CC BY
87
Марина ГАЛАС
ГОСУДАРСТВЕННЫЙ МЕХАНИЗМ РЕГУЛИРОВАНИЯ ТРУДОВОЙ ИММИГРАЦИИ И РЕЭМИГРАЦИИ В СССР В 1920-е гг.
Одной из актуальных международных и национально-государственных задач остается регулирование трудовой внешней миграции. С этой точки зрения интерес представляет период нэпа. Исследование основано на не введенных в широкий научно-практический оборот документах центральных архивов России.
The regulation of labour external migration is one of the urgent international and national state tasks. The NEP period is of the great interest from this point of view. The study is based on documents from the central archives of Russia, which are not imposed into the wide scientific and practical turn.
Ключевые слова:
трудовая иммиграция и реэмиграция, государственный механизм, органы государственной власти, паспортно-визовый режим, общее планирование, переселение; labour immigration and re-emigration, mechanism of government, public authorities, passport and visa regulations, overall planning, resettlement.
В построении государственного механизма регулирования трудовой внешней миграции на территории СССР участвовали центральные партийные, профсоюзные, государственные органы и организации. Так, летом 1920 г. Политбюро РКП(б), Президиумом ВЦСПС обсуждался вопрос «о ввозе иностранных рабочих». Член коллегии Наркомата труда РСФСР А.М. Аникст, курировавший вопросы трудовой иммиграции, внес в СНК проект постановления «О порядке переселения рабочих из-за границы». Соответствующее постановление Советского правительства было принято 8 июня
1920 г. Согласно постановлению, распорядительно-исполнительные полномочия по внешней трудовой миграции в РСФСР предоставлялись отделу учета и распределения рабочей силы Наркомтруда. Отдел координировал деятельность заинтересованных в организации трудовой иммиграции ведомств1. Помимо Наркомтруда, постановление было направлено главе Народного комиссариата иностранных дел Г.В. Чичерину, в Особый отдел ВЧК, заместителю Председателя ВСНХ В.П. Милютину. По заявке А.М. Аникста Малый Совнарком 9 июня 1920 г. выделил 350 млн руб. на переселенческие цели2.
От лица Президиума ВСНХ В.П. Милютин 23 июня 1920 г. направил в СНК ходатайство о предоставлении ВСНх полномочий по самостоятельному решению вопросов о трудовой внешней миграции, поскольку в Совет направлялись заявления западноевропейских рабочих и техников. Милютин предложил «для более планомерного использования их работ на территории РСФСР» создать специальный орган в структуре ВСНх в составе представителей ВСНх, Наркомата труда, Наркомата путей сообщения, Наркомата финансов, Наркомата внешней торговли, Наркомата иностранных дел3. 29 июня предложение Милютина рассматривалось в СНК, в результате было принято решение учредить в структуре Наркомтруда постоянную комиссию «для сосредоточения всех сведений от всех ведомств всякого рода дел по вопросу о переселении в Россию иностранных рабочих и техников и
1 Российский государственный архив социально-политической истории (РГАСПИ), ф. 19, оп. 1, д. 372, л. 44; Декреты Советской власти. - М. : 1978, с. 316-317.
2 РГАСПИ, ф. 19, оп. 1, д. 372. л. 45.
3 Государственный архив Российской Федерации (ГА-РФ), ф. 130, оп. 4, д. 706, л. 3.
ГАЛАС Марина Леонидовна — к.и.н., докторант МПГУ, доцент; профессор кафедры государственноправовых дисциплин Всероссийской государственной налоговой академии Министерства финансов России [email protected]; Ьисет2008@ yandex.ru
предоставлении им работы»1. Механизм и формально-правовая основа трудовой внешней миграции на территории РСФСР еще только складывались, но процесс переселения из Германии, а также Норвегии и Швеции стал стремительно набирать обороты. 31 июля на заседании Политбюро обсуждалось предложение Аникста о созыве специального совещания по данному вопросу. В результате было принято постановление о созыве «частного совещания» с участием представителей III Интернационала, ЦК партии и Комиссии по иммиграции рабочих в Россию2. Постановлением Пленума ЦК РКП(б) от 5 августа 1920 г. правительству поручалось рассмотреть на ближайшем заседании вопрос об иммиграции иностранных рабочих «с обстоятельным докладом и точными цифровыми данными, имеющимися у каждого ведомства»3.
К 1921 г. сложился государственный механизм регулирования внешней трудовой миграции (иммиграции и реэмиграции). Ревизию освоения денежных средств для «организованного ввоза рабочей силы из-за границы»4 Наркоматом труда, Центроэваком производил Малый Совнарком. 21 февраля Малый СНК принял решение о передаче «технической работы» по приему и размещению трудовых внешних мигрантов из СШАНКВД РСФСР и Центроэваку5. В ведении Наркомата труда сохранялись учет и распределение мигрантов и реэмигрантов. Наркомату финансов СНК поручил подготовить проект положения о валютных операциях переселенцев. 25 февраля 1921 г. Совет Труда и Обороны (СТО) при СНК РСФСР предложил централизовать трудовую иммиграцию и реэмиграцию6. Прецедентным было решение, также датированное 25 февраля
1921 г., о «передаче завода АМО группе американских реэмигрантов-коммунис-тов»7. СТО поручил Президиуму ВСНХ,
1 РГАСПИ, ф. 19. оп. 1, д. 375, л. 40.
2 Там же, л. 2.
3 Там же, ф. 17, оп. 3, д. 99, л. 1.
4 ГАРФ, ф. 130. оп. 5, д. 320, л. 15.
5 Там же, л. 90, 100, 141, 160, 172, 195, 206.
6 РГАСПИ, ф. 19, оп. 3, д. 193, л. 81.
7 АМО — Открытое акционерное Московское
общество «Завод имени И.А. Лихачева», основанное торговым домом «Кузнецов, Рябушинские и
К» 2 августа (20 июля по старому стилю) 1916 г.,
занимался ремонтом грузовиков иностранных марок и налаживал производство моторов.
Наркомзему, Наркомпути, Наркомтруду, НКИД, ВЦСПС представить кандидатов для работы в специальной комиссии по передаче АМО. Комиссия должна была осуществлять надзор за исполнением условий соглашения и законностью операций по договору, равно как и «заботиться об использовании и других заводов для привлечения новых партий заграничных рабочих». Комиссия совместно с Наркомтруда должна была разрабатывать общеотраслевые планы профессионально-квалификационного и численного распределения внешних трудовых мигрантов8.
Следует подчеркнуть, что государственные органы власти и организации не разработали общую классификацию прибывающих на территорию РСФСР трудовых имммигрантов и реэмигрантов. Применялись такие формулировки, как «реэмигранты-коммунисты», «партии приезжающих заграничных рабочих», «рабочие-эмигранты из-за границы».
1 марта 1921 г. СНК РСФСР утвердил постановление «О реэмигрантах-рабочих из Америки». По согласованию с Наркоматом труда Центроэвак должен был организовать приемно-пропускные пункты (эмигрантские дома) в Москве и Петрограде. 15 апреля 1921 г. было принято «Положение СНК о центральных эмигрантских домах в гг. Москве, Петрограде и Харькове» для осуществления мероприятий по приему и социально-бытовой адаптации внешних трудовых мигрантов9. В постановлении Малого СНК от 15 апреля 1921 г., носившем частный характер, в дополнение к постановлению СНК от 1 марта 1921 г. содержалась общеобязательная норма о разграничении ответственности наркоматов «по принадлежности»10.
В специальном институциональноправовом режиме регулировалась «политическая эмиграция», включая определение статуса, перемещение и устройство на территории Советского государства иностранных коммунистов. Категориально правильнее было бы обозначить данный контингент, прибывающий на территорию РСФСР, а затем и Союза СССР-, политическими иммигрантами. Особым институтом, регулирующим процесс «политической эмиграции»/иммиграции стало
8 РГАСПИ, ф. 19, оп. 3, д. 193, л. 6.
9 Там же, д. 142, л. 3, 166.
10 ДСВ, т. XIII, с. 166-167.
Управление уполномоченного ВЦИК по делам политэмигрантов (1922-1924 гг.). Предшественником Управления являлся ситуационный временный институт (1 ноября — 25 декабря 1921 г.) — Комиссия по устройству венгерских коммунистов-эмигрантов при Центральном Комитете Российской Коммунистической партии большевиков и Коммунистическом Интернационале. Постановлением ЦК РКП(б) Комиссия по устройству венгерских политэмигрантов была расформирована, а все ее функции переданы вновь созданной Комиссии при Президиуме ВЦИК, которая начала работать с 10 февраля 1922 г. В ее функции входили прием и размещение приезжающих политэмигрантов, организация их снабжения и лечения, устройство на работу. Комиссия и Управление были правомочны издавать приказы, которые оформлялись в виде писем или запросов на произвольных листах бумаги, составлялись зачастую от руки и записывались карандашом, иногда ручкой, печатались на машинке. В них перечислялись все насущные нужды иммигрировавших коммунистов: необходимое количество пар обуви, виды одежды, перечень продуктов питания и медикаментов, требуемых на санаторно-курортное лечение или бытовое обустройство, транспортные расходы. Переписка велась с Народным комиссариатом продовольствия РСФСР, Народным комиссариатом иностранных дел, Народным комиссариатом финансов, Наркоматом труда, Президиумом ВЦИК, Биржей труда, предприятиями, лечебными учреждениями и т.д. Оформлялись удостоверения личности, дипломатические паспорта для «политэмигрантов», заключались кредитные договоры1.
Непосредственно социально-бытовые вопросы адаптации «политэмигрантов» решало учрежденное при ВЦИК Общество взаимопомощи политэмигрантов на территории СССР, возглавляемое А.С. Енукидзе. Устав Общества был утвержден наркомом внутренних дел 6 февраля 1923 г. В докладе Общества констатировался массовый, в связи с «гонениями» на коммунистов в Западной Европе, приток «политэмигрантов»2. Зарубежные
1 ГАРФ, ф. Р-1249, оп. 1, д. 10, 14, 15, 16, д. 5, л. 71-72.
2 Там же, д. 16, л. 1, 8, 17-21.
коммунисты приезжали как индивидуально, так и группами до 400 чел. Согласно Конституции РСФСР 1918 r. их статус приравнивался к правосубъектности граждан класса политического гегемона, а принцип non refoulement (невысылки) гарантировал от принудительного возвращения в страну происхождения (по причине угрозы преследования или физического насилия). В фонде Управления упоминаются факты прибытия коммунистов после освобождения из тюремного заключения3. Для финансирования устройства «политэмигрантов» Наркомат финансов задействовал средства резервного фонда СНК. Обществу помощи политэмигрантам предоставлялся «сверхместный кредит» в конвертируемых рублях. Единовременно могло выдаваться до 80 000 руб. золотом сроком на 10 мес.4 Расходы на выплату кредита закладывались в бюджетную смету ВЦИК.
Постановлением ЦИК и СНК СССР от 7 сентября 1923 г. была учреждена Комиссия заграничной помощи при Президиуме ЦИК СССР (КЗП)5 в составе председателя и персонально назначаемых Президиумом ЦИК СССР членов, представителей НКИД СССР, Наркомата внешней торговли СССР, ВЦСПС, Особой секции восстановления сельского хозяйства КССХ при ВЦИК, Детской комиссии ВЦИК, Наркомата просвещения РСФСР, Наркомата здравоохранения РСФСР, Наркомата земледелия РСФСР, постоянной Комиссии СТО СССР по трудовой сельскохозяйственной и промышленной иммиграции и эмиграции, ЦК российского Красного Креста, «Международной рабочей помощи», а также представителей союзных республик. На КЗП возлагались следующие функции:
а) рассмотрение ходатайств «зарубежных организаций помощи» о предоставлении им права деятельности на территории СССР и подготовка постановлений об условиях работы заявителей для утверждения Президиумом ЦИК СССР;
б) контроль над деятельностью на территории СССР «зарубежных организаций помощи»;
в) объединение и руководство зарубежной работой всех «советских организаций
3 Там же, л. 6, 8.
4 Там же, л. 10, 42.
5 Вестник правительства Союза ССР, 1923, № 6, ст. 126.
помощи», координация их деятельности совместно с ЦК Общества Красного Креста и Красного Полумесяца;
г) организация художественных выставок и гастрольных туров художественных коллективов и артистов на территории СССР;
д) информационно-пропагандистская деятельность за рубежом через посредство учрежденного в структуре Комиссии Бюро информации;
е) организация издательской работы за границей;
ж) объединение деятельности и общего руководства «комиссиями заграничной помощи» при ЦИК союзных республик.
КЗП работала под непосредственным организационным, идеологическим, нормативным и финансовым контролем Президиума ЦИК СССР. Постановлением Президиума ЦИК СССР в 1924 г. учреждено Объединенное бюро информации при Комиссии заграничной помощи при Президиуме ЦИК СССР (ОБИ КЗП). Возглавлялась ОБИ КЗП председателем Комиссии заграничной помощи при Президиуме ЦИК СССР. В состав Объединенного бюро информации были включены представители НКИД СССР, НКВТ СССР, ЦСУ СССР, ВСНХ, НКФ СССР, ВЦСПС, КОМСТО, Наркомпроса РСФСР, Наркомзема РСФСР, Наркомздрава РСФСР, постоянные представители союзных республик. ОБИ КЗП должно было, согласно Положению о его статусе, непосредственно осуществлять информационно-пропагандистскую, научно-просветительскую, культурно-художественную функции.
Председатель Комиссии был правомочен вносить на рассмотрение в Президиум ЦИК СССР предложения, проекты, вопросы, связанные с закрепленными постановлением от 7 сентября 1923 г. функциями, обладая при рассмотрении его инициатив совещательным голосом. Постановления КЗП могли быть обжалованы заинтересованными лицами, находящимися в пределах СССР и пребывающими за границей. Комиссии предоставлялось право в «необходимых случаях» заключать с отдельными организациями помощи соглашения об их деятельности на территории СССР. Соглашения с зарубежными организациями Красного Креста могли непосредственно заключаться с ЦК Общества Красного Креста соответствующих союзных республик, но при согласо-
вании с КЗП. Бюджет КЗП складывался из следующих статей:
а) денежные средства и иные материальные ресурсы, вносимые заграничными «организациями помощи», работающими в СССР;
б) добровольные пожертвования из-за границы; в) доходы от организации артистических туров и выставок, издательской деятельности;
г) разрешаемые (в каждом отдельном случае) Президиумом ЦИК СССР специальные займы за рубежом1. Поскольку к 1925 г. основной государственной организацией, регулирующей вопросы трудовой иммиграции и реэмиграции, а во взаимосвязи с ними — проблемы социальной помощи, адаптации, паспортно-визового режима и гражданства, эмиграционных движений и т.п., стала КОМСТО, то деятельность КЗП стала носить дублирующий и вспомогательный характер. Основными прерогативами Комиссии стали информационно-пропагандистская, культурнохудожественная, издательская функции. В этой связи постановлением от 5 декабря
1924 г. Президиума ЦИК СССР и СНК СССР было упразднено КЗП, а позднее, в 1925 г., — ОБИ КЗП. Задачи, решаемые Бюро, возложили на организованное в
1925 г. Всесоюзное общество культурной связи с заграницей (ВОКС).
Миграционно-трудовая политика СССР 1920-х гг. основывалась на принципе экономической целесообразности и социально-классовой идентификации. Для специализации регулирования трудовой внешней миграции постановлением СТО РСФСР от 25 октября 1922 г. была образована Комиссия об урегулировании промышленной реэмиграции из Америки. Позднее данная организация постановлением СТО СССР от 20 июля 1923 г. была трансформирована в Комиссию СТО СССР по промышленной эмиграции. К 1925 г. стала очевидной целесообразность централизации регулирования трудовой иммиграции и реэмиграции, как промышленной, так и сельскохозяйственной. Постановлением СНК СССР от 17.02.1925 г.2 учреждена пос-
1 ГАРФ, ф. 364с, оп. 7, д. 4, л. 68-73.
2 Постановление СНК СССР «О постоянной Комиссии Совета Труда и Обороны по трудовой сельскохозяйственной и промышленной иммиграции и эмиграции» от 17.02.1925 г. // Собрание законов и распоряжений Рабоче-Крестьянского Правительства СССР. — М., 1925, № 16, отд. 1, ст. 119, с. 195—199.
тоянная Комиссия Совета Труда и Обороны СССР по трудовой сельскохозяйственной и промышленной иммиграции и эмиграции (КОМСТО). Комиссия, в соответствии с принципами социалистической модели экономики, социально-классового государственного режима и объективной народнохозяйственной целесообразности, разделяла внешнюю трудовую миграцию и ремиграцию на единоличную и групповую.
СНК СССР возложил на Комиссию подготовку общего плана сельскохозяйственной и промышленной иммиграции, планов и условий отвода сельскохозяйственных земель из переселенческого фонда и передачи промышленных предприятий трудовым иммигрантам для организации производственных предприятий, общих правовых оснований для трудовой иммиграции и реэмиграции в СССР. Эта государственная организация отвечала за прием в портах и пограничных пунктах прибывающих на территорию СССР иммигрантских групп, контролировала выполнение таможенных формальностей, транспортировку иммигрантов и реэмигрантов, членов их семей, имущества и инвентаря железнодорожными и водными путями сообщения. Комиссия занималась оформлением льгот, временных удостоверений для получения документов на право проживания в пределах СССР, установлением порядка регистрации, учета, статистики иммиграции и эмиграции (по соглашению с Центральным статистическим управлением), контингента и порядка эмиграции из пределов СССР. Одной из главных функций Комиссии СТО являлся надзор за соблюдением перевозчиками установленных государством проездных тарифов, правил содержания общежитий, пунктов питания, транспорта.
В состав КОМСТО входил генеральный инспектор Наркомата путей сообщения (НКПС). Наблюдая через посредство НКПС за перемещением иммигрантов и реэмигрантов Союзфлотом, КОМСТО выявила ряд серьезных нарушений и злоупотреблений со стороны монополиста-перевозчика. Так, Союзфлот систематически повышал фрахт для иммигрантов и реэмигрантов, доведя его до непосильного для переселенцев уровня, когда «лучшие здоровые крестьянские семейства... попали буквально в рабство». Например, через посредство Союзфлота правительство Бразилии, пользуясь недостаточной
образованностью крестьянства, вербовало выходцев их России для работы на кофейных плантациях. Союзфлот требовал от рабочих и крестьян при посадке на пароход подписку о согласии на любые условиях фрахта. В результате рабского труда на плантациях многие семьи буквально вымирали. В коммерческом сговоре с иностранными перевозчиками, правление Союзфлота, повышая фрахт, «за прекрасные глаза» получило 200 000 руб. золотом, а иностранные компаньоны — 500 000 руб. золотом. Члены КОМСТО обращались к главе постоянной Комиссии В.А. Смольянинову с предложением организовать ревизионную проверку Союзфлота, но данные предложения не вносились в протоколы заседаний1.
Согласно приказу Наркомата иностранных дел № 74 от 1921 г., правом на получение гражданства СССР «в силу регистрации» могли воспользоваться только натурализованные за рубежом лица, не являвшиеся контрреволюционерами (п. «в» ст. 1 Декрета ВЦИК от 15 декабря 1921 г.), легально выехавшие из Союза ССР после 7 ноября 1917 г., имевшие оседлость в стране пребывания не позднее указанной выше даты, предъявившие паспорт, выданный российскими властями до 7 ноября 1917 г. Разрешение на въезд предоставлялось только отделом виз НКИД. Лица, не соответствующие предъявленным требованиям для получения гражданства, могли приобрести гражданство СССР только после процедуры восстановления их в правах специальным решением ЦИК СССР. Лицам, направляющимся в СССР в «одиночном порядке» и являющимся гражданами Союза ССР, надлежало выдавать эвакуационные свидетельства с отметкой о причислении к статусу реэмигранта. Соответственно, лицам, выезжающим на территорию СССР в «одиночном порядке» и обладающим гражданством иностранного государства, должна была быть проставлена виза на национальном документе (паспорте) и отметка о причислении их к статусу иммигранта2.
Лидирующую роль в групповой иммиграции/реэмиграции на территорию СССР играли такие государства, как США и Канада. В этой связи КОМСТО организовывала промышленные, промысловые
1 ГАРФ, ф. 364с, оп. 7, д. 10, л. 38.
2 ГАРФ, ф. 364, оп. 8, д. 2, л. 157—163.
и агрикультурные группы не только при посредстве Наркомата иностранных дел и консульской части полпредства, но и привлекала к сотрудничеству специалистов Общества технической помощи СССР в Канаде и США (ОТП СССР). Официальные органы ОТП СССР были учреждены к 1923 г. также в Австралии и Новой Зеландии. Периодически центральное бюро Общества проводило междуштатные заседания британских доминионов, которые только по Вестминстерскому статуту 1931 г. обретут полный государственный суверенитет1. Программа переселения, осуществляемая КОМСТО, была направлена (ввиду дефицита рабочей силы на рынке труда и бюджетных средств для финансирования земельных обществ и производственных товариществ) на привлечение высококвалифицированных и материально обеспеченных иммигрантов и реэмигрантов.
В 1924 г. ответственным секретарем КОМСТО С. Бергом (Симаном Берги-сом) — реэмигрантом, представителем лево-социалистических взглядов — был подготовлен аналитический отчет и рекомендации «Необходимые мероприятия по укреплению иммиграции и реэмиграции». Берг выделил два основных «контингента» заявителей: 1) лица, «массово» иммигрирующие вследствие экономической депрессии из стран Западной Европы (Германии, Австрии, Чехословакии) и отчасти Польши, Литвы и Латвии; 2) российские реэмигранты, покинувшие родину (главным образом до Первой мировой войны) с целью устройства в странах с устойчивой или развивающейся экономикой (США, Канаде, Аргентине, Уругвае, Бразилии, Великобритании, Австралии и Новой Зеландии)2.
Вынужденными иммигрантами из стран Западной Европы и лимитрофов, согласно выводам ответственного секретаря КОМСТО, были высококвалифицированные специалисты, техники, которых привлекала относительно высокая оплата их труда в СССР (вследствие дефицита профессионалов на советском рынке труда), а также разорившиеся с началом экономического кризиса владельцы мелких промышленных предприятий и отчасти крестьяне. Таким образом, в СССР иммигриро-
вали лица, чье благосостояние напрямую зависело от колебаний и резких срывов капиталистического ранка. Берг объяснил иммиграцию указанной категории европейских граждан действительными и воображаемыми причинами: политической свободой («действительной для трудящихся»), «неиспользованными природными богатствами», «неосведомленностью о действительном состоянии российского рынка труда». Основное богатство этих «обнищавших и разоренных судорожной неустойчивостью» финансового капитала иммигрантов составляли технические и хозяйственные знания и опыт. Берг констатировал, что в консульские службы и полпредства СССР в Германии и Франции обращаются с заявлениями многочисленные безработные промышленные рабочие, целью которых является получение «клочка земли», «обзаведение» домом, приусадебным хозяйством в богатой удобными пахотными и целинными угодьями России. Таким люмпенам, по выражению Берга, «плевать на промышленность, Германию, революцию». В целях предотвращения люмпенизации иммиграции в Советское государство ответственный секретарь КОМСТО предложил, что и было закреплено в нормативно-правовых актах, ввести имущественный ценз. Берг настаивал на разъяснительной работе среди данной категории заявителей: «.наши загранпредставительства должны сказать правду, чтобы они (иммигранты. — М.Г.) не надеялись на Россию, как на какой-то спасательный рай от капиталистических бедствий».
Ограничительный режим въезда и персонифицированные проверки сведений, предоставляемых заявителями, приводили к бюрократической волоките и подчас трагичному развитию ситуации с реэмигрантами. Так, на протяжении 1924—1925 гг. в безвыходной ситуации оказались многочисленные заявители из Аргентины. Об этом факте стало известно из письма специалиста консульства СССР в Риме Рамбалинского3. Группа аргентинских земледельцев — беженцев из царской России прибыла в Италию с целью оформления въездных виз для реэмиграции в СССР, «полные надежд и веры в Советскую Россию», собрав «приработанные» денежные сбережения.
1 Там же, л. 172—172(об).
2 Там же, л. 247—247(об).
3 Там же, д .6, л 12.
Оказалось, что в Буэнос-Айресе открылась мошенническая «самозваная» российская миссия, которая за определенную комиссионную плату выдавала российским эмигрантам фальшивые заграничные паспорта для въезда в Советское государство транзитом через Рим, где консульство СССР должно было, по утверждению мошенников, предоставить визу. «Наплыв» в Рим российских эмигрантов был настолько велик, что консульство вынуждено было обратиться в Министерство иностранных дел Италии с просьбой принять меры по блокированию массовой миграции «российских выходцев» из Аргентины, не получивших официального разрешения на въезд в СССР. За четыре месяца КОМСТО рассмотрела 4 дела по реэмиграции находящихся в Риме заяви-телей-россиян из Аргентины, из них два человека получили разрешение на въезд в СССР. Рамбалинский охарактеризовал положение российских эмигрантов в Риме как «мученическое»: «люди стали, как тени, изголодались, истратили последние гроши», несколько человек сошло с ума, в условиях безработицы невозможно найти место в трудовых корпорациях, и даже при разрешении советской стороной въезда им не на что было бы приехать в СССР.
Имел место параллелизм в регулировании трудовой иммиграции и реэмиграции, приводящий к неорганизованности, волоките в решении визовых и иных вопросов переселения на территорию СССР. Постановлением СНК СССР от 17 февраля 1925 г. регулирование трудовой сельскохозяйственной и промышленной иммиграции и реэмиграции всецело возлагалось на КОМСТО. Постоянная Комиссия контролировала соблюдение единоначалия в деле иммиграции и реэмиграции, принимала посильные меры к пресечению несанкционированного вмешательства других организаций в сферу своего исключительного ведения. Так, КОМСТО направляла протесты и запросы председателю Всесоюзного общества культурных связей с заграницей в связи с фактами приема за границей уполномоченными данной организации ходатайств от иностранных специалистов (инженеров, техников, механиков) о трудоустройстве их на территории СССР и направления документов на рассмотрение Главного экономического управления ВСНХ СССР. Председатель ВОКС О.Д. Каменев напра-
вил своим уполномоченным письма-инструкции с требованием присылать вместе с ходатайствами подробные «куррикулюм вите» о заявителях для представления в ГЭУ ВСНХ СССР. Между тем, согласно постановлению СНК от 17 февраля 1925 г. все дела трудовой иммиграции и реэмиграции должны были поступать в обычном порядке в консульские отделы и консульства СССР и через НКИД направляться на рассмотрение КОМСТО, в состав которой входил и представитель от ВСНХ СССР1.
Инструкция по применению постановлений ВЦИК и СНК РСФСР2 предписывала КОМСТО «увязывать» план сельскохозяйственной трудовой иммиграции и реэмиграции с общим государственным планом развития сельского хозяйства. Более того, план иммиграции и реэмиграции трактовался как «составная часть» общего государственного плана. Планы трудовой иммиграции и реэмиграции составлялись КОМСТО совместно с отраслевыми наркоматами на основании местных проектов земельных органов и заявок трестов, главков, отдельных предприятий. Затем проекты передавались на утверждение в Госплан и ЭКОСО РСФСР (Экономический совет при СНК РСФСР). Юридическую силу план трудовой иммиграции и реэмиграции приобретал после принятия соответствующего постановления ВЦИК. Постановлением СНК СССР от 17 февраля 1926 г. КОМСТО управомочивалась регулировать трудовую эмиграцию (выезд за границу). На постоянную Комиссию была возложена обязанность «устройства» (социально-бытовой, правовой адаптации) иммигрантов и реэмигрантов на территории Советского государства.
Вопреки постановлению СНК СССР от 17 февраля 1925 г. о единоначалии КОМСТО в решении всех вопросов иммиграции и реэмиграции на территорию СССР, наблюдались случаи несанкционированной «вербовки и приезда» работников из-за рубежа. В контрольно-надзорных документах СНК СССР как чрезвычайные трактуются два факта нарушений режима иммиграции и реэмиграции. Первый связан с попыткой решить «Рабочей камерой» (биржей труда) Австрии в июле 1925 г. вопрос о трудоустройстве в СССР 200 000 безработных. Венская «Рабочая камера»
1 ГАРФ, ф. 364с, оп. 7, .д. 4, л. 112—114.
2 ГАРФ, ф. 364, оп. 8, д. 6, л. 86—89.
обратилась с просьбой о помощи к члену ЦИК СССР, наркому иностранных дел Г.В. Чичерину. Биржа труда просила принять 300—500 австрийских безработных. Ответ Чичерина остался неизвестен, но член Президиума ЦИК СССР Владимиров от лица Наркомата труда СССР дал принципиальное согласие на въезд иностранных рабочих при условии их высокой квалификации. В результате Наркомат труда в лице члена коллегии Гиндина, не согласовав с ВСНХ специализацию, возможность трудоустройства, направил письмо в НКИД с поручением составить список рабочих из 200 чел. с указанием специальностей для утверждения ВСНХ. Полпредство, в свою очередь, отобрало на бирже 211 безработных, переслав список Наркомату труда, а последний направил его в ВСНХ для согласования.
После сообщения полпредством о создавшейся в Вене ситуации КОМСТО на заседании 28 ноября 1925 г. потребовала прекратить вербовку.
В докладах КОМСТО с грифом «секретно», датируемых октябрем—декабрем
1925 г., отмечались разногласия между советскими органами государственной власти в понимании целей и задач внешней миграционной политики. Так, КОМСТО оставалась последовательной в отношении приоритета народнохозяйственной целесообразности и экономической разумности. Наркомат труда СССР был убежден, что в условиях высокого уровня безработицы, ограниченности бюджетных средств на социальную сферу (жилье, заработную плату, страхование и пр.) следует прекратить трудовую иммиграцию и реэмиграцию. Наркомат иностранных дел СССР рассматривал ходатайства только с точки зрения «политических соображений». По убеждению Наркомтруда, следовало приглашать только тех высококва-
лифицированных специалистов, которые смогут обеспечить консультации и обучение отечественных рабочих, инженеров и иных требуемых народному хозяйству профессионалов1.
Завершающий период нэпа (1926— 1929 гг.) характеризовался именно использованием национальных финансовоэкономических, материальных и трудовых ресурсов. Государство смогло подготовить профессуру и достаточное число «красных» специалистов для эффективной работы народнохозяйственного механизма. В сельском хозяйстве последовательно проводился курс на коллективизацию, что исключало развитие самостоятельных негосударственных земельных товариществ. Экономическая депрессия в зарубежных странах делала непривлекательной трудовую эмиграцию граждан из СССР. С другой стороны, государство максимально ограничило возможность оттока трудовых и квалифицированных кадров за рубеж. Среди постоянных членов КОМСТО утвердилось мнение о целесообразности разделения функций между Наркоматом труда и ВСНХ СССР (мониторинг рынка труда и регулирование промышленной иммиграции и реэмиграции), Наркоматом путей сообщения (курирование перевозки иммигрантов и реэмигрантов и транзита их грузов), НКИД СССР (контроль паспортно-визового режима и определение статуса иммигрантов и реэмигрантов). КОМСТО стремилась «не сидеть на трех стульях», а сосредоточить внимание на решении вопросов сельскохозяйственной трудовой иммиграции и реэмиграции в форме коммун2. КОМСТО была ликвидирована постановлением СНК СССР от 21 января 1927 г.
1 ГАРФ, ф. 364с, оп. 7, д. 10, л. 1.
2 Там же, л. 38(об).
