CC BY
18
Детское питание
тельствует о превышение рекомендуемых величин (10%) в среднем в 1,4 раза также во всех возрастных группах детей; потребление НЖК >10% отмечено почти у 90% обследованных. Основными источниками жира и НЖК в питании детей являлись мясные блюда (10-13%), масло сливочное (9-11%), мясная гастрономия (колбасы, сосиски) -4-9%, значительный вклад вносят кондитерские изделия (шоколадные изделия, печенья, пряники, вафли) -12-14%.
Потребление добавленного сахара в среднем составило 12,5-14,5% от калорийности рациона; потребление >10% установлено у 60-70% детей. Основным источником поступления добавленного сахара (около 28%) являлся сахар как монопродукт, добавляемый при приготовлении различных напитков (чай, компот, кисель), а также блюд (каши и др.); далее идут мучные кондитерские изделия (печенье, вафли и др.) - около 10% и шоколадные изделия -6-7%.
Анализ потребления макронутриентов в процентах от калорийности рациона показал зависимость от уровня дохода: потребление белка и жира с ростом дохода увеличивалось, тогда как углеводов, в том числе добавленного сахара, снижалось.
В исследовании установлены высокие средние величины потребления детьми всех возрастных групп добавленной соли - 6-11,0 г/день, что превышало рекомендации ВОЗ для взрослого населения. Важно отметить, что потребление соли >5 г/день у детей 3-7 лет установлено на уровне 50-го процентиля, а у детей старше 9 лет уже на уровне 25-го процентиля. Основными источниками поступления соли являлись хлеб и хлебобулочные изделия - 16-18%, супы - 13-15%, мясная гастрономия - до 9%.
В исследовании был проведен анализ источников поступления энергии, а также пищевых веществ, являющихся факторами риска развития алиментарно-зависимых заболеваний, в зависимости от того, являются ли они продуктами/блюдами домашнего или недомашнего приготовления. Установлено, что потребление энергии, жиров, НЖК, добавленного сахара на 60-70% обеспечивали продукты/блюда недомашнего приготовления (купленные в магазине, на предприятии общепита), тогда как добавленная соль почти на 70% поступала с блюдами, приготовленными дома. Таким образом, важными факторами снижения уровней потребления соли являются уменьшение количества соли, которое добавляется в процессе приготовлении пищи дома, а также формирование с ранних лет у детей вкусовых предпочтений, отвечающих принципам здорового питания.
Матинян И.А.1, Строкова Т.В.1,2, Павловская Е.В.1, Сурков А.Г.1, Багаева М.ЭА 2, Зубович А.И.1, Кутырева Е.Н.1
ОЦЕНКА ВЛИЯНИЯ КОМБИНИРОВАННОЙ ПРОТИВОВИРУСНОЙ ТЕРАПИИ НА ПОКАЗАТЕЛИ МАССЫ ТЕЛА И РОСТА У ДЕТЕЙ С ХРОНИЧЕСКИМ ГЕПАТИТОМ С
1 ФГБУН «ФИЦ питания и биотехнологии», Москва
2 ФГБОУ ВО «Российский национальный исследовательский медицинский университет им. Н.И. Пирогова» Минздрава России, Москва
Проведение курса комбинированной противовирусной терапии (ПВТ) у детей с хроническим гепатитом С (ХГС) сопровождается целым рядом побочных эффектов, что может являться причиной отказа от данной схемы лечения. Как показали клинические наблюдения, наиболее частыми побочными эффектами лечения являются гриппопо-добный синдром, тромбоцитопения, лейкопения, снижение аппетита и массы тела (МТ), задержка темпов роста и другие. После отмены терапии описана обратимость этих симптомов, но недостаточно изучен вопрос о динамическом изменении показателей роста и массы тела (МТ). Для их оценки в динамике необходим мониторинг антропометрических показателей.
Цель исследования - оценить влияние комбинированной (пегилированный интерферон + рибавирин) схемы терапии у детей с ХГС на показатели МТ и роста.
Материал и методы. Противовирусное лечение (пегилированный интерферон 60 мкг/м2 - 1 раз в неделю + рибавирин - 15 мг/кг/сут ежедневно) проведено у 122 детей с ХГС, медиана возраста - 10,5 [8; 12] лет. Всем детям проведена оценка нутритивного статуса с исследованием антропометрических показателей: измерение МТ, роста, расчет индекса массы тела (ИМТ). Катамнестическое обследование проведено у 43 детей.
Результаты. При анализе исходных показателей МТ ^-эсоге ИМТ в соответствии с диагностическими критериями ВОЗ) выявлено, что нормальные показатели МТ ^-эсоге ИМТ от -0,99 до +0,99) до старта терапии выявлены у 74 (61%) детей, дефицит МТ^-эсоге ИМТ <-1) - у 19 (16%) детей, избыточная МТ^-эсоге ИМТ от +1 до +1,99) -у 18 (14%) детей, ожирение ^-эсоге ИМТ >2) отмечено у 11 (9%) детей. Анализ показателей роста позволил установить, что у большинства детей (106/122) отмечались нормальные показатели роста ^-эсоге роста от -1,99 до +1,99) при первичном обследовании, низкорослость ^-эсоге роста <2) диагностирована у 6 детей, высокорослость ^-эсоге роста >2) - у 10 детей. По окончании терапии выявлены следующие отклонения: нормальные показатели МТ -у 47%, дефицит веса - у 40%, избыточная МТ - у 11 %, ожирение - у 2% детей. Нормальные показатели выявлены у 114 детей, высокорослость - у 4 детей и низкорослость также у 4 детей. Среднее значение 2-эсоге роста до ПВТ составило +0,25±0,03, после ПВТ - +0,14±0,02. Среднее значение 2-эсоге ИМТ до ПВТ составило +0,41±0,05, после ПВТ - (-0,62±0,03). При оценке динамики 2-эсоге роста и ИМТ до и после терапии выявлено достоверное снижение данных показателей (р=0,0009 и р=0,037), что свидетельствует о влиянии ПВТ на рост и на МТ.
Материалы XVII Всероссийского конгресса с международным участием «Фундаментальные и прикладные аспекты нутрициологии и диетологии. Лечебное, профилактическое и спортивное питание» (Москва, 29-31 октября 2018 г.)
При катамнестическом обследовании пациентов (п=43) выявлена статистически значимая разница (р=0,04 и р=0,00001) между показателями 2-эсоге роста и ИМТ на момент окончания терапии ^-эсоге роста -0,08±1,2, 2-эсоге ИМТ -0,8±1,12) и спустя 6 мес после завершения ^-эсогероста +0,3±0,97, 2-эсоге ИМТ +0,2±1,22), что свидетельствует о достижении нормальных показателей роста и МТ относительно возраста.
Заключение. По результатам проведенного исследования выявлено достоверное снижение 2-эсоге роста и 2-эсоге ИМТ у детей с ХГС на фоне комбинированной ПВТ, что свидетельствует о влиянии данного метода лечения на линейный рост и МТ. При катамнестическом обследовании отмечена нормализация 2-эсоге роста, 2-эсоге ИМТ, тем самым подтверждается безопасность применения комбинированной схемы ПВТ у детей в отношении роста и МТ.
Мачарадзе Д.Ш.1, Ларькова И.А.2, Садиков И.С.3
ЭОЗИНОФИЛЬНЫЙ ЭЗОФАГИТ: ПРОГРЕССИРОВАНИЕ ИЗ-ЗА ГИПОДИАГНОСТИКИ
1 ФГАОУ ВО «Российский университет дружбы народов», Москва
2 ФГБУН «ФИЦ питания и биотехнологии», Москва
3 ГБУЗ «Городская клиническая больница № 17» Департамента здравоохранения г. Москвы
Актуальность. В клинической практике российских врачей и прежде всего педиатров имеет место гиподиагнос-тика таких гастроинтестинальных проявлений пищевой аллергии, как эозинофильный эзофагит (ЭоЭ). Кардинальный клинический признак эозинофильного эзофагита - дисфагия -чаще выражен у взрослых. Диагноз ЭоЭ - кли-нико-морфологический. Это хроническое заболевание, характеризующееся клинически дисфункцией пищевода и гистологически - преимущественно эозинофильным типом воспаления (наличием >15 эозинофилов в поле зрения). Биопсия ткани пищевода - важный диагностический критерий, поскольку присущие ЭоЭ клинические симптомы (боль в животе, тошнота, рвота, дисфагия и т.п.) и эндоскопические признаки по данным эзофаго-гастродуоденоскопии (ЭГДС) являются неспецифическими и могут иметь место при многих других заболеваниях желудочно-кишечного тракта (ЖКТ). Кроме того, при наличии дисфагии патологоанатом может не выявить микроскопически увеличения количества эозинофилов в поле зрения из-за разных возможностей оборудования, а главное - места взятия биопсийного материала. Считается, что точность диагностики ЭоЭ зависит от количества биопсий и места забора материала (73% случаев при 1 биоптате, до 97% - с 3 образцами биопсии и 100% с 6 образцами). С позиций современных руководств, биопсию следует повторить после 6-8-недельного курса приема ингибиторов протонной помпы, чтобы исключить эзофагальную эозинофилию, индуцированную ГЭРБ и/или другими причинами (хотя на практике эти 2 заболевания - ЭоЭ и ГЭРБ - тоже могут быть коморбидными).
Цель исследования - оценить необходимость проведения биопсии ткани пищевода в особом режиме при диагностике эозинофильного эзофагита у подростков с пищевой аллергией.
Материал и методы. В исследование вошли 4 подростка в возрасте 12-16 лет с жалобами на боль в животе, тошноту, рвоту, дисфагию. Пациенты имели клинические данные за поллиноз (у 4), эпизоды бронхообструкций (у 2) и пищевой аллергии в виде орального аллергического синдрома на фрукты, овощи (у 3). Всем 4 пациентам ранее (от 1 до 3 лет до настоящего обследования) уже проводилась ЭГДС с получением 1 биоптата, гистологических данных за ЭоЭ на тот момент не выявлено, вопрос о гастроинтестинальных проявлениях пищевой аллергии не ставился. Процесс тем не менее прогрессировал, при этом 1 пациент к моменту данного обследования имел стеноз пищевода с многократным бужированием в анамнезе, что расценивалось как результат возможного ожога пищевода, несмотря на то что факт травматического поражения пищевода отрицался как пациентом, так и его родными. Всем пациентам проводилось общеклиническое (осмотр, оценка симптомов со стороны ЖКТ, клинический анализ крови), аллергологическое обследование, а также ЭГДС с проведением биопсии в 6 точках. Аллергологическое обследование включало определение общего 1дЕ в сыворотке крови методом иммуноферментного анализа (ИФА) с использованием тест-систем АлкорБио и количественное определение уровней аллерген-специфических1дЕ-антител к пищевым, бытовым, эпидермальным, пыльцевым аллергенам в сыворотке крови методом ИФА с помощью специальных тест-систем фирмы Dr.Fooke.
Результаты и обсуждение. Аллергологическое обследование выявило у всех пациентов полисенсибилизацию разной степени интенсивности к пылевым клещам (у 1), пыльце деревьев (у 3) и трав (у 4), эпидермису животных (у 3), а также к клейковине (у 4), яйцу (у 3) и молоку (у 3). Наличие симптомов дисфагии у пациентов с четкими атопическими проявлениями, подтвержденными результатами аллергологического обследования и диагностической элиминационной диетой, позволило предположить наличие гастроинтестинальной пищевой аллергии. На предполагаемый диагноз ЭоЭ указывали такие выявленные при ЭГДС признаки, как поперечная циркулярная исчерченность (нежные рубчики), легкая контактная ранимость, кровоточивость слизистой оболочки, что было подтверждено также выявленной во всех 6 биоптатах эозинофилией (>60 в поле зрения).
Заключение. Таким образом, при подозрении на наличие ЭоЭ у детей с пищевой аллергией ЭГДС должна проводиться со взятием биопсиийного материала в 6 точках пищевода, что позволит повысить точность диагностики и предотвратит прогрессирование ЭоЭ с развитием таких грозных осложнений, как стеноз пищевода, ввиду нерациональной терапии.
