CC BY
9
О. А. Скуридин
Крымский федеральный университет имени В. И. Вернадского, Государственный музей-заповедник «Херсонес Таврический»
ПАТРИОТИЧЕСКИЕ ОСНОВАНИЯ АНТИЧНОГО ОЛИМПИЗМА: ФИЛОСОФСКО-КУЛЬТУРОЛОГИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ СКУЛЬПТУРНЫХ ОБРАЗОВ ОЛИМПИЙСКИХ АТЛЕТОВ
Актуальность данной статьи обусловлена поиском путей выхода из кризиса культуры спорта высших достижений, который проявляется в коммерциализации, искажении основ олимпизма как культурного феномена. По мнению автора, перспективным направлением для преодоления этих деструктивных процессов является изменение морального облика современного спортсмена путем подражания лучшим примерам выдающихся атлетов античности.
Предметом настоящей статьи является анализ образа эллинского спортсмена-патриота, воплощённого в статуях-памятниках, воздвигнутых в местах соревнования в Олимпии, Дельфах, Немее и на Истме, а также в их родных полисах. В контексте культурологического дискурса автор показывает, что исследуемый феномен формировался путём визуального восприятия скульптурных изображений современниками и потомками. Они часто дополнялись надписью-посвящением, ассоциируясь с содержанием победного эпиникия, сочинённого в честь спортивной победы. Некоторые выдающиеся атлеты продолжали свою деятельность в качестве государственных мужей в мирное время, а также как воины и стратеги защищали свой город и всю Элладу на поле боя. В этом случае образ обогащался новыми смыслами, связанными с достижениями гражданина как патриота на местном и панэллинском уровне. Скульптурные изображения спортсменов, сооружённые на месте соревнований и в родных городах, становились важными символами-ориентирами полисного и общегреческого патриотизма. Они вызывали чувство благодарности у сограждан и являлись образцом для подражания у молодежи.
Настоящее философско-культурологическое исследование помогает понять истоки олимпийского движения, сущностью которого являются патриотические образы, воплощённые в античных статуях-памятниках. Возрождение духа эллинского олимпизма, по мнению автора, позволит найти выход из ценностного тупика, в котором очутился современный большой спорт.
Ключевые слова: патриотизм, античный олимпизм, скульптурный образ, олимпийский атлет, полис, символ-ориентир.
O. A. Skuridin
Crimean Federal V. I. Vernadskiy University
(Simferopol, Russia), The State Museum-preserve «Tauric Chersonese»
(Sevastopol, Russia)
PATRIOTIC FOUNDATIONS OF ANCIENT OLYMPISM: A PHILOSOPHICAL AND CULTURAL ANALYSIS OF SCULPTURAL IMAGES OF OLYMPIC ATHLETES
The relevance of this article is due to the search for the ways out of the crisis of the sports culture of higher achievements, which is manifested in commercialization and distortion of the foundations of Olympism as a cultural phenomenon. According to the author, a promising direction to overcome these destructive processes is to change the moral appearance of a modern athlete by imitating the best examples of outstanding athletes of Аntiquity.
The subject of this article is an analysis of the image of the Hellenic athlete-patriot,
embodied in statues-monuments erected in the places of competition in Olympia, Delphi, Nemea and in Isthmus, as well as in their native poleis. In the context of cultural discourse, the author shows that the phenomenon under study was formed by visual perception of sculptural images by contemporaries and descendants. They were often supplemented by an inscription-dedication, associated with the content of a victorious epinikion composed in honor of a sports victory. Some prominent athletes continued their activities as statesmen in peacetime, as warriors and strategists they defended their city and all of Hellas on the battlefield. In this case, the image was enriched with new meanings related to the achievements of a citizen as a patriot at the local and Pan-Hellenic level. Sculptural images of athletes, built on the sites of competitions and in their hometowns, became important symbol-landmarks of polis and Pan-Greek patriotism. They caused gratitude among fellow citizens and were a role model for young people.
This philosophical and cultural study helps to understand the origins of the Olympic movement, the essence of which is patriotic images embodied in ancient statues-monuments. The revival of the spirit of the Hellenic Olympism, according to the author, will make it possible to find the way out of the value impasse in which modern big sports found themselves.
Keywords: patriotism, ancient Olympism, sculptural image, Olympic athlete, polis, symbollandmark.
DOI 10.22405/2304-4772-2021 -1-3-136-148
Олимпизм представляет собой философию жизни, возвышающую, объединяющую в сбалансированное целое достоинства тела, воли и разума
Олимпийская хартия. Международный олимпийский комитет
Введение
В условиях глобализации начала ХХ1 века появились деструктивные вызовы для системы спорта высших достижений, которые выражаются, в частности, в коммерциализации [13, с. 4]. Современное олимпийское движение находится в состоянии глубокой институциональной и социальной стагнации [3, с. 41]. В области культуры эти кризисные черты проявляются в искажении самих основ олимпизма: превращении его в индустрию зрелищ, стремлении к прибыли, создании особой «спортивной субкультуры» [Там же, с. 49].
По нашему мнению, выход из указанного тупика возможен лишь путем кардинального изменения морального облика современного спортсмена. Атлет из шоумена и бизнесмена должен превратиться в патриота своей страны и пример для подражания на мировой арене. Он также обязан занимать активную гражданскую позицию, полноценно участвовать в общественной и культурной жизни на национальном и всемирном уровне.
Очевидно, чтобы достичь вышеуказанных ориентиров следует обратиться к истокам олимпизма и спортивного движения. В социокультурном плане образ спортсмена-патриота сложился именно в античности и нашёл своё воплощение как высоконравственный символ в скульптурных изображениях выдающихся атлетов.
Целью данной статьи является анализ образа античного спортсмена-патриота, воплощённого в статуях-памятниках, воздвигнутых на местах
соревнований и в родных полисах.
Для реализации поставленной цели, в контексте культурологического дискурса, необходимо решить следующие задачи:
- исследовать средства формирования данного явления в скульптурных изображениях;
- рассмотреть его генезис как в общеэллинском масштабе, так и в контексте полисного патриотизма.
Такое исследование позволит более глубоко понять сущность олимпизма, как важной составляющей патриотической культуры античности.
В качестве теоретико-методологической базы использовались работы отечественных и зарубежных учёных в области культурологии, истории культуры, искусствоведения, а также археологии. Методология работы носит междисциплинарный характер. Это находит выражение в сочетании методов исследования, таких как, сравнительно-исторический и социокультурный историко-генетический.
Средства формирования образа античного спортсмена-патриота, запечатлённого в их скульптурных изображениях
Можно согласиться с мнением выдающегося отечественного исследователя античности А. И. Зайцева, что развитие агонистической атлетики Греции являлось уникальным феноменом культурной жизни Древнего мира [10, с. 89].
По легенде, в незапамятные времена Олимпийские игры были учреждены Гераклом [1, с. 42]; списки победителей сохранились, начиная с 776 г. до н. э. [26, с. 393]. Олимпийские состязания стали не только важным общеэллинским делом, но и считались событием международного масштаба. Так, по словам великого историка V в. до н. э. Геродота после открытия игр в Олимпии элейцы направили послов к египетскому фараону Псамметиху с целью похвалиться своим изобретением перед «мудрейшим народом на свете» [7, с. 130-131].
Кроме Олимпийских, существовали и другие состязания, появившиеся в VI в. до н. э.: Пифийские, Немейские и Истмийские. Однако, Олимпийским играм придавалось самое важное значение. Победитель на них становился в ряд первейших лиц государства, получая признание не только со стороны сограждан, но и всех эллинов [11, с. 22].
Скульптурное изображение олимпионика (победителя на Олимпиаде) воздвигалось за общественный счёт на месте состязания и (или) в родном полисе [31, р. 30].
Статуя создавала индивидуальный образ спортсмена-патриота, который запечатлевался в памяти современников и потомков. Он возникал при визуальном восприятии скульптуры, вызывая у зрителя ассоциации, связанные с изображаемой личностью [2, с. 127]. Например, изваяние кулачного бойца Главка из Кариста (65-я Олимпиада - 520 г. до н. э.) вызывало сравнение этого победителя с богами-покровителями атлетов [15, с. 186].
К изваяниям выдающихся спортсменов предъявлялись определенные
требования. Первое из них - сходство изображения с оригиналом. Например, римский учёный I в. Плиний Старший в «Естественной истории», рассуждая о почестях, заслуживающих увековечения, повествует о том, что троекратные победители в Олимпии удостаивались статуи с точным воспроизведением внешности [21, с. 57].
Для понимания средств воплощения этого принципа интересен диалог между великим философом Сократом (ок. 469-399 гг. до н. э.) и ваятелем Клитоном о причине красоты скульптур атлетов. Кроме передачи внешнего сходства глаза спортсмена должны были изображать угрозу, а лицо - торжество победителя [12, с. 119]. В целом, мастер в своих произведениях стремился выразить «состояние души» [Там же].
Указанное «состояние души» может трактоваться как гордость за спортивное достижение, прославившее Родину. Поэтому образ выдающегося атлета имманентно включал в себя ипостась патриота.
Генезис образа спортсмена-патриота общеэллинского масштаба
Победа на любом панэллинском спортивном соревновании считалась актом прославления Отечества. Например, Сократ у Ксенофонта говорит о том, что победитель в состязаниях, «где в награду дается венок», может сам заслужить уважение, а его полису доставить славу в Элладе [Там же, с. 109]. Этот великий триумф контрастирует со скромностью награды, представляющей собой не материальные ценности, а лишь символический венок.
Афинский философ Платон (427-347 гг. до н. э.) в «Законах» пишет, что в идеальном государстве нельзя отпускать людей за границу для реализации своих личных целей. Исключением может быть только путешествие ради приобретения общественной пользы. Среди таких случаев особо выделяется участие в состязаниях в Олимпии, Немее и на Истме [20, с. 455]. Туда мыслитель рекомендует посылать людей «самых прекрасных и достойных» с целью стяжать своей Родине «добрую славу» [Там же]. Здесь Платон отражает мнение большинства греков своего времени о том, что представлять свой полис на общеэллинских состязаниях имеют право лишь самые совершенные атлеты.
В этом деле даже юный возраст не помеха. Великий поэт Симонид Кеосский (556-468 гг. до н. э.) в эпиграмме прославляет мальчика Феогнета из Эгины, победителя в панкратионе в Олимпии (76-я Олимпиада - 476 г. до н. э.), говоря, что он увенчал славой «город почтенный отцов» [8, с. 40]. Статую ему создал известный скульптор - эгинец Птолих [17, с. 412].
По сведениям путешественника II в. Павсания целая галерея изваяний атлетов-победителей была помещена на Альтисе в Олимпии. Из-за большого количества скульптурных изображений автор «Описания Эллады» чётко ограничивает цель своего повествования: поведать о памятниках самым прославленным и заслуженным атлетам, установленным в Олимпии [Там же, с. 394]. Многие из этих работ выполнены первоклассными мастерами: Поликлетом, Фидием, Мироном, Каламисом, Онатосом, Пэонием, Пифагором Самосским [27, с. 87].
Такими же скромными, как и награда в виде венка, были и первые
статуи олимпиоников, изготовленные из дерева. Примером этому служат, скульптуры атлетов Праксидаманта из Эгины, победителя в кулачном бою в 59-ю Олимпиаду (544 г. до н. э.), и Рексибия из Опунта, победителя в панкратии в 61-ю Олимпиаду (536 г. до н. э.) [17, с. 432]. Однако, дерево являлось недолговечным материалом.
Поэтому в VI-V вв. до н. э. наиболее распространёнными стали бронзовые изваяния [6, с. 10]. Одна из первых известных нам бронзовых скульптур установлена в честь бегуна Эбота (Ойбота) из ахейской Пелеи (Димы), победившего в 6-ю Олимпиаду (756 г. до н. э.) [17, с. 399]. Она была воздвигнута по велению оракула в 80-ю Олимпиаду (460 г. до н. э.), а на постаменте были вырезаны слова:
Эния сын, ахеец Эбот, одержавший победу
В беге, Пелею свою сделал славнее других [Там же, с. 430].
Текст надписи-посвящения существенно дополняет визуальный образ, как бы комментируя определённое «состояние души».
Отметим, что большинство выдающихся атлетов после одержанных побед в состязаниях продолжали свою деятельность, в том числе и как воины. В античности все виды атлетизма готовили гражданина к выполнению главной обязанности - защите своего полиса. Поэтому минута славы победителя на поле брани или в спортивном агоне считалась наивысшей степенью общественного признания для эллина. По сообщению римского историка Корнелия Непота (I в. до н. э.), со времени полководца Хабрия (IV в. до н. э.) скульпторы стали изображать воинов и атлетов в том виде, в каком они одержали победу в битве или спортивном соревновании, запечатлевая миг их славы [16, с. 49].
Последний факт подтверждает мнение немецкого учёного Г. Э. Лессинга (1729-1781 гг.), что материальные пределы античного искусства ограничены изображением одного мгновения [14, с. 90]. Эту мысль продолжает его соотечественник О. Шпенглер (1880-1936 гг.), говоря о том, что описываемый тип статуи выражает «жизненный идеал античного человека, прикреплённого к полису, к текущему моменту, к жесту» [30, с. 418].
Статуя, запечатлев образ спортсмена во время триумфа, продолжала наполнять его дополнительными смыслами. Это происходило в том случае, если изображённый индивид в дальнейшем прославлял себя в общественной, военной и культурной жизни своего города. Сама сущность эллинского полиса предоставляла ему такие возможности. Для понимания данного тезиса интересен спор о пользе спортивных состязаний для государства между скифом Анахарсисом и афинским законодателем Солоном, приведённый в диалоге сатирика II в. Лукиана. Один из аргументов Солона в защиту спортивных агонов сводился к утверждению, что их ценность заключается в совершенствовании государства путем перенесения духа соревновательности во все сферы социокультурного бытия [15, с. 217]. Поэтому не удивительно, что многие выдающиеся атлеты являлись общественными и военно-политическими
деятелями своих полисов. Памятники, установленные им, воплощали образ идеального гражданина-патриота.
Приведём примеры, обосновывающие это утверждение. Кротонец Милон в битве с сибаритами (510 г. до н. э.) сражался «в венке победителя олимпийских игр и шкуре льва, подобно Гераклу, и, решив победу, завоевал восхищение сограждан» [9]. Указанное подражание Гераклу не случайно, ибо этот легендарный герой воплощал собой тип универсального спортсмена [4, с. 61].
Скульптура Милона работы его соотечественника Дамея была воздвигнута в Олимпии [17, с. 423]. Писатель II в. Флавий Филострат передает впечатление от образа, которое производила статуя этого выдающегося борца на современников: «Так вот, в Олимпии и в Аркадии об этом изваянии передают нижеследующее: Милон был столь несгибаем, что его невозможно было сдвинуть с места, на коем он стоял; а сжатые пальцы объясняют через связь гранатовых зерен - их нельзя разъять, как ни борись с каждым поодиночке, и точно то же с вытянутыми пальцами, ибо спаяны они тесной близостью; а головную повязку они полагают знаком священномудрия» [28, с. 86].
Скульптурный облик, описанный в приведённом отрывке, дуалистичен: сжатые пальцы статуи выражают необыкновенную физическую силу этого великого атлета [17, с. 423], однако, упомянутое «священномудрие», которое символизирует головная повязка, выдаёт присутствие в нём государственного мужа.
Всеобщее признание, как результат многократных побед на Олимпийских играх, было вершиной славы для античного человека. Особые почести полагались тому, кто воспитал своих сыновей и внуков олимпиониками. Таким примером являлся кулачный боец Диагор Родосский (79-я Олимпиада - 464 г. до н. э.; есть сведения о второй его победе). Павсаний описывает статуи на олимпийском Альтисе: Диагору, его сыновьям -кулачному бойцу Акусилаю, панкратистам Дориею и Дамагету, внукам -кулачным бойцам Эвклу и Пейсироду, созданные известными скульпторами своего времени [Там же, с. 408]. Автор «Описания Эллады» пишет, что в момент торжества после победы на 83-й Олимпиаде (448 г. до н. э.) сыновья Акусилай и Дамагет «подняли отца и понесли его через всё торжественное собрание, причём все эллины засыпали его цветами и называли счастливым в своих сыновьях» [Там же].
Великий римский оратор I в. до н. э. Цицерон добавляет, что некий спартанец подошел к Диагору в миг апофеоза и поздравил его: «Умри, Диагор, живым на небо тебе всё равно не взойти!», ибо «нет выше трёх олимпийских побед в одной семье, а стало быть, и Диагору нет нужды задерживаться в этом мире, подвергаясь превратностям судьбы» [29, с. 245]. Согласно грамматику Авлу Геллию (II в.), Диагор умер в момент своей славы на виду у ликующего народа, «целуя и обнимая своих сыновей» [5, с. 193-194].
Скульптурный образ может быть дополнен текстами хвалебных од (эпиникиев), написанных в честь спортивных побед.
В седьмой Олимпийской оде поэта Пиндара (ок. 517-443 гг. до н. э.) в честь Диагора (на победу в кулачном бою в 464 г. до н. э.) прославляется как сам атлет, так и его родина Родос [19, с. 35].
Сын Диагора Дорией - панкратист, трижды победитель в Олимпии (87-я, 88-я и 89-я Олимпиады - 432, 428, 424 гг. до н. э.), многократный триумфатор на других соревнованиях, активно участвовал в общественной и культурной жизни своего государства. Даже враги афиняне не решились казнить такого известного всей Элладе человека, захваченного в плен во время войны [17, с. 409].
Павсаний, описывая статую победителя в длинном беге Эрготела (первая половина V в. до н. э.), сообщает нам интересные факты биографии этого неординарного спортсмена-гражданина: «Эрготел, сын Филанора, одержал в Олимпии две победы в длинном беге и столько же других побед на Пифийских, Истмийских и Немейских состязаниях; говорят, что вначале он был не гимерцем, как гласит надпись на его статуе, а критянином из города Кносса; но изгнанный из Кносса своими политическими врагами во время мятежа, он прибыл в Гимеру, получил там право гражданства и удостоился многих других почестей. Поэтому естественно, что он желал, чтобы на состязаниях его объявляли жителем Гимеры» [Там же, с. 403].
До нас дошла олимпийская ода Пиндара в честь победы Эрготела в 470 г. до н. э. В ней поэт утешает политического изгнанника тем, что им по праву может гордиться его новая родина - сицилийская Гимера [19, с. 50-51].
Отметим, что тираны греческих полисов, вкладывая огромные средства в содержание колесниц и тренировку возничих, часто одерживали победы в конном ристании на Олимпийских состязаниях [11, с. 24]. В таких случаях патриотизм граждан и интересы тиранов, стремившихся поддержать престиж своей власти, совпадали [25, с. 228].
В аристократической Спарте олимпионики были среди членов царских домов. Например, царевна Киниска (конец V - начало IV в. до н. э.), дочь Архидама II первой из женщин дважды стала победительницей в конном ристании (96-я Олимпиада - 396 г. до н. э. и 97-я Олимпиада - 392 г. до н. э.) [17, с. 207]. В Олимпии было воздвигнуто её изваяние - творение великого мастера IV в. до н. э. Апеллеса [Там же, с. 395]. В Спарте олимпионикам не выплачивали денежного вознаграждения. Однако, для простого человека наградой была честь сопровождать в военном походе царя, тем самым на время, войдя в круг его приближённых. Одному лаконцу предлагали на Олимпийских играх большую сумму с условием, что он уступит победу, но тот отказался. Об этом пишет историк Плутарх (ок. 46-127 гг.) в форме диалога с оставшимся неизвестным атлетом: «Что пользы тебе, спартанец, в твоей победе?» -спросили его: «В сражении я пойду с царем впереди войска», - отвечал он, улыбаясь» [22, с. 71]. Из приведённого примера следует, что бескорыстие считалось неотъемлемой частью образа олимпионика.
Среди выдающихся спортсменов было много борцов за свободу всей Эллады. О победной статуе Фаилла (первая половина V в. до н. э.) из Кротона, установленной в Дельфах, пишет Павсаний [18, с. 259]. Этот атлет за свой счёт
снарядил военный корабль, на котором во главе команды соотечественников он принял участие в отражении нашествия персов на Элладу в 480 г. до н. э. [Там же]. Заметим, что для Кротона, расположенного на юге Италии, персидская угроза в тот момент отсутствовала. Со временем образ Фаилла стал символом борьбы за свободу греков против варваров. Царь Александр Македонский (356323 гг. до н. э.), объявивший себя мстителем за беды Эллады, понесённые ею во время персидского нашествия, через полтора столетия отблагодарил кротонцев. Он прислал часть военной добычи, полученной в походе на Восток, чтобы «почтить доблесть и усердие атлета Фаилла» [23, с. 421]. Это был удачный пропагандистский жест македонского царя. Однако, он являлся бесспорным подтверждением заслуг Фаилла как патриота общегреческого масштаба.
Еще одним примером жизни спортсмена-патриота служила биография ахейца из Патр борца Хилона, сына Хилона (вторая половина IV в. до н. э.). Этот многократный победитель состязаний в Олимпии, Дельфах, Немее, на Истме погиб в битве за свободу Эллады при Ламии (322 г. до н. э.), за что был похоронен за государственный счёт [17, с. 402]. Облик выдающегося атлета отражало изваяние, выполненное известным скульптором IV в. до н. э. Лисиппом. Надпись на постаменте гласила:
Дважды в Олимпии в чистой борьбе один на один я
Между мужей победил, в Дельфах столько же раз;
Три я в Немее, четыре победы взял в Истме, который
Около моря лежит, Хилон, Хилона сын,
В Патрах, кода ж на войне я погиб, всенародно ахейцы
С славой меня погребли доблести ради моей [Там же].
Получается, что статуя как бы обращается к посетителю Олимпии от имени Хилона. Посвятительный текст дополняет его визуальный образ биографическими данными, начиная с перечисления спортивных достижений и заканчивая прославлением его доблести на поле боя.
Этот пример убедительно показывает, что скульптуры атлетов, установленные на месте общеэллинских агонов, отражали не только выдающиеся спортивные достижения. Они также ассоциировались с гражданскими поступками этих личностей на общегреческом уровне.
Образ спортсмена-патриота будет неполным без рассмотрения его в масштабе родного полиса.
Становление образа спортсмена в контексте полисного патриотизма
Как указано выше, статуи-памятники знаменитым атлетам устанавливались в их родных полисах. Высокое положение победителей на спортивных состязаниях давало им необходимый авторитет для успешной военной и государственной карьеры, участия в культурной жизни своего города. Скульптурные изображения были атрибутом местного патриотизма и обязательно показывались чужеземцам как предмет гордости. Об этом свидетельствует повествование Павсания и других античных
путешественников.
Например, жители ахейской Пеллены считали образцом для воспитания молодых воинов многократного победителя Олимпийских, Немейских и Истмийских игр в панкратии Промаха (начало IV в. до н. э.). Его мраморная статуя была установлена в гимнасии, где занимались исключительно эфебы [18, с. 69-70]. Причиной такого уважения явилось то, что Промах отличился во время войны между Пелленой и Коринфом [Там же].
Атлеты, как любимцы богов, иногда удостаивались религиозного почитания у себя на Родине. Например, олимпионика кулачного бойца Евфима (V в. до н. э.) обожествили при жизни по велению Дельфийского оракула за выдающиеся достижения при защите своих граждан от потусторонних сил [21, с. 153]. Центром указанного культа стало изваяние спортсмена, воздвигнутое в родном полисе [Там же]. Другой памятник атлету работы скульптора V в. до н. э. Пифагора Самосского был установлен в Олимпии [17, с. 406-407].
В приведенных случаях образ спортсмена, воплощённый в статуях -памятниках, стал символом патриотических достижений на уровне родного полиса, предметом гордости и даже почитания сограждан. Он также служил примером для подражания молодёжи.
Выводы
Подведём итоги исследования.
1. Облик спортсменов-патриотов запечатлён в их скульптурных изображениях, сооружённых на местах спортивных состязаний: общеэллинских агонах в Олимпии, Дельфах, Немее и на Истме, а также в родных городах.
Ваятели стремились увековечить момент победы в соревновании, который одновременно становился и моментом славы для Отечества.
К средствам формирования данного образа следует отнести:
- визуальное восприятие статуи-памятника, которое вызывает мысленные ассоциации, связанные с изображаемой личностью;
- как правило, такое изображение дополнялось надписью-посвящением или заставляло вспомнить победный эпиникий, сочинённый в честь спортивного достижения.
2. Исследование генезиса данного патриотического явления, воплощённого в скульптурах, позволяет сделать следующие выводы:
- победители агонов часто продолжали свою деятельность в качестве государственных мужей в мирное время, в роли полководцев или простых воинов они защищали Отчизну на поле боя;
- в таком случае их визуальный образ, выраженный в статуях-памятниках, дополнялся новыми смыслами, связанными с их достижениями как граждан полиса и патриотов Эллады;
- скульптурные изображения античных атлетов являлись важными символами-ориентирами общеэллинского и полисного патриотизма [24, с. 278];
- облик спортсмена-патриота, запечатлённый в этих изваяниях, вызывал чувство благодарности у сограждан и служил образцом для подражания у
молодежи.
Проведённое философско-культурологическое исследование помогает приобщиться к истокам олимпийского движения, сущностью которого являются патриотические образы, воплощённые в античных статуях-памятниках. По нашему мнению, возрождение духа олимпизма будет служить путеводной звездой для выхода из кризисных явлений, охвативших современный большой спорт.
Литература
1. Аполлодор. Мифологическая библиотека. Л.: Наука, 1972. 216 с.
2. Власова Я. М. Визуальный образ в современной культуре: к постановке проблемы // Вестник Волгоградского государственного университета. Серия 9: Исследования молодых ученых. 2010. Вып. 8, ч. 1. С. 127-129.
3. Волков А. В. Олимпийское движение и его роль в современном мире // Вестник Московского университета. Серия 27: Глобалистика и геополитика. 2019. № 2. С. 40-50.
4. Гвоздева Т. Б. Олимпионики Древней Эллады - «вторые после Геракла» // Вестник российского университета дружбы народов. Серия: Всеобщая история. 2016. № 4. С. 59-72.
5. Геллий Авл. Аттические ночи. Книги I-Х. СПб.: Гуманитарная Академия, 2007. 480 с.
6. Герасимова Л. Ю. Концепция Олимпийских игр и художественное оформление Олимпии: дис. ... канд. ист. наук : 07.00.03 / Герасимова Людмила Юрьевна. М., 2005. 215 с.
7. Геродот. История в девяти книгах. Л.: Наука, 1972. 600 с.
8. Греческая эпиграмма : пер. с древнегреч. М.: Медгиз, 1960. 487 с.
9. Диодор Сицилийский. Историческая библиотека [Электронный ресурс] / пер. с англ. Д. В. Мещанского // Симпосий Du^nöoiov : сайт. URL: http://www.simposium.ru/ru/node/9069 (дата обращения: 06.08.2021).
10. Зайцев А. И. Культурный переворот в Древней Греции III-V вв. до н. э. Л.: Изд-во ЛГУ, 1985. 208 с.
11. Зельин К. К. Олимпионики и тираны // Вестник древней истории. 1962. № 4. С. 21-29.
12. Ксенофонт. Сократические сочинения / пер. с древнегреч., вступ. ст. и примеч. С. И. Соболевского. М.: Мир книги : Литература, 2007. 368 с.
13. Кыласов А. В. Спорт как социокультурный феномен эпохи глобализации : дис. ... канд. культурологии : 24.00.01 / Кыласов Алексей Валерьевич. М., 2010. 181 с.
14. Лессинг Г. Э. Лаокоон, или о границах живописи и поэзии. М.: Гослитиздат, 1957. 519 с.
15. Лукиан Самосатский. Сочинения. В 2 т. Т. 1. СПб.: Алейтейя, 2001.
480 с.
16. Непот Корнелий. О знаменитых иноземных полководцах. Из книги о
римских историках. М.: Изд-во МГУ, 1992. 208 с.
17. Павсаний. Описание Эллады. В 2 т. Т. 1: кн. I-VI. М.: АСТ : Ладомир, 2002. 492 с.
18. Павсаний. Описание Эллады. В 2 т. Т. 2: кн. VII-Х. М.: АСТ : Ладомир, 2002. 503 с.
19. Пиндар. Вакхилид. Оды. Фрагменты. М.: Наука, 1980. 503 с.
20. Платон. Сочинения. В 3 т. Т. 3, ч. 2. М.: Мысль, 1972. 678 с.
21. Плиний Старший. Естествознание. Об искусстве. М.: Ладомир, 1994.
941 с.
22. Плутарх. Сравнительные жизнеописания. В 3 т. Т. 1. М.: Изд-во Акад. наук СССР, 1961. 504 с.
23. Плутарх. Сравнительные жизнеописания. В 3 т. Т. 2. М.: Изд-во Акад. наук СССР, 1963. 548 с.
24. Скуридин О. А. Памятники тиранам в упоминаниях античных авторов: культурно-идеологический аспект // Античные Реликвии Херсонеса: открытия, находки, теории : материалы науч. конф. (17-19 сентября 2019 г., Севастополь). Севастополь, 2019. С. 227-229.
25. Словарь античности. М.: Прогресс, 1989. 704 с.
26. Соколов Г. И. Олимпия. 2-е изд. М.: Искусство, 1981. 214 с.
27. Филострат Флавий. Жизнь Аполлония Тианского. М.: Наука, 1985.
328 с.
28. Цицерон Марк Туллий. Избранные сочинения. М.: Худож. лит., 1975.
456 с.
29. Шпенглер О. Закат Европы. Новосибирск: Наука, 1993. 592 с.
30. Hyde W. W. Olympic victor monuments and Greek athletic art. Washington D. C.: Carnegie Institution of Washington, 1921. 406 p.
References
1. Apollodorus. Mifologicheskaya biblioteka [The Bibliotheca]. Leningrad, Nauka publ, 1972. 216 p. [in Russian]
2. Vlasova Ya. M. Vizual'nyy obraz v sovremennoy kul'ture: k postanovke problemy [Visual Image in Contemporary Culture: Towards a Problem Statement]. Vestnik Volgogradskogo gosudarstvennogo universiteta. Seriya 9: Issledovaniya molodykh uchenykh. Seriya 9: Issledovaniya molodykh uchenykh [The Science Journal of Volgograd State University. Young Scientists' Research]. 2010. Issue 8, part 1. Pp. 127-129. [in Russian]
3. Volkov A.V. Olimpiyskoye dvizheniye i yego rol' v sovremennom mire [The Olympic Movement and Its Role in the Modern World]. Vestnik Moskovskogo universiteta. Seriya 27: Globalistika i geopolitika [Bulletin of Moscow University. Series 27. Globalistics and geopolitics]. 2019. No.2 Pp. 40-50. [in Russian]
4. Gvozdeva T. B. Olimpioniki Drevney Ellady - «vtoryye posle Gerakla» [Olimpioniks of Ancient Greece - «Second after Heracles»]. Vestnik rossiyskogo universiteta druzhby narodov. Seriya: Vseobshchaya istoriya [RUDN Journal of
World History]. 2016. No 4. Pp. 59-72. [in Russian]
5. Aulus Gellius. Atticheskiye nochi [Attic nights]. Books I-X. St. Petersburg, Gumanitarnaya Akademiya publ, 2007. 480 p. [in Russian]
6. Gerasimova L. Yu. Kontseptsiya Olimpiyskikh igr i khudozhestvennoye oformleniye Olimpii: dis. ... kand. ist. nauk : 07.00.03 [The concept of the Olympic Games and the decoration of the Olympia: Thesis ... Candidate of Historical Sciences : 07.00.03]. Gerasimova Lyudmila Yuryevna. Moscow, 2005. 215 p. [in Russian]
7. Herodotus. Istoriya v devyati knigakh [The Histories: in nine books]. Leningrad, Nauka publ, 1972. 600 p. [in Russian]
8. Grecheskaya epigramma : per. s drevnegrech [Greek epigram: transl. from Ancient Greek]. Moscow, Medgiz publ, 1960. 487 p. [in Russian]
9. Diodorus Siculus. Istoricheskaya biblioteka [Bibliotheca historica], transl. from English by D. V. Meshchansky.Symposium Du^naDiov : website. URL: http://www.simposium.ru/ru/node/9069 (accessed: 06.08.2021). [in Russian]
10. Zaytsev A. I. Kul'turnyy perevorot v Drevney Gretsii III-V vv. do n. e. [Cultural revolution in Ancient Greece in the 3th-5th centuries BC]. Leningrad, LSU Publishing House, 1985. 208 p. [in Russian]
11. Zel'in K. K. Olimpioniki i tirany [Olympians and Tyrants]. Vestnik drevney istorii [Journal of Ancient History]. 1962. No 4. Pp. 21-29. [in Russian]
12. Xenophon. Sokraticheskiye sochineniya [Socratic writings], trans. from ancient Greek, intro. art. and notes by S.I. Sobolevsky. Moscow, Mir knigi publ, Literatura publ, 2007. 368 p. [in Russian]
13. Kylasov A.V. Sport kak sotsiokul'turnyy fenomen epokhi globalizatsii: dis. ... kand. kul'turologii : 24.00.01. Kylasov Alexey Valeryevich [Sport as a socio-cultural phenomenon of the era of globalization [Cand. Thes. ... Cand. Arts]]. Moscow, 2010. 181 p. [in Russian]
14. Lessing G. E. Laokoon, ili o granitsakh zhivopisi i poezii [Laocoon: or, the limits of Poetry and Painting]. Moscow, Goslitizdat publ, 1957. 519 p. [in Russian]
15. Lucian of Samosata. Sochineniya [Works]. In 2 vols. Vol. 1. St. Petersburg, Aleiteya publ, 2001. 480 p. [in Russian]
16. Nepos Cornelius. O znamenitykh inozemnykh polkovodtsakh. Iz knigi o rimskikh istorikakh [Excellentium Imperatorum Vitae. De viris illustribus]. Moscow, Izd-vo MGU publ, 1992. 208 p. [in Russian]
17. Pausanias. Opisaniye Ellady [Description of Greece]. In 2 vols. Vol. 1: Book I-VI. Moscow: AST publ: Ladomir publ, 2002. 492 p. [in Russian]
18. Pausanias. Opisaniye Ellady [Description of Greece]. In 2 vols. Vol. 2: Book VII-X. Moscow: AST publ: Ladomir publ, 2002. 503 p. [in Russian]
19. Pindar. Vakkhilid. Ody. Fragmenty [Bacchylides. Odes. Fragments]. Moscow, Nauka publ, 1980. 503 p. [in Russian]
20. Plato. Sochineniya [Works]. In 3 vols. Vol. 3, part 2. Moscow, Mysl' publ, 1972. 678 p. [in Russian]
21. Pliny the Elder. Estestvoznaniye. Ob iskusstve [Natural History. Art history]. Moscow, Ladomir publ, 1994. 941 p. [in Russian]
22. Plutarch. Sravnitel'nyye zhizneopisaniya [Comparative biographies]. In 3
vols. Vol. 1. Moscow, Publishing House of the Academy of Sciences of the USSR, 1961. 504 p. [in Russian]
23. Plutarch. Sravnitel'nyye zhizneopisaniya [Comparative biographies]. In 3 vols. Vol. 2. Moscow, Publishing House of the Academy of Sciences of the USSR, 1963. 548 p. [in Russian]
24. Skuridin O. A. Pamyatniki tiranam v upominaniyakh antichnykh avtorov: kul'turno-ideologicheskiy aspekt [Monuments to tyrants in the mentions of ancient authors: cultural and ideological aspect]. Antichnyye Relikvii Khersonesa: otkrytiya, nakhodki, teorii : materialy nauch. konf. (17-19 sentyabrya 2019 g., Sevastopol') [Ancient Relics of Chersonesos: discoveries, finds, theories: materials of the scientific conference (September 17-19, 2019, Sevastopol)]. Sevastopol, 2019. Pp. 227-229. [in Russian]
25. Slovar' antichnosti [Dictionary of Antiquity]. Moscow, Progress publ, 1989. 704 p. [in Russian]
26. Sokolov G. I. Olimpiya [Olympia]. 2nd ed. Moscow, Iskusstvo publ, 1981. 214 p. [in Russian]
27. Lucius Flavius Philostratus. Zhizn' Apolloniya Tianskogo [Life of Apollonius of Tyana]. Moscow, Nauka publ, 1985. 328 p. [in Russian]
28. Cicero Marcus Tullius. Izbrannyye sochineniya [Selected Works]. Moscow, Khudozhestvennaya Literatura publ, 1975. 456 p. [in Russian]
29. Shpengler O. Zakat Yevropy [The Decline of Europe]. Novosibirsk, Nauka publ, 1993. 592 p. [in Russian]
30. Hyde W. W. Olympic victor monuments and Greek athletic art. Washington D. C.: Carnegie Institution of Washington, 1921. 406 p. [in English]
Статья поступила в редакцию 22.09.2021 Статья допущена к публикации 14.10.2021
The article was received by the editorial staff 22.09.2021 The article is approved for publication 14.10.2021
