CC BY
31
5. Составлено по: РГАНИ. Ф. 77. Оп. 5. Д. 5. Л. 10,26 ; Д. 10. Л. 108-109.; Оп.б.Д. 19.Л. 106-107.;Д.20.Л. 106-108.; Д. 22. Л. 101-103.
6. Подсчитано и составлено по: РГАНИ. Ф. 77. Оп. 6. Д. 19. Л. 121-123.; Д. 20.Л. 121-123.; Д. 21. Л. 121-123.; Д. 22. Л. 116-118.
7. Подсчитано и составлено по: РГАНИ. Ф. 77. Оп. 6. Д. 19. Л. 128-133.; Д. 20.Л. 128-133.;Д. 21.Л. 128-133.; Д. 22. Л. 123-128.
8. Составлено по: РГАНИ. Ф. 77. Оп.5.Д. 10. Л. 137-142.; Оп. 6. Д. 19, Л. 135-140.; Д. 20. Л. 135-140.; Д. 21. Л. 135-140.; Д. 22. Л. 130135.
9. Государственный архив Кемеровской области (далее — ГАКО). ФП. 75. Оп. 72. Д. 9. Л. 12.
10. Центр хранения архивного фонда Алтайского края (далее - ЦХАФАК). ФП. 1. Оп. 151. Д. 82. Л. 91.
11. Центр хранения и изучения документов новейшей истории Красноярского края (далее - ЦХИДНИКК.) Ф. 26, Оп. 16. Д. 369. Л. 10.; Д. 510.Л. 1.; Д. 569. Л. 16.
12. Государственный архив новейшей истории иркутской области (далее-ГАНИИО.) Ф. 127. Оп. 128.Д. 218.Л. 32.; Д. 222.Л. 16.
13. ГАКО. ФР. 1191. Оп. 1.Д. 105. Л. 15.
14. Подсчитано по: ЦХАФАК. ФП. 1,Оп. 155. Д. 1.Л.21.; ФП. 10. Оп. 89. Д. 23. Л. 6.; ГАНИИО. Ф. 127. Оп. 128. Д. 355.Л. 5.; Д. 375.
Л. 3.; Тюменский областной центр документации новейшей истории (ТОЦДНИ). Ф. 135. Оп. 84. Д. 37.; Центр документации новейшей истории Омской области (далее — ЦДНИОО). Ф. 17. Оп. 139.Д.7.Л. 13.; ЦХИДНИКК. Ф. 26. Оп. 16.Д.571.Л. 12.
15. ГАНИИО. Ф. 127. Оп. 128. Д. 355.Л. 6.
16. ЦДНИОО.Ф. 14.0П.40.Д 12.Л. 13.;Ф. 17.Оп. 138.Д. 1.Л.20.
17. ЦДНИОО.Ф.9631.Оп. 1.Д.77.Л. 1,;Д. 124.Л. П.
18. Государственный архив Новосибирской области (далее — ГАНО).ФП. 4. Оп. 111. Д. 386. Л. 111.
19. ГАНО. ФП. 4. Оп. 111. Д. 378. Л. 5.
20. РГАНИ. Ф. 89. Оп. 23. Д. 2. Л. 2.
21. РГАНИ. Ф. 89. Оп. 23. Д. 25. Л. 1.
22. ЦДНИОО. Ф. 14.Оп.40.Д. 69.Л.46.
ВЕЛИЧКО Светлана Анатольевна, кандидат исторических наук, доцент кафедры отечественной истории.
УДК 947.084.2
А. В. ОГРЫЗКОВ
Омский государственный технический университет
ПОЛЕМИКА
В. И. АНУЧИНА И В. Л. ВАТИНА О ХАРАКТЕРЕ
СИБИРСКОГО ОБЛАСТНИЧЕСТВА
В статье содержится попытка дать новый взгляд на ход полемики областников и социал-демократов. По мнению автора, это даст возможность взглянуть с новой точки зрения на ту непростую общественно-политическую ситуацию, которая сложилась к началу XX века в Сибири. Составным элементом этой ситуации являлась ситуация, сопровождавшая модернизацию областничества.
К концу девятнадцатого века областническое движение уже имело свою собственную историю. Это общественное явление не могло не вызывать обостренного внимания по отношению к себе со стороны различных политических сил Российской империи. Может быть, поэтому проблема областничества привлекает к себе внимание исследователей и по сию пору. Проблемы областничества получили довольно широкое освещение в работах М. Б. Шейнфельда, М. В. Шиловского, В. Г. Мирзоева, М. Г. Сесюниной, В. К. Коржаьина и других'. Показательным явлением, на наш взгляд, стало то, что все те, кто так или иначе обращались к областничеству, отмечали наличие у него таких черт, которые были присущи именно ему. Надо отметить, что исследователи областничества по разному подходят к пониманию его сущности (в самом общем виде областничество сейчас понимают как общественное движение, сторонники которого добивались расширения разного рода полномочий Сибири как региона (области) в составе Российский империи). В этом нет ничего удивительного, посколь-
ку само это движение прошло через несколько этапов своего развития2. К началу двадцатого века, когда основные политические силы страны начали свое организационное оформление проблема областничества вновь остро заявляет о себе. Об этом можно говорить, исходя из накала той полемики, которая имела место между областниками и их противниками на страницах периодических изданий. Особенно жаркие дискуссии имели областники с представителями социал-демократического лагеря. Здесь не лишним будет упомянуть о том, что эта полемика привлекала внимание исследователей и в рамках советской историографии областнического движения. Благодаря работам М. Б. Шейнфельда, М. В. Шиловского, Л. А. Жадан, И. Г. Орлянского, М. Н. Самосудовой, М. Г. Сесюниной и др., уже можно составить определенное представление об этапах этой дискуссии и о том, какие силы наличествовали в самом областничестве.3
Вместе с тем мы полагаем, что в этих работах характеристика сибирского областничества была дана
с позиций непримиримой борьбы, которую якобы вели между собой областники и социал-демократы: «Советские ученые выяснили реакционность сепаратистских установок позднего областничества, его общую либерально-буржуазную и контрреволюционную платформу с кадетами и вместе с тем показали наслоения в областничестве мелкобуржуазных народнических идей»4. В результате областничество 1910-х предстает перед нами в самом невыгодном свете — оно было заклеймено как «одно из опасных для освободительного движения либерально-буржуазное течение ».
На наш взгляд, в этой ситуации следует обратиться к тому моменту спора, когда он достигает одной из наивысших своих точек, а это имело место в 1915 году5. В этой связи не лишним будет обратиться к мнению самих областников, одним из которых были В. И. Ану-чин: «И областничество продолжало жить безликим настроением вплоть до того момента, когда в кануны японской войны почувствовался подъем общественного настроения, тогда во многих городах и местечках Сибири, как-то сразу, неожиданно появились отделы «Сибирского Областного Союза» с весьма радикальной и демократической программой и тогда же впервые появилось на широкую общественную публику конкретное требование Сибирской Областной Думы»1".
Именно безликость и стала определяющей чертой областничества в глазах его критиков. Но если социал-демократ В. А. Ватин говорил в одной из своих статей, что областническому движению в целом присуще «отсутствие политической перспективы, местная ограниченность», то В. Анучин заявлял: «Широко открыв двери своих собраний для всех прогрессивно-мыслящих областники уже тем самым показали, что они правильно понимают задачи союза и роль областничества, уже тогда было установлено, что областники не представляют из себя политической партии, а областничество не есть партийная программа. В то же время выяснилось, что областничество имеет своих приверженцев решительно во всех политических партиях как крайних левых, так и крайних правых. Слабым местом областничества было то, что оно не имело соборно выработанного символа веры, не имело точной программы и это привело к тому, что об нем забыли, как только получилась возможность для открытых партийных выступлений в «дни свобод». Это же отсутствие определенности впоследствии привело к тому, что в 1912-1913 гг. областничество, очевидно за отсутствием других безобидных объектов, подверглось сильным нападкам с двух противоположных сторон: с одной стороны, на него шипели из наиболее правого лагеря, а с другой стороны, на него обрушились в ряде статей представители социально-демократического образа мыслей»7. Здесь следует учитывать то обстоятельство, что рассматриваемая нами дискуссия имела место в 1915 году, когда Россия уже втянулась в кровопролитную войну, что неминуемо придавало дискуссиям политического характера много остроты. В этих условиях и начало осуществляться обновление областнической программы. Особенностью областнического течения стало то, что областничество не представляло собой политической партии, и уж тем более не имело какой-либо политической программы. В. И. Анучин выделяет основные положения областников: «1) Областничество не представляет собою партийной программы, это только программная надстройка, приемлемая для всякой прогрессивной партии, это только надпартийный лозунг. 2) Сущностью областничес-
тва служит следующее утверждение: наилучшей формой государственного устройства будет союз областей на основах равноправия и самоопределения.
3) Началом при разграничении областей должны служить не только национальное единство, но также экономическая и географическая обособленность.
4) Каждая область должна иметь свою, на демократических началах избранную, Областную Думу»6. В силу этого статья Анучина, напечатанная в «Сибирском студенте» в 1915году, приобретает особое значение. Дело в том, что программа областников с момента зарождения движения претерпела определенные изменения. Налицо очевидный прогресс в их требованиях, так что В. А. Ватин допустил неточность, когда написал: «они (областники) не считаются с динамикой общественного развития, которая кует все новые формы жизни, и этот status quo представляется им неизменным. Между тем, если бы они внимательнее прислушивались к пульсу «быстро текущей жизни», они заметили бы неизбежные трансформации в условиях жизни самой метрополии, которые являются залогом обновления и для колоний»9. Для областников главным пунктом в их программе являлся, по словам Анучина, «федералистический строй»: «Сибирское областничество... отнюдь не имеет своей задачей обслуживание узких интересов одной только Сибири. Сибирские областники, как сторонники федералистического строя, мечтают увидеть свою родину равною среди равных в семье областей государства Российского»10. С этим никак не мог согласиться В. А. Ватин, поскольку тогда бы исчезли самые основания для спора, и потому он пишет: «Между тем, областничество искони грешило непониманием неразрывной связи, существующей между судьбами метрополии и колонии. Оно не желало понять, что все дело в специфических условиях русской жизни, общих для Европейской России и для Сибири. Поэтому не прав Анучин, когда пишет: «Сибирские областники, как сторонники федералистического строя, мечтают увидеть свою родину равною среди равных в семье областей государства Российского». Сам Потанин выражал надежду на возможность «дарования Сибири широкой политической свободы» без разрешения проблем, стоящих перед всей Россией»' '. При этом он ссылается на такие статьи Потанина, как «Нужды Сибири» и «Областническая тенденция в Сибири». Примечательно, что в другой своей статье В. А. Ватин подвергает резкой критике сибирское областничество, так как «областничество затемняет его (сибирского населения) сознание, питая в массах иллюзии относительно осуществления их нужд каким-то окольным путем, минуя столбовую дорогу исторического развития. В глазах Молодой Сибири противоположение нужд «колонии» интересам «метрополии» является самым вредным политическим заблуждением, так как в последнем случае интересы страны подменяются вожделениями отдельных паразитических групп. Областническая идеология лишь затемняет сознание сибирского населения и отвлекает его от единственного пути, общего с населением всей России, который приведет к осуществлению и его нужд»'2. Таким образом, становится более или менее очевидной подоплека той уничижительной критики, которая извергается социал-демократами на областников. Социал-демократы не случайно негативно воспринимали программные заявления областников. Они не могли принять того положения областников, согласно которому было установлено, что областничество не только не является партийной программой, но также имеет привержен-
цев во всех политических партиях. Эти положения обновленной областнической программы размывали четкие методологические позиции марксистов и потому им было выгоднее ссылаться на некоторые из высказываний Г. Н. Потанина, хотя Анучин, например, все в той же своей статье пишет: «... вопрос о том, что может ли Сибирь, при общем федеративном строе, рассчитывать на самоопределение — совершенно не имеет в данный момент той остроты, которая ему придана неправильною постановкой, да и в будущем он разрешится скорее всего автоматически — и если областники не снимают его с очереди, то это потому, что он имеет большое агитационное значение при популяризации идей областничества»'3.
На наш взгляд, областничество, исходя из самого своего характера, имело все основания для такого популяризаторского шага. Свои истоки они усматривали в гуще народной жизни, а себя они называли сибирскими патриотами. Так, например, по словам «отца областничества» Г. Н. Потанина « ... термин «областничество» появился около 15 лет назад (около 1892 года), но тенденция, которая понимается под этим именем, задолго до этого уже жила в Сибири, только обозначалась она другим именем; она называлась сибирским местным патриотизмом»14. Нечто похожее говорит и В. Анучин: «Источники областнического движения берут свое начало в тайниках настроений протестующего сибирского общества, тех тайниках, что начали вскрываться в конце восемнадцатого и в начале девятнадцатого веков. Это был глухой, неоформленный протест затравленных одиночек и небольших групп населения Сибири и ряд вспышек подобного рода протестов, неорганизованных, хаотических, чаще всего просто бунтарских выпадов, все же имел объединяющее начало: все они были направлены против политики центра (России) по отношению к окраинам (Сибири)»'5. Таким образом, становятся понятным, что стороны выступают с разных методологических позиций. Если логика развития вела областников неизбежно к противопоставлению Сибири Центральной России, то социал-демократов та же логика развития приводит к тому, что они объединяют интересы «низших» слоев населения Сибири и Центральной России.
Но вместе с тем заметным становится наравне с преемственностью в воззрениях областников и определенная эволюция в их воззрениях. Если у Г. Н. Потанина областническая тенденция ассоциируется с «местным сибирским патриотизмом», то для В. А. Анучина, представителя нового поколения областников, областничество связывается скорее с «сибирским федерализмом»: «Сибирские федералисты называют себя областниками - отсюда термин "областничество", которым именуется общественное движение в Сибири»' В целом следует признать, что этот вопрос не является в данное время достаточно изученным. Взяв на себя благородную функцию выразителей интересов «затравленных одиночек» и «небольших групп населения Сибири» областники оказались один на один с российской властью, которая не преминула опробовать на областничестве свой аппарат подавления.17 Это безусловно не могло не сказаться на оформлении требований областников: «В основе своей программа первых сибирских областников была чисто культурнической, да она и не могла быть иною в то время, но, как теперь известно из воспоминаний Г. Н. Потанина, эти областники, перейдя в область практического осуществления своих планов, скоро же столкнулись с явлениями, сущность которых зависит от социальных и политических при-
чин. Пионеры сибирской общественности не замкнулись в рамках культурничества, они посильно отвечали на все запросы жизни и таким образом программа областничества разрасталась, углублялась, а ее последователи, не оставляя культурной работы, подходили вплотную и к широким социальным вопросам («Сибирь как колония» Ядринцева)»18. Перед нами налицо еще один признак областничества — зародившись в пору «глухого безвременья и в условиях захудалой, заброшенной провинции... они не могли в свое время создать общественного движения, они были только фокусом, в котором были собраны все настроения и чаяния сибирского общества того времени»19. Именно этот катаклизм, сопровождавший самое зарождение областничества и вызвал, на наш взгляд, то внимание, с которым областники относились к собственной истории. Каждая статья областников, и рассматриваемая работа В. И. Анучина не является исключением, так или иначе затрагивает историю областничества. Но интерес к истории областничества проявляли и оппоненты областников. В этом заключается, на наш взгляд, своеобразие той историографической ситуации, которая начала складываться вокруг областничества в начале двадцатого века. С одной стороны, областничество вызывало по отношению к себе явный интерес со стороны оппонентов, а с другой отношение к «областнической тенденции» имело ярко выраженную негативную окраску, что выражалось в пренебрежительном отношении к областничеству.
Статья Анучина заслуживает особого внимания в силу того, что в ней впервые были сформулированы требования нового поколения областников. В этой связи следует отметить, что В. А. Ватину так и не удалось развеять основные положения, которые были выдвинуты Анучиным. Причина этого кроется в том, что Ватин выступал с классовых позиций. В частности, критикуя положения Анучина о противопоставлении интересов колонии интересам метрополии он написал: «Создаются резко очерченные классовые деления, однородные с теми группировками, которые уже установились в метрополии; свойственные данному общественному укладу противоречия развиваются не в меньшей степени, чем в Европейской России, а однородность классовой структуры и вытекающих из нее интересов властно диктует необходимость единого действия»20. При этом у Ватина не осталось, как видно, запаса слов, чтобы ответить на вопрос Анучина, которым он задается в конце своей статьи: «При всех своих совершенствах, социально-демократическая программа, как и многие иные, совершенно не разработала многих вопросов, например, колониальный, муниципальный, инородческий и другие, но ведь это не значит, что все данные вопросы "реакционны", должен же и ими кто-нибудь заниматься - и неужели такая работа будет кого-либо разрознивать? »2'.
Таким образом, можно констатировать тот факт, что к 1915 году областникам, опираясь на принципы федерализма, удалось выдвинуть свою особую, «надпартийную» программу. В этом заключается, на наш взгляд, значимость той дискуссии, которая завязалась между В. И. Анучиным и В. А. Ватинымв 1915 году, так как именно в ходе этой дискуссии были четко заявлены основные позиции областников, которые сумели приноровиться к новым требованиям времени. Вместе с тем неоднократно уже говорилось о том, что именно в это время формируются основные положения марксистской историографии областнического движения2 2.
Примечания
1М. Б. Шейнфельд. Историография Сибири. Красноярск, 1976., М. В. Шиловский. Сибирские областники в общественно-политическом движении 50-60-х гг. XIX века. Новосибирск, 1989., Мирзоев В. Г. Историография Сибири. М., 1970., М. Г. Сесюнина, Г. Н. Потанин и Н. М. Ядринцев — идеологи сибирского областничества. Томск, 1974., В, К. Коржавин. Общественно-политические и исторические взгляды Н. Ядринцева: Автореферат диссертации кандидата исторических наук. Новосибирск, 1973., В. К. Коржавин, В. Г. Мирзоев, Н. Н. Яновский. К характеристике сибирского областничества. // Сибирские огни. 1971. № 12.
2 См.: М. В. Шиловский, О периодизации областнического движения в Сибири // Известия СО АН СССР, 1975, № 6, Серия общественных наук, вып. 2.
3М. Б. Шейнфельд. Сибирское областничество и борьба с ним в периодической печати в годы первой мировой войны //Из истории Сибири. Красноярск, 1969. Вып. I., Он же. Борьба марксистов с сибирским областничеством в периодической печати в 1905-1916 годах и её изучение в советской литературе // Историография революционного движения в Сибири в пролетарский период (1895 -1917). Омск, 1987., М. В. Шиловский, Характеристика сибирского областничества в произведениях В. Н. Соколова // Политическая ссылка и революционное движение вРоссиивконце 19 — начале 20 в. Новосибирск, 1988.,Л.А.Жадан. К вопросу об идеологии сибирского областничества (1907-1916) / / Из истории общественно-политической жизни Сибири. Томск, 1981., И. Г. Орлянский. Борьба большевиков Сибири против кадетов и областников за крестьянство (К историографии проблемы) // Историография революционного движения в Сибири в пролетарский период (1895 — 1917). Омск, 1987., М.Н. Самосудова. Сибирское областничество и критика его в демократической публицистике (1907 — 1914) // Из истории партийных организаций Западной Сибири: Ученые записки кафедры истории КПСС и научного коммунизма. Омск, 1974., М. Г. Сесюнина, Сибирское областничество второй половины XIX века в досоветской историографии // Доклады 1 -ой межвузовской научной конференции по историографии Сибири (10 — 11 декабря 1969 года). Кемерово, 1970.
4 Шейнфельд М. Б. Борьба марксистов с сибирским областничеством в периодической печати в 1905-1916 гг, и ее изучение в советской литературе // Историография революционного движения в Сибири в пролетарский период (1895 - февраль 1917). Омск, 1987. - С. 30.
I Он же. Сибирское областничество и борьба с ним марксистов в периодической печати в годы первой мировой войны // Из истории Сибири. Красноярск, 1969. - С, 3.
"Анучин В. И. Сибирское областничество // Сибирский студент,-1915., № 1-2.-С.71.
7Анучин В. И. Сибирское областничество // Сибирский студент, -1915., № 1-2.-С.72.
"Анучин. В. И. Сибирское областничество // Сибирский студент, 1915. № 1-2. - С. 73.
'Ватин В. А. К юбилею областничества // Сибирский архив. 1915, №12,-С. 265,
10 Анучин В. И. Сибирское областничество // Сибирский студент. 1915. №1-2. - С. 74.
II Ватин В. А. К юбилею областничества // Сибирский архив. 1915, №12.-С.265.
12 Ватин В. А. Юбилей Г. Н. Потанина и Молодая Сибирь. // Сибирский архив, 1915, №№7, 8,9. - С. 415.
13 Анучин В. И. Сибирское областничество // Сибирский студент, -1915., № 1-2.-С. 74.
14 Потанин Г. Н. Областническая тенденция в Сибири. // Сборник к восьмидесятилетию Г. Н. По-танина, Томск, 1915. - С. 86.
15 Анучин В. И. Сибирское областничество. // Сибирский студент. 1915. № 1-2. - С. 67.
|0Анучин В. И. Сибирское областничество. // Сибирский студент. 1915, № 1-2. - С. 66.
17 См.: Сесюнина М. Г. Сибирские областники на следствии и суде 1862-1865 гг.//Вопросы истории Сибири. Томск, 1970.
'"Анучин В. И. Сибирское областничество. // Сибирский студент. 1915. № 1-2. - С. 68.
"Там же.
20 Ватин В. А. К юбилею областничества. // Сибирский архив. 1915: №15. - С. 269.
21 Анучин В, И. Сибирское областничество, // Сибирский студент. 1915. № 1-2. - С. 83.
22 М. Г. Сесюнина. Сибирское областничество второй половины XIX века в досоветской историографии // Доклады 1 -ой межвузовской научной конференции по историографии Сибири (10-11 декабря 1969 года). Кемерово, 1970.
ОГРЫЗКОВ Андрей Валерьевич, аспирант кафедры отечественной истории.
В мире мудрых мыслей
История почти всегда приписывает отдельным личностям, а также правительствам больше комбинаций, чем у них на самом деле было.
А. Сталь
