акцентируют внимание на том, что необходимо изучать вариативность и многоаспектность властных взаимодействий в процессе оформления государственных и негосударственных институтов, образующих сложные иерархизированные системы самоорганизации, где существенную роль играют особенности разделяемых людьми политических ожиданий и адаптивность к постоянно меняющейся социокультурной среде (см., напр.: [1, р. 24-25; 2, р. 11-15]. При этом исследователи подчеркивают необходимость творческой коэволюции новых и более традиционных исследований динамики политических институтов. Подобная взаимосвязь предполагает тесную корреляцию с изучением места и роли политической культуры в социальном конструировании политической реальности.
Поскольку варианты институционального анализа весьма многообразны, постольку интерес представляет артикуляция специфики стратегий изучения места и роли культуры в институциональной динамике и дизайне политических институтов. Выявление потенциала действенности политической культуры и способов ее интерпретации позволяет придать комплексный характер анализу влияния политической культуры на социальное конструирование политических институтов.
Вместе с тем реализация подобной исследовательской стратегии, так или иначе представленной в современных стратегиях изучения значимости политической культуры для институционального дизайна, продолжает, на наш взгляд, оставаться теоретической и методологической проблемой, поскольку существует целый ряд методологических лакун. В чем специфика более традиционных и современных методологий исследования политической культуры и ее роли в институциональной динамике? Какие ограничения существуют в использовании той или иной
5
методологии интерпретации политической культуры при описании политического дизайна? Какие стратегии выглядят перспективными при изучении процесса социального конструирования политических институтов в реалиях современных политических коммуникаций? Целью настоящей статьи является выявление взаимосвязей между исследованиями в области институциональной динамики политических институтов и изучением феноменов, номинируемых в политологии «политическая культура».
Следует отметить, что многообразные исследовательские программы культурных измерений политического процесса и теории политических институтов всегда имели общие теоретические лакуны, например, в рамках теории политических систем и политических организаций, сохраняя при этом свою теоретическую и методологическую автономию. Так, Т. Парсонс, идеи которого в значительной степени стали основанием для разработки перспективных программ исследования влияния политической культуры на институциональную динамику в рамках теории политической системы, отмечал, что в эволюции общества решающую роль играет культурная система, соотнесенность с которой придает значимость институциональному порядку общества. При этом «системы легитимации определяют основания для разрешений и запретов» в институциональном порядке общества, обеспечивают соотнесенность («непосредственную связь») социальной и культурных систем. В процессе легитимации культурные образцы посредством наличия специальной системы символов позволяют обосновать идентичность. Политическая же легитимация как «авторитетная интерпретация» нормативных предписаний выполняет особую роль в системе легитимации всего общества [см.: 3, с. 94-122].
Вместе с тем «методологическая автономия» в исследованиях политической культуры и институционального процесса нередко стимулировала «конфликт интерпретаций» институциональных и собственно «культурных исследований политики». Более того, в период методологической экспансии теории рационального выбора в политологии, ориентированной на моделирование политики как процесса рационализации политической деятельности, когда политические институты обрели новое значение как необходимые инструменты для рационального разрешения дилемм коллективного взаимодействия, концепт «политическая культура» оказался на периферии объяснения логики институционализации.
В то же время подобная ситуация в известной степени была закономерна в связи с доминировавшей в 60-е годы методологией исследования политико-культурных феноменов в политической науке. Отмечая заслуги Г. Алмонда, разработавшего методологические основания для научных программ эмпирических исследований политической культуры как социально-психологических ориентаций, позволившие вывести исследование политической культуры за рамки философского и культурологического эссенциализма, следует помнить, что сам он рассматривал свои операционализации понятия политической культуры не в качестве научной теории, а как «набор переменных», позволяющих выявить специфику политических систем. Сложившиеся на основе подобной установки стратегии исследования политической культуры в политической науке оказались обременены позитивистскими установками и ценностными клише идеологического свойства, которые начали оформляться в 60-е годы прошлого столетия, но в латентной форме присутствуют и в современных эмпирических политологических исследованиях. Справедливости
6
ради следует отметить, что американский ученый не отвергал возможности создания на основе подобных «переменных» теории политической культуры [4, p. 26].
Как следствие подобной редукции места и роли политической культуры в институциональной динамике, после завышенных теоретической ожиданий от возможностей научного исследования «политических культур» как, с одной стороны, значимых, но с другой — все же «зависимой переменной», наступил период методологического скепсиса. Он выразился в критической рефлексии политологов и историков по поводу того, что понятие «политическая культура» в семантическом плане весьма размыто и стало «зонтиком» для разнородных проблем, а потому не может претендовать на статус научного концепта, использование же его в политической науке должно ограничиваться инструментальными контекстами, допускающими операционализацию при эмпирических исследованиях политических установок. Возникла и еще одна серьезная методологическая проблема — как сделать эти по литико-культурные «зависимые переменные» (dependent variable) и ценностные преференции «чувствительными» к описанию пространства политических смыслов, которое никогда целиком не редуцируется к содержанию ценностных установок относительно институциональной системы или политической организации.
Интерес к концепту «политическая культура» при институциональном анализе политических процессов, как и попытки обеспечить совместимость исследовательских программ политической культуры и политических институтов, возрождается в 80-х годах при оформлении неоинституционалистских стратегий изучения политического процесса, ориентированных на изучение не только формальных аспектов строительства политических институтов, но и роли неформальных норм при политической институционализации и сопутствующих им многообразных форм «верований» и «убеждений».
Несмотря на вариативность методологических приоритетов, многие представители неоинституционализма разделяют методологическую посылку, согласно которой известные самостоятельность и независимость институтов обусловлены тем, что политика организована вокруг «истолкования жизни» и часто укоренена в «неэффективной» истории и культуре, что и придает институтам специфическое организационное качество и историчность. Ценности, идентичности, которые определяют поведение людей и используются в практике институционального конструирования, не столько «даны», сколько «находятся» в процессе постоянной переинтерпретации в политической деятельности. Более того, обретая статус коллективно значимых, они часто могут входить в противоречие с первоначальными рациональными целями политической институционализации. Показательно, что именно «новый институционализм» стимулировал изучение символических структур в исследованиях по институциональной динамике. Весьма симптоматично замечание одного из признанных теоретиков неоинституционального анализа Д. Норта о том, что недостаточно просто выявить специфику неформальных норм — следует раскрыть и содержание процессов, посредством которых происходят их становление, отбор и распространение (исчезновение), реализуется их воздействие в условиях крайней вариативности опыта повседневного существования. Решением данной задачи, по мнению Норта, и должны заниматься когнитивные
7
науки. Институты, тем самым, не только культивируют коллективные идентичности, но и сами зависят от многообразных способов социальной идентификации, возникающих спонтанно (см., напр.: [5].
Первоначальный импульс «возвращения» политической культуры в институциональные исследования дало направление неоинституциональных исследований, которое получило научную номинацию «исторический институционализм». Представители исторического институционализма обращают пристальное внимание на национальные особенности конституционного дизайна, влияние специфического политического опыта институционального строительства на стабильность политического режима и политические последствия восприятия подобного опыта за рубежом и в стране, ставшей историческим объектом подобного теоретизирования и моделирования. Поэтому симптоматичен интерес представителей исторического институционализма к роли культурных фильтров, которые обеспечивают непрерывность институционализации, благодаря которым неформальные решения, найденные в прошлом, переносятся в настоящее и делают прежние неформальные ограничения важным источником непрерывности в ходе длительных социальных изменений. Поэтому в ходе исторической эволюции могут сохраняться даже те институты, которые не в полной мере отражают институциональное равновесие или функциональную целесообразность [6, р. 16]. Актуализация историческим ин-ституционализмом проблемы исторической вариативности реализации общих целей институционального строительства (например, в условиях демократического транзита), а также специфичности процессов политической интеграции и стабилизации институциональных норм, часто обусловленных неожиданными событиями, породила у ученых теоретический скепсис.
Это не могло не стимулировать критику продуктивности объяснения институциональной динамики с позиций «предзаданности», или универсальности, систем ценностей, определяющих поведение людей, характерных для понимания политической культуры как «вторичной переменной» процесса институциональной рационализации, для политического бихевиоризма и теорий рационального выбора. Привела институциональные исследования, по меньшей мере, к признанию значимости посылка, согласно которой любая рационализация осуществляется в вариативных формах культурной символизации [7, р. 411].
Интерес к неоинституциональному анализу и новому видению культурных измерений институционального дизайна политических институтов был обусловлен острыми противоречиями, с которыми столкнулось большинство современных демократий при планировании дизайна политических институтов в реалиях политики мультикультурализма, фрагментации и деформации базовых структур либеральной политической культуры и институтов. Вследствие резкого возрастания культурного, этнического и религиозного многообразия, эрозии «гражданской религии» под воздействием религиозного фундаментализма и этнонационалисти-ческих «верований» политический порядок пришел в конфликтное состояние.
Другим социокультурным источником смены теоретико-методологических опций в изучении символических ресурсов институциональной динамики стали существенные «дефекты», отклонения при попытке социального конструирования демократических институтов в посткоммунистических обществах, где становлению формальных институтов демократии и гражданской идентичности препятствовало
8
стремление политических элит обеспечить политическую мобилизацию за счет апелляции к этнорелигиозным версиям, базирующимся на фетишизации «родной земли» и «сакрализации» институциональных практик прошлого. Показательна в связи с этим оценка исследований роли культуры в более традиционных исследованиях социально-политической динамики, обозначенная в работах авторитетного представителя современной «культурсоциологии» (cultural sociology) и известного специалиста в исследовании гражданского общества и культуры политического участия Дж. Александра. Он подчеркнул, что большинство моделей в традиционной социологии культуры и политическом анализе страдают фундаментальными изъянами в силу того, что в них культура не выступает независимой переменной, а является производной от более «жестких» переменных социальных структур [8, p. 11-26]. Многофакторный подход к исторической эволюции политических институтов подводит к выводу, что «культура имеет значение» не только как некая производная от институциональных учреждений, но и стимулирует интерес к исследованию культуры в «новых социологиях» и антропологически ориентированных исследованиях, где она выступает как некая автономная «социальная структура», которая влияет на дизайн власти в различных формах и на различных уровнях (см.: [9, p. 770; 10; 11]). Политическая культура в контексте подобных исследований понимается как социальный запас знаний, символов, а процесс культурной легитимации — как структурирование, упорядочивания системы символов, позволяющего обосновывать идентичность и солидарность сообществ. Свою интегративную функцию в институциональной эволюции политическая легитимация реализует посредством когнитивных форм и их символических репрезентаций.
Характерно, что «новые институционалисты» и сторонники исследования процесса политического дизайна под влиянием «новых социологий» предлагают для анализа политической культуры такие новые базовые концепты, как «организационная легитимность», рассматриваемая как важнейшее измерение эффективности политических институтов; «институциональная культура»; «зависимость политического пути развития» от специфики процесса «хабитуализации», опо-вседневнивания институциональных норм и ряда других неформальных процессов, стимулируя поиски новых стратегий исследования роли «идеального» компонента институциональной динамики. В частности, стремление использовать характерные для современных «мобильных социологий» теоретические посылки в исследовании символических или когнитивных структур легитимации для прояснения механизма взаимодействия формальных и неформальных институтов, где символическая легитимация выступает способом снятия или продуцирования противоречий между этими институтами. Институционализация при этом начинает рассматриваться как процесс образования специфического набора легитимных и нелитимных социальных норм и правил (функциональных кодов), задающих контекст человеческого существования и взаимодействия. Было, в частности отмечено, что легитимность, институциональная устойчивость и политическая эффективность находятся в противоречивой взаимосвязи. Нелегитимные с легально-рациональной точки зрения институты, опирающиеся на активность интеллектуальных сообществ, могут породить политический и экономический эффект в институциональном строительстве, и наоборот, институциональная легитимность может стать тормозом для инноваций. Подобные методологические установки
9
стимулируют политологические исследования роли и особенностей неформальных политических институтов и их политической культуры, структур «сетевого мира» политики и «институтов политической повседневности», во многом определяющих характер формирования формальных политических институтов, успешность их легитимации и делегитимации.
Представители неоинституционального анализа, обратив внимание на много-качественые конфигурации национальных и транснациональных институтов, где могут существовать «правильные институты» в симбиозе с «неправильными» (это весьма характерно для процессов институционализации в Юго-Восточной Азии), актуализировали проблему специфики политической культуры подобных институциональных образований и ее роли в инновационной экономической политике. Важным аспектом подобных исследований стало рассмотрение институциональной специфики сетевых политических коммуникаций, которые позволяют вывести на новый уровень изучение роли символической и коммуникативной природы институтов публичной власти, обозначенные в свое время такими исследователями.
Таким образом, анализ политических реалий современного мира, в том числе и их культурной составляющей, с позиций неоинституционального анализа был обусловлен процессами, которые невозможно описать с позиций классического институционализма или традиционных исследований политической культуры. Неоинституционализм, трактующий политические институты как взаимосвязанную и исторически изменчивую сеть не только формальных, но и «неформальных» ограничений (способствующих минимизации или возрастанию трансакционных издержек в экономической и политической деятельности), приобрел под влиянием новых культурсоциологий вполне универсальный методологический статус и стал широко использоваться за предметными границами политэкономии и юриспруденции современного общества.
Политико-культурные измерения институциональной динамики позволяют расширить горизонты исследования культурной обоснованности динамики формальных и неформальных политических институтов, вывести его за рамки обсуждения абстрактных принципов легитимации или манипулятивной природы «политических верований». Исследование влияния символических структур (символических матриц и кодов) на институциональный дизайн политических институтов может стать одним из перспективных направлений изучения современных политических культур.
Литература
1. The theory of institutional design / ed. Robert E. Goodin. New York: Cambridge University Press, 1996. 288 p.
2. March J., Olsen Johan P. Elaborating the «New Institutionalism» // The Oxford handbook of political institutions / ed. by R. A. W. Rhodes, S. A. Binder and B. A. Rockman. Oxford: Oxford University Press, 2008. Р. 3-20.
3. Парсонс Т. Понятие общества: компоненты и их взаимоотношения // THESIS. Теория и история экономических и социальных институтов и систем. Т. 1, вып. 2. 1993 (весна). С. 94-122.
4. Almond G. A. The Intellectual History of the Civic Culture Concept // The Civic Culture Revisited / ed. by G. A. Almond and S. Verba. Newbury Park; London; New Delhi: Sage Publications, 1989. P. 1-36.
5. Норт Д., Уоллис Д., Вайнгаст Б. Насилие и социальные порядки. Концептуальные рамки для интерпретации письменной истории человечества. М.: Изд-во Ин-та Гайдара, 2011. 480 c.
10
6. Amenta E, Ramsey K. M. Institutional Theory // Handbook of Politics: State and Society in Global Perspective / K.T. Leicht and J.C. Jenkins (eds.). New York; London: Springer Science+Business Media, 2010. P. 15-40.
7. GreenfeldL., MalczewskiE. Politics as a Cultural Phenomenon // Handbook ofPolitics: State and Society in Global Perspective / K. T. Leicht and J. C. Jenkins (eds.). New York; London: Springer Science+Business Media, 2010. P. 407-422.
8. Alexander J. C. The meanings of social life: a cultural sociology. New York: Oxford University Press, 2003. 312 p.
9. Dean J. Political Theory and Cultural Studies // The Oxford handbook of Political Theory. New York: Oxford University Press, 2006. P. 751-772.
10. Tompson M., Verweij M., Ellis R. J. Why and How Culture Matters // The Oxford Handbook of Contextual Political Analysis / ed. by Robert E. Goodin and Charles Tilly. New York: Oxford University Press, 2006. P. 319-340.
11. Гуторов В. А. К вопросу о происхождении государства: парадоксы и аномалии современных интерпретаций // Полис. Политические исследования. 2014. № 3. С. 91-110.
References
1. The theory of institutional design. Ed. by Robert E. Goodin. New York, Cambridge University Press, 1996. 288 p.
2. March J., Olsen Johan P. Elaborating the ''New Institutionalism''. The Oxford handbook of political institutions. Eds R. A. W. Rhodes, S. A. Binder and B. A. Rockman. Oxford, Oxford university press, 2008, pp. 3-20.
3. Parsons T. Poniatie obshchestva: komponenty i ikh vzaimootnosheniia [The concept of society: the components and their relationships]. THESIS. Teoriia i istoriia ekonomicheskikh i sotsialnykh institutov i sistem [THESIS. Theory and history of economic, social institutions and systems], vol. 1, issue. 2, 1993 (vesna), pp. 94-122. (In Russian)
4. Almond G. A. The Intellectual History of the Civic Culture Concept. The Civic Culture Revisited. Eds G. A. Almond, S. Verba. Newbury Park; London; New Delhi, Sage Publications, 1989, pp. 1-36.
5. Nort D., Uollis D., Vaingast B. Nasilie i sotsial'nye poriadki. Kontseptualnye ramki dlia interpretatsii pismennoi istorii chelovechestva [Violence and social orders. The conceptual framework for interpretation of written history of mankind]. Moscow, Izd. Instituta Gaidara, 2011. 480 p. (In Russian)
6. Amenta E., Ramsey K. M. Institutional Theory. Handbook of Politics: State and Society in Global Perspective. Eds K. T. Leicht, J. C. Jenkins. New York; London, Springer Science+Business Media, 2010, pp. 15-40.
7. Greenfeld L., Malczewski E. Politics as a Cultural Phenomenon. Handbook ofPolitics: State and Society in Global Perspective. Eds K. T. Leicht, J. C. Jenkins. New York; London, Springer Science+Business Media, 2010, pp. 407-422.
8. Alexander J. C. The meanings of social life: a cultural sociology. New York, Oxford University Press, 2003. 312 p.
9. Dean J. Political Theory and Cultural Studies. The Oxford handbook of Political Theory. New York, Oxford University Press, 2006, pp. 751-772.
10. Tompson M., Verweij M., Ellis R. J. Why and How Culture Matters. The Oxford Handbook of Contextual Political Analysis. Eds Robert E. Goodin, Charles Tilly. New York: Oxford University Press, 2006, pp. 319-340.
11. Gutorov V. A. K voprosu o proiskhozhdenii gosudarstva: paradoksy i anomalii sovremennykh interpretatsii [To the Question of the Origin of State: Paradoxes and Anomalies of Modern Interpretations]. Polis. Politicheskie issledovaniia [Polis. Political Studies], 2014, no. 3, pp. 91-110. (In Russian)
Статья поступила в редакцию 20 июня 2015 г.
11
