CC BY
8
https://doi.org/10.26347/1607-2499202107-08021-028
ОЦЕНКА СЕРДЕЧНО-СОСУДИСТОГО РИСКА У ПОЖИЛЫХ ПАЦИЕНТОВ С БОЛЕЗНЬЮ ДЕПОНИРОВАНИЯ КРИСТАЛЛОВ ПИРОФОСФАТА КАЛЬЦИЯ И ОСТЕОАРТРИТОМ
Цель исследования. Сравнение сердечно-сосудистого риска (ССР) по шкале SCORE и частоты факторов риска (ФР) сердечно-сосудистых заболеваний (ССЗ) у пожилых пациентов с болезнью депонирования кристаллов пирофосфата кальция (БДПК) и остеоартритом (ОА). Материал и методы. Пациенты с БДПК (n = 246) и ОА коленных суставов (n = 53). Сравнивались частота факторов ССР и результаты стратификации по шкале SCORE. Результаты. Частота отдельных факторов ССР при БДПК и ОА не отличалась, кроме артериальной гипертензии (АГ) (50% при БДПК и 17% при ОА, р = 0,01). Наличие >3 ФР определялось у 50% пациентов с БДПК, и 21% пациентов с ОА (р = 0,0002). ССР по шкале SCORE - высокий/очень высокий у 63% пациентов с БДПК и 38% пациентов с ОА (р = 0,006). Индекс SCORE при БДПК выше (р = 0,004). Число пациентов с С-реактивным белком (СРБ) >5 мг/л было достоверно больше при БДПК (p < 0,001).
Выводы. При сопоставимой частоте выявления отдельных ФР при БДПК и ОА, пациенты с БДПК имеют больше сопутствующих заболеваний, более высокий уровень СРБ и ССР. Ключевые слова: болезнь депонирования кристаллов пирофосфата кальция, остеоарт-рит, сердечно-сосудистый риск, факторы риска, SCORE
Конфликт интересов: авторы заявляют об отсутствии возможных конфликтов интересов.
Финансирование: исследование не имело спонсорской поддержки.
Работа выполнена в рамках фундаментальной научной тематики: «Разработка методов комплексной терапии заболеваний костно-мышечной системы» № АААА-А19-119021190150-6.
Для цитирования: Елисеев М.С., Желябина О.В., Новикова А.М., Чикина М.Н. Оценка сердечно-сосудистого риска у пожилых пациентов с болезнью депонирования кристаллов пирофосфата кальция и остеоартритом. Клиническая геронтология. 2021; 27 (7-8): 21-28. https://doi.org/10.26347/1607-24992021-07-08021-028.
Работа выполнена в соответствии с этическими принципами проведения исследований с участием человека Хельсинской Декларации Всемирной Медицинской Ассоциации (Declaration of Helsinki), пересмотр 2013 г.
М.С. Елисеев, О.В. Желябина, А.М. Новикова, М.Н. Чикина
ФГБНУ «Научно-исследовательский институт ревматологии им. В.А. Насоновой», Москва, Российская Федерация
CARDIOVASCULAR RISK ASSESSMENT IN PATIENTS WITH CALCIUM PYROPHOSPHATE CRYSTAL DEPOSITION DISEASE AND OSTEOARTHRITIS
Objective. To compare cardiovascular risk (CVR) on the SCORE scale and the incidence of risk factors (RF) for cardiovascular diseases (CVD) in patients with calcium pyrophosphate crystal deposition disease (CPPD) and osteoarthritis (OA).
Methods. CPPD (n = 246) and OA patients (n = 53). The frequency of CVR factors was compared with the stratification on the SCORE scale.
Results. RFs of CVD in CPPD and OA didn't differ, besides of arterial hypertension (50% SPPD patients and 17% OA patients, p = 0.01). The presence of >3 of the listed RFs was in 50% CPPD and 21% OA patients (p = 0.0002). SCORE scale was high or very high in 63% CPPD and 38% OA patients (p = 0.006). The SCORE index in CPPD was higher (p = 0.004). The number of patients with CRP >5 mg/l were higher in CPPD (p<0.001).
Interpretation. With a comparable frequency of detection of individual RFs in CPPD and OA, patients with CPPD have more comorbidities, a higher level of CRP and CVR. Keywords: calcium pyrophosphate crystal deposition disease, osteoarthritis, cardiovascular risk, risk factors, SCORE
Maxim Eliseev, Olga Zhelyabina, Alexandra Novikova, Maria Chikina
Research Institute of Rheumatology named after V.A. Nasonova, Moscow, Russia
The authors declare no competing interests. Funding: the study had no funding.
The study has been performed withing Fundamental Project «Development of the complex therapy of the musculoskeletal system diseases» No. АААА-А19-119021190150-6.
For citation: Eliseev MS, Zhelyabina OV, Novikova AM, Chikina MN. Cardiovascular risk assessment in patients with calcium pyrophosphate crystal deposition disease and osteoarthritis. Clin Gerontol. 2021; 27 (7-8): 21-28. https://doi.org/10.26347/1607-24992021-07-08021-028.
This work has been carried out in accordance with the ethical principles for medical research involving human subjects developed by WMA Declaration of Helsinki (ed. 2013).
ВВЕДЕНИЕ
Болезнь депонирования кристаллов пирофос-фата кальция (БДПК), первоначально именуемая псевдоподагрой или пирофосфатной артропати-ей, - заболевание, обусловленное образованием и отложением в суставном хряще кристаллов пирофосфата кальция (ПФК) и развивающееся в результате воспаления иммунного характера, является 3-й по распространенности причиной воспалительных артритов [1,2]. БДПК относится к группе микрокристаллических артритов и помимо исторического названия - псевдоподагра имеет схожие с подагрой механизмы воспаления и, как предполагается, некоторые общие факторы риска (ФР) [3]. Внутрисуставное отложение эндогенных частиц, таких как связанные с остеоартритом (ОА) кристаллы основного фосфата кальция, с подагрой - кристаллы моноурата натрия и определяющиеся при БДПК кристаллы пирофосфата кальция, способствует разрушению суставов за счет потенцирования продукции разрушающих хрящ ферментов и провоспалитель-ных цитокинов [4]. Наряду с подагрой родственным БДПК заболеванием является и ОА, наличие которого увеличивает вероятность выявления хондрокальциноза (ХК) [5-7]. При этом наиболее часто встречающаяся клиническая форма болезни депонирования кристаллов пирофосфата кальция (БДПК) - ОА с кристаллами ПФК [1,8].
Как подагра, так в последние годы и ОА рассматриваются не исключительно с позиции поражения опорно-двигательного аппарата, но и как патологии, которые ассоциируются с риском сердечно-сосудистых заболеваний и могут быть причиной не только снижения качества жизни и инвалидизации, но и негативно влиять на прогноз в целом [9-11].
Основными возможными механизмами предполагают ускоренное развитие атеросклероза,
возникающего в результате эндотелиальной дисфункции, а также иммунные механизмы, включающие кристалл-индуцированное воспаление, которое характеризуется синтезом провоспали-тельных цитокинов, отождествляющихся с высоким ССР [12,13].
Эпидемиологические исследования показали высокую частоту выявления большинства традиционных сердечно-сосудистых факторов риска как у пациентов с микрокристаллическими артритами, так и при ОА [14-18]. По некоторым данным, этот риск при ОА выше популяционно-го [19]. Кроме того, для облегчения боли при ОА и микрокристаллических артритах часто назначаются нестероидные противовоспалительные препараты (НПВП), применение которых связано с высокой вероятностью сердечно-сосудистых событий [20].
По аналогии с подагрой в последние годы появляются данные и о высоком риске развития сердечно-сосудистых заболеваний ( ССЗ) при БДПК. По результатам пилотного исследования анализ ССР у пациентов с БДПК, стратифицированного по индексу SCORE (Systematic Сого-nary Risk Evaluation), используемого для оценки 10-летнего риска смерти от сердечно-сосудистых событий, показал наличие высокого или очень высокого риска у 65 из 118 пациентов (55%) [18]. При этом роль возраста не была определяющей.
Цель и задача исследования:
Сопоставление частоты отдельных ФР ССЗ у пациентов с БДПК и ОА и стратификация ССР по шкале SCORE.
МАТЕРИАЛ И МЕТОДЫ
Исследование проведено как одномоментное сравнительное одноцентровое. Основную группу составили 246 пациентов с БДПК, группу сравнения -53 пациента с ОА коленных суставов. Все включен-
ные пациенты - жители Российской Федерации, находившиеся на амбулаторном либо стационарном лечении в ФГБНУ НИИР им. В. А. Насоновой в период с января 2018 г. по декабрь 2019 г.
Критерии включения: возраст от 18 лет до 80 лет, подписанное информированное согласие, подтвержденный диагноз БДПК или ОА коленных суставов.
Диагноз БДПК соответствовал критериям McCarty 1961 г. [21], во всех случаях был подтвержден выявлением кристаллов ПФК в синовиальной жидкости методом поляризационной микроскопии. Диагноз ОА выставлен на основании национальных клинических рекомендаций с использованием классификационных критериев заболевания [22,23]. Стадию ОА определяли по результатам рентгенографии коленных суставов в прямой и боковой проекциях по классификации Kellgren-Lawrence.
У пациентов определялись следующие антропометрические параметры: рост, масса тела, окружность талии (ОТ), индекс массы тела (ИМТ) по формуле Кеттле (отношение массы тела в килограммах к длине тела в метрах, возведенной в квадрат (кг/м2)). Диагностика ожирения и определение его степени осуществлялись по ИМТ: ИМТ от 25 до 29,9 кг/м2 соответствовал избыточной массе тела, > 30 кг/м -ожирению [24].
Проводилось определение наличия традиционных ФР развития ССЗ, таких как АГ, ожирение, курение, отягощенный семейный анамнез по ССЗ, сахарный диабет типа 2 (СД 2), гиподинамия, дислипидемия (повышение сывороточного уровня ХС >5,0 ммоль/л, липопротеидов низкой плотности (ЛПНП) >2,5 ммоль/л, триглицеридов (ТГ) >1,7 ммоль/л, снижение уровня липопротеидов высокой плотности (ЛПВП) <1,2 ммоль/л у женщин и <1,0 ммоль/л у мужчин).
Уровень С-реактивного белка (СРБ) сыворотки измеряли высокочувствительным иммунотурбиди-метрическим методом, за высокий был принят уровень >5 мг/л.
Гиперурикемией считался сывороточный уровень мочевой кислоты (МК) >360 мкмоль/л. Расчетная скорость клубочковой фильтрации (рСКФ) определялась по формуле MDRD (Modification of diet in renal desease).
Рассчитывался десятилетний суммарный коронарный риск по шкале SCORE, согласно рекомендациям Европейского общества кардиологов (2013) [25]. Степень ССР представлена в табл. 1.
Статистический анализ выполнен с помощью пакета прикладных программ Statistica 12.0, Биостатистика (StatSoft/Inc., США) описательной статистики. Результаты представлены в виде средних значений и средних квадратических отклонений (М ± SD) для количественных признаков, имеющих нормальное распределение, в остальных случаях - медианы и
Таблица 1 Степень сердечно-сосудистого риска
ОЧЕНЬ ВЫСОКИЙ РИСК
Доказанный атеросклероз любой локализации (коронаро-графия, МСКТ и др., перенесенные ИМ, ТЛБА, АКШ, МИ, периферический атеросклероз)
СД типа 1 и 2 с поражением органов-мишеней (микроальбуминурией)
ХБП (СКФ < 60 мл/мин/1,73м2) SCORE> 10 %
ВЫСОКИЙ РИСК
Значительно повышенный уровень отдельных ФР, например АГ высокой степени тяжести или семейная дислипи-демия
SCORE > 5 % и < 10 %
УМЕРЕННЫЙ РИСК SCORE > 1 % и < 5 %
НИЗКИЙ РИСК SCORE < 1 %
Примечание: МСКТ - мультиспиральная компьютерная томография, ИМ - инфаркт миокарда, ТЛБА - транслюминальная баллонная ангиопластика, АКШ - аортокоронарное шунтирование, МИ - мозговой инсульт, СКФ - скорость клубочковой фильтрации, ХБП - хроническая болезнь почек
интерквартильного интервала (Ме [Q1; Q3]). В процессе статистической обработки данных применены методы описательной статистики, для сравнения двух независимых групп - критерий Манна-Уитни. Для сравнения частот качественных признаков применялся критерий х2. Различия считались достоверными при р < 0,05.
РЕЗУЛЬТАТЫ И ОБСУЖДЕНИЕ
Клинико-лабораторная характеристика пациентов с БДПК и ОА представлена в табл. 2.
Данные показывают, что из всех сравниваемых факторов ССЗ, учитывающихся при стратификации риска по шкале SCORE, АГ выявлялась чаще у пациентов с БДПК, тогда как частота остальных достоверно не различалась, но среднее значение индекса SCORE у пациентов с БДПК было большим (р = 0,004).
Так, одновременное наличие не менее 3 ФР из перечисленных (повышение уровня ХС >5,0 ммоль/л, ИМТ >30кг/м2, СКФ <60 мл/мин, МК >360 мкмоль/л, курение, СРБ >5 мг/л, наличие АГ, ИБС, СД 2 типа, ХСН, ИМ) определялось у 123 пациентов (50%) пациентов с БДПК, и лишь у 11 пациентов (21%) пациентов с ОА (р = 0,0002).
АГ диагностирована у 123 (50%) пациентов с БДПК и у 9 (17%) пациентов с ОА (р = 0,01). У 6 (2,4%) пациентов с БДПК в анамнезе был
Таблица 2
Клинико-лабораторная характеристика пациентов с БДПК и ОА
Примечание: ИМТ - индекс массы тела, САД - систолическое артериальное давление, ИБС - ишемическая болезнь сердца, ХСН -хроническая сердечная недостаточность, СД 2 - сахарный диабет типа 2, ССЗ - сердечно-сосудистые заболевания, ХС - холестерин, ХС ЛПВП - холестерин липопротеидов высокой плотности, ХС ЛПНП - холестерин липопротеидов низкой плотности, СРБ -С-реактивный белок, СКФ - скорость клубочковой фильтрации.
ИМ, среди пациентов с ОА таких не было, ХСН у пациентов с БДПК и ОА выявлялась у 20 (8%) и 1 (2%) случаев соответственно (p = 0,1).
ССР по шкале SCORE был стратифицирован как высокий или очень высокий у 63% пациентов с БДПК и у 38% пациентов с ОА, (р = 0,006) (табл. 3).
Полученные результаты впервые позволили сравнить степень риска ССЗ у сопоставимых по возрасту и полу пациентов с БДПК и ОА, заболеваний, в основе которых лежат нарушение процессов минерализации и поражение хрящевой ткани.
Результаты настоящего исследования, показавшие наличие очень высокого и высокого риска ССЗ путем стратификации этого риска на основе алгоритма систематической оценки коронарного риска (SCORE) у 63% пациентов с БДПК, почти полностью соответствуют данным, полученным в пилотном исследовании (высокий или очень высокий риск по указанной шкале был у 55% пациентов с БДПК) [18]. Других работ, где бы проводилась стратификация риска у этих больных, нами обнаружено не было. Нет каких-либо данных и о распространенности при БДПК отдельных ФР ССЗ.
При этом пациенты с БДПК чаще имели очень высокий и высокий риск ССЗ (63%), чем пациенты с ОА (38%), как и рассчитанный по шкале SCORE риск (10 [1,7;10] % и 3,5 [1,3;8,6] % соответственно (р = 0,004)), хотя достоверных различий в частоте выявления отдельных ФР, входящих в SCORE, между пациентами групп нами выявлено не было. В сравнении с популя-ционными данными, полученными при проведении исследования «Эпидемиология сердечно-сосудистых заболеваний в различных регионах России (ЭССЕ-РФ)» [26, 27] у пациентов с БДПК чаще, чем в указанной работе, выявлялась АГ (44 и 64%) и СД 2 (4 и 11% соответственно), тогда как средний ИМТ и процент курящих среди пациентов с БДПК были близки к популяци-онным значениям. Напротив, наличие АГ у пациентов с ОА (17%) было реже как в популяцион-ной распространенности [26,27], так и в частоте АГ у пациентов с БДПК (35-65% по данным крупных исследований) [28-30].
Эти расхождения трудно объяснимы, отчасти могут быть связаны с меньшим, чем в цитируемых исследованиях, средним возрастом пациентов с ОА и их относительно небольшим числом.
Параметры БДПК (n = 246) ОА (n = 53) P
Возраст, годы M ± SD 59,1 ± 12,9 55,7 ± 11,7 0,71
Пол (мужчины/женщи- 79 (32)/ 11 (21)/ 0,1
ны), n (%) 167 (68) 42 (79)
ИМТ, кг/м2, M±SD 28,3 ± 5,8 29,0 ± 5,0 0,45
ИМТ > 25 кг/м2, n (%) 149 (61) 42 (79) 0,01
ИМТ > 30 кг/м2, n (%) 77 (31) 12 (23) 0,21
САД, мм рт. ст., M ± SD 126 ± 14 125 ± 13 0,86
Артериальная гипер- 123 (50) 9 (17) 0,01
тензия, n (%)
ИБС,n (%) 53 (22) 6 (11) 0,09
ХСН, n (%) 20 (8) 1 (2) 0,1
Инфаркт миокарда, 6 (2,4) - -
n (%)
Инсульт, n (%) 8 (3,3) 1 (2) 0,6
Тромбоз, n (%) 5 (2) 1 (2) 0,9
СД 2, n (%) 26 (11) 4 (8) 0,5
SCORE, % 10 3,5 0,004
[1,7; 10] [1,3; 8,6]
Курение, n (%) 40 (16) 5 (9) 0,2
Отягощенная наследст- 108 (44) 18 (34) 0,18
венность по ССЗ, n (%)
ХС, ммоль/л, M ± SD 5,7 ± 1,3 5,4 ± 1,3 0,1
ХС > 5,0 ммоль/л, n (%) 138 (56) 26 (49) 0,35
ХС ЛПВП, ммоль/л, 1,6 ± 0,4 1,5 ± 0,5 0,5
M ± SD
ХС ЛПНП, ммоль/л 4,2 ± 1,7 3,5 ± 1,3 0,2
Глюкоза, ммоль/л, Me 5,9 ± 1,4 5,7 ± 0,9 0,4
[25-й, 75-й перцентили]
СРБ, мг/л, Me [25-й, 2,65 1,2 <0,001
75-й перцентили] [1; 6,3] [0,3; 2,1]
СРБ > 5 мг/л, n (%) 66 (27) 3 (6) <0,001
Мочевая кислота, 322 ± 91,1 315,5 ± 84,5 0,7
мкмоль/л, M ± SD
Мочевая кислота 60 (24) 16 (30) 0,38
> 360 мкмоль/л, n (%)
Креатинин, мкмоль/л, 73 ± 21,7 71,3 ± 14,5 0,6
M ± SD
СКФ < 60 мл/мин/ 23 (9) 1 (2) 0,07
1,73 м2, n (%)
Рентгенологические стадии по Kellgren
0, n (%) 124 (50) - -
I, n (%) 16 (7) 7 (13) 0,1
II, n (%) 83 (34) 32 (61) 0,0003
III, n (%) 20 (8) 13 (24) 0,0005
IV, n (%) 3 (1) 1 (2) 0,7
Таблица 3
Стратификация сердечно-сосудистого риска у пациентов с БДПК и ОА по шкале SCORE
Риск сердечно-сосудистый БДПК, n = 246 ОА, n = 53
Низкий, п (%) 21 (9) 7 (13)
Умеренный,п(%) 69 (28) 26 (49)
Высокий, п (%) 153 (62) 20 (38)
Очень высокий, п (%) 3 (1) -
Выявление СД 2 у пациентов с ОА не отличалось от популяционных и данных литературы: у 8% по нашим данным, 5,7% в популяции и 8-14% по данным литературы [31-33], а число курящих было меньшим (9% пациентов по нашим данным и 20-22% пациентов по данным литературы) [26,34].
По оценкам, 90% пациентов с ОА имеют по крайней мере одно дополнительное хроническое заболевание [35], причем ОА и ССЗ являются наиболее распространенными диадами, наблюдаемыми в клинической практике среди пациентов с ОА [36]. Так, по данным нескольких последних метаанализов и обзоров литературы, у пациентов с ОА показан более высокий риск развития ко-морбидных заболеваний, в первую очередь ССЗ, чем у не страдающих ОА [37-39]. При БДПК, в отличие от ОА, подобных исследований не проводилось, но доказанная ассоциация БДПК с такими заболеваниями и нарушениями, как гипер-паратиреоз, подагра, гемохроматоз, ОА, ХБП, гипомагниемия, гипофосфатазия [40-43] предполагает и высокую коморбидность в целом.
При этом, по данным метаанализа S. Mathieu с соавт., наличие ОА отождествляется с большим, чем в сравниваемой популяции, сывороточным уровнем ХС, ХС-ЛПНП, ТГ, средними значениями САД, ИМТ, а также, сывороточным уровнем СРБ и гликированного гемоглобина [44], что предопределяло главный результат исследования, заключающийся в повышенном при ОА риске ИМ (Относительный риск (ОР) = 1,22; 95% ДИ: 1,02-1,45) и инсульта (ОР = 1,43; 95% ДИ: 1,38-1,48). В этой связи как минимум сопоставимая частота отдельных ФР при ОА, включая ожирение, метаболические нарушения (повышенный уровень холестерина, ТГ, глюкозы, наличие СД 2), предполагает высокую вероятность неблагоприятных исходов ССЗ и при БДПК, что косвенно подтверждают и полученные нами ре-
зультаты стратификации. Так, например, распространенность гиперхолестеринемии при ОА, по данным G. Singh [26], оценивается в 32%, в то время как по нашим данным повышение уровня холестерина >5,0 ммоль/л выявлялось у 56% при БДПК и 49% при ОА.
Среди других результатов обращает на себя внимание сывороточный уровень СРБ > 5 мг/л, который был достоверно чаще при БДПК, чем при ОА - 27% и 6% соответственно (<0,001). Хроническое воспаление ассоциируется с повышенным риском развития ССЗ [45]. Можно предположить, что этот механизм может быть реализован и при БДПК, поскольку основой заболевания является кристалл-индуцированное воспаление. Данный факт косвенно отражает «системность» микрокристаллического воспаления, в том числе, вызванного кристаллами пи-рофосфата кальция. Известно, что отложения кристаллов пирофосфата, как и развитие и прогрессия атеросклероза, отождествляются с возрастом и, как было недавно показано, эти процессы, во-первых, имеют схожие патогенетические механизмы, во-вторых, могут быть взаимосвязаны [8,46].
Помимо локального процесса кальцифика-ции и при БДПК, и при ОА, обсуждается возможность его связи с кальцификацией артерий. В крупном исследовании случай-контроль (431 пациент с наличием ХК и 2 708 случаев -контроль) в указанных группах сравнивали наличие выявляемой рентгенологически кальци-фикации сосудов (крупные сосуды брюшной полости и проксимального отдела внутренней или наружной подвздошной артерии/вены и бедренной артерии/вены). Отношение шансов (ОШ) наличия кальцификации сосудов, независимо от других факторов, для ХК коленных суставов составило (ОШ = 1,79; 95% ДИ: 1,02-3,13) [46]. Это может быть связано с общими механизмами, которые опосредуют кальцификацию артерий и суставов. Например, дефицит физиологических ингибиторов кальцификации (матрикс-GLA Protein39), активированные медиаторы повреждения тканей, ускоренный апоптоз, локально повышенная экспрессия белка, связанного с парат-гормоном, и высокий уровень трансглутаминазы и фактора XIII A [47].
Считается, что кальцификация сосудов - это активно регулируемый процесс, который контролируется как индукторами, так и ингибиторами
минерализации. Последние данные свидетельствуют о том, что воспалительные цитокины 1Ь-1, 1Ь-6, трансформирующий фактор роста Р и фактор некроза опухоли (ФНО) играют ключевую роль и в патогенезе кальцификации сосудов, и в процессах минерализации и кристалл-индуци-рованного воспаления, опосредованного кристаллами пирофосфата кальция [48,49].
В этой связи заслуживает особого внимания исследование Я. УШа-Бе11о81а с соавт. [50], по результатам которого отложение пирофосфата кальция в процессе атеросклеротического поражения сосудов является одним из независимых предикторов будущей смертности от сердечнососудистых заболеваний. Кальцификация интимы, частый процесс при атеросклерозе, связана с присутствием макрофагов в богатых липидами областях атеросклеротических бляшек. Кальцификация артерий и ХК, таким образом, моделируются одинаково клетками-резидентами в этих тканях (гладкомышечными клетками сосуда и хрящевым матриксом) и сопровождаются выделением ими клеточных фрагментов, компетентных в минерализации (матричные пузырьки и апоптозные тельца), которые имеют единые функциональные характеристики в сосуде и хряще.
По предварительным данным, мультиспи-ральная компьютерная томография коронарных артерий у 20 пациентов с БДПК и отсутствием ССЗ в 45% случаях показала наличие рентгенологических признаков кальцификации [51]. Со схожей и довольно высокой частотой (40%) подобные изменения коронарных артерий выявлялись и при ОА. Эти результаты косвенно подтверждают схожесть механизмов артериальной кальцификации и процессов минерализации при БДПК и ОА и предопределяют необходимость дальнейших исследований [46,52].
Как реализуем ССР у пациентов БДПК пока неясно, так как анализ летальности больных не проводился, однако, исходя из полученных нами данных, можно предположить, что именно сердечно-сосудистые заболевания могут быть основной причиной смерти этих больных, как это было показано при ОА [53].
ВЫВОДЫ
В заключение следует констатировать, что высокая частота выявления традиционных фак-
торов риска и как следствие не слишком оптимистичных результатов стратификации по шкале SCORE у более чем половины пациентов с БДПК, а также хронического воспаления предполагает необходимость углубленного обследования каждого пациента с целью обнаружения и коррекции нарушений, лежащих в основе риска сердечно-сосудистых заболеваний. Таким образом, дальнейшее изучение представленной проблемы имеет не только важное теоретическое, но и большое практическое значение, связанное с разработкой новых подходов к профилактике сердечно-сосудистых заболеваний у пациентов с БДПК и ОА.
ЛИТЕРАТУРА/REFERENCES
1. Кудаева Ф.М. и др. Особенности клинических проявлений болезни депонирования кристаллов пирофосфата кальция. Научно-практическая ревматология. 2014; 52 (4): 405-409. https://doi.org/10.14412/1995-4484-2014-405-409 Kudaeva FM, et al. [The clinical manifestations of calcium pyrophosphate crystal deposition disease]. Rheumatology Science and Practice. 2014; 52 (4): 405-409. Russian.
2. Salaffi F, De Angelis R, Grassi W. MArche Pain Prevalence, & INvestigation Group (MAPPING) study. Prevalence of musculoskeletal conditions in an Italian population sample: results of a regional community-based study. I. The MAPPING study. Clinical and Experimental Rheumatology. 2005; 23 (6): 819-28.
3. Richette P, Bardin T, Doherty M. An update on the epidemiology of calcium pyrophosphate dihydrate crystal deposition disease. Rheumatology. 2009; 48 (7): 711-5. https:// doi.org/10.1093/rheumatology/kep081
4. Mahon OR, Dunne A. Disease-Associated Particulates and Joint Inflammation; Mechanistic Insights and Potential Therapeutic Targets. Frontiers in Immunology. 2018; 9: 1145. https://doi.org/10.3389/fimmu.2018.01145
5. Nalbant S, et al. Synovial fluid features and their relations to osteoarthritis severity: new findings from sequential studies. Osteoarthritis and Cartilage. 2003; 11 (1): 50-54. https://doi.org/10.1053/joca.2002.0861
6. Neame RL, et al. UK community prevalence of knee chon-drocalcinosis: evidence that correlation with osteoarthritis is through a shared association with osteophyte. Annals of Rheumatic Disease. 2003; 62 (6): 513-518. https://doi.org/ 10.1136/ard.62.6.513
7. Nagaosa Y, Lanyon P, Doherty M. Characterization of size and direction of osteophyte in knee osteoarthritis: a radiographic study. Annals of Rheumatic Disease. 2002; 61 (4): 319-24. https://doi.org/10.1136/ard.61.4.319.
8. Abhishek A, et al. Review: Unmet Needs and the Path Forward in Joint Disease Associated with Calcium Pyrophosphate Crystal Deposition. Arthritis & Rheumatology. 2018; 70 (8): 1182-1191. https://doi.org/10.1002/art.40517
9. Kluzek S, et al. Painful knee but not hand osteoarthritis is an independent predictor of mortality over 23-years follow-up of a population-based cohort of middle-aged women. Annals of Rheumatic Disease. 2016; 75 (10): 1749-1756. https://doi.org/10.1136/annrheumdis-2015-208056
10. Wang H, et al. Osteoarthritis and the risk of cardiovascular disease: a meta-analysis of observational studies. Scientific Reports. 2016; 6: 39672. https://doi.org/10.1038/srep39672
11. Clarson LE, et al. Increased cardiovascular mortality associated with gout: a systematic review and meta-analysis. European Journal of Preventive Cardiology. 2015; 22 (3): 335-343. https://doi.org/10.1177/2047487313514895
12. Nasonov EL, Popkova TV. Atherosclerosis: perspectives of anti-inflammatory therapy. Therapeutic Archive. 2018; 90 (5): 4-12. https://doi.org/10.26442/terarkh20189054-12
13. Zhu Y, et al. Research Progress on the Relationship between Atherosclerosis and Inflammation. Biomolecules. 2018; 8 (3): 80. https://doi.org/ 10.3390/biom8030080
14. Puenpatom RA, Victor TW. Increased prevalence of metabolic syndrome in individuals with osteoarthritis: an analysis of NHANES III data. Postgraduate Medicine. 2009; 121 (6): 9-20. https://doi.org/10.3810/pgm.2009.11.2073
15. Louati K, et al. Association between diabetes mellitus and osteoarthritis: systematic literature review and meta-analy-sis. RMD Open. 2015; 1 (1): e000077. https://doi.org/ 10.1136/rmdopen-2015-000077
16. Krishnan E. Inflammation, oxidative stress and lipids: the risk triad for atherosclerosis in gout. Rheumatology. 2010; 49 (7): 1229-1238. https://doi.org/10.1093/rheumatology/ keq037
17. Cortese F, et al. Uric acid: from a biological advantage to a potential danger. A focus on cardiovascular effects. Vascular Pharmacology. 2019; 120: 106565. https://doi.org/ 10.1016/j.vph.2019.106565
18. Елисеев М.С. и др. Факторы риска сердечно-сосудистых заболеваний у пациентов с болезнью депонирования кристаллов пирофосфата кальция. Научно-практическая ревматология. 2019; 57 (5): 545-52. https:// doi.org/10.14412/1995-4484-2019-545-552. Eliseev MS, et al. [Cardiovascular risk factors in patients with calcium pyrophosphate crystal deposition disease]. Rheumatology Science and Practice. 2019; 57 (5): 545-52. Russian.
19. Veronese N, et al. Association of Osteoarthritis with Increased Risk of Cardiovascular Diseases in the Elderly: Findings from the Progetto Veneto Anziano Study Cohort. Arthritis & Rheumatology. 2016; 68 (5): 1136-44. https:// doi.org/10.1002/art.39564
20. Trelle S, et al. Cardiovascular safety of non-steroidal anti-inflammatory drugs: network meta-analysis. BMJ. 2011; 342: c7086. https://doi.org/10.1136/bmj.c7086
21. Hollander JL, Jessar RA, McCarty DJ. Synovianalysis: an aid in arthritis diagnosis. Bulletin on the Rheumatic Diseases. 1961; 12: 263-264.
22. Клинические рекомендации. Ревматология. Под ред. Насонова Е.Л. М.: ГЭОТАР-Медиа; 2017. [Clinical Guidelines. Rheumatology]. Nasonov EL, editor. Moscow: GEOTAR-Media; 2017.
23. Zhang W, et al. EULAR evidence-based recommendations for the diagnosis of knee osteoarthritis. Annals of Rheumatic Disease. 2010; 69 (3): 483-489. https://doi.org/ 10.1136/ard.2009.113100
24. Obesity: preventing and managing the global epidemic. Report of a WHO consultation. World Health Organ Technical Report Series. 2000; 894: i-253.
25. Task Force Members, et al. 2013 ESC guidelines on the management of stable coronary artery disease: The Task Force on the management of stable coronary artery disease of the European Society of Cardiology. European Heart Journal. 2013; 34 (38): 2949-3003. https://doi.org/ 10.1093/eurheartj/eht296
26. Singh G, et al. Prevalence of cardiovascular disease risk factors among US adults with self-reported osteoarthritis: data from the Third National Health and Nutrition Exami-
nation Survey. The American Journal of Managed Care. 2002; 8 (15 Suppl): S383-S391.
27. Баланова Ю.А. и др. Распространенность артериальной гипертонии, охват лечением и его эффективность в Российской Федерации (данные наблюдательного исследования ЭССЕ-РФ-2). Рациональная Фармакотерапия в Кардиологии. 2019; 15 (4): 450-466. https://doi.org/ 10.20996/1819-6446-2019-15-4-450-466 Balanova YuA, et al. [Prevalence, Awareness, Treatment and Control of Hypertension in Russian Federation (Data of Observational ESSERF-2 Study)]. Rational Pharmacotherapy in Cardiology. 2019; 15 (4): 450-466. Russian.
28. Hochberg MC. Mortality in osteoarthritis. Clinical & Experimental Rheumatology. 2008; 26 (5 Suppl 51): S120-4.
29. Caporali R, et al. Comorbid conditions in the AMICA study patients: effects on the quality of life and drug prescriptions by general practitioners and specialists. Seminars in Arthritis and Rheumatism. 2005; 35 (1 Suppl 1): 31-37. https://doi.org/10.1016/j.semarthrit.2005.02.004
30. Бойцов С.А. и др. Артериальная гипертония среди лиц 25-64 лет: распространенность, осведомленность, лечение и контроль. По материалам исследования эссе. Кардиоваскулярная терапия и профилактика. 2014; 13 (4): 4-14. Boytsov SA, et al. [Arterial hypertension among individuals of 25-64 years old: prevalence, awareness, treatment and control. By the data from ECCD]. Cardiovascular Therapy and Prevention. 2014; 13 (4): 4-14. Russian.
31. Louati K, et al. Association between diabetes mellitus and osteoarthritis: systematic literature review and meta-analy-sis. RMD Open. 2015; 1 (1): e000077. https://doi.org/ 10.1136/rmdopen-2015-000077
32. Schett G, et al. Vascular cell adhesion molecule 1 as a predictor of severe osteoarthritis of the hip and knee joints. Arthritis & Rheumatology. 2009; 60: 2381-2389. https:// doi.org/10.1002/art.24757
33. Inoue R, et al. Medical problems and risk factors of metabolic syndrome among radiographic knee osteoarthritis patients in the Japanese general population. Journal of Orthopedic Science. 2011; 16: 704-709. https://doi.org/ 10.1007/s00776-011-0157-9
34. Dube CE, et al. The relationship between smoking and knee osteoarthritis in the Osteoarthritis Initiative. Osteoar-thritis Cartilage. 2016; 24 (3): 465-472. https://doi.org/ 10.1016/j.joca.2015.09.015
35. Centers for Medicare and Medicaid Services. Chronic Conditions among Medicare Beneficiaries, Chartbook, 2012 Edition. Baltimore, MD: CMS.
36. Hawker GA, et al. All-cause mortality and serious cardiovascular events in people with hip and knee osteoarthritis: a population-based cohort study. PLoS One. 2014; 9 (3): e91286. https://doi.org/10.1371/journal.pone.0091286
37. Veronese N, et al. Osteoarthritis and mortality: A prospective cohort study and systematic review with meta-analy-sis. Seminars in Arthritis and Rheumatism. 2016; 46 (2): 160-167. https://doi.org/10.1016/j.semarthrit.2016.04.002
38. Hall AJ, et al. Association between osteoarthritis and cardiovascular disease: Systematic review and meta-analysis. European Journal of Preventive Cardiology. 2016; 23 (9): 938-46. https://doi.org/10.1177/2047487315610663
39. Cleveland RJ, Nelson AE, Callahan LF. Knee and hip oste-oarthritis as predictors of premature death: a review of the evidence. Clinical and Experimental Rheumatology. 2019; 37 Suppl 120 (5): 24-30.
40. Jones AC, et al. Diseases associated with calcium pyrophosphate deposition disease. Seminars in Arthritis and Rheumatism. 1992; 22 (3): 188-202. https://doi.org/ 10.1016/0049-0172(92)90019-a
41. Pawlotsky Y, et al. Elevated parathyroid hormone 44-68 and osteoarticular changes in patients with genetic hemochromatosis. Arthritis & Rheumatology. 1999; 42 (4): 799-806. https://doi.org/10.1002/1529-0131(199904)42:4<799::AID-ANR25>3.0.CO;2-4
42. Ea HK, et al. Chondrocalcinosis secondary to hypomag-nesemia in Gitelman's syndrome. The Journal of Rheumatology. 2005; 32: 1840-1842.
43. Jaccard YB, Gerster JC, Calame L. Mixed monosodium urate and calcium pyrophosphate crystal-induced arthropa-thy: a review of seventeen cases. Revue du rhumatisme. 1996; 63: 331-335.
44. Mathieu S, et al. Cardiovascular profile in osteoarthritis: a meta-analysis of cardiovascular events and risk factors. Joint Bone Spine. 2019; 86 (6): 679-684. https://doi.org/ 10.1016/j.jbspin.2019.06.013
45. Ridker PM, et al. C-reactive protein and parental history improve global cardiovascular risk prediction: the Reynolds Risk Score for men. Circulation. 2008; 118 (22): 2243-2251. https://doi.org/10.1161/CIRCULATIONA-HA.108.814251
46. Abhishek A, et al. Association between low cortical bone mineral density, soft-tissue calcification, vascular calcification and chondrocalcinosis: a case-control study. Annals of Rheumatic Disease. 2014; 73 (11): 1997-2002. https:// doi.org/10.1136/annrheumdis-2013-203400
47. Rutsch F, Terkeltaub R. Parallels between arterial and cartilage calcification: what understanding artery calcification can teach us about chondrocalcinosis. Current Opinion in Rheumatology. 2003; 15 (3): 302-310.
48. Shao JS, et al. Inflammation and the osteogenic regulation of vascular calcification: a review and perspective. Hypertension. 2010; 55 (3): 579-592. https://doi.org/10.1161/ HYPERTENSI0NAHA.109.134205
49. Pang L, et al. Pseudogout-associated inflammatory calcium pyrophosphate dihydrate microcrystals induce formation of neutrophil extracellular traps. The Journal of Immu-
nology. 2013; 190 (12): 6488-6500. https://doi.org/ 10.4049/jimmunol.1203215
50. Villa-Bellosta R, Hamczyk MR, Andrés V. Alternatively activated macrophages exhibit an anticalcifying activity dependent on extracellular ATP/pyrophosphate metabolism. American Journal of Physiology-Cell Physiology. 2016; 310 (10): C788-799. https://doi.org/10.1152/ajp-cell.00370.2015
51. Ильиных Е.В. и др. Сравнение наличия поражения коронарных артерий у пациентов с болезнью депонирования кристаллов пирофосфата кальция и остеоартри-том коленных суставов методом МСКТ. Всероссийский конгресс с международным участием ДНИ РЕВМАТОЛОГИИ В САНКТ-ПЕТЕРБУРГЕ - 2020. Сборник тезисов. СПб.: Изд-во «Человек и его здоровье», 2020. Ilinykh EV, et al. [Comparison of the coronary artery disease in patients with calcium pyrophosphate crystal deposition disease and knee osteoarthritis by MSCT. Russian Congress with International Participants «DAYS OF RHEUMATOLOGY IN ST. PETERSBURG - 2020». Thesis Collection. St. Petersburg: Publishing house «A man and his health», 2020. Russian.
52. Fernandes GS, Valdes AM. Cardiovascular disease and os-teoarthritis: common pathways and patient outcomes. European Journal of Clinical Investigation. 2015; 45 (4): 405-414. https://doi.org/10.1111/eci.12413
53. Cleveland RJ, et al. The impact of painful knee osteoarthritis on mortality: a community-based cohort study with over 24 years of follow-up. Osteoarthritis Cartilage. 2019; 27 (4): 593-602. https://doi.org/10.1016/jjoca.2018.12.008
Поступила 20.05.2021 Принята к опубликованию 22.06.2021 Received 20.05.2021 Accepted 22.06.2021
Сведения об авторах
Елисеев Максим Сергеевич - к.м.н., старший научный сотрудник ФГБНУ НИИР им В.А. Насоновой, лаборатория микрокристаллических артритов, Российская Федерация, 115522 Москва Каширское шоссе, 34А. Тел.: 8(903)590-98-49. E-mail: [email protected]. https://orcid.org/0000-0003-1191-5831.
Желябина Ольга Владимировна - младший научный сотрудник ФГБНУ НИИР им В.А. Насоновой, лаборатория микрокристаллических артритов, Российская Федерация, 115522 Москва, Каширское шоссе, 34А. Тел.: 8(915)071-11-90. E-mail: [email protected]. https://orcid.org/0000-0002-5394-7869.
Новикова Александра Михайловна - младший научный сотрудник ФГБНУ НИИР им В.А. Насоновой, лаборатория микрокристаллических артритов, Российская Федерация, 115522 Москва, Каширское шоссе, 34А. Тел.: 8(963)992-53-79. E-mail: [email protected]/ https://orcid.org/0000-0002-3667-722X.
Чикина Мария Николаевна - младший научный сотрудник ФГБНУ НИИР им В.А. Насоновой, лаборатория микрокристаллических артритов, Российская Федерация. 115522 Москва, Каширское шоссе, 34А. Тел.: 8(916)606-40-30. E-mail: [email protected]. https://orcid.org/0000-0002-8777-7597.
About the authors
Maxim S. Eliseev - Ph.D. in Medicine, Senior Researcher, Research Institute of Rheumatology named after V.A. Nasonova, Crystal-induced Arthritis Laboratory. E-mail: [email protected], https://orcid.org/0000-0003-1191-5831.
Olga V. Zhelyabina - Junior Researcher, Research Institute of Rheumatology named after V.A. Nasonova, Crystal-induced Arthritis Laboratory. E-mail: [email protected], https://orcid.org/0000-0002-5394-7869.
Alexandra M. Novikova - Junior Researcher, Research Institute of Rheumatology named after V.A. Nasonova, Crystal-induced Arthritis Laboratory. E-mail: [email protected], https://orcid.org/0000-0002-3667-722X.
Maria N. Chikina - Junior Researcher, Research Institute of Rheumatology named after V.A. Nasonova, Crystal-induced Arthritis Laboratory. E-mail: [email protected], https://orcid.org/0000-0002-8777-7597.
Все авторы принимали участие в разработке концепции статьи и в написании рукописи. Окончательная версия рукописи была одобрена всеми авторами.
