CC BY
85
Особенности современного интернет-пространства как триггер распространения
популизма
Features of the modern Internet as the trigger for the spread of populism
Надпорожский Илья Алексадрович,
Магистрант 2 курса,
Магистерская программа «Политика и современные информационные технологии»,
Санкт-Петербургский Государственный Университет, Российская Федерация, Санкт-Петербург.
Nadporozhskii Ilia Alexandrovich,
Master of the 2nd year, Master program «Politics and modern information technologies»,
Saint-Petersburg State University, Russian Federation, Saint-Petersburg, [email protected]
Аннотация.
В данной статье рассмотрены подходы к определению популизма: Эрнесто Лакло, Шанталь Муфф, Яна Вернера Мюллера и других авторов. Определены риски, сопутствующие распространению популистских движений. В их числе: склонность популистов к демонтажу демократических институтов политической системы, усиление дискриминации и общественных расколов. Делается вывод, что экспансия популизма могла бы быть ограничена за счет развития механизмов свободного дискурса и концепции делиберативной демократии Юргена Хабермаса. Использование интернет технологий представляется оптимальным инструментом для реализации данной концепции. Однако применение идей Юрген Хабермаса на практике естественным образом ограничивается деградацией публичной сферы, идеологической сегрегацией и медиа-пузырями в интернет-пространстве. Деградация публичной сферы заключается в снижении способности медиа служить площадкой для конструктивной общественной дискуссии, их переходе под контроль представителей крупного бизнеса и политиков. Идеологическая сегрегация обусловлена естественной склонностью человека к конформному поведению и подтверждению собственной позиции, усиливается за счет существования феномена «эхо-камер». Свободный дискурс ограничивается и самой природой современного интернет-пространства и в особенности социальных сетей. «Медиа-пузыри» дают пользователю доступ только к той информации, которая уже соответствует его идеологическим предпочтениям, а значит свободный обмен мнениями становится крайне затруднительным.
Annotation.
This article discusses the approaches to the definition of populism: Ernesto Laclos, Chantal Muff, Jan Werner Muller and other authors. The risks associated with the spread of populist movements are identified. Among them: the tendency of populists to dismantle the democratic institutions of the political system, increased discrimination and public splits. It is concluded that the expansion of populism could be limited by the development of free discourse mechanisms and the concept of deliberative democracy by Jürgen Habermas. Using Internet technologies seems to be the best tool for implementing this concept. However, the practical application of the ideas of Jürgen Habermas is naturally limited to the degradation of the public sphere, ideological segregation and media bubbles in the Internet space. The degradation of the public sphere is to reduce the ability of the media to serve as a platform for constructive public discussion, their transition under the control of representatives of big business and politicians. Ideological segregation is due to the natural tendency of a person to conformal behavior and to confirm his own position, reinforced by the existence of the phenomenon of "echo cameras". Free discourse is limited by the very nature of modern Internet space and especially social networks. "Media bubbles" give the user access only to that information that already corresponds to his ideological preferences, which means that the free exchange of opinions becomes extremely difficult.
Ключевые слова: Популизм, демократия, дискурс, публичная сфера, идеологическая сегрегация, эхо-камера, фильтрационный пузырь, медиа-пузырь.
Key words: Populism, democracy, discourse, public sphere, ideological segregation, echo camera, filter bubble, media bubble.
Целью данной статьи является доказательство того, что отдельные характеристики современного интернет-пространства могут способствовать распространению популистских идей. Для ее достижения
необходимо прибегнуть к рассмотрению концепций популизма, выявить его сущностные характеристики, а также выделить аспекты негативного влияния на либерально-демократические системы. Затем показать, как ряд характеристик современного интернет-пространства осложняют борьбу с распространением популизма.
Популизм становится одной из главных прикладных и теоретических проблем современной политической науки. С одной стороны, многие видные ученые видят в популизме угрозу либеральной демократии [1], с другой, академическое сообщество за десятилетия так и не смогло выработать конвенциональную концепцию популизма: еще на конференции Лондонской школы экономики 1967 года исследователям не удалось дать этому феномену четкое определение [2]. На сегодняшний день сформулированы десятки зачастую противоречащих друг другу концепций популизма. Рассмотрим несколько из них и попытаемся выделить наиболее общие негативные по отношению к модели либеральной демократии черты популизма.
Некоторые исследователи предполагают, что популистские течения возникают как реакция на резкие социально-экономические перемены. Технологический прогресс, модернизация или другие потрясения разрушают устоявшийся образ жизни, порождая среди избирателей страх и неуверенность в своем будущем [3], [4]. Другие определяют популистские движения как опирающиеся исключительно на маргинальные слои населения, часто не столь обеспеченные и образованные [5]. Существует и традиция определения популистов как политиков, использующих громкие лозунги, за которыми не стоит фактической возможности решить декларируемую проблему: «решение сложных проблем простыми инструментами» [6]. Популизм также часто ассоциируют с демагогией, то есть упрощенным дискурсом: воздействием на низменные инстинкты и чувства людей, подстраиванием под запросы «срединного избирателя» [7].
Однако все вышеупомянутые подходы к феномену «популизма» нельзя назвать достаточно точными. Так, популизм может расцветать не только во время исторических кризисов, но и в благополучных развитых странах. Опорой популистских движений могут быть не только маргинальные слои, но и вполне состоятельные граждане, недовольные, например, миграционным кризисом. Невыполнимые предвыборные обещания могут выдвигаться системными политиками, а апелляция к чувствам избирателей — непременный атрибут многих избирательных кампаний.
Существуют и положительные трактовки популизма. Самые известные из них были созданы Эрнесто Лакло и Шанталь Муфф [8], [9]. Аргентинский теоретик популизма Лакло вполне справедливо указывает, что популистские движения появляются тогда, когда демократическая система не может удовлетворить запросы многих групп населения. Потребность в решении собственных проблем населением растет в геометрической прогрессии, со временем совокупность требований переходит за определенную критическую черту. В этой ситуации на политическую арену выходят партии, альтернативные утратившим доверие электората. Муфф в работе «За левый популизм» указывает на благотворную роль развития левого популизма в современной Европе и утверждает, что он способен «оживить» политику, вытесненную в современных демократиях неолиберальным менеджментом. С точки зрения вышеупомянутых философов, популистские движения выполняют санирующую функцию для демократии и заставляют ее более эффективно выполнять запросы населения. Действительно, если правящие элиты в силу отсутствия реальной конкуренции перестают выполнять свои прямые задачи, популистские движения могут послужить не только механизмом выражения и реализации интересов населения, но и стимулируют правящие элиты внимательнее анализировать проблемы граждан. Однако при этом Лакло и Муфф в своих работах во многом игнорируют риски, с которыми политической системе придется столкнуться в случае победы популистов на выборах [10].
Одной из последних работ, стремящихся отразить сущность популизма, является книга Яна Вернера Мюллера «Что такое популизм?», увидевшая свет на русском языке в 2019 году. В работе автор указывает на две
черты, присущие всем популистским движениям. Во-первых, это критика популистскими политиками правящих элит, которые не справляются со своими обязанностями и действуют не в интересах «народа». Однако сам автор признает, что эта черта является необходимой, но недостаточной для определения популизма. Во-вторых, это монополизируемое популистами право говорить напрямую от лица народа. Популисты настаивают на том, что именно они представляют «настоящий» народ и его интересы. С точки зрения Мюллера, эта черта несет в себе серьезную угрозу демократической системе. С одной стороны, под сомнение ставится такая важная черта современных либеральных демократий как плюрализм. Если есть «народ», интересы которого представляют популисты, то должен быть и «НЕ-народ», который в логике популистов права на представительство не имеет, так как не обладает качествами, необходимыми для принадлежности к «народу». В роли «НЕ-народа» в различных случаях могут выступать этнические меньшинства, зажиточные граждане, защитники сексуальных и этнических меньшинств и т.д. При этом органы государственной власти в либеральной демократии обязательно должны репрезентовать все население с разными волями, стремлениями и убеждениям. С другой стороны, в случае прихода к власти популисты получают карт-бланш на любые волюнтаристские действия, прикрытые «волей народа». Мюллер дает достаточно подробный разбор того, как популисты в странах Латинской Америки и Восточной Европы ограничивают свободу слова и даже принимают свои конституции, игнорируя права многочисленных групп интересов, не согласных с этой политикой. Эти действия приводят к постепенному выхолащиваю демократических институтов и поступательному движению политических институтов в сторону авторитаризма [11]. В данной статье предлагается использовать именно эту трактовку популизма ввиду ее относительной новизны и отсутствии серьёзной критики основных положений.
Резюмируем те угрозы, которые развитие популистских движений и дискурса несет для либерально-демократических систем. Во-первых, усиление общественных расколов и дискриминации. Популисты говорят от лица «народа», который чаще всего выделяется как группа за счет противопоставления другим группам, проживающим на территории того же государства. Отказ в праве на репрезентацию и политическую волю части населения создает основу для ущемления этих групп и бытовой агрессии еще на стадии избирательной кампании. Основой для дискриминации может быть финансовое благополучие, принадлежность к другой расе, этносу или культуре. Во-вторых, в случае прихода к власти популисты склонны проводить недемократические реформы, легитимизируя свои решения волей якобы монолитного «народа», который на самом деле не в полном составе поддерживает преобразования: ограничивать свободу слова, нарушать принципы верховенства права, функционирование судебной системы. В-третьих, многие популисты действительно оперируют невыполнимыми и радикальными обещаниями. Когда у популистов не получается их реализовать, электорат может потерять последнюю надежду на решение своих проблем легальным путем и перейти к формам радикальных политических действий.
Проблема распространения популизма могла бы быть решена за счет развития и применения на практике концепции делиберативной демократии Юргена Хабермаса [12]. А именно: донесения конструктивной повестки до электората, указания на невыполнимость популистских обещаний через СМИ и другие инструменты публичной дискуссии. Также свободный дискурс мог бы устранить саму причину, по которой появляется популизм, — неудовлетворенность общественного запроса. Тогда политики могли бы считывать и при возможности удовлетворять реальные предпочтения электората. В том же случае, если это невозможно — объяснять свою позицию. Хабермас очертил рад условий, в которых это взаимодействие будет возможным и результативным. Каждый участник диалога может услышать другого и высказать свою позицию по общественно важным проблемам, при этом должна существовать возможность высказать свою позицию немедленно; все участники диалога обладают равными возможностями представить свою точку зрения; участники диалога
правдивы относительно своего внутреннего мира и установок; дискурс свободен от принуждения; значимость аргументов сторон диалога не детерминирована положением и влиянием гражданина; аргументированное общественное мнение должно находить свой выход в результативном действии.
Изначально Хабермас предполагал, что площадкой для развития делиберативной демократии могли бы стать свободные СМИ, но сам же констатирует их деградацию в своей работе «Структурная трансформация публичной сферы» [13]. Хабермас анализирует механизмы формирования публичной сферы в Англии, Франции и Германии в ХУП-Х1Х веках. Именно в этот период развитие капитализма и распространение доступной прессы сделали возможным открытую дискуссию по общественно значимым вопросам без внешнего принуждения. Однако к XX веку капиталистические отношения, ставшие причиной развития публичной сферы, стали и причиной ее упадка. По мнению Хабермаса, если раньше СМИ были лишь инструментом для донесения до общественности объективной информации; выражения и усиления общественных интересов, то теперь они оказались под полным контролем частных лиц и начали служить для формирования общественного мнения в их интересах за счет механизмов рекламы и РК Политики, апеллирующие в публичных дебатах к «национальным интересам» и рассуждающие о «государстве всеобщего благосостояния» по мнению Хабермаса также скрывают собственный частный интерес за своей риторикой.
С развитием сетевых технологий интернет-пространство стало считаться наиболее вероятной площадкой для развития институтов делиберации [14], [15]. Подобные предположения со временем начали называть «технооптимистскими». Считалось, что распределенная структура интернета сделает возможным существование свободного дискурса, который позволит гражданам обсуждать и принимать значимые решения. При этом с развитием интернета выяснилось, что он не только может быть вполне успешно использован авторитарными режимами для еще большей опрессии своих граждан, но что даже для демократических режимов интернет не всегда может быть эффективным подспорьем в создании свободной дискуссии и укреплении институтов представительства. Это привело к усилению технокритицитских и даже неолудистских воззрений, а также развитию технореализма. Можно констатировать, что особенности функционирования современной интернет-среды делают свободное включенное обсуждение общественно-политических проблем большим количеством граждан сложноосуществимым.
Еще в 2001 году К. Санстайн отметил, что выбор пользователями каналов получения новостей в интернете обусловлен идеологической предрасположенностью [16]. Этот феномен получил название «идеологической сегрегации». В дальнейшем появилось множество эмпирических исследований, доказывавших сильную раздельность пользователей соцсетей в зависимости от идеологических предпочтений. Исследования американского Твиттера демонстрируют, что сторонники республиканской и демократической партии чаще всего подписаны на совершенно разные аккаунты, потребляют разнородную информацию и не сталкиваются в прямых дискуссиях, предпочитая обмениваться информацией с людьми с аналогичными политическими взглядами [17], [18]. Хотя авторы исследований и подчеркивают, что по ряду «общенациональных» вопросов пользователи с противоположными политическими взглядами все же ведут политическую дискуссию (при этом сторонники демократической партии являются более «открытыми» для диалога), идеологическая сегрегация осложняет ведение свободного дискурса. Общество оказывается «расколотым» на несколько лагерей, которые не смогут принять консенсуальное решение, пока не вступят в активную дискуссию. То есть сторонники популизма и те, кто мог бы объяснить негативные издержки существования популистских партий или превентивно «считать» и удовлетворить запрос на перемены, оказываются в коммуникативной недосягаемости друг от друга. Общественный раскол усиливается, политическая система все так же не слышит реальных запросов населения.
Проблемы, создаваемые идеологической сегрегацией в интернете, усугубляются за счет эффекта «эхо-камеры» [19]. Эхо-камера — явление, возникающее в замкнутой коммуникативной среде: одни и те же информационные месседжи многократно повторяются СМИ или пользователями, что еще больше укрепляет последних в убежденности в своей правоте. У потребителя информации создается ощущение, что «абсолютно все» издания одинаково воспринимают то или иное событие, а значит эта точка зрения скорее всего является единственное верной. При этом пользователь не отдает себе отчет, что орбита предпочитаемых им источников информации нерепрезентаитвна и отражает далеко не весь спектр мнений относительно явления.
Существует множество причин, обуславливающих существование идеологической сегрегации и эхо-камер. Рассмотрим лишь некоторые из них. Во-первых, это психологический феномен confirmation bias. Его сущность заключается в том, что люди склонны искать и отдавать предпочтение той информации, которая согласуется с уже существующей у них точкой зрения [20]. Яркой иллюстрацией может стать эксперимент, проведенный в стенах Стэнфордского университета. В эксперименте участвовали две группы студентов — сторонники и противники смертной казни. Студентам из обеих групп дали ознакомиться с двумя исследованиями, подтверждающими и опровергающими гипотезу о снижении убийств в штатах после введения смертной казни. Сторонники смертной казни нашли исследование, подтверждающие их точку зрения, заслуживающим большего доверия, тогда как противники смертной казни сделали аналогичные выводы касательно исследования, опровергающего снижение количества убийств после принятия закона о смертной казни [21].
Во-вторых, свободная дискуссия ограничивается техническими особенностями современного интернета. В 2011 году И. Парайзер выпустил книгу «Фильтрационный пузырь: что интернет скрывает от вас», в которой сумел доказать, что сайты и социальные сети, основываясь на персональных данных и поведении пользователя в интернете, ограничивают спектр предоставляемой ему информации. К примеру, «умная лента» Facebook или Вконтакте анализирует действия человека и в первую очередь выдает только те записи, которые соответствуют предпочтению каждого пользователя. То же самое можно сказать и про алгоритмы поисковых систем [22]. Парайзер приводит любопытный пример: забивая в поисковую строку название крупной энергетической кампании, его знакомый-бизнесмен получал в выдаче новости о коммерческой деятельности этой компании; а другой знакомый, напечатав те же самые символы, был ознакомлен с новостями о нарушении этой же компанией экологических стандартов. Явление, при котором алгоритмы сайтов определяют, какую информацию пользователь хотел бы увидеть, получило название «фильтрационного пузыря» или «пузыря фильтров». Это еще более осложняет общественную дискуссию между людьми с различными политическими предпочтениями.
Таким образом, проблема популизма, представляющая серьезную угрозу для современных либеральных демократий, на сегодняшний день не может быть решена за счет использования механизмов свободного дискурса. Сторонники популистских партий и движений оказываются отрезаны от остальной части общества, выстроить между данными сепарированными долями социума дискуссию не представляется возможным. Причины подобного разделения кроются в упадке институтов публичной сферы и идеологической сегрегации в интернете, обусловленной особенностями психологического поведения человека и спецификой современной интернет-инфраструктуры. Одним из первых шагов на пути к решению проблемы популизма должна стать борьба с «медиа-пузырями», ограничивающими возможности публичной дискуссии.
Список используемой литературы:
1. Barros S., Arditi B., Bowman G., Howarth D. Populism and the Mirror of Democracy. London, New York: Verso, 2005. 358 p.
2. Populism: Its Meanings and National Characteristics. Edited by Ionescu G. and Gellner E. New York: Macmillan, 1969. 263 p.
3. Альтерматт У. Этнонационализм в Европе. Москва: Издательство РГГУ, 2000. 367 с.
4. Goodwyn L. Democratic Promise: The Populist Moment in America. New York: Oxford University Press, 1976. 752 p.
5. Williamson V., Skocpol T., Coggin J. The Tea Party and the Remaking of Republican Conservatism. Perspectives on Politics. 2011. Vol. 9. P. 33-47.
6. Политология: энциклопедический словарь. Общ. ред. и сост.: Ю. И. Аверянов. М.: Изд-во Моск. коммерч. ун-та, 1993. 431 с.
7. Grabow K., Hartleb F. Exposing the demagogues: right-wing and national populist parties in Europe. Brussels, 2013. 417 p.
8. Laclau E. On Populist Reason. London: Verso, 2005. 276 p.
9. Mouffe C. For a Left Populism. London: Verso, 2018. 112 p.
10. Когда в выборах нет смысла, это уже не демократия. Republic. URL: https://republic.ru/posts/94781 (дата обращения: 13.05.2020).
11. Мюллер Я. В. Что такое популизм? Москва: Издательский дом ВШЭ, 2018. 144 с.
12. White S. K. Reviewed Work: Faktizität und Geltung: Beiträge zur Diskurstheorie des Rechts und des Demokratischen Rechtsstaats by Jürgen Habermas. Political Theory. 1996. Vol. 24. № 1. P. 128-132.
13. Habermas J. The structural transformation of the public sphere. An inquiry into a category of bourgeois society. Massachusets, 1991. 301 p.
14. Gimmler A. Deliberative democracy, the public sphere and the internet. Philosophy & Social Criticism. 2001. Vol. 27. № 4. P. 21-39.
15. Becker T. Rating the impact of new technologies on democracy. Communications of the ACM. 2001. Vol. 44. №. 1. P. 39-45.
16. Sunstein C. R. Republic.com. Princeton, N.J.: Princeton University Press, 2001. 224 p.
17. Barbera P., Jost T. J., Nagler J., Tucker J.A., Bonneau R. Tweeting From Left to Right: Is Online Political Communication More Than an Echo Chamber? Psychological science. 2015. Vol. 26. №. 10. P. 1531-1542.
18. Conover M.D., Gongalves B., Flammini A. Partisan asymmetries in online political activity. EPJ Data Science. 2012. Vol. 1. № 6. P. 2-19.
19. Coleoni E., Rozza A., Arvidsson A. Echo Chamber or Public Sphere? Predicting Political Orientation and Measuring Political Homophily in Twitter Using Big Data. Journal of Communication. 2014. Vol. 64. P. 317-332
20. Plous S. The Psychology of Judgment and Decision Making. McGraw-Hill Education, 1993. 320 p.
21. Lord C.G., Ross L., Lepper M. R. Biased assimilation and attitude polarization: The effects of prior theories on subsequently considered evidence. Journal of Personality and Social Psychology. 1979. Т. 37 (11). P. 20982109.
22. Paraiser E. The Filter Bubble: What The Internet Is Hiding From You. London: Penguin books, 2011. 304
p.
