CC BY
107
ОТ БИБЛИИ ДО БИБЛЕЙСКИХ ФРАЗЕОЛОГИЗМОВ РУССКОГО ЯЗЫКА
К.Н. Дубровина
Кафедра общего и русского языкознания Российского университета дружбы народов Ул. Милухо-Маклая,6, 117198, Москва, Россия
Статья является продолжением начатого в «Вестнике РУДН» (сер. «Лингвистика») № 8, 2006 анализа тех трансформаций, которые произошли с библейскими фразеологическими оборотами на их пути от Библии до современного русского языка.
В предыдущей публикации анализировалась семантика библейских оборотов современного русского языка и их связи с исходными сюжетами, образами, текстами. В настоящей статье будут рассмотрены не менее интересные явления, происходящие в современном русском языке с библейскими фразеологизмами (БФ).
Например, существует немало БФ, чья семантика на пути от библейских текстов до русского языка претерпела весьма значительные трансформации, которые сопровождаются изменением стилистической окраски данных оборотов. Так, выражение Чаша терпения (чья, у кого) переполнена (переполнилась) восходит к одному из псалмов Давида: «Ты приготовил предо мною трапезу в виде врагов моих, умастил елеем голову мою; чаша моя преисполнена» (Пс.22:5). В этом псалме переполненная чаша символизирует изобилие (ср. в русском языке: Дом — полная чаша), а данный оборот означает: ‘все мои мечты исполнились, мне нечего больше желать’ (ср. также в английском языке: My сир runs over — ‘жизнь удалась’). Однако в современном русском языке выражение изменило свое значение на негативное: ‘нет сил больше терпеть, выносить что-либо’. Возможно, эта семантическая трансформация произошла под влиянием таких выражений, как Да минует меня чаша сия! (Мат.26:39), испить <до дна> <горъкую (полную)> чашу (Ис.51:17, 21-23; Иер.25:15-17; Иез. 23:31-35), а также в результате расширения компонентного состава оборота за счет компонента терпения.
Другой пример: выражение Жнет, где не сеял, которое восходит к притче Иисуса Христа о талантах, рассказанной евангелистом Матфеем. В ней говорится о рабе, закопавшем в землю деньги, которые оставил ему на хранение его господин на время своего отъезда. Когда последний вернулся, раб сказал ему: «Господин! Я знал тебя, что ты человек жестокий: жнешь, где не сеял, и собираешь, где не рассыпал; и, убоявшись, пошел и скрыл талант (денежная единица во многих странах древнего Востока) твой в земле; вот тебе твое. Господин же его сказал ему в ответ: лукавый раб и ленивый! ты знал, что я жну, где не сеял, и собираю, где не рассыпал; посему надлежало тебе отдать серебро мое торгующим, и я, придя, получил бы мое с прибылью» (Мат. 25:24-27).
В русском языке выражение Жнет, где не сеял имеет негативную, неодобрительную окраску (является синонимом фразеологизма загребать жар чужими руками) и говорится обычно о том, кто пользуется плодами чужого труда. Однако в этой притче в образе господина и раба аллегорически изображены Господь и человек смертный. Страх «лукавого и ленивого раба» — это страх человека перед Божьим судом, а его поступок — свидетельство неверия в то, что, приумножая своими делами дары, отпущенные ему Господом, можно, как это сделали два других раба, «войти в радость господина своего» (Мат.25:23), то есть в Царство Небесное.
То, что это выражение имеет в данной притче иной смысл, нежели в русском языке, подтверждает отрывок из Евангелия от Иоанна, где также встречается сходный оборот: «Справедливо изречение: один сеет, другой жнет» (Иоан. 4:37). Однако у Иоанна становится ясно, что речь идет о разделении труда в общем деле. Иисус говорит Своим ученикам: «Я послал вас жать то, над чем вы не трудились: другие трудились, а вы вошли в труд их» (Иоан. 4:38). И если каждый будет добросовестно выполнять свою часть работы, то «и сеющий, и жнущий вместе радоваться будут» (Иоан. 4:36).
Следующий пример — БФ ничтоже сумняшеся (сумняся), который, несмотря на принадлежность к книжному стилю, имеет ироническую, неодобрительную окраску и означает ‘безо всяких сомнений и раздумий; безответственно и легкомысленно, ни перед чем не останавливаясь’. См., например: «Вдвоем со своим чуда-ком- хозяином они были всё и ничего: они переплетали книги, малярничали, лудили кастрюли — и всё это делали ничтоже сумняшеся, и дешево и скверно» Н.С. Лесков. Котин доилец и Платонида. Это выражение вошло в русский язык из церковнославянского текста как цитатный оборот, однако кардинально изменивший свое значение. Так, в библейском тексте данный оборот выражает призыв к полной и абсолютной вере в Господа, к готовности довериться Его воле без всяких сомнений и колебаний. Апостол Иаков в своем соборном послании призывает уповать на Господа без колебаний и «двоящихся мыслей»: «Если же у кого из вас недостает мудрости, да просит у Бога, дающего всем просто и без упреков, — и дастся ему. Но да просит с верою, нимало не сомневаясь, потому что сомневающийся подобен морской волне, ветром подымаемой и развеваемой. Да не думает такой человек получить что-нибудь от Господа. Человек с двоящимися мыслями не тверд во всех путях своих» (Иак. 1:5-8).
Церковнославянский вариант оборота нимало не сомневаясь имеет форму ничтоже сумняся. Ничтоже здесь — ‘нимало, нисколько’ (ср. ничтожный — ‘чрезвычайно малый, крайне незначительный’); сумняся — форма причастия действительного залога, им. п., муж. р., ед.ч. от глагола (су) — мнети — ‘думать, обдумывать, размышлять, колебаться’ (ср. однокоренные слова в современном русском языке — мнить, возомнить, мнение, сомнение, сомневаться и т.п.). Другая форма этого слова — сумняшеся — возникла, по-видимому, уже на русской почве в более позднее время, и, возможно, именно поэтому в русском языке в XIX — начале XX в. чаще используется форма сумняся, а в конце XX — начале XXI в. — сумняшеся.
Книжный, публицистический БФ дух и буква закона означает ‘точное и строгое соответствие, неукоснительное следование чему-либо как по существу, так и по форме’. Например: «Прямую речь Павла Бородина, так «неожиданно» подавшего документы в Мосгоризбирком, мы не сможем привести, и сегодня, строго блюдя дух и букву закона о выборах, он отказался отвечать на вопросы до момента, когда будет официально разрешена агитация». В.Булдаков. Расклад на мэрство // АиФ, 10.11.1999г.
Это выражение восходит к Новому Завету и связано с проповедями апостола Павла, который, будучи прекрасным знатоком закона Моисеева и в прошлом его ревностным защитником, в* своих посланиях к христианским общинам много рассуждает об исполнении этого закона. Павла часто обвиняли в антизаконнических проповедях, однако он всегда подчеркивал, что ценности ветхозаветного откровения в Мессианскую эпоху не утрачиваются. Его нравственная суть, основанная на заповедях любви к Богу и ближнему, сохраняется. Апостол Павел рассматривает два подхода к закону, сложившиеся еще в ветхозаветную эпоху: формальный, подменяющий истинную веру и любовь к Богу и ближнему неукоснительным и пунктуальным исполнением всех предписаний и обрядов, и глубоко духовный, следующий нравственным стремлениям к совершенству веры и любви. Апостол строго осуждает людей, которые любят обличать других, когда те отступают от закона Божьего, но сами спокойно его нарушают. Павел призывает служить не букве закона, а его духу, проникая в самую его суть. «...Когда язычники, не имеющие закона, по природе законное делают, то, не имея закона, они сами себе закон: они показывают, что дело закона у них написано в сердцах, о чем свидетельствует совесть их и мысли их...Вот, ты называешь себя иудеем, и успокаиваешь себя законом, и хвалишься Богом, и знаешь волю Его, и разумеешь лучше, научаясь из закона, и уверен в себе, что ты путеводитель слепых, свет для находящихся во тьме, наставник невежд, учитель младенцев, имеющий в законе образец ведения и истины. Как же ты, уча другого, не учишь себя самого? Проповедуя не красть, крадешь? Говоря: «не прелюбодействуй», прелюбодействуешь? Гнушаясь идолов, святотатствуешь? Хвалишься законом, а преступлением закона бесчестишь Бога?» (Рим.2:14-23). Примером двух подходов к закону послужил спор о ритуале обрезания (как свидетельства принадлежности к роду Авраама). На исполнении этого обряда язычниками настаивали многие иудеи-христиане. Обращаясь к ним, Павел говорит: «Обрезание полезно, если исполняешь закон; а если ты преступник закона, то обрезание твое стало необрезанием...Ибо не тот иудей, кто таков по наружности, и не то обрезание, которое наружно, на плоти; но тот иудей, кто внутренно таков, и то обрезание, которое в сердце, по духу, а не по букве: ему и похвала не от людей, но от Бога» (Рим.2:25, 28-29). Ср. также: «Он [Бог] дал нам способность быть служителями Нового Завета, не буквы, но духа; потому что буква убивает, а дух животворит» (2 Кор. 3:6).
Таким образом, в библейских текстах можно отметить столкновение двух противоположных начал: духа — созидательного, животворящего, божественного начала и буквы — начала формального, мертвого, греховного.
Нечто иное наблюдается в современном русском языке, где в семантике данного выражения, по сравнению с библейским текстом, нет конфронтации между духом и буквой закона, между его сутью (существом) и формой. Значение оборота направлено не на противопоставление, а на взаимодействие и гармонизацию двух сторон единого феномена — закона.
Одной из важных тенденций, влияющих на трансформацию семантики библейских оборотов, является десакрализация сакральных языковых единиц, которая происходит не только в русском, но и в других языках [Гак, 1997, с. 60]. Поскольку Библия — это книги Священного Писания, то вполне естественно, что библейские тексты содержат большое количество сакральных слов, оборотов, формул и т.п. языковых единиц, связанных с религиозно-культовой сферой. Но со временем всё, относящееся к сакральной области: цитаты из Священных книг, ритуальнообрядовые формулы, обозначение культовых предметов, религиозные предписания
и т.д., — все это в повседневном общении людей, в их обыденной жизни постепенно подвергается десакрализации, т.е. переходит из сакральной, религиознокультовой области в область обиходно-бытовую. В результате многие библеизмы существенно изменяют свою семантику по сравнению с их библейскими прототипами. Например, БФ быть в духе (разг.) означает в русском языке ‘пребывать в хорошем, приподнятом настроении’. В Библии слово дух имеет много значений. Одно из них — это бессмертная суть человека, самое высшее и благое, что есть в нем. Дух — это еще и особый дар, особое состояние, данное человеку Богом. Отсюда быть в духе означает ‘пребывать в состоянии мудрости, прозорливости, ведения, быть готовым воспринимать Слово Божие и исполнять Его волю’.
В подобном состоянии пребывает Иоанн Богослов, которому Господь открывает тайну конечных судеб мира. Иоанну дано стать свидетелем великого Откровения: «Я был в духе в день воскресный и слышал позади себя громкий голос, как бы трубный, который говорил: «Я есмь Альфа и Омега, Первый и Последний» (Откр. 1:10). Голос повелевает Иоанну написать в книгу всё, что он «видел, и что есть, и что будет после сего» (Откр. 1:19). Затем Иоанн увидел, что «дверь отверста на небе, и прежний голос...сказал: взойди сюда, и покажу тебе, чему надлежит быть после сего. И тотчас я был в духе; и вот, престол стоял на небе, а на престоле был Сидящий» (Откр.4:12).
Как видим, в современном русском языке семантика оборота быть в духе претерпела значительное изменение именно в результате десакрализации. С библейским оборотом его сближает лишь положительный оценочный компонент.
Кроме того, в русском языке есть два БФ с отрицательной коннотацией, которые являются антонимами первого выражения — быть не в духе (разг.) и быть не в духах (прост.).
Также в результате десакрализации происходит трансформация семантики библейского оборота благую часть избрать. Это выражение восходит к евангельскому рассказу о том, как Иисус пришел «в одно селение; здесь женщина, именем Марфа, приняла Его в дом свой; у нее была сестра, именем Мария, которая села у ног Иисуса и слушала слово Его. Марфа же заботилась о большом угощении и, подойдя, сказала: Господи! Или Тебе нужды нет, что сестра моя одну меня оставила служить? Скажи ей, чтобы помогла мне. Иисус же сказал ей в ответ: Марфа! Марфа! Ты заботишься и суетишься о многом, а одно только нужно; Мария же избрала благую часть, которая не отнимется у нее» (Лук. 10:38-42). «Благая часть» означает здесь ‘спасение души’. Однако в русском языке семантика оборота претерпела существенные изменения. Во-первых, в русском языке образовалось два значения:
1) ‘принять наиболее выгодное для себя решение’ («В конце концов приходилось избрать благую часть и, по возможности, молчать по всем вопросам». Г.И. Успенский. Очерки переходного времени); 2)’выбрать себе лучшую долю, удачно устроиться в жизни’ («Эх, Егор Петрович, посмотрю я на вас — благую часть вы избрали: снимаете пенки со сливок Европы, сегодня тут, завтра там, смотрите на всё, как древний эллин-эпикуреец». П.Д. Боборыкин. На ущербе). Во-вторых, в обоих этих значениях возможно появление иронии.
Следует отметить, что возникновение иронической или шутливой окраски в сакральном библейском обороте сначала как окказионального, а затем узуального феномена очень часто вызывает десакрализацию БФ, а также может привести к образованию у него нового значения. Интересна, например, трансформация выражения злачное место, которое восходит к заупокойной молитве: «Упокой душу раба Твоего (имярек) в месте светле, в месте злачне, в месте покойне». Первоначально
этот БФ, как и в Библии, в псалме Давида («Господь — Пастырь мой; я ни в чем не буду нуждаться: Он покоит меня на злачных пажитях и водит меня к водам тихим» (Пс.22:1-2), означал ‘приятное, спокойное и изобильное место’, где произрастают злаки и текут реки, «кипящие млеком и медом», где можно жить без трудов и забот. Ср.: «Он уносился мысленно в место злачно, в место покойно, где нет ни бумаг, ни чернил, ни странных лиц, ни вицмундиров, где царствует спокойствие, нега и прохлада». И.А.Гончаров. Обыкновенная история.
В другом примере в этом обороте уже возникает легкая ирония: «Андрей Ан-типович, будучи изгнан своим родителем из дома за тунеядство, нашел дом Егора Ивановича местом злачным, где в изобилии текли мёд и молоко». Н.В. Успенский. Письмоводитель.
В следующем примере ирония уже более жёсткая, переходящая в сарказм; при этом положительный оценочный компонент меняется на отрицательный: «Между печкой и дверями вешалка, на спицах которой висит целый ряд тряпичный: шинели, шубы, халаты, накидки разного рода... На всем этом виднеются клочья ваты и дыры, и много в том месте злачнем и прохладней паразитов, поедающих тела плохо кормленого бурсака. НГ. Помяловский. Зимний вечер в бурсе. В семантике оборота уже намечается переход к более позднему варианту: пока еще это место приятное, спокойное и изобильное, но не для «плохо кормленых бурсаков», а для поедающих их тела паразитов.
Со временем не только стилистическая окраска и оценочный компонент, но и само значение БФ изменилось на прямо противоположное: теперь это выражение означает место, где предаются азартным играм, пьянству, разврату. Например: «Дома он почти не жил, потому что вел самую цыганскую жизнь, посещал ярмарки, клубы, игорные притоны и тому подобные злачные места». Д.Н. Мамин — Сибиряк. Приваловские миллионы. Или: «С Николаем Максимовичем Пустохиным приключилась беда... Он напился пьян и в пьяном образе, забыв про семью и службу, ровно пять дней и ночей шатался по злачным местам. А.П. Чехов. Беда.
Понятно, что ни о каких покое, тишине, умиротворении речь здесь уже не идёт.
То же самое явление (образование второго значения БФ в русском языке в результате десакрапизации первого значения, что сопровождается появлением иронической окраски) происходит и с оборотом Агнец Божий (непорочный). Первое значение этого БФ — ‘кроткий, чистый, невинный, смиренный человек’. Например: [Мефистофель:]
«И знаешь ли, философ мой,
Что думал ты в такое время,
Когда не думает никто?...
Ты думал: Агнец мой послушный!
Как жадно я тебя желал!
Как хитро в деве простодушной Я грёзы сердца возмущал».
А.С. Пушкин. Сцена из «Фауста».
«Можно прямо сказать, что в данном случае Акакий Гогичаишвили и «60 минут» подтасовали и переврали факты и бессовестно налгали общественности, когда представили Алмаза Гасаева в качестве агнца Божьего». Д. Садатиерашвили. «60 минут»: разгул недожурналистов и недополитиков. //Свободная Грузия (Тбилиси), 19.07.2001г.
Выражение встречается как в Ветхом, так и в Новом Завете. Агнцы (ягнята) — предпочитаемые жертвенные животные, которые использовались в религиозных обрядах израильтян. Так, в рассказе о готовности Авраама принести в жертву Господу своего сына Исаака говорится об «агнце для всесожжения» (см. Быт.22:7-8), а в «Исходе» упоминается однолетний агнец «без порока», которого следовало принести в жертву в честь праздника Пасхи (Исх. 12:5).
Считалось, что кровь жертвенного животного очищала от грехов. Обязательное требование к приносимой жертве — ее непорочность: «Никакого животного, на котором есть порок, не приносите, ибо это не принесет вам благоволения... Жертва должна быть без порока, чтобы быть угодною Богу; никакого порока не должно быть на ней. Животного слепого или поврежденного, или уродливого, или больного, или коростового, или паршивого не приносите Господу и в жертву не давайте их на жертвенник Господень» (Лев. 22:20-22).
Некоторые характеристики агнца — его кротость, послушание — переносятся на человека, применительно к которому обретают определенное символическое значение. Так, пророк Иеремия говорит о себе: «А я, как кроткий агнец, ведомый на заклание, и не знал, что они составляют замыслы против меня...» (Иер. 11:19). В результате возникает образ агнца как существа кроткого, невинного, смиренного, послушного, безгласного, предназначенного быть искупительной жертвой.
Наконец, Агнцем непорочным и чистым называют Иисуса Христа. В пророческом слове Исаии об искупительной жертве Сына Божьего сказано: «...Господь возложил на Него грехи всех нас. Он истязуем был, но страдал добровольно и не открывал уст Своих; как овца веден был Он на заклание, и, как агнец пред стригущими его безгласен, так и Он не отверзал уст Своих» (Ис. 53:6-7).
Об искуплении грехов человеческих Иисусом Христом говорится и в Новом Завете: «...Не тленным серебром или золотом искуплены вы от суетной жизни, преданной вам от отцов, но драгоценною кровию Христа, как непорочного и чистого агнца» (1 Пет. 1:18-19). Агнцем Божиим называет Иисуса Иоанн Креститель: «.. .Вот Агнец Божий, Который берет на Себя грех мира» (Иоан. 1:29).
Таким образом, первое значение БФ Агнец Божий полностью соответствует семантике данного оборота в библейском тексте.
Второе значение этого оборота, которое, как было сказано выше, связано с его десакрализацией и отмечено иронической окраской, означает ‘лицемер, лгун, прикидывающийся кроткой, беззащитной жертвой’, например: «Но если с беллетристикой у Малахова все в порядке, то с фактами — просто беда. Стремясь спасти себя, этот «агнец Божий» врет напропалую. То, что это вранье, ясно из показаний других проходящих по делу лиц». Т. Мартынова. Нечистое дело. //Версты (Москва), 06.10.2001г. «Дело же о даче ложных показаний было направлено судом по второму кругу. Напомним, что искомая сумма, которая большинству из нас даже во сне не снилась,...так и канула в Лету. В чьих карманах она осела, пока неизвестно. Тем более свидетели.. .утверждают, что ни о каких «нечистых» сделках они даже не слышали и узнали об этом, агнцы Божии, только из средств массовой информации, на предварительном следствии и т.д. Е. Петухова. Где деньги? — Какие деньги? //Эстония (Таллин) 16.02.2000г.
Еще одно библейское выражение бездна (кладезь) премудрости тоже имеет в русском языке два значения: 1. О ком-либо, обладающем большими знаниями, мудростью или чем-либо, содержащем обширные и ценные сведения. 2.0 недалёком и самоуверенном человеке, не осознающем своего невежества.
Этот БФ восходит к посланию апостола Павла к римлянам: «О, бездна богатства и премудрости и ведения Божия! Как непостижимы судьбы Его и неисследи-мы пути Его!» (Рим. 11:33).
Первое значение относится непосредственно к библейскому тексту. Второе образовалось в результате десакрализации и появления и БФ иронической окраски. Например: «Неисчерпаемый кладезь премудрости — школьные учебники, особенно если изданы они в странах с непредсказуемым прошлым. Группа украинских ученых во главе с языковедом — этнографом Василием Кобылюхом вернула былое могущество своему родному краю. Л. Стоцкая. Огорчение от чтения. //Деловая хроника (Москва). 31.01.2002г.
Однако и в первом значении тоже можно отметить десакрализацию, а потому там также может возникнуть ирония. Например: «Кстати, где-то около Луги проф. Манассеин нанял себе дачу. Будем приглашать его на консилиум и конфузиться перед бездною его премудрости. А.П. Чехов. Письмо Е.М. Линтварёвой, 17 апреля 1889г.
Ироническая или шутливая окраска, которая нередко приводит к образованию у библейского оборота нового значения, отмечается и у таких БФ, как бить себя в грудь, Иов многострадальный, всевидящее око и многих других.
Одной из особенностей библейской фразеологии русского языка является ярко выраженный архаический колорит многих БФ, вошедших в русский язык непосредственно из церковнославянского перевода Библии и сохраняющих признаки старославянизмов, как, например, взыскующие града (Евр. 13:14); злоба дня, на злобу дня (Мат.6:34); яко тать в нощи (1 Фес.5:1-2); Своя своих не познаша (Иоан.1:7-
11) и многие другие.
Сравним варианты библейских оборотов из церковнославянской Библии и русского синодального перевода, который является каноническим:
Довлеет дневи злоба его —Довольно для каждого дня своей заботы (Мат.6:31-34); Ищите и обрящете, толцыте и отверзется — Ищите и найдёте, стучите и отворят вам (Мат.7:7); гробы повапленные — гробы окрашенные (Мат.23:27); ни-чтоже сумняся — нимало не сомневаясь (Иак. 1:5-8); Овому талант, овому два — Иному талант, иному два (Мат.25:14-18) и др.
Как правило, в случае формальных расхождений между церковнославянским и русским переводом библейских оборотов в русский язык в качестве фразеологизмов входили церковнославянские варианты. См., например: гроб повапленный — ‘кто- или что-либо, за чьим внешне привлекательным видом, наружным блеском скрывается нечто отвратительное, лицемерное, ничтожное’: «Рим не что иное, как гроб повапленный». В.Г. Белинский. Конклав. «Таким-то вот манером отдал замуж он своих дочерей. Первых трех отдавал всё за дельцов, за служак, за людей скучных, тяжелых...Четвертую, самую младшую дочь, ожидала та же участь, т.е. лет шестнадцати выйти за какой-нибудь гроб повапленный». Г.И. Успенский. Новые времена, новые заботы.
Выражение восходит к Евангелию от Матфея, в котором приводятся слова Иисуса, обличающего книжников и фарисеев в том, что они под внешней, показной праведностью и набожностью скрывают лицемерие и порочность: «Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что уподобляетесь окрашенным гробам, которые снаружи кажутся красивыми, а внутри полны костей мертвых и всякой нечистоты; так и вы по наружности кажетесь людьми праведными, а внутри исполнены лицемерия и беззакония» (Мат.23:27-28).
В русский язык оборот вошел в церковнославянском (или древнерусском) варианте: повапленный — страдательное причастие от глагола вопить — ‘красить, расписывать что-либо красками’; вап м.р. или вапа ж.р. — ‘всякое красильное вещество, краска’ [Даль, т. 1, 1956, с. 164].
Интересно проследить историю слова спуд и его связь с Библией и библейской фразеологией.
В древнерусском языке и церковнославянском варианте Библии спуд означал "сосуд, который использовали для тушения пламени свечи, светильника’. В переносном, метафорическом значении, которое зафиксировано в 1794г. в «Словаре Академии Российской», спуд — ‘скрытое место, тайник’. В «Толковом словаре»
В.И. Даля спуд — ‘сосуд, кадочка или ведерко как мера сыпучих тел’.
В церковнославянском варианте Евангелия это слово выступает в форме спуд, в русской канонической Библии оно переведено как сосуд. В Нагорной проповеди Иисус называет Своих учеников светом мира и призывает их творить добрые дела и служить людям: «Вы — свет мира. Не может укрыться город, стоящий на верху горы. И зажегши свечу, не ставят ее под сосудом, но на подсвечнике, и светит всем в доме. Так да светит свет ваш пред людьми, чтобы они видели ваши добрые дела и прославляли Отца нашего Небесного» (Мат.5:14-16)
Высказывание Иисуса построено на глубокой метафоре: тот, кто обладает знаниями и духовным потенциалом, должен нести людям свет истины, посвятить себя служению обществу. Свои таланты, способности, возможности следует реализовывать, воплощая их в слове и деле, а не зарывать в землю и не класть под спуд. Ср. также притчу о зажженной свече: «Никто, зажегши свечу, не покрывает ее сосудом, или не ставит под кровать, а ставит на подсвечник, чтобы входящие видели свет» (Лук.8:16; см. также Лук. 11:33; Мар.4:21).
В современном русском языке слово спуд является устаревшим и самостоятельно не употребляется, но широко используются производные от него: прилагательное подспудный (‘скрытый, спрятанный, потаённый’), наречие подспудно (‘внутренне, в глубине души, сознания’) и фразеологические обороты: класть, прятать под спуд (‘в скрытое, потайное место, куда-либо подальше’); держать, оставлять, хранить; оставаться, лежать под спудом (‘без использования, применения, употребления, в забвении; в скрытом, потаённом месте’); вынимать, доставать, извлекать из-под спуда (‘для активного применения, употребления, использования чего-либо, находившегося в забвении, в бездействии’).
Оригинальная замена в библейском обороте компонента немощнейший на скудельный происходит в русском языке. Сосуд скудельный — ‘слабое, хрупкое, недолговечное существо, обреченное на гибель и смерть’. Говорится о человеке, особенно часто о женщине. Например: «Недаром великие подвижники и праведники так красноречиво говорили о скудельном сосуде, который и есть женщина». Д.Н.Мамт-Сибиряк. Злой дух.
Выражение восходит к наставлению мужьям из 1-го соборного послания апостола Петра. По мнению апостола, отношения христианских мужей к женам своим должны отличатся благоразумною бережностью обращения, как со слабейшею стороною, и, кроме того, особою почтительностью, деликатностью и уважением. «Так же и вы, мужья, обращайтесь благоразумно с женами, как с немощнейшим сосудом, оказывая им честь как сонаследницам благодатной жизни, дабы не было вам препятствия в молитвах» (1 Пет.3:7).
В русском синодальном переводе, так же как и в церковнославянском варианте, используется компонент немощнейший вместо скудельный. Последний, по-
видимому, стал употребляться уже в самом русском языке, заменив компонент библейского текста. Сосуд скудельный в значении ‘глиняный сосуд’ (т.е. в прямом значении) встречается в древнерусском языке XII — XIII вв. (см. Лексика и фразеология «Моления» Даниила Заточника, 1981, с.183, 191). Др.-рус. скудель — ‘глина, земля, прах, тлен’; скудельный сосуд — ‘глиняный горшок, сосуд’, а отсюда переносное значение — ‘все земное, непрочное, хрупкое, слабое, тленное, преходящее’ [Даль, т. 4, 1956, с. 212; Срезневский, т. 3, 1903, с. 395].
Среди русских БФ существуют и такие, которые связаны с библейскими образами и сюжетами лишь опосредованно, т.е. между библейским образом и русским фразеологическим оборотом стоит какой-то «посредник» — культурноисторический, социально-бытовой или символический феномен. Этот «посредник» может быть характерным только для какого-то одного языка, а может встречаться и у разных народов.
Так, выражение беден как Лазарь (бедный Лазарь) восходит к евангельскому рассказу о нищем Лазаре, который, весь в струпьях, лежал у ворог богача и рад был напитаться хоть крошками, падающими со стола его. Когда же они умерли, то Лазарь попал в рай («на лоно Авраамово»), а богач — в ад (см. Лук. 16:19-23). Этот оборот есть не только в русском, но и во многих европейский языках. Однако на Руси эта притча пользовалась большой популярностью у бродячих нищих, которые особенно любили петь стих о бедном Лазаре, прося подаяние. Отсюда и возник национально-специфический фразеологизм русского языка петь Лазаря — ‘прикидываясь несчастным, стараясь разжалобить, плакаться, жаловаться на свою судьбу, участь’.
Нетрудно заметить, что это значение не связано непосредственно с евангельским сюжетом о богаче и Лазаре. Оно возникло на почве специфического социального явления, распространенного на Руси в определенный исторический период.
К такому же типу БФ относятся и устаревший ныне оборот, бытовавший в солдатской среде, адамовы слезы — ‘водка’. Библейское имя Адам употребляется и как собственное (см. Быт.2:25), и как нарицательное, означая в последнем случае человека во плоти, грешного, подверженного соблазнам. А в названии водки (русского национального концепта) слезами можно усмотреть определенную метафору — прозрачная и жгучая жидкость.
Многие БФ изменяют свою семантику в процессе функционирования в языке. Так, выражение тьма кромешная (в синодальном переводе — тьма внешняя) первоначально означало загробный мир, место пребывания умерших. Туда нисходят все живущие на земле и никогда не возвращаются оттуда. «Отойду, — и уже не возвращусь, — в страну тьмы и сени смертной, в страну мрака, каков есть мрак тени смертной, где нет устройства, где темно, как самая тьма» (Иов 10:21-22).
Кромешный (церк.-слав.) — это внешний, находящийся за краем, границей, кромкой чего-либо (от крома — край, граница). В притчах Иисуса Христа (см. Мат.8:12, 22:13, 25:30) тьма кромешная (внешняя) — место, куда ввергали грешников. В современном русском языке данный оборот обозначает беспросветную темноту.
Другой известный библейский оборот глас вопиющего в пустыне (см. Ис.40:3; Мат.3:3; Мар.1:3; Лук.3:4; Иоан.1:23) в Библии выражает предупреждение, обращает внимание на важное событие, которое должно произойти, а в современном русском языке этот БФ означает ‘страстный, но тщетный призыв к чему-либо; предостережение, просьбу, остающиеся без ответа, без внимания’.
Итак, между БФ русского языка и их библейскими прототипами существуют весьма разнообразные связи и соотношения — от полного совпадения их семантики и компонентного состава до весьма существенных расхождений. И далеко не редки такие примеры, когда русские БФ связаны с библейскими образами и сюжетами лишь косвенно, опосредованно, представляя собой новые, национальносвоеобразные фразеологизмы, о библейской принадлежности которых, об их отдаленном «родстве» с Библией можно догадаться только по какому-то характерному библейскому компоненту.
ЛИТЕРАТУРА
1. Библия. Книги Священного Писания Ветхого и Нового Завета. Канонические. Перепечатано с Синодального издания. —М., 1988.
2. Гак В.Г. Особенности библейских фразеологизмов в русском языке (в сопоставлении с французскими библеизмами) // Вопросы языкознания. — 1997. — №5.
Ъ.Далъ В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. В 4 т. — М., 1956.
4. Лексика и фразеология «Моления» Даниила Заточника. — Л., Изд-во Ленинградского ун-та, 1981.
5. Срезневский И. И. Материалы для словаря древнерусского языка. В 3 т. — СПБ, 1903.
FROM THE BIBLE TO RUSSIAN BIBLICAL IDIOMS
K.N. Dubrovina
General and Russian Linguistics Department Peoples’ Friendship University of Russia Mikhlukho-Maklaya str., 6, 117198 Moscow, Russia
The article is the continuation of the analysis, started is Vestnik PFUR (Linguistics series) № 8, 2006, which deals with transformations happened with biblical idioms on their way from the Bible up to modem Russian language.
