CC BY
553. Камилова С.Э. Развитие поэтики краткого жанра в русской литературе конца XX-начала XXI веков// журнал критических обзоров № 7.3., 2020.- С. 406-410; ГИБРАЛТАРСКАЯ О. Н. Мотив памяти в структуре произведения Д. Исхакова //Иностранные языки в Узбекистане. - 2018. - №. 1. - С. 256-261.; Egamberdieva, G. M. Funkcii epitetov v «Lesnoj kapeli» MM Prishvina. XIV VINOGRADOVSKIE CHTENIYA (Tashkent, 16 maya 2018 goda). Sbornik nauchnyh trudov Mezhdunarodnoj nauchno-prakticheskoj konferencii.-Ekaterinburg: Ural'skij gosudarstvennyj ekonomicheskij universitet. 2018.-S. 101-104.; Низамова М.Н. Поэтика ранней прозы Мюриэл Спарк// XVI Виноградовские чтения. -Екатеринбург - Ташкент, 2020. - С. 135-138; Khatamova D.A Historical and cultural background od typological study russian and uzbek literature. Journal of critical reviews/ ISSN- 2394-5125 VOL 7, ISSUE 10, 2020; Каминская Е.М. Новелла С.Д. Кржижановского «Сбежавшие пальцы» в аспекте теоретической триады «текст-контекст-метатекст»/ Филологический аспект-, 2020. - № 6 -С.130-138; Алимова Н. Х. Американская новелла: к вопросу жанра //Филология и лингвистика. - 2019. - №. 1. - С. 1-4.; Екабсонс А.В. Концепт хронотопа в драматургии XX-начала XXI века// XIII Виноградовские чтения. -Екатеринбург - Ташкент, 2017. - С. 113-115.
4. Томилина Н.А. Мотив дервишества в русской литературе (на материале творчества Сухбата Афлатуни Тимура Зульфикарова, Александра Иличесвокого): дисс. на соис.....к.ф.н. - М., 2014. - С. 70.
Особенности мифологизма в повести Тимура Пулатова «Владения»
Буранова Ж.А.
КарГУ, Карши
Features of mythologism in Timur Pulatov's story «Posession»
Buranova Zh.A.
KarGU, Karshi
Аннотация: В статье приводится мифопоэтический анализ повести Тимура Пулатова «Владения». Рассматриваются образы коршуна и других насекомых в древней мифологии, и выявляется новый авторский мифологизированный смысл. Уделяется особое значение и раскрывается авторский замысел названия повести «Владения».
Ключевые слова: аллегория, миф, мифологизм, мифопоэтика, новый миф, образ, символ.
Abstract: The article provides a mythopoetic analysis of Timur Pulatov's story "Possessions". The images of a kite and other insects in ancient mythology are considered, and a new author's mythologized meaning is revealed. The author pays special attention and reveals the author's idea of the title of the story "Possession".
Key words: allegory, myth, mythologism, mythopoetics, new myth, image, symbol.
Метафорическая природа Тимура Пулатова становится особенно наглядной, когда мы видим, какое место в его произведениях занимают мифопоэтические образы. Ёмкость метафоры помогает в многомерном постижении действительности, его философском осмыслении.
Использование в сюжете мифопоэтического символа неизбежно влияет на его жанровую специфику [7]. Примером этого может служить повесть Тимура Пулатова «Владения». В ней на наших глазах разворачивается не действие, а действо, сюжет движет материализация авторских идей. Один день из жизни пустыни становится символом вечности с ее мироустройством. Создаётся это благодаря ритмическим особенностям текста, и специфике художественного образа. Ритмическая постепенность, последовательность описания позволяет неторопливо, постепенно, концентрически расширять охват действительности, фиксировать внимание на мельчайших деталях, мгновениях, и мимолётные зарисовки из жизни обитателей пустыни ассоциативно напоминают нам привычки их старшего брата - человека. «В те короткие мгновения, когда коршун открывал глаза и наблюдал за скарабеями, он видел среди них обман и воровство. Стоит какому-нибудь жуку подтолкнуть своими зубцами шарик на верхушку барханчика, как шарик оказывается ловко отнятым у него другим, притаившимся в песке скарабеем. И тот, кто с таким искусством сотворил шарик, лишь удивленно смотрит по сторонам, не понимая, в чем дело... А тот, плутоватый, уже пустился прочь с бархана, и преследовать его бессмысленно.» [4, с. 410]. Такое повествование предполагает значительную свободу ассоциаций, и то, что одними может восприниматься как символ человеческого социума, другими видится апологией разумности природы, а вероятнее всего, жизнь человеческого сообщества устроена по тем же законам, что и всего живого на земле, - это и всеобщая универсальная картина, не знающая преград во времени и пространстве.[1, с. 112]
В повести «Владения» автор не только сохраняет (как и в ранних произведениях) и даже наращивает «количественно» богатство реалистических деталей, но и заметнее выводит их из привычного ряда человеческих переживаний, отстраняет их.
Центральный герой повести - старый коршун. Есть и второстепенные: суслик, туман, ветер, летучая мышь. А весь сюжет сведён к облёту коршуном своей территории после ночи полнолуния. Было бы упрощением свести повесть лишь к наглядной аллегории, нравоучительному иносказанию. Реальные картины раскрывают здесь отвлеченные и общие понятия, а не просто намекают на человеческие состояния. Не следует в каждом витке сюжета отыскивать непременную аллегорию с человеческой жизнью, хотя и упускать из виду, что автора толкнули к этой повести раздумья над человеческим бытием, тоже нельзя.
Коршун для Пулатова - один из способов приблизиться к разрешению «загадки всего мира», притом, что всякое аллегорическое прочтение предполагает известную свободу ассоциаций.
Одиночество коршуна - одиночество не самца, но владыки, как петушиная похоть патриарха - не просто его физиологическое свойство, а прерогатива владыки, отчужденного от всех. Мысль об одиночестве -отчужденности проходит через все повести Пулатова - и «человеческие» и «птичьи». Оттого и движется сюжет «Владений» материализацией идей, «умственных установок» автора: показать страхи владыки, усталость владыки. А уже отсюда идёт пластичное описание «на заданную тему»: отверженность одинокого, если даже этот одинокий - владыка. Это как бы рассказ, перерастающий в повесть, чтобы своей неторопливостью предать значительность происходящего.
Но если в других повестях Пулатова «аромат» интонации рождается из сплетения пластики и символики, то здесь причудливо соединились поэзия и точность... настолько поэтичны точные, неторопливые описания коршуна, суслика, тумана, ветра, полыни! Мир одухотворённой природы играет существенную роль во всей художественной концепции Пулатова. [5, с. 7]
Миф, любой элемент мифа, использованный писателем в произведении, приобретает новые черты и значения. Авторское мышление накладывается на мышление мифопоэтическое, рождая, по сути, новый миф.
Рассмотрим в произведении мифологизированные мотивы, с помощью которых автор стремился отразить законы природы. Повесть начинается с того момента, когда «.коршун после ночи полнолуния, облетал территорию, которая по негласному птичьему закону принадлежала ему. Такие перелёты случались раз в месяц после полнолуния. Почему нужно лететь так далеко именно после ночи полнолуния? Здесь снова в силе негласный закон птиц, и само полнолуние не и само полнолуние не играет в этом особой роли. Просто так повелось издавна, стало как сигнал. но все же, думается, в дне отлета после полнолуния есть какой-то большой смысл, в него невозможно проникнуть с умом. Инстинкт повелевает, коршуну лететь именно в этот день, ибо чувствует птица, что всякий раз после полнолуния что-то меняется в пустыне и на ее территории.». [5, с. 13]
Лунарные мифы связаны с астральными мифами, прежде всего, солярными: луна и солнце противопоставляются друг другу в рамках системы бинарных оппозиций, свойственной мифологическому сознанию. У множества народов особыми обрядами отмечается каждое новолуние. Важнейшие годовые праздники приходятся на полнолуние. Новолуние признавалась наиболее подходящим временем для сбора волшебных трав, любовной, вредоносной и т.п. магии. [2, с. 216] Полноление - старый коршун. «Но коршун уже стареет, еще одна-две схватки в воздухе и он поймёт, что в пустыне на той её части, где стоит скала, появились более сильные особи.». Образ «умирающего» месяца выступает как символ старения коршуна, а коршунята - новолуние. Любое существо в природе имеет свой конец и возрождение, переменчивость всего -закон природы. К этому закону подчиняется все, даже наш, когда-то могущественный, всесильный и всепокоряющий коршун. Не зря его охватывает страх перед вылетом. «Он не мог уснуть не оттого, что завтра с утра ему надо
было облететь свои владения до самого высохшего озера с одиноким деревцем на сыпучем берегу». [5, с. 11].
Из вышеприведенных, можно сделать вывод, что коршун Тимура Пулатова - это своеобразный хозяин той территории, которую он облетает каждый месяц после полнолуния. Он считает себя хозяином «владения» и царем всех коршунов, проживающих на его территории. «Зная, что ему принадлежит территория, коршун считал себя полноценной птицей, а отними у него этот путь над пустыней, он, униженный и забытый, просунул бы в тоске клюв в песок и умер.» [5, с. 12]
Прямое обращение Тимура Пулатова к мифу повести можно увидеть в образах жуков-сизифов.
Особое значение имеет название повести - Владения. В толковом словаре можно увидеть следующее значение этого слова: владение - недвижимое имущество, земельный участок. В первую очередь, перед нашими глазами появляется образ коршуна. Эта хищная птица считает себя полноценным хозяином той территории, которую он облетает раз в месяц, царём всех коршунов этой территории. «Зато надо всем, что здесь суетится, обманывает друг-друга - скарабеями, полевыми мышами, снующими с рассвета от куста к кусту, над всей мелкой живностью - висит смертоносный клюв коршуна. Они как его поданные, ибо живут на его территории.» [5, с. 16]. В повести коршун, облетая и сторожа свою территорию постарел. Пустыня - владение, выражающее смысл жизни коршуна. Не быть пустыни - не будет и коршуна. Перед старым коршунам, раскрыв крылья, наклонив клювы, стоят молодые коршунята. Отец коршун стоит перед последним вылетом. Вскоре его владения передастся коршунятам. После этого они начнут облетать свои территории. Это вращение не подчинено времени. Оно бескрайное, цикличное. Коршун свою длинную территорию облетал не ради воды и охоты. Его беспокоила мысль о том, что, не занят ли кто-нибудь другой эту территорию.
Считать себя хозяином владения, свойственно не только коршуну. Такими же хозяевами являются беркут, суслик, жуки-скарабеи, джейраны, ящерица, сова, ветер и др.
В общем, повесть можно назвать философским, где с помощью иносказания автор раскрывает качества и характеры всех живых существ на земном шаре. Мифопоэтика повести Тимура Пулатова также раскрывается в обращении его к древнегреческой мифологии, на примере жуков-сизифов. (миф о Сизифе). При этом автор показывает терпеливость и выносливость некоторых людей перед хитрыми, насильственными людьми. Владения являются своеобразной опорой всех живых существ, и вместе с тем их богатством. Представив себя хозяином определённой территории, коршун (и другие животные) чувствует свободу и спокойствие, в этом он видит смысл жизни.
Литература:
1. Абуталиева Эльвира Ириковна. Диссертация на соискание ученой степени кандидата филологических наук / Пространство и время в русскоязычной прозе Средней Азии (на материале творчества Тимура Пулатова и Тимура Зульфикарова) - Т., 1993. - 112 с.
2. Большая российская энциклопедия. Лунарные культы. - Россия 2004. bigenc.ru/ethnology/text/215
3. Buranova Jamila Aliyevna and Sadinova Dilfuza Umirovna. Mythologism in the uzbek novel // JOURNAL OF LEGAL STUDIES AND RESEARCH. February 2020. - P. 270-275.
4. Мифологический словарь/Гл. ред. Е.М. Мелетинский. - М.: Сов. Энциклопедия, 1990. - 672 c.
5. Славянские древности: Этнолингвистический словарь. Ред. колл. Агапкина Т.А., Виноградова Л.Н., Петрухин В.Я., Толстая С.М. (отв. ред.). В 5 томах. Т. 1. - М.: Международные отношения, 1999. - 613 с.
6. Тимур Пулатов. Избранные произведения: В двух томах. Т. 1. [Вступ. ст. А. Бочарова]. - Т.: Изд-во лит. и искусства, 1990. - 544 с.
7. Эгамбердиева, Г. (2021). СВОЕОБРАЗИЕ МИФОЛОГИЧЕСКОГО ОБРАЗА ПЕРИ В УЗБЕКСКИХ СКАЗКАХ И ДАСТАНАХ. АКТУАЛЬНОЕ В ФИЛОЛОГИИ, 3(3). извлечено от https://history.jspi.uz/index.php/ruslit/article/view/1768
Проблемы теории сатиры в литературоведении
Го Тяньюй
УзГУМЯ, Ташкент
Problems of satire theory in Literary studies
Guo Tianyu
UzSWLU, Tashkent,
Аннотация: Статья посвящена проблемам теории сатиры в литературоведении, а также жанрово-родовой принадлежности понятия «сатира». Кроме того, в данной статье рассматривается наличие черт юмора в сатире и в сатирических жанрах.
Ключевые слова: сатира, юмор, род, жанр
Abstract: The article is devoted to the problems of the theory of satire in literary studies, as well as the genre-generic belonging of the concept of "satire". In addition, this article examines the presence of humor traits in satire and in satirical genres.
Keywords: satire, humor, gender, genre.
Теория сатиры, пожалуй, одна из самых сложных и наименее разработанных областей литературоведения. Термины, употребляемые критиками при оценке сатирических произведений, часто бывают расплывчатыми, употребляются по инерции. Разное толкование терминов приводит к разным выводам. Некоторые узловые проблемы теории сатиры до сих пор бурно обсуждаются, предлагаются новые варианты, теории, определения. В связи с этим, думается, следует обозначить основные
