CC BY
48
Вестник Московского университета. Сер. 22. Теория перевода. 2009. № 4
С.В. Власенко,
кандидат филологических наук, доцент кафедры английского языка при факультете права Государственного университета — Высшая школа экономики (ГУ—ВШЭ). E-mail: svetsign@stream.ru
ПЕРЕВОД В СФЕРЕ ПРОФЕССИОНАЛЬНОЙ КОММУНИКАЦИИ: ВОСПРИЯТИЕ И ПОНИМАНИЕ СМЫСЛА ОТРАСЛЕВЫХ ТЕКСТОВ В ПСИХОЛИНГВИСТИЧЕСКОМ РАКУРСЕ НА ПРИМЕРЕ АНАЛИЗА АНГЛО-РУССКИХ ПЕРЕВОДЧЕСКИХ ПРЕЦЕДЕНТОВ
Статья посвящена рассмотрению темы, которая в равной мере актуальна как для теории, так и для практики перевода в сфере профессиональной коммуникации и отражает исследовательскую парадигму автора — психолингвистические аспекты англо-русского перевода. Отраслевые тексты, предназначенные для экспертных сообществ и специалистов различных отраслей знаний и областей деятельности, полагаются сложными для понимания переводчиков-филологов и переводчиков-нефилологов.
Основополагающими для смыслопостроения в переводе, т.е. для семантики перевода, являются референциальные связи текстовых единиц с актуализированной ситуацией мира, определяющие восприятие переводчиками денотативных ситуаций. Именно эти ситуации «реальны» для переводчика, представляя фрагменты внешней действительности, описываемые конкретными речеязыковыми средствами текста оригинала. Речеязыковые средства отражают некоторый единичный «кадр» описываемой в тексте реальности как смысловое соответствие денотативной ситуации. Приводятся англо-русские переводческие прецеденты, иллюстрирующие альтернативные варианты межъязыкового перекодирования фразовых единств.
Ключевые слова: переводящий субъект, язык оригинала, текст оригинала, язык перевода, текст перевода, прецеденты перевода, анализ переводческих прецедентов; восприятие и понимание переводчика, перевод в сфере профессиональной коммуникации, отраслевые тексты, прозрачный-непрозрачный смысл, смысло-восприятие, альтернативность смыслопорождения
Svetlana V. Vlasenko,
Cand. Sc. (Philology), Associate Professor of English at the Law Department, State University — Higher School of Economics
Translation Across Professional Communication Domains from a Psycholinguistic Perspective: Perception and Comprehension of Specialized Texts through Matching English-Russian Translation Cases
The article outlines the author's views on translation in professional communication domains in terms of relevance for both translation theory and practice from a psycholin-guistic perspective. Technical texts intended for communities of experts and/or professionals in various fields of knowledge and sector-specific activities are considered as complex in terms of perception and comprehension for translators or interpreters both with and without philological and non-philological backgrounds.
Referential relations between textual units and real-life situations are considered as fundamental for generating meaning in translation, i.e. for translation/interpretation semantics, since these are crucial for the translator's perception of denotational situations.
They are deemed "real" for the translator's comprehension of beyond-the-text reality "fragments" represented in texts via specific speech and/or language elements. A "fragment" of the real-life situation actualized in the text is held to be semantically consistent with a denotational situation; this is exemplified by English—Russian translation cases as alternative cross-language renderings of decoded phrasal units.
Key words: a translating/interpreting individual, source language, source text, target language, target text, translation cases, translation case studies; translator/interpreter perception and comprehension, translation across professional communication domains, domain-specific texts, transparent—opaque meaning, sense perception, alternative sense generation.
Образ мира строится не из словесных (вербальных), а из предметных значений
(А.А. Леонтьев, 2003)
В основе перевода как вида межъязыковой и межкультурной коммуникации лежит не столько нахождение соответствий отдельным языковым единицам, сколько продуцирование текста, адекватно заменяющего текст оригинала в другой культуре, другом языке и другой коммуникативной ситуации
(А.Д. Швейцер, 1988)
Целью настоящей статьи является рассмотрение ряда вопросов в рамках проблематики смысловосприятия и смыслопостроения, которая полагается основной в межъязыковом переводе при его рассмотрении в психолингвистическом ракурсе, независимо от вида исходного текста и его жанровой принадлежности. При этом выявление смысла переводимого сообщения понимается как базовый компонент переводческого процесса. Предлагается мнение, согласно которому смыслопоиск в межъязыковом переводе сводится к идентификации переводчиком возможных смыслов в исходном тексте и их последующей вербализации на переводящем языке в субъективном для переводчика, т.е. индивидуализированном, формате. Именно такое понимание процедурной составляющей перевода свидетельствует о том, что переводящий субъект — переводчик или иной участник двуязычной коммуникации, опосредованной межъязыковым переводом, — становится объектом всё более пристального анализа переводоведения и психолингвистики.
Проблема понимания в переводе остаётся, как и прежде, в центре наиболее актуальных теоретических проблем переводоведения, сближающем эту научную дисциплину не столько с филологической герменевтикой [Богин, 1982, 1986] и психологической герменевтикой [Брудный, 2005; Сорокин, 2003; Сорокин, Власенко 1998], сколько с психолингвистикой [Власенко, 1993, 1996, 2008б, 2009в, 2009г; Власенко, Сорокин, 2007; Залевская, 1982, 2005, 2007; Зимняя 1993; Клюканов, 1989; Сорокин, Клюканов, 1991; Чернов 1987, 1988; Швейцер, 2008]. При этом собственно вопросы смысловосприятия
2 ВМУ, теория перевода, № 4
17
и смыслопорождения в переводе как процессе применительно к сфере профессиональной коммуникации анализируются перево-доведами далеко не часто.
Однако именно в этой сфере циркулируют отраслевые тексты, отличающиеся сложностью предметно-смысловой структуры, информационной насыщенностью, а также тематической полипредметностью, или междисциплинарностью, представленных в них знаний (о знаниях в переводе см.: [Рябцева, 2007а, 20076; ТППСПК, 2006, с. 44—45; Schaffner, 1989]). Предназначенные для специалистов и экспертных сообществ отраслевые тексты выступают средством фиксации текущего статуса определённой проблематики и определения разнообразных приоритетов в соответствующих областях знаний и видах деятельности. Как правило, отраслевые тексты содержат единицы — отраслевую терминологию, профессионализмы, профессиональные жаргонизмы, реалии-терминологизмы и иную специальную лексику, которой полагается быть преимущественно непрозрачной для понимания переводчиков-филологов и переводчиков-нефилологов [Власенко, 2007а, 20076; Суперанская и др., 2009].
Тактические приёмы переводчика в сфере профессиональной коммуникации во многом обусловлены как языковыми, так и неязыковыми контекстами реализации той или иной отраслевой проблематики, которые требуют от переводчиков особой техники понимания и декодирования [Власенко, 1996; 2006а]. При этом высокая понятийно-концептуальная насыщенность отраслевых текстов, наложение (пересечение) в них знаний, отражающих разные области деятельности, высокая гипотетичность таких знаний для переводчика [Сорокин, Власенко, 1998] и, как правило, достаточно условная соотнесённость терминологических систем отраслей знаний в русскоязычных и англоязычных странах [Авербух, 2006, с. 14; ОТЭС, 2006; Суперанская и др., 2009, с. 225—234] — вот лишь некоторые характеристики текстов, переводимых в сфере профессиональной коммуникации [Власенко, 1996, с. 2—3; Рябцева, 2007б, 2008; ТППСПК, 2006 с. 16—90]. Отдавая предпочтение психолингвистическому подходу к переводу как процессу, полагаем целесообразным указать на наличие мнений ученых-психолингвистов, согласно которым понимание рассматривается в качестве одного из главных механизмов собственно переводческого процесса [Власенко, Сорокин, 2007; Залевская, 1982, 2005, 2007; Зимняя, 1993; Караулов, 2007; Клюканов, 1989; Лаптева, 1988; Леонтьев, 2003; Сорокин, Клюканов, 1991; Сахно, 1986].
Современные коммуникативные процессы в рассматриваемой сфере отражают внутриотраслевое и межотраслевое взаимодействие экспертов, использование ими узкоспециальных или метадисци-плинарных текстов, характер которых указывает не только и не
столько на сложные и многообразные социально-экономические условия их протекания, сколько на сложность, многообразность и непредсказуемость количественных и качественных аспектов информации, передаваемой в межкультурном общении посредством отраслевого перевода1. Поэтому неудивительно, что этот факт не оставляет места наивно-языковой картине мира переводчика, занятого в сфере профессиональной коммуникации, требуя от него языковой и коммуникативной компетентности, а также сформированной техники текстовосприятия и текстопостроения, реализованной в устойчивых навыках вербализации [ТСПСПК, 2006, с. 88-90].
Переводческий опыт автора статьи позволяет утверждать, что в преимущественном большинстве случаев в межъязыковом переводе, осуществляемом в сфере профессиональной коммуникации, у переводчика не может наблюдаться предсказуемой рефлексии в отношении переводимого текста [Власенко, 1996, с. 5, 13—14, 42; ТСПСПК, 2006, с. 17—18, 37—39, 56; №ёа, 1975]. На данное обстоятельство не раз обращали внимание и психолингвисты, занимающиеся проблемами языкового сознания в связи с особенностями межкультурного общения. Так, в частности, Е.Ф. Тарасов отмечал, что «носители английского и русского языков будут понимать друг друга в той мере, в какой образы их сознаний пересекаются (обладают общностью), несовпадение этих образов и будет служить причиной неизбежного непонимания при межкультурном общении» [Тарасов, 1996, с .8].
При восприятии текста оригинала (ТО) переводчик как воспринимающий и переводящий субъект прибегает к актам референции как составной части рефлексирующего восприятия и понимания [Власенко, 1996, с. 7, 40; 1999а, 1999б]. Именно референциальные связи единиц ТО с прототипическими (денотативными) ситуациями позволяют переводящему субъекту соотносить ТО с континуумом экстралингвистических знаний. При восприятии и понимании текстов, в особенности узкоспециальных или междисциплинарных, как правило, срабатывает механизм вероятностного прогнозирования (по Г.В. Чернову [Чернов, 1987]). Однако не существует и, вероятно, не может существовать гарантии того, что рефлекси-руемая переводчиком действительность, отражённая в ТО на исходном языке (ИЯ) и являющаяся для него гипотетической, обязательно совпадёт с реальной действительностью в том смысле, в каком она задана автором в ТО [Власенко, 2006б; Сорокин, Вла-
1 В настоящей статье, как и в целой серии наших работ, посвящённых переводу в сфере профессиональной коммуникации, термины отраслевой перевод и перевод в сфере профессиональной коммуникации, а также профессионально-ориентированный перевод и специальный перевод полагаются синонимами.
сенко, 1998; Суперанская и др., 2009, с. 122—126; ТПСПК, 2006, с. 58—59; Roberts, 1993].
Понимание в профессионально-ориентированном переводе рассматривается нами как предметное понимание переводчиком текста оригинала в ходе активного восприятия им смысла сообщения, актуализированного в этом тексте. Другими словами, понимание переводчиком смыслового содержания специального (отраслевого) текста можно представить как распредмечивание, основанное на корректной идентификации представленных в тексте специальных знаний и их расщеплении посредством успешного соотнесения выявленных в ТО знаний с априорными, фоновыми и (или) отраслевыми знаниями переводчика [Власенко, 1996, с. 5—14; ТПСПК, 2006, с. 67; Чернов, 1988; Черняховская, 1988]. Подобная позиция перекликается с мнением отечественного классика-психолингвиста Н.И. Жинкина, который не раз высказывался о понимании как результате работы механизма «эквивалентности смысловых замен» (цит. по: [Залевская, 2005, с. 324]).
Важно отметить, что именно смысловые трансформации, или замены, лежат в основе процедуры межъязыкового перевода. Это обусловлено непрозрачностью отраслевых текстов, которая выступает фактором неполноты условий для принятия корректного переводческого решения. Наша концепция в отношении перевода в сфере профессиональной коммуникации строится на убеждении, согласно которому данный вид перевода имеет базовую универсальную составляющую, приравнивающую его к любому другому виду перевода, а именно: перевод представляет собой акт коммуникации, нацеленный на понимание иной — «чужой» — национально-специфической картины мира, отражённой в ТО, и интерпретацию воспринятой переводчиком в ТО информации в терминах «своей» системы смысловых и ассоциативно-образных координат [Власенко, 1998]. Остановимся на данном аспекте проблемы подробнее.
Поиск смысла оригинала переводчиком
как индивидуализация смысловых опор
Важная веха мыслительного процесса переводчика при восприятии ТО — определение им смысловых опор в общем смысловом пространстве переводимого текста. От высказывания к высказыванию смыслообразующие и смысломаскирующие элементы характеризуются разнородностью признаков, а следовательно, и разной степенью предсказуемости для переводчика как воспринимающего субъекта. Исходя из этого, понимание в переводе правомерно рассматривать как процесс непрерывного целеполагания, в течение ко-
торого цель постоянно смещается и передвигается в смысловом пространстве текста, представляя собой плавающую точку [Вла-сенко, 1996, с. 12]. Экстремальность психической нагрузки при выполнении межъязыкового перевода в анализируемых языках-коммуникантах состоит в быстрой смене гипотетических для переводчика в данный конкретный момент прочтения ТО экзи-стенциально-деятельностных сценариев. Под сменой сценариев понимается не что иное, как смена парадигм привычной — «своей» — картины мира на «чужую»2. Берём на себя смелость утверждать, что подобная смена сценариев осуществляется на основе не только принципа целеполагания, но и принципа рациональности как основы категоризации мира и воспринимаемых в нём объектов и явлений, которые использует переводящий субъект в ходе языкового перекодирования. Таким образом, понимание в переводе — это направленный и непрерывный процесс целеполагания.
Непрерывность целеполагания в межъязыковом переводе подчинена обеспечению внутреннего равновесия при принятии переводчиком решения о приписывании того или иного смысла единицам ТО, вынесению суждения путём взаимосбалансированности смысловых компонентов текста и той «реальности», которая в ТО актуализирована. Названные принципы и свойства переводческой рефлексии позволяют переводчику в конечном итоге обеспечить адекватность текстопостроения на ПЯ и соответствие главному текстовому критерию — когезии, т.е. непротиворечивости и связности смысловых связей в ТО, его концептуальному единству.
По признанию многих переводчиков [Калашникова, 2008], принятие переводчиком решений сопровождается высокой концентрацией внимания и интеллектуальным напряжением. Обратим внимание на то, что переводческое решение предшествует переходу с исходного языка на язык перевода (см. также [Тоигу, 1988]). Ниже приведены примеры некоторого набора вариантов переводов английской фразы, представляющие, на наш взгляд, интерес с точки зрения диапазона индивидуальных расхождений, выражающих разные картины мира переводчиков. Они также представляют некоторое множество возможных прочтений одного и того же текста (фразового единства). Переводческие прецеденты, собранные нами в ходе микроэксперимента3 в мае 2009 г., представляют также
2 Среди обширной литературы по разным аспектам оппозиции «свой» — «чужой» в психолингвистике, теории коммуникации, см., например: [Красных, 2003], в анализе дискурса, прагматике и лингвистике текста [Уокоуаша, 1996].
3 Переводы выполнены студентами-гуманитариями (преимущественно нефилологами) ряда московских вузов, в частности МГЛУ, РУДН, РПА Минюста России, а также ГУ—ВШЭ, АНХ и Финансовой Академии при Правительстве России и несколькими преподавателями английского языка названных вузов.
интерес с точки зрения определения удельного веса креативности в переводческом решении (о творческой составляющей в переводе см. работы Н.К. Рябцевой, в частности [Рябцева, 2008]). Индивидуальная креативность в общем объеме интеллектуального и ассоциативно-образного напряжения, которое затрачивается переводящими субъектами для выявления смысла ТО или его фрагмента в ходе межъязыкового перевода, наглядно иллюстрируется нижеприведёнными переводческими прецедентами.
Наряду с этим полагаем целесообразным в целях повышения качества текста перевода как конечного продукта переводческой деятельности популяризировать использование метода инвентаризации переводческих прецедентов, который позволяет более детально проанализировать реализацию переводческих решений через речеязыковые воплощения, варьирующиеся в самом широком диапазоне (подробнее об этом см.: [ТППСПК, 2006, с. 78—79]). Отметим попутно, что рассматриваемый ниже пример не является ни сложным в части терминологической насыщенности, ни требовательным в части специальных знаний.
Пример I
New CEO came all the way from the Netherlands, and that's because, there is a global talent crisis for this type of position right now [Из открытых материалов зарубежной аудиторской фирмы].
Ниже следуют прецеденты англо-русских переводов приведённой английской фразы. Переводы выполнены испытуемыми информантами (далее — ии.). Полужирное шрифтовое выделение указывает на индивидуальные переводческие решения испытуемых. В целях настоящей статьи подчеркнем: предложенные ии. реализации следует рассматривать как исключительно индивидуальные прочтения ими тех единиц ТО-фразы, которые расцениваются нами как априори проблемные или потенциально проблемные с точки зрения прозрачности для понимания (см. ниже «Переводческий комментарий», кратко суммирующий оценку автора статьи):
ии.-1:
Нового генерального директора пришлось искать в Нидерландах, а все потому, что во всём мире сейчас наблюдается острая нехватка подходящих кандидатов на такие должности.
ии.-2:
Новый генеральный директор приехал из Нидерландов, и это связано с тем, что сейчас наблюдается повсеместная нехватка кадров, обладающих способностями, которые необходимы для должностей такого уровня.
Новый генеральный директор приехал из Нидерландов, и это потому, что в данное время наблюдается глобальная нехватка талантов. подходящих для этой должности.
ии.-4:
Новый исполнительный директор — выходец из Нидерландов; это связано с тем, что сейчас наблюдается нехватка местных талантливых работников на данную должность.
ии.-5:
Новый глава (премьер) исполнительной власти Нидерландов покинул страну (уехал из страны) вследствие того, что (потому что) наступило тяжелое время для лидера этого поста.
ии.-6:
Новый генеральный директор прибыл из Нидерландов и только потому, что сейчас на такие позиции глобальный кризис талантов.
ии.-7:
Новый исполнительный директор проделал большой путь прямо из Голландии, а все это потому, что в данный момент существует проблема в отношении способных людей. занимающих данную должность.
ии.-8:
Новый генеральный директор приехал из Нидерландов, поскольку в настоящий момент на эту должность довольно большая нехватка кадров.
ии.-9:
(а) Новый исполнительный директор прибыл аж из Голландии, а все потому, что во всем мире сейчас нехватка талантливых специалистов, пригодных для этой должности.
Комментарий ии.-9 к первому варианту перевода: «^ж» употреблено, потому что не совсем ясна степень формальности речи, в которой используется фраза. Если это какая-нибудь презентация или «внутренний» доклад для сотрудников компании, «аж» уместно. Если это официальная речь, где ставят в пример абстрактную компанию, куда приехал голландец, то «аж» неуместно». Переводческий комментарий: Употребление дискурсного маркера «аж»4 не оправдано контекстом употребления, поскольку маркер привносит разговорный регистр; стилистическая неод-
4 Называется также дискурсивной частицей [Путеводитель, 1993].
нородность привносится неоправданно (подобные примеры см. ниже у других ии.).
(б) Во всем мире сегодня не хватает талантливых специалистов, которые могли бы заслуженно занять должность исполнительного директора — вот и новый исполнительный директор приехал из далекой Голландии.
Комментарий ии.-9 ко второму варианту перевода: напрашивается притяжательное местоимение «...приехал к нам» или «приехал наш директор», но нет абсолютной уверенности, что речь идет о своей, «нашей», компании.
Переводческий комментарий: Нельзя не согласиться с комментарием ии.-9. Действительно, контекст чрезвычайно ограничен, что заметно снижает возможности «попадания» в правильный вариант перевода, приемлемый для отсутствующего здесь более широкого текстового фона.
ии.-10:
Новый главный менеджер проделал долгий путь от Нидерландов и всё потому, что сейчас возник глобальный дефицит кадров на эту должность.
ии.-11:
Преемник главного финансового директора проделал путь из Ни-дерланд, и все потому, что сейчас на лицо глобальная нехватка талантов / всемирный «кризис умов» / утечка умов на занятие данной должности / должности данной категории.
ии.-12:
(а) Сейчас явно не хватает талантливых претендентов на такую должность, и поэтому новым директором был назначен голландец.
(б) Новым директором был назначен голландец, поскольку сейчас явно не хватает талантливых претендентов на такую должность.
(в) Поскольку сейчас явно не хватает талантливых претендентов на такую должность, новым директором был назначен голландец.
Комментарий ии.-12 к представленным переводам: «Начинать с «поскольку» не очень хорошо, поэтому этот вариант представляется мне не самым удачным».
Переводческий комментарий: Следует положительно оценить высокий уровень самоконтроля ии.-12. Как правило, это говорит о практике и опыте испытуемого. В ряде случаев (более редких) испытуемые демонстрируют развитые механизмы контроля правильности речеязыковых построений, которые следует рассматривать как врождённые.
(г) Новый директор прибыл аж из Нидерландов, и это всё потому, что талантливые претенденты на такую должность сейчас в дефиците / на вес золота.
Комментарий ии.-12 к представленным версиям перевода: «В переводе появляется элемент разговорности, отсутствующий в оригинале».
Переводческий комментарий: В этом варианте перевода ии.-12 также демонстрирует высокий уровень самоконтроля при тек-стопорождении ТП (ср. наши комментарии в отношении дис-курсного маркера «аж» для ии.-9 выше).
(д) Новый генеральный прибыл аж из Нидерландов, и это всё потому, что с талантливыми кандидатами на такую должность сейчас напряжёнка.
Комментарий ии.-12 к представленным версиям перевода: «В переводе появляется элемент разговорности, отсутствующий в оригинале».
Переводческий комментарий: В этом варианте перевода ии.-12 еще раз демонстрирует самоконтроль при текстопорождении ТП, что говорит об устойчивости данного механизма, обычно являющегося результатом опыта.
Общий комментарий ии.-12 ко всем представленным версиям перевода: «Трудно переводить реалии, отсутствующие в русском языке (например, CEO). В официальных документах обычно за тем или иным термином закрепляется определённый перевод. Без более широкого контекста бывает трудно остановить свой выбор на том или ином варианте перевода. Не исключаю, что в более широком контексте некоторые предложения были бы переведены по-другому. Мне пришло в голову сравнение высказываний, изучаемых вне контекста (который является «естественной средой обитания» высказываний), с изучением животного в зоопарке, вне его естественной среды обитания. Впрочем, ряд функций и особенностей животного можно изучать и в зоопарке, поэтому, очевидно, отсутствие широкого контекста иногда вполне оправданно».
Переводческий комментарий: Отметим комментарии ии.-12, отражающие высокий уровень рефлексии, проявленный в процессе перевода, и высокий мотивационный уровень познания. При этом, однако, употребление в переводе дискурсивно маркированной частицы «аж» и разговорной лексемы «напряжёнка» переводит регистр институционального, в частности предпринимательского, дискурса в стилистически сниженный регистр разговорной речи.
Новый главный исполнительный директор окончательно переехал из Нидерландов, поскольку на данный момент там наблюдается глобальный кризис должностей такого типа.
ии.-14:
Новый генеральный директор бесспорно из Нидерландов, потому что сейчас мировой кризис талантливых руководителей на этой позиции.
ии.-15:
Новый финансовый директор приехал из Нидерландов насовсем, и это потому, что там сейчас глобальный кризис талантов для такого типа должности.
ии.-16:
Новый менеджер прибыл из Нидерландов, и это потому, что на сегодняшний день существует глобальный кризис талантов в сфере его деятельности.
ии.-17:
(а) Новый исполнительный/генеральный директор приехал (аж) из Нидерландов, а все потому, что сейчас имеет место быть глобальный/мировой кризис талантливых специалистов в данной области.
(б) Новый исполнительный/генеральный директор прибыл из Нидерландов в связи с тем, что на данный момент существует нехватка мирового масштаба талантливых кадров на данную позицию.
В качестве продолжения альтернативных прочтений предложим три собственных варианта означивания смысла рассматриваемой английской фразы:5
(а) Приезд кандидата на должность нового генерального директора компании из Нидерландов не случаен, а скорее закономерен, поскольку в настоящее время в мире ощущается глобальный дефицит талантливых администраторов, настоящих управленцев, готовых и способных организовать эффективную работу в организации.
(б) Новый генеральный директор приехал издалека — из Нидерландов — по той простой причине, что в настоящее время мир переживает глобальный кризис: дефицит профессионально подготовленных и эффективно работающих руководителей, настоящих лидеров,
5 Здесь и далее по тексту статьи предлагаемые автором русскоязычные варианты сформулированы на основе соответствующих статей следующих англо-русских отраслевых словарей [АРФС, 2005; БАРФЭС, 2000; БАРЮС, 2003; ABBYY, 2006].
способных занять подобную должность / которым под силу организовать эффективную работу организации.
(в) Кандидат на должность генерального директора приехал из Нидерландов, потому что в настоящее время во всем мире ощущается очевидный и серьезный кризис профессионально подготовленных руководителей, лидеров-управленцев, способных эффективно работать во главе организации.
Общий переводческий комментарий приведённых прецедентов перевода: наши комментарии к рассмотренным прецедентам англо-русского перевода сводятся к следующим основным положениям.
(1) Приведенные примеры служат убедительной иллюстрацией, позволяющей подчеркнуть субъективность локализации переводящими субъектами прозрачного или непрозрачного смысла на тех или иных единицах ТО, которые далеко не всегда совпадают.
(2) Требования внутренней логики изложения и предметности передаваемого смысла требуют от переводчиков смыслового согласования двух лексем внутри номинативных комплексов — new CEO и a global talent crisis, что в свою очередь обусловливает необходимость выхода в «затекст». Другими словами, для данной английской фразы основное переводческое решение в отношении смысла строится с «опорой» не столько на макроконтекст, который отсутствует за исключением непосредственно фразового, сколько на «свою» картину мира. Подобный «выход» переводчика на «свою» картину мира связан с категоризацией предмета сообщения посредством интеллектуального напряжения, с процедурой интерпретирующего логического вывода [Мостовая, 2005. с. 129; ТППСПК, 2006, с. 19, 39, 77], а также принятием решений в условиях неопределённости [Власенко, 2006б]. Неопределённость заложена в значениях лексем CEO и talent; при этом лишь вторая из них является широкозначной.
Интерпретирующий вывод, безусловно, сопоставим с вынужденным выводом, который описывает итальянский лингвист М. Пран-ди, рассматривая компоненты смыслопостроения и виды значений языковых выражений [Мостовая, 2005]. Полагаем важным указать, что выделяемые М. Пранди в буквальной и небуквальной интерпретациях языковых построений типы логических умозаключений, а именно: провоцируемый вывод (invited inference), обогащающий вывод (inferential enrichment) и соединяющий вывод (bridging inference) (пер. и цит. по: [Мостовая, 2005, с. 129]), коррелируют с предложенными нами видами логического вывода, используемого в переводе. Другими словами, в переводе как процедуре переработки смысла текста речь может идти о контекстно-стимулируемом или вынуж-
денном логическом умозаключении, на которое мы указывали ранее (см. [Власенко, 1996; ТППСПК, 2006, с. 40-43, 77]).
(3) Многие проблемы англо-русского перевода порождены одной причиной - широкозначностью английских лексем или лексических построений (словосочетаний, конструкций, фигур речи и т.п.), означивание которых на русском языке, как правило, сопряжено с большой интеллектуальной концентрацией при их восприятии вследствие реконструкции прототипического события или ситуации, являющейся гипотетической6. Полагаем, что широкознач-ность среди прочих свойств речеязыковых единиц выступает отправной точкой интерпретации [Власенко, 1996, с. 30, 41; 2006б; 2007а, 2007б].
(4) Одной из сложностей рассмотренной английской фразы является пространственная референция, «следы» которой видны в разнообразии попыток локализовать «место кризиса», т.е. определить географию протекания собственно кризиса профессионалов, и, самое важное, найти область приложения профессионального мастерства претендента на должность, о котором идет речь. Вызывает много вопросов употребление в предложенных переводах детерминативов типа окончательно [переехал], [приехал] насовсем, покинул страну (уехал из страны) и т.п. В этой связи уместно указать на мнение В.З. Демьянкова, касающееся русских лексем — кванторов всеобщности всегда обычно и обычно всегда, который указывал, в частности, на множественность и разнообразие соответствий этим лексемам в западноевропейских языках, где «внутренняя форма переводного эквивалента для русского всегда вариативна: это и «все способы, пути»... и «когда-либо и более»... и «все дни» [Демьянков, 2007, с 484].
(5) Традиционно переводческое решение, как и обычный процесс принятия решений, включает этапы формулирования проблемы, поиска альтернативных прочтений смысла и анализа найденных альтернатив, определения решающего правила или критерия выбора из некоторого набора альтернативных прочтений ТО, а также непосредственный выбор решения [ТППСПК, 2006, с. 28, 35]. При этом каждый указанный этап или некоторые из этих этапов могут оказаться не реализованными переводчиком в силу субъективных или объективных причин.
(6) Общим комментарием к предложенным выше переводческим прецедентам является сожаление о преобладании в них текстовых
6 Вопрос сложности означивания в переводе широкозначных лексем с неопределённым референциальным статусом на примере многих языков неоднократно поднимался многими переводоведами, включая отечественных классиков: В.С. Виноградова, В.Г. Гака, В.Н. Комиссарова, З.Д. Львовскую, Ю.А. Сорокина, Э.А. Черняховскую, А.В. Федорова, Т.А. Фесенко, А.Д. Швейцера и др.
швов, под которыми мы понимаем стилистически не отшлифованные смысловые стыки, которые не вызывают ощущения органично понятых и понятных — прозрачных для понимания — речеязыко-вых реализаций.
Кроме того, важно отметить, что факт участия преподавателей английского языка вузов, наряду со студентами данных вузов, демонстрирует — хотя и в порядке предварительного вывода — отсутствие жёсткой зависимости качества перевода от гендерно-возрастного фактора и опыта. Другими словами, предварительный этап анализа переводческих прецедентов не обнаруживает принципиально иного прочтения смысла исходной фразы в массе прецедентов; если под качеством перевода понимать максимально полную идентификацию переводчиком смысла автора ТО и её адекватную передачу в ТП средствами, идиоматичными для ПЯ. Следовательно, основное различие выявленного смысла исходной фразы, нашедшее выражение в вышепредложенных прецедентах перевода, представляется нам зависимым скорее от индивидуальных алгоритмов восприятия и понимания ТО, используемых переводящими субъектами, от их интеллектуальных механизмов смы-слорасщепления, основанных на способностях категоризировать субъективный предметно-деятельностный опыт (о факторе субъективности в определении значения слов см. подробнее [Бубнова, 2008]) или при отсутствии такового — предметно-деятельностные контексты [Власенко, 2006в].
В результате проведённого анализа переводческих прецедентов представляется возможным сделать вывод о том, что в межъязыковом переводе выявление смысла ТО или его фрагмента есть не что иное, как индивидуализация переводящим субъектом смысловых опор автора ТО на основе применения к ним своего предметно-деятельностного опыта и картины мира посредством использования имеющихся на момент перевода навыков вербализации.
Тактика речеязыковых «развёрток» смыслоразличительных компонентов лексических построений
Под речеязыковыми «развёртками» мы понимаем такие варианты именования (номинации) непрозрачных или не полностью прозрачных лексических построений, которые переводящий субъект выявил в ТО в ходе активного восприятия и которые, по его убеждению, являются существенными различительными компонентами общего смысла ТО. Существенность смыслоразличитель-ных компонентов, которые могут иметь разную структуру, быть полилексемными (несколькословными) или монолексемными (однословными), способна варьироваться в ходе установления переводчиком общего смысла ТО. При этом степень или «удельный
вес» общего смысла приписывается переводчиком каждому выявленному им смыслоразличительному компоненту субъективно и индивидуально.
Одним из наименее прозрачных предстаёт в межъязыковом переводе «чужой» социум [Власенко, 2009а]. Даже при условии подробной маркировки социального значения на речеязыковом уровне репрезентации смысла текстовые фрагменты способны оставаться достаточно непрозрачными в силу большой плотности представления в ТО — «плотной упаковки» — макросоциокультурных знаний. Лексические построения — не что иное, как речеязыковые реализации, репрезентирующие некоторое организованное социо-пространство и характеризующиеся в силу своей непрозрачности для коммуникантов «извне» коммуникативной напряженностью и определённой синтаксической автономностью. Наше предложение основано на многолетних наблюдениях за межъязыковыми переходами, которые в основном не поддаются рутинным переводческим процедурам, требуя нетривиальных тактик передачи смысла в языке перевода.
В целях настоящей статьи рассмотрим прецедент англорусского перевода, предлагаемый коллективом авторов многоязычного электронного словарного ресурса ABBYY [ABBYY, 2006]:
Пример II
Successful globalizers have had market-friendly but proactive governments and adequate social insurance [там же].
Перевод на русский:
В странах, успешно справляющихся с глобализацией, как правило, рыночно ориентированные, но активно действующие правительства и достаточно эффективная система социального обеспечения [там же].
Приведём четыре варианта прочтения трёх добровольно вызвавшихся испытуемых7, прецеденты перевода которых позволяют еще раз наглядно проиллюстрировать весьма серьёзный диапазон разночтений, возникающий при означивании деятеля (актанта) пропозиции. Вероятно, не следует недооценивать важность выбора переводчиком средств вербализации смысла, касающегося действующего субъекта пропозиции — актанта. Можно с определённой долей уверенности предположить, что именно этот этап переводческого выбора — важнейший этап инвидуализации смыс-лопоиска в переводе (см. собственный комментарий ии.-1):
7 Двое из них (ии.-1 и ии.-2) — преподаватели иностранных языков московских вузов, один (ии. — 3) — студент-гуманитарий московского вуза.
Те страны, которые успешно прошли через процесс глобализации,
имели для этого основания: дружелюбно настроенное по отношению к рыночной экономике, но активное правительство и социально защищенное население.
Комментарий ии.-1: «Было ощущение, что не перевожу, а досочиняю».
ии.-2:
Страны, успешно адаптируемые в систему глобального мироустройства, имеют рыночно ориентированные, но не зависимые от рынка активнодействующие правительства и компетентную систему социального обеспечения.
ии.-3:
Успех агентов и субъектов международных отношений обеспечивался правительством, соблюдающим условия рынка, и необходимыми социальными гарантиями.
Адепты международных отношений потому имели успех, что их
распространению способствовало правительство и их поддерживало население.
Комментарий ии.-2: «Переводить вне контекста сложно: не понятно о чем речь, к чему все относится, с каким событием или событиями соотносится фраза».
Переводческий комментарий: В обоих случаях понятно, что испытуемые не приветствуют отсутствие контекста. При этом перевод выполнен. Укажем на вывод, который органично вытекает из рассмотрения даже столь малого количества прочтений ТО-фразы, а именно: этапы построения предикации и общей пропозиции при построении ТП-фразы на языке перевода подчинены индивидуальному выбору переводящим субъектом (в нашем случае — испытуемыми) средств вербального — рече-языкового — воплощения деятеля (актанта). Общий вывод: смыслоподчиненность действий переводящего субъекта индивидуальной логике умозаключений.
Сопоставим вышеприведённые прецеденты англо-русских переводов анализируемой английской фразы с нижеприведёнными вариантами, предлагаемыми автором статьи. Они, как и вышеприведённые, основаны на тактике речеязыковых «развёрток». Именно данная техника перевода позволила получить следующие альтернативные варианты прочтения фразы ТО на ИЯ:
• Правительствам стран, успешно позиционирующихся в условиях глобализации, видимо, удалось понять механизмы и законы рыночной
экономики и проводить адекватную социальную политику, а также действовать упреждающе в интересах будущего развития своих стран.
Страны, которым удаётся успешно развиваться на фоне процессов глобализации, достигли этого благодаря действиям исполнительной власти, которая, приняв законы и механизмы рыночной экономики, осуществляла адекватную политику социального обеспечения граждан и при этом сумела предвосхитить/предвосхищать возможные сценарии развития.
В странах, развитие которых протекает успешно на фоне глобализации, система государственного управления гибко отреагировала на правила функционирования рынка, используя адекватную систему социального обеспечения своих граждан, что послужило практической гарантией позитивного движения этих стран вперед.
В тех странах, которые успешно позиционируются в условиях глобализации, были правительства, сумевшие учесть рыночные механизмы и проводить адекватную социальную политику, действуя в интересах будущего развития.
В тех странах, на положение которых не повлияла глобализация, органы государственного управления учитывали рыночную конъюнктуру и осуществляли адекватную политику социального страхования граждан, при этом делая удачные попытки предопределить вероятностные параметры развития (возможный дополнительный вариант: ...при этом их попытки предугадать вероятностные параметры развития своих стран оказались удачными).
Переводческий комментарий: анализ сопоставляемых альтернативных прецедентов перевода представляется иллюстративным с точки зрения рассматриваемой проблематики смысловоспри-ятия и смыслопостроения, поскольку указывает на безусловную множественность вариантов означивания одного и того же смысла ТО-фразы. Несмотря на альтернативность приведённых прецедентов, их эквивалентность, степень релевантности и конкурентоспособности оценивается целиком переводящим субъектом, принимающим решение в отношении употребления тех или иных средств вербализации. При этом такое решение обусловлено знанием целевой аудиторией.
Небезынтересно отметить, что проанализированные прецеденты подтверждают процитированные выше слова Н.И. Жинкина о понимании как эквивалентности смысловых замен. Бесспорно, что не только переводящий субъект, но и целевая аудитория наделена правом оценки эквивалентности перевода. Вместе с тем во всех прецедентах перевода Примера II смысловосприятие целевой аудиторией предложенного переводчиком текста как результата
его индивидуализированного смыслопостроения будет подчинено «своим» предпочтениям осмысления и категоризации.
Смысл, заключенный в лексических построениях, включающих globalizers и governments, представляет своего рода самостоятельную пропозицию. Предложенные нами русскоязычные переводческие соответствия непосредственно указывают на заметное расширение (экспликацию) референтного пространства как технику перевода, на инкорпорирование макроконтекстных знаний в переводческие решения, реализованные в построениях на русском языке. Уместно привести мнение отечественного классика-психолингвиста А.А. Леонтьева, в частности мнение об источниках интеллектуальной активности, среди которых ученый отдавал приоритет социальному знанию. Он утверждал, что «социальная память или социальный опыт социальной группы, этноса или всего человеческого рода, принятый и интериоризованный каждой отдельной личностью», включен в мыслительную активность человека наряду с «деятельностью личности в окружающем мире, в реальности материальных и идеальных предметов» [Леонтьев, 2003, с. 369]. В этой связи знаменательны и другие слова А.А. Леонтьева о том, что «независимо от того или иного ситуативного использования общения, оно представляет собой не процесс установления контакта между личностями, психологическими «монадами», а способ внутренней организации и внутренней эволюции общества [Леонтьев, 2008, с. 25]. Представляется, что английские лексемы-социологемы globalizers и governments — это единицы языковых кодов, воплощающие в ре-чеязыковой форме смысловые пучки социального знания, многослойные по своей структуре и представляющие соответствующие ячейки социума в виде «плотно упакованной» информации об устройстве социально-экономических систем тех или иных стран и о национально-культурных архетипах (см. подробнее [Власенко, 2009а]). С формально лингвистической точки зрения подобные лексемы—носители социального знания занимают существенную часть номинативного ядра, значительную по удельному весу в субъек-тно-предикатной структуре.
Единицы или группы единиц (блоки) лексической непрозрачности — это информационно плотные лексические построения в отраслевых текстах, которые, как правило, включают широкознач-ные термины, или термины широкой семантики; отраслевые акронимы, отраслевую идиоматику и термины-концепты со структурой фрейма или сценария типа правового термина attornment, имеющего значение признание арендатором нового собственника недвижимости в качестве арендодателя или delay rentals ^ дополнительные арендные платежи собственнику при задержке начала работ (или использования арендованного объекта).
3 ВМУ, теория перевода, № 4 33
В самом деле, правомерно утверждать, что основополагающим положением семантики перевода, который касается механизмов смысловосприятия и смыслопостроения, используемых переводящим субъектом, является собственно пространство означивания, индивидуально им устанавливаемое. Следовательно, референци-альность можно считать одним из базовых компонентов перевода как процесса, от которого зависит качество перевода — текста как конечного продукта переводческой деятельности. Именно рефе-ренциальное пространство (денотативная ситуация) «реально» для восприятия переводчика в том смысле, что представляет обозримые фрагменты внешней действительности, которые в тексте представлены конкретными речеязыковыми средствами. При этом речеязыковые средства отражают некоторые единичные «кадры», описываемые автором в тексте и отражающие авторские смысловые соответствия денотативной ситуации.
С позиций переводоведения широкозначность английских лексем понимается как их способность одновременно характеризоваться более чем одной областью референции или одним означиваемым референтным (денотативным) пространством [Власенко 1996, с. 5, 13—14, 42; 2008а, с. 66—68, 72—74, 2008б; ТППСПК, 2006, с. 50—51, 58]. Примеры в рассматриваемых языках-коммуникантах поистине неисчислимы: full house в театральном контексте ^ аншлаг, а в правовом ^ палата законодательного органа в полном составе или полный состав законодателей на пленарном заседании. Данные примеры означивания указывают на жёсткую контекстную зависимость термина и, самое важное, на разные референциальные пространства, обозначаемые одним и тем же словом house ^ театр и законодательный орган (законодательное собрание). При этом речь не идёт ни об омонимии, ни о синонимии, а именно об онтологической семантике термина [Власенко, 2009б; ОТЭС, 2006, с. 138—143, 172—175]. Термин system house в информационно-технологическом контексте, в контексте вычислительной техники имеет значение фирма по проектированию, выпуску и сбыту (или поставкам) вычислительных систем, что почти синонимично значению, которое существует в политехническом контексте ^ фирма-разработчик системотехники, системотехническая фирма, с тем дополнением, что само собой разумеющимся полагаются такие функции фирмы-разработчика, как проектирование, выпуск и прочее.8
8 Отметим, однако, что современная корпоративная культура вовсе не предполагает, что организационное устройство и структура, функции и иные обстоятельства ведения дел в той или иной фирме могут быть предметом досужего интереса коммуникантов «извне», вследствие чего понятие корпоративной этики штатных сотрудников компании обязательно включает условия неразглашения служебной информации, доступной этим сотрудникам в силу занимаемой ими должности и предписанных служебных обязанностей.
Отечественный терминолог В.А. Татаринов называет данное явление «амбисемией терминов», объясняя её как «одну из разновидностей неоднозначности термина» и как «свойство функционировать в языке с разным объёмом семантики» [Татаринов, 2000, с. 14]. Укажем на важный для переводоведения комментарий В.А. Татаринова о том, что «особенно рельефно неоднозначность проявляется при сопоставлении терминосистем разных языков, так как обнаруживается различная у разных культурно-языковых коллективов сегментация внеязыковой действительности, которая сопровождается самобытностью формирования объёмов и систем понятий, особенно в интеллектуальных сферах деятельности людей» [там же, с. 14—15]. Именно с данным комментарием мы не можем не согласиться, полагая его обоснованным. Еще раз подчеркнём очевидное присутствие референциального аспекта в процитированном мнении терминоведа, т.е. связанность значения термина внетекстовым предметным контекстом.
Речеязыковые развёртки собирательной лексемы globalizers на русский возможны посредством внутритекстовой референции — эндореференции, а именно катафоры с её реверсивным прочтением при развёртке, соответствующей whose governments, т.е. на основе установления референциального тождества, исходя из последующего контекста. Наиболее продуктивные суффиксы деятеля в английском -ist и -er (-or) несут в себе значения деятельност-ного воплощения специальных навыков (например, cardiologist, physicist, engineer, advisor и т.п.). Исходя из этого прозрачность для понимания лексем globalist и anti-globalist вовсе не предопределяет прозрачности лексемы globalizers, если только не прибегнуть к синонимическому восприятию globalist и globalizer, ставя их в один ряд в качестве сторонников глобализации, globalist как идеи мирового развития и как активных поборников глобализации — glo-balizer, активно претворяющих идею в жизнь, что вовсе не отвечает заданному контексту фразы.
Второй блок речеязыковых развёрток более предсказуем: он связан с пониманием и приписыванием соответствующих значений собирательной лексемы governments, варианты русскоязычного представления которой включают: (а) правительства, (б) исполнительная власть и выводное значение путем расширения фокуса референции — действия исполнительной власти, (в) система государственного управления, (г) то же, что (а), (д) органы государственного управления и выводное значение — действия органов госуправления.
Примеры, рассмотренные нами в статье, иллюстративны, наглядно показывают, что текст оригинала, содержащий прозрачные или почти прозрачные на этапе восприятия смысловые фрагменты, может быть вовсе не прозрачен на этапе означивания, требуя от переводчика использования активных тактик и приемов языко-
вого перекодирования: использования субъективного опыта, знаний и языковой компетенции в двух языках-коммуникантах. Среди прочего техника перевода отраслевых текстов, содержащих непрозрачные смысловые фрагменты, сводится к комплексной тактике, используемой переводчиком и включающей: расширительное толкование и связующий вывод [ТППСПК, 2006, с. 19—20, 34]. Именно эти методы в комплексе способны обеспечить переводчику возможность принятия адекватных переводческих решений в условиях смысловой неопределенности переводимого текста, его фрагментов или отдельных единиц. Полагаем, что данная тактика англо-русского перевода есть один из видов режима восприятия и понимания текста оригинала переводчиком, который способен гарантировать ему нахождение коммуникативно и функционально эквивалентных, а потому сополагаемых переводческих соответствий, независимо от сложности оригинала и форматов выполнения перевода [там же, с. 36—37].
В заключение отметим, что убедительным подтверждением активной рефлексии переводящего субъекта при порождении им ТП является факт множественности прочтений смысла ТО как в первом случае — в Примере I, где переводческие прецеденты содержали по два возможных прочтения, так и во втором случае — Примере II, содержавшем пять альтернативных переводческих прочтений [ТППСПК, 2006, с. 37, 44, 77—80]. Вероятно, правомерно сделать вывод о том, что выражение выявленного переводчиком смысла ТО сопряжено с индивидуализацией алгоритмов сопряжения «своей» и «чужой» картины мира [Власенко, 1993] в рамках данного предметно-деятельностного контекста на фоне исключительно субъективной оценки переводящим субъектом смысловой полноценности — прозрачности или непрозрачности — тех или иных единиц ТО. Анализ приведенных в статье переводческих прецедентов позволяет сделать общий вывод об особенностях восприятия и понимания отраслевых текстов в межъязыковом переводе, протекающем в сфере профессиональной коммуникации в языковой паре английский—русский: корректное восприятие переводчиком отраслевого текста и предметное понимание его смысла — главные предпосылки адекватного перевода, который предполагает максимально полное распредмечивание переводчиком смыслового содержания текста оригинала для дальнейшего корректного означивания на переводящем языке при порождении текста перевода.
Список литературы
Авербух К.Я. Терминология // В.А. Татаринов. Общее терминоведение:
энциклопедический словарь / Авт.-сост. В. А. Татаринов. М., 2006. С. 14. Богин Г.И. Филологическая герменевтика. Калинин, 1982. Богин Г.И. Типология понимания текста. Калинин, 1986.
Брудный А.А. Психологическая герменевтика. М., 2005.
Бубнова И. А. Структура субъективного значения слова (психолингвистический аспект): Автореф. ... докт. филол. наук. М., 2008.
Виноградов В.С. Индивидально-авторское словотворчество и способы его воссоздания в переводе // В.С. Виноградов. Перевод: Общие и лексические вопросы. М., 2004. С. 122—137.
Власенко С.В. Стратегии понимания // Понимание и рефлексия: Материалы 3 Тверской герменевтической конф. в 2-х частях. Тверь: Тверской гос. ун-т, 1993. Ч. 1. С. 110—115.
Власенко С.В. Факторы лакунизации текста (на основе анализа англоамериканских и русских текстов разного коммуникативного статуса): Автореф. дис. ... канд. филолог. наук / Ин-т языкознания РАН. М., 1996.
Власенко С.В. Двухфокусность понимания в переводе // Понимание и рефлексия в коммуникации, культуре и образовании: 6-я Тверская междунар. герменевтическая конф. (Тверской гос. ун-т). Тверь, 1998. С. 92—94.
Власенко С.В. Проблема референции в переводе // Актуальные проблемы межкультурной коммуникации: Сб. науч. тр. Московского гос. лингвистического ун-та. Вып. 444. М., 1999а. С. 24—33.
Власенко С.В. Перевод: акт коммуникации или акт референции? // Теория перевода и методика подготовки переводчиков: Материалы научно-практической конференции (Военный ун-т Минобороны России, фак-т иностранных языков). М., 1999б. С. 38—43.
Власенко С.В. Договорное право: практика профессионального перевода в языковой паре английский — русский: Учебник по спец. «Юрист-переводчик», «Переводчик в сфере профессиональной коммуникации». M., 2006а.
Власенко С.В. Перевод лакунизированного текста как процесс принятия переводческих решений в условиях неопределенности // Межкультурная коммуникация и перевод: Материалы 5-й межвуз. науч. конф. / МОСУ. М., 2006б. C. 211—214.
Власенко С.В. Перевод и лингводидактика: типы контекстов и контекстная зависимость юридической терминологии в курсе англо-русского перевода для юристов-международников // Филологические науки в МГИМО. Сб. науч. тр № 22 (37) / МГИМО-университет. М, 2006в. С. 46—66.
Власенко С.В. Отраслевой перевод: синонимизация терминологии как метод компенсации системного диссонанса англо-русских терминоси-стем // Теория и практика лексикологических исследований / Вестн. МГЛУ. Сер. Лингвистика. Вып. 532. М., 2007а. С. 171—183.
Власенко С.В. Прагматический аспект текстовосприятия в англо-русском отраслевом переводе // Лексическая системность английского языка в культурологическом ракурсе (семантика и функционирование) / Вестн. МГЛУ. Сер. Лингвистика. Вып. 537. М., 2007б. С. 208—221.
Власенко С.В. Современное переводоведение: необозримые горизонты и актуальные проблемы развития (очерк к 85-летию со дня рождения проф. А.Д. Швейцера) // Вопросы филологии. 2008а. № 3 (30). С. 65—75.
Власенко С.В. Понимание отраслевых текстов в межъязыковом переводе: тактика дифференцированного торможения при восприятии плотно
лакунизированных текстовых единиц // Понимание текста: междисциплинарный подход к исследованию и обучению / Журнал Международного института чтения им. А.А. Леонтьева: 12-я научно-практ. конф. по психологии и педагогике чтения, посвященная 20-летию Ассоциации исследователей чтения; МГУ им. М.В. Ломоносова, психол. фак-т. М., 20086. № 8. C. 31—33.
Власенко С. В. Социологемы — комплексные наименования социально-экономических институтов и внутриведомственных должностей (англо-русские сопоставления) // Актуальные проблемы изучения комплексных языковых знаков: Матер. Междунар. науч. конф. к 100-летию проф. А.В. Кунина / МГЛУ. М., 2009а. С. 32—34.
Власенко С.В. Синонимия и полисинонимия как феномен избыточности терминологических систем отраслевых субъязыков: англо-русские переводческие сопоставления // Стереотипность и творчество в тексте: Межвуз. сб. науч. тр. / Под ред. Е.А. Баженовой. Пермь, 20096. Вып. 13. С. 279—292.
Власенко С.В. Перевод в сфере профессиональной коммуникации: психолингвистические аспекты декодирования лексических лакун (англорусские переводческие сопоставления) // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 22: Теория перевода. 2009в. Вып. 2. С. 3—20.
Власенко С.В. Дискретность текстовосприятия в переводе как результат нарушения непрерывности речемыслительных операций // Психолингвистика в XXI веке: результаты, проблемы, перспективы: Матер. XVI Междун. симп. по психолингвистике и теории коммуникации (14—17 июня 2009 г., ИЯз РАН, Москва). М., 2009. С. 258—259.
Власенко С.В., Сорокин Ю.А. Текст как плотно лакунизированное пространство // Вопросы психолингвистики. 2007. № 5. С. 41—45.
Демьянков В.З. Осциллирующая интерпретация предложений с сочетанием всегда обычно // Язык и действительность: Сб. науч. тр. памяти В.Г. Гака. М., 2007. С. 481—489.
Залевская А.А. О некоторых аспектах связи между формой и значением слова // Текст как психолингвистическая реальность: Сб. ст. / ИЯ АН СССР. М., 1982. С. 42—60.
Залевская А.А. Понимание как перевод (системно-семиотических подход) // Залевская А.А. Психолингвистические исследования. Слово и текст: Избр. тр. М., 2005. С. 364—366.
Залевская А.А. Понимание и интерпретация: вопросы теории // Языковое сознание: теоретические и прикладные аспекты: Сб. ст. / Под ред. Н.В. Уфимцевой. М.; Барнаул, 2007. С. 24—39.
Зимняя И.А. Способ формирования и формулирования мысли как реальность языкового сознания // Язык и сознание: парадоксальная рациональность: Сб. ст. М., 1993. С. 51—58.
Калашникова Е. По-русски с любовью: Беседы с переводчиками. М., 2008.
Караулов Ю.Н. Способы существования элементарных единиц знания в обыденном языковом сознании // Язык и действительность: Сб. науч. тр. памяти В.Г. Гака. М., 2007. С. 53—61.
Клюканов И.Э. Психолингвистические проблемы перевода. Калинин, 1989.
КрасныхВ.В. «Свой» среди «чужих»: миф или реальность? М., 2003.
Лаптева О.А. Экстралингвистика и смысл (синтаксические двусмысленности) // Язык: система и функционирование. М., 1988. С. 145—151.
Леонтьев А.А. Язык и речевая деятельность в общей и педагогической психологии: Избр. психологич. тр. М.-Воронеж, 2003.
Леонтьев А.А. Проблемы и методы психолингвистики в межличностном общении // А.А. Леонтьев. Прикладная психолингвистика речевого общения и массовой коммуникации. М., 2008. С. 25—37.
Львовская З.Д. Современные проблемы перевода: Пер. с исп. М., 2008.
Мостовая А.Д. Рецензия на книгу M. Prandi. The building blocks of meaning. Amsterdam: John Benjamins, 2004. 520 p. // Вопросы языкознания. 2005. № 4. C. 128—135.
Рябцева Н.К. Металингвистические знания в теории и практике перевода // Проблемы представления (репрезентации) в языке. Типы и форматы знаний: Сб. науч. тр. М.; Калуга, 2007а. С. 102—111.
Рябцева Н.К. Язык и рефлексия // Язык и действительность: Сб. науч. тр. Памяти В.Г. Гака. М., 2007б. С. 62—71.
Рябцева Н.К. Стереотипность и творчество в переводе // Стереотипность и творчество в тексте: межвуз. сб. науч. тр. / Под ред. Е.А. Баженовой. Пермь, 2008. Вып. 12. С. 12—26.
Сахно С.Л. Следы номинативной деятельности говорящего в тексте // Проблемы перевода текстов разных типов: Сб. науч. тр. / Отв. ред. А.Д. Швейцер. М., 1986. С. 34—45.
Сорокин Ю.А. Переводоведение: статус переводчика и психогерменевтические процедуры. М., 2003.
Сорокин Ю.А., Власенко С.В. Переводческая рефлексия: эмпирический и гипотетический референт в переводе [Электронный ресурс] // Herme-neutics in Russia. Tver State University, Russia. 1998. Vol. 2. N 2. Режим доступа: http://www.tversu.ru/Science/Hermeneutics/1998-2/1998-2-10.pdf
Сорокин Ю.А., Клюканов И.Э. Психолингвистика и перевод // Введение в психолингвистику: Текст лекций. Ч. II / МГЛУ. М., 1991. С. 57—77.
Суперанская А.В., Подольская Н.В., Васильева Н.В. Общая терминология. Вопросы теории. 5-е изд. М., 2009.
Тарасов Е.Ф. Межкультурное общение — новая онтология анализа языкового сознания // Этнокультурная специфика языкового сознания: Сб. ст. / Отв. ред. Н.В. Уфимцева. М., 1996. С. 7—21.
Татаринов В.А. Амбисемия терминов // В.А. Татаринов. Общее термино-ведение: энциклопедический словарь. М., 2006. С. 14—17.
Федоров А.В. Основы общей теории перевода (Лингвистические проблемы). М.; СПб., 2002.
Фесенко Т.А. Концептуальные основы перевода. Тамбов, 2001.
Чернов Г.В. Основы синхронного перевода. М., 1987.
Чернов Г.В. Контекстно-свободная и контекстно-связанная импликатив-ность и проблема переводимости // Текст и перевод: Сб. науч. ст. / Под ред. А.Д. Швейцера. М. 1988. С. 51—63.
Черняховская Л.А. Информационная структура текста как объект перевода // Текст и перевод: Сб. науч. ст. / Под ред. А.Д. Швейцера. М., 1988. С. 17—24.
Швейцер А.Д. Предисловие // Текст и перевод: Сб. науч. ст. М., 1988. С. 3—5.
Швейцер А.Д. Перевод и лингвистика: эволюция связей // Вопросы филологии. 2008. № 3 (30). С. 62—64.
Nida E.A. Words and Thoughts // Language Structure and Translation. Essays by Eugene A. Nida / Comp. by A.S. Dil. Stanford: Stanford University Press, California, 1975. P. 190—199.
Roberts L.D. How Reference Works: Explanatory Models for Indexicals, Descriptions, and Opacity. — Albany: State Univ. of New York Press, USA, 1993.
Schaffner C. An account of knowledge use in text comprehension as a basis for frame-based interference // Interferenz in der Translation. Leipzig: VEB Verlag Enzyklopeidie, 1989. P. 65—72.
Toury G. The Coupled Pair of "Solution + Problem" in Translation Studies // Translation Theory in Scandinavia / Proceedings of the Scandinavian Symposium on Translation Theory (SSOT) III / Ed. by Chaffey P.N. et al. Oslo, 1988. P. 1—23.
Yokoyama O.T. Discourse and Word Order. Amsterdam, Philadelphia: John Benjamin, 1986.
Лексикографические источники
АРФС: Англо-русский финансовый словарь: В 2 т. / Авт.-сост. В.Я. Фа-ков. Т. 1: Англо-русский словарь. M., 2005.
БАРФЭС: Большой англо-русский финансово-экономический словарь / Сост. А.Г. Пивовар. Под ред. В.И. Осипова. М., 2000.
БАРЮС: Большой англо-русский юридический словарь / Сост. А.Г. Пивовар. М., 2003.
ОТЭС: Общее терминоведение: энциклопедический словарь / Сост. В.А. Татаринов. М., 2006.
Путеводитель по дискурсивным словам русского языка / Авт.-сост. А.Н. Баранов, В.А. Плунгян, Е.В. Рахилина. М., 1993.
ТППСПК: Теория и практика перевода в сфере профессиональной коммуникации: толковый словарь // Власенко С.В. Договорное право: практика профессионального перевода в языковой паре английский русский: Учеб. по спец. «Юрист-переводчик», «Переводчик в сфере профессиональной коммуникации». M., 2006. С. 16—90.
ABBYY ABBYY LINGVO 12: Electronic Multilingual Dictionary, 2006. www Lingvo.ru
