CC BY
157
2. Сергеев, Н.К. Непрерывное педагогическое образование: концепция и технологии учебно-научно-педагогических комплексов: монография / Н.К. Сергеев. — СПб. — Волгоград: Перемена, 1997. — 166 с.
3. Выготский, Л.С. Педагогическая психология / Л.С. Выготский. — М.: Педагогика, 1991. — 480 с.
4. Божович, Л.И. Избранные психологические труды. Проблемы формирования личности / Л.И. Божович; под ред. Д.И. Фельдштейна. — М.: Педагогика, 1995. — 166 с.
5. Критика теоретико-методологических основ современной буржуазной педагогики: сб. науч. трудов: в 2 ч. / Под ред. Ф.И. Юрченко. — М.: НИИОП АПН СССР, 1974. — Ч. 1. — 187 с.
6. Костюк, Г.С. Избранные психологические труды / Г.С. Костюк. — М.: Педагогика, 1988. — 304 с.
7. Андреев, В.И. Педагогика: учеб. курс для творческого саморазвития / В.И. Андреев. — Казань: Центр инновационных технологий, 2000. — 608 с.
УДК 81+008 Н.Ю. Казакова
Институт языкознания Российской академии наук
ОТРАЖЕНИЕ ОБЩЕЧЕЛОВЕЧЕСКИХ В НАЦИОНАЛЬНЫХ КУЛЬТУРАХ
Особое место при изучении культуры занимают универсалии, или общечеловеческие репрезентации накопленного культурного опыта, которые понимаются как структурные единицы человеческого сознания, хранящие совокупность знаний, сопровождающих человека с глубокой древности и являющихся частью национальной культуры. В условиях глобализации культурных и миграционных процессов, активного взаимопроникновения и расширения межкультурных связей исследования общечеловеческих ценностей в языковом сознании носителей разных культур становятся все более актуальными.
Антропоцентрическая парадигма современного языкознания позволяет распознать в знаках языка не только знаки культуры, но и феномен национально-культурной специфики языкового сознания. Именно язык выступает как основной носитель культурных ценностей и регулятор общественных отношений. В условиях постмодернистской картины мира культуры разных народов в целом характеризуются многомерностью, динамичностью, связью с глобальными процессами, кризисом традиционной идентичности. Языковое сознание, по мнению польско-австралийского лингвиста А. Вежбицкой, не только антропоцентрично, но и этноцентрично, так как образ мира меняется от одной культуры к другой [1]. Не существует, с одной стороны, двух абсолютно тождественных национальных культур, нет одинаковых образов сознания, отображающих одинаковые или даже один и тот же культурный предмет [2, с. 44]. Поскольку «в основе мировиде-ния и миропонимания каждого народа лежит своя система предметных значений, социальных стереотипов, когнитивных схем, сознание человека всегда этнически обусловлено» [3, с. 20]. Все это непосредственно влияет на процессы языкового картирования и предполагает различную степень националь-
ЦЕННОСТЕЙ
ной маркированности языковой единицы с вариабельным коэффициентом национально-культурной детерминированности.
Но, с другой стороны, анализируя языковую картину мира в плане правил и норм поведения, А. Вежбицкая высказывает свое глубокое убеждение, что, несмотря на внешнее разнообразие языков и культур, человечество обладает несомненной культурной общностью, которая позволяет постулировать универсальный семантический метаязык [1].
Реалии динамичного XXI века диктуют необходимость усиленного общения носителей разных языков и культур, т. е. неидентичных языковых сознаний, и поэтому, чем точнее понимают общность и различие языковых сознаний коммуникантов, тем адекватнее и плодотворнее преодолевают ментальную несовместимость.
Особую значимость на рубеже ХХ—ХХ1 вв. приобрел в силу резкого усиления напряженности, нетерпимости, труднопреодолимой ментальной несовместимости людей анализ общечеловеческих ценностей, способных в отсутствие системы общественно значимых целей сплотить этнос и обеспечить его дальнейшее развитие. Актуальность обращения к лингвокультурологическому анализу общечеловеческих ценностей, в частности, для современной России обусловлена, прежде всего, кризисным состоянием российского менталитета: старая система ценностей, сложившаяся в советский период, оказалась разрушенной, а новая, — либерально-демократическая, — еще только формируется. Система ценностей современного российского социума является объектом анализа научного сообщества. Аксиологическое сознание — это часть языкового (и неязыкового) сознания, анализ которого особенно необходим в современных условиях все возрастающего общения носителей неидентич-
ных языковых сознаний. Аксиологическое сознание функционирует с опорой на вербальные и невербальные знаковые объективации (овнешнения), анализ форм которых неизбежно подводит к необходимости определить онтологию процесса объективации (овнешнения), т. е. указать фрагмент реальной действительности, которым является протекающая в процессе речевого общения совместная деятельность членов социума. Ценностные ориентиры формируются в жизни общества с того момента, как только совместная деятельность его членов оказывается в структуре социальных отношений, и каждый индивид как член этого общества должен учитывать права и обязанности другого человека, с которым он сотрудничает [4, с. 6].
Универсалии, или общечеловеческие репрезентации накопленного культурного опыта, которые играют большую роль при изучении этнических культур, можно условно разделить на два основных блока. Первый охватывает категории, которые описывают предметный мир, преобразуемый в деятельности, а второй блок содержит категории, характеризующие человека как члена социума, т. е. описывают его в структуре социальных отношений, таких как труд, сознание, истина, добро, красота, вера, надежда, долг, совесть, справедливость, свобода и др. [4, с. 98]. На данном этапе развития цивилизации социальные ценности, проходя через призму индивидуальной жизнедеятельности, входят в психологическую структуру личности как ценности личностные и становятся источниками ее мотивации.
Целью статьи является описание содержания общечеловеческих ценностей (ОЦ):родина, дом, семья в рамках межкультурного сопоставления.
Сейчас во всем мире и особенно в Европе чрезвычайно велик интерес к проблемам межкультурного общения (МО). Этим в первую очередь занимаются культурологи, лингвисты, политологи. Особенно интенсивно проблемы МО в конце XX века разрабатывались в ФРГ, которая в значительном количестве принимала преследуемых по политическим мотивам и интегрировала их в немецкое общество [2]. После распада социалистического лагеря в ФРГ усилился поток этнических немцев из России и других стран Восточной Европы, что в свою очередь поставило проблему их интеграции в немецкую культуру. В настоящее время между Российской Федерацией и Германией происходит интенсивный «межкультурный» обмен людьми в политике и дипломатии, в частном бизнесе и учебных процессах, культурных и туристических проектах.
Межкультурное общение, которое происходит только в форме «общения сознаний» — это новая онтология анализа языкового сознания. Проблему общения носителей разных культур, по мнению Е.Ф. Тарасова, целесообразно понимать не как проблему разных языков, а как проблему общения но-
сителей разных национальных сознаний. Первоначальный диалог культур происходит в сознании би-культурного билингва, который, владея образами сознания своей и чужой культур, рефлексирует над различием этих образов и описывает это различие в текстах, которые затем осмысляются, интерпретируются. Так, если носитель русского и носитель немецкого языков, общаясь по-немецки, используют слово Haus или же оба, общаясь на русском, используют слово дом (как жилище), то в обоих случаях для понимания слов Haus и дом немец использует один и тот же образ сознания, сложившийся в немецкой культуре. Аналогично поступает и носитель русской культуры, используя для построения мыслей при кодировании и декодировании понимания двух слов Haus и дом один образ сознания, который бытует в русской культуре. Но, если русский, более глубоко постигая немецкую культуру, со словом Haus будет ассоциировать образ, сходный с образом носителей немецкой культуры, то произойдет достижение взаимопонимания коммуникантов, которые уже обладают общностью знаний об используемом языке и общностью о мире в форме образов сознаний. «Любой диалог культур реально протекает только в сознании носителя конкретной культуры, которому удалось постигнуть образы сознания носителей другой культуры в ходе рефлексии над различиями квазиидентичных образов своей и чужой культур» [2, с. 40]. Исследование языкового сознания позволяет сопоставить образы сознания, ов-нешняемые словами в двух языках. Но для такого межкультурного сопоставления образов сознания необходимо предварительно описать и зафиксировать знания, входящие в эти образы.
Несмотря на то, что в последнее десятилетие исследователи неоднократно обращались к изучению ОЦ родина, дом, семья и их репрезентаций в различных языковых картинах мира, сам дискурс, в рамках которого функционирует представление об этих ценностях, в настоящее время является недостаточно проработанным.
В исследованиях языковой картины мира наибольший интерес получила проблема пространственных представлений в картине мира социума и отдельного человека. Являясь важной вехой в жизни человека, пространство находит отражение и в системе языка. Поэтому при исследовании ОЦ родина, дом важно учитывать, что они, с одной стороны, являются моделью мироздания, а с другой — и в какой-то мере проекцией самого человека.
Актуальность изучения ОЦ родина объясняется тем, что в условиях становления нового мирового порядка, политики открытости в отношениях между различными странами и культурами, создания единого информационного пространства современных политических и экономических условиях в России и Германии активно осмысливаются роль места ро-
ждения, территории проживания, традиций этноса и языковой общности в жизни отдельного индивида. Особый интерес ученых в XX—XXI вв. к изучению общечеловеческой ценности родина, имеющей непреходящую значимость для каждой национальной культуры, вызван актуализацией проблем национальной идентичности и их отражением и выражением в языке. Концепт родина является реляционным концептом: в его структуре обязательно должно быть наличие параметра отношения (родина всегда чья-то) и наличие субъекта, осознающего есть ли у него родина или ее нет. В языках, располагающих несколькими лексическими единицами для выражения понятия родина, наблюдается противопоставление «малой родины», «личностно своего пространства» и «большой родины» — отечества как государства. Таким образом, в концепте родина выделяется идеологическая составляющая, свидетельствующая о том, что этот концепт является не только общечеловеческой ценностью, но и характерной чертой социального портрета человека, неотъемлемым способом выражения его национальной идентичности. При анализе концепта родина в идеологическом дискурсе опираются на представления о концепте как сгустке культуры в сознании человека; как многомерном образовании, обладающем признаками вербализованности и этнокультурной маркированности. Признавая факт укрепления патриотизма, в последние годы в России по сравнению со временем после ликвидации советского государства, можно видеть, что у большинства россиян понятие родины рассматривается как непререкаемая ценность, нравственный идеал, что в современном российском обществе проводится большая работа по формированию моральных качеств гражданина нашей страны.
Ключевые слова, номинирующее ценность дом / Haus есть единицы лексической системы русского и немецкого языков, которые в совокупности значений несут основную информацию о предмете реальной действительности. Реальные акты употребления слова воспроизводят движение, переход от чувственных компонентов к актуализации понятия и построению его дефиниции.
На основе проведенного семасиологического и деффиниционного анализа определяют, что структура значения дом в русской и немецкой культуре почти одинакова и представлена совокупностью следующих микрополей: 1) дом — жилище; 2) дом — семья; 3) дом — здание, строение. Но такие важные для русского языкового сознания семантические составляющие лексемы дом как «очаг», «семейность», «душевность», «защищенность» характерны уже для другой лексемы das heim, которая выражает личностное отношение к дому. Таким образом, национальная специфика концепта дом в большей степени представлена в лексической си-
стеме языка. Анализ немецких пословиц, которые в большинстве случаев не отличаются от русских, свидетельствует о том, что в национальной культуре русских и немцев есть много общего: «дом легче поджечь, чем потушить», «в одном доме не прокормишь двух собак», «нет дома без мышки», «пусти козла в огород», «в гостях хорошо, а дома лучше», «не болтай перед господами о том, что у тебя есть в доме».
Анализируя данные первого параллельного русско-немецкого ассоциативного словаря «Ассоциативные нормы русского и немецкого языка», вышедшего в 2004 году, необходимо отметить, что реакции русских на слово-стимул дом по сравнению с немецкими оказались крайне разобщенными: 65,38 % ответов составили разные реакции, из них 50 % — единичные. Отсутствие устойчивости ассо-циатов со словом дом у русских испытуемых может свидетельствовать о том, что ОЦ дом в русском языковом сознании молодого поколения еще точно не определилась. Среди немецких респондентов на слово-символ Haus 11,37 % дали реакцию gross «большой», которая имеет очень убедительную частоту 58; 9,22 % дали реакцию wohnen «жить» — частота 47. Разные реакции у немцев на символ Haus составили лишь 27,06 %, а единичные — 17,65 % [5].
Национальное своеобразие ОЦ дом проявляется больше во внешнем и внутреннем дизайне домов, в ведении домашнего хозяйства, в отношении к своему собственному и уважению к чужому дому. В немецкой культуре дом воспринимается прежде всего как личная собственность и безопасное жизненное пространство: «мой дом — моя крепость». Но при этом необходимо отметить, что в обществе постоянно формируются новые образы сознания. Если раньше образ дома у носителя русского языкового сознания никоим образом не ассоциировался с крепостью, то в постперестроечное время в России вместе с появлением частной собственности и проникновением западных ценностей, в которых одно из центральных мест занимает представление о неприкосновенности жилища, в обыденном сознании современного россиянина складывается новый образ дома, как неприступной крепости и оплота надежности в агрессивной окружающей среде.
Общечеловеческая ценность семья также является одним из базовых концептов для любого национального сообщества и имеет особую значимость как конституирующий элемент большинства социумов. Семья, как первичная институционализируемая социальная форма совместной жизни людей и выполняющая важнейшую роль в воспроизводстве жизни, социализации индивида, его органической связи с обществом, имеет богатую историю и постоянно трансформируется. Передаваемые из поколения в поколение нормы семейного пове-
дения становятся традициями, во многом определяют нравственно-эстетические, психологические, религиозные потребности личности и обладают национальной спецификой. Множество семей разных социальных слоев и страт, составляют в целом общество и отражают сложную палитру системы общественных отношений разных стран, которые актуализируются в национально-специфических характеристиках концепта.
Основные теоретические дискуссии за послевоенное время относительно изменения общественных ценностей в развитых индустриальных странах ведутся вокруг теории Р. Ингельгар-да, в соответствии с которой достигнутый уровень развития западного общества позволил создать такие условия для удовлетворения первичных базовых материальных потребностей, который объективно приводит к формированию принципиально новой системы постматериалистических ценностей, отражающей более высокий уровень социальных запросов, касающийся повышения качества жизни, создания условий для самовыражения личности и ее более активного участия в общественной жизни. Степень удовлетворенности жизнью во многом влияет на формирование всей системы социальных ценностей, в том числе и на ОЦ семья. Чтобы наглядно показать трансформацию социальных ценностей российской молодежи в современных условиях, следует проанализировать результаты исследований, которые были проведены с разницей в 10 лет. Опрос студентов, проведенный в ноябре 1995 года в рамках совместного российско-немецкого учебно-научного проекта «Студент и политика» в г. Санкт-Петербурге и среди немецких студентов Билефельдского университета осенью 1994 года показал, что более 80,6 % студентов в России на первое место ставили стремление к материальному благу и самореализации (для сравнения в Германии — 37 %). Важность семьи для российской молодежи в середине 1990-х гг. по сравнению с немецкой была оценена в 4,06 балла по пятибалльной шкале, а у немецкой молодежи — в 3,3 балла, что свидетельствует об уменьшении роли института семьи в современном западном обществе. В условиях трансформации российского общества в семье, как саморазвивающейся системе, происходит изменение ее функций, структуры, ролевого поведения членов семьи. Семейная среда стала рассматриваться не только как важнейшее условие формирования личности, но и в качестве защитной функции, снятия психологических стрессов, нервного напряжения человека (концепция семьи как «психологического убежища»). Согласно И.Г. Дубову, семья для подавляющего большинства респондентов (61 %), которые в материальном отношении живут, по их мнению, «трудно», является важным условием выживания [6]. По ре-
зультатам общероссийского опроса, проведенного Фондом «Общественное мнение» в феврале-марте 2009 г., семью назвали самой важной ценностью уже почти две трети (62 %) участников общероссийского опроса. Новое поколение 2000-х гг. стало более восприимчиво к традиционным, в том числе и семейным ценностям; главной ценностью для них становится семья, а не материальные ценности.
Более подробно можно остановиться на анализе данных исследования взаимосвязи базовых ценностей, которое проводилось в 2001 году в Томской области в рамках проекта «Томская инициатива» методом формализованного интервью с 1566 совершеннолетними жителями региона и было квотировано по полу, возрасту, образованию. Каждый такой «замер» социальных отношений отражает вектор общественных изменений и влияет на базовые ценности современных россиян [6, с. 208]. Ценностный профиль респондентов, полученный на основе линейного распределения, свидетельствует о ярко выраженной семейно-приватной ориентации. Семья (51 % ответов) с большим отрывом от остальных ценностей, считающихся важными «для себя», занимает вторую позицию, уступив лишь ОЦ здоровье (65 % ответов) [6, с. 211]. А вот среди ценностей, считающихся важными «для страны», ценность семья получила всего 7,2 % ответов [6, с. 335]. Для того чтобы эмпирически зафиксировать и описать процессы социализации личности, «Томская инициатива» предприняла попытку вычленить группы респондентов на основе преобладания активных или пассивных форм их жизнедеятельности. 61,1 % респондентов активной группы, 48,3 % пассивной группы выбрали ценность семья. При рассмотрении иерархии базовых жизненных ценностей у носителей различных ментальных типов обнаружено, что так называемые «анархисты», «либералы» отдают значительное предпочтение ОЦ семья, а «традиционные консерваторы», «традиционалисты» и «неоконсерваторы» ОЦ семья фактически игнорируют [6, с. 66].
В условиях активизации взаимодействия между людьми совершенно разных ценностей, убеждений и верований и одновременно с этим учащающимися на почве культурных различий недоразумениями и конфликтами особую значимость приобретают сравнительные межкультурные исследования ценностей, использующие разнообразные методики. Многолетние исследования ценностей проводились Ф. Клакхоном, Ф. Стродтбеком, С. Моррисом, М. Рокичем, Р. Ингельхартом, Ш. Шварцем, М. Гудманом, В.А. Ядовым и многими другими. Но наиболее сложной является проблема выбора метода исследования ценностей представителей разных культур, поиск оснований для сравнения и адекватная передача смысла. Так, по-видимому, результаты, полученные на выборках студентов,
не могут быть обобщены на всех представителей культуры из-за нерепрезентативности данных.
Для выявления общего и отличного ОЦ семья в русской и немецкой национальной культуре надо обратиться к результатам первой волны ведущего международного сравнительного проекта «Европейское социальное исследование» (ЕСС), который в 2006 году был проведен (наряду с более чем 20 европейскими странами) и в России, носит мониторинговый характер и на сегодняшний день является наиболее авторитетным источником данных о динамике и векторах движения европейских обществ [7].
ОЦ семья, являясь многоуровневым, устойчивым, обладающим социальной обусловленностью концептом, как мировоззренческая универсалия функционирует в различных типах дискурса. Общественно значимое содержание ОЦ семья в русском и немецком языковом сознании раскрывается через такие понятия, как «семейные ценности», «семья как социальный институт», «семейные проблемы жизнедеятельности детей и женщин», «морально-правовой союз мужчины и женщины».
По мнению члена-корреспондента РАН Н.И. Лапина, «Символическое пространство духовной культуры, объективированное в ценностях и нормах поведения не имеет физических границ; оно многослойно и включает несколько типов культур» [9]. Анализируя комплексные данные ЕСС, можно выявить сходство и отличие современных русских и немцев по комплексному набору социальных показателей, которые необходимы для раскрытия ОЦ семья. При этом необходимо учитывать, что Германия входит в первую группу стран, в которых ведущим стал постиндустриальный уклад, а Россия входит во вторую группу стран с преобладанием индустриального уклада. По 8 из 10 ценностных индексов Россия занимает крайние или близкие к краям позиции среди 20 европейских стран, Германия занимает не ниже среднего уровня.
В сегодняшней России, как и в Германии, несмотря на то, что семья традиционно является объектом внимания всех религий, религиозность среди самых распространенных конфессий не способствует укреплению семьи. Так, в России в разводе находится каждый десятый человек вне зависимости от степени религиозности и конфессиональной принадлежности. В гражданском браке состояли или состоят каждый четвертый православный и практически каждый 5-й последователь ислама. Из 20 европейских стран Россия оказалась единственной, где больше половины респондентов не имеют собственной полной семьи, основанной на фактическом браке, независимо от того, зарегистрирован ли он. Лишь у 40,9 % россиянок есть мужья или партнеры. В Германии данный показатель составляет 58,4 %. По показателю брачно-сти Россия уступает Германии, а по доли когда-либо разведенных среди мужчин и женщин ее.
В подтверждение положения о динамике базовых ценностей населения России сопоставим результаты всероссийского мониторинга «Ценности и интересы россиян», который с 1990 г. каждые четыре года осуществляет Центр изучения социокультурных изменений (ЦИСИ) Института философии РАН, и материалы программы «Социокультурная эволюция России и ее регионов», также реализуемой по разработанной ЦИСИ методике. По мнению Н.И. Лапина, все ценности в определенной мере интегрирует и дифференцирует население страны. По данным пяти общероссийских мони-торингов (1990, 1994, 1998, 2002, 2006 гг.) ОЦ семья, отнесенная к традиционному типу ценностей, вошла в верхний слой интегрирующего кластера. ОЦ семья по итогам проведенного исследования в 2006—2007 гг. по России и 8 ее регионов в иерархии ценностей стала универсальной доминантой жизнеобеспечивающего кластера. Отсюда следует, что большинство российского населения придерживается ориентации на семью, как один из смыслов жизни. Так, большинство населения Чувашской Республики, в которой уже на протяжении 20 лет проводится грамотная семейная политика, напрямую связывает семью с благополучием.
Таким образом, проанализировав такие важные общечеловеческие ценности, как родина, дом, семья в русской и немецкой национальных культурах, можно сделать следующие выводы:
1. ОЦ родина, дом, семья на уровне общественного и обыденного сознания представляет собой важнейшие культурные, ментальные, языковые пространственные константы, составляющие русскую и немецкую национальные картины мира.
2. Слова родина, дом, семья активно используются в русском и немецком языках и имеет регулярную лексикализацию. Проведенное исследование свидетельствует о достаточной общности лексем родина, дом, семья в русском и немецком языках, что, в частности, подтверждает статус концепта родина, дом, семья как общечеловеческих ценностей.
3. Практической целью было описать отношение представителей русской и немецкой культур к ОЦ родина, дом, семья, что является важной составляющей при разработке алгоритма успешной межкультурной коммуникации.
4. ОЦ родина, дом, семья, несмотря на длительное существование, окончательно не сформированы, изменения социально-экономических и культурных условий ведут к их трансформациям, к возникновению новых средств вербализации.
Список литературы
1. Вежбицкая, А. Язык. Культура. Познание / А. Вежбицкая. — М.: Русские словари, 1996. — 416 с.
2. Тарасов, Е.Ф. Актуальные проблемы анализа языкового сознания / Е.Ф. Тарасов // Языковое сознание
и образ мира. — М.: Институт языкознания РАН, 2000. — С. 19-24.
3. Привалова, И.В. Отражение национально-культурных ценностей в па-ремиологическом фонде языка / И.В. Привалова // Язык. Сознание. Коммуникация. — Вып. 18. — М.: МАКС Пресс, 2001. — С. 10 — 17.
4. Синячкин, В.П. Психолингвистический и лингво-культурологический анализ общечеловеческих ценностей в русском языковом сознании / В.П. Синячкин. — М.: Российский университет дружбы народов, 2010. — 336 с.
5. Ассоциативные нормы русского и немецкого языков / Н.В. Уфимцева [и др.]. — М.-Воронеж: Истоки, 2004. — 132 с.
6. Дубов, И.Г. Анализ смыслового наполнения понятий, обозначающих ценности / И.Г. Дубов // Базовые ценности россиян: Социальные установки, жизненные стратегии. Символы. Мифы; отв. ред. А.В. Рябов, Е.Ш. Курбангалеева. — М., 2003. — 448 с.
7. Андреенкова, А.В. Россия в Европе: по материалам Международного социологического проекта «Европейское социальное исследование» / А.В. Андреенкова; сост. и общая ред. А.В. Андреенкова, Л.А.Беляева. — М.: Academia, 2009. — 384 с.
9. Лапин, Н.И. Модернизация базовых ценностей россиян / Н.И. Лапин // Социологические исследования. — 1996. — № 5. — С. 5.
УДК 378.126 Е.В. Щедрина
Московский государственный агроинженерный университет имени В.П. Горячкина
ПРОБЛЕМЫ ПОДГОТОВКИ ПРЕПОДАВАТЕЛЕЙ ВУЗА К РАБОТЕ В СИСТЕМЕ ДИСТАНЦИОННОГО ОБУЧЕНИЯ И ПУТИ ИХ РЕШЕНИЯ
5 сентября 2005 года Президент РФ Владимир Путин объявил о старте четырех приоритетных национальных проектов, одним из которых является «Образование».
Приоритетный национальный проект «Образование» призван ускорить модернизацию российского образования. Результатом реализации этого проекта должно стать достижение современного качества образования.
Одним из направлений, реализованным в национальном проекте «Образование», является «Инновационные программы вузов».
Инновационные образовательные программы предусматривали:
♦ введение в образовательную практику новых и качественно усовершенствованных образовательных программ;
♦ применение новых, в том числе информационных, образовательных технологий, внедрение прогрессивных форм организации образовательного процесса и активных методов обучения, а также учебно-методических материалов, соответствующих современному мировому уровню;
♦ высокое качество обучения, обеспечиваемое в рамках современных систем управления качеством;
♦ интеграцию образования, науки и инновационной деятельности;
♦ формирование у выпускников профессиональных компетенций, обеспечивающих их конкурентоспособность на рынке труда.
На заседании президиума Государственного совета «О реализации Стратегии развития инфор-
мационного общества в Российской Федерации» от 17 июля 2008 года президент Дмитрий Медведев обратил внимание на актуальность различного рода дистанционных технологий, прежде всего в образовании и медицине.
Было отмечено, что в настоящее время отсутствуют единые стандарты и требования к разработке единого цифрового образовательного контента.
Кроме этого, определенная часть преподавателей избегает использования современных информационных технологий в повседневной практике. Причиной такой ситуации является недостаточная подготовка и методологическая поддержка преподавателей по использованию новых возможностей.
До недавнего времени вопрос о переходе России к современному информационному обществу оставался открытым.
В настоящее время наблюдается стремительное движение в этом направлении за счет положительного влияния стимулирующих факторов.
Во-первых, информация, которой владеет человек, становится определяющим ресурсом всестороннего развития (нравственного, культурного, политического, экономического, социального и др.).
Во-вторых, развитие аппаратных и программных средств, а также современных технологий обработки, хранения, передачи информации «диктует» новые требования к уровню знаний, умений и навыков специалистов различного профиля.
В третьих, быстрый темп жизни современного общества стимулирует совершенствование личностных и профессиональных качеств специалистов на протяжении всей жизни (образованность, коммуникабельность, социальная мобильность,
