CC BY
34УДК 616.65-006:616-073.75-52 DOI: 10.29039/2070-8092-2022-25-3-218-226
ПЕРФУЗИОННАЯ КОМПЬЮТЕРНАЯ ТОМОГРАФИЯ ПРЕДСТАТЕЛЬНОЙ ЖЕЛЕЗЫ: ВОЗМОЖНОСТИ И ПЕРСПЕКТИВЫ ПРИМЕНЕНИЯ В ДИАГНОСТИКЕ ЗЛОКАЧЕСТВЕННЫХ НОВООБРАЗОВАНИЙ
Черноротов В. А., Костенич В. С.
Кафедра лучевой диагностики и лучевой терапии, Институт «Медицинская академия имени С.И. Георгиевского» ФГАОУ ВО
«Крымский федеральный университет имени В.И. Вернадского», 294006, Бульвар Ленина 5/7, Симферополь, Россия
Для корреспонденции: Костенич Виктор Сергеевич, преподаватель кафедры лучевой диагностики и лучевой терапии,
Институт «Медицинская академия имени С.И. Георгиевского» ФГАОУ ВО «КФУ им. В.И. Вернадского», e-mail: [email protected].
For correspondence: Viktor S. Kostenich, Department of radiology, Institution "Medical Academy named after S.I. Georgievsky" of Vernadsky
CFU, e-mail: [email protected]
Information about authors:
Chernorotov V. A., http://orcid.org/0000-0002-3n1-9747
Kostenich V. S., https://orcid.org/0000-0001-5733-6953
РЕЗЮМЕ
Рак предстательной железы является одним из наиболее частых злокачественных заболеваний у мужчин. В 2021 г. в России «грубый» показатель заболеваемости раком предстательной железы составляет 187.3 больных на 100 тыс. населения, при этом прирост с 2011 года составил 121.4%, со средним темпом прироста 8,29 %. В настоящее время в диагностике РПЖ основными инструментами являются пальцевое ректальное исследование, определение уровня ПСА с сопряженными параметрами (например, плотность ПСА, ПСА скорректированный по возрасту, избыточный ПСА), МРТ, а также биопсия под контролем ТРУЗИ, однако, каждый из данных методов имеет существенные недостатки, ограничивающие их использование в рутинной практике. Неоангиогенез при раке предстательной железы является одним из основных признаков злокачественности, повышающий стадию заболевания, вероятность метастатического поражения и уменьшающий 5-летнюю выживаемость. Перфузионная компьютерная томография - недавно разработанный метод, который позволяет количественно и качественно оценить гемодинамические изменения при неоангиогенезе в опухоли. При этом, данный метод показал высокую эффективность в первичной диагностике опухоли (чувствительность составила 76%, специфичность 82%). Более того, рассматривается перспектива использования ПКТ в лучевой терапии локализованного рака предстательной железы, ведь помимо точной локализации и сегментации поражения ПКТ позволяет оценить показатели кровотока, проницаемости, объёма крови и среднего времени прохождения которые могут быть использованы для оценки эффективности лучевой терапии.
Ключевые слова: перфузионная компьютерная томография, КТ-перфузия, рак предстательной железы, лучевая терапия рака предстательной железы, эффективность КТ-перфузии, КТ-перфузия в диагностике рака предстательной железы.
PERFUSION PROSTATIC COMPUTER TOMOGRAPHY: POSSIBILITIES AND PROSPECTS OF USING IN THE DIAGNOSIS OF MALIGNANCIES
Chernorotov V. A., Kosnenich V. S.
Institute «Medical Academy named after S.I. Georgievsky», V.I. Vernadsky CFU, Simferopol, Russia
SUMMARY
Prostate cancer is one of the most common malignant diseases among men. In 2021, in Russia, rates of mordibity of prostate cancer is 187.3 patients per 100 thousand of population while the increase since 2011 was 121.4%, with an average growth rate of 8.29%. Nowadays, the main instruments in diagnosis of prostate cancer are finger rectal examination, determination of the PSA level with conjugate parameters (for example, PSA density, age-adjusted PSA, excess PSA), MRI, as well as biopsy under the control of TRUS, however, each of these methods has significant drawbacks limiting their use in routine practice. Neoangiogenesis in prostate cancer is one of the main signs of malignancy, increasing the stage of the disease, the likelihood of metastatic lesion and reducing 5-year survival. Perfusion computed tomography is a relatively modern method that allows quantitative and qualitative assessment of hemodynamic changes in tumor's neoangiogenesis. At the same time, this method showed high efficiency in the primary diagnosis of the tumor (sensitivity was 76%, specificity 82%). Moreover, the prospect of using PCT in radiation therapy of localized prostate cancer is being considered, because in addition to the exact localization and segmentation of the lesion, PCT allows you to evaluate blood flow, permeability, blood volume and average transit time, which can be used to evaluate the effectiveness of radiation therapy.
Key words: perfusion computed tomography, CT perfusion, prostate cancer, radiation therapy of prostatic cancer, efficiency of CT perfusion, CT perfusion in the diagnosis of prostatic cancer.
Рак предстательной железы (РПЖ) является одним из наиболее часто встречаемых злокачественных новообразований у мужчин. В мире ежегодно диагностируют около 1,6 миллиона случаев РПЖ, а 366 тысяч мужчин ежегодно погибают от этой патологии [1]. В последние годы отмечается исключительно быстрый рост заболеваемости РПЖ, что позволяет спрогнозировать удвоение числа регистрируемых случаев к 2030 г [2]. В России РПЖ занимает 2-е место в структуре заболеваемости злокачественными новообразованиями у мужчин (14,9 %) и 3-е место в структуре смертности (8,2 %). В 2021 г. в России «грубый» показатель заболеваемости раком предстательной железы составил 187.3 больных на 100 тыс. населения, при этом прирост с 2011 года составил 121.4%, со средним темпом прироста 8,29 %. В 2021 г. было выявлено 38.81 тыс. новых случаев РПЖ со следующим распределением по стадиям: 1-11 стадии - 60,7 %, III стадия - 16,4 % и IV стадия - 22,2 %. Летальность от РПЖ на первом году с момента постановки диагноза в 2021 г. составила 6,5 % [3].
Проблему скрининга, своевременной диагностики и определения распространения процесса при РПЖ трудно переоценить, ведь эта проблема сопряжена с множеством экономических, социальных и биологических факторов. В настоящее время в диагностике РПЖ основным инструментарием являются пальцевое ректальное исследование, определение уровня простат-специфического антигена (ПСА) с сопряженными параметрами (например, плотность ПСА, ПСА скорректированный по возрасту, избыточный ПСА), магнитно-резонансная томография (МРТ) с применением различных последовательностей, а также биопсия под контролем трансректального ультразвукового исследования (ТРУЗИ) [5].
С появлением скрининга на ПСА у большинства пациентов диагностируется локализованная форма РПЖ, тем не менее, у 30-40% пациентов развивается рецидив заболевания или метастатическое поражение после радиальной простатэк-томии и лучевой терапии [11]. В то же время, у других пациентов локализованные опухоли имеют низкий потенциал метастазирования и локального распространения. Данной группе пациентов радикальное лечение не показано и следует рассмотреть варианты наблюдения или консервативного лечения. Следовательно, существует потребность в новых моделях стадирования РПЖ перед началом лечения [11]. Этот подход позволяет уменьшить чрезмерное лечение клинически малозначимого рака предстательной железы. Тем не менее, результаты проведенного исследования Heidehher и соавторами показали, что 41,1% пациентов, которым провели РПЭ, которые под-
ходили под критерии включения в стратегию активного наблюдения, имели худшую конечную гистологию и, следовательно, не соответствовали для последующего наблюдения в рамках стратегии активного наблюдения. При этом ни уровень ПСА, ни плотность ПСА не предсказывали полученных в итоге гистологических результатов [17].
В настоящее время, МРТ по прежнему остается «золотым стандартом» в диагностике РПЖ, однако данный метод обладаем рядом существенных методологических недостатков, таких как анализ временных сигналов, фармакокинетика контрастного препарата, взаимосвязь между интенсивностью МР-сигнала и концентрацией контрастного вещества, особенно в крупных сосудах [12]. Другими недостатками МРТ является время, необходимое для исследования и опыт оценивающего эксперта [13]. Более того использование МРТ ограничены, если у пациента имеются противопоказания к проведению, например электрокардиостимулятор, клаустрофобия, металлические конструкции в организме [13]. Интерпретация МРТ предстательной железы требует опыта работы с методами функциональной визуализации, такими как диффузно-взвешенная МРТ, МРТ с динамическим контрастированием и магнитно-резонансная спектроскопия [16; 20].
Другим неотъемлемым методом в диагностике и гистологической оценке РПЖ является морфологическая верификация опухоли. Градация опухоли по шкале Глисона, вместе с оценкой ПСА в сыворотке крови и Т-стадией важны для определения групп риска и назначения адекватной терапии пациенту. В настоящее время, стандартом для градации опухоли служит толстоигольная биопсия, которая имеет существенный недостаток в виде ограниченного количества биопсий, вследствие чего есть вероятность пропустить небольшой опухолевый узел. Исследование Heidehher et а1. продемонстрировало что градация опухоли по данным предоперационной биопсии значительно отличалась от таковой после радикальной про-статэктомии [17; 18]. Так, у 81 пациента (41.1%) показатель по шкале Глисона после радикальной простатэктомии вырос до 7 у 79 пациентов (40.1%), до 8 у 2 пациентов (1%) [17].
Причиной столь выраженных трудностей в диагностике является то, что РПЖ это биологически гетерогенное заболеванием. Многие пациенты с локализованным, медленно растущим раком проживают длительное время не получая лечения, в то время как у других развиваются метастазы, не смотря на кажущуюся ограниченность процесса [4]. По данным различных исследований причиной этому является неоангиогенез опухоли. Неоангиогенез при РПЖ является одним из признаков злокачественности, помимо этого вы-
раженность данного признака повышает стадию заболевания, вероятность метастатического поражения и уменьшает 5-летнюю выживаемость [34; 46].
Неоангиогенез в опухоли, появление опу-холь-индуцированных сосудов являются важными факторами прогрессирования рака предстательной железы [7]. Плотность микрососудистой сети, маркеры неоангиогенеза коррелируют со стадией рака предстательной железы, локальной распространенностью опухоли, метастатическим потенциалом, прогнозом 5-ти летней выживаемости и вероятностью прогрессиро-вания после лечения [8]. Вполне вероятно, что различия в сосудистой проницаемости и структуре тканей между опухолевыми и нормальными тканями способствуют различиям в оксигенации и экспрессии генов и отрицательно влияют на результат применения лучевой терапии и общий исход для пациента. Уменьшение перфузионных характеристик также снижают эффективность химиотерапевтических препаратов, эффективность которых зависит от кровоснабжения опухолевого узла. Многие методы лечения направлены напрямую на подавление васкуляризации опухоли, например, антиангиогенная терапия [9], гормон-депривационная терапия (которая обладает наиболее выраженной способностью подавлять неоангиогенез опухоли) [10], термальная терапия и радиационная терапия.
По этим причинам мониторинг изменений в сосудистом паттерне опухоли в настоящее время является фундаментальной проблемой в онкологии, а плотность микрососудистого русла считается «золотым стандартом» в оценке неоангиогенеза и агрессивности многих видов рака [22]. К сожалению, систематическая гистологическая оценка этих параметров в рутинной клинической практике невозможна [23]. Этот фактор послужил причиной растущего интереса к развитию новых методов функциональной визуализации для неин-вазивной количественной оценки микроциркуляции опухоли [24].
Перфузионная компьютерная томография (ПКТ) это относительно недавно разработанный метод, который позволяет количественно и качественно оценить гемодинамические изменения при неоангиогенезе опухоли [46]. Кроме того, КТ-перфузия может обеспечить исходное значение перфузионных показателей, которые можно использовать для мониторинга ответа опухоли на лучевую терапию или антиангиогенетическую терапию [12]. Метод КТ-перфузии основан на вычислении изменения плотности ткани во времени после внутривенного болюсного введения контрастного вещества с использованием серии динамических КТ-изображений [19].
История применения КТ-перфузии в диагностике рака предстательной железы невелика. Хотя потенциальная роль использования спиральной компьютерной томографии при раке предстательной железы была описана в 2000г Prando и соавторами [21]. Первая статья о роли перфузионной КТ при РПЖ была опубликована Ives и соавторами в 2005 году [46].
Henderson и соавторы в 2003 г. используя метод адиабатического приближения модели гомогенности ткани, используя высокое временное разрешение ПКТ (1 секунда), разработали параметрические карты предстательной железы, позволившие рассчитать нормальные показатели кровотока (Blood flow, BF) (0,18 ± 0,05мл/ мин/г), проницаемость (Permeability surface - area product, PS) (0,17±0,06 мл/мин/г), среднее время прохождения (mean transit time, MTT) (49±8 секунд), объём крови (cerebral blood volume, BV) (0,09±0,02мл/г) [14]. Данные показатели значительно отличались от опухолевых «горячих точек» (BF: 0,37±0,12мл/мин/г, PS: 0,24±0,10, MTT: 41±16 секунд, BV: 0,17±0,06 мл/г)[14].
В исследовании Jeukens и соавторы [15] для визуализации всей паренхимы предстательной железы производилось 2 сканирования и аналогичным образом анализировались данные с помощью метода адиабатического приближения гомогенности тканей. Обнадеживает, что похожие показатели BF были получены как для паренхимы нормальной ткани предстательной железы (0,10-0,17 мл/ мин/г) так и для опухолевой (0,29-0,45мл/мин/г) в сравнении с исследованием Henderson's et al. [14]. Было показано что при уровне шума в 4 ед.Х можно достоверно (доверительный интервал составил 95%) обнаружить отклонение параметра от рефе-ренсных значений с помощью этой модели [15].
Luczynska и соавторы в 2014 г. при проведении исследования с выборкой у 110 пациентов отмечали достоверные различия между средними значениями BV, BF, MTT, PS в нормальных тканях и опухолевой ткани предстательной железы, достоверную положительную корреляцию между BV, MTT, PS и микрососудистую плотность, а также связь между BF и показателем по шкале Глисо-на. BF и BV может быть использовано для диф-ференцировки между высоко- промежуточно- и низкодифференцированных опухолей. Полученные результаты свидетельствуют о том, что показатели КТ-перфузии могут быть использованы для диагностики и прогноза течения заболевания [25] (рис 1).
Cullu и соавторы в 2014 г. 25 пациентам с подтвержденным гистологически раком предстательной железы было проведено МРТ (оценивались последовательности T2W1, DWI, комбинация T2W1+DWI) и КТ-перфузию. Выявлено, что чув-
Рис. 1. Карты ПКТ: объём крови BV (А), кровоток BF (В), среднее время прохождения MTT (С), проницаемость PS Во всех картах ПКТ выделенный участок паренхимы предстательной железы справа отмечается нарушение перфузионных характеристик, соответствующих РПЖ, что подтвердилось гистологически. Область интереса слева соответствует здоровой паренхиме предстательной желез [25].
ствительность, специфичность, положительная прогностическая ценность, отрицательная прогностическая ценность и точность выявления рака предстательной железы определялись в 77%, 64%, 78% и 70% соответственно для T2W1; 81%,
66%, 64%, 81% и 72% для DWI; 81%, 74%, 71%, 83% и 77% для T2W1 + DWI; 76%, 82%, 77%, 82% и 80% для КТ-перфузии; 91%, 87%, 84%, 92% и 89% для комбинации T2W1+DWI+КТ-перфузия [13] (таблица 1).
Таблица 1
Диагностическая эффективность одиночных и комбинированных методов визуализации РПЖ.
Чувствительность (%) Специфичность (%) ППЦ (%) ОПЦ (%) Точность(%)
T2W1 77 64 62 78 70
DWI 81 66 64 81 73
T2W1+DWI 81 74 71 83 77
ПКТ 76 82 77 82 80
T2W1+DWI+ПКТ 91 87 84 92 89
Примечание: ППЦ - положительная прогностическая ценность; ОПЦ- отрицательная прогностическая ценность.
Комбинация использования T2W1+DWI+КТ перфузия эффективнее чем изолированное использование МР-последовательностей(Р<0.001).
Более того диагностическая ценность КТ-перфузии не уступала в эффективности в сравнении с комбинацией T2W1+DWI [13] (рис. 2).
Рис. 2. Пациент 81 лет, уровень ПСА 14.62/нг/мл. В последовательности T2W1 (а) и DWI (Ь) данных
за объёмное образование предстательной железы не выявлено. В аксиальных срезах СМКТ (с) и картах ПКТ в переходной зоне выявлен участок патологического накопления контрастного вещества и нарушение перфузионных характеристик, вследствие гиперваскулярного очага, которых соответствовал РПЖ, подтвержденного гистологически [13].
Увеличение показателя BF в опухолевой ткани в сравнении со здоровой, может быть связано с формированием артериовенозных коллатералей внутри опухоли. Для данных сосудистых формирований характерна низкая устойчивость к изменениям артериального давления, что приводит к увеличению кровотока в капиллярах [26; 27].
Более высокое значение ВУ в опухолевой, чем в здоровой ткани, может отражать увеличение микроциркуляторного русла за счет образования новых сосудов [28]. Эта гипотеза может быть подтверждена корреляцией между ВУ и микрососудистой плотностью [25].
Наконец, более высокое значение PS в опухолевой ткани, чем в здоровой, а также его корреляция с микрососудистой плотностью, может свидетельствовать о большей проницаемости стенки новообразованных сосудов в сравнении с нормальными сосудами [29; 30].
В 2010 г Be11omi [29] писал: «Если бы КТ-перфузия была способна надежно идентифицировать очаги в предстательной железы, то теоретически было бы возможно было бы применять
лучевую терапию более прицельно, минимизируя дозу облучения окружающих здоровых тканей» [30]. Более того, помимо точной локализации современная онкология ставит перед рентгенологами задачу оценки эффективности лучевой терапии и прогнозирование длительности и тяжести реабилитации пациентов после лечения аденокар-циномы предстательной железы.
Многие исследования указывают на эффективность ПКТ в определении точной локализации и микрососудистой плотности опухоли, однако эффективность в определении локализации и микрососудистой плотности продемонстрировали лишь показатели BF, BV, MTT, PS [25; 37].
Miles и соавторы в 2003 г. выявили, что среднее значение BF было значительно ниже при карциномах низкой степени злокачественности, чем при карциномах высокой степени злокачественности (p<0.05). Аналогичная картина наблюдалась при оценке показателя PS. В тоже время, не отмечалось различий между средним значением BV или MTT и гистологической градацией опухоли (p>0.05) [25].
Tanadini-Lang и соавторами в 2018 г. провели исследование в ходе которого сравнили пациентов из группы низкого и высокого риска. Пациенты со ШГ 7 были разделены на 2 группы: ШГ 3+4 (19 пациентов) и ШГ 4+3 (13 пациентов). Модель логистической регрессии была построена для выявления различий между этими двумя группами. 2 показателя КТ-перфузии внесли в модель значительной вклад (АиС=0,77). параметр обратной разности BV был выше у ШГ 3+4 в сравнении с группой ШГ 4+3, тогда как фрактальная размерность BF была меньше. Четыре показателя КТ-перфузии имели достоверную корреляция с микрососудистой плотностью (И2=0.53, р<0.02). Показатель микрососудистой плотности (МСП) увеличивался с увеличением межквартильного диапазона в МТТ и BF [32].
Использование КТП для измерения параметров ангиогенеза демонстрирует корреляцию с использованием различных методов, таких как метод микросфер (г=0,84-0,96) [33], Н(2) (15)0-РЕТ (г=0,72)
[35] и измерение фактора роста эндотелия сосудов
[36]. Показатель BF измеренный с помощью КТП, так же демонстрирует умеренную корреляцию с гистологическими измерениями микрососудистой плотности (г=0,44 - 0,62) [37].
Для эффективного использования современных методов лучевой терапии локализованного РПЖ, таких как, внешнюю лучевую терапию и брахитерапию от рентгенологов требуется точная локализация поражения и сегментация поражения для последующего планирования лечения. Сегодня, по прежнему, в рутинной практике чаще применяют облучение всей предстательной железы [38; 39]. Проведены исследования доказавшие, что локальные рецидивы чаще возникают в месте первичного опухолевого поражения [40], в настоящее время предпринимаются попытки разработать методику, которая позволила бы воздействовать на опухоль большим количеством ионизирующего излучения, при этом дозу для здоровой ткани оставить прежней [41]. Основываясь на компьютеризированных алгоритмах оптимизации плана лечения и методах лучевой терапии с модуляцией интенсивности (IMRT) даже несколько таргетных очагов(CTV) с различными назначенными дозами могут быть обработаны в течении одного сеанса, при этом лучевая нагрузка на здоровые ткани снижается [42; 43].
Одним из необходимых компонентов для использования локализованной рентгенотерапии является визуализация и определение точной локализации и сегментации опухолевого поражения. Точная локализация таргетных очагов и оценки риска для органа во время лечения являются основными проблемами, для решения которых раз-
рабатываются методы лучевой терапии с визуальным контролем [44; 45].
Поскольку КТП подходит для измерения BF, PS, BV метод может быть использован для оценки ответа опухоли на лучевую терапию [30; 31]. Harvey et al. использовали КТП для измерения ряда ангиогенных факторов у пациентов с раком ПЖ после лучевой терапии. Исследование показало, что изменения в предстательной железе через 1-2 недели после лучевой терапии свидетельствуют о увеличении неоангиогенеза, включая увеличение показателей перфузии предстательной железы (от 0.122 мл/мин/мил до 0.263 мл/ мин/мл) и фракционального объёма сосудов ( с 13.7% до 21%), при этом, все параметры остаются повышенными на сроке от 6 до 12 недель [31].
Основными методологическими ограничения использования КТ-перфузии предстательной железы в диагностике РПЖ является ограниченная разрешающая способность в оценке мягких тканей, невозможность выявления мелких опухолевых узлов и достоверной оценки внекапсульного распространения процесса.
КТ-перфузия не позволяет точно определить границы рака предстательной железы в периферической зоне или его инфильтрацию в другие анатомические области предстательной железы или инвазию в капсулу. Эти ограничения имеют существенную роль, особенно у пациентов, которые являются кандидатами на нервосберегающую простатэктомию [48]. Анализ данных выявил более высокие показатели перфузии у пациентов с большими цифрами по шкале Глисона. Однако, у пациентов с высокой степенью злокачественности по шкале Глисона более выражены клинические проявления, а так же хуже прогноз 5-летней выживаемости [47].
Более того близлежащие кости таза вызывают артерфакты в виде полос и увеличение жесткости пучка излучения на КТ.
Еще одним ограничением метода является дополнительное облучение пациента. По данным исследования Luczynska и соавторы в 2014 средняя эффективная доза составила 15-16мЗв. Эта доза выше чем при обычном мультифазном КТ-исследовании данной области, но все же приемлема, особенно для пациентов которым МРТ не подходит или не доступно [47]. При использовании ПКТ в отличии от МРТ ограничивающим фактором является ионизирующее облучение ассоциированное с развитием рака. В частности, при мультифазном КТ-брюшной полости полученная эффективная доза составляет 10-20мЗв [49]. При этом однократная доза в 10 мЗв ассоциирована с риском развития солидного рака или лейкемии в течении жизни на уровне 0,1% [50] и от 0,01% до 0,14% смерти от рака [51]. При этом следует
помнить что данный эффект связан с возрастом, например, для пациента в возрасте 50 лет риск смерти от рака составляется менее 0,02% [51].
Согласно данным многих исследований можно сделать вывод, что ПКТ является недооцененным эффективным методом в диагностике, оценке распространенности и определении функциональных особенностей рака предстательной железы. ПКТ показала свою эффективность при планировании и оценке эффективности лучевой терапии, благодаря ее использованию становится возможным более таргетировано воздействовать на опухоль, при этом не повышая дозу для здоровых тканей. Отмечена достоверная корреляция между показателями микрососудистой плотности, уровнем ПСА, степенью злокачественности опухолей ткани и показателями ПКТ. ПКТ может быть использована у пациентов с высоким уровнем ПСА, но отрицательным результатом биопсии, пациентов с повышенным уровнем ПСА после брюшно-про-межностной резекции, пациентов у которых при проведении рутинной спиральной КТ малого таза отмечалось локальное патологическое накопления контрастного вещества в периферической зоне.
Конфликт интересов. Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов.
Conflict of interest. The authors have no conflict of interests to declare.
Финансирование. Исследование выполнено при финансовой поддержке Министерства науки и высшего образования Российской Федерации, программа «Приоритет-2030» № 075-15-20211323.
Funding. This study was financially supported by the Ministry of Science and Higher Education of the Russian Federation, Priority-2030 program N 07515-2021-1323.
ЛИТЕРАТУРА/REFERENCES
1. Rider J. R., Wilson K. M., Sinnott J. A., Kelly R. S., Mucci L. A., Giovannucci E. L. Ejaculation Frequency and Risk of Prostate Cancer: Updated Results with an Additional Decade of Follow-up. Eur Urol. 2016;70(6):974-982. doi:10.1016/j. eururo.2016.03.027.
2. Alekseev B. Ya., Nyushko K. M., Gafanov R. A., Kirichek A. A., Anzhiganova Yu. V., Kopyltsov E. I., Sundui Yu. Yu., Matveev V. B. Interim analysis of a non-interventional study on the epidemiology and natural history of non-metastatic castration-resistant prostate cancer in Russia. Oncourology. 2020;(3):90-101. (In Russ.)
3. The state of oncological care for the population of Russia in 2021. Ed. A.D. Kaprin, V. V. Starinsky, A. O. Shakhzadova. Moscow: MNIOI im. P. A. Herzen - branch of the Federal State Budgetary
Institution «NMITs Radiology» of the Ministry of Health of Russia; 2022. (In Russ.)
4. Bill-Axelson A., Holmberg L., Ruutu M., Häggman M., Andersson S.O., Bratell S., Spängberg A., Busch C., Nordling S., Garmo H., Palmgren J., Adami H. O., Norlen B. J., Johansson J. E. Scandinavian Prostate Cancer Group Study No. 4. Radical prostatectomy versus watchful waiting in early prostate cancer. N Engl J Med. 2005;12;352(19):1977-84. doi:10.1056/ NEJMoa043739.
5. Letran J. L., Blase A. B., Loberiza F. R., Meyer G. E., Ransom S. D., Brawer M. K. Repeat ultrasound guided prostate needle biopsy: use of free-to-total prostate specific antigen ratio in predicting prostatic carcinoma. J Urol. 1998;160(2):426-9. doi:10.1016/s0022-5347(01)62915-x.
6. Choy M., Rafii S. Role of angiogenesis in the progression and treatment of prostate cancer. Cancer Invest. 2001;19(2):181-91. doi:10.1081/cnv-100000152.
7. Weidner N., Carroll P. R., Flax J., Blumenfeld W., Folkman J. Tumor angiogenesis correlates with metastasis in invasive prostate carcinoma. Am J Pathol. 1993 Aug;143(2):401-9.
8. Daliani D. Development of angiogenesis inhibition as therapy for prostate cancer. Oncology (Williston Park). 2000 Dec;14(12 Suppl 13):21-3. "
9. Buttyan R., Ghafar M. A., Shabsigh A. The effects of androgen deprivation on the prostate gland: cell death mediated by vascular regression. Curr Opin Urol. 2000 Sep;10(5):415-20. doi:10.1097/00042307-200009000-00009.
10. Luczynska E., Heinze-Paluchowska S., Blecharz P., Jereczek-Fossa B., Petralia G., Bellomi M., Stelmach A. Correlation between CT perfusion and clinico-pathological features in prostate cancer: a prospective study. Med Sci Monit. 2015 Jan 13;21:153-62. doi:10.12659/MSM.891401.
11. Osimani M., Bellini D., Di Cristofano C., Palleschi G., Petrozza V., Carbone A., Laghi A. Perfusion MDCT of prostate cancer: correlation of perfusion CT parameters and immunohistochemical markers of angiogenesis. AJR Am J Roentgenol. 2012 Nov;199(5):1042-8. doi:10.2214/AJR.11.8267.
12. Cullu N., Kantarci M., Ogul H., Adanur S., Okur A., Koc E., Pirimoglu B., Karaca L., Kizrak Y., Polat O. Feasibility study of CT perfusion imaging for prostate carcinoma. Eur Radiol. 2014 Sep;24(9):2236-44. doi: 10.1007/s00330-014-3212-z.
13. Henderson E., Milosevic M. F., Haider M. A, Yeung I. W. Functional CT imaging of prostate cancer. Phys Med Biol. 2003 Sep 21;48(18):3085-100. doi:10.1088/0031-9155/48/18/309.
14. Jeukens C. R., van den Berg C. A., Donker R., van Vulpen M., Bakker C. J., van Leeuwen M. S., van der Heide U. A. Feasibility and measurement
precision of 3D quantitative blood flow mapping of the prostate using dynamic contrast-enhanced multi-slice CT. Phys Med Biol. 2006 Sep 7;51(17):4329-43. doi:10.1088/0031-9155/51/17/013.
15. Turkbey B., Albert P. S., Kurdziel K., Choyke P. L. Imaging localized prostate cancer: current approaches and new developments. AJR Am J Roentgenol. 2009 Jun;192(6):1471-80. doi: 0.2214/ AJR.09.2527.
16. Heidegger I., Skradski V., Steiner E., Klocker
H., Pichler R., Pircher A., Horninger W., Bektic J. High risk of under-grading and -staging in prostate cancer patients eligible for active surveillance. PLoS One. 2015 Feb 6;10(2):e0115537. doi: 10.1371/ journal.pone.0115537.
17. D'Elia C., Cerruto M. A., Cioffi A., Novella G., Cavalleri S., Artibani W. Upgrading and upstaging in prostate cancer: From prostate biopsy to radical prostatectomy. Mol Clin Oncol. 2014 Nov;2(6):1145-1149. doi:10.3892/mco.2014.370.
18. Bunsiripaiboon P., Sornmayura P., Wilasrusmee C., Lertsithichai P. The prognostic significance of microvessel density in intrahepatic cholangiocarcinoma. J Med Assoc Thai. 2010 Jan;93(1):66-72.
19. Kluetz P. G., Figg W. D., Dahut W. L. Angiogenesis inhibitors in the treatment of prostate cancer. Expert Opin Pharmacother. 2010 Feb;11(2):233-47. doi: 10.1517/14656560903451716.
20. Prando A., Wallace S. Helical CT of prostate cancer: early clinical experience. AJR Am J Roentgenol. 2000 Aug;175(2):343-6. doi:10.2214/ ajr.175.2.1750343. .
21. Erbersdobler A., Isbarn H., Dix K., Steiner
I., Schlomm T., Mirlacher M., Sauter G., Haese A. Prognostic value of microvessel density in prostate cancer: a tissue microarray study. World J Urol. 2010 Dec;28(6):687-92. doi:10.1007/s00345-009-0471-4.
22. Cuenod C. A., Fournier L., Balvay D., Guinebretiere J. M. Tumor angiogenesis: pathophysiology and implications for contrast-enhanced MRI and CT assessment. Abdom Imaging. 2006 Mar-Apr;31(2):188-93. doi:10.1007/s00261-005-0386-5.
23. Padhani A. R., Harvey C. J., Cosgrove D. O. Angiogenesis imaging in the management of prostate cancer. Nat Clin Pract Urol. 2005 Dec;2(12):596-607. doi: 10.1038/ncpuro0356.
24. Luczynska E., Gasinska A., Blecharz P., Stelmach A., Jereczek-Fossa B. A., Reinfuss M. Value of perfusion CT parameters, microvessl density and VEGF expression in differentiation of benign and malignant prostate tumours. Pol J Pathol. 2014 Oct;65(3):229-36. doi: 10.5114/pjp.2014.45787.
25. Miles K. A., Griffiths M. R. Perfusion CT: a worthwhile enhancement? Br J Radiol. 2003 Apr;76(904):220-31. doi: 10.1259/bjr/13564625.
26. García-Figueiras R., Goh V. J., Padhani A. R., Baleato-González S., Garrido M., León L., Gómez-Caamaño A. CT perfusion in oncologic imaging: a useful tool? AJR Am J Roentgenol. 2013 Jan;200(1):8-19. doi:10.2214/AJR.11.8476.
27. Chen Y., Zhang J., Dai J., Feng X., Lu H., Zhou C. Angiogenesis of renal cell carcinoma: perfusion CT findings. Abdom Imaging. 2010 Oct;35(5):622-8. doi: 10.1007/s00261-009-9565-0.
28. Bellomi M., Viotti S., Preda L., D'Andrea G., Bonello L., Petralia G. Perfusion CT in solid body-tumours. Part II: Clinical applications and future development. Radiol Med. 2010 Sep;115(6):858-74. English, Italian. doi:10.1007/s11547-010-0545-9.
29. Harvey C. J., Blomley M. J., Dawson P., Morgan J. A., Dooher A., Deponte J., Vernon C. C., Price P. Functional CT imaging of the acute hyperemic response to radiation therapy of the prostate gland: early experience. J Comput Assist Tomogr. 2001 Jan-Feb;25(1):43-9. doi: 10.1097/00004728-20010100000008.
30. Harvey C., Dooher A., Morgan J., Blomley M., Dawson P. Imaging of tumour therapy responses by dynamic CT. Eur J Radiol. 1999 Jun;30(3):221-6. doi: 10.1016/s0720-048x(99)00015-7.
31. Tanadini-Lang S., Bogowicz M., VeitHaibach P., Huellner M., Pauli C., Shukla V., Guckenberger M., Riesterer O. Exploratory Radiomics in Computed Tomography Perfusion of Prostate Cancer. Anticancer Res. 2018 Feb;38(2):685-690. doi: 10.21873/anticanres.12273.
32. Cenic A., Nabavi D. G., Craen R. A., Gelb A. W., Lee T. Y. Dynamic CT measurement of cerebral blood flow: a validation study. AJNR Am J Neuroradiol. 1999 Jan;20(1):63-73.
33. Gillard J. H., Minhas P. S, Hayball M. P., Bearcroft P. W., Antoun N. M., Freer C. E., Mathews J. C., Miles K. A., Pickard J. D. Assessment of quantitative computed tomographic cerebral perfusion imaging with H2(15)O positron emission tomography. Neurol Res. 2000 Jul;22(5):457-64. doi :10.1080/01616412.2000.11740700.
34. Tateishi U., Kusumoto M., Nishihara H., Nagashima K., Morikawa T., Moriyama N. Contrast-enhanced dynamic computed tomography for the evaluation of tumor angiogenesis in patients with lung carcinoma. Cancer. 2002 Aug 15;95(4):835-42. doi: 10.1002/cncr.10730.
35. Wang J. H., Min P. Q., Wang P. J., Cheng W. X., Zhang X. H., Wang Y., Zhao X. H., Mao X. Q. Dynamic CT Evaluation of Tumor Vascularity in Renal Cell Carcinoma. AJR Am J Roentgenol. 2006 May;186(5):1423-30. doi: 10.2214/AJR.04.1408.
36. Hollmann B. G., van Triest B., Ghobadi G., Groenendaal G., de Jong J., van der Poel H. G., van der Heide U. A. Gross tumor volume and clinical target volume in prostate cancer: How
do satellites relate to the index lesion. Radiother Oncol. 2015 Apr;115(1):96-100. doi: 10.1016/j. radonc.2015.01.021.
37. Daniel M., Kuess P., Andrzejewski P., Nyholm T., Helbich T., Polanec S., Dragschitz F., Goldner G., Georg D., Baltzer P. Impact of androgen deprivation therapy on apparent diffusion coefficient and T2w MRI for histogram and texture analysis with respect to focal radiotherapy of prostate cancer. Strahlenther Onkol. 2019 May;195(5):402-411. doi: 10.1007/s00066-018-1402-3.
38. Chopra S., Toi A., Taback N., Evans A., Haider M. A., Milosevic M., Bristow R. G., Chung P., Bayley A., Morton G., Vesprini D., Warde P., Catton C., Menard C. Pathological predictors for site of local recurrence after radiotherapy for prostate cancer. Int J Radiat Oncol Biol Phys. 2012 Mar 1;82(3):e441-8. doi:10.1016/j.ijrobp.2011.05.035.
39. Monninkhof E. M., van Loon J.W.L., van Vulpen M., Kerkmeijer L.G.W., Pos F. J., Haustermans K., van den Bergh L., Isebaert S., McColl G. M., Smeenk R. J., Noteboom J., Walraven I., Peeters P.H.M., van der Heide U. A. Standard whole prostate gland radiotherapy with and without lesion boost in prostate cancer: Toxicity in the FLAME randomized controlled trial. Radiother Oncol. 2018 Apr;127(1):74-80. doi: 10.1016/j. radonc.2017.12.022.
40. Munck Af Rosenschold P., Zelefsky M. J., Apte A. P., Jackson A., Oh JH, Shulman E., Desai N., Hunt M., Ghadjar P., Yorke E., Deasy J. O. Image-guided radiotherapy reduces the risk of under-dosing high-risk prostate cancer extra-capsular disease and improves biochemical control. Radiat Oncol. 2018 Apr 12;13(1):64. doi: 10.1186/ s13014-018-0978-1.
41. Loser A., Beyer B., Carl C. O., Loser B., Nagaraj Y., Frenzel T., Petersen C., Krull A., Graefen M., Schwarz R. Toxicity and risk factors after combined high-dose-rate brachytherapy and external beam radiation therapy in men >75 years with localized prostate cancer. Strahlenther Onkol. 2019 May;195(5):374-382. English. doi: 10.1007/ s00066-018-1380-5.
42. Verellen D., De Ridder M., Linthout N., Tournel K., Soete G., Storme G. Innovations in image-guided radiotherapy. Nat Rev Cancer. 2007 Dec;7(12):949-60. doi: 10.1038/nrc2288. Erratum in: Nat Rev Cancer. 2008 Jan;8(1):71.
43. Künzel L. A., Dohm O. S., Alber M., Zips D., Thorwarth D. Automatic replanning of VMAT plans for different treatment machines: A template-based approach using constrained optimization. Strahlenther Onkol. 2018 Oct;194(10):921-928. English. doi: 10.1007/s00066-018-1319-x.
44. Ives E. P., Burke M. A., Edmonds P. R., Gomella L. G., Halpern E. J. Quantitative computed tomography perfusion of prostate cancer: correlation with whole-mount pathology. Clin Prostate Cancer.
2005 Sep;4(2):109-12. doi:10.3816/cgc.2005.n.018.
45. Luczynska E., Blecharz P., Dyczek S., Stelmach A., Petralia G., Bellomi M., Jereczek-Fossa B. A., Jakubowicz J. Perfusion CT is a valuable diagnostic method for prostate cancer: a prospective study of 94 patients. Ecancermedicalscience. 2014 Oct 27;8:476. doi: 10.3332/ecancer.2014.476.
46. Hricak H., Choyke P. L., Eberhardt S. C., Leibel S. A., Scardino P. T. Imaging prostate cancer: a multidisciplinary perspective. Radiology. 2007 Apr;243(1):28-53. doi: 10.1148/radiol.2431030580. Erratum in: Radiology. 2007 0ct;245(1):302.
47. Li M. M., Rybalov M., Haider M. A., de Jong I. J. Does computed tomography or positron emission tomography/computed tomography contribute to detection of small focal cancers in the prostate? J Endourol. 2010 May;24(5):693-700. doi: 10.1089/ end.2009.0470.
48. Martin D. R., Semelka R. C. Health effects of ionising radiation from diagnostic CT. Lancet.
2006 May 27;367(9524):1712-4. doi: 10.1016/ S0140-6736(06)68748-5. Erratum in: Lancet. 2006 Oct 28;368(9546):1494.
49. Brenner D. J., Hall E. J. Computed tomography - an increasing source of radiation exposure. N Engl J Med. 2007 Nov 29;357(22):2277-84. doi: 10.1056/NEJMra072149.
50. Ferrari M., Huellner M., Pauli C., Seifert B., Danuser H., Veit-Haibach P., Mattei A. Assessment of prostate cancer with integrated CT-perfusion using a sector-wise approach. Turk J Urol. 2017 Jun;43(2):152-157. doi: 10.5152/tud.2017.11455.
51. Huellner M. W., Pauli C., Mattei A., Ross S., Diebold J., Vosbeck J., Allgayer B., Strobel K., Veit-Haibach P. Assessment of prostate cancer with dynamic contrast-enhanced computed tomography using an en bloc approach. Invest Radiol. 2014 Sep;49(9):571-8. doi: 10.1097/ RLI.0000000000000055.
