CC BY
43УДК 347.511 ББК 67.404.219
DOI 10.24411/2073-3313-2020-10012
ОТВЕТСТВЕННОСТЬ В СЛУЧАЕ ПРИЧИНЕНИЯ ВРЕДА «УМНЫМИ» МЕДИЦИНСКИМИ ИЗДЕЛИЯМИ
Научная специальность по публикуемому материалу: 12.00.03 — гражданское право;
предпринимательское право; семейное право; международное частное право
Аннотация. Анализ российского гражданского законодательства позволяет сделать вывод, что существующий механизм определения причинителя вреда может оказаться неэффективным в случае, если вред будет причинен «умным» медицинским устройством.
Для решения проблемы автор предлагает несколько подходов, при этом характеризуя достоинства и недостатки каждого.
Ключевые слова: медицина, умные устройства, вред.
Annotation. An analysis of Russian civil law allows us to conclude that the existing mechanism for determining the tortfeasor may be ineffective if the harm is caused by a smart medical device.
To solve the problem, the author offers several approaches exploring the advantages and disadvantages of each one.
Keywords: medicine, smart devices, tort.
Научный руководитель: Т.К. Примак, доктор юридических наук
Жизнь и здоровье гражданина как ценности, защищенные Конституцией РФ, не могут не влиять на содержание правовых норм, в том числе и гражданских. Существует множество правовых инструментов, позволяющих восстановить справедливость и дать возможность пострадавшему пациенту получить компенсацию за его нарушенные права, и можно отметить наличие определенного сложившегося механизма определения ответственного лица и размера компенсации вреда в отношениях «пациент — лечащее учреждение»1.
Однако вышеуказанные отношения усложняются с каждым днем. Инновации в медицине, безусловно, помогают как врачам, так и пациентам, что отмечено даже государством2.
Носимые датчики позволяют специалистам и больным сахарным диабетом знать об уровне глюкозы в крови в течение дня и необходимости коррекции лечения3, знать о наступающем приступе астмы еще до проявления ощутимых симптомов4, а «умное» медицинское оборудование помогает хирургам при проведении операций5.
Александр Игоревич ШЕРСТОБИТОВ, аспирант Юридического института Балтийского федерального университета имени И. Канта E-mail: [email protected]
Получается, что от корректности работы компьютерной программы зависит здоровье, а иногда и жизнь человека. Из-за большой сложности подобных технических устройств в случае, если в процессе лечения будет причинен вред пациенту или нарушены стандарты, сложность определения надлежащего ответчика возрастает неоднократно. Количество участников правоотношений также меняется — теперь это уже не просто «пациент — медицинская организация», а «пациент — медицинская организация — производители устройства».
Даже сами разработчики отмечают, что количество ошибок в коде сложного программного обеспечения (далее — ПО) может доходить до 10% дефектного кода, а само их наличие — неизбежно6.
A.B. Незнамов, Б.У. Смит отмечают, что независимо от характера развития кибернетических систем они все равно будут причинять вред, даже если могут предотвращать этот вред в других случаях, а уязвимости практически нельзя устранить даже при максимально возможной «заботливости и осмотрительности» создателя ПО7.
ЗАКОН И ПРАВО • 01-2020
В России специальное законодательство, касающееся программ, охватывает, по разным оценкам, от 70 до 500 нормативно-правовых актов. При этом отметим, что на момент написания настоящей статьи в их числе отсутствуют нормы, которые регулировали бы правоотношения, возникающие исходя из причинения вреда в связи с использованием программного обеспечения8.
Общий анализ действующего российского законодательства показал, что ответственность за вред, причиненный деятельностью по использованию программ, либо имеет договорный характер и регламентируется нормами Гражданского кодекса РФ, касающимися ответственности за нарушение обязательств, либо рассматривается в рамках возмещения вреда, причиненного вследствие недостатков товара, работы или услуги (ст. 1095 ГК РФ). В результате, несмотря на значительный ущерб, причиняемый сбоями в работе программ, в судебной практике практически отсутствуют иски, заявленные лицами, которым причинен вред деятельностью по использованию программ9.
Для судебных дел относительно «умных» медицинских устройств препятствием к разрешению также будет являться сложность и «доступность» экспертизы. Ввиду загруженности экспертных учреждений, отсутствия необходимых «узких» специалистов сроки проведения «обыкновенной» (изучающей исключительно медицинскую документацию) судебно-медицинской экспертизы могут быть достаточно продолжительными.
В случае с причинением вреда «умным» медицинским устройством сложность и требования к квалификации экспертов тоже увеличиваются — станет необходимым проведение комплексных судебных экспертиз, а, следовательно, увеличится интервал между подачей иска и моментом вынесения решения по делу.
Подытоживая сказанное, полагаем, что у законодателей есть три варианта ответа на потенциальную проблему ответственности в случае причинения вреда устройствами со сложным программированием:
1. Не вносить никаких изменений в законодательство, не менять подход к его толкованию, пока в этом не возникнет абсолютная необходимость (рост числа исков, появление еще более «умного» и автономного ПО / устройств).
2. Отнести использование медицинских устройств с продвинутым ПО априори как деятельность с повышенной опасностью и возложить ответственность на владельца. Данный подход несколько упростит работу судов, однако нега-
тивно повлияет на внедрение современных технологий в медицину.
3. Возложить бремя проведения экспертизы и компенсации вреда на страховые медицинские организации (как ОМС, так и ДМС, в случае применения устройств по договорам оказания услуг обязать исполнителей страховать такой вид вреда). Медицинские эксперты в страховых организациях уже есть, так что останется необходимость найти лишь технических, у страховых же возникнет право регрессного требования в отношении медицинского учреждения — причинителя вреда.
Данный вариант хорош тем, что снизит нагрузку на судебную систему, в теории сократит время ожидания компенсации для пациента, однако создаст риск в плане формализации подхода со стороны страховых организаций с целью минимизировать количество выплаченных компенсаций.
Но какой бы подход не был выбран, неизменным останется то, что будущее неизбежно, и оказание медицинской помощи с использованием независимых сложных устройств станет обыкновенной частью нашей жизни, что, безусловно, потребует пересмотра существующих установок в праве.
1 Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации № 2 (2019) (утв. Президиумом Верховного Суда РФ 17.07.2019) // СПС «Консультант Плюс»; Старчиков М.Ю. Вина медицинской организации и случаи ее безвиновной гражданско-правовой ответственности: о нерешенных вопросах правового регулирования (Подготовлен для системы «Консультант Плюс», 2019) // СПС «Консультант Плюс»
2 Распоряжение Правительства РФ от 17.11.2008 г. №1662-р (ред. от 28.09.2018 г «О Концепции долгосрочного социально-экономического развития Российской Федерации на период до 2020 года» // СПС «Консультант Плюс»
3 Continuous Glucose Monitors (CGMs) | diaTribe // https:// diatribe.org/continuous-glucose-monitors (Дата обращения: 01.11.2019)
4 Balasundaram A. Smart Portable Monitoring Device for Asthma Patients. / Balasundaram A. & Raja, A. // Middle East Journal of Scientific Research. 2016. № 24. С. 136—142.
5 SMARTdrill — Smart Medical Devices, Inc // http:// smartmeddevices.com/SMARTdrill/ (Дата обращения: 01.11.2019)
6 Steven McConne. Code Complete. A Practical Handbook of Software Construction, Second Edition. Hoboken: Microsoft Press, 2004. С. 652.
7 Незнамов A.B. Робот не виноват! Взгляд из России и США на проблему ответственности за вред, причиненный роботами / А.В. Незнамов, Б.У. Смит // Закон. 2019. № 5. С. 152—156.
8 Крыжановская A.A. Гражданско-правовая ответственность за вред, причиненный в связи с использованием сложных программных продуктов: Науч.-практ. исследование. М.: Волтерс Клувер, 2010, C. 4.
9 Там же. С. 15.
ЗАКОН И ПРАВО • 01-2020
