CC BY
696
Вестник Самарской гуманитарной акалемии. Серия «Право». 2012. № 1(11)
= ПРОБЛЕМЫ ТЕОРИИ И ИСТОРИИ = ГОСУДАРСТВА И ПРАВА
ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ЗА ПРЕСТУПЛЕНИЯ ПРОТИВ ПРАВОСУДИЯ И ИНТЕРЕСОВ
ГОСУДАРСТВЕННОЙ СЛУЖБЫ ПО СУДЕБНИКАМ 1497 и 1550 гг.
© А. Н. Сквозников
Сквозников Александр Николаевич
кандидат исторических наук доцент кафедры теории и истории государства и права Самарская
гуманитарная академия
В статье рассматриваются преступления против правосулия и интересов тосуларственной службы, а также юрилическая ответственность сулей и лолжно-стных лиц, осуществлявших правосулие, по законола-тельству Московското тосуларства.
Ключевые слова: преступления против правосулия, посул, ответственность сулей в Московском тосуларстве.
В конце XV — первой половине XVI века активно шел процесс формирования административно-судебного аппарата Московского государства. В связи с этим возникла необходимость законодательно закрепить некоторые запреты, связанные с осуществлением должностными лицами своих полномочий. В законодательстве Московского государства, в частности в Судебниках 1497 и 1550 гг., была установлена ответственность за совершение преступлений против правосудия и интересов государственной службы. Наиболее распространенным видом противоправного деяния, совершаемого должностным лицом, было получение взятки.
Впервые в русском законодательстве запрет на получение должностным лицом (судьей) вознаграждения («посула») от заинтересованного лица за вынесение решения в его пользу был закреплен в Псковской судной грамоте, датируемой 1467 г. (по другим данным 1397 г.) Так ст. 4 ПСГ предусматривает: «А тайных посулов не имати не князю ни посаднику»1.
1 Псковская Судная грамота // Российское законодательство Х-ХХ веков. Т. 1: Законодательство Древней Руси. М., 1984. С. 423.
Первоначально посул представлял собой плату, вознаграждение судье за прилежание в разборе дела, а не взятку в точном смысле этого слова. Во времена же Новгородской и Псковской судной грамот посул уже рассматривался как взятка. Представляется, что первоначальное отграничение посула как противоправного деяния от посула-вознаграждения происходит при помощи уточнения, что это плата «тайная», поскольку ранее посул-вознаграждение имел открытый характер2.
В общерусском Судебнике 1497 года судьям запрещалось не только брать посулы, но решать дела, исходя из своих личных выгод (не только материальной заинтересованности), а также отказывать в правосудии.
Статья 1 Судебника гласит «.А посулов бояром, и околничим, и диаком от суда и от печалованиа не имати; також и всякому судне посула от суда не имати никому. А судом не мстити, ни дружити никому»3. Таким образом, Судебник подчеркивал, что суд должен быть справедливым, а судьи при вынесении решений не должны руководствоваться чувствами дружбы или мести.
Запрет взяточничества относился не только к судьям, но и ко всем остальным должностным лицам: дьякам, приставам (недельщикам), тиунам, приставам и холопам кормленщикам, сборщикам пошлин. Кроме того, в Судебнике содержались определенные правила судопроизводства: запрет недельщикам осуществлять судебные функции по месту жительства (ст. 31), запрет отдавать на поруки находившихся под стражей преступников без доклада (ст. 35), повелевал пытать их добросовестно и непредвзято (ст. 34)4.
Статья 2 Судебника запрещала боярам (судям) отказывать в правосудии «жалобщикам», т. е. лицам, обратившимся к ним за судебной защитой.
Следует отметить, что статья 19 Судебника 1497 года, посвященная вынесению судьей заведомо неправосудного приговора, излагалась недостаточно четко и не давала ответ на вопрос о том, какое именно неправосудне — умышленное или нет — имелось законодателем в виду. Правовые последствия заключались в том, что вынесенный не «по суду» приговор аннулировался, стороны приводились в первоначальное положение, а истцу предоставлялось право пересмотра дела. Судья, принявший неправильное решение, ответственности не подлежал5.
Статья 67 Судебника 1497 г. устанавливала запрет для послухов (свидетелей) давать на суде заведомо ложные показания6.
2 Федорова А. Н. Виды правонарушений по Судебнику 1497 года // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. Тамбов : Грамота, 2011. № 6 (12): в 3-х ч Ч П. С. 177.
3 Судебник 1497 года // Российское законодательство Х-ХХ веков. Т. 2: Законодательство периода образования и укрепления Русского централизованного государства. М., 1985. С. 520.
4 Федорова А. Н. Указ соч. С. 177.
5 Судебник 1497 года // Российское законодательство Х-ХХ веков. Т. 2: Законодательство периода образования и укрепления Русского централизованного государства. М., 1985.
6 Там же.
В Судебнике 1497 г. еще не существовало разграничения между судебной ошибкой (непреднамеренного деяния судьи) и должностного преступления (умышленного неправосудия). Кроме того, законодатель не устанавливал соответствующие санкции за нарушение запретов, связанных с осуществлением правосудия. Отсюда постоянная трудность в разрешении дел по жалобам на неправедный суд наместников.
В середине XVI в. Московское государство было охвачено народным волнениями, причиной которых были массовые злоупотребления властью местными должностными лицами (кормленщиками). В Москву поступали многочисленные жалобы на мздоимство, неправедный суд, хищения из казны. На Земском соборе 1549 г. царь Иван Васильевич Грозный заявлял, что «его бояре и вельможи впали во многие корысти», называл их лихоимцами, хищниками, творящими неправедный суд; но в то же время он признал, что всех обид и разорений, происшедших от бессудства и лихо-имания властей, исправить невозможно, и просил оставить «друг другу вражды и тяготы»7. Таким образом, массы жалоб и исковых требований, предъявленных к наместникам, волостелям и иным судьям, остались без удовлетворения. Правительство оказалось не в силах разобрать все эти дела судебным порядком и предписало окончить их полюбовным соглашением. Значительное же число исков на неправедный суд следует объяснять не только беспорядками боярского правления в малолетство Грозного, но и отсутствием серьезных санкций за преступления против правосудия и интересов государственной службы.
В результате в новый царский Судебник 1550 г. были включены 10 статей, содержащих санкции за должностные преступления.
Новшеством стало формулирование в ст. 2-7 понятия должностного преступления, а именно — вынесение неправильного решения в результате получения взятки. В этом случае судьи несли материальную и уголовную ответственность. Они обязаны были возместить истцу сумму иска и все судебные пошлины в троекратном размере. Что касается уголовной ответственности, то, в соответствии с феодальным правом-привилегией, наказание в отношении высших должностных лиц определял глава государства. Для более низких чинов судебного аппарата уголовная ответственность устанавливается в данном Судебнике. Так, по ст. 4 дьяк, составивший за взятку подложный протокол судебного заседания либо неправильно записавший показания сторон или свидетелей, уплачивал половину суммы иска. Другую половину возмещал боярин, который, будучи высшим по должности лицом, должен был следить за своим подчиненным. Дьяк, кроме того, подлежал тюремному заключению. Согласно ст. 5 Судебника, подьячий подвергался за то же преступление торговой казни (битье кнутом)8.
7 Дьяконов М. Н. Судебники 1497 и 1530 гг. // Энциклопедический словарь
Брокгауза и Ефрона, в 86 томах (82 т. и 4 доп.). СПб., 1890-1907.
8 Ромашина Е. В. К вопросу о системе кормлений в Средневековой Руси //
История государства и права. 2010. № 16. С. 18.
Статьи 2-5 впервые отграничивали судебную ошибку от должностного преступления, что было весьма важно с точки зрения дифференциации ответственности9.
Статьи 8-10 Судебника определяют размер пошлины, которые полагались должностным лицам. Ответственность должностных лиц за «лишек таксы» заключалась в уплате в тройном размере. В статье 28 было закреплено положение о том, что подьячие подлежат уголовной ответственности за подлог. Статья 32 устанавливала ответственность за вымогательство взятки недельщиком в виде уплаты суммы взятки в тройном размере и отстранение от должности. А ответственность судьи, получившего взятку через недельщика, в данной норме не прописана.
Статья 44 Судебника 1550 г. регламентировала ответственность за такие же нарушения, как и в статье 28 (подлог), срок тюремного заключения недельщика определялся государем (если виновен дьяк — возмещение ущерба и «что государь скажет»). Статья 47, в отличие от Судебника 1497 г., запрещает в аппарате недельщика с помощью членов семьи выполнять работу, осуществлять функции обеспечения судебной деятельности ездоков и заговорщиков (помощник недельщика). Ранее напротив, это широко практиковалось. Ответственность недельщика за неправомерные действия ездоков заключалась в возмещении иска, а ездок подвергался торговой казни. Продажа или обида, учиненная заговорщиком, возмещалась всем заговором (всем коллективом) и влекла за собой тюремное заключение виновного. То есть имела место круговая порука, которая гарантировала исполнение функций недельщика. Статья 53 Судебника 1550 г. устанавливала ответственность за отпуск (освобождение за взятку) задержанных подследственных; недельщик истцу возмещал ущерб, кроме того — торговая казнь и предварительное тюремное заключение до определения наказания государем. В статье 54 установлена повышенная санкция за незаконную отдачу на поруки без обращения в вышестоящую инстанцию или продажу татя без боярского и дьячего ведома в холопы — обязанность выплатить двойную сумму иска и уголовное наказание. Статья 62 определяет развитие судопроизводства — целовальники постепенно превращались в должностных лиц — присяжных заседателей. Предписано обязательно хранить заверенную копию протокола судебного заседания у лучших людей, которые могли поднять вопрос о проверке решений местного судьи. Произведено упорядочение действий кормлений — установлен единый размер пошлины за хоженое, езди правду. Статьей 66 регламентирована компетенция кормленщика без боярского суда; решение, вынесенное некомпетентным судьей, не имеет юридической силы, судья (в данном случае наместник или волостель) возмещает понесенные господином холопа или рабы убытки в двойном размере, а дело передается (вероятно) центральным судьям. В статье 67 сказано — тиун за выдачу без доклада наместнику
9 Кудашев Ш. А. Ответственность судей в Русском централизованном государстве: период формирования сословно-представительной монархии // История государства и права 2011. № 10. С. 8—9.
правых грамот, по которой оправдан холоп, подлежит тюремному заключению и возмещает убытки. Если оправдан холоповладелец — нет ответственности. В обоих случаях решение тиуна теряют силу (здесь проявляется классовая сущность Судебника). Статья 69 Судебника — о проверке судебных решений наместничьего суда. Если суд был, но не таков (т. е. выясняется несоответствие протокола или рассказа наместника с его помощниками истинному ходу судебного заседания и фактическим обстоятельствам дела) — иск взыскивается с судьи и следует наказание «что государь скажет». Статья 70 устанавливает контроль за наместником и волостелем по применению ареста. За незаконный арест, когда человек нуждался в поручительстве, но без ведома выборного из дворянства был арестован — подчиненные наместников и волостелей выплачивали арестованному бесчестье, «посмотрев по человеку» (размер зависел от сословия, личности арестованного — опять-таки проблема равенства перед Законом), а также возмещение ущерба в двойном размере. Если родственники обратятся с жалобой, то арестованный освобождается под поручительство. В статье 71 прописаны санкции за нарушение: если без доклада вышестоящему суду осудят или отпустят татя, душегубца, лихого человека — сумму иска оплатит вдвое и «вкинут» в тюрьму до царского государева указа. Статьей 74 определяется санкция за увеличение вдвое пошлины в сместном суде — с обеих сторон — судей взыскивается в тройном размере. Статья 96 запрещает наместникам, волостелям, тиунам и плательщикам пятнать непроданных и доморощенных лошадей. Такие действия с целью получения пошлины влекут возмещение взятых пошлин в тройном размере и еще наказание по усмотрению государя10.
Как видим, Судебник 1550 г. стал более широко применять экономические санкции к судьям за допускаемые правонарушения, причем часто не в виде гражданско-правовой ответственности при причинении материального ущерба, а за нарушение личных неимущественных прав, неэффективную защиту законных интересов. Кроме того, Судебник 1550 г. усиливал роль центральных судебных органов, в частности их контроль над нижестоящими судами.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Дьяконов, М. Н. Судебники 1497 и 1550 гг. // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона в 86 томах (82 т. и 4 доп.). —СПб., 1890-1907.
2. Кудашев, Ш. А. Ответственность судей в Русском централизованном государстве: период формирования сословно-представительной монархии // История государства и права. — 2011. — № 10.
3. Ромашина, Е. В. К вопросу о системе кормлений в Средневековой Руси // История государства и права. — 2010. — № 16.
4. Судебник 1497 года // Российское законодательство Х-ХХ веков. Т. 2: Законодательство периода образования и укрепления Русского централизованного государства. — М., 1985.
10 Кудашев Ш. А. Указ. соч. С. 8—9.
5. Псковская Судная грамота // Российское законодательство Х-ХХ веков. Т.1. Законодательство Древней Руси. — М., 1984.
6. Федорова, А. Н. Виды правонарушений по Судебнику 1497 года // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. — 2011. — № 6 (12): в 3-х ч. — Ч II
