CC BY
97
«лихорадочный». Словарь С. И. Ожегова дает следующее толкование этому слову: «лихорадочное движение — нервное, суетливо-беспорядочное движение» [5. С. 263]. Переводчиком осознанно выбрано это слово — чтобы усилить экспрессивное значение.
Таким образом, необходимо отметить, что несовпадения в строе двух языков представляют большие трудности для перевода. Эти трудности колеблются в довольно широком диапазоне: от отдельных непереводимых элементов до всего исходного текста. Решение таких проблем достигается умением правильно производить различные переводческие трансформации. Как пишут Л. В. Кушнина и М. С. Силантьева, «в русском, британском языковом сознании и мировоззрении ценность концептов различна, она специфична для каждого языка и каждой культуры, обладая определенным этно- культурно отмеченным смыслом. Конечная цель переводчика в современном мире заключается в выявлении и транслировании доступными средствами национальной специфики обеих культур, то есть в
минимизации асимметрии межкультурной коммуникации» [3. С. 2].
Список литературы
1. Бурукина, О. А. Перевод в контексте современной когнитивной парадигмы // Вестник МГЛУ Перевод как когнитивная деятельность. М., 2003. С. 5-21.
2. Изард, К. Психология эмоций. СПб., 2000. 464 с.
3. Кушнина, Л. В. Языковая личность переводчика в сфере концепции переводческого пространства / Л. В. Кушнина, М. С. Силантьева // Вестн. Перм. ун-та. Сер. Российская и зарубежная филология. Пермь, 2011. С. 71-75.
4. Лоуренс, Д. Г Сыновья и любовники / пер. с англ. Р. Яблонской. М., 2010. 864 с.
5. Ожегов, С. И., Шведова, Н. Ю. Толковый словарь русского языка. М., 2003. 944 с.
6. Шаховский, В. И. Категоризация эмоций в лексико-семантической системе языка. Изд. 2-е, испр. и доп. М., 2008. 208 с.
7. Lawrence, D.H. Sons and Lovers. Middlesex, England, 2005. P. 5-416.
Вестник Челябинского государственного университета. 2011. № 24 (239). Филология. Искусствоведение. Вып. 57. С. 208-211.
Е. И. Голованова
ОТРАЖЕНИЕ ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО ВОСПРИЯТИЯ МИРА В УСТНОЙ КОММУНИКАЦИИ ФОТОГРАФОВ
В статье рассматриваются механизмы фиксации групповым сознанием профессионального восприятия мира, отраженные в текстах устной коммуникации. На примере фольклора фотографов демонстрируются особенности интрапрофессиональной трансляции специального знания и культурно значимых смыслов.
Ключевые слова: специальное знание, коммуникация, профессиональная среда, профессиональное восприятие, профессиональный фольклор.
В каждой профессиональной среде формируется представление о совокупности качеств, необходимых для успешного выполнения деятельности, достижения значимых в данной среде результатов и реализации потенциала человека. Эти представления фиксируются, сохраняются и транслируются при помощи разнообразных вербальных произведений, бытующих в повседневной коммуникации профессионалов и носящих в современных исследованиях общее название «профессиональный фольклор» [4; 5 и др.].
Фольклор отдельных профессиональных сообществ и групп, с одной стороны, генетически
связан с общефольклорной традицией, поскольку отражает важнейшие для этноса аксиологические представления (подробнее см. [2]), но, с другой стороны, эти представления получают здесь своеобразное преломление — в соответствии со спецификой профессиональной картины мира.
Обратимся к анализу типичных для профессионального фольклора фотографов тем, сюжетов и мотивов на примере записей, полученных студентами Челябинского государственного педагогического университета в 2009 году.
Важнейшая функция профессионального фольклора — социально-групповая идентифи-
кация. Именно поэтому особое место в подобных текстах занимают специальные выражения, характерные для определенной профессиональной среды (на них могут строиться разнообразные шутки и анекдоты, см. [1; 3]). Использование привычных для повседневной деятельности специалистов слов и выражений, не известных непосвященным, позволяет актуализировать в устных текстах оппозицию «свой» — «чужой» (профессионал — дилетант).
По свидетельству Л. А. Ковалевой, 1976 г. р., хотя официально место работы фотографа обозначается как фотолаборатория или фотомастерская (до 1990-х годов существовали даже фотоцеха), фотографы между собой говорят: «Я сейчас в лабораторию, а потом куда-нибудь». «Обычно у всех фотографических принадлежностей слово «фото» опускается в разговорной речи: и это либо «аппарат», либо «объектив», или «вспышка» — «пыха» говорят. Но такого, чтобы полностью произносили слово «фотооборудование», «фотоаппаратура» — такого точно не встречается. Ну, бывает, кто-нибудь купил новый фотоаппарат, коллеги подходят, интересуются, смотрят и говорят: «О, это хорошая машинка».
О специальном «языке» фотографов рассуждает и другой информант — Д. В. Куткин, 1965 г. р.: «Раньше как звали? «Съемка», а сейчас — «фотосессия». Звучит по-идиотски < . > Но они [специальные названия] тоже нужны, как и. скажем, той же медицине, для того чтобы клиент не догадался, что с ним будут делать и сколько это будет стоить на самом деле. Та же диафрагма на сленге фотографов просто кидается словом «дырка» — не все поймут, что это «диафрагма». «Дыра восемь» — нормально. < . > в Омске было на экзаменах. Главный инженер спрашивает Димку Спирина из Шушенского: «Какая самая хорошая диафрагма?» Тот, не думая, с ходу говорит: «Восемь». Инженер говорит: «Правильно». Экзамен идет дальше. То есть вопрос ни о чем, ответ ни о чем, но они друг друга поняли. При этом всем приятно, конечно же: один показал свои знания, другой — подтвердил, что он знает, о чем его спросили».
В приведенном тексте недвусмысленно выражено представление о культе специального знания. Не случайно в ситуациях, когда нужно показать дистанцию между специальным и обыденным знанием, фотографы используют понятные только им выражения. Так, информант отмечает: «В среде фотографов бытуют фразы, которые употребляются, например, для обсуж-
дения чужих снимков (чтобы кого-то покритиковать): «Ну, ББ какое-то странное. Красный цвет, что ли, повыбивало или просто все пьяные? (ББ — баланс белого)»; «Горизонт завален у вас на снимке!»; «Цвета жухловаты. Камерный джипег, да?»; «Дырку слабо было на пару стопов прикрыть?»; «Шевеленка, я бы такой снимок сразу в мусор отправил. Пыль на матрице» (зап. от Л. А. Ковалевой).
Знание — прерогатива профессионала. Претензии дилетантов на обладание им и использование в специальной сфере становятся предметом осмеяния в профессиональном фольклоре, ср.: «В печати был один такой маленький нарисованный комикс — «Из жизни двух свиней». Встречаются две свиньи, у одной в руках маленький фотоаппарат. Вторая говорит: «Привет, Свинья!» — «Привет!» — «Чем занимаешься?» — «Да вот, занимаюсь фотографией» и показывает фотоаппарат.— «О, теперь ты всё будешь знать о выдержке, диафрагме, экспозиции, глубине резкости» — «Нет, я просто нажимаю эту маленькую кругленькую кнопочку» (зап. от А. В. Исакова, 1967 г. р.).
Особый взгляд фотографа на мир, важный для вхождения в профессию, выражен в следующем тексте: «Вот буквально недавно я со студентами поспорил: сколько времени суток в сутках? Они смогли назвать всего четыре. На самом деле я различал девять или десять времен суток. То есть время до рассвета, когда солнце над горизонтом, потом собственно рассвет, потом период утреннего освещения, со стольки до столь-ки... Потом, когда после восьми часов солнце дальше встает, ближе к полудню — вот еще какой-то период. Потом собственно полдень, потом после полудня, потом вечерний закат, потом вечерние сумерки; потом, когда солнце село под горизонт, будет еще небо светлое, синее. Потом, значит, когда вообще уже ночь. И отдельной песней стоит, значит, когда полнолуние еще» (зап. от А. В. Исакова).
Бытующие в среде фотографов шутки, анекдоты, байки так или иначе отражают особенности их профессиональной культуры, профессионального видения мира. Приведем наиболее популярные анекдоты:
Разговаривают два фотографа: «А я вчера с девушкой познакомился»,— говорит один. «Красивая?» — «Смотря как свет поставить».
Приходит фотограф к фотографу в гости на ужин. Хозяйка просит его сделать несколько кадров застолья и гостей, после чего говорит: «Я видела ваши фотокарточки. Они такие кра-
сивые — наверное, у вас дорогой фотоаппарат». После ужина, уходя домой, фотограф подходит к хозяйке и говорит: «Спасибо вам большое за ужин, вы так вкусно готовите. У вас, наверное, дорогие кастрюли?» (зап. от Л. А. Ковалевой).
Любимые шутки фотографов обычно строятся на игре слов, сравните: Фотограф проявлял выдержку (для фотографа это абсолютно бессмысленное выражение, но вполне адекватное в общеязыковом контексте); Проявил себя? Закрепи!!! (аналогичный пример); Мир не идеален. Но мы над этим работаем (лозунг размещен на персональном сайте фотографа в Интернете).
Широкое хождение в кругу фотографов имеют и профессиональные байки:
Фотограф приходит в гости к другому. Тот говорит: «Что ты стоишь в коридоре, сними куртку». Он достает фотоаппарат и начинает ее снимать.
Идут два фотографа, один спотыкается, падает в лужу, второй, не задумываясь, падает рядом с ним и тут же спрашивает: «Что снимаем?» (зап. от А. В. Исакова)
Для устной традиции, сформированной в мужской профессиональной среде, традиционным является мотив нарушения привычного порядка из-за присутствия женщины. Например: «Когда мы в колледже преподавали, я взял с собой фотоаппарат <.> На пленку листовую снимали: затвор взводишь. девочки пытаются снимать — затвор не срабатывает. Просто не поднимается и все. Я на кнопку нажимаю — вспышка срабатывает. Почему — непонятно: делаем то же самое всё» (зап. от Д. В. Куткина).
В вербальной коммуникации фиксируется многолетний опыт профессионалов, передается накопленная ими мудрость. Общим местом для многих текстов является смысл «надо любить то, с чем работаешь». В среде фотографов это очень четко осознается: «.надо с аппаратурой уважительно, и она тебе уже не откажет с работой. Это так же, наверное, как у водителей: вроде как машина чуть ли не живое существо. Так и фотоаппарат: надо его холить, лелеять...» Перед нами — типичная для профессионального фольклора персонификация объекта профессиональной деятельности, наделение его жизненной силой, энергией и даже душой.
Особенности профессионального восприятия иллюстрирует следующий текст: «Есть такие выражения, которые кто-то использует, кто-то нет. Например, те же фотографии, «фотоснимки» — я так называю. Но когда слышу
слово «фотки», меня начинает трясти — это пренебрежительное отношение к своей работе! Фотографию называть фоткой может только человек, либо не понимающий ничего, либо не уважающий ни свою работу, ни себя самого. А вот камера тоже. Я, скажем, называю «камера», «корпус». Английское слово «боди» как-то слух режет. Но когда-то услышал слово «тушка» — ну «боди» вроде, корпус, как бы дословный перевод, еще «тушка» — корпуса без объективов. Мне это не нравится — твой инструмент, который ты должен холить и лелеять, и вдруг — тушка. На мой взгляд, это как-то звучит. как нечто такое окровавленное, без головы. Неприятно, правда же? То есть надо уважать не только себя и свою работу, но и инструмент, которым ты пользуешься. Как можно некрасивым инструментом делать красивые вещи? — Невозможно» (зап. от Д. В. Куткина). В данном случае обнаруживаем характерный для людей творческих профессий культ Красоты.
Особое место в профессиональном фольклоре занимают рассказы, связанные с обрядами посвящения: «.вступление новичка в фотоклуб — это праздник для всех остальных. В челябинском фотоклубе были традиции. Когда в фотоклуб принимали, нужно было представить либо свою коллекцию, либо < ..> подготовить какую-то речь о творчестве, а потом уже застолье. Я до сих пор помню, как принимали в фотоклуб. Было две команды: команда Васи Иванова и команда Смышляева. И Иванов со Смышляевым по лимону ели. Целый лимон со шкуркой, без сахара. Так они вступали в фотоклуб» (зап. от Д. В. Куткина).
Наконец, актуальными для профессиональной устной традиции в целом и для фольклора фотографов, в частности, оказываются истории о помощи сверхъестественных сил: «Когда у меня еще был пленочный «Никон», мы четыре часа карабкались на Зюраткуль. <.> погода была плохая. весь подъем был дождь. А на самой вершине наш проводник что-то там пошептал, и погода «открылась». А такое «окно», прямо как бы над вершиной, и солнце — весь час, сколько мы были, было солнце. Но обратная сторона, что вот какая-то энергетика проявилась: электронный «Никон» выдал ошибку и ни в какую не стал работать. Пришлось его спрятать в рюкзак, достать старый добрый пленочный «Зенит», которому нечем, значит, мудрить. И вот «Зенитом» я все отснимал, на удивление как бы всё хорошо. А спустились вниз — сразу же это «окно» закрылось, пого-
да испортилась, но зато и пленочный «Никон» заработал. Я считаю, что какая-то энергетика все-таки была. Внизу он потом работал нормально. Такие вот случаи бывают» (зап. от А. В. Исакова).
Таким образом, в устной профессиональной коммуникации фотографов функционирует определенный круг мотивов и сюжетов, позволяющий им объективировать и сохранять специфику группового восприятия мира представителями этой профессии. Типологическую основу подобных текстов составляют художественные принципы фольклора и фольклорного сознания, но отличие от других разновидностей профессионального фольклора обусловлено характером конкретной деятельности, выполняемой людьми.
Список литературы
1. Блажес, В. В. Юмористические рассказы и анекдоты в рабочей среде // Фольклор Урала. Свердловск, 1984. Вып. 8. С. 21-36.
2. Голованов, И. А. Константы фольклорного сознания в устной народной прозе Урала (XX-XXI вв.). Челябинск, 2009. 251 с.
3. Голованова, Е. И. Профессиональная личность в уральском фольклоре // Образный мир традиционной культуры : сб. ст. М., 2010. С. 111-118.
4. Добровольская, В. Е. Прескрипции, бытующие в среде кладбищенских работников // Фольклор малых социальных групп: традиции и современность : сб. науч. ст. М., 2008. С. 126-133.
5. Щепанская, Т. Б. Фольклор профессиональных сообществ: приметы // Первый Всероссийский конгресс фольклористов : сб. докл. Т. II. М., 2006. С. 405-427.
Вестник Челябинского государственного университета. 2011. № 24 (239). Филология. Искусствоведение. Вып. 57. С. 211-213.
М. А. Грачев
К ВОПРОСУ ОБ ИЗУЧЕНИИ СОЦИОЛЕКТИЗМОВ В ПРОФЕССИОНАЛЬНОМ ЯЗЫКЕ СИЛОВЫХ СТРУКТУР
В статье рассматриваются особенности профессионального языка работников силовых структур. Показывается, что представителями каждой отдельной профессии вырабатывается свой язык, состоящий из уникальной совокупности единиц.
Ключевые слова: социолект, профессиональный язык, жаргонизм, арготизм, интержаргон.
Под социолектами мы понимаем арго, жаргоны и условные языки. По мнению Д. С. Лихачева. социолектизмы в большей степени используются в профессиях, связанных с риском для жизни и здоровья: военных, альпинистов, таксистов, сотрудников правоохранительных органов и проч. [3]. Можно свидетельствовать о том, что именно в этих категориях профессий наиболее полно развита и субкультура: жаргоны, песни, пословицы, поговорки, неформальные правила поведения и проч. Одним из главных лексических элементов в профессиональном языке представителей силовых структур: военных, милиционеров, судебных приставов, диверсантов, разведчиков и проч.— являются производственные жаргонизмы.
Вопрос о профессиональных языках следует начинать с разграничения терминов, тем более что в их определениях содержатся неточности. Например, О. С. Ахманова считает, что «язы-
ки профессиональные — социальные диалекты данного языка, бытующие среди лиц, принадлежащих к одной и той же профессии» [1. С. 534]. Данное определение, на наш взгляд, является неудачным, так как понятие «профессиональные языки» включают и нормированную лексику и ненормированную, между тем в социальном диалекте содержится исключительно ненормированная лексика. Кроме того, часть ее может употребляться не только в какой-либо одной профессии, но и в нескольких.
Некоторые ученые-лингвисты наряду с жаргонизмами выделяют еще такую лексическую единицу как профессионализмы. Так, по мнению В. Н. Ярцевой, «профессионализмы — слова и выражения, свойственные речи представителей той или иной профессии или сферы деятельности, проникающие в общелитературное употребление (преимущественно в устную речь) и обычно выступающие как просторечные, эмо-
