CC BY
70
ГРАЖДАНСКОЕ ПРАВО, ГРАЖДАНСКОЕ ПРОЦЕССУАЛЬНОЕ
ПРАВО, ТРУДОВОЕ ПРАВО (CIVIL LAW, CIVIL PROCEDURAL LAW, LABOR LAW)
Вестник Челябинского государственного университета. 2015. № 13 (368).
Право. Вып. 42. С. 56-61.
УДК 349.3
ББК 67.305
ОСОБЕННОСТИ КОНКРЕТИЗАЦИИ НОРМ ТРУДОВОГО ПРАВА В ЗАКОНОДАТЕЛЬНЫХ АКТАХ
И. А. Глотова
ФГБОУ ВПО «Челябинский государственный университет», Челябинск, Россия
Рассматриваются основные направления конкретизации норм трудового права, отражающейся в законе. Отмечается широкое значение конкретизации норм трудового права, охватывающей результаты изменения и дополнения законодательных актов путем внесения поправок в их текст. Приведены примеры надлежащей конкретизации норм Трудового кодекса РФ, названы некоторые логические ошибки в этом процессе, приводящие к неоднозначному пониманию законодательных положений.
Ключевые слова: закон, терминология, неопределенность, дефиниция, дополнение, оценочное понятие.
Иерархический характер построения источников национального права, по справедливому замечанию М. Н. Марченко, не сводится исключительно к отношению прямого подчинения актов по юридической силе, а проявляется также и в координации, взаимодополнении, детализации содержания актов вышестоящих органов в актах нижестоящих органов [6. С. 112]. Такое построение, в основе которого лежит конкретизация норм, характерно для системы источников трудового права, важное значение среди которых занимают законодательные акты. Конкретизация норм в системе средств юридической техники характеризует деятельность уполномоченных субъектов (правотворческих, правоприменительных органов, работодателя, социальных партнеров и др.) по дополнительной регламентации и детализации норм, носящих общий характер, с целью правильного применения, соответствующего заложенному смыслу норм права.
Логично рассматривать конкретизацию как поэтапный процесс: общепризнанные принципы и нормы международного права закрепляются и раскрываются в федеральном законе, нормы федерального законодательства конкретизируются в подзаконных актах и законах субъектов РФ и т. д. В таком порядке происходит конкретизация норм Конституции РФ и международных актов. Е. Н. Петрова пишет: «Особенность
конкретизации конституционных норм состоит в ее многоступенчатом характере, суть которого в том, что максимально широкая норма трансфор -мируется применительно к тем или иным объектам, субъектам или ситуациям, находя свое отражение в законе или подзаконном акте той же либо низшей юридической силы. Не случайно в самой Конституции содержится более сотни отсылок или прямо предусматривается принятие ряда федеральных конституционных и федеральных законов, определяются сферы правового регулирования актами субъектов РФ и основные параметры такого регулирования» [7].
Придание нормам определенного содержания может происходить и посредством законодательных процедур изменения и дополнения норм права. Такого мнения придерживаются многие ученые. Н. Н. Вопленко, Ю. А. Гаврилова обобщают научные воззрения на этот счет: «В юридической литературе при исследовании конкретизации во многих работах упоминались такие явления, как уточнение, детализация, объяснение, дополнение, изменение, исправление, развитие, которые могут рассматриваться как средства, с помощью которых достигается необходимая конкретизация правовой нормы, и как различные этапы самой конкретизации права» [2. С. 153].
Конкретизирующие нормы могут содержаться в одном и том же нормативном акте. Например,
в ст. 3 Трудового кодекса РФ (ТК РФ) содержится общая норма-принцип, закрепляющая запрет дискриминации в трудовых отношениях [11]. При этом данный запрет закреплен и в ст. 132 этого же кодифицированного акта отдельно в отношении оплаты труда.
Законодателю часто приходится уточнять нормы права, у которых в результате правоприменительной деятельности обнаруживались определенные дефекты. Конкретизация на законодательном уровне проводится в отношении норм общего характера, содержащихся как в международных правовых актах, так и в национальном законодательстве. Ее субъектом выступает законодательный орган.
Абстрактность содержания нормы закона вызвана рядом факторов объективного и субъективного характера. Появление абстрактных норм — объективная закономерность в законодательном процессе. Субъективная причина их появления связана непосредственно с деятельностью законодательных органов, заключающейся в недостаточном учете специфики общественных отношений, широким использованием обобщения и оценочных категорий. Это порождает многие проблемы в праве, такие как коллизии, пробелы, с которыми впоследствии приходится «бороться» правоприменителям. Однако для их устранения требуется главным образом вмешательство законодателя.
Для того чтобы ликвидировать неопределенность и абстрактность норм, требуется использование специального технико-юридического приема — конкретизации. Определение направления конкретизации, как наиболее важный вектор ее реализации, позволяет расставить приоритеты в процессе конкретизации тех положений и норм, где это наиболее важно для надлежащего и эффективного регулирования. Таким образом, вопрос об однозначности и развитии понятийного аппарата будет первоочередным в попытке рассмотрения конкретизации в системе отрасли трудового права и системе законодательства.
Конкретизация чаще всего требуется в отноше -нии смысла понятий и терминов. В. В. Лазарев называет конкретизацию понятий (терминов, дефиниций), включенных в правовую норму, в качестве вида правоприменительной конкретизации [4. С 158]. Однако и законодатель использует прием введения дефиниций понятий.
Не подвергается сомнению тот факт, что определенность и конкретность закона зависит от тер -минологии, использованной в нем. Формирование
понятий и их дефиниций — это необходимый этап в конкретизации законодательства. В определениях раскрываются содержание понятий, устанавливаются их существенные признаки, тем самым решаются основные проблемы права, в частности проблема абстрактных субъективных прав и гарантий.
Таким образом, конкретизация законодательства, как технико-юридический прием, в первую очередь связана с конкретизацией смысла понятий, терминов, используемых в нормативных правовых актах.
Одним из направлений деятельности законодателя является формулирование дефиниций понятий, имеющихся в законе, конкретизация оценочных категорий. Исследование аспектов оценочных понятий напрямую связано с вопросом конкретизации, поскольку и оценочные категории, и конкретизация в законодательстве являются приемами юридической техники. При этом сущность и назначение данных приемов рассматриваются как прямо противоположные. В литературе «оценочное понятие» в значении «абстрактное понятие» противопоставляется термину «конкретное понятие», соответствующему «формально-определенному понятию» [1. С. 87].
Однако использование оценочной категории в любом случае требует их конкретизации для надлежащей реализации и применения. Указанные понятия конкретизируются правоприменителем, иным компетентным лицом путем раскрытия помимо общих еще и формально-определенных положений оценочных понятий в каждой отдельной ситуации.
Чтобы свобода в раскрытии оценочных категорий в правоприменении не носила неограниченный характер, косвенно устанавливаются пределы усмотрения субъектов. По мнению А. М. Лушникова и М. В. Лушниковой, эти пределы могут носить как частный, так и общий характер, выраженный в виде принципов трудового права [5. С. 688].
Зачастую невозможно избежать трудностей, возникающих у правоприменителей при толковании терминов, содержащихся в тексте закона. Поэтому законодатель пытается их устранить посредством дефинирования таких терминов.
Не все авторы согласны с тем, что формулирование определения понятия в законе является способом его нормативной конкретизации. Г. Г. Шмелева считает, что определение понятия означает адекватное раскрытие содержания поня-
тия, не влекущее за собой изменений в его объеме, следовательно, определение является средством толкования нормы права, а не ее конкретизацией [10. С. 36].
Сложно согласиться с такой точкой зрения, по -скольку определения содержат возможные варианты реализации или существования абстрактного понятия в действительности, его существенные стороны и свойства. В целом определение по -нятия раскрывает его содержание, смысл, его отдельные элементы. Таким образом, понятие и его определение соотносятся как общее и особенное, выраженное в перечне свойств, сущностных характеристик или видовых проявлений.
По верному замечанию А. С. Пиголкина, то или иное понятие приобретет правовые качества лишь тогда, когда будет зафиксировано в законодательном акте с соответствующим терминологическим обозначением [8. С. 47].
Понятия с неопределенным содержанием приходится конкретизировать зачастую самому законодателю. Возникновение оценочных понятий обусловлено их нераскрытием, что связано с несо -вершенством законодательной техники [5. С. 688].
Решением проблемы конкретизации оценочных понятий может стать дополнительное нормативное регулирование в форме введения более точных терминов в законодательные акты. О необходимости введения новых терминов для обоб -щения однородных правовых явлений, объединения как общих, так и специфических признаков пишет С. Ю. Головина. При этом отмечено, что с помощью введения новых для трудового права терминов удобнее будет формулировать недостающие правовые нормы [3. С. 90].
В последнее время введено немало терминов в ТК РФ с одновременной законодательной конкретизацией. В большинстве случаев термины, их определения, а также дополнительное нормативное регулирование внутренне согласуются между собой, что свидетельствует об их надлежащей проработке законодателем. Чем более раскрытым и содержательным будет определение понятия, тем меньше требуется дополнительных «пояснений» со стороны законодателя, что делает законодательный акт лаконичным, однозначным, не перегруженным излишними повторами.
Вполне удачным является введение термина «дистанционная работа», отражающего сущность такого труда — удаленность сторон трудового договора. Согласно ст. 312.1 ТК РФ, дистанционной работой является выполнение опре-
деленной трудовым договором трудовой функции вне места нахождения работодателя, его филиала, представительства, иного обособленного структурного подразделения (включая расположенные в другой местности), вне стационарного рабочего места, территории или объекта, прямо или косвенно находящихся под контролем работодателя, при условии использования для выполнения данной трудовой функции и для осуществления взаимодействия между работодателем и работником по вопросам, связанным с ее выполнением, информационно-телекоммуникационных сетей общего пользования, в том числе сети Интернет.
Определение, характеризующее дистанционную работу, можно назвать также проработанным ввиду его внутренней согласованности и конкретности. В этой ситуации определение дано в полном объеме, соответственно норм для регулирования однородных отношений в рамках ТК РФ требуется значительно меньше.
Возможны ситуации, когда в закон вводятся новые термины, возникшие в результате использования их в «обиходе». Так, Федеральным законом от 5 мая 2014 г. № 116-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» (вступает в силу 1 января 2016 г.) введена новая глава, в которой используются термины «заемный труд» и близкий по значению и существу правоотношения «предоставление труда работников».
«Заемный труд — труд, осуществляемый работником по распоряжению работодателя в интересах, под управлением и контролем физического лица или юридического лица, не являющихся работодателем данного работника».
«Осуществление деятельности по предоставлению труда работников (персонала) — направление временно работодателем (далее также — направляющая сторона) своих работников с их согласия к физическому лицу или юридическому лицу, не являющимся работодателями данных работников (далее также — принимающая сторона), для выполнения данными работниками определенных их трудовыми договорами трудовых функций в интересах, под управлением и контролем принимающей стороны».
Можно отметить, что дефиниции указанных, новых для трудового права категорий содержат общие основные элементы: выполнение труда «в интересах, под управлением и контролем» лица, не являющегося работодателем для данного работника (принимающей стороны). При этом,
определяя, что означает «осуществление деятельности по предоставлению труда работников (персонала)», законодатель сформулировал более конкретно стороны правоотношения (направляющая сторона, принимающая сторона, работники (персонал), условия выполнения труда: временно, с согласия работников, для выполнения определенных трудовым договором трудовых функций). Таким образом, данные категории — «заемный труд» и «предоставление труда работников»,— исходя из определений, соотносятся по принципу «общее — особенное».
Видимо, законодатель, запрещая в п. 1 ст. 56.1 заемный труд, формально попытался отразить не -гативный характер этого явления. В свою очередь, легализуя деятельность по предоставлению труда работников по договору, он подтверждает тру-доправовую природу данного явления. Не совсем удачным можно признать законодательное разграничение указанных категорий при сохранении их терминологической связи, поскольку отсутствует однозначность в понимании правовых явлений.
Таким образом, конкретизация в законодательстве не всегда означает дополнение в форме увеличения объема нормативного материала за счет конкретизирующих положений, но и изменение, уточнение законодательных положений, формулирование лаконичных определений терминов, снижающее потребность в дополнительном нормативном регулировании.
Таким образом, видится, что понятийный аппарат должен быть закреплен на уровне кодифицированного акта, в ином случае возможны такие ситуации, когда в подзаконном акте будут содержаться определения и будет использоваться терминология, введенная из-за отсутствия законодательного определения. При этом такое подзаконное нормотворчество не всегда формулирует дефиниции, согласующиеся с актами иного уровня и в целом со смыслом ТК РФ.
Более того, в процессе формулирования дефиниций должен быть соблюден принцип их согласования с другими понятиями, и не только внутри системы трудового права и законодательства, но и в целом с другими отраслями. Как указывает С. Ю. Головина, производные понятия основаны на первоначальных базовых конструкциях, то есть должны включать в себя их смысл и содержание. Таким образом, если категория ранее в нормативно-правовом акте не отражалась, она должна быть каким-либо образом конкретизирована в законе [3. С 88].
Такая ситуация возникает с категорией «социально-трудовые отношения», используемой в ст. 41 ТК РФ. Раскрывая понятие «коллективный договор», законодатель оперирует категорией «социально-трудовые отношения», которая не конкретизируется в иных нормах, отсутствует также дефиниция данного термина. Это вызывает необходимость трактовки данного термина ввиду неоднозначного понимания. Не ясно, вписывается ли данная система отношений в систему трудовых и непосредственно связанных с ними отношений, если в предмете регулирования трудового права данные отношения не перечислены, а именно в ст. 1 ТК РФ нет прямого указания на такого рода отношения.
Не подвергается сомнению тот факт, что определенность и конкретность закона зависят от тер -минологии, использованной в нем. Таким образом, формирование понятий и их дефиниций — это необходимый этап в конкретизации законодательства.
Законы субъектов РФ, содержащие нормы трудового права, являются частью трудового законодательства, согласно ст. 5 ТК РФ. При этом нормотворческая компетенция законодательных органов субъектов РФ по принятию актов, регулирующих отдельные аспекты трудовых отношений, ограничена вопросами совместного ведения РФ и субъектов РФ.
При этом субъектам Федерации в рамках совместного ведения прямо не предоставлено право конкретизировать положения федерального законодательства о труде. Об этом свидетельствует ст. 6 ТК РФ, в соответствии с которой «органы государственной власти субъектов Российской Федерации принимают законы и иные нормативные акты по вопросам, не отнесенным к ведению федеральных органов государственной власти. При этом более высокий уровень трудовых прав и гарантий по сравнению с установленным федеральными законами обеспечивается за счет бюджета соответствующего субъекта Российской Федерации».
В целом из статьи не явствует возможность конкретизации урегулированных федеральными органами государственной власти вопросов в сфере труда. Обоснованным и необходимым является предложение А. Л. Шведова о целесообразности предоставления субъекту РФ права детализировать федеральное регулирование в сфере трудового права, если это позволяет повысить уровень обобщения федеральных норм и если при этом
строго соблюдаются правила о непротиворечии актов субъектов РФ вышестоящим источникам, аналогично правилу о конкретизации трудового законодательства посредством локальных нормативных актов [9. С. 101].
В сложившейся ситуации нормативно-правовое регулирование трудовых и иных непосредственно связанных с ними отношений нельзя признать полноценным конкретизирующим процессом по отношению к вышестоящим нормативным актам — ТК РФ и иным федеральным законам, содержащим нормы трудового права, ввиду отсутствия законодательного закрепления данного правомочия за субъектами РФ.
На практике неточно сформулированное положение ТК РФ относительно права на осуществление конкретизации федеральных норм посредством законодательства субъектов РФ вызывает трудности в их реализации. Конституционный Суд РФ дал разъяснение о конституционности некоторых положений ст. 6 ТК РФ, закрепляющей перечень вопросов в регулировании трудовых отношений, находящихся в ведении РФ. В частности суд признал «абзац четвертый части первой статьи 6 Трудового кодекса Российской Федерации не противоречащим Конституции Российской Федерации, поскольку по своему конституционно-правовому смыслу в системе действующего правового регулирования он не исключает право субъекта Российской Федерации — при соблюдении требований Конституции Российской Федерации и федерального законодательства — устанавливать законом субъекта Российской Федерации единовременную денежную выплату депутатам законодательного (представительного) органа
государственной власти субъекта Российской Федерации, осуществляющим депутатскую деятельность на профессиональной постоянной основе, при прекращении их полномочий». При этом ранее позиция судов, в том числе и Верховного Суда РФ как надзорной инстанции, состояла в том, что у законодательных органов субъекта РФ нет полномочий на принятие конкретизирующих федеральное законодательство норм и повышающих уровень гарантий и льгот в области трудовых отношений в силу прямого императивного предписания ст. 6 ТК РФ.
Подводя итог вышесказанному, отметим, что конкретизация широко применяется при формировании не только отраслевой структуры трудового права, но и как метод законотворчества при построении иерархической структуры трудового законодательства, иных актов, содержащих нормы трудового права.
Одним из главных направлений конкретизации норм в законодательных актах, и в особенности кодифицированных, является конкретизация понятий и категорий, нуждающихся в их раскрытии. При этом законодательные термины подлежат конкретизации самими же законодательными органами. Это наиболее приемлемый способ устранения неопределенно сформулированных норм, в первую очередь в форме конкретизации оценочных категорий, понятий посредством дефиниций.
Фактическое осуществление детализирующей функции в законодательстве субъектов РФ свидетельствует о необходимости закрепления права на конкретизацию норм федерального законодательства для повышения уровня гарантий прав работников исходя из возможностей региона.
Список литературы
1. Войшвилло, Е. К. Понятие / Е. К. Войшвилло.- М., 1967.- 287 с.
2. Вопленко, Н. Н. Объем толкования и конкретизация правовых норм / Н. Н. Вопленко, Ю. А. Гав-рилова // Конкретизация законодательства как технико-юридический прием нормотворческой, интерпретационной, правоприменительной практики : материалы междунар. симпозиума / под ред. В. М. Баранова.- Н. Новгород, 2008.- 450 с.
3. Головина, С. Ю. Понятийный аппарат трудового права / С. Ю. Головина.- Екатеринбург, 1997.- 180 с.
4. Лазарев, В. В. Применение советского права / В. В. Лазарева.- Казань, 1972.- 200 с.
5. Лушников, А. М. Курс трудового права / А. М. Лушников, М. В. Лушникова.- М., 2009.- 879 с.
6. Марченко, М. Н. Источники права / М. Н. Марченко.- М., 2008.- 760 с.
7. Петрова, Е. Н. Современное методологическое значение конкретизации правовых норм для законотворческой практики в Российской Федерации [Электронный ресурс] / Е. Н. Петрова // Актуальные инновационные исследования: наука и практика : электрон. науч. журн. URL: http://www.actualresearch. ru//html
8. Пиголкин, А. С. Язык закона / А. С. Пиголкин.- М., 1990.- 192 с.
9. Шведов, А. Л. Система источников трудового права России: основные проблемы функционирования и тенденции развития / А. Л. Шведов // Российский ежегодник трудового права / под ред. Е. Б. Хох-лова.- СПб., 2008.- 560 с.
10. Шмелева, Г. Г. Конкретизация юридических норм в правовом регулировании / Г. Г. Шмелева.-Львов, 1988.- 106 с.
Сведения об авторе
Глотова Ирина Александровна — преподаватель кафедры конституционного права и муниципального права Института права Челябинского государственного университета, Челябинск, Россия. irika_31@mail.ru
Bulletin of Chelyabinsk State University. 2015. № 13 (368). Law. Issue 42. P. 56-61.
THE FEATURES OF CONCRETIZATION OF LABOUR LEGAL RULES IN STATUTES
I. A. Glotova
Lecturer, Department of constitutional law and municipal law the Institute of law of the Chelyabinsk State University,
Chelyabinsk, Russia. irika_31@mail.ru
The main area of labour law concretization taking place in the statute are considered in the article. Wide
importance of labour law concretization which covers results of the change and addition of law through amendments is noted. Examples of proper concretization norms of Russian Labour Code and mistakes in this process
pursue to ambiguous understanding of legal rules are shown in this article.
Keywords: legal act, terminology, legal ambiguity, definition, addition, estimated term.
References
1. Voishvillo E.K. Ponyatie [The Term]. Moscow, 1967. 287 p. (In Russ.).
2. Voplenko N.N., Gavrilova Yu.A. Objem tolkovaniya i konkretizaciya pravovyh norm [The volume of interpretation and concretization of legal rules]. Konkretizaciya zakonodatel'stva kak tehniko-yuridicheskiy priem normotvorcheskoy, interpretacionnoy, pravoprimenitel 'noy praktiki: materialy mezhdunarodnogo sim-poziuma [The concretization of legislation as technical and legal methods of normative, interpretational and executive practice: Issues of International Symposium]. V.M. Baranov (ed.). Nizhniy Novgorod, 2008. 450 p. (In Russ.).
3. Golovina S.Yu. Ponyatiyniy apparat trudovogo prava [Conceptual apparatus of labour law]. Ekaterinburg, 1997. 180 p. (In Russ.).
4. Lazarev V.V. Primenenie sovetskogoprava [The application of soviet law]. Kazan', 1972. 200 p. (In Russ.).
5. Lushnikov A.M., Lushnikova M.V. Kurs trudovogo prava [The course of labour law]. Moscow, 2009. 879 p. (In Russ.).
6. Marchenko M.N. Istochnikiprava [The sources of law]. Moscow, 2008. 760 p. (In Russ.).
7. Petrova E.N. Sovremennoe metodologicheskoe znachenie konkretizacii pravovyh norm dlya zakonot-vorcheskoy praktiki v Rossiyskoy Federacii [Modern methodological meaning of legal rule concretization for legislative practice in Russian Federation]. Aktual'nye innovacionnye issledovaniya: nauka ipraktika [Actual innovational researches: science and practice]. Available at: http://www.actualresearch.ru/7html. (In Russ.).
8. Pigolkin A.S. Yazyk zakona [The language of law]. Moscow, 1990. 192 p. (In Russ.).
9. Shvedov A.L. Sistema istochnikov trudovogo prava Rossii: osnovnye problemy funkcionirovaniya i ten-dencii razvitiya [The system of sources of labour law: main problems of operating]. Rossiyskiy ezhegodnik trudovogo prava [Russian yearbook of labour law]. E.B. Hohlov (ed.). St. Petersburg, 2008. 560 p. (In Russ.).
10. Shmeleva G.G. Konkretizaciya yuridicheskih norm v pravovom regulirovanii [The concretization of legal rules in law regulation]. L'vov, 1988. 106 p. (In Russ.).
