CC BY
2
Вестник Томского государственного университета. Философия. Социология. Политология. 2023.
№ 76. С. 27-34.
Tomsk State University Journal of Philosophy, Sociology and Political Science. 2023. 76. pp. 27-34.
Научная статья УДК 165.0
doi: 10.17223/1998863Х/76/4
ПЕРСПЕКТИВИЗМ И КОНТЕКСТУАЛИЗМ Леонид Юрьевич Корнилаев
Балтийский федеральный университет им. И. Канта, Калининград, Россия, LKornilaev@kantiana. ru
Аннотация. Настоящее исследование предполагает сравнение эпистемологических стратегий перспективизма и контекстуализма. Основанием для подобного сравнения является их общая установка на релятивизацию и ограниченность знания, а также возможность их органичного взаимодополнения в философской практике. Исследование может значительно расширить и заострить эпистемологичекие дискуссии и позволит выявить основания для разработки интегрированных контекстуально-перспекти-вистских эпистемологических моделей.
Ключевые слова: перспективизм, контекстуализм, теория познания, знание
Благодарности: исследование поддержано Российским научным фондом № 22-28-02041, https://rscf.ru/project/22-28-02041/, проект «Перспективизм как эпистемологическая программа», Балтийский федеральный университет им. Канта (БФУ им. Канта).
Для цитирования: Корнилаев Л.Ю. Перспективизм и контекстуализм // Вестник Томского государственного университета. Философия. Социология. Политология. 2023. № 76. С. 27-34. doi: 10.17223/1998863Х/76/4
Original article
PERSPECTIVISM AND CONTEXTUALISM Leonid Yu. Kornilaev
Immanuel Kant Baltic Federal University, Kaliningrad, Russian Federation, LKornilaev@kantiana. ru
Abstract. Perspectivism and contextualism refer to epistemic strategies that focus attention on a set of factors that cover the cognitive process not so much from the perspective of the subject-object relation, but from the perspective of the environment in which this cognitive relation is immersed. The set of factors can be regarded as a kind of a background, on which the cognitive act is realized and thanks to which it becomes possible in general, and also as a set of restrictions, significantly narrowing the cognitive possibilities in a particular epistemic situation. Contextualism is a set of philosophical views that emphasize the significance and determining role of the context in which this or that cognition is realized. Any cognitive act cannot be considered in isolation from the context, attributing the status of "knowledge" to the result of cognitive activity is possible only in relation to some context. Perspectivism points to the dependence of all cognition on its limiting factors (position, point of view, view, angle of view, horizon, focus, direction, picture, perspective), the totality of which constitutes the cognitive situation. Perspective factors limiting cognition and concepts in which they are expressed form a special problem field for philosophical analysis proper. This article attempts an extended comparison of the epistemological strategies of perspectivism and contextualism. A brief comparison of the programs shows that while they are justifiably autonomous and independent, they turn out to be close to one another and can complement one another. Perspectivism and contextualism capture different sides of the cognitive
© Л.Ю. Корнилаев, 2023
process, receive different material as a result of their analysis, and do not exclude each other's results. Perspectivism demonstrates to a greater extent the realization of the structuralist approach to the analysis of the epistemological situation, while contextualism is an application of the functionalist approach. With different emphases, both programs lead to a more complete picture of cognitive activity as a whole. Keywords: perspectivism, contextualism, theory of knowledge, knowledge
Acknowledgments: The study is supported by the Russian Science Foundation, Project No. 22-28-02041, https://rscf.ru/project/22-28-02041/
For citation: Kornilaev, L.Yu. (2023) Perspectivism and contextualism. Vestnik Tomskogo gosudarstvennogo universiteta. Filosofiya. Sotsiologiya. Politologiya - Tomsk State University Journal of Philosophy, Sociology and Political Science. 76. pp. 27-34. (In Russian). doi: 10.17223/ 1998863Х/76/4
Введение
Перспективизм и контекстуализм можно отнести к познавательным стратегиям, акцентирующим внимание на совокупности факторов, охватывающих познавательный процесс не столько с точки зрения отношения субъекта и объекта познания, сколько с точки зрения той среды, в которую погружено это познавательное отношение. Совокупность факторов может рассматриваться как своего рода фон, на котором познавательный акт реализуется и благодаря которому он вообще становится возможным, а также как набор ограничений, значительно сужающий познавательные возможности в конкретной познавательной ситуации.
Контекстуализм - это совокупность философских взглядов, подчеркивающих значимость и определяющую роль контекста, в котором реализуется то или иное познание. Любой познавательный акт невозможно рассматривать в отрыве от контекста, приписывание статуса «знания» результату познавательной деятельности возможно только относительно какого-либо контекста. Знание трактуется как контекстозависимое. Утверждение зависимости от контекста в познании, по мнению философов-контекстуалистов, способно дать ответ на проблему радикального скептицизма [1]. Проблематика эпистемологического контекстуализма в последние два десятилетия достаточно широко разрабатывается. Программными для контекстуализма являются труды К. ДеРоуза [2], Д. Льюиса [3], С. Коена [4, 5] Э. Соса [6] и др. В России имеются исследования о сущности контекстуализма как эпистемологической программы И.Т. Касавина [7], В.Н. Поруса [8], Е.В. Востриковой и П.С. Куслия [9] и др.
Перспективизм указывает на зависимость всякого познания от ограничивающих его факторов (позиция, точка зрения, взгляд, угол зрения, горизонт, фокус, направление, картина, перспектива), совокупность которых составляет познавательную ситуацию. Перспективистские факторы, ограничивающие познание, и понятия, в которых они выражены, образуют особое проблемное поле для собственно философского анализа. Всякий познавательный акт оказывается ограничен рамками определенной перспективы, за пределы которой невозможно выйти, можно только сменить перспективу. «Истина о мире зависит от положения, которое мы занимаем к бытию, исходя из которого мы мир понимаем и исходя из которого мы действуем в нем» [10. S. 1]. Описанием позициональности познающего, его познавательного ориентирования, функций и структуры перспективы познающего занимаются перспективисты.
Данное направление в последние годы также продемонстрировало активность. В трудах Ф. Каульбаха [10. S. 1], В. Штегмайера [11], Х. ф. Засса [12] наблюдается стремление выделить и описать набор перспективистских понятий. Попытки разработки самостоятельной эпистемологической программы перспективизма предпринимаются Р. Гиром [13], М. Массими [14] и др.
В настоящей статье предпринимается попытка расширения сравнения эпистемологических стратегий перспективизма и контекстуализма1. Основанием для сравнения перспективизма и контекстуализма является их общая установка на ограниченность знания, а также возможность их органичного взаимодополнения в философской практике. Центральная теоретическая модель перспективизма будет соотнесена с контекстуалистским подходом. В современных условиях повышенного внимания к человеческому, культурному и историческому содержанию познания данное исследование может значительно расширить и заострить эпистемологические дискуссии, а также позволит выявить основания для разработки взаимодополняющих эпистемологических моделей.
Представляется важным сделать следующее методологическое замечание. В каждом из описываемых эпистемологических направлений имеются самые различные трактовки. Перспективизму может приписываться как статус эпистемологической автономности, так и разновидности релятивизма или реализма. Контекстуализм также имеет различные виды. Например, И.Т. Ка-савин рассматривает ряд областей познания, где используется контекстуа-лизм: герменевтика, аналитическая философия, психология, социальная антропология, лингвистика [6]. Вышедшая в 2021 г. книга Дж. Бенойста «Toward a Contextual Realism» [15] предлагает концепцию контекстуального реализма, являющегося альтернативой концепции реалистического перспек-тивизма. Автор рассматривает в седьмой главе взаимосвязь релятивизма с контекстуализмом, но оставляет без внимания возможное сравнение с пер-спективизмом. Таким образом, даже в самых современных исследованиях теоретическая проблема соотношения перспективизма и контекстуализма остается неразрешенной. В данной статье для сравнения будут использоваться самые общие положения контекстуализма и перспективизма: контекстуализм как эпистемологическая установка на значимость контекста в атрибуции знания; перспективизм как эпистемологическая установка, подчеркивающая значимость структуры познавательной позиции. В статье предпринимается попытка прояснить концептуальное различение ключевых понятий «перспектива» и «контекст», отношение перспективизма и контекстуализма к знанию вообще, определить место контекста и перспективы в познании, выявить роль понятия «эпистемологическая позиция / ситуация» в двух эпистемологических программах.
Концепты «перспектива» и «контекст»
Этимологически слова «контекст» и «перспектива» уже задают определенный оттенок, который накладывается при дальнейшем использовании слова для обозначения познавательной программы. Контекст - от лат. com-
1 Проблема соотношения перспективизма и контекстуализма была поставленна Х. ф. Засом [12. S. 15].
(con-) - «вместе» и textere - «ткать, плести»; contextus - «соединение», «связь», «сплетение», «сцепление». Использование понятия «контекст» в гносеологическом ключе призвано показать, что познание никогда не бывает автономным, оно всегда происходит в сплетении с множеством фактов, процессов, других познаний и др. «Перспектива» - от лат. «perspicere» - «видеть», «смотреть внимательно», «просматривать». Так, слово «перспектива» при гносеологическом расширении дает оттенок, предполагающий попытку «пронзить» познаваемый объект, познание в таком случает предполагает внутреннее всматривание, вглядывание. Перспектива и контекст могут рассматриваться как «базовые метафоры», придающие определенный образ познавательному процессу («контекст» - семантическая категория, в то время как «перспектива» - оптическая, перцептивная), а могут получать более фундаментальное значение. Так, можно упомянуть попытки указать на априорность перспективистских понятий, на необходимость наличия априорных концептов для возможности различить контекст.
Знание
Контекстуализм концентрируется вокруг проблемы приписывания знания. Какое утверждение можно назвать знанием, в каких случаях пропозиция «S знает, что P» является истинной, и может ли оно таковым являться? Ответы на эти вопросы приводят, в частности, к варианту, что приписывание знания зависит от контекста. Одно и то же событие может трактоваться как знание и не может трактоваться как знание1. Трактовка зависит от критериев обоснованности, которые задаются контекстом (сильные и слабые стандарты). При слабых критериях (или стандартах) приписывание знания может считаться истинным, в то время как при сильных критериях, обоснования становится недостаточно и приписывание знания невозможно. Контексты смещают семантическое содержание глагола «знать». Примером предельного смещения, по мнению Льюиса, может быть эпистемология, в которой стандарты знания настолько высоки, что полноценное приписывание знания никогда не становится возможным. «В сильном контексте эпистемологии мы ничего не знаем, но в более слабых контекстах мы знаем многое» [3. P. 551]. Контекстуализм - это философское учение о требованиях, предъявляемых к знанию, и, следовательно, по мнению некоторых исследователей, скорее является не самостоятельной эпистемологией, а «дополнением к любой теории познания» [16. P. 115].
Перспективизм исходит не столько из проблемы приписывания знания, сколько из объяснения структуры процесса получения / приписывания знания. В перспективизме не идет речь об обоснованности знания, а объясняется структура уже полученного знания, результата познавательной деятельности
1 Пример из книги К. ДеРоуза [1. Р. 4-6] в моем кратком и вольном пересказе. Допустим, что я был на работе и в рабочее время увидел, например, пальто Джона на вешалке, а самого Джона не видели. Если нам зададут вопрос «Быт ли Джон на работе?», например, в дружеской беседе в кафе вечером, то мы скажем, что «Да, быыл, я это знаю, так как видел его пальто в офисе», и наш ответ будет истинен, так как контекст разговора в кафе задает низкие стандарты обоснованности. А если, например, окажется, что Джон что-то натворил и его разыюкивает полиция и нам зададут тот же вопрос в полиции, то мы1 уже скажем «Я этого не знаю, Джона не видел, я видел только пальто». И в данном контексте с более высокими стандартами обоснованности будет уже не хватать. Получается, что одному и тому же факту в разных контекстах мы приписывает как знание, так и незнание.
и подчеркивается его ограниченность. Перспективизм утверждает фундаментальную зависимость от перспективы, точки зрения и эпистемологической позиции в целом. Любая субъективная попытка познания конституируется этой зависимостью. Перспективистская программа предполагает реконструкцию и прояснение тех факторов, которые участвуют в формировании перспективы и которые обусловливают эпистемические акты. При описании факторов используются понятия «позиция», «точка зрения», «взгляд», «угол зрения», «горизонт», «фокус», «картина», «контекст» (в перспективистском прочтении), «аспект» и др. Систематическое и связанное их описание дает представление о гносеологическом фундаменте перспективизма.
Контекстуализм предлагает сконцентрироваться на проблеме приписывания знания, в то время как перспективизм - скорее на структуре познавательной ситуации, в которой находится познающий. Любое выдвижение пропозиции предполагает наличие перспективы, несмотря на возможность принципиальной неполноты знания и плюрализма истин. Вопрос о приписывании знания и его истинности в перспективизме вытесняется описанием ограниченного знания и реконструкцией ограничивающих его факторов. В контекстуализме знание объявляется контекстозависимым, в перспективизме, если можно так выразиться, - перспективоограниченным. Зависимость от контекста и ограниченность перспективой вскрывают две разных характеристики знания как такового. Зависимость предполагает вплетение в контекст и необходимость учета этого контекста при операции приписывания знания, ограниченность перспективы фиксирует пределы, в которых знание доступно. С точки зрения знания при кажущейся близости и взаимопроникновении указанные характеристики проясняют разные слои знания в целом. Есть основания полагать, что обе стратегии могут существовать автономно друг от друга и выявлять каждая свои особенности проблемы знания.
Эпистемологическая позиция
Отличительной чертой и перспективизма, и контекстуализма является их особенное внимание к сопровождающим познавательный акт процессам и обстоятельствам. Совокупность всех факторов и обстоятельств, сопутствующих познанию, лучше всего отражается в понятии эпистемологической позиции или эпистемологической ситуации. Рассматриваемые познавательные стратегии указывают на решающее значение факторов познавательной ситуации для формирования знания.
Контекстуализм утверждает контекстозависимость знания. Что значит зависимость от контекста? Это значит внимание к познавательной ситуации, в которой находится познающий. Де Роуз вводит такое понятие, как «сила эпистемологической позиции» [1. Р. 7-9]. С точки зрения контекстуалистов, «можно быть в сильной эпистемологической позиции по отношению к некоторому утверждению, в которое вы верите, это означает, что ваша вера в это утверждение в значительной степени обладает свойством или свойствами, наличие достаточного количества которых необходимо для того, чтобы истинная вера представляла собой часть знания» [1. Р. 7]. Перспективистская эпистемологическая стратегия также обращается к анализу познавательной ситуации и описывает ее, опираясь на содержание и связь таких понятий, как «позиция» / «точка зрения», «взгляд», «угол зрения», «горизонт», «фокус»,
«направление», «картина», «аспект» и др. Перспективисты последовательно раскладывают познавательную ситуацию на структурные элементы, тем самым реконструируют целостную картину ограничений, которые накладывает на познание позиция познающего, его перспектива.
С точки зрения эпистемологической позиции главным отличием двух программ оказывается то, что перспективизм в отличие от контекстуализма вскрывает структуру познавательной ситуации, дает ее структурное понимание. В то время как контекстуализм более заостряет внимание на совокупном функционировании всех элементов эпистемологической ситуации. Контекстуализм призван показать, как то или иное взаимодействие элементов «фона» познавательного акта влияет на приписывание статуса знания результатам познания.
Еще одним вариантом рассмотрения двух программ внутри эпистемологической ситуации является отношение к познающему. Перспектива может трактоваться как совокупность субъективные факторов, точки зрения именно субъекта. Эпистемологическая ситуация со всеми ограничивающими познание факторами - результат сформированной перспективы субъекта, его позиции, взгляда, точки зрения. Контекст же можно рассматривать как совокупность внешних по отношению к субъекту, внесубъективных и объективных факторов, сопровождающих познание. Контекст в отличие от перспективы оказывается субъектнонезависимым. Хотя, безусловно, остается проблемой субъективное влияние на контекст. Выбирается ли он познающим или мы детерминированы контекстом, из которого нельзя выйти. Комментарием на эту проблему может быть трактовка контекста в качестве одного из перспек-тивистских факторов, в случае утверждения выбора контекста субъектом контекст становится перспективистским понятием, фиксирующим ограниченность познания. И в таком случае контекст становится в один ряд таких перспективистских понятий, как «горизонт», «аспект» и др.
Заключение
Краткое сравнение двух эпистемологических стратегий показывает, что при их оправданной автономности и самостоятельности они оказываются близкими друг другу и могут друг друга дополнять. Ключевым содержательным сходством оказывается повышенное внимание к особенностям познавательной ситуации, в которой оказывается познающий. Особенности, как внешние по отношению к субъекту познания, так и внутренние, оказывают с точки зрения рассматриваемых гносеологических учений решающее значение в трактовке истинности получаемого знания, в определении его пределов и ограничений. Перспективизм и контекстуализм фиксируют разные стороны познавательного процесса, получают разный материал в результате своего анализа и не исключают результаты друг друга. Перспективизм демонстрирует в большей степени реализацию структуралистского подхода к анализу эпистемологической ситуации, в то время как контекстуализм представляет себой применение функционалистского подхода. При различии акцентов обе программы приводят к формированию более полной картины познавательной деятельности в целом. Если «контекст» и «перспективу» освободить от их семантических и оптических коннотаций и интерпретировать их как логические элементы познания в целом, то их взаимосвязь становится более явной.
Список источников
1. DeRose K. Solving the Skeptical Problem // The Philosophical Review. 1995. Vol. 104, № 1. P. 1-52.
2. DeRose K. The Case for Contextualism. Knowledge, Skepticism, and Context. Oxford : Oxford University Press, 2009. 288 p.
3. Lewis D. Elusive Knowledge // Australasian Journal of Philosophy. 1996. Vol. 74, № 4. P. 549-567.
4. Cohen S. Contextualism Defended // Contemporary Debates in Epistemology. Malden : Blackwell, 2005. P. 56-62.
5. Cohen S. Contextualism Defended Some More» // Contemporary Debates in Epistemology. Malden : Blackwell, 2005. P. 67-71.
6. SosaE. Skepticism and Contextualism // Philosophical Issues. 2000. Vol. 10. P. 1-18.
7. Касавин И.Т. Контекстуализм как методологическая программа // Эпистемология и философия науки. 2005. № 4. С. 5-17.
8. Порус В.Н. Контекстуализм в философии науки // Эпистемология и философия науки. 2018. № 2. С. 75-93.
9. ВостриковаЕ.В., Куслий П.С. Контекстуализм и проблема аскрипции знания // Эпистемология и философия науки. 2021. № 4. С. 110-126.
10. Kaulbach Fr. Philosophie des Perspektivismus. 1 .Teil. Wahrheit und Perspektive bei Kant, Hegel und Nietzsche. Tübingen : Mohr (Paul Siebeck), 1990. 333 S.
11. Stegmaier W. Philosophie der Orientierung. Berlin, New York : De Gruyter, 2008. 804 S.
12. Sass Н. von. Perspektiven auf die Perspektive // Perspektivismus. Neue Beiträge aus der Erkenntnistheorie, Hermeneutik und Ethik. Hamburg : Meiner, S. 9-34.
13. GiereR.N. Scientific Perspectivism. Chicago: University of Chicago Press, 2006. 170 p.
14. Understanding Perspectivism. Scientific Challenges and Methodological Prospects / ed. by M. Massimi, C.D. McCoy. New York : Routledge, 2019. 210 p.
15. Benoist J. Toward a Contextual Realism. Harvard: Harvard University Press. 2021. 216 p.
16. Heller M. The Proper Role for Contextualism in an Anti-Luck Epistemology // Nous. 1999. Vol. 33 (s13). P. 115-129.
References
1. DeRose, K. (1995) Solving the Skeptical Problem. The Philosophical Review. 104(1). pp. 152.
2. DeRose, K. (20009) The Case for Contextualism. Knowledge, Skepticism, and Context. Oxford: Oxford University Press.
3. Lewis, D. (1996) Elusive Knowledge. Australasian Journal of Philosophy. 74(4). pp. 549567.
4. Cohen, S. (2005a) Contextualism Defended. In: Steup, M., Turri, J. & Sosa, E. (eds) Contemporary Debates in Epistemology. Malden: Blackwell. pp. 56-62.
5. Cohen, S. (2005b) Contextualism Defended Some More. In: Steup, M. & Sosa, E. (eds) Contemporary Debates in Epistemology. Malden: Blackwell. pp. 67-71.
6. Sosa, E. (2000) Skepticism and Contextualism. Philosophical Issues. 10. pp. 1-18.
7. Kasavin, I.T. (2005) Kontekstualizm kak metodologicheskaya programma [Contextualism as a methodological program]. Epistemologiya i filosofiya nauki - Epistemology and Philosophy of Science. 4. pp. 5-17.
8. Porus, V.N. (2018) Contextualism in philosophy of science. Epistemologiya i filosofiya nauki -Epistemology and Philosophy of Science. 2. pp. 75-93. (In Russian).
9. Vostrikova, E. V. & Kusliy, P.S. (2021) Contextualism and the problem of knowledge ascription. Epistemology and Philosophy of Science. 4. pp. 110-126. (In Russian).
10. Kaulbach, Fr. (1990) Philosophie des Perspektivismus. Tübingen: Mohr (Paul Siebeck).
11. Stegmaier, W. (20008) Philosophie der Orientierung. Berlin, New York: De Gruyter.
12. Sass, H. von (2019) Perspektiven auf die Perspektive. In: Sass, H. von (ed.) Perspektivismus. Neue Beiträge aus der Erkenntnistheorie, Hermeneutik undEthik. Hamburg: Meiner. pp. 9-34.
13. Giere, R.N. (2006) Scientific Perspectivism. Chicago: University of Chicago Press.
14. Massimi, M. & McCoy, C.D. (eds) (2019) Understanding Perspectivism. Scientific Challenges and Methodological Prospects. New York: Routledge.
15. Benoist, J. (2021) Toward a Contextual Realism. Harvard: Harvard University Press.
16. Heller, M. (1999) The Proper Role for Contextualism in an Anti-Luck Epistemology. Nous. 33(s13). pp. 115-129.
Сведения об авторе:
Корнилаев Л.Ю. - кандидат философских наук, старший научный сотрудник Балтийского федерального университета им. И. Канта (Калининград, Россия). E-mail: LKorni-laev@kantiana.ru.
Автор заявляет об отсутствии конфликта интересов. Information about the author:
Kornilaev L.Yu. - Cand. Sci. (Philosophy), senior researcher, Immanuel Kant Baltic Federal University (Kaliningrad, Russian Federation). E-mail: LKornilaev@kantiana.ru.
The author declares no conflicts of interests.
Статья поступила в редакцию 25.11.2022; одобрена после рецензирования 20.11.2023; принята к публикации 13.12.2023
The article was submitted 25.11.2022; approved after reviewing 20.11.2023; accepted for publication 13.12.2023
