Плюрализм в современной науке о коммуникации: диалог подходов и традиций

Матьяш Ольга Ивановна

КОММУНИКОЛОГИЯ: ТЕОРИЯ И МЕТОДОЛОГИЯ

■ ■ ■ ПЛЮРАЛИЗМ В СОВРЕМЕННОЙ НАУКЕ О КОММУНИКАЦИИ: ДИАЛОГ ПОДХОДОВ И ТРАДИЦИЙ1

Автор: МАТЬЯШ О.И.

МАТЬЯШ Ольга Ивановна - Ph.D., кандидат педагогических наук, основатель и первый президент Российской коммуникативной ассоциации.

E-mail: oimatyas@ori.net

Аннотация: В современных социальных науках коммуникация (Communication) известна как отдельная научно-дисциплинарная область, характеризуемая сложным разнообразием и многоаспектностью, или плюралистичностью. В статье обсуждается проблема плюрализма в коммуникации: как он понимается внутри самой дисциплины и как влияет на ее развитие. Плюрализм рассматривается в нескольких планах, начиная с институционального (что проявляется, в частности, в структуре и названиях учебно-образовательных программ и в эклектичности подразделений ведущих профессиональных ассоциаций, Национальной коммуникативной ассоциации и Международной коммуникативной ассоциации). В научно-дисциплинарном плане плюрализм проявляется в сосуществовании и оппозиции, вплоть до столкновения, интеллектуальных традиций, эпистемологических, методологических и теоретических подходов и позиций. Наиболее активно это столкновение в полемике о самоидентификации: заслуживает ли коммуникация статус отдельной научной дисциплины или является многодисциплинарной областью? В статье приводится краткая история вопроса, начиная с 1980-х гг. Особое внимание уделяется конститутивной модели Р. Крейга, в которой коммуникация обосновывается как практическая дисциплина, рекурсивная по своей природе (порождаемая социально-культурной практикой и обслуживающая потребности этой практики) и интегрирующая различные эпистемологические традиции. Плюрализм далее рассматривается в рамках коммуникативного куррикулума: какие подходы к изучению и преподаванию коммуникативных теорий существуют в тех или иных учебниках, и по каким критериям отбираются эти теории. Автор подводит к заключению, что именно в здоровой полемике, критическом обсуждении противоположных идей и позиций происходит рост и самоутверждение дисциплины и что “разговор - диалог подходов и позиций” более всего соответствует сути ее функционирования.

Наряду с мировыми тенденциями, обозначаются национальные особенности становления коммуникации в России: глубокие традиции в области теоретического, концептуального и философского анализа; влияние лингвистических, филологических и семиотических школ; наряду с этим, недостаток практических эмпирических исследований, нацеленных на изучение конкретных коммуникативных проблем в обществе; лидирующее положение одних внутрипредметных направлений (связей с общественностью и межкультурной коммуникации) на фоне явного отставания других (межличностной, организационной коммуникация) и т. д. Автор подчеркивает, что становление коммуникации в России отнюдь не призвано повторять “модель западного развития”, но принцип плюрализма, составляющий суть дисциплинарного развития, имеет важнейшее ориентирующее значение для отечественных специалистов, заинтересованных в продвижении и утверждении этой научнодисциплинарной области.

Ключевые слова: коммуникация, наука о коммуникации, плюрализм, дисциплина, интердисциплина, конститутивная метамодель коммуникации, теоретические традиции, диалог подходов, теория коммуникации

1 Данный материал представляет собой переработанный и расширенный вариант более ранней статьи

О. И. Матьяш Плюрализм и междисциплинарность как состояние и принцип развития современного коммуникативного знания // Коммуникация и конструирование социальных реальностей: Сб. науч. статей / Отв. ред. О.Г. Филатова. Ч. 1. СПб: Роза мира, 2006. С. 5-15

Изучение, научная рефлексия социально коммуникативной практики в России и в связи с этим становление коммуникативного подхода, предполагающего развитие науки о коммуникации, коммуникативных дисциплин, теории коммуникации и, в конечном итоге, коммуникативной парадигмы - все это явления в традициях социально-гуманитарных наук России относительно новые, хотя и явно набирающие силу. Сегодня, в условиях становления и самоопределения коммуникации в системе отечественных социальных наук, имеет смысл проанализировать ее состояние в более широком, международном масштабе, тем более, что в современном социально-гуманитарном знании наука о коммуникации занимает свое, уже относительно отдельное место.

Каждый, кто сколько-нибудь знаком с областью изучения коммуникации, называемой в англоязычной научной традиции Communication или Communication Studies отмечает ее ярко выраженный плюрализм и межпредметность. Большинство коммуникативных исследователей Запада сходятся на том, что плюрализм (понимаемый в данном случае как сосуществование в едином предметном поле множественных областей изучения, а также исследовательских, теоретических и метатеоретических подходов) полезен и даже необходим для плодотворного развития науки. Нидерландский ученый Гирт Хофстеде иллюстрирует эту идею, приводя известную индийскую притчу. Несколько слепцов встретились со слоном и пытались понять и описать, что это такое. Каждый пытался это сделать по той малой части слона, которую ему довелось потрогать. Потрогавший ногу слона решил, что это дерево. Потрогавший хвост решил, что это веревка.... и т.п.

По мнению Хофстеде, современные социальные науки и ученые находятся в похожем положении, пытаясь понять и объяснить сложную природу социальной действительности и при этом являясь частью этой действительности. Понятно, что такая задача есть недостижимый идеал, но бесконечное приближение к этому идеалу возможно, хотя бы в силу того, что научное познание по своей природе является процессом коллективным, интерсубъектным (intersubjective). Наука производит и верифицирует свое знание посредством того, что в ней интегрируются множественные идеи и разработки, и каждое новое знание надстраивает над тем, что было создано ранее. Ученым никогда не удастся объять и исчерпывающе объяснить сложную природу социальной действительности - слишком велик этот «слон», но каждый научный подход или парадигма вносят что-то свое в понимание этой сложности.

“Иными словами, в изучении социальной реальности не существует объективности как таковой: мы всегда будем оставаться субъективными; но мы, по крайней мере, можем попытаться быть интерсубъективными (intersubjective), включая и интегрируя множественные точки зрения разных наблюдателей (перевод автора). In other words, there is no such thing as objectivity in the study of social reality: We will always be subjective; but we may at least try to be intersubjective, pooling and integrating a variety of subjective points of view of different observers” [1, с. 2].

Таким образом, плюрализм как множественность и разнообразие (diversity) исследовательских подходов признается в данной логике необходимым способом научного познания, помогающим нам более полно понять и объяснить неисчерпаемую сложность человеческой коммуникации. Показательно, в продолжение этой мысли, и высказывание американского коммуниколога Кэтрин Миллер. Она называет состояние современной науки о коммуникации здоровым эклектизмом:

“Коммуникативные исследования отмечены сегодня здоровым эклектизмом, при котором все многообразие применяемых методов исследования признается легитим-

ным” (перевод ОМ) / Communication scholarship today is marked by healthy eclecticism in which a variety of research methods are accepted as legitimate [2, с. 137].

Иными словами, здоровый эклектизм и плюрализм как сосуществование многообразных подходов, теорий и методологий, признается современными исследователями как обоснованное, и даже желаемое, состояние коммуникативной науки, как залог ее развития.

Вместе с тем, в научной рефлексии представлена и противоположная, критическая мысль - плюрализм и чрезмерная диверсифицированность мешают коммуникативной науке обрести свою идентичность2. Среди факторов, препятствующих самоидентификации дисциплины, называются, как минимум, следующие: отсутствие четкого объекта/ предмета изучения (an object that is almost without boundaries), огромное и постоянно возрастающее количество не связанных между собой дисциплинарных направлений (an ongoing diversification and specialization of the field); определение коммуникации как интегративной или сводной дисциплины, заимствующей теории и методы из других наук (an “integrative” or “synoptical science”), эпистемологические и методологические дебаты и размежевание по лагерям и т. п. [3].

Развитие дисциплины происходит, таким образом, при идейном сопротивлении двух противоположных тенденций - с одной стороны, в признании того, что плюрализм присущ коммуникативной науке; с другой стороны, в поиске ее идентичности, поиске тех связующих мета-оснований, которые позволили бы при наличии множественных направлений, сложившихся в исследовании коммуникации, говорить о ней как едином дисциплинарном поле.

Как именно и в чем проявляется плюрализм науки о коммуникации? Начать можно непосредственно с того, как определяется объект-предмет ее изучения. Многие теоретики коммуникации сходятся сегодня на том, что объект их изучения (object of study)

- коммуникативные процессы в обществе или, если рассуждать на мета-теоретическом уровне, - коммуникация, понимаемая в самом широком смысле как cоциально-исто-рический процесс и как универсальная социально-культурная практика [4, 5, 6, 3,7]. Однако что именно представляет собой коммуникация как процесс, как может современная теория описать и объяснить его, как в связи с этим должно структурироваться поле научного коммуникативного знания и как это должно отражаться в учебных дисциплинах и предметах - по всем этим вопросам существует великое “многоголосие” : многообразие не только научно-теоретических точек зрения, но и теоретических языков - научных дискурсов, исследовательских, методологических и эпистемологических подходов, а наряду с этим - образовательных подходов и программ. Остановимся несколько подробнее на том, как проявляется это многоголосие - плюрализм в исследовательской и образовательной практике США, где коммуникация, по определению, уже обрела свой научный статус [8,6,9].

Во-первых, следует отметить, что из-за широты самого предмета изучения область коммуникативных наук настолько широка, многообъемлюща и динамична, что трудно очертить ее границы (что в социальной жизни не есть коммуникация?) и тем более, четко проструктурировать. Достаточно посмотреть в этом отношении на структуру любой профессиональной коммуникативной ассоциации, на состав ее подразделений,

2 Здесь и далее термины “наука о коммуникации”, “коммуникативная наука”,” дисциплина”, “научная дисциплина”, “коммуникация “ употребляются как синонимы.

чтобы убедиться в огромном и постоянно растущем разнообразии отдельных направлений исследования. В составе, например, американской Национальной коммуникативной ассоциации (National Communication Association, NCA), самой крупной3 профессиональной ассоциации по коммуникации, объединяющей около 7 тыс. членов, насчитывается около 50 подразделений (http://www.natcom.org/AboutNCA). Среди наиболее активно действующих из них, имеющих свое «лицо» и репутацию, можно назвать: Organizational Communication (организационная коммуникация), Applied Communication (прикладная коммуникация); Language and Social Interaction (язык и социальное взаимодействие), Training and Development (профессиональное развитие и тренинги), Instructional Development (учебная и педагогическая коммуникация), Rhetoric and Communication Theory (риторика и теория коммуникации), Interpersonal Communication (межличностная коммуникация), Family Communication (семейная коммуникация), International and Intercultural Communication (международная и межкультурная коммуникация), Health Communication (коммуникация здоровья и здравоохранения), Critical and Cultural Studies (критическая культурология), Communication Ethics (коммуникативная этика), Performance Studies (пер-форманс-исследования), Feminist and Women’s Studies (феминистские и женские исследования), Visual Communication (визуальная коммуникация) и др.

Важно отметить, что набор этих подразделений со временем изменяется. По мере того, как возникает новое направление в исследовании коммуникативных практик, оно институализируется в рамках NCA в новое структурное объединение. Так, за последнее десятилетие возникло и утвердилось подразделение Communication as Social Construction (коммуникация как социальное конструирование), объединяющее исследователей социально-конструкционистской ориентации4. Появилась и набирает силу Eurasian Communication Association of North America (ECANA, Евразийская cеверо-американская ассоциация), объединяющая исследователей-коммуникологов по восточно-европейскому и постсоветскому пространству.

Впечатляет многообразие исследовательских направлений и другой коммуникативной ассоциации, известной своей научно-исследовательской направленностью - Международной коммуникативной ассоциации (International Communication Association, ICA). В ее составе около 4 тыс. членов и 25 подразделений (http://www.icahdq.org). Однако, как отмечают сами члены этих ассоциаций, вряд ли стоит искать единообразующий, концептуально структурирующий принцип, по которому образованы эти подразделения: они возникают и оформляются, в значительной степени, эмпирически, стихийно. Интересно отметить, что даже концептуальный спор о том, каким должен быть ключевой термин в названии дисциплины и, соответственно, что должно стоять в названии университетской кафедры - “communication” или “communications”- разрешается часто на основании личных концептуальных предпочтений (idiosyncratic preferences) самих членов кафедры [7].

3 ЫСА - еще и старейшая коммуникативная ассоциациия - была образована в 2014 г., в этом году отмечает свое столетие.

4 Подробнее об истории создания этого подразделения и о о социальном конструкционизме как исследовательском направлении см.: Матьяш О. И. Социальный конструкционизм в современных социальных науках //Сб. научн. трудов российских и зарубежных исследователей «Актуальные проблемы коммуникации и культуры - 10» (юбилейный выпуск). - Москва - Пятигорск, 2009; Межличностная коммуникация: теория и жизнь. Учебник для вузов / О. И. Матьяш, В. М. Погольша, Н.В. Казаринова, С.А. Биби, Ж. В. Зарицкая. Под науч. ред. О. И. Матьяш. - СПб.: Речь, 2011.

Коммуникативные специальности в США весьма распространены и пользуются популярностью. Свыше 1130 высших учебных заведений университетского уровня предлагают программы по коммуникации5, а количество выпускников с коммуникативной степенью составляет сегодня 2,391,766 человек - 3.7% от общего количества выпускников по стране (“General Data,” http://www.natcom.org/data/). Интересно отметить, что наиболее высокая концентрация специалистов с коммуникативной степенью наблюдается в Вашингтоне, столице США: 5, 6% специалистов имеют там степень по коммуникации.

Образовательные программы по коммуникации широко варьируются по содержанию, направленности (концентрации) и по структуре. При этом многие программы отражают связи с другими предметными областями, о чем красноречиво свидетельствуют их названия:

Communication - Коммуникация Communication Studies - Изучение коммуникации Communication and Culture - Коммуникация и культура Communication Arts and Sciences - Коммуникативные искусства и науки Communication and Humanities - Коммуникация и гуманитарные науки Communication and Performance Studies - Изучение коммуникации и перфоманса (искусства исполнения)

Theatre, Dance, and Communication - Театральное, танцевальное искусство и коммуникация

Speech and Theater/ Mass Communication - Речь и театральное искусство/ Массовая коммуникация

English and Communication - Английский язык и коммуникация Communication and Journalism - Коммуникация и журналистика Business and Communication - Бизнес и коммуникация Communication and Leadership - Коммуникация и лидерство/ руководство Advertising and Public Relations - Реклама и связи с общественностью (“Data about the Discipline,” http://www.natcom.org/data/ )

Несмотря на такое разнообразие в названиях факультетов, кафедр и программ и на явную связь с другими предметными областями, предполагается, что все эти программы направлены на изучение непосредственно человеческой коммуникации. В этом видится их принципиальное отличие от программ других социальных и гуманитарных дисциплин, включая психологию, антропологию или лингвистику, которые тоже изучают коммуникативные явления, но через призму своих научных предметов [6].

Связь коммуникации со многими предметными областями и дисциплинами всегда признавалась особенностью дисциплины, но этому придавалось разное значение. Несколько десятилетий назад такая связь воспринималась как признак несамостоятельности дисциплины. Полагалось, что посгальку коммуникативные явления изучаются всеми науками о человеке, то коммуникация по сути своей не может быть самостоятельной, отдельной наукой. В настоящее время, однако, научное сообщество признает, что коммуникация обрела свой дисциплинарный статус, признает ее вклад в развитие других наук, и в этом свете межпредметные связи рассматриваются как благо для дис-

5 Это программы уровня бакалавриата, магистратуры и докторантуры. Наряду с ними, существует огромное количество коммуникативных программ в двух-годичных колледжах - по ним отдельная статистика.

циплины, как залог ее дальнейшего развития. Ученые называют это “ферментацией” дисциплины (fermentation) и “перекрестным оплодотворением” (cross-fertilization), обогащающим все участвующие стороны [9, 6] .

Возвратимся, однако, к плюрализму, многомерности внутри самой дисциплины, вмещающей в себя огромное многообразие тематических и исследовательских направлений. Поле дисциплины не имеет единой общепризнанной структуры, отрасли и направления и изучения (subdisciplines, areas of study) могут выделяться по-разному, в зависимости от целей. Бергер и Чафи [10] называют три основных критерия, по которым обычно структурируется поле дисциплины: (1) по уровням анализа - индивидуальный, межличностный, сетевой, макросоциальный (соответственно, выделяют внутриличностную, межличностную, коммуникацию в малых группах, публичную, организационную, и коммуникацию и культуру); (2) по функциям (убеждение и влияние, аргументация, конфликт, обман и т. п.); и (3) по контекстам (семейная, гендерная, профессиональная, кризисная, компьютерно-опосредованная, коммуникация здоровья, медиа коммуникация и т.д.).

Важно отметить, что каждая из этих отраслей изучения опирается на свои теоретические, исследовательские и методологические традиции. Если, например, межличностная коммуникация активно вбирает, интегрирует психологическое, социально-психологическое, культурно-антропологическое знание и часто, обоснованно или необоснованно, ассоциируется с «психологическим» подходом, то организационная коммуникация активно опирается на социологические исследования, на теорию систем, теорию управления, теорию информации, теорию человеческих ресурсов, и т. д. В этом смысле, каждая из этих коммуникативных дисциплин говорит на своем языке, иногда существенно отличном от языка смежных дисциплин; и специалист, к примеру, по Public Relations (связи с общественностью) может использовать терминологию и категориальный аппарат весьма отличный от языка специалиста по политической риторике.

Вопросы состояния дисциплины - ее природа, статус, границы и отношения с другими дисциплинами - обсуждаются в научной международной среде коммуникологов постоянно, перерастая время от времени в особо значимые, «веховые» дискуссии с последующим подведением итогов “о состоянии дел в дисциплине." Так, полемика о том, является ли коммуникация отдельной научной дисциплиной или интердисциплинарной областью, началась еще в 1980-х гг. В 1982 г. этому был посвящен специальный выпуск ведущего дисциплинарного журнала Journal of Communication (JOC). Дискуссия называлась “The Ferment in the Field/ Фермент в дисциплинарной области ” . В ней обозначились два вектора, сохраняющиеся и поныне: с одной стороны, звучала тема ‘в поисках единения разнообразия’ (unity of diversity); с другой стороны, наметилась тенденция ‘обособления коммуникации как отдельной дисциплины, имеющей свои методы, исследовательсткие направления и теории.’ Дискуссия была продолжена на конференции ICA, 1985 г. и называлась “Beyond Polemics: Paradigm Dialogues/ Над полемикой: парадигмальные диалоги”6. Как видно по тематическому названию, это была коллективная попытка представить видение коммуникации как ’’диалога парадигм”, акцентируя ее ”эпистемиологический плюрализм, открытость к интердисциплинарным отношениям и критической рефлексии” [9].

6 Материалы дискуссии представленные в двухтомном сборнике Dervin, B., Grossberg, L., O'Keefe, B. J., & Wartella, E. (Eds.). (1989). Rethinking communication (2 volumes). Newbury Park, CA: Sage.

Ровно десятилетие спустя, в 1993 г. тот же журнал JOG организовал новый раунд дискуссии о статусе дисциплины, посвятив этому два специальных выпуска на тему “The Future of the Field: Between fragmentation and cohesion/ Будущее дисциплины: между фрагментацией и соединенностью.” Обзорный анализ 48 статей международных авторов показал отсутствие какого-либо намека на консенсус по представленным позициям (no emerging consensus) [9]. В то время как одни авторы однозначно называли коммуникацию дисциплиной, не видя здесь и вопроса для сомнения, другие утверждали, что коммуникация не является дисциплиной. Одни полагали, что фрагментация дисциплины - это проблема для ее развития, другие - что это проявление ее адаптивности и жизнеспособности. Одни выражали уверенность, что коммуникация-таки превратится в дисциплину, другие видели все основания утверждать, что этого не произойдет и т. д. (подробнее см: [11]).

С тех пор соотношение позиций мало изменилось. На недавней международной конференции ICA в Лондоне, 2014 г. тоже обсуждалась проблема идентификации дисциплины, и основная линия напряжения связывалась с той же оппозицией «коммуникация как научная дисциплина vs. коммуникация как интердисциплинарная область».

В настоящее время в научном дискурсе приняты оба определения - “communication as a discipline and as a field” (коммуникация как научная дисциплина и как интердисциплинарная область) [9,8]. Таким образом, коммуникация по-прежнему видится как плюралистическая область знания, и поиск основ для «единения разнообразий и различий» (unity in diversity) продолжается. Очень точно подытожил состояние вопроса американский теоретик коммуникации Р. Крейг:

“Вопрос не в том, будет ли коммуникация оставаться интердисциплинарной областью, она несомненно таковой останется. Вопрос, и он остается пока открытым,

- сможет ли коммуникация сформировать теоретическое ядро, позволяющее комму-никологам подходить к изучению интердисциплинарных проблем с собственно дисциплинарных позиций и привносить тем самым свой вклад в интердисциплинарные исследования.” (перевод ОМ) The question is not whether communication will continue to be an interdisciplinary field, as it certainly will do. The open question is whether communication may also have a theoretical core that enables communication scholars to approach interdisciplinary topics from a distinct disciplinary viewpoint that adds real value to the interdisciplinary enterprise [9, с. 687].

Роберт Крейг - один из исследователей, чьи работы вносят заметный вклад в понимание природы коммуникации и закономерностей развития науки о коммуникации [12,

4, 5,13]. Его идеи и разработки, и среди них конститутивная метамодель коммуникации, получили в последнее десятилетие заметное распространение и применение в теории. Основные позиции Крейга о развитии дисциплинарного поля коммуникации сводятся к следующему.

Во-первых, коммуникацию следует понимать как практическую, или практико-ори-ентированную дисциплину (practical discipline), использующую как научные, так и гуманитарные методы для освоения и окультуривания человеческой практики, превращая ее в искусство (to cultivate communicative praxis) [4, 5, 9]. Изучение коммуникации возникает из потребностей социальной практики - служит изменению, усовершенствованию этой практики и одновременно обусловлено этой практикой. При этом коммуникативная наука, научная деятельность, сама тоже осуществляется в форме коммуникативной практики. Таким образом, изучение коммуникации - это коммуни-

кация о коммуникации, и любая теория коммуникации - это дискурс о дискурсе. В этом смысле, изучение коммуникации, как и сама коммуникация, рекурсивно, автопойэ-зисно [12,9,5].

Во-вторых, коммуникация по сути своей - это первооснова всего социального, способ человеческого бытия, способ организации бытия. Коммуникация выполняет конституирующую функцию - посредством и в процессе коммуникации мы создаем свое жизнепроживание. Поэтому коммуникацию невозможно объять и объяснить ни психологией, ни социологией, ни иными культурными факторами, напротив, она сама является основой их понимания и объяснения:

“Коммуникация - это не вторичный феномен, который можно объяснить обусловливающими его психологическими, социалогическими, культурными или экономическими факторами; коммуникация, напротив, есть основополагающий конститутивный социальный процесс, объясняющий все эти факторы.” (перевод ОМ) Communication is not a secondary phenomenon that can be explained by antecedent psychological, sociological, cultural, or economic factors; rather, communication itself is the primary, constitutive social process that explains all these other factors” [12, c. 126].

В-третьих, Крейг утверждает, что коммуникативная наука никогда не будет представлена одной теорией или даже группой теорий. Коммуникативные теории будут порождаться в ответ на разнообразные и бесконечные потребности коммуникативной практики, и коммуникативная наука будет отвечать на запросы практики множеством теоретических моделей и подходов. Наша задача как ученых состоит не в том, чтобы выработать единую, приложимую к любой ситуации модель коммуникации; если бы такое, к несчастью, произошло, то наука превратилась бы в “статичное, мертвое поле” (a static field, a dead field) [12, c. 123]. Наша задача - уметь осмысливать точки расхождения или сближения между различными теориями, распознавать основные точки напряжения, реагировать на то, где теории «сталкиваются», и самое главное - проявлять приверженность к разрешению этих напряжений посредством диалога:

“Мы должны стремиться не к тому, чтобы нам не о чем было спорить, а к тому, чтобы яснее понимать, что для нас всех есть нечто очень важное, о чем спорить” (перевод ОМ) The goal should not be a state in which we have nothing to argue about, but one in which we better understand that we all have something very important to argue about [12, c. 124].

Иными словами, Крейг рассматривает само развитие дисциплины как диалог разнообразий и различий, как непрекращающийся разговор множественных теорий и подходов. Не случайно одна из его статей так и называется Communication in the Сonversation of Disciplines / Комммуникация в разговорe-диалоге дисциплин [5].

Размышляя о сложной конфигурации ^временного поля коммуникативного знания, Крейг выделяет в нем несколько эпистемологических теоретических традиций: риторическую, семиотическую, феноменологическую, кибернетическую, социопсихологическую, социокультурную и критическую [12]. Позднее к ним прибавилась еще одна традиция - прагматизм [13].7 Каждая из традиций несет в себе свое понимание коммуникации, т.е. по-своему, на своем языке “говорит” об опыте и проблемах человече-

7 Интересно отметить, что прагматическая традиция была включена автором в метамодель в результате серьезной научной дискуссии, развернувшейся после первоначальной публикации. То есть развитие метамодели в ответ на ее критические обсуждения в научном сообществе - это наглядный пример того разговора-диалога научных подходов, о котором и пишет Крейг.

ской коммуникации, имеет свой коммуникативный дискурс. Крейг утверждает, что чем активнее коммуникативная наука будет стремиться поддерживать диалог между этими традициями и дискурсами, тем плодотворнее она сможет выполнять свою миссию по решению практических проблем и усовершенствованию коммуникативной практики. Взаимодействие и взаимовлияние этих традиций, диалог между ними Крейг полагает конститутивной метамоделью коммуникации, т.е. моделью развития коммуникативного знания [12,13].

Если Крейг утверждает, что наука о коммуникации может, и должна развиваться, питаясь разными “вливаниями” из разных областей знания, то немецкий исследователь Вольфганг Донсбах видит в плюрализме и ‘всеохватности’ дисциплины проблему для ее развития [3]. Научная дисциплина, как он напоминает, характеризуется прежде всего тем, что имеет четко обозначенный предмет исследования, а также ряд описывающих этот предмет и согласованных между собой теорий. То есть научная дисциплина характеризуется когерентностью, связностью своих структурных компонентов (coherence). О современной коммуникации мы этого сказать не можем: объект ее изучения (object of study) четко не определен и не имеет границ, теории настолько разнонаправленны, что трудно бывает обнаружить общее даже среди исследователей одного направления, к тому же, разные методологические и эпистемологические традиции существуют обособленными лагерями, “не коммуницируя друг с другом” [3, c. 441]. Все это, плюс, признание коммуникации как “интердисциплины”, использующей теории, методы и знание других дисциплин,8 отнюдь не способствует обретению собственной идентичности. В то время, как естественные науки, по утверждению Донс-баха, опираются на одну или две теоретические традиции (как, например, психология), мы в коммуникативной науке признаем семь и более:

“Такой плюрализм впечатляет, но не помогает выработать связное описание и объяснение ни коммуникативных процессов, ни, тем более, самой дисциплины как научноакадемического института. Вместо этого, дисциплина раздроблена на отдельные микромиры, между которыми почти нет общения” (перевод ОМ). This sounds empres-sively pluralistic, and it is, but it does not necessarily help to come up with a coherent description and explanation of the communication processes and even less so of the discipline as an academic institution. Instead, the discipline is split up into microcosms that do not talk very much to each other [3, c. 440].

Таким образом, дискуссия в отношении плюрализма, равно как и связанного с ним вопроса о статусе дисциплины, продолжается.

Внутри учебного поля коммуникативных дисциплин (the academic study of communication) также наблюдается переплетение, комбинирование и взаимовлияние теоретических подходов и традиций, своего рода бесконечное «смешение жанров». Важной особенностью университетского куррикулума в США является то, что преподавание коммуникативных курсов и программ не строится по единому, жестко заданному образовательному стандарту. Преподаватели, даже если они работают на одной кафедре, имеют право преподавать один и тот же курс в соответствии со своей научной тради-

8 Понятие интердисциплины (interdiscipline) в отношении к коммуникации ввел Стивен Литлджон в 1982г.: Littlejohn, S. W. (1982). An overview of contributions to human communication theory from other disciplines”, in F. E. Dance (ed.), Human communication theory: Comparative essays, (pp.243-286), New York, Harper & Row.

цией и профессиональными предпочтениями. Одни преподаватели могут, например, вести курс Влияние и убеждение (Social Influence and Persuasion) в традиции социально-научного подхода, другие - в традиции гуманитарного риторического подхода. Или: на одних программах обязательный курс Публичное выступление (Public Speaking) может преподаваться в традициях риторики, логики и аргументации, на других - в сочетании риторики и теории коммуникации в малых группах.

Далее, плюрализм проявляется и в том, как структурируется знание о коммуникации в преподавании учебного курса Теория коммуникации. Если сопоставить ряд учебников по теории коммуникации ведущих американских авторов, довольно скоро обнаруживается, что каждый учебник, каждый автор предлагает свои критерии концептуализации того, что можно назвать коммуникативной теорией, свои критерии отбора наиболее репрезентативных частных теорий и свои подходы к их классификации. Например, Эм Гриффин, автор популярного вводного учебника “A First Look at Communication Theory/ Первое знакомство с коммуникативной теорией,” организует теории, предлагаемые для изучения, по уровням: теории межличностной коммуникации, групповой и публичной коммуникации, массовой коммуникации, и теории, рассматривающие коммуникацию в контексте культур. Отдельная глава посвящена семи традициям метамодели Крейга [14].

Кэтрин Миллер, автор учебника “Communication Theories: Perspectives, Processes, and Contexts/Теории коммуникации: подходы, процессы и контексты”, предназначенного для преподавании теории на старших курсах, выделяет в поле научно-коммуникативного знания три философско-методологических подхода: научный, или пост-позитивистский, интерпретивистский и критический. Частные теории, предлагаемые для изучения, она группирует в теории коммуникативных процессов и теории коммуникативных контекстов [7].

Интересен, особенно в плане исторического сравнения, подход к структурированию коммуникативной теории старейшего автора учебников, Стивена Литлджона. Его учебники “Theories of Human Communication /Теории человеческой коммуникации” считаются в учебной дисциплине каноном.9 В более ранних изданиях учебника автор выделяет и предлагает изучать в первую очередь так называемые базовые теории, составляющие ядро теории коммуникации (core theory). Это теории: (а) объясняющие, как формируются сообщения; (б) описывающие процессы смыслообразования и интерпретации; (в) описывающие процесс взаимодействия во всех его динамиках; (г) помогающие понять роль в коммуникации социальных институтов и общества. Для становления науки о коммуникации, по мнению автора, наиболее важно разрабатывать и изучать именно это теоретическое ядро, поскольку именно оно помогает нам понять сущностные характеристики процесса коммуникации и “не увязнуть” в изучении его многочисленных особенностей [15]. В последних трех изданиях Литлджон предлагает, как и Крейг, рассматривать современную науку о коммуникации как метадискурс - коммуникацию о коммуникации. Производство научного знания, разработка теорий - это человеческая деятельность, осуществляемая в коммуникации и посредством коммуникации, а само поле научного знания - это бесконечно продолжающийся «разговор»

9 Стивен Литлджон известен как основоположник создания учебников по теории коммуникации. Первый учебник вышел в свет в 1974 г. Сегодня на рынке учебной литературы конкурирует уже его десятое издание.

разных теорий и подходов, о том, что есть коммуникация. В последних изданиях учебника [6] теории структурируются: (а) по контекстам (коммуникатор, сообщение, разговор, отношение, группа, организация, медиа, общество и культура), и (б) по теоретическим традициям, в соответствии с метамоделью Крейга.

Плюрализм коммуникативной теории проявляется и на метатеоретическом, фило-софско-научном уровне как сосуществование парадигм с разными онтологическими и эпистемологическими основаниями. Если, как отмечают методологи науки, до середины 20-го века в философии науки преобладало единое видение, что представляет собой теория и как она должна строиться и проверяться (так называемая гипотетически -дедуктивная модель развития теории) - и при этом полагалось, что социальные науки должны строиться по модели более развитых естественных наук, то сегодня существует значительно большее разнообразие в подходах к этим вопросам [16,7]. Интересна в этом плане работа Д. Филипса, где, с позиций философии науки, автор характеризует природу социальной теории и анализирует отношение между социальными и естественными науками [16].

В современной методологии коммуникативного исследования, как и в социальных науках в целом, диалектически, на «конкурентной основе» сосуществуют, как минимум, два парадигмальных подхода: научный, или пост-позитивистский (scientific or post-positivist); и гуманитарный, или интрерпретивистский, герменевтический (humanistic, in-terpretivist, hermeneutic) [7,15,16]. Исследователи, работающие в методологии научного подхода, ставят своей задачей выявление и объяснение каузальных связей и повторяющихся закономерностей; или иначе говоря, формулирование, основанное на научных эмпирических наблюдениях и верификации, законов и закономерностей коммуникативных процессов. К числу частных коммуникативных теорий, разработанных в методологии научной, пост-позитивистской парадигмы, относятся, в частности, Uncertainty Reduction Theory, Charles Berger/ теория снижения неопределенности Чарльза Бергера; Interpersonal Deception Theory, Buller and Burgoon/ теория межличностного обмана Буллер и Багун; Social Judgment Theory, Muzafer Sherif/ теория социального суждения и оценки Музафера Шерифа; Social Penetration Theory, Altman and Taylor/ теория социального проникновения Альтмана и Тейлора; Cognitive Dissonance Theory, Leon Festinger/ теория когнитивного диссонанса Леона Фестингера; Agenda-Setting Theory, McCombs and Shaw/ теория установления повестки дня Маккомбса и Шоу, etc.

Интерпретивистская парадигма представлена в коммуникативных исследованиях необычайно широко - она вбирает в себя множество традиций, из коих социальный конструкционизм и конструктивизм, этнометодология, социолингвистика, феноменология - всего лишь малая часть (обстоятельный анализ интерпретивисткой парадигмы и ее составных частей представлен в работе D. C. Phillips [16]). Исследователей интер-претивистской ориентации, как правило, интересует все, что связано с восприятием и смыслоозначиванием коммуникативных взаимодействий; интересует, как посредством коммуникации конструируются те или иные социальные практики и отношения; интересует межсубъектная природа коммуникации, анализ социальных и личностных смыслов и их согласований. Особенностью подхода является также изучение коммуникативных событий в конкретных контекстах и ситуациях. Интерпретивистскую парадигму представляют такие частные коммуникативных теории, как Speech Codes Theory, Gerry Philipsen/ теория речевых кодов Джерри Филипсена, Relational Dialectics, Leslie Baxter/ диалектика отношений Лексли Бахтер, Narrative Paradigm,Walter Fisher/ нарра-

тивная парадигма Уолтера Фишера, а также общая теория коммуникации Coordinated Management of Meaning, B. Pearce and V. Cronen/ координированное управление смыслом Б. Пирса и В. Кронена.

Ряд авторов выделяют третий - критический подход (critical studies), рассматривая его либо в рамках интерпретивистской парадигмы (что нам представляется более обоснованным), либо отдельно, в качестве третьего метатеоретического подхода [15,7]. Критический подход, в свою очередь, тоже представлен разнообразием интеллектуальных школ и традиций, включая структурализм, постструктурализм (или деструктурализм) и феминистские исследования. Цель критической теории - активно способствовать преобразованию социальной действительности. Критические исследователи видят свою задачу в том, чтобы, во-первых, выявлять и отстаивать нужды маргинальных, «не представленных в мейнстриме», не обладающих социально-политической властью групп и меньшинств (гендерных, этнических, возрастных или групп различных сексуальных ориентаций); и во-вторых, проводить открытый критический анализ интересов и нужд господствующих, обладающих властью социальных групп и институтов (масс-медиа корпораций, корпоративного менеджмента, etc.). Среди коммуникативных теорий критической традиции - Muted Groups Theory, Cheris Kramarae/ теория молчащих, лишенных голоса групп Шериз Крамарей; Stand Point Theory,Sandra Harding/ теория точки зрения, или исходной позиции Сандры Хардинг); Cultural Studies,Stuart Hall/ критический подход к явлениям культуры с позиций власти и доминирования Стюарта Холла; Critical Theory of Communication Approach to Organizations,Stanley Deetz/ критическая теория коммуникации в организациях Стенли Дитца и др.

Подводя итоги, сформулируем в виде тезисов основные тенденции развития международной науки о коммуникации, исходя из того, что эти тенденции значимы для становления и развития отечественных коммуникативных подходов:

1. В системе современного социально-гуманитарного знания область изучения коммуникации, называемая Коммуникация или Изучение коммуникации (Communication or Communication Studies), признается сегодня как отдельная научная и академическая дисциплина и одновременно как область интердисциплинарного знания (as a discipline and as a field). Академическая дисциплина (the academic study of communication) устойчиво институциализирована, что подтверждается наличием многочисленных учебных программ с присвоением степеней по коммуникции в системе профессиональной подготовки высшей школы.

2. Современное коммуникативное знание характеризуется как эклектичное, многоконтекстное и интердисциплинарное, что охватывается принятым в научном дискурсе понятием плюрализм. Плюрализм коммуникативной науки понимается не только как множественность проблематик и исследовательских подходов, но и как различие эпистемологий, открытость к взаимодействию с другими науками (интердисциплинар-ность) и как критическая рефлексия (epistemological pluralism, interdisciplinary openness, and critical reflexivity). Плюрализм признается как естественное состояние и принцип развития коммуникативной науки, репрезентирующей таким образом многомерность и сложность природы человека.

3. Развитие коммуникативной науки происходит в борьбе разных интеллектуальных позиций как «столкновение дискурсов». В течение десятилетий продолжаются научные полемики о том, как должна называться эта область знания (Communication, Communication Studies или Communicology); каков ее статус - дисциплины или интердисциплинарной области; что первостепенно должно быть включено в определение дисциплины

и ее предмета; следует ли характеризовать коммуникацию как по сути своей прикладную, практическую дисциплину, которая должна отвечать на запросы практики и культивировать эту практику и т. д.

4. В международной среде коммуникологов критическая рефлексия по состоянию дисциплины востребована, ценится и активно поддерживается. Сопоставление и столкновение разных точек зрения понимается как «метаразговор» позиций и традиций, как диалог, способствующий жизнеутверждению дисциплины. Добавим от себя, что практика конструктивной научной полемики свидетельствует также о творческом потенциале и зрелости самого научного сообщества.

5. Коммуникативная наука развивается в процессе активной интеграции знания. Интегрируются идеи и достижения из многих предметных областей. Достаточно упомянуть, что многие теории и концептуальные идеи, включенные сегодня в ‘тело’ теории коммуникации, были разработаны социальными и когнитивными психологами, математиками, антропологами, социологами, психотерапевтами, социолингвистами, социальными философами, философами образования и т.д. При этом, хотя «традиционные» социальные науки - психология, социология или лингвистика - исторически внесли и продолжают вносить свой вклад в развитие коммуникативного знания, источники развития этого знания сегодня более многочисленны и разнообразны. В конститутивной метамодели коммуникации Р. Крейга развитие дисциплины концептуализируется как разворачивающееся взаимодействие и диалог как минимум семи теоретических традиций.

6. Наличие в теории коммуникации различных эпистемологических оснований и большого количества частных коммуникативных теорий не препятствуют постановке и обсуждению общих метатеоретических проблем: Каково назначение современной теории коммуникации? Какой должна быть «хорошая» коммуникативная теория? Необходима ли метатеория? Если да, какой она должна быть, и каковы пути ее построения? Эти вопросы формулируются и активно обсуждаются в научной среде, включая ежегодные конференции и журнальные публикации.

7. Плюрализм современной коммуникативной науки проявляется также и в том, что сегодня она широко интернационализирована. В разных регионах мира обозначаются и самоопределяются свои национальные коммуникативные традиции, причем становление многих из них происходит в борьбе двух противоположных тенденций - в стремлении сохранить свои национальные интеллектуальные школы и одновременно в переживании зависимости от западных моделей и теорий.

Для отечественных исследователей знание и учет особенностей развития современной коммуникативной науки важны прежде всего тем, что помогают лучше осознать собственные, национальные тенденции развитии коммуникативных дисциплин и, возможно, предвидеть, что нас ждет впереди. Понятно (и автор считает долгом это еще раз подчеркнуть), что несмотря на некоторые исторические параллели, становление коммуникативных дисциплин в России отнюдь не детерминировано повторять полностью «западную модель развития». Как показывают тенденции в области коммуникативных исследований и коммуникативного образования, становление научно-коммуникативного знания в России имеет ряд существенных особенностей, связанных, безусловно, с отечественными социально-культурными и научно-интеллектуальными традициями. Достаточно перечислить такие особенности, как:

- глубокие традиции в области теоретического, концептуального, философского анализа

- мощное влияние лингвистических, филологических и семиотических традиций, традиций по анализу текста

- лидирующее, по сравнению с другими отраслями коммуникативного знания, ‘са-моопределение’межкультурной коммуникации и связей с общественностью; вместе с тем, отставание на этом фоне таких базовых коммуникативных дисциплин, как межличностная или организационная коммуникация

- недостаток эмпирических и прикладных коммуникативных исследований, нацеленных на решение конкретных социальных проблем

- недостаток количественных коммуникативных исследований с применением методов статистического анализа

- недостаточная сфокусированность исследователей на анализе взаимодействий в реальных коммуникативных ситуациях (в сравнении, например, с анализом текстов или индивидуального речевого поведения).

Осознание и анализ национальных особенностей развития и самоопределения коммуникативной науки с учетом международного опыта - стратегическая задача и ответственность отечественных специалистов.

И в заключение - самое главное. Современная наука о коммуникации признает, что Слово, диалог является главным способом переустройства и преобразования мира. Этот принцип диалогического развития коммуникативная наука обращает, в том числе, и на себя, признавая, что разность позиций и диалог между ними - если уметь его выстроить - это источник взаимного обогащения и развития. Вера в преобразующую и животворящую силу коммуникации - это иная, отличная от традиционной картина мира. Тем поразительнее - по своей актуальности - звучат слова на эту тему российского мыслителя из второй половины 20-го века:

«Я ведь теперь, в последние годы, наблюдая за опытом игр и анализируя работу людей там, могу сказать: дело не в том, говорит ли человек правду, а дело в том, что у людей должна существовать коммуникация и непрерывное столкновение различных точек зрения. И в этом смысле евангельский тезис, что вначале было Слово, кажется мне точным. Слово, а не Дело, хотя в Библии есть в других местах и этот тезис. Но тезис

- вначале было Слово - очень точный. Люди должны вступать в коммуникацию друг с другом, высказывать разные мнения и точки зрения и противопоставлять их друг другу, фиксируя конфликт расхождений, а потом, разворачивая эту антиномию, апорию в парадоксы, либо в проблемы... И вообще это - конфликт точек зрения - и есть подлинная жизнь...» (Г. П. Щедровицкий, «История Московского Методологического Кружка и си-стемомыследеятельностной методологии», Лекции в Латвийском университете, 1988, http://www.fondgp.ru/gp/biblio)

Остается надеяться, что диалог разных позиций, подходов и традиций состоится и сыграет свою роль в развитии новых направлений коммуникативной науки в России.

Список литературы

1. Hofstede, G. H. (2001). Culture’s consequences: Comparing values, behaviors, institutions, and organizations across nations (2nd ed.). Thousand Oaks, CA: Sage

2. Miller, K. (2001). Quantitative research methods. In F. M. Jablin & L. L. Putnam (Eds.), The new handbook of organizational communication: Advances in theory, research, and methods. Thousand Oaks, CA: Sage Publications.

3. Donsbach, W. (2006). The identity of communication research. Journal of Communication, 56, 437-448.

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

4. Craig, R. T. (2006). Communication as a practice. In G. J. Shepherd, J. John, & T. Striphas (Eds.), Communication as...: Perspectives on theory (pp. 38-47). Thousand Oaks, CA: Sage.

5. Craig, R. T. (2008). Communication in the conversation of disciplines. Russian Journal of Communication, 1 (1), 7-23.

6. Littlejohn, S. W., and Foss, K. A. (2010). Theories of human communication (10th ed.). Waveland Press.

7. Miller, K. (2005). Communication theories: Perspectives, processes, and contexts (2nd ed.). Boston: McGraw-Hill.

8. Hazen, M. D. (2008). Thoughts on the development of the Communication discipline in the United States and Russia. Russian Journal of Communication, 1 (4), 455-475.

9. Craig, R. T. (2008). Communication as a field and discipline. In W. Donsbach (Ed.), International Encyclopedia of Communication (pp. 675-688). Oxford, UK, and Malden, MA: Blackwell Publishing.

10. Berger, C.R., and Chaffee, S. H. (1987). The study of communication as a science. In C. R Berger and S. H Chaffee (Eds.), Handbook of communication science (pp. 15-19). Newberry Park, CA: Sage.

11. Levy, M. R., and Gurevitch, M. (Eds.). (1993). The future of the field--Between fragmentation and cohesion [special issues]. Journal of Communication, 43(3), 1-238 and 43(4), 1-190.

12. Craig, R. T. (1999). Communication theory as a field. Communication Theory, 9, 119 -161.

13. Craig, R. T. (2007). Pragmatism in the field of communication theory. Communication Theory, 17, 125-145.

14. Griffin, E. A. (2011). A first look at communication theory (8th ed.). IL: McGraw-Hill.

15. Littlejohn, S. W. (2002). Theories of human communication (7th ed.). Albuquerque, NM: Wadsworth.

16. Phillips, D. C. (2000). The expanded social scientist’s bestiary: a guide to fabled threats to, and defenses of, naturalistic social science. Lanham, MA: Rowman and Littlefield.

■ ■ ■ PLURALISM IN TODAY’S COMMUNICATION DISCIPLINE: A DIALOGUE OF PERSPECTIVES AND TRADITIONS

Author: MATYASH, O.I.

MATYASH, Olga Ivanovna, Ph.D., Candidate of Pedagogical Sciences,

Founder and First President of the Russian Communication Association,

Communication Program, Ivy Tech State Community College, Indianapolis, USA.

E-mail: oimatyas@ori.net

Abstract: in modern social science, Communication is known today as a separate, yet highly diverse and multidimensional area. This state of affairs is commonly defined as pluralism. The article discusses what pluralism means within the discipline and how it affects its development. In the academic field, it is represented through diverse institutional structures and organizations: variously named programs and departments or multiple and highly eclectic divisions in professional associations, NCA and ICA. In communication as a scholarly discipline, pluralism exists as a tension, sometimes even a clash, of different intellectual traditions and theoretical and metatheoretical perspectives. One of these tensions concerns the issue of identity, debating the status of Communication as a discipline or as a field. A brief historical overview is provided, starting with the early 1980’s. The author particularly draws from Craig’s constitutive metamodel, identifying communication as a practical discipline, recursive by nature, and integrating several epistemological traditions. This pluralism is further analyzed in how communication theory is structured in the university curricula: what theories are selected by textbook authors, and by what criteria. The author concludes that a healthy polemics, negotiation and dialogue of perspectives represent the very nature of the discipline’s vital development and that defining it as a “conversation of traditions and perspectives” captures it best.

It is further argued that knowing the state of affairs in communication as an international field is crucial in order to constructively analyze what happens with the development of the field in Russia.

Some national specifics and trends of research are outlined: a strong tradition of linguistics, semiotics, language and text studies versus a lack of empirical research focused on interactions in diverse social contexts; philosophical and theoretical analyses versus a lack of applied research, an advancement of intercultural and PR over other subdisciplines, etc. When asking Russian scholars to reflect on these traditions and the state of affairs, the author does not imply that the national discipline should reproduce the “western model,” rather that the principle of pluralism as a conversation of perspectives and traditions should inform the discipline’s identification and growth in the national context.

Keywords: communication, communication discipline, pluralism, interdisciplinary field, constitutive model of communication, theoretical traditions, dialogue of perspectives, communication theory.

References