CC BY
140
Бизнес в законе.
Экономико-юридический журнал
4'2016
11.6. ОСОБЕННОСТИ РЕГЛАМЕНТАЦИИ УГОЛОВНОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ ЗА
НАРУШЕНИЕ НЕПРИКОСНОВЕННОСТИ ЧАСТНОЙ ЖИЗНИ В ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВЕ ЗАРУБЕЖНЫХ СТРАН
Сапранкова Татьяна Юрьевна, аспирант
Место учебы: ФГКОУВО «Академия Следственного комитета Российской Федерации»
Аннотация: В статье рассмотрены положения зарубежного уголовного законодательства, относящиеся к защите частной жизни. Автором проведено сравнение уголовно-правовых норм, закрепившихся в странах англосаксонской и романо-германской правовых семей, в государствах СНГ и Балтии. Выявлены перспективы рецепции некоторых из них в российское уголовное законодательство. Ключевые слова: частная жизнь, личная тайна, конфиденциальность, неприкосновенность, публичность.
SOME FEATURES OF THE REGULATION OF THE CRIMINAL LIABILITY FOR VIOLATION ON PRIVACY IN THE LAW OF THE FOREIGN COUNTRIES
Saprankova Tatyana Yu., postgraduate student
Study place: Academy of the Investigative Committee of the
Russian Federation
Annotation: The article describes the situation of foreign criminal legislation relating to the protection of privacy. The author compared the criminal law, entrenched in the countries of Anglo-Saxon and Romano-Germanic legal family in the CIS and Baltic countries. Identified prospects of reception of some of them in the Russian criminal law.
Keywords: privacy, personal privacy, confidentiality, integrity, publicity.
В системе действующего правового регулирования неприкосновенность частной жизни получила конституционно-правовое обоснование. В силу ч. 1 ст. 23 Конституции РФ каждый имеет право на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну. Следует признать справедливым отнесение права на частную жизнь к естественным правам и свободам
человека, принадлежащим ему от рождения [1, с. 2830]. При этом сфера частной жизни располагается за пределами права, но охраняется с помощью правовых норм [2, с. 7]. Нравственные начала в обществе должны получать правовую охрану, и на первом месте здесь должны находиться отношения, возникающие в сфере частной жизни. Превращение частной жизни в сферу, полностью изолированную от произвольного вмешательства, способно поднять состояние защищенности основных прав и свобод граждан на качественно новый уровень. При этом представляется крайне важным создать условия для защиты права на неприкосновенность частной жизни, поскольку в системе конституционных прав и свобод граждан оно тесно примыкает к таким благам, как право на жизнь, охрана достоинства личности, свобода и личная неприкосновенность.
В системе средств правовой защиты неприкосновенности частной жизни необходимо отметить установление уголовной ответственности за собирание или распространение конфиденциальных сведений, относящихся к личной или семейной тайне, без согласия потерпевшего (ст. 137 УК РФ). Как представляется, законодатель исходил из тождества понятий «сведения о частной жизни», «личная тайна», «семейная тайна». Такой подход отграничивает уголовно наказуемые действия от посягательств на неприкосновенность частной жизни, не обладающих общественной опасностью. Например, пересказ информации о негативном поведении человека третьим лицам в частной беседе (о бытовом пьянстве, супружеской измене, сексуальных и иных пристрастиях и пр.). Такие поступки, безусловно, свидетельствуют о склонности к распространению позорящих сведений, но не обладают признаком общественной опасности, поскольку носят характер сплетен и пересудов. Кроме того, приведенная информация, очевидно, не может составлять личную тайну (или семейную), поскольку обычно пересказ касается событий, которые лицо наблюдало самостоятельно в условиях, когда субъект, о котором идет речь, не принимал никаких мер к обеспечению конфиденциальности. Из этого следует, что уголовно-правовая охрана неприкосновенности частной жизни в российском законодательстве ограничена по предмету конфиденциальности, способу нарушения личной и семейной тайны, механизму противоправного доступа к таким сведениям.
В связи с этим возникает необходимость обратиться к положениям зарубежного уголовного законодательства для того, чтобы выявить пределы уголовно-правовой охраны частной жизни. Сравнительно-правовой метод является достаточно популярным в юридической науке [3, с. 37-40]. С его помощью могут быть обоснованы предложения по совершенствова-
Сапранкова Т. Ю.
ОСОБЕННОСТИ РЕГЛАМЕНТАЦИИ УГОЛОВНОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ ЗА НАРУШЕНИЕ НЕПРИКОСНОВЕННОСТИ ЧАСТНОЙ ЖИЗНИ
нию действующего законодательства, либо опровергнуты идеи рецепции в него положений зарубежных нормативных правовых актов. В частности, это касается особенностей уголовно-правовой охраны общественных отношений.
Традиционно сравнительно-правовой анализ законодательства зарубежных стран принято проводить с учетом различий, имеющихся в правовом регулировании стран англосаксонской и романо-германской правовых семей [4]. Как представляется, этот прием прошел практическую апробацию и может быть пригоден для исследования уголовно-правовых особенностей охраны неприкосновенности частной жизни. Кроме того, с учетом общих тенденций развития законодательства постсоветских государств, представляется необходимым исследовать нормы уголовного права стран СНГ и Балтии.
В странах англосаксонской правовой семьи на формирование института защиты неприкосновенности частной жизни оказала влияние Великая хартия вольностей (1215 г.), провозгласившая равенство всех свободных людей и запрет применения к ним произвольных ограничений [4]. Кроме того, Билль о правах (1689 г.) заложил в англосаксонском праве основы неприкосновенности личности, на базе которых в современный период сформировалось понятие «privacy». Его условно можно отождествить с понятием «частная жизнь», хотя в целом оно охватывает широкий перечень правовых, нравственных, межличностных нормативов, использующихся в обществе. До настоящего времени в судебной практике Великобритании имеются прецеденты крайне широкого подхода к определению состава нарушения неприкосновенности частной жизни (особенно в вопросах, связанных с использованием систем видеонаблюдения, гаджетов, позволяющих вести фото- или видеосъемку без ведома лица, которого снимают). При этом состав нарушения неприкосновенности частной жизни включает и использование технических средств, а также противоправный доступ к телефонным и иным переговорам потерпевшего. Например, еще в 2006 г. английским судом были приговорены к лишению свободы редактор журнала и частный детектив, которых обвинили в прослушивании голосовой почты членов королевской семьи [5, с. 19]. В целях охраны неприкосновенности частной жизни в 2013 г. был принят Закон о диффамации (Defamation Act), согласно которому возможно получение компенсации за распространение порочащих или позорящих потерпевшего сведений [6]. Таким образом, в английском праве защита неприкосновенности частной жизни осуществляется комплексом уголовно-правовых и гражданско-правовых средств.
Аналогично в США институт «privacy» сформировался на основе судебного толкования положений аме-
риканской конституции и Билля о правах (первых десяти поправок к конституции, принятых в 1791 г.). Судебный активизм второй половины ХХ в. имел своим результатом признание неприкосновенности частной жизни фундаментальным конституционным правом. Вследствие этого к частной жизни относятся, как полагают некоторые исследователи, практически все формы жизнедеятельности личности [7, с. 53-55].
Таким образом, в странах англосаксонской правовой семьи сложился более широкий, чем в России, подход к определению категории «частная жизнь», что позволило сформировать сочетанную практику защиты соответствующих сведений уголовно-правовыми и гражданско-правовыми средствами.
Для законодательства романо-германской правовой семьи определяющим стало провозглашение права на неприкосновенность частной жизни в законодательстве Франции в начале XIX в. При этом во французской правовой традиции закрепился гражданско-правовой механизм ее охраны. Как отмечается в конституционно-правовых исследованиях, защита частной жизни стала возможной благодаря правовым позициям судов, поскольку именно таким образом это благо было признано абсолютным [8, с. 25]. Поэтому до настоящего времени уголовно-правовая защита связывается со сферой нарушения тайны переписки.
Уголовный кодекс ФРГ содержит положения о нарушении конфиденциальности слова (§ 201), действия, направленные на получение сведений (§ 202а), нарушение тайны частной жизни (§ 203) [9, с. 122124]. В совокупности эти положения позволяют привлекать к уголовной ответственности за несанкционированную запись устной речи, доступ к персональным данным и разглашение информации о личной жизни другого человека. Достаточно интересно, что уголовное преследование за данные деяния осуществляется по жалобе потерпевшего, т.е. относится к делам частного обвинения. Таким образом, в законодательстве ФРГ избран максимально широкий подход к определению объема охраны неприкосновенности частной жизни, независимо от факта последующего использования сведений конфиденциального характера. Соответственно, такого разграничения, как в российском законодательстве, определяющего уголовно-правовую или гражданско-правовую природу правонарушения, в ФРГ не предусмотрено.
Уголовный кодекс Голландии полагает общественно опасным нарушение неприкосновенности частной жизни, если оно сопряжено с незаконным прослушиванием или записью переговоров (ст. ст. 138-139g) [9, с. 125-129]. При этом предусматривается ответственность и за наличие в распоряжении лица изображений и материалов, полученных запрещенным образом (то есть, субъекта, которому эти данные были переданы). Право на неприкосновенность частной
Бизнес в законе.
Экономико-юридический журнал
4'2016
жизни получило закрепление в Конституции Нидерландов, но уголовно-правовая охрана связывается не столько с фундаментальным его статусом, сколько со способом, которым оно было нарушено.
Уголовный кодекс Швейцарии содержит раздел об ответственности за преступления против чести и в области тайной и частной сферы. При этом предусмотрена уголовная ответственность за нарушение тайны переписки (ст. 179), подслушивание и запись чужих переговоров (ст. 179bis), незаконную запись разговоров (ст. 179ter), незаконное получение личных данных (ст. 179novies). Кроме того, преступным является нарушение тайной и частной сферы путем использования звукозаписывающей и съемочной аппаратуры, введение в обращение и рекламирование таких устройств. Как видно, в российском законодательстве использован аналогичный подход при определении отдельных видов преступлений против конституционных прав и свобод граждан. В то же время, определение в УК Швейцарии объема сведений о частной жизни отличается от того, которое установлено в ст. 137 УК РФ: ст. 179novies УК Швейцарии говорит об охране особо защищаемых личных данных или иных сведений о личности, которые не являются общедоступными. В данном случае получают охрану персональные данные, относительно которых в российском законодательстве четкое указание отсутствует.
Таким образом, в законодательстве стран романо-германской правовой семьи первоначально закрепился механизм гражданско-правовой защиты сферы частной жизни, из которого выделились отдельные направления уголовно-правовой охраны. В современный период сформировался институт «privacy», во многом аналогичный англосаксонскому и подразумевающий применение мер уголовной ответственности и взыскание компенсации морального вреда.
В законодательстве некоторых стран СНГ в современный период произошла определенная эволюция в определении направлений уголовно-правовой охраны частной жизни. В то же время, в большинстве постсоветских государств этот институт не подвергался масштабному осмыслению, что означает относительное невнимание национального законодателя к этому фундаментальному праву личности.
Так, в УК Казахстана 2014 г. в рамках одной статьи объединяется нарушение неприкосновенности частной жизни и законодательства о персональных данных и их защите [12]. Вместе с тем, ст. 147 УК РК разграничивает преступление, совершенное с использованием служебного положения, а именно несоблюдение мер по защите персональных данных, и незаконное собирание сведений о частной жизни лица. При этом в конструкцию составов преступлений включен признак причинения существенного вреда правам и законным интересам граждан. Достаточно
интересно, что распространение сведений о частной жизни лица признается более тяжким преступлением, нежели их собирание.
Для сравнения, УК Беларуси [13] в системе преступлений против конституционных прав и свобод граждан не устанавливает ответственности за нарушение неприкосновенности частной жизни. При этом само право получило закрепление в ст. 28 Конституции Беларуси, в соответствии с которой каждый имеет право на защиту от незаконного вмешательства в его личную жизнь. Уголовно-правовая охрана предусмотрена в случае нарушения тайны переписки, телефонных переговоров или иных сообщений (ст. 204 УК Беларуси). Однако в данном случае защищается не столько неприкосновенность частной жизни, сколько оказывается противодействие несанкционированному доступу к информации, которой граждане обмениваются в частном порядке.
В свою очередь, в УК Латвии [14] объем уголовно-правовой охраны неприкосновенности частной жизни еще более узкий: в ст. 145 кодекса предусмотрена ответственность за разглашение чужой тайны лицом, на которое по должности или роду занятий возложена обязанность хранить сведения, ставшие ему известными или доверенные ему. В то же время, в латвийском законодательстве установлена ответственность за нарушение тайны корреспонденции. Соответственно, как и в Беларуси, приоритет в уголовно-правовой охране сделан в пользу криминализации доступа к сведениям и защиты тайны переписки и переговоров.
Аналогично ст. 166 УК Литвы [15, с. 138] предусматривает ответственность за нарушение тайны переписки, телефонных переговоров и иных сообщений. Однако в ст. 167 УК Литвы установлена ответственность субъекта, незаконно собиравшего сведения о частной жизни лица, причем таким субъектом может быть признано и юридическое лицо (например, частное детективное агентство). В России проблема ответственности частных детективных структур за нарушение неприкосновенности частной жизни достаточно активно дискутируется, но практика применения положений ст. 137 УК РФ в настоящее время в этом направлении не сформировалась [16, с. 51-54].
Подводя итог, необходимо отметить, что бесспорным достоинством законодательства стран англосаксонской и романо-германской правовых семей является широкий подход к сфере частной жизни и фактически неограниченный объем защищаемых сведений. Уровень правовой культуры этих стран позволил судам сформировать правовые позиции, установившие пределы уголовно-правовой и гражданско-правовой охраны. Признание этой категории дел относящимися к частному обвинению могло бы содействовать процессу развития направлений охраны частной жизни в российском законодательстве и судебной практике. В
Сапранкова Т. Ю. ОСОБЕННОСТИ РЕГЛАМЕНТАЦИИ УГОЛОВНОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ
ЗА НАРУШЕНИЕ НЕПРИКОСНОВЕННОСТИ ЧАСТНОЙ ЖИЗНИ
связи с изложенным, положения ст. 137 УК РФ должны получить конкретику в отношении сведений, доступ к которым не обладает уголовно-правовой противоправностью, а также в отношении способов нарушения неприкосновенности частной жизни.
Список литературы:
1. Баринов С.В. К вопросу об определении понятия «частная жизнь» / С.В. Баринов // Конституционное и муниципальное право. 2015. № 4. С. 28-30.
2. Петрухин И.Л. Личная жизнь: пределы вмешательства. М.: Юрид. лит., 1989. 192 с.
3. Рассказов Л.П. Возникновение и развитие сравнительного правоведения как науки и учебной дисциплины // Юристъ-правовед. 2013. № 5. С. 37-40.
4. Magna Carta // Legislation.gov.com.uk [электронный ресурс]
- Режим доступа: URL: http://www.legislation.gov.Uk/aep/Edw1cc1929/25/9/contents -Загл. с экрана.
5. Доклад о ситуации с обеспечением прав человека в Европейском союзе. - М.: МИД России, 2012. - 73 с.
6. Defamation Act 2013 // Legislation.gov.com.uk [электронный ресурс] - Режим доступа: URL: http://www.legislation.gov.uk/ukpga/2013/26/contents/enacted
- Pfuk/ - Загл. с экрана.
7. Хуаде А.Х. Уголовно-правовая характеристика нарушения неприкосновенности частной жизни : дис. ... канд. юрид. наук: 12.00.08 Кисловодск, 2015. 218 с.
8. Телина Ю.С. Конституционное право гражданина на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну при обработке персональных данных в России и зарубежных странах : дис. ... канд. юрид. наук: 12.00.02. М., 2016. 267 с.
9. Уголовный кодекс ФРГ. М.: Зерцало, 2000. 208 с.
10. Уголовный кодекс Голландии. СПб: Юридический центр-пресс, 2000. - 253 с.
11. Уголовный кодекс Швейцарии. М.: Зерцало, 2000. 138 с.
12. Уголовный кодекс Республики Казахстан от 03.07.2014 № 226-V (по сост. на 09.04.2016) // Ведомости Парламента Республики Казахстан. 2014. № 13. Ст. 83.
13. Уголовный кодекс Республики Беларусь от 09.07.1999 № 275-З (по сост. на 20.04.2016) // Национальный реестр правовых актов Республики Беларусь. - 1999. - № 76. - 2/50.
14. Уголовный кодекс Латвийской республики от 08.07.1998 // Юридическая Россия [электронный ресурс] - Режим доступа: URL: http://www.law.edu.ru/norm/norm.asp?normID=1243424&subI D=100106935,100106943,100106971,100107000#text - Загл. с экрана.
15. Уголовный кодекс Литовской республики от 26.09.2000. СПб: Юридический центр пресс, 2002. 470 с.
16. Акберов Ю.А. Актуальные вопросы квалификации преступления, предусмотренного ст. 137 УК РФ // Черные дыры» в российском законодательстве. 2016. № 2. С. 51-54.
