CC BY
37
и правового государства в постсоветской юридической литературе понимаются своеобразно, т.е. не так, как это принято в западных странах. Более того, многими сегодняшними нашими представителями обществоведческих наук эти вопросы понимаются просто неправильно. Отсюда и основные базовые принципы современного обществоведения у нас понимаются или совершенно не правильно, или в откровенно искаженном варианте.
ЛИТЕРАТУРА
1. URL: https://ru.wikipedia.org/wiki//Список_ стран_по_индексу_человеческого_развития (дата обращения: 9.07.2018 г.).
2. ЛоккДж. Опыты о законе природы. Сочинения в 3-х томах. Т. 3. М.: Мысль, 1988. 668 с.
3. Раянов Ф.М. Гражданское общество и правовое государство: проблемы понимания и соотношения. М.: Юрлитинформ, 2015. 320 с.
4. Российская газета. Федеральный выпуск. 2014. 24 декабря.
5. Большой энциклопедический словарь. 2-е изд., перераб. и доп. М.; СПб.: Большая Российская энциклопедия: Норинт, 1998. 1456 с.
6. Раянов Ф.М. Философия права: дискурсивный анализ и новые выводы. М.: Юрлитинформ. 2017. 264 с.
7. Хрестоматия по истории государства и права зарубежных стран (Новое и Новейшее время). М.: ЗЕРЦАЛО, 2000. 496 с.
REFERENCES
1. URL: https://ru.wikipedia.0rg/wiki//CnHc0K_ crpaH_n0_HHgeKcy_HeT0BeHecK0ro_pa3BHTHH (Accessed July 9, 2018) (in Russ.).
2. John Locke. Opyty o zakoneprirody. Sochineniya v 3-kh tomakh. T. 3 [Questions Concerning the Law of Nature. Works in 3 Vol. Vol. 3]. Moscow: Mysl' press, 1988. 668 p. (in Russ.).
3. Rayanov, F.M. Grazhdanskoe obshchestvo i pravo-voe gosudarstvo: problemy ponimaniya i sootnosheniya [The Civil Society and the Law-Governed State: Issues of Understanding and Correlation]. Moscow: Yurlitin-form press, 2015. 320 p. (in Russ.).
4. Rossiyskaya gazeta. Federal'nyy vypusk - Rossiys-kaya Gazeta Newspaper. Federal Issue. December 24, 2014 (in Russ.).
5. Bol'shoy entsiklopedicheskiy slovar' [The Unabridged Encyclopaedic Dictionary]. Moscow; St. Petersburg: Bol'shaya Rossiyskaya entsiklopediya: Norint press, 1998. 1456 p. (in Russ.).
6. Rayanov, F.M. Filosofiya prava: diskursivnyy analiz i novye vyvody [Legal Philosophy: A Discursive Analysis and New Conclusions]. Moscow: Yurlitinform press, 2017. 264 p. (in Russ.).
7. Khrestomatiya po istorii gosudarstva i prava zarube-zhnykh stran (Novoe i Noveysheye vremya) [Selected Writings on the History of the State and Law in Foreign Countries (the Early Modern Period and Contemporary History)]. Moscow: ZERTSALO press, 2000. 496 p. (in Russ.).
DOI 10.24411/2223-0564-2018-10302 З.Г. Аминев УДК 394; 291.14
ПЕРЕХОД БАШКИРСКОГО ТРАДИЦИОННОГО ОБЩЕСТВА В ИСЛАМСКИЙ ВАРИАНТ МОНОТЕИЗМА
Аннотация
В статье рассматривается вопрос перехода башкирского традиционного общества от политеизма к монотеистической религии в исламском варианте, который обуславливается рядом причин. Южный Урал и прилегающие земли, где к 1Х-Х1 вв. сформировался башкирский этнос, издревле составляли северную оконечность
Аминев Закирьян Галимьянович, кандидат философских наук, старший научный сотрудник Института стратегических исследований Республики Башкортостан (Уфа), e-mail: zakirjan_g@ mail.ru
Zakiryan G. Aminev, Cand.Sc. (Philosophy), Senior Researcher, Institute for Strategic Studies of the Republic of Bashkortostan (Ufa), e-mail: zakirjan_g@mail.ru
© Аминев З.Г., 2018
ПРОБЛЕМЫ ВОСТОКОВЕДЕНИЯ. 2018/3 (81)
единого пространства Средней и Передней Азии, откуда к ним впоследствии пришел ислам. Ко времени проникновения мусульманской культуры на Южный Урал башкирское общество, по мнению автора, вплотную подошло к осознанию монотеизма. Восприняв идею единого Бога, башкиры адаптировали к ней собственные религиозно-мифологические воззрения. Среди причин, способствовавших принятию башкирами ислама, автор выделяет наличие со времен неолита тесных экономических и этнокультурных контактов с народами среднеазиатского региона. Проникновению ислама в башкирскую среду способствовала также принадлежность их к тюркскому языковому миру, который стал неотъемлемой частью исламского коммуникативного пространства. Автор приходит к выводу, что переход башкир в монотеизм был вызван уровнем их социально-политического развития, когда возникла необходимость унификации мировоззрения, устраивающего всех входивших в этнос родов и племен.
Ключевые слова: монотеистическая религия, этнос, мусульманская культура, тюркский языковой мир, древние дороги, башкирский социум, мифологические воззрения
Zakiryan G. Aminev
TRANSITION OF THE BASHKIR TRADITIONAL SOCIETY TO THE ISLAMIC VARIANT OF MONOTHEISM
Abstract
The article considers the issue of transition of Bashkir traditional society from polytheism to a monotheistic religion in the Islamic version conditioned by a number of reasons. The South Urals and the adjacent lands, where the Bashkir ethnic groups had been formed by the IX-XI centuries, from ancient times constituted the northern extremity of the unified space of the Middle and Near East, whence Islam came to them later. By the time of the penetration of the Muslim culture into the Southern Urals, the Bashkir society according to the author, came very close to realizing monotheism. Having perceived the idea of a single God, the Bashkirs adapted their old religious and mythological views to it. Among the reasons that contributed to the adoption of Islam by Bashkirs, the author points out the existence of close economic and ethno-cultural contacts with the peoples of the Central Asian region since the Neolithic. The penetration of Islam into the Bashkir environment was also facilitated by the Bashkirs belonging to the Turkic linguistic world, which became an integral part of the Islamic communicative space. The author comes to the conclusion that the Bashkirs' transition to monotheism was caused by the level of their socio-political development, when it became necessary to unify the world outlook that suits all the tribes and tribes which were a part of the ethnos.
Key words: monotheistic religion, ethnos, Muslim culture, Turkic languages world, ancient roads, Bashkir society, mythological views
В период перехода из этапа многобожия на более высокую ступень социокультурного развития как монотеизм предки башкир вполне могли принять в качестве своей религии и христианство в различных его толках, и идеи буддизма. Для решения проблемы монотеизма именно в таких вариантах были все основания, но башкиры выбрали именно ислам и с тех пор более тысячи лет принадлежат к миру мусульманской культуры. Необходимо также отметить, что нет исторических, литературных и фольклорных свидетельств, подтверждающих, что они были исла-мизированы насильственным путем.
Впервые причины выбора предками башкир именно ислама были рассмотрены в одной из наших работ [1]. Такое видение проблемы в целом было поддержано Г.Н. Гарустовичем [6, с. 215, 227]. Других работ по этой проблеме, к сожа-
лению, пока нет. В вышеуказанной работе «Башкиры и ислам» был затронут только вопрос о причинах выбора именно ислама, а причины перехода народа в монотеизм остались не рассмотренными, что делало статью не совсем полной и завершенной [1].
Башкиры - один из древних тюркоязычных народов Евразии. Самые ранние письменные источники УП-Х вв. фиксируют их под названием «башкорт» (или под близкими фонетическими вариантами «баджгурт», «баджгирд», «баджгард», «башкарт»). Наличие устоявшегося самоназвания, по мнению А.Я. Гуревича, очень важный этап в развитии этноса и показатель его зрелости, завершенности процесса этногенеза [7, с. 105]. Известный российский археолог С.А. Плетнева формирование башкирского народа и его высокоразвитой культуры на Южном Урале
с прилегающими землями относит к глубокой древности. Согласно ее точке зрения, башкиры по уровню развития культуры и общественных институтов ни в чем не уступали своим соседям. Она отмечает, что на этих землях они сформировались очень рано и, несмотря на все многочисленные исторические катаклизмы, продолжали обитать там же, что обеспечило их устойчивое и поступательное развитие до современности и сохранение культурных традиций [16, с. 238, 239].
Дошедшие до нас свидетельства арабских авторов указывают на близость культуры башкир культуре волжских болгар, которые в то время находились на достаточно высоком уровне социокультурного развития. Источники Идриси, восходящие к 1Х-Х вв., сообщают, что «обычаи башкир такие же, как у болгарских тюрок» [15, с. 207]. Живший в XI в. Махмуд Кашгари, автор известного словаря тюркских языков «Диван Лу-гат ат-Турк», отмечал, что башкиры входили в число двадцати крупных тюркоязычных народов и имели свою отдельную от других тюрков территорию проживания [10, с. 68-70].
Находясь в окружении тюркских народов, имевших довольно развитое для своего времени социально-политическое устройство, башкиры должны были ощущать на себе их мощное культурное влияние. В то сложное время выживали сильные, умеющие дать отпор любым посягательствам на экономическую, политическую, этническую самобытность. Чтобы не раствориться, не исчезнуть среди своих многочисленных и сильных соседей, башкирский социум должен был соответствовать уровню развития их общественных отношений. Именно это состояние башкирского этноса отражено во всех сочинениях восточных авторов 1Х-Х11 вв.
В составе башкирского народа, по мнению историков, имеется более сорока различной величины племен и родов. Несмотря на это, ни один из авторов средневековых источников не писал, что он видел, соприкасался с башкирами рода бурзян или усерган, или кыпсак. Все они пишут только о башкирах, безотносительно их родовой принадлежности. Данный факт указывает на довольно высокий уровень самосознания башкирского этноса. Самосознание и неразрывно связанное с ним самоназвание суть решающие демаркаторы этноса. Если этнос зафиксирован по какому-то поводу в тех или иных источниках, то это всегда делается через его название. Первое упоминание этноса в письменном источ-
нике само по себе уже является свидетельством того, что на данный момент он уже представлял собой объективную реальность. Если зафиксирован соответствующий этноним, это означает, что на данный момент соответствующий этнос действительно существовал, сложился или, иными словами, его этногенез к этому времени был завершен [2, с. 9-10].
Несмотря на участие в этногенезе башкир множества племен, относящихся к разным этническим мирам (индоиранский, тюркский, финно-угорский), мировоззрение, этническая картина мира, сформированные мифосознанием башкир, отличаются целостностью и единством, что обусловлено, по мнению многочисленных исследователей традиционной культуры, тем, что совокупность обычаев одного народа всегда отмечена каким-то стилем, что «...нет такой ранней поры, когда человечество питалось бы обрывками или отдельными кусками представлений. В самые первые эпохи истории мы застаем человека с системным восприятием. Как в области материальной, так и в общественной и духовной, первобытный человек с самого начала системен, и в этом его коренное отличие от стадного животного. Чем древней культура, тем больше в ней внутренней связности, неподвижности, замкнутости» [18, с. 38].
Принятие башкирами ислама подняло их на более высокий социальный уровень. Они стали принадлежать не только к тюркскому, но и к исламскому миру. Ислам, как монотеистическая религиозная система, совершенно отличался от господствовавшего до этого среди них многобожия. Как же была решена проблема совместимости ислама с их доисламским мировоззрением и религиозными верованиями? Предки башкир сумели синтезировать и выработать новую систему, не сводимую ни к старому доисламскому «багажу», ни к заимствованному арабскому исламу.
Наши исследования древней традиционной мифологической культуры башкир показывают, что они уже сами вплотную подошли к осознанию монотеизма. Новый этнос (башкиры), сложившийся из племен и родов различного происхождения, нуждался и в новых духовных скрепах, роль которых старые родовые божества и духи уже не могли выполнять в полной мере. Народ нуждался в мировоззрении более высокого уровня, которым мог быть только монотеизм. В процессе перехода к мусульманской религии,
башкиры должны были принять «лишь то, что сами почти были в состоянии изобрести», иначе заимствование не наступает, если общество и культура не находятся на грани самого изобретения. Можно сказать, что, приняв решение приобщиться к мусульманской культуре, башкиры сумели приспособить к своим старым религиозно-мифологическим воззрениям вновь принятые исламские догматы с их центральной идеей единого Бога, обогатив их новым содержанием. Местные божества и духи, как это бывает при переходе в монотеизм, были вытеснены на периферию культуры. Совсем отказаться от них этнос не мог, т.к. они определяли отношение к родной земле, к ее природе. Если единый Бог в лице Аллаха определял весь мир в целом и порядок в нем, то местные духи способствовали предкам башкир поддерживать баланс сил между человеком и природой.
На наш взгляд, имеются несколько причин, которые более других способствовали принятию башкирами именно ислама, а не какой-либо иной религии. Одной из главных причин можно назвать наличие с древнейших времен проторенных дорог на Южный Урал из тех регионов, где впоследствии утвердился ислам. Многочисленные археологические находки показывают, что территория Южного Урала, где башкиры сложились в единый этнос, издревле тяготела к Средней (и даже к более дальнему региону Передней) Азии и имела с древними цивилизациями этих регионов самые тесные экономические, культурные, этнические связи. Поэтому переход башкир в ислам надо рассматривать в неразрывной связи с экспансией арабов на восток, т.е. этот процесс не был изолированным от самого появления и распространения ислама в восточном направлении. Процесс исламизации, вовлекая народы в свой круг, объединял уже на более высоком монотеистическом уровне то единое пространство, которое существовало до этого.
По мнению большинства исследователей, ислам среди башкир стал распространяться после XII века. Н.А. Мажитов отмечает, что ислам проник в башкирскую среду, видимо, в ХП-ХШ вв., т.к. в XIV в. на Южном Урале доминируют уже мусульманские надгробные памятники [14, с.15]. Г.Н. Гарустович пишет, что в погребениях XII в., обнаруженных и исследованных на территории исторического Башкортостана, нет материала, указывающего на принятие местным населением ислама, а в могильниках конца XIII в.
имеются уже как мусульманские, так и языческие захоронения. В XIV в. элементы язычества встречаются уже как пережитки, а большинство погребений совершено по мусульманскому обычаю. По мнению ученого, сохранившийся у башкир до наших дней мусульманский обряд захоронений сложился к середине XV века [4; 5].
Связь родины башкир - Южного Урала с Северным Причерноморьем, Кавказом и со Средней Азией считается очень давней. Л.Я. Кри-жевская, изучавшая южноуральский неолит, пришла к выводу, что он сходен с неолитом Средней Азии, что указывает на наличие древних связей между указанными регионами [12]. До нее мысль о наличии культурных связей между населением Южного Урала и Средней Азии еще со времен неолита высказала А.В. Збруева [9]. Эти установившиеся еще в древности связи, никогда не прерываясь, сохранились практически до современности. На это указывают многочисленные материалы разных эпох, обнаруженные специалистами. Исследователи, занимающиеся проблемами древней металлургии в районе Урала, считают, что изделия древней уральской металлургии уже с середины II тысячелетия до н.э. были широко распространены от Северной Европы до Китая. Особенно тесными были связи с рудниковыми районами Южного Урала у древнего Xорезма, который, не имея своих рудных запасов, должен был ориентироваться на получение металла из районов Приуралья [3, с. 3, 173].
Оживленные связи между Приуральем и Средней Азией, особенно с Xорезмом, сохранились до эпохи булгаро-арабской торговли. В IX-X вв. н.э. связи между Xорезмом, Средней Азией и Южным Уралом, Прикамьем были особенно интенсивными, что подтверждается безопасностью караванных путей. Таким образом, можно смело утверждать, что между Южным Уралом, где проживали башкиры, и Средней Азией имелась хорошо налаженная коммуникационная сеть, т.е. дороги, по которым перемещались не только материальные блага, но и духовные ценности. Поэтому и ислам к башкирам пришел опосредствованно от народов Средней Азии, а не напрямую от его основателей - арабов.
Распространению ислама облегчал путь и факт принадлежности башкир к огромному тюркскому языковому миру. Например, в эпосе «^сэк бей» («Кусяк бий»), перечисляя башкирские роды, подчиняющиеся Масим хану, сказитель
подчеркивает с гордостью, что все они -единоверцы-мусульмане и тюрки [13, с. 293]. Поэтому, когда началась арабская экспансия на восток, в сторону тюркских регионов, башкиры, являясь тюрками по языку и культуре, практически сразу же получили сведения о появлении новой силы на мировой арене, т.е. об арабах и их религии. Например, у арабского поэта Абунагима Тимими имеются сведения об участии башкир племени бурзян в составе хорезмской армии в войне против арабов в самом начале экспансии последних в среднеазиатском направлении. Он пишет, что бурджане со своими союзниками оказывали отчаянное сопротивление арабам [11, с. 115].
Неоднократно встречаясь в боевых стычках с тюрками, арабы быстро разглядели их боевые качества, у них сложилось представление о тюрках как об опасных и сильных противниках, с которыми необходимо считаться и которых необходимо иметь лучше в союзниках, чем во врагах. В опубликованной в Англии книге о первых хадисах есть и первые сведения о тюрках, где сказано: «Оставьте (с миром) тюрков, пока (поскольку) они вас оставляют в покое» [8, с. 195]. В то же время и тюрки нуждались в союзниках в борьбе со своими извечными соперниками -Китаем, Ираном и Византией. При таких обстоятельствах интересы тюрков и арабов в период расцвета ислама совпали.
К УШ-Х1 вв. происходит почти полная ис-ламизация тюркских племен Средней Азии и Хорасана. Арабские халифы стали широко использовать тюркские племена в своих захватнических набегах. В Х1-Х11 вв. Средняя Азия становится центром исламского мира. Здесь получает распространение мусульманская культура и наука. Среди народов Золотой Орды ислам стал широко распространяться в первой половине Х1У в. в эпоху хана Узбека (1312-1342), который сам принял мусульманство и всячески поощрял его распространение в своем государстве. В конце Х1У - начале ХУ в. дальнейшая исламизация Улуса Джучи, куда входили и башкиры, развернулась под эгидой родоначальника ногайской знати беклярбека Эдиге (Едигея), который проводил активную конфессиональную политику, стяжав репутацию праведника и благочестивого мусульманина [17, с.101].
При таких обстоятельствах, когда все крупные тюркоязычные народы, окружавшие башкир практически со всех сторон, и с которыми
они всегда имели тесные этнокультурные связи, приняли ислам, башкирам, видимо, не оставалось дилеммы: ислам или другая религия. История распространения мировых религий показывает, что, когда тот или иной народ стоит перед выбором вероисповедания, большую роль играет позиция родственных по языку народов.
Таким образом, переход башкир в монотеизм был вызван уровнем их социально-политического развития, когда для вновь сформировавшегося этноса возникла необходимость унификации мировоззрения, устраивающего всех входящих в этнос родов и племен, независимо от их происхождения, а также равноудаленного от всех родовых верований. При этом причинами выбора именно ислама явились принадлежность башкир к тюркскому миру и нахождение их родины - Южного Урала на древнем оживленном торговом пути, ведущем из мусульманской Средней Азии к волжским булгарам, а оттуда дальше к Киевской Руси и в скандинавские страны. Можно сказать, что страна башкир была северной оконечностью среднеазиатского мира, где уже господствовал ислам. Свою роль сыграло и то, что в то время Средняя Азия, с народами которой башкиры имели самые тесные этнокультурные связи, была развитым регионом с мощными государственными образованиями, могущими оказать влияние на своих соседей, в т.ч. и на башкир. В период принятия его башкирами ислам был самой молодой, полной жизненных сил, мощного морального и культурологического потенциала религией. «Обаяние мусульманской культуры» (В.В. Бартольд) в случае с башкирами взяло верх над всеми остальными монотеистическими религиями.
ЛИТЕРАТУРА
1. Аминев З.Г. Башкиры и ислам // Ядкар. 2006. № 2. С. 63-68.
2. Арутюнов С.А. Народы и культуры: развитие и взаимодействие. М.: Наука, 1989. 247 с.
3. Бадер О.Н. Древнейшие металлурги Приура-лья. М.: Наука, 1964. 176 с.
4. Гарустович Г.Н. Мусульманские погребальные памятники и вопрос о распространении ислама в южноуральском регионе (К постановке проблемы) // Источники по истории и культуре Башкирии. Тезисы докладов. Уфа: БФ АН СССР, 1986. С. 77-81.
5. Гарустович Г.Н. Распространение ислама в южноуральском регионе // Проблемы духовной культуры тюркских народов СССР: тезисы докладов тюркологической науч. конф. молодых ученых. Уфа: БНЦ УрО АН СССР, 1991. С. 26-27.
6. Гарустович Г.Н. Распространение ислама среди башкир // История башкирского народа. В 7 т. Т. 2. Уфа: Гилем, 2012. С. 212-227.
7. Гуревич А.Я. О генезисе феодального государства // Вестник древней истории. 1990. № 1. С.101-106.
8. Зайончковский А. Старейшие арабские хадисы о тюрках (VIII-XI вв.) // Тюркологический сборник. М.: Наука, 1966. С. 194-201.
9. Збруева А.В. Древние культурные связи Средней Азии и Приуралья // Вестник древней истории. 1946. №3. С. 182-190.
10. Кашгари Махмуд. Диван Лугат ат-Турк / перевод, предисловие и комментарии З.-А.М. Аузевой. Алматы: Дайк-Пресс, 2005. 1288 с.
11. Кейекбаев Ж.Г. Хэзерге башкорт теленец лексика^1 hэм фразеология^1. 9фе: Башкортостан китап нэшриэте, 1966. 275 б. (Киекбаев Дж.Г. Лексика и фразеология современного башкирского языка. Уфа: Башкирское книжное издательство, 1966. 275 с.).
12. К вопросу о взаимоотношении населения Южного Урала и Средней Азии в неолитическую эпоху // Краткие сообщения Института археологии (КСИА). 1970. Вып. 122. Археологическое изучение Средней Азии. С. 27-30.
13. ^сэк бей // Башкорт хальгк ижады. Эпос. Икенсе китап. Эфе: Башкортостан китап нэшриэте, 1973. 293-325-се бб. (Кусяк бей // Башкирское народное творчество. Эпос. Книга вторая. Уфа: Башкирское книжное издательство, 1973. С. 293-325).
14. Мажитов Н.А. Происхождение башкир (историко-археологический анализ) // Археология и этнография башкир. Т. IV / Ю.В. Бромлей (ред.). Уфа, 1971. С. 11-16.
15. Мажитов Н.А., СултановаА.Н. История Башкортостана с древнейших времен до XVI века. Уфа: Башкирское издательство «Китап», 1994. 359 с.
16. Плетнева С.А. Заключение // Степи Евразии в эпоху средневековья / Археология СССР. Отв. ред. тома С.А. Плетнева М.: Наука, 1981. С. 237-239.
17. Трепавлов В.В. Ислам и духовенство в Ногайской Орде XV-XVII вв. // Этнографическое обозрение. 2002. № 4. С. 100-111.
18. Фрейденберг О.М. Миф и литература древности. 2-е изд., испр. и доп. М.: Издательская фирма «Восточная литература» РАН, 1998. 800 с.
REFERENCES
1. Aminev, Z.G. Bashkiry i islam [The Bashkirs and Islam]. Yadkar - Heritage Journal. 2006. No. 2. P. 63-68 (in Russ.).
2. Arutyunov, S.A. Narody i kul'tury: razvitie i vzaimodejstvie [Peoples and Cultures: Development and Interaction]. Moscow: Nauka, 1989. 247 p. (in Russ.).
3. Bader, O.N. Drevnejshie metallurgi Priural'ya [The Oldest Metal Makers of the Pre-Urals]. Moscow: Nauka, 1964. 176 p. (in Russ.).
4. Garustovich, G.N. Musul'manskie pogrebal'nye pamyatniki i vopros o rasprostranenii islama v yuzhno-ural 'skom regione (K postanovke problemy) [Muslim Funeral Monuments and the Issue of the Spread of Islam in the South Urals Region (to Defining the Problem)]. In: Istochniki po istorii i kul 'ture Bashkirii [Sources on the History and Culture of Bashkortostan]. Abstracts. Ufa: Bashkir Branch, the USSR Academy of Sciences, 1986. P. 77-81 (in Russ.).
5. Garustovich, G.N. Rasprostranenie islama v yuzhnoural 'skom regione [The Dissemination of Islam in the South Urals Region]. In: Problemy dukhovnoj kul 'tury tyurkskikh narodov SSSR: tezisy dokladov tyurkologiches-koj nauch. konf. molodykh uchenyh [The Spiritual Culture of the Turkic Peoples of the USSR: Abstracts of the Turkological Conference of Younger Scholars]. Ufa: Bashkir Research Centre, Urals Branch, the USSR Academy of Sciences 1991. P. 26-27 (in Russ.).
6. Garustovich, G.N. Rasprostranenie islama sredi bashkir [The Dissemination of Islam among the Bashkirs]. In: Istoriya bashkirskogo naroda. V 71. T. 2 [History of the Bashkir People. In 7 Vol. Vol. 2]. Ufa: Gilem, 2012. P. 212-227 (in Russ.).
7. Gurevich, A.Ya. O genezise feodal'nogo gosu-darstva [On the Genesis of the Feudal State]. Vestnik drevnej istorii - Journal of Ancient History. 1990. No. 1. P. 101-106 (in Russ.).
8. Zajonchkovskij, A. Starejshie arabskie khadisy o tyurkakh (VIII-XI vv.) [The Oldest Arabic Hadith about the Turks (VIII-XI Centuries)]. In: Tyurkologicheskij sbornik [Turkological Collection]. Moscow: Nauka, 1966. P. 194-201 (in Russ.).
9. Zbrueva, A.V Drevnie kul'turnye svyazi Srednej Azii i Priural'ya [Ancient Cultural Links between Central Asia and the Pre-Urals]. Vestnik drevnej istorii - Herald of Ancient History. 1946. No. 3. P. 182-190 (in Russ.).
10. Kashgari Mahmud. Divan Lugat at-Turk [Diwan Lughat it-Turk - Compendium of the Languages of the Turks]. Translation, Introductory Word and Explanatory Notes by Z.-A.M. Auzeva. Almaty: Dajk-Press, 2005. 1288 p. (in Russ.).
11. Kiekbaev, Dzh.G. Khaderge bashkort teleneq lek-sikahy ham frazeologiyahy [Lexis and Phraseology of the Contemporary Bashkir Language]. Ufa: Bashkir Publishing House, 1966. 275 p. (in Bashkir).
12. Krizhevskaya, L.Ya. K voprosu o vzaimootnosh-enii naseleniya Yuzhnogo Urala i Srednej Azii v neoliticheskuyu epokhu [To the Issue of the Relationship between the Population of the Southern Urals and Central Asia in the Neolithic Era]. In: Kratkie soobshcheniya In-stituta arkheologii [Brief Reports of the Institute of Archaeology]. 1970. Issue 122. Arkheologicheskoe izuche-nie Srednej Azii [Middle Asian Archaeological Studies]. P. 27-30 (in Russ.).
13. Kusak bej [Kusyak bey]. In: Bashkort khalyk izhady. Epos. Ikense kitap [Bashkir Folk Art. The Epic. Book 2]. Ufa: Bashkir Publishing House, 1973. P. 293325 (in Bashkir).
14. Mazhitov, N.A. Proiskhozhdenie bashkir (istor-iko-arkheologicheskij analiz) [The Origin of the Bashkirs (a Historical and Archaeological Analysis)]. In: Arkhe-ologiya i etnografiya bashkir. T. IV [Archeology and Eth-
nography of the Bashkirs. Vol. IV.] Yu.V. Bromley, ed. Ufa, 1971. P. 11-16 (in Russ.).
15. Mazhitov, N.A., Sultanova, A.N. Istoriya Bash-kortostana s drevnejshikh vremen do XVI veka [The History of Bashkortostan from Ancient Times to the 16th Century]. Ufa: Kitap Bashkir Publishing House, 1994. 359 p. (in Russ.).
16. Pletneva, S.A. Zaklyuchenie [Conclusion]. In: St-epi Evrazii v epokhu srednevekov'ya / Arkheologiya SSSR [Steppes of Eurasia in the Middle Ages. In: The Archeology of the USSR]. Ed. S.A. Pletneva. Moscow: Nauka, 1981. P. 237-239 (in Russ.).
17. Trepavlov, V V Islam i dukhovenstvo v Nogajskoj Orde XV-XVII vv. [Islam and the Clergy in the Nogai Horde of the XV-XVII Centuries]. Etnograficheskoe obozrenie - Ethnografic Review Journal. 2002. No. 4. P. 100-111 (in Russ.).
18. Frejdenberg, O.M. Mif i literatura drevnosti [The Myth and Ancient Literature]. 2nd ed. Moscow: Vostoch-naya literatura, the RAS Publishing House, 1998. 800 p. (in Russ.).
К сведению читателей
Вышла книга:
Самигуллин В.К. Гуманистическое право. - Уфа: Башк. энцикл., 2018. - 224 с.
В монографии отстаивается идея, что гуманизм, несмотря на все социальные метаморфозы, не потерял своего значения, а гуманистическое право предстает важным направлением развития общества на протяжении уже длительного исторического времени. Гуманистическое право, совмещенное с солидаризмом, имеет шанс стать генеральным направлением развития современного общества.
Для ученых и специалистов, студентов (бакалавров, магистрантов), аспирантов и преподавателей гуманитарных дисциплин, государственных и муниципальных служащих, для всех, кто интересуется вопросами права и государственности.
