CC BY
23
ПЕРФЕКТ СО СВЯЗКОЙ В «ПОВЕСТИ ВРЕМЕННЫХ ЛЕТ» КАК ФОКУСНАЯ КОНСТРУКЦИЯ
В. А. Плунгян
Институт русского языка им. В. В. Виноградова РАН, Москва [email protected]
А. Ю. Урманчиева
Институт лингвистических исследований РАН, Санкт-Петербург [email protected]
Аннотация. В статье рассматриваются употребления перфектной конструкции со вспомогательным глаголом в «Повести временных лет». В этом памятнике вспомогательный глагол может выступать в препозиции либо в постпозиции по отношению к /-форме основного глагола. Традиционно такое варьирование объясняется через различные акцентные характеристики, приписываемые клаузам. В статье предложена альтернативная интерпретация: показано, что перфект во всех своих употреблениях (в противоположность аористу) ассоциируется с фокусным выделением, а препозиция и постпозиция вспомогательного глагола связана с различными типами прагматического фокуса (непредикатный предикатный).
Ключевые слова: древнерусский язык, глагол, перфект, вспомогательный глагол, фокусная конструкция.
The Perfect with the auxiliary verb in the Old Russian Primary Chronicle (Povest' Vremmennykh let) as a focus construction
V. A. Plungian
V V. Vinogradov Russian Language Institute, Russian Academy of Sciences, Moscow [email protected]
Acta Linguistica Petropolitana. 2019. Vol. 15.3. P. 223-249
B. A. n^yHraH, A. M. ypMarnneBa
A. Y. Urmanchieva
Institute for Linguistic Studies, Russian Academy of Sciences, St. Petersburg urmanna@yandex
Abstract. The article discusses the use of the perfect construction with the auxiliary verb in the Old Russian Primary Chronicle (Povest' Vremmennykh Let). In this text, the auxiliary verb may appear in preposition or in postposition to the /-form of the main verb. Traditionally, this variation is explained through various accent characteristics ascribed to the clauses. In the paper, we propose an alternative interpretation: our analysis demonstrates that the perfect with auxiliary is invariably associated with different types of focalization. We assume that it is focalization that is the main function of the perfect as opposed to the aorist. And it is precisely this pragmatic characteristic that is the main condition for the use of the perfect (statistically, much rarer than the aorist), as the aspectual meanings of both forms fail to explain the choice between them, since aorist is freely used in resultative, and perfect, in non-resultative contexts.
Moreover, different positions of the auxiliary correlate with different focalization types. There is a narrow non-predicate focus in sentences with the auxiliary preposed to the main verb (the focused element in this case is placed before the auxiliary). In contrast, perfects with the postposed auxiliary occur in sentences with the predicate focus (or with a wider focus with contrastive comparison of the perfect situation to any other situation): out of 49 uses of the perfect with the postposed auxiliary, a close context allows to reliably attribute 30 as representing a predicate or wider focus; in other examples, the pragmatic emphasis can be explained by a wider context, though this paper only addresses the most revealing examples. Obviously, such a pragmatic emphasis should correlate with certain accent structures, and thus it does not contradict the traditional accentuation-oriented approach. Rather, we assume that a pragmatic-oriented study of Old Russian perfects can clarify the conditions for the use of various accent contours in perfect clauses. Typologically, such an interpretation of Old Russian perfect uses is quite natural: the use of enclitic components of analytical verb forms for marking communicative focus of a sentence is widely known.
Keywords: Old Russian language, verb, perfection, auxiliary verb, focus construction.
1. Введение
Перфектная конструкция в «Повести временных лет» (по Ипатьевскому списку, далее — ПВЛ) демонстрирует следующие типы формального варьирования: наличие У8 отсутствие вспомогательного глагола и препозиция У8 постпозиция вспомогательного глагола по отношению к /-форме основного глагола. В статье рассматриваются употребления перфектной конструкции со вспомогательным глаголом; показано, что они (в зависимости от позиции вспомогательного глагола относительно /-причастия) ассоциируются с различными типами прагматического фокуса. Помимо анализа древнерусского материала в статье также будет обсуждаться вопрос о том, насколько типологически ожидаемы такие функциональные корреляции формальных вариантов перфектной конструкции.
Статья состоит из Введения (первый раздел) и шести разделов. Во втором разделе дается обзор различных подходов к объяснению позиции связки во фразе. В третьем приводится статистическая информация по различным типам перфектной конструкции в ПВЛ и обосновывается выбор для анализа определенного круга контекстов. В четвертом разделе обсуждается конкуренция аориста и перфекта. В пятом обсуждается употребление перфекта с препозицией вспомогательного глагола, в шестом — с постпозицией вспомогательного глагола относительно /-причастия. В седьмом разделе подводятся итоги исследования и обсуждается, насколько типологически правдоподобным выглядит предложенное в данной работе описание функций перфектных форм в ПВЛ.
2. Объяснение позиции связки во фразе: возможные подходы
Как уже упомянуто выше, в статье анализируются перфектные формы с постпозицией и препозицией вспомогательного глагола. Наша гипотеза состоит в том, что перфектные формы всегда тяготеют к фокусной конструкции, а различное положение вспомогательного глагола коррелирует с различными типами фокуса — предикатным и непредикатным. Предложенный «прагматически ориентированный» подход в каком-то смысле составляет альтернативу (во многом, как мы попытаемся показать, мнимую) хорошо известному исследованию А. А. Зализняка [2008], в котором линейная
позиция связки ставится в зависимость от акцентных характеристик различных типов клауз. Поэтому, прежде чем перейти к прагматически ориентированному анализу перфектов в ПВЛ, необходимо обосновать, насколько вообще такой альтернативный анализ необходим, или же линейную позицию связки в формах перфекта можно удовлетворительно объяснить исходя из акцентных характеристик элементов клаузы.
В книге А. А. Зализняка просодический статус связок в древнерусских памятниках обсуждается достаточно подробно, см. в особенности [Зализняк 2008: 223-238]. Однако анализ материала не позволяет утверждать, что связка ведет себя абсолютно последовательно и ее поведение полностью предсказуемо в рамках предложенной модели расположения элементов в зависимости от их акцентных характеристик.
Так, приведенные А. А. Зализняком данные о позиции связок 1-2 лица в разных памятниках (старославянских и древнерусских) свидетельствуют о том, что последовательной картины их распределения не существует. Во-первых, хотя А. А. Зализняк предлагает единую классификацию клауз на основе их структуры (которая должна имплицировать их различные акцентные свойства), оказывается, что связки 1-2 лица в разных памятниках чувствительны к разным фрагментам этой классификации. Во-вторых, даже в одном и том же типе клауз разные памятники могут демонстрировать различные предпочтения относительно препозиции / постпозиции связки, ср. ниже данные для ПВЛ и Жития Андрея Юродивого. В-третьих, для каждого памятника в результате такого анализа определяется не однозначное распределение препозиции и постпозиции связки в клаузах различных типов, а только некоторые (более или менее строгие) тенденции. Ниже для наглядности мы приводим в сокращенном виде (опустив примеры) соответствующие таблицы из работы А. А. Зализняка [2008: 230-233]:
Синайская псалтирь Р8аИ:егшш 8таШсиш
Простые клаузы с перфектом
Препозиция — редко Постпозиция — норма
Любые иные клаузы
Препозиция — отсутствует Постпозиция — всегда
Мариинское евангелие Codex Marianus
Препозиция — намного реже Постпозиция — намного чаще
Супрасльский кодекс
Codex Suprasliensis
Простые клаузы с перфектом
Препозиция — чаще Постпозиция — реже
Простые клаузы с прилагательным
Препозиция — намного реже Постпозиция — намного чаще
Многоактантные и тяжелые клаузы
Препозиция — крайне редко Постпозиция — почти всегда
Флавий
Flavius
Простые клаузы
Препозиция — чаще Постпозиция — реже
Многоактантные и тяжелые клаузы
Препозиция — крайне редко Постпозиция — почти всегда
Повесть временных лет
Rus' Primary Chronicle
Простые клаузы с перфектом
Препозиция — намного чаще Постпозиция — намного реже
Любые иные клаузы
Препозиция — редко Постпозиция — часто
Житие Андрея Юродивого
Hagiography of Andrew the Fool-for-Christ
Простые клаузы с перфектом
Препозиция — норма Постпозиция — редко
Любые иные клаузы
Препозиция — несколько чаще Постпозиция — несколько реже
Киев-Д.
Kyiv-D.
Простые и многоактантные клаузы с перфектом
Препозиция — норма Постпозиция — редко
Простые и многоактантные клаузы с прилагательным
Препозиция — реже Постпозиция — чаще
Тяжелые клаузы
Препозиция — чаще Постпозиция — реже
Берестяные грамоты
Birch bark manuscripts
Препозиция — почти всегда Постпозиция — очень редко
Приведенные данные по связкам 1-2 лица (демонстрирующие значительное расхождение в поведении связок) А. А. Зализняк объясняет так:
Следует полагать, что в живой древнерусской речи связки всегда размещались во фразе в соответствии с правилами, действующими для энклитик. Наиболее убедительным свидетельством этого являются показания берестяных грамот.
Отклонения от этого принципа, которые обнаруживаются в древнерусских книжных текстах, вероятно, объясняются прежде всего тем, что сочинитель или переводчик мысленно представлял себе, как будет звучать сочиняемая им фраза (может быть, даже проговаривал ее), исходя именно из принятой манеры книжного чтения. Отсюда известная степень свободы от автоматизмов живой речи в расстановке слов. Определенную роль могло играть также прямое отталкивание от живой речи (ср. § 2.25). Еще одним стимулом, действовавшим в том же направлении, могло быть подражание старославянским образцам (о которых см. ниже).
Что касается старославянских текстов, то, по-видимому, в них отразился более ранний этап движения от полноударного статуса связок к энклитическому, чем в древнерусских текстах. Если в живом древнерусском языке Х1-Х11 веков это движение уже фактически достигло своей конечной точки,
то для старославянского языка 1Х-Х веков следует предполагать лишь некоторое промежуточное состояние [Зализняк 2008: 234].
Что касается связок 3 лица, А. А. Зализняк отмечает, что «связки 3-го лица, как и прочие, могут выступать в позициях, недопустимых для энклитик, причем в 3-м лице это случается гораздо чаще, чем в 1-м и 2-м» [Зализняк 2008: 236]. Это обстоятельство, наряду с некоторыми другими, подталкивает его к следующему заключению: «Общий вывод очевиден: связки 3-го лица в значительной части случаев выступают в роли акцентно самостоятельных словоформ, а не энклитик» [Зализняк 2008: 238].
Приведенный выше обзор раздела, посвященного поведению связок, показывает, что предложенная А. А. Зализняком модель не объясняет всех случаев размещения связки в клаузе (в ряде случаев объяснения сформулированы как весьма гадательные, ср. приведенное выше рассуждение, что сочинитель или переводчик, вероятно, пытались представить себе звучание фразы). Поэтому мы полагаем, что исследование А. А. Зализняка не отменяет возможности поиска альтернативных факторов (помимо акцентных), влияющих на выбор позиции связки. Предметом анализа в данной статье является позиция вспомогательного глагола перфектных форм, которая, на наш взгляд, связана с прагматическими факторами, а именно, с различным типом фразового фокуса.
В модели А. А. Зализняка понятие фокусного выделения обсуждается предельно кратко, применительно к понятию факультативного ритмико-синтаксического барьера (под барьером понимается такое место во фразе, которое предполагает паузу — тем самым в акцентном отношении оно приравнивается к началу клаузы). Так, А. А. Зализняк указывает, что «[в] отличие от обязательных барьеров, факультативный барьер возникает не автоматически. Он представляет собой просодическое выражение некоторого выделения того или иного звена фразы (или хотя бы его ритмического отделения от последующего текста). Такое выделение всегда предполагает соответствующую интенцию говорящего, а ее, разумеется, может и не быть. Соответственно, одна и та же (если не считать размещения энкли-тик) фраза может быть реализована как с барьером, так и без него.
Общий принцип состоит в том, что фразы без барьера предполагают сообщение без каких-либо специальных выделений или
подчеркиваний, тогда как наличие барьера говорит о том, что начальное слово (или словосочетание) в какой-то степени выделено» [Зализняк 2008: 55-56].
Ниже мы попытаемся показать, что в действительности расположение вспомогательного глагола в перфекте в значительной степени предопределяется наличествующими во фразе прагматически выделенными компонентами. Очевидно, что такое прагматическое выделение должно иметь своим коррелятом определенные акцентные структуры, и, таким образом, оно не противоречит понятию ритмико-синтаксического барьера. Скорее мы предполагаем, что проведенное исследование прагматики перфектных форм с различной позицией вспомогательного глагола позволит уточнить условия реализации «факультативных» ритмико-синтаксических барьеров в конструкциях с перфектом, так как в книге А. А. Зализняка это подробно не анализируется.
3. Перфектные формы в ПВЛ: анализируемые контексты и статистика
Национальный корпус русского языка позволяет получить следующую статистику употребления перфектных форм в ПВЛ (найденные в результате автоматического поиска данные были также перепроверены вручную)1.
Следует также затронуть вопрос о том, не коррелирует ли употребление / неупотребление вспомогательного глагола с наличием / отсутствием в контексте эксплицитного указания на лицо субъекта. По этому поводу М. Н. Шевелева [2007: 218-219] пишет следующее: «Бывшее причастие в живом древнерусском языке уже превратилось в претерит, никакой связки перфекта не существует: в 3-м лице она отсутствует материально, в 1 и 2 лице превращается в синтаксический синоним личных местоимений, выражая только значение лица [Хабургаев 1978; Зализняк 2004: 179; Шевелева 2002: 61]». Действительно, в этом случае вспомогательный глагол не имел бы иной функции, кроме указания на лично-числовые характеристики субъекта, и вряд ли было бы возможно говорить об особых прагматических
1 Ввиду того что опущение связки часто связывается с контекстом 3-го лица (что для рассматриваемых текстов не вполне точно), данные по перфектным формам 3-го лица в таблице для наглядности приводятся отдельно от данных по перфектным формам 1-го и 2-го лиц.
Таблица 1. Перфектные формы в ПВЛ Table 1. Perfect forms in Rus' Primary Chronicle
лицо глагола всего с препозицией / постпозицией вспомогательного глагола всего
Перфект со вспомогательным глаголом 1-е и 2-е лицо 56 препозиция вспомогательного глагола 86
3-е лицо 70 постпозиция вспомогательного глагола 40
Перфект без вспомогательного глагола 1-е и 2-е лицо 6
3-е лицо 74
функциях конструкций со вспомогательным глаголом. Тем не менее, по крайней мере для ПВЛ, ситуация несколько отличается от описанной М. Н. Шевелевой2: в ПВЛ перфекты со вспомогательным глаголом употребляются в контексте местоимений (а в 3-м лице, естественно, и полнозначных существительных), позволяющих однозначно определить лично-числовую характеристику субъекта предикации. Тем самым, нельзя предполагать, что функции вспомогательного глагола в перфектной конструкции в ПВЛ однозначно сводятся к лично-числовому маркированию. Ниже в (1)-(3) приводятся примеры контекстов, где наличие вспомогательного глагола в перфектной конструкции было бы излишним, если бы его функцией было только лично-числовое маркирование субъекта предикации:
(1) вы первое меие поводили есте 'Когда-то вы победили меня'3.
(2) ты еси прислалъ к иамъ 'Ты сам прислал к нам'.
2 Во всяком случае, если описывать процесс редукции функций вспомогательного глагола до аналога лично-числового показателя в более строгих терминах, предложенных в [Петрухин, Сичинава 2008]: «процесс можно считать завершенным, если связка находится в отношениях дополнительного распределения с личными местоимениями, т. е. если возможно я далъ или есмь далъ, но не я есмь далъ»
[Петрухин, Сичинава 2008: 231].
(3) ти во суть ылмолвили двдл 'Они подговорили Давыда'.
Перфект со вспомогательным глаголом в ПВЛ может употребляться в следующих типах дискурсивных фрагментов:
а) в нарративе:
(4) по раздрушенш же столпа и по разделении адыкъ. при^ша снве симовы въстостоуны^ страны [а хамовы же сйве полу[-]ны^ страны] афетови же снве западъ при^ша. и полунощьны^ страны. № сихъ ж(е) .о. и дву адыку. вы(с) адыкъ словенескъ. № племени же афетова. наре[ц]аемеи норци. иже суть словене. по мнозехъ же временехъ. селе суть словени. по дунаеви. кде есть нне оугорьска^ землд. и волгарьска^. № техъ словенъ. разидошашасд по земьли. и прозвашасд имены своими. кде седше на которомъ месте.
' По разрушении же столпа и по разделении народов взяли сыновья Сима восточные страны, а сыновья Хама — южные страны, Иафетовы же взяли запад и северные страны. От этих же 70 и 2 язык произошел и народ славянский, от племени Иафета — так называемые норики, которые и есть славяне. Спустя много времени сели славяне по Дунаю, где теперь земля Венгерская и Болгарская. От тех славян разошлись славяне по земле и прозвались именами своими от мест, на которых сели'.
б) в авторском комментарии:
(5) и №толе науаша звати [и] манастырь. пеуерьскыи. имже веша жили уерньци преже в пеуере. и № того прозвасд. пеуерьскыи манастырь есть же пеуерьскы манастырь. № влг(с)вни^ еты^ горы пошелъ.
'И с той поры начался Печерский монастырь: оттого, что жили чернецы прежде в пещере, и прозвался монастырь Печер-ским. Основался же монастырь Печерский по благословению Святой Горы'.
в) в диалоге:
(6) дон же ркоша уто суть вдале 'Опять спросили те: «А что дали?»'
В статье будут рассмотрены только случаи употребления перфекта в диалоге.
4. Конкуренция аориста и перфекта
Перфекты со вспомогательным глаголом могут передавать следующую собственно аспектуальную семантику: значение результативного перфекта ('результат ситуации в прошлом релевантен для настоящего момента') — (7) либо значение экспериенциального, или, иначе, экзистенциального4, перфекта ('ситуация имела место по меньшей мере один раз в прошлом, и это релевантно для настоящего момента') — в (8) сказано, что опыт говорящих таков, что прежде они ничего подобного не слыхли:
(7) мы же зло створили есмы. кидзд своего прогиавше. а се ведеть ил [иы] землю л^дьссую.
'Мы уже дурное сделали, князя своего прогнав, а он ведет на нас Польскую землю'.
(8) дивио иаходимъ мы уюдо иово егоже ы^смы слышали преже си^ъ л^тъ. 'Дивное мы нашли чудо, о котором не слыхали раньше'.
Тем не менее, в ПВЛ легко обнаруживаются контексты, где в тех же значениях употребляется основная конкурирующая с перфектом аспектуальная форма — аорист:
(9) и пов^даша долзЪ шсо деревллии придошл. и възва дольга к сов^. и ре(ч) имъ довр^ гостье приидошл. и рсоша древллие. придо^омъ силгими. и ре(ч) имъ дольга. да глите уто ра(д) приидосте с^мо. и рсоша деревллии. посла иы деревьсс(а)^ землл. рсущи сице. мужа твоего ^ви^омъ. влшеть во мужь твои шсо волсъ. въс^ыща^ и гравл. 'И поведали Ольге, что пришли древляне, и призвала их Ольга к себе, и сказала им: «Гости добрые пришли». И ответили древляне: «Пришли, княгиня». И сказала им Ольга: «Так говорите же, зачем пришли сюда?». Ответили же древляне: «Послала нас Деревская земля с такими словами: «Мужа твоего мы убили, так как муж твой, как волк, расхищал и грабил»'.
4 Понятие экспериенциального перфекта (ссылка на ситуацию в прошлом, входящую в «личный опыт» говорящего, откуда, собственно, и происходит название этой разновидности контекстов), на наш взгляд, уже понятия экзистенциального перфекта (значение которого — акцент на том, что такая ситуация уже имела место по меньшей мере один раз в прошлом).
(10) глте ц(с)рма тако. шсо азъ крщ(с)ксд. шсо испытать преже сихъ днии законъ вашь и есть ми лквъ.
'Скажите царям вашим так: я крещусь, ибо еще прежде испытал закон ваш и люба мне вера ваша'.
Таким образом, мы полагаем, что выбор между перфектными и аористными формами не связан с собственно аспектуальным значением перфекта и что необходимо искать другие факторы, регулирующие употребление перфекта. Хотя бы на основании редкости перфекта в сравнении с аористом (в ПВЛ форм перфекта 206, а форм аориста — 4402) можно предположить, что перфект употребляется в каких-то прагматически выделенных контекстах. Как представляется, дальнейший анализ материала позволяет подтвердить эту гипотезу.
5. Перфекты с препозицией вспомогательного глагола
в ПВЛ
Перфекты с препозицией вспомогательного глагола употребляются при наличии в предложении непредикатного контрастивного фокуса; в фокусе находится тот элемент фразы, который занимает позицию перед глаголом (изредка — между вспомогательным глаголом и /-причастием смыслового глагола), ср. одинаковый синтаксический (и акцентный) контекст с субъектным местоимением ты перед глаголом в (11) с контрастивным фокусом ('инициатором встречи был ты, а не мы') и в (12) без него:
(11) прииде к нимъ Двдъ Игоревиуь. и реЧ имъ на уто мд есте привавили. досе есмь. кому до мене довида. и №веща к нему Володимеръ. ты еси прислллъ к намъ река. хощк вратье приити къ вамъ. и пожаловати своее довидъ|.
'Пришел к ним Игоревич Давыд, и сказал им: «Зачем призвали меня? Вот я. У кого на меня обида?». И ответил ему Владимир: «Ты сам прислал к нам: «Хочу, братья, прийти к вам и пожаловаться на свои обиды»'.
(12) и посла Стополкъ. и Володимеръ ко Млгови глща сице. се ты ые шелъ еси с иама иа погаиыъ иже погувиша землю Русьскую.
'И послали Святополк и Владимир к Олегу, говоря так: «Вот, ты не пошел с нами на поганых, которые губили землю Русскую»'.
Ниже приводятся пары примеров: в примере с номером (К) приводится предложение с перфектной конструкцией с непредикатным фокусом, находящийся в фокусе элемент выделен курсивом. Синтаксически такой элемент занимает предглагольную позицию и может иметь различную функцию — например, обстоятельства или подлежащего. В примере с дополнительным маркированием знаком апострофа (К') приводится предложение синтаксически сходной структуры: в таких предложениях в предглагольной позиции также находится обстоятельство или подлежащее, однако отсутствие на них фокусного выделения обуславливает иную позицию вспомогательного глагола в перфекте: употребляются перфекты с постпозицией вспомогательного глагола: — в фокусе обстоятельство:
(13) мидшесд шко зд^ ми есть жТлище. здЪ во ие суть оучли апсли. ии прорци прорекъли.
'«Здесь же, — думал окаянный, — обрету себе жилище, ибо здесь не учили апостолы, ибо здесь пророки не предрекали»'.
(13') Огополкъ и Василко поидоста противу вземше хрестъ и Двду р^ша иа ц^ловаи пришел еси. и реЧ Двдъ. пришелъ. есмь. а с вама хощю им^ти миръ. и лювовь.
'Святополк и Василько вышли против него, взяв крест, и сказали Давыду: «Ты пришел целовать крест?» И сказал Давыд: «Пришел, а с вами хочу иметь мир и любовь»'.
(14) и иареуе имъ шкова прозвутера. вратьи же иелюво вы(с). глюще шко не здЪ есть. постригълъсд в^ во ишковъ. пришелъ сь лет[ь] ца. с вратомъ. своимъ павломъ. и иауаша вратьш просити Стефа деместьвдиика. суща тогда оууеиика федосьева. глюще шко сесь есть вьздрлслъ
'И назвал им Иакова пресвитера. Братии же это не любо было, говорили, что «не здесь пострижен». Ибо Иаков пришел с Альты, вместе с братом своим Павлом. И стала
братия просить Стефана доместика, бывшего тогда учеником Феодосия, говоря, что «тот вырос <здесь> под рукой твоей»'.
(14') и помыслихъ на землю • лддьскук • наступ[л]к на зиму I на лето • и возму землю лддьскук и мьщк землю русьскук • и посемь хотелъ есмь • перейти волгары • дунаискыш • I посадити
'И подумал: на землю Польскую пойду зимою и летом, и завладею землею Польскою, и отомщу за Русскую землю. И потом хотел захватить болгар дунайских, и посадить их у себя'.
(15) врата мош. аще есте №скду тЪломъ №тошлл. то млтвок (своею) помозита ми
'«Братья мои! Хоть и отошли вы телом отсюда, но молитвою помогите мне»'.
(15') ре(у) же има шнь. по истине прельстилъ есть. васъ дьшволъ. которому ву веруета. дона же рекоста антихр[ъ]сту.
'Сказал им Янь: «Поистине прельстил вас бес; какому богу веруете?». Те же ответили: «Антихристу!»'.
(16) и приде единъ мужь старъ. к нему. и реЧ ему кндже. есть оу мене единъ сиъ. дома меншии. а сь четырми есмь вышелъ.
'И пришел к князю один старый муж, и сказал ему: «Князь! Есть у меня один сын меньшой дома; я вышел с четырьмя, а он дома остался»'.
(16') ныне же ^ведллъ есть кндзь нашь. посылати грамоту къ цр(с)тву вашему
'Ныне же повелел князь ваш посылать грамоты к нам'. — в фокусе подлежащее
(17) и реша мужи Володимери и Двдви. и Млгови. извета до семь не меита. шко А^Аъ есть слепилъ. и не в Давыди граде штъ есть ни дослепленъ но въ твоемъ городе штъ и дослепленъ.
'И сказали мужи Владимировы, и Давыдовы, и Олеговы: «Не отговаривайся, будто Давыд ослепил его. Не в Давыдовом городе схвачен и ослеплен, но в твоем городе взят и ослеплен»'.
(17') и влезе сотона оу сердьце некоторымъ мужемъ. и науаша глти. къ Двдви Игоревиую. рекуще сице. шко Володимеръ сложилъсд есть с Василкомъ. на Стополка и на тд.
'И влез сатана в сердце некоторым мужам, и стали они наговаривать Давыду Игоревичу, что «Владимир соединился с Васильком на Святополка и на тебя»'.
— в фокусе объект
(18) азъ же идо^ъ к василкови • и пов^да^ъ ему всю р^ь двдву. «и же руе • сего есмь ие молвилъ
'Я же пошел к Васильку и поведал ему все речи Давыда. Он же сказал: «Того я не говорил»'.
(18') ре(ч) же володимиръ и^м[ц(е)]мъ. идете оплть. шко «ци иаш(и) сего ие пришли суть.
'Сказал же Владимир немцам: «Идите, откуда пришли, ибо отцы наши не приняли этого»'.
— в фокусе вопросительный элемент5
(19) «N1 же ркоша. что суть вдлл^ «жи же показаша меуь.
'Опять спросили те: «А что дали?» Они же показали меч'.
(19') показа лювовь велику. свершаш апла глща оут^шаите пеуалиыш. по истииЪ аще уто створилъ есть иа св^т^ семь. етеро согр^шеиье №дастьсл ему. заие положи главоу свою за врат своего. '...показав любовь великую, следуя словам апостола: «Утешайте печальных». Поистине, если и сотворил он на свете этом какое прегрешение, простится ему, потому что положил голову свою за брата своего'.
В выборке примеров (11)—(19), в противоположность конструкции с препозицией вспомогательного глагола, связанной с непредикатным контрастивным фокусом, конструкция с постпозицией вспомогательного глагола выглядит как прагматически нейтральная. Тем не менее рассмотренные в следующем разделе примеры ее употребления показывают, что это не так.
5 В (19) — совпадающее с вопросительным неопределенное местоимение, которое, в отличие от вопросительного местоимения в частных вопросах, не несет на себе фокусного выделения.
6. Перфекты с постпозицией вспомогательного глагола в ПВЛ
Интересно, что употребление перфекта с постпозицией вспомогательного глагола также связано с тем или иным прагматическим выделением, но, если рассмотренные в предыдущем разделе перфекты с препозицией вспомогательного глагола употреблялись в контексте узкого непредикатного фокуса, перфекты с постпозицией вспомогательного глагола употребляются либо в контексте узкого предикатного фокуса, либо в более широком контексте кон-трастивного сопоставления двух ситуаций.
В примере (20) перфект употреблен в контексте предикатного фокуса: 'было ли это уже или только должно быть':
(20) то в[ъ] кое времд съвы(с)тьсд се. и выло ли се есть. егда ли топерво хоще(т) выти се.
'Когда же это сбылось? И сбылось ли все это? Или еще только теперь сбудется?'
В (21) предикатный фокус сопровождается контрастивным сопоставлением двух ситуаций ('угодил Богу' У8 'не угодил Богу'), при этом находящиеся в фокусе противопоставляемые предикаты имеют форму перфекта: трижды — редко употребляемую форму перфекта в будущем, единожды — форму презентного перфекта:
(21) аще по моемь №шествии света сего аще вуду. ву ^годилъ. и при^лъ мд вудеть въ. то по моемь №шествии манастырь сд наунеть строити и привывати в немь. то вежьте шко при^лъ мд есть въ. аще ли по моемь животе доскудевати наунеть манастырь. а уерноризьци потревами манастырьскыми. то ведуще вудете. шко ые ^годилъ вуду ву. 'Если после того, как я покину свет этот, буду я Богу угоден и примет меня Бог, то монастырь этот начнет устраиваться и пополняться; так и знайте, что принял меня Бог. Если же по моей смерти оскудевать начнет монастырь черноризцами и монастырскими запасами, то знайте, что не угодил я Богу'.
В (22) предикатный фокус также сопровождается контрастивным сопоставлением «неправильной ситуации» и «правильной ситуации»:
(22) не приимаи же № латыне оууениш. ихже оууение развращено. влезъше во вь црквъ не покландютьсд иконамъ. но стош и поклонитьсд. и поклонитьсд. и поклонивсд напишеть. кр(с)ть на земли и целуеть.
и вьстаиеть. простъ иогама иа иемь. да легъ ц^луеть. а вьставь попираеть. сего во апл(с)и ие предаша. предали суть. ап(с)ли кр(с)тъ поставлеиъ. ц^ловати.
' Не принимай же учения от латинян, — учение их искаженное: войдя в церковь, не поклоняются иконам, но, стоя, кланяются и, поклонившись, пишут крест на земле, и целуют, а встав, становятся на него ногами, — так что, ложась, целуют его, а встав — попирают. Этому не учили апостолы; апостолы учили целовать поставленный крест'.
Эта же форма перфекта используется в рестриктивных придаточных, ср. примеры (23) и (24), где в обоих случаях противопоставляются две группы: с одной стороны — те, которые приняли крещение, с другой — некрещеные: те, которые крещены, принимают возмездие за нарушение клятвы от Бога Вседержителя (23) и клянутся церковью Святого Ильи (24), некрещеные за нарушение клятвы караются тем, что им не будет помощи ни от Бога, ни от Перуна (23), а клянутся они своим оружием (24):
(23) иже помыслить № страиы рускыш. раздрушити таковую лювовь. и елТко и^ъ 'сщеиие пришли суть. да приимуть м^сть № ва всед^ржителл. «соужеше и иа погивель. и в сии в^къ и в вудущии. а елико и^ъ ие кр(с)щеио есть. д(а) ие имуть помощи № ва. ии № перуиа.
' А кто с русской стороны замыслит разрушить эту любовь, то пусть те из них, которые приняли крещение, получат возмездие от Бога Вседержителя, осуждение на погибель в загробной жизни, а те из них, которые не крещены, да не имеют помощи ни от Бога, ни от Перуна'.
(24) мы же елико иасъ кр(с)тилисд есмы. клл^омсл црквью стго ильи въ звори[^]и цркви. и пр(е)дълежащи чСс^тиымъ кр(с)томъ. и харотьею сею. храиити же все еже есть иаписаио иа иеи. и ие преступати № того ииутоже. а «же переступТть се № страиы иашеш. или килзь. или ииъ кто. или кр(с)щеиъ или ие кр^щеиъ. да ие имать № ва помощи. и да вудуть равТ в сии в^къ и в вудущии. и да заколеиъ вудеть своимъ «ружьемъ. а ие кр^щеиии русь. да полагають щиты свош и меуи свои иагы. и «врууи свои. и проуаш «ружьш. и да кл^иутьсл « все(м) ' Мы же, те из нас, кто крещен, в соборной церкви клялись церковью святого Ильи в предлежании честного креста и хартии этой соблюдать все, что в ней написано, и не нарушать
из нее ничего; а если нарушит это кто-либо из нашей страны — князь ли или иной кто, крещеный или некрещеный, — да не получит он помощи от Бога, да будет он рабом в загробной жизни своей и да будет заклан собственным оружием.
А некрещеные русские кладут свои щиты и обнаженные мечи, обручи и иное оружие, чтобы поклясться'.
В (25) перфект также используется при контрастивном сопоставлении, обсуждается различное имущественное положение двух дружин, дружина князя Игоря жалуется ему на бедность, приводя в пример обогатившуюся дружину Свенельда:
(25) дотроци свенде(л)жи изоюделесд суть доружьемь и порты. а мы нази.
'Отроки Свенельда изоделись оружием и одеждой, а мы наги'.
В (26) сопоставляются две симметричные ситуации (приведение к присяге двух сторон договора):
(26) твои сли водили суть ц(с)рд наше(г) роте. и насъ послаша роте водить теве и мужь твоихъ
'Твои послы приводили к присяге наших царей, а нас послали привести к присяге тебя и твоих мужей'.
В (27) сопоставляются две ситуации, прошедшая и текущая, а именно, описывается замена одного обычая другим: удостоверяющие печати послов и купцов заменяются верительными грамотами:
(27) ношаху слы пеуати зла(т). а гостие сереврдны. ныне же ^ведллъ есть кндзь нашь. посылати грамоту къ цр(с)тву вашему
'Раньше приносили послы золотые печати, а купцы серебряные; ныне же повелел князь ваш посылать грамоты к нам, царям'.
В (28) также сопоставляется ситуация в прошлом с текущей ситуацией: старец Исакий говорит бесам, что прежде они победили его, явившись ему в образе ангельском, которого они недостойны, а теперь (когда они признали его победу), они являются в мерзком и злом обличье, каковы они и есть на самом деле:
(28) вы первее мене победили есте. вь довразе |(с)съ х(с)ве. и вь англ(с) комъ недостоине суще того видениш. (то)первое швлдстесд. вь довразе
зв^рииомъ. и скотьемь. змишми и гадомь. ациже и сами высте. скв^рии зли вь вид^иьи.
'[И не могли ему ничего сделать, и сказали ему: «Исакий! Победил ты нас». Он же сказал:] «Когда-то вы победили меня, приняв образ Иисуса Христа и ангелов, но недостойны были вы того образа, а теперь по-настоящему являетесь в образе зверином и скотском и в виде змей и гадов, какие вы и есть на самом деле: скверные и злые на вид»'.
В (29) сопоставляется текущая и будущая ситуация: на вопрос печенежского князя встреченному им воину, не является ли тот самим князем Святославом, воевода Претич отвечает, что он — его подданный, и он-то пришел только с передовым отрядом, а вот уже за ним следом идет бесчисленное войско (что было хитростью, так как у Претича были все наличествовавшие на тот момент силы, и подкрепления ждать было неоткуда):
(29) ре(ч) килзь пеуеи^жьскыи. а ты килзь ли еси. «иъ ж(е) ре(ч) азъ есмь мужь е(г). и пришелъ есмь въ сторожехъ. а по ми^ идеть вои вещислеиое миожьство.
'Печенежский князь спросил: «А ты не князь ли?». Претич же ответил: «Я муж его, пришел с передовым отрядом, а за мною идет войско с самим князем: бесчисленное их множество»'.
В (30) также сопоставляются две ситуации, Святополк и Владимир упрекают Олега в излишних симпатиях к половцам, припоминая ему и прежние, и нынешние проступки:
(30) и посла стополкъ и володимеръ ко «лгови глща сице • се ты ые шелъ еси с иама иа поСг)и(а)ь№ иже погувиша землю русьскую а се оу теве есть Ттларе-виуь люво оувии люво даи иама то есть ворогъ иама и русьскои земл^
'И послали Святополк и Владимир к Олегу, говоря так: «Вот ты не пошел с нами на поганых, которые губили землю Русскую, а держишь у себя Итларевича — либо убей, либо дай его нам. Он враг нам и Русской земле»'.
В (31) также происходит сопоставление двух ситуаций с фокусом на предикате: принявшая крещение Ольга высказывает патриарху опасения по поводу того, что и сын ее, и все подданные — язычники, на что патриарх отвечает ей, что поскольку она крестилась в Христа,
Христос защитит ее от всякого зла (заметим, что здесь не узкий непредикатный фокус, при котором ожидалась бы конструкция с препозицией вспомогательного глагола *'крестилась именно в Христа, а не в какую-либо иную религию', но предикат входит в фокус 'поскольку ты приняла Христово крещение, Христос тебя защитит'):
(31) она же хотдуи домови. приде къ патриарху. влг(с)вниш просдщи на домъ. и ре(у) ему лю(д)е мои погани и шъ мои. да вы мд въ съвлюлъ № вьсдкого {зла}. и ре(у) патриархъ уадо верное. въ х(с) а крестиллсд еси и въ х(с)а довлеуесд. и х(с)ъ съхранить тд.
' Она же, собравшись домой, пришла к патриарху, и попросила у него благословения дому, и сказала ему: «Люди мои и сын мой язычники, — да сохранит меня Бог от всякого зла». И сказал патриарх: «Чадо верное! В Христа ты крестилась и в Христа облеклась, и Христос сохранит тебя»'.
Сопоставление двух ситуаций представлено и в примере (32), где вторая ситуация рассматривается как возмездие за первую:
(32) мы же зло створили есмы. кндзд своего прогнавше. а се ведеть на [ны] землю лшдьскую.
'«Мы уже дурное сделали, князя своего прогнав, а он ведет на нас Польскую землю'.
В примерах (33) и (34) перфект употребляется при описании некоторой «эталонной» ситуации, которая должна повториться при определенных условиях; очевидно, что такие контексты также подразумевают сопоставление двух ситуаций с прагматическим выделением «эталонной» ситуации:
(33) аще ли створить то же гре[у](и)нъ русину. да прииме(т) ту же казнь. шкоже пр(и)^лъ есть донъ.
'И если сделает то же грек русскому, да получит то же наказание, какое получил и тот'.
(34) приими млтву мою. I даи же ми смрть таку шкоже вдллъ еси врату моему ворису и глев[о]ви. № уюжюю роуку.
'Прими молитву мою и дай мне смерть такую же, как <дал> и братьям моим Борису и Глебу, от чужой руки'.
Перфект со связкой также употребляется в контекстах, в которых в современном русском языке уместно употребить 'уже' для
усиления ассертивности, ср. (35)-(39) ниже. В (35) Ольга (притворно) опровергает опасения древлян, что она хочет их покарать за смерть мужа, говоря, что она уже отомстила им:
(35) деревллии же рькоша. ради выхомъ сл шли по даиь. ио хощеши мьщати мужа своего. ре(ч) же имъ «льга. шко азъ уже мьстилл есмь мужа св(о)свое(г).
'Древляне же ответили: «Мы бы рады платить дань, но ведь ты хочешь мстить за мужа своего». Сказала же им Ольга, что «я уже мстила за обиду своего мужа»'.
В (36) древляне спрашивают Игоря, зачем он опять идет к ним с дружиной после того, как уже собрал с них всю дань (и впоследствии убивают не внявшего их справедливым укорам Игоря):
(36) поуто идеши «плть. поимллъ еси вьсю даиь 'Зачем идешь опять? Забрал уже всю дань'.
В (37) цитируются слова Василька, обращенные им перед битвой к ослепившему его Святополку:
(37) вздлъ еси зракъ [оу] ме(и) «Чью моею а се ии^ №шти хощеши дшю мою
' Вот сперва отнял ты зрение у глаз моих, а теперь хочешь взять душу мою'.
Предыстория событий, описанных фрагментом в (38), такова: старец Исакий, затворившийся в пещере, не распознал бесовского наваждения и, забыв перекреститься, поклонился бесам, явившимся ему в образе ангелов и Христа. После этого он долго болел, а когда пришел в себя, опять вступил в противостояние с бесами. Старец говорит дьяволу, что уже поддался на его искушение, когда затворился в пещере, и поэтому теперь он больше не будет вести затворническую жизнь, а должен победить дьявола, находясь в монастыре:
(38) се уже прельстилъ ма еси дьшволе с^длща (иа) едииомъ м^ст^ а уже ие имамъ. затворитисл в пещера. ио имамъ тл пов^дити. входл в маиастыр^
'Ты уже было прельстил меня, дьявол, когда я сидел на одном месте; а теперь я уже не затворюсь в пещере, но одержу над тобой победу, ходя по монастырю'.
Бесы, со своей стороны, всячески вредили старцу и повторяли ему, что он принадлежит им, потому что однажды уже поклонился их старейшине и им, ср. (39):
(39) и многажды веси пакости деаху. и глаху ему и нашь еси поклоыилъсд еси нашему стареишины и намъ.
'Много раз бесы пакостили ему и говорили: «Наш ты и поклонился нашему старейшине и нам»'.
В (40) представлено значение, которое метафорически можно назвать фокусной экзистенциальностью ('Были три брата...'); в (40) цитируется начало ответа на вопрос о том, кто основал Киев:
(40) и въспрошаста ркуще. уии се городъ. дони же ркоша выла су(т) три вратьш. кии. щекъ. хоривъ. иже сделаша г(р)о(о)дъ сии. и изъгывоша. 'И спросили: «Чей это городок?» Те же ответили: «Были три брата — Кий, Щек и Хорив, которые построили городок этот и сгинули»'.
Перфект с постпозицией вспомогательного глагола также употребляется при предикатном фокусе в контекстах со значением 'что случилось с субъектом', ср. примеры (41)-(44). В примере (41) приведен известный диалог вернувшегося из похода Олега с конюхом о судьбе коня, от которого ему было предсказано умереть:
(41) кд(е) есть конь мои егоже вехъ поставилъ. кормити и влюсти его. донъ же ре(у) ^мерлъ есть.
'«Где конь мой, которого приказал я кормить и беречь?» Тот же ответил: «Умер»'.
В (42) старец после видения о том, что по монастырскому двору прошла толпа, и некто, ехавший в ней верхом на свинье, сказал, что они пришли за Михалем Тольбековичем, спрашивает, в келье ли Михаль, и ему отвечают, что после заутрени тот перескочил через ограду:
(42) иди вьспроси есть ли михаль в кельи. и реша ему шко выскочилъ есть уресъ столпъе по заветрении
'«Поди спроси, в келье ли Михаль». И сказали ему, что «давеча, после заутрени, перескочил через ограду»'.
В (43) описано другое видение того же старца: стоя на заутрене, он поднял глаза, чтобы посмотреть на игумена Никона, и увидел,
что на месте игумена стоит осел, и потому он понял, что игумен еще не встал:
(43) и вид^ «сла стошща иа игумеии м^стЪ и разума шко ие вьстллъ есть игумеиъ
'И видит осла, стоящего на игуменовом месте; и понял он, что не вставал еще игумен'6.
Наконец, в (44) рассказывается, как Исакий (уже упоминавшийся в (38) и (39)) затворился у Антония в пещерах, в малой келейке, и Антоний подавал ему по утрам через день еду — одну просфору — через такое малое окно, что можно было только руку просунуть. И однажды утром (после того, как Исакий поддался на бесовское искушение) Антоний пришел к келье Исакия и многажды звал его, но ответа не было, и Антоний сказал, что Исакий преставился:
(44) заутра же вывши св^ту. и пр1сп^вшю вкушеиию хл^ва. и пр1де аитоиии кь коицю по «выуаю. и гла влг(с)ви «[Ч]е исакье. и ие вы(с) гл(с)а ии послушаииш. и миогажды гла аиьтоиии. и ие вы(с) №в^та. и гла аитоиии се уже шко престлвилъсА есть.
'На другой день, когда рассвело и подошло время вкушения хлеба, подошел Антоний, как обычно, к оконцу и сказал: «Го -споди, благослови, отче Исакий». И не было ответа; и сказал Антоний: «Вот, он уже преставился»'.
7. Выводы
Таким образом, оказывается, что перфект со связкой в ПВЛ достаточно устойчиво ассоциирован с фокусным выделением. Именно это, на наш взгляд, противопоставляет перфект аористу. Вместе с тем при употреблении конструкции с препозицией вспомогательного глагола в предложении всегда наличествует узкий непредикатный фокус с вынесением фокусируемого элемента в препозицию к связке (в единичных примерах фокусируемый элемент занимает позицию между вспомогательным глаголом и /-причастием основного глагола). Напротив, употребление перфекта с постпозицией
6 В (43) представлен контекст не собственно прямой речи, но близкий к нему контекст, в котором перфектная конструкция находится в клаузе, подчиненной предикату ментальной деятельности (что по сути близко к внутренней речи).
связки достаточно устойчиво ассоциировано с предикатным фокусом (либо с более широким фокусом с контрастивным сопоставлением перфектной ситуации с какой-либо другой ситуацией): из имеющихся в ПВЛ в диалогическом регистре 49 употреблений перфекта со вспомогательным глаголом в постпозиции близкий контекст позволяет надежно атрибутировать 30 как представляющие предикатный или более широкий фокус; в других примерах прагматическое выделение ситуации, вероятно, может обосновываться более широким контекстом, однако в работе мы ограничились рассмотрением только наиболее показательных примеров.
Насколько такое поведение связки является типологически естественным? На первый взгляд, приведенные закономерности кажутся необычными: в описаниях древнерусского перфекта часто встречаются рассуждения о его результативной семантике (в противопоставлении аористу), а в описаниях древнерусских энклитик акцент, напротив, обычно делается на морфосинтаксические, а не семантические правила их употребления. Вместе с тем, противоречия известным в русистике и в типологии данным, на наш взгляд, здесь нет — скорее, мы лишь предлагаем взглянуть под несколько другим углом на совокупность имеющихся фактов.
Действительно, древнерусский (и старославянский) перфект никогда не относился к прототипическим категориям с результативной семантикой: относительно старославянского языка указания на это содержатся, например, уже в раннем исследовании И. К. Буниной [1959], и сегодня можно с достаточной степенью уверенности утверждать, что древнерусский и старославянский перфекты не выражали результативность в качестве своего основного значения (см. подробную аргументацию в наших работах [Плунгян, Ур -манчиева 2017; 2018]). Маркирование коммуникативной структуры высказывания наряду с выражением специфических видовремен-ных значений — гораздо более предпочтительная альтернатива для адекватного представления употребления перфектных форм во всех имеющихся контекстах. Поддерживает такую интерпретацию и аналитическая природа этих форм. В типологии широко известны механизмы использования энклитических компонентов аналитических форм глагола (по преимуществу, грамматикализованных связочных элементов) для маркирования коммуникативно выделенных элементов предложения: о таких структурах в разных языках см., например, [Kazenin 2003; Сумбатова 2004; Onea, Zimmermann 2011;
Семёнова 2014] и мн. др. Новой здесь является, по существу, только
гипотеза о существовании аналогичной техники и в древних славянских языках.
Литература
Бунина 1959 — И. К. Бунина. Система времен старославянского глагола. М.: Изд-во АН СССР, 1959.
Зализняк 2004 — А. А. Зализняк. Древненовгородский диалект. 2-е изд. М.: Языки славянской культуры, 2004.
Зализняк 2008 — А. А. Зализняк. Древнерусские энклитики. М.: Языки славянских культур, 2008.
Петрухин, Сичинава 2008 — П. В. Петрухин, Д. В. Сичинава. Еще раз о восточнославянском сверхсложном прошедшем, плюсквамперфекте и современных диалектных конструкциях // Русский язык в научном освещении. 2008. № 1 (15). С. 224-258.
Плунгян, Урманчиева 2017 — В. А. Плунгян, А. Ю. Урманчиева. Перфект в старославянском: был ли он результативным? // Slovene. 2017. Т. 6. № 2. С. 13-56.
Плунгян, Урманчиева 2018 — В. А. Плунгян, А. Ю. Урманчиева. К типологии нерезультативного перфекта (на материале старославянского языка) // Slavisticna revija. 2018. Letn. 66. St. 4. С. 421-440.
Семёнова 2014 — Кс. П. Семенова. Фокусное маркирование в современном восточноармянском языке «на дагестанском фоне» // Язык. Константы. Переменные. Памяти А. Е. Кибрика. СПб.: Алетейя, 2014. C. 407-429.
Сумбатова 2004 — Н. Р. Сумбатова. Коммуникативные категории и система глагола (о некоторых типологических особенностях дагестанского глагола) // В. С. Храковский и др. (ред.). 40 лет Санкт-Петербургской типологической школе. М.: Знак, 2004. C. 487-504.
Хабургаев 1978 — Г. А. Хабургаев. Судьба вспомогательного глагола древних славянских аналитических форм в русском языке // Вестник Московского университета. Сер. 9, Филология. 1978. № 4. С. 42-53.
Шевелева 2002 — М. Н. Шевелева. Судьба форм презенса глагола быти по данным древнерусских памятников // Вестник Московского университета. Сер. 9, Филология. 2002. № 5. С. 55-72.
Шевелева 2007 — М. Н. Шевелева. «Русский плюсквамперфект» в древнерусских памятниках и современных говорах // Русский язык в научном освещении. 2007. № 2 (14). С. 214-252.
Kazenin 2003 — K. I. Kazenin. Focus in Daghestanian and word order typology // Linguistic Typology. 2003. Vol. 6. Iss. 3. P. 289-316.
B. A. n^yHraH, A. M. ypMarnneBa
Onea, Zimmermann 2011 — E. Onea, M. Zimmermann. Focus Marking Strategies and Focus Interpretation // Lingua. 2011. Vol. 121. Iss. 11. P. 1651-1766.
References
Bunina 1959 — I. K. Bunina. Sistema vremen staroslavyanskogo glagola [Tense system of Old Church Slavonic verb]. Moscow: USSR Academy of Sciences Publishing House, 1959.
Kazenin 2003 — K. I. Kazenin. Focus in Daghestanian and word order typology. Linguistic Typology. 2003. Vol. 6. Iss. 3. P. 289-316.
Khaburgaev 1978 — G. A. Khaburgaev. Sudba vspomogatelnogo glagola drevnikh slavyanskikh analiticheskikh form v russkom yazyke [The history of verbal auxiliary of old Slavic periphrastic forms in Russian]. Vest-nikMoskovskogo universiteta. Ser. 9, Filologiya. 1978. No. 4. P. 42-53.
Onea, Zimmermann 2011 — E. Onea, M. Zimmermann. Focus Marking Strategies and Focus Interpretation. Lingua. 2011. Vol. 121. Iss. 11. P. 16511766.
Petrukhin, Sichinava 2008 — P. V. Petrukhin, D. V. Sichinava. Yeshche raz o vostochnoslavyanskom sverkhslozhnom proshedshem, plyuskvamperfek-te i sovremennykh dialektnykh konstruktsiyakh [East Slavic "super-compound" past, pluperfect and modern dialectal constructions revisited]. Russ-kiy yazyk v nauchnom osveshchenii. 2008. No. 1 (15). P. 224-258.
Plungian, Urmanchieva 2017 — V. A. Plungian, A. Yu. Urmanchieva. Perfekt v staroslavyanskom: byl li on rezultativnym? [Perfect in Old Church Slavonic: was it resultative?]. Slovene. 2017. Vol. 6. No. 2. P. 13-56.
Plungian, Urmanchieva 2018 — V A. Plungian, A. Yu. Urmanchieva. K ti-pologii nerezultativnogo perfekta (na materiale staroslavyanskogo yazyka) [Towards the typology of non-resultative perfect: case study of Old Church Slavonic]. Slavisticna revija. 2018. Vol. 66. No. 4. P. 421-440.
Semyonova 2014 — Ks. P. Semyonova. Fokusnoe markirovanie v sovremen-nom vostochnoarmyanskom yazyke «na dagestanskom fone» [Focus marking in Modern Eastern Armenian "against the Daghestanian background"]. Yazyk. Konstanty. Peremennye. Pamyati Aleksandra Evgenievicha Kibrika [Language. Constants. Variables. In memory of Aleksandr Evgenievich Ki-brik]. St. Petersburg: Aleteyya, 2014. P. 407-429.
Sheveleva 2002 — M. N. Sheveleva. Sudba form prezensa glagola byti po dan-nym drevnerusskikh pamyatnikov [The history of the present-tense forms of the verb byti 'be' according to Old Russian written sources]. Vestnik Moskovskogo universiteta. Ser. 9, Filologiya. 2002. No. 5. P. 55-72.
Sheveleva 2007 — M. N. Sheveleva. «Russkiy plyuskvamperfekt» v drevnerusskikh pamyatnikakh i sovremennykh govorakh ["Russian pluperfect" in Old Russian written sources and in modern dialects]. Russkiy yazyk v nauchnom osveshchenii. 2007. No. 2 (14). P. 214-252
Sumbatova 2004 — N. R. Sumbatova. Kommunikativnye kategorii i sistema glagola (o nekotorykh tipologicheskikh osobennostyakh dagestanskogo glagola) [Communicative categories and verbal system (on some typological peculiarities of Daghestanian verb)]. V S. Khrakovsky et al. (ed.). 40 let Sankt-Peterburgskoy tipologicheskoy shkole [40 years of the St. Petersburg typological school]. Moscow: Znak, 2004. P. 487-504.
Zaliznyak 2004 — A. A. Zaliznyak. Drevnenovgorodskiy dialekt [Old Novgorod dialect]. 2nd ed. Moscow: Yazyki slavyanskoy kultury, 2004.
Zaliznyak 2008 — A. A. Zaliznyak. Drevnerusskie enklitiki. Moscow: Yazyki slavyanskikh kultur, 2008.
