CC BY
103
6. Толстой Л.Н. Война и мир // Толстой Л.Н. Собрание сочинений: в 20 т. М.: Государственное издательство художественной литературы, 1962. Т. 4-5.
7. Черняк В. Д. Агнонимы в лексиконе языковой личности как источник коммуникативных неудач: сб. статей // Русский язык сегодня. Вып. 2.
8. Щерба Л.В. Опыт общей теории лексикографии // Языковая система и речевая деятельность. М.: Едиториал УРСС, 2004. С. 271.
9. Щерба Л.В. О трояком аспекте языковых явлений и об эксперименте в языкознании // Языковая система и речевая деятельность. М.: Едиториал УРСС, 2004. С. 25.
Савина Елена Олеговна, аспирант, savina.elena.2012@yandex.ru, Россия, Тула, Тульский государственный педагогический университет им. Л.Н. Толстого.
AGNONYMY IN THE LANGUAGE AND IN THE TEXT
E.O. Savina
The article looks into the linguistic phenomenon of agnonymy in the language and in the text and determines the conditions of agnonymistic situation occurrence. The author analyzes the contexts with agnonyms from the novel "War and Peace" by Leo Tolstoy.
Key words: agnonymy, agnonymistic situation, valance, speech activity, communicative intention.
Savina Elena Olegovna, post-graduate student, savina.elena.2012@yandex.ru, Russia, Tula, Leo Tolstoy Tula State Pedagogical University.
УДК 882-04
ОСОБЕННОСТИ МЕТОДОЛОГИИ ИССЛЕДОВАНИЯ ГОРОДСКОГО СВЕРХТЕКСТА
О. С. Шурупова
Рассматриваются особенности методологии исследования городских сверхтекстов и предлагается алгоритм их анализа. Важным этапом исследования городского сверхтекста является анализ его концептосферы, в процессе которого происходит как построение номинативного поля ключевых концептов с использованием метода аппликации концептограмм, так и исследование отношений между концептами. Выделяется несколько устойчивых оппозиций концептов, характерных для большинства городских сверхтекстов. Делается вывод о возможности классификации сверхтекстов с учетом принципа строения их концептосферы.
Ключевые слова: городской сверхтекст, концепт, концептосфера, концепто-грамма, оппозиция, принцип бинарности, принцип тернарности, принцип единства.
Важными составляющими каждой культуры являются системные единства текстов, прежде всего художественных, в основе которых лежит
устойчивый мифологический код, существующий в художественном сознании авторов, в многочисленных вариациях проявляющийся в их произведениях и способный быть реконструированным в процессе их научного исследования. Так, значимыми для русской культуры являются городские сверхтексты, связанные с образами городов, сыгравших немаловажную роль в истории страны (Петербурга, Москвы и т.д.). Исследуя тот или иной сверхтекст, возможно выделить тексты как составляющие его ядро, так и находящиеся на границе культурно-системного единства, выявить ключевые образы и мотивы, играющие немаловажную роль в различных произведениях, относящихся к сверхтексту, и, разумеется, проанализировать их языковую ткань. Многие вопросы, касающиеся изучения подобных текстовых единств, до сих пор не получили разрешения, и в современной науке наблюдается большое число различных точек зрения на проблемы, связанные с характеристикой и классификацией сверхтекстов. Тем не менее, большинство исследователей признает важность изучения сверхтекстов, которые, являясь немаловажной частью национальной культуры, оказывают серьезное влияние на ее развитие и анализ которых необходим для ее постижения.
Как подчеркивает А.Г. Лошаков, предварительным условием моделирования сверхтекста является «профилированное чтение ряда текстов, что некоторым образом очерчивает контуры потенциального сверхтекста, открывает горизонт его целостности» [7, с. 15], причем началом исследования может послужить обращение к любому из текстов, которые являются составляющими данного сверхтекста, без учета хронологических параметров. Естественным будет отбор для профилированного чтения текстов, отвечающих ряду параметров, среди которых можно назвать их тематическую общность. Так, для определения основных составляющих того или иного городского сверхтекста важным будет появление в тексте ряда упоминаний о значимом для сверхтекста топониме. Как правило, действие во всех составляющих городского сверхтекста должно происходить в данном городе (в число единиц сверхтекста могут быть с полным правом включены и лирические произведения, в которых создается образ этого города). Тем не менее, тематической привязки круга текстов к тому или иному внетекстовому субстрату еще не означает их обязательную принадлежность к сверхтексту. Так, в Петербургский текст никак не могут быть включены несколько посвященных северной столице стихотворения и XVIII в., в которых создается образ города, противоречащий образу, который появляется в большинстве «петербургских» произведений.
Единство сверхтекста зиждется не только на тематической, но и на модальной общности входящих в него единиц. Конечно, трудно утверждать, что тексты, созданные в разное время, обнаруживают стопроцентную модальную общность, однако все единицы сверхтекста должны быть до некоторой степени объединены своей целевой установкой - такой,
например, как создание образа города, характеризующегося определенными особенностями (разумеется, это может быть далеко не единственной и даже не главной целью, которую преследует автор текста), а также общей идеей. Все составляющие сверхтекста, связанные с тем или иным внетекстовым субстратом, должны обнаруживать общность его восприятия. Разумеется, Москва в комедии А.С. Грибоедова «Горе от ума» далеко не во всем схожа с Москвой, изображенной в романе Л.Н. Толстого «Война и мир», однако в обоих текстах проявляется и единое восприятие древней столицы как средоточия русской жизни со всеми ее достоинствами и недостатками, а значит, эти тексты, различные по жанру и времени создания, могут быть признаны частями единого сверхтекста в ходе профилированного чтения.
Говоря о методах коммуникативного исследования, О.А. Леонтович описывает методику анализа культурных значений и смыслов [5, с. 139]. По нашему мнению, она может быть полезна и для исследования сверхтекста, в особенности локального. В ходе комплексного анализа функционирования культурных смыслов в пределах конкретного текста возможно рассмотреть такие этапы этого крайне сложного процесса, как формирование микросмыслов на основе культурно-специфичных значений, их комбинирование, в результате которого образуются культурные смыслы, а также формирование макросмысла всего текста.
Однако, по нашему мнению, исследователь сверхтекста может применить данную методику не только для выявления культурных смыслов, сформировавшихся в пределах его составляющих, но и для доказательства того, что данные тексты можно признать единицами единого сверхтекста.
Так, на начальном этапе подобного анализа текстов необходимо будет доказать, что в каждом из них получают реализацию сходные культурные значения, маркерами которых будут, по мнению О.А. Леонтович, «топонимы, антропонимы, названия политических реалий, общественных организаций, государственных структур, известных книг, фильмов, картин и других произведений, торговых марок, наименований фирм, магазинов, цитат, входящих в фонд прецедентных текстов, названий видов жилищ, транспорта, одежды, обуви, пищи и прочих реалий, составляющих неотъемлемую часть быта» [5, с. 146]. В пределах того или иного локального сверхтекста будут формироваться сходные культурные значения и смыслы, идентифицировать которые помогут упоминания о реалиях городского пространства. Например, в ряде текстов, входящих в Петербургский текст, встречаются многочисленные упоминания Медного всадника, Невского проспекта, Васильевского острова, Летнего сада, Исаакиевского собора, Невы, Сенной площади, каменных домов, мостов и т.д. Чтобы признать тот или иной текст единицей локального сверхтекста, необходимо, чтобы в нем создавалось узнаваемое пространство конкретного города. Разумеется, не следует превышать значение культурных маркеров, обширный список
которых еще не может служить убедительным доказательством принадлежности данного текста к целостному сверхтексту. Тем не менее, выявление ряда культурных маркеров может стать одним из этапов исследования сверхтекста в целом и признания того или иного текста его единицей, за которым будет следовать этап идентификации культурных значений, каждое из которых «требует дополнительной информации, закрепленной в сознании носителей лингвокультуры» [5, с. 147].
После анализа информации, связанной с данными культурными значениями, необходимо выявление макросмысла текста или сверхтекста. По замечанию О.И. Фалиной, любой художественный текст представляет собой модель семиосферы, которая, в свою очередь, представляет собой семиотическую модель мира, закрепленную в определенной культуре» [9, с. 413]. Культурные смыслы, воссоздаваемые из значений, закрепленных за рядом названий, встречающихся в тексте, и построенные вокруг топонимов Петербург, Москва, Лондон и т.д. тексты, перекликаются и дополняют друг друга, благодаря чему в пределах сверхтекста складывается целостный образ города. Таким образом, определяя принадлежит ли тот или иной текст к данному локальному сверхтексту, необходимо выявить, какие реалии городской жизни упомянуты в нем, какие культурные значения за ними закреплены и какой объем информации они реализуют в конкретном случае, после чего следует выявить макросмысл данного текста и сделать вывод, совпадает ли он с макросмыслом сверхтекста в целом. Подвергая анализу очерки А.И. Куприна «Листригоны», Т.В. Викторина отмечает, что «синонимический повтор и повтор однокоренных слов... вначале формируют и затем активизируют восприятие читателями этого уголка природы» [1, с. 375]. Думается, что повторы различных типов должны привлекать внимание исследователя локального сверхтекста. Анализ культурных значений и смыслов, выявление культурно маркированной информации необходимы в процессе исследования любого сверхтекста, в особенности в ходе определения, является ли тот или иной конкретный текст составляющей сверхтекста.
Однако подобный анализ может выступать лишь в качестве одного из этапов исследования сверхтекстов. Не только выявить основные особенности мифотектоники данного сверхтекста, но и определить его условные контуры (разумеется, не следует забывать, что сверхтекст способен продолжать свое развитие и не может быть признан темпорально или локально ограниченным), можно лишь на основе анализа того, что А.Г. Лошаков называет «внутренней жизнью сверхтекста», то есть «процессов семантического взаимодействия его разнородных контактных или дистантных текстуальных компонентов, процессов смыслового обмена, транспонирования, коннотативно-смысловой иррадиации, интроекции объективных смыслов и смысловых элементов из актуализированных и предактуализированных сфер концептов» [7, с. 21]. Думается, то, что исследователь именует «внут-
ренней жизнью» сверхтекста, ярче всего проявляется в сверхтекстовой картине мира, выявление особенностей которой необходимо для относительно полного постижения культурных смыслов, получающих в сверхтексте выражение. Для этого, с нашей точки зрения, необходимо выявление ключевых художественных концептов сверхтекста, которые получают репрезентацию и реализуют сходные признаки во всех его составляющих, обобщение их в концептограмме сверхтекста и моделирование его концептосферы, состоящей из некоего ядра, представленного одним концептом или оппозицией концептов, околоядерной зоны, а также зон ближней и дальней периферии. Как отмечает О.И. Фалина, в пространстве текста «следует рассматривать сложные знаки, содержащие в себе ключевые идеи произведения» [9, с. 418].
По мнению В.В. Красных, «концепт. лежит в основе любого текста. Являясь своеобразной “точкой взрыва”, вызывающей текст к жизни, концепт служит, с одной стороны, отправным моментом при порождении текста, а с другой - конечной целью при его восприятии» [4, с. 55]. Думается, что важнейшим шагом в процессе исследования локального, или городского, сверхтекста должно стать определение его ядерного концепта, который будет получать языковую репрезентацию с помощью того или иного топонима (Петербург, Москва, Лондон, Прага и т.д.), и построение его номинативного поля, то есть описание совокупности языковых средств, объективирующих концепт. В основе текстов, созданных различными писателями и в разные эпохи, лежат одни и те же ментальные образования, которые, однако, приобретают в каждом из текстов особые оттенки смысла и, как кусочки мозаики, складываются в единые картины, требующие подробного анализа.
Вслед за курскими учеными С.П. Праведниковым [8, с. 118-119] и Н.О. Косицыной [3, с. 132], мы предлагаем использовать в процессе исследования ключевых концептов методику аппликации концептограмм, позволяющую изучить лексическую сочетаемость репрезентантов ядерного, околоядерного или периферийного концепта. Описывая особенности интерпретации того или иного концепта, исследователи предлагают выявить особенности его вербализации, подсчитать количество вхождения репрезентантов концепта в тексте, исследовать их атрибутивные, субъектные предикативные, объектные предикативные и вокативные связи, а также участие репрезентантов концепта в составе средств художественной выразительности. По нашему мнению, эта методика дает возможность не только обобщить данные, касающиеся репрезентации ядерного, околоядерных и периферийных концептов в языковой ткани конкретного сверхтекста, но и произвести сопоставительный анализ концептосфер двух или нескольких локальных сверхтекстов, поскольку если ядерный концепт каждого сверхтекста уникален, то околоядерные концепты различных городских сверхтекстов могут совпадать (природа, культура и т.д.).
Необходимым этапом исследования сверхтекста следует признать выявление и анализ связей между его концептами. Локальный сверхтекст -культурно-языковое явление, представляющее собой сложную семиотическую систему, и, несомненно, концептосфера любого сверхтекста будет отличаться сложностью, многослойностью. Неизбежным в процессе ее исследования будет обращение к анализу не только ядерного и околоядерных концептов, но и ряда концептов периферийной зоны. С одной стороны, среди концептов этой группы можно выделить те, которые получают репрезентацию и интерпретацию практически в любом городском сверхтексте, будучи связаны с восприятием и изображением пространства того или иного города: дом, улица, площадь, церковь и т.д. С другой - можно выявить периферийные концепты, характерные для одного сверхтекста, но практически не получающие репрезентации в другом. Так, немаловажную роль в Московском тексте играет периферийный концепт метро, тогда как в пределах Петербургского текста данный концепт практически не встречается.
Перечисляя основные признаки городского сверхтекста, составляющие которого объединены вокруг мифологемы, связанной с тем или иным крупным городом, сыгравшим немаловажную роль в жизни народа,
Н.В. Гришанин отмечает, что «модель городского пространства должна обладать. бинарностью» [2, с. 19], то есть в ее структуре должны присутствовать элементы, находящиеся друг с другом в отношениях оппозиции. Так, смыслообразующей для большинства городских сверхтекстов становится оппозиция природа-культура, получающая языковое воплощение в ряде значимых для понимания сверхтекстового единства концептов. Кроме того, исследование нами Петербургского и Московского текстов русской литературы показывает, что в околоядерной зоне их концептосфер могут находиться такие концепты, как свет-тьма, сон-явь, жизнь-смерть, радость-тоска, мужчина-женщина, как правило, вступающие друг с другом в отношения бинарной оппозиции.
Нельзя, однако, признать, что бинарностью характеризуется смысловое пространство всех сверхтекстов. Так, концептосфера Венецианского текста русской литературы, по нашим наблюдениям, во многом строится согласно принципу тернарности, в основу которого, по мнению Ю.М. Лотмана, положена «двойственность., которая снимается высшим единством, образуя в целом образ тройственности как высшей полноты» [6, с. 60]. Многие околоядерные концепты Венецианского текста вступают друг с другом в отношения, при которых два концепта противостоят друг другу, а третий представляет собой своего рода промежуточное звено между ними: свет-луна-тьма, сон-явь-карнавал и т.д. Ю.М. Лотман пишет, что принцип тернарноси «в структурном отношении универсален и прослеживается на всех уровнях и этапах культуры» [6, с. 60], значит, в той или иной мере он характерен для всех городских сверхтекстов, каждый
из которых является немаловажной частью культуры. Однако если организация некоторых сверхтекстов подчиняется ему в большей степени, для других определяющим остается принцип бинарности.
В структуру городского сверхтекста может быть положен и принцип единства. По словам Ю.М. Лотмана, «антитезой двойственности может являться также и абсолютизация единства» [6, с. 60]. Так, в около-ядерную зону концептосферы Московского текста входят концепты, как правило, не состоящие между собой в отношениях оппозиции, а взаимодополняющие друг друга. Лишь некоторые его концепты склонны к подобным отношениям (например, радость-тоска). Тем не менее, можно утверждать, что концептосферы большинства сверхтекстов строятся либо на основе принципа бинарной оппозиции, либо с учетом данного принципа. На основе сопоставительного анализа ряда городских сверхтекстов можно дополнить типологию сверхтекстов, предложенную
А.Г. Лошаковым. Сверхтексты можно подразделить на три группы: те, что строятся на основе принципа бинарности (Петербургский текст русской литературы), тернарности (Венецианский текст русской литературы), единства (Московский текст русской литературы).
Таким образом, анализ городского сверхтекста как открытой системы текстов, которые образуют единую мифотектоническую парадигму, характеризуются сходной модальной установкой и в концептосферах каждого из которых проявляется общая сверхтекстовая картина мира, может осуществляться в соответствии с данной последовательностью действий, и его итогом будет установление особенностей сверхтекстовой картины мира.
Список литературы
1. Викторина Т.В. Языковые средства создания образа Балаклавы в очерках А.И. Куприна «Листригоны» // Известия ТулГУ. Гуманитарные науки. Вып. 4. Тула: Изд-во ТулГУ, 2013. С. 374-377.
2. Гришанин Н.В. Текст, символ, миф в семиотическом анализе городской культуры: автореф. дис. ... канд. культурологии. СПб.: Изд-во СПб. гос. ун-та культуры и искусств, 2007. C. 19.
3. Косицына Н.О. Лексика религиозной культуры в идиолекте А.А. Фета: дис. ... канд. филол. наук. Курск, 2010. 234 с.
4. Красных В.В. От концепта к тексту и обратно // Вестник МГУ. Сер. 9 (филология). 1998. №1. С. 53-70.
5. Леонтович О.А. Методы коммуникативных исследований. М.: Гнозис, 2011. 222 с.
6. Лотман Ю.М. Непредсказуемые механизмы культуры / Подготовка текста Т.Д. Кузовкиной при участии О.И. Утгоф. Таллинн: TLU Press, 2010. 232 с.
7. Лошаков А.Г. Сверхтекст: семантика, прагматика, типология: автореф. дис. .д-ра. филол. наук. Киров, 2008. 48 с.
8. Праведников С.П. Основы фольклорной диалектологии. Курск: Курск. гос. ун-т, 2010. 231 с.
9. Фалина О.И. Пространство текста и знаковая иерархия (на примере романа Т.Н. Толстой «Кысь») // Известия ТулГУ. Гуманитарные науки. Вып. 4. Тула: Изд-во ТулГУ 2013. С 412-420.
Шурупова Ольга Сергеевна, канд. филол. наук, ст. преп., shurupova2011@mail.ru, Россия, Липецк, Российская академия народного хозяйства и государственной службы при Президенте РФ (Липецкий филиал).
THE PECULIARITIES OF METHODOLOGY OF RESEARCH ON URBAN SUPER-TEXTS
O.S. Shurupova
This article is devoted to the analysis of the peculiarities of methodology of research on urban super-text. The author introduces the algorithm of such research. The analysis of the super-text concept sphere, including the creation of the nomination areas of the key concepts with the usage of the method of conceptgram application and specification of the relationship between concepts, is one of the main stages of the research. Several concept oppositions typical of the majority of urban super-texts are shown. The author states that super-texts can be classified according to the principle of their concept spheres' structure.
Key words: urban super-text, concept, concept sphere, conceptgram, opposition, binary principle, ternary principle, unity principle.
Shurupova Olga Sergeevna, PhD (Philology), Senior Lecturer, shu-rupova2011@mail.ru, Russia, Lipetsk, Russian Academy of National Economy and Public Administration under the President of the Russian Federation (Lipetsk Branch).
УДК 811.111
ПЕРЕВОДЧЕСКИЕ ТРАНСФОРМАЦИИ И ДЕФОРМАЦИИ В ПРОЦЕССЕ ПЕРЕВОДА ГАЗЕТНОГО ЗАГОЛОВКА (НА МАТЕРИАЛЕ АНГЛИЙСКОГО И РУССКОГО ЯЗЫКОВ)
А.Ю. Исаева
Выбор темы исследования обусловлен высокой социально-культурной значимостью заголовка в наше время. Язык и речь чутко реагируют на перемены, происходящие в обществе. Прежде всего это относится к средствам массовой информации. Язык СМИ постоянно меняется, отвергая старые нормы и создавая новые. Это справедливо как для английского языка, так и для русского. Изменение норм построения заголовков в обоих языках приводит к изменению способов их передачи и различным преобразованиям.
Ключевые слова: перевод, заголовок, переводческие трансформации, переводческие деформации.
Данная статья посвящена переводческим трансформациям и деформациям в процессе перевода газетного заголовка с английского языка на 302
