CC BY
444
С.В. Володенков
ОСОБЕННОСТИ И ВОЗМОЖНОСТИ ПРИМЕНЕНИЯ ТЕХНОЛОГИЙ ИНТЕРНЕТ - ПРОПАГАНДЫ В ПОЛИТИЧЕСКОМ УПРАВЛЕНИИ
Аннотация
Статья посвящена рассмотрению вопросов, связанных с использованием технологий политической пропаганды в интернет-пространстве при осуществлении цветных революций на примере Туниса и Украины. В работе анализируется прак тика пр име нения проп а-гандистских технологий и приводится модель пропагандистского воздействия в сетевом пространстве с целью дестабилизации национальных политических режимов. В статье также рассматриваются современные зарубежные и отечественные подходы, связанные с проблемой применения технологий интернет-пропаганды в процессах внешней информационной агрессии. В работе продемонстрировано, что современные массовые общественно-политические ценности и смыслы формируются на основе информационно-коммуникационных процессов, предполагающих выработку, трансляцию, распространение и внедрение в общественное сознание определенного информационного контента. При этом коммуникационная архитектура социальных медиа, имеющих на сегодняшний день сотни миллионов пользователей, значительно увеличивает потенциал пропагандистского воздействия посредством использования горизонтальных коммуникаций пользователей друг с другом, а процессы конструирования, трансляции и внедрения в общественное сознание пропагандистских моделей становятся ключевыми элементами современной политической борьбы. По итогам работы сделан вы-
S. Volodenkov
FEATURES AND APPLICATIONS OF INTERNET PROPAGANDA TECHNOLOGIES IN THE POLITICAL MANAGEMENT
Abstract
This article deals with the issues related to the use of technologies of political propaganda in the Internet space with implementation of the color revolutions in the example of Tunisia and Ukraine. The paper analyzes the practice of propaganda techniques and provides a model of propaganda influence in the network space in order to destabilize the national political regimes. The article also deals with the contemporary foreign and domestic approaches related to the problem of the use of Internet technologies in the promotion of external information aggression processes. The work demonstrates that modern mass sociopolitical values and meanings are formed on the basis of the information and communication processes involving the generation, translation, dissemination and implementation of the public consciousness a specific information content. This communication architecture of social media that have so far hundreds of millions of users, significantly increases the potential impact of propaganda through the use of horizontal communication of users with each other, and construction processes, translation and introduction into the public consciousness raising models are key elements of modern political struggle. As a result of the work it concluded that the model of propaganda in the Internet space is in most cases self-organizing nature of engineering consent: subjectivity advocacy blurred - every Internet user becomes a promoter of political action. In this regard, at the forefront of
вод о том, что модель пропаганды в интернет-пространстве носит характер самоорганизующейся инженерии согласия: субъектность пропагандистской деятельности размывается - каждый интернет-пользователь становится пропагандистом политического действия. В этой связи на первый план в современной пропагандистской деятельности выходят технологии создания когнитивных схем, которые позволяют навязывать интерпретации, а при помощи информационно-
коммуникационных интернет-
технологий решается вопрос о способе подачи пропагандистского контента, сформированного в соответствии со сконструированными когнитивными схемами.
modern propaganda activities come technologies of creating cognitive schemes that allow to impose interpretations, and with the help of information and communication technologies of the Internet solved the issue of the method of supplying the propaganda content, formed in accordance with the constructed cognitive schemas.
Ключевые слова:
политическая пропаганда, интернет-пространство, цветная революция, национальный политический режим, общественное сознание, информационная агрессия, ценностное пространство, смысловое пространство.
Key words:
political propaganda, Internet space, color revolution, national political regime, social awareness, information aggression, space of values and meanings.
Процессы любого типа управления, включая политическое, реализуются в соответствующем ему ценностно-смысловом пространстве, определяющем содержательное наполнение и идеологические особенности управленческой деятельности.
Ценностно-смысловые и идеологические компоненты самого политического управления выступают в качестве мощного фактора влияния на целеполагание, характер и последующую интерпретацию результатов управленческого воздействия.
В свою очередь, ценности и смыслы, внедренные в общественное сознание, самым непосредственным образом влияют на восприятие населением социально-политической реальности, а также на формирование тех или иных моделей политического поведения [15, с. 142-146].
В связи с этим формирование и защита ценностно-смысловых пространств становятся одной из важнейших задач политического управления, так как разрушение либо трансформация традиционных ценностей и смыслов неизбежно влечет за собой существенные изменения в содержательном наполнении общественно-политических процессов, приводит к
неэффективности функционирования политических институтов власти и вызывает кризис политических режимов, вынужденных существовать в изменившихся условиях.
При этом очевидным является тот факт, что любые общественно-политические ценности и смыслы формируются на основе информационно-коммуникационных процессов, предполагающих выработку, трансляцию, распространение и внедрение в общественное сознание определенного информационного контента.
Как пишет В.П. Пугачев, современные информационно-коммуникационные технологии «делают технически возможными не только систематическую идеологическую индоктринацию, тотальное „промывание мозгов", но и управление индивидуальным и групповым, массовым сознанием и поведением» [16, с. 54].
Ввиду этого существенную роль в процессах политического управления играют технологии убеждающей коммуникации и воздействия на ценностно-смысловые характеристики общественного сознания, включая такую форму убеждающей коммуникации как пропаганда, являющуюся, по мнению Г.И. Колесниковой, естественным элементом политической жизни любого общества [14, с. 13].
С развитием интернета как пространства политических коммуникаций и появлением соответствующих информационно-коммуникационных технологий значительно расширились возможности управления общественным сознанием и традиционными ценностно-смысловыми пространствами, что во многом предъявляет к процессу политического управления новые требования, связанные с поддержанием и защитой традиционных для нации ценностей и смыслов.
Коммуникационные технологии пропагандистского влияния на общественное сознание в онлайн-пространстве интенсивно используются в процессе современного политического управления на глобальном уровне.
Новые механизмы коммуникации, возможность выстраивания разнообразных коммуникативных связей между пользователями, возможность комплексного использования широкого арсенала мультимедийных форматов информации значительно увеличивают пропагандистский потенциал интернета как пространства политических коммуникаций [13, с. 4-46].
В условиях функционирования глобального коммуникационного интернет-пространства, в рамках которого существует значительное число
возможностей управления информационным контентом, в том числе и на уровне формирования глобальной картины мира, процессы конструирования, трансляции и внедрения в общественное сознание пропагандистских моделей социально-политической реальности, во многом определяющих дальнейшее политическое поведение масс, становятся ключевыми элементами современной политической борьбы.
При этом в рамках рассмотрения пропаганды как инструмента современного политического управления особую роль играют интернет-технологии именно массовой политической коммуникации, так как пропаганда ставит перед собой целью, прежде всего, формирование у широких масс населения определенных взглядов и идей, внедрение в общественное сознание необходимой социально-политической ориентации.
Ведя речь о пропагандистском потенциале интернет-пространства, в первую очередь следует отметить, что интернет-ресурсы становятся фактором глобализации и сближения людей независимо от расстояний и государственных границ. Данная тенденция реализует себя через интерактивные площадки интернета.
Так, Т. Флю отмечает, что в результате развития технологии новых медиа упрочилась тенденция глобализации, а за счет использования цифровых устройств для осуществления межличностного взаимодействия проблема расстояния теряет свое значение [5].
Информационное пространство в этой связи приобретает новые качества. По замечанию И. Волкмер, сегодня мы наблюдаем реструктуризацию публичной сферы, в которой международные связи отрываются от конкретных политических государственных институтов и имеют характер исключительно общественных отношений [9] - новые медиа создают возможность для объединения единомышленников со всего мира.
Соответственно, возрастают и возможности осуществления внешней пропаганды, расширяется манипулятивный потенциал онлайн-ресурсов в связи с появлением возможности непосредственного общения с адресатом в отличие от классического медиапространства, в рамках которого традиционно существует национальная цензура, осуществляемая в первую очередь государством, предпринимающим усилия по блокировке нежелательного контента.
По мнению Л. Мановича [7] и М. Кастельса [2], современное интернет-пространство выстраивается по принципу глобализации в условиях
постиндустриального общества, в котором каждый пользователь может построить свою собственную индивидуальную информационно-коммуникативную среду, самостоятельно выбирая, какими источниками информации и какими площадками для коммуникации пользоваться в повседневной жизни, а также выбрать себе идеологию из большого числа вариантов и находить себе единомышленников в едином интерактивном информационном пространстве.
По сути, исходя из данной модели, речь идет о необходимости выстраивания конкурентных отношений в коммуникативном интернет-пространстве и отсутствии возможностей доминирования единственного актора политической пропаганды, если, конечно, речь не идет о принудительной блокировке большинства интернет-ресурсов и ограничения внутреннего национального интернет-пространства от внешнего воздействия, как это происходит сегодня, например, в Китае.
При этом одной из важнейших особенностей политической интернет-коммуникации является то, что пользователь в интернет-пространстве сам может выступать источником пропагандистской информации «для многих». Например, многие лидеры общественного мнения имеют миллионы подписчиков на свои аккаунты, каждый из которых, в свою очередь, является распространителем публикуемого лидерами общественного мнения пропагандистского контента. Таким образом транслируется определенное видение общественно-политической реальности не только своим подписчикам, а более широкой аудитории социальных медиа.
При этом пропагандистское воздействие осуществляется по вирусному принципу на уровне горизонтального распространения информации по каналам интернет-коммуникации от пользователя к пользователю в отличие от классических схем вертикальной трансляции пропагандистского контента.
Сами пользователи становятся носителями и распространителями пропагандистских идей в процессе горизонтальных коммуникаций друг с другом. С учетом того, что уровень доверия к информации, полученной по неофициальным каналам от таких же пользователей, значительно выше, чем в случае использования официальных, как правило, ангажированных, медиаресурсов, эффект от такого пропагандистского влияния может быть оценен нами как значительный.
Неслучайно в рамках осуществления большинства информационных кампаний в сфере публичной политики сегодня активно задействуются именно рядовые пользователи сети, «заражающие» социальное пространство интернета пропагандистским контентом, распространяя его в своем кругу.
Большинство социальных медиа, включая социальные сети и блого-сферу, в рамках своего функционирования предполагают в первую очередь предоставление широких возможностей пользователям по распространению информации от пользователя к пользователю, в связи с чем мы можем констатировать, что коммуникационная архитектура социальных медиа, имеющих на сегодняшний день сотни миллионов пользователей, значительно увеличивает потенциал пропагандистского воздействия посредством использования горизонтальных коммуникаций пользователей друг с другом.
В связи с этим нам представляется, что введенный в 1990-е гг. Н. Хомским в научный оборот термин «mainstream media» (MSM) [3, с. 17-23], который обозначает сильные информационные конгломераты, формирующие новостную повестку и включающие в себя возможность трансляции информации на все самые массовые каналы коммуникации, в современных условиях приобретает новое звучание, поскольку подобного рода информационные конгломераты активно интегрируются в новые медиа и являются площадками для общественных дискуссий и последующего распространения контента самим пользователями.
Однако, по нашему мнению, сегодня более уместно говорить о mainstream social media, в рамках которых происходит совместное общественное формирование повестки дня и дальнейшая трансляция информации в интернет-пространство самими пользователями.
С позиций концепции мягкой силы такие mainstream social media являются эффективным инструментом вирусного распространения пропагандистского контента, так как активность акторов политической пропаганды по вбросу в пространство социальных медиа необходимой политической информации, формирование повестки дня под прикрытием общественной инициативы, инициирование необходимых обсуждений в нужном русле, а также обеспечение соответствующей комментарийной активности, включающей в себя наполнение ценностным, символическим, идейным и смысловым содержанием пользовательских комментариев, по-
зволяет проводить эффективное и практически незаметное для пользователей пропагандистское воздействие в онлайн-пространстве в широких масштабах.
Убежденность пользователей таких медиа в истинности собственных взглядов, которые на самом деле формируются в процессе интернет-коммуникации, предполагает активное убеждение других пользователей в своей правоте и привлечение сторонников, что, в свою очередь, лишь усиливает уровень вирулентности распространяемого пользователями пропагандистского контента, который уже выглядит для большинства, как самостоятельная точка зрения пользователя, и уровень доверия к ней может быть крайне высоким [12].
Как пишет В. Кроссби, новые медиа выступают логическим продолжением традиционной пропагандистской деятельности с единственным отличием: если ранее пропаганда действовала по принципу «один-ко-многим», то пропаганда в новых медиа работает на принципе «многие-ко-многим» [4], что значительно повышает ее эффективность.
Утверждение Х. Арендт о том, что «сила тоталитарной пропаганды заключается в ее способности отсекать массы от реального мира» [10] применительно к современным условиям развития интернет-технологий пропаганды позволяет предположить, что в современных условиях функцию отсечения масс от реальности выполняет сетевая пропаганда, с тем лишь отличием, что мы говорим в данном случае уже не о тоталитарных государствах, а о современных демократиях.
Модель пропагандистской деятельности новых медиа наиболее точно описывается концепцией «инженерии согласия» Э. Бернейса [11, с. 122-131] с некоторыми существенными оговорками. Инженерия согласия состоит в распланированной пропагандистской деятельности, которая обеспечивает взаимопонимание и гармонию адресата и адресанта.
Модель пропагандистской деятельности новых медиа не исключает планирование как принцип эффективной и стабильной пропаганды, однако дополняется принципом самоорганизации пропагандистского контента - основным распространителем пропагандистских сообщений являются сами пользователи, которые самостоятельно выбирают привлекательный для них контент. Именно поэтому модель новых медиа можно назвать «самоорганизующейся инженерией согласия».
Новые площадки коммуникации в интернет-пространстве также рождают и иные эффекты. Так, в новых информационных условиях общественность имеет возможность не только наблюдать за общественно-политическим процессом, но и активно участвовать в его обсуждении: на таких ресурсах как Wikipedia, Facebook, YouTube, Twitter, в результате чего новые медиа создают сильнейший психологический эффект идейного единства, в первую очередь, в протестных движениях, что придает протестующим гражданам уверенность в своих силах.
Как пишет Ф. Говард: «Тебе нужно знать, что ты не будешь один, если выйдешь на площадь» [6]. Таким образом, пропагандистское воздействие многократно усиливается за счет существования массовых носителей мнений, идей, ценностей, символов и смыслов, а также за счет формирования социального одобрения носителей «независимых» точек зрения.
В прошлом революционные и протестные движения ставили перед собой принципиально иные задачи: максимально широкое распространение посредством СМИ уже имеющихся материалов для пропаганды своих взглядов и моделей поведения масс. Традиционные СМИ являлись единственным способом сформулировать общественный протест, сформировать определенные способы противостояния существующему порядку.
Новые медиа, основанные на принципах интерактивности и демократичности, стали современной площадкой для агрегации, артикуляции и трансляции интересов и приоритетов различных общественно-политических групп как внутри страны, так и во внешнем пространстве.
Революционная волна демонстраций и протестов, которая прокатилась по странам арабского мира и Восточной Европы, была проявлением гражданского сопротивления, которое было сформулировано и сформировано в пространстве социальных медиа. Несмотря на то, что не все протестное движение имеет представительство в социальных медиа, это не помешало ему организованно выступить против действующей власти.
Принято считать, что пропагандистская деятельность в новых медиа является не причиной революции, а только катализатором, который агрегировал существующие оппозиционные настроения.
Однако следует заметить, что данная точка зрения не раскрывает подлинного революционного значения новых медиа, которое заключается, прежде всего, в том, что новые медиа создают революционный дис-
курс, который создает общественно-политическую реальность и стимулирует пользователей новых медиа к активным действиям.
Так, теоретик структуралистского марксизма Луи Альтюссер отрицал факт того, что в дихотомии «базис - надстройка» первичное значение имеет экономический базис [1]: с точки зрения Альтюссера надстройка первична, так как именно надстройка концептуализирует экономический базис, и только определенный таким образом экономический базис влияет на неэкономические отношения общества.
Следуя этой логике рассуждений, можно утверждать, что первичной причиной арабской весны выступала пропагандистская деятельность новых медиа.
В качестве примера использования методов пропагандистского воздействия на общественное сознание посредством применения технологий интернет-коммуникации приведем «цветную революцию» в Тунисе 20102011 гг. Одновременно мы проанализируем то, как аналогичные методы применялись на Украине осенью 2013 года в ходе уличных акций протеста на Майдане.
Изначально большое значение в формировании протестного движения в Тунисе сыграл ресурс Wikileaks, так как именно на данном ресурсе были выложены основные коррупционные махинации лидера Туниса. Факты системной коррупции вызвали сильное негодование общественности и инициировали ее активные действия против «диктатора». В данном случае использование манипуляционного метода утечки секретной информации с последующим распространением необходимого контента в социальных медиа достигло необходимого эффекта.
При этом следует отметить, что присутствие в социальных медиа было обозначено исключительно протестующими и внешними политическими интересантами. Сторонники действовавшего в Тунисе режима не ставили перед собой целью осуществление пропаганды в интернет-пространстве, административный ресурс правящего режима использовался лишь для блокировки распространения разоблачающих главу Туниса сообщений в интернете.
Единственным ресурсом, который оказался вне зоны действия цензуры, стал YouTube, с помощью которого распространялись видеозаписи, а также выражался социальный протест оппозиции. Идентификационными параметрами протестующих как субъектов пропагандистской деятель-
ности, стали ориентация на демократические права, политические свободы, противостояние коррупции, свержение диктатора.
Главным приемом пропагандистской деятельности оппозиции стал метод создания когнитивных схем. Ключевыми точками сконструированной когнитивной схемы выступили понятия «диктатор», «гражданское сопротивление», «борьба за свободу», «народное освобождение».
В соответствии с данной схемой одно из самых популярных видео, размещенных на YouTube, позиционирует революционные события, как акт гражданского сопротивления. Видеоряд состоит из фотографий революционных протестов, на них видно, как граждане сражаются за свою свободу.
Та же когнитивная схема использовалась и в описании революционных событий в Wikipedia, а также в Facebook и многочисленных комментариях к революционному контенту в интернет-пространстве.
Аналогично данная когнитивная схема разыгрывались и в выступлениях президента США.
Таким образом, пропагандисты транслировали в общественное сознание модель гражданского сопротивления, через призму которой население арабских государств и воспринимало актуальную общественно-политическую реальность.
В комментариях популярного блогера SAMSamy2012 используется тот же самый прием пропаганды, когда SAMSamy2012 заявляет о том, что М. Буазизи является посланником Аллаха, чтобы освободить Тунис от диктатуры. В интернете размещаются многочисленные комментарии о том, что М. Буазизи является мучеником и героем. Данная тональность прослеживается так же в выступлениях президента США: Б. Обама признает, что акт самосожжения Буазизи, вызвавший революционное движение не только в Тунисе, но и во всем арабском мире, является поистине героическим.
Таким образом, при помощи использования метода создания когнитивных схем формируется политическая картина освобождения арабского народа от диктатора со своими героями и врагами. Многочисленные комментарии в социальных медиа, которые призывают мусульманское общество объединиться в борьбе против диктаторов - «пробудиться ото сна», как это написал в комментариях пользователь TheMuslimantifa, лишь поддерживают данное представление о политической ситуации в Тунисе.
Мохаммед Буазизи представлен в новых медиа как национальный герой Туниса, который спровоцировал общественность сражаться за свои права и свободы и решительно выступил против диктатора. Общество получило пропагандистский стимул для восприятия М. Буазизи как героя мученика, с которого начинается освобождение не только Туниса, но всего арабского мира.
Создание из М. Буазизи героя Туниса и дальнейшая интерпретация революционного процесса как акта гражданского сопротивления, инициированного самосожжением Буазизи, стали ключевыми направлениями пропагандистской работы в сетевом пространстве.
В группе Facebook, посвященной революции в Тунисе, выложены фотографии, на которых запечатлено, как люди сражаются за свою гражданскую свободу. Комментарии от лица данной группы пропагандируют мотивы жертвенности ради свободы и приводят цитаты Че Гевары о невозможности совершить революцию без жертв, без тщательной и терпеливой работы над собой. Таким образом, участники данного сообщества обратились за поддержкой к авторитету популярного революционера.
Заметим, что при разжигании революционных событий, в том числе в Тунисе, пропагандистский контент содержался во всех узловых точках политического пространства Интернета, в первую очередь - на площадках социальных медиа: Wikipedia, Wikileaks, Facebook, YouTube, Twitter.
Неслучайно профессор Университета Вашингтона Филипп Говард пишет в своей статье «Arab Spring really was social media revolution»: «наши исследования свидетельствуют о том, что социальные медиа сформировали целую плеяду сообщений о свободе и демократии в Северной Африке и на Ближнем Востоке и обеспечили ожидание успеха политического восстания» [8].
Как показали события в Тунисе, пропаганда в интернет-пространстве имеет комплексный характер: а для осуществления повсеместного, постоянного и интенсивного пропагандистского воздействия на общественное сознание задействуются практически все имеющиеся популярные Интернет-ресурсы. При этом пропагандистские сообщения приобретают различные формы - от «фальшивой утечки» информации до высококачественных анимированных мультфильмов и демотиваторов.
Анализируя пропагандистскую активность в интернет-пространстве во время событий 2013-2014 гг. на Украине, мы можем отметить, что ана-
логично с событиями в Тунисе практически идентичные идентификационные параметры имели и украинские протестующие, участвовавшие в работе группы - www.facebook.com/EuroMaydan, а ключевыми точками сконструированных когнитивных схем стали «борьба за свободу» и «гражданское сопротивление», а также «поддержка европейских ценностей».
Кроме того, еще одним акцентом в пропагандистской борьбе стало продвижение антироссийской позиции и представление в качестве диктатора фашистского толка Президента России В.В. Путина (в случае революционных событий в Тунисе основной акцент делался на создании негативного представления о руководителе Ливии М. Каддафи).
В украинском варианте тема жертвенности ради свободы также активно использовалась при осуществлении пропагандистского воздействия в сети.
Как можно заметить, применявшиеся в Тунисе и на Украине пропагандистские методы и когнитивные схемы во многом сходны, что позволяет сделать вывод о внешнем инициировании данных событий и осуществлении пропагандистского влияния на общественное сознание в рамках единой универсальной модели.
Следует также отметить, что пропагандистское сопровождение в интернет-пространстве революционных событий в других странах арабского мира, а также в государствах Восточной Европы осуществлялось по аналогичной схеме с незначительными изменениями.
В качестве еще одного примера, в рамках которого используются аналогичные приемы и когнитивные схемы, мы можем привести пропагандистскую работу в интернет-пространстве, сопровождающую военные конфликт в Сирии.
На сегодняшний день мы видим активное продвижение подобного рода методов и сходного контента в российском сегменте интернет-пространства, что позволяет нам говорить о наличии мощного пропагандистского давления извне на российских интернет-пользователей.
По итогам анализа практики использования пропагандистских технологий в интернет-пространстве применительно к осуществлению политического управления можно сделать вывод о том, что основными задачами пропагандистов являются:
- дискредитация национальной политической элиты и руководства государств-мишеней в общественном сознании;
- создание максимально реалистичного образа врага в лице государства и ключевых представителей власти;
- конструирование одномерных и ограниченных когнитивных моделей политической реальности;
- формирование моделей протестного поведения с их последующей радикализацией и мобилизация на основе данных моделей протестных групп населения для участия в революционных действиях;
- популяризация ценностей, символов и смыслов, отличающихся от традиционных для данного государства и необходимых акторам пропагандистского воздействия для достижения поставленных политических целей;
- распространение альтернативных существующему политическому режиму в государстве-мишени политических идей и их внедрение в общественное сознание;
- популяризация проводимой интересантами пропагандистского воздействия политики и формирование массовой поддержки осуществляемых ими действий населением стран-мишеней;
- создание виртуальных образов противника для населения собственных стран с целью формирования псевдореальности, отвечающей потребностям и интересам государств - инициаторов пропагандистского воздействия;
- обеспечение стабильности собственных политических режимов за счет внедрения устойчивых ценностей и смыслов, популяризирующих и легитимирующих политическую деятельность государства.
По итогам рассмотрения особенностей применения методов и технологий интернет-пропаганды в современном политическом управлении, следует сделать вывод о том, что пропаганда в сети стала широко использоваться в инструментальном аспекте для осуществления политических проектов по воздействию на общественное сознание как внутри стран, так и для реализации программ внешней информационно-коммуникационной агрессии в национальных информационных сегментах стран-мишеней.
Сама модель пропаганды в интернет-пространстве носит в большинстве случаев характер самоорганизующейся инженерии согласия: авторство пропагандистской деятельности размывается - каждый пользователь, используя сложившийся дискурс описания и объяснение общественно-
политической реальности, сам становится пропагандистом политического действия.
В этой связи на первый план выходят технологии создания когнитивных схем, которые позволяют навязать интерпретации, а при помощи информационно-коммуникационных интернет-технологий решается вопрос о способе подачи пропагандистского контента, сформированного в соответствии со сконструированными когнитивными схемами.
При этом основной целью пропагандистских сообщений, а также коммуникативных и когнитивных технологий создания пропагандистского контента является трансляция представления о политической реальности с его когнитивными и эмоциональными составляющими, предполагающими определенный способ действия.
Следует отметить, что когнитивные и коммуникативные технологии тесно связаны между собой. Если когнитивные технологии дают представление о том, каким образом субъекты пропагандистского воздействия обрабатывают информацию о реальности для создания необходимых коннотаций и интерпретаций, то коммуникативные технологии регламентируют эффективные способы трансляции пропагандистского сообщения в общем пространстве коммуникации.
Характерной особенностью данных технологий является их универсальность и возможность многократного применения в процессе воздействия на общественное сознание, что обеспечивает их присутствие во всех каналах массовой коммуникации, как в традиционном информационно-коммуникационном пространстве, так и в интернете, а также обусловливает высокий потенциал интернет-пропаганды в процессах современного политического управления.
Литература
1. Арендт Х. Истоки тоталитаризма / Пер. с англ. И. В. Борисовой, Ю. А. Кимелева, А.Д. Ковалева, Ю.Б. Мишкенене, Л.А. Седова. Послесл. Ю.Н. Давыдова. Под ред. М.С. Ковалевой, Д.М. Носова. М.: ЦентрКом, 1996.
2. Бернейс Э. Инженерия согласия // Полис. 2014. №4.
3. Бернейс Э. Пропаганда. H-Publishing. М., 2010.
4. Дзялошинский И.М. Пропаганда в системе гражданских коммуникаций // Системные изменения в массовых коммуникациях и медиатекст. М.: Изд-во РГСУ, 2011.
5. Колесникова Г.И. Социальный механизм манипуляции сознанием личности. М.: Директ-Медиа, 2014.
6. Куныциков C.B. Идеология в системе ценностных смыслов // Политическая культура и политические процессы в современном мире: методология, опыт эмпирического исследования: сб. науч. ст. Екатеринбург, 2004.
7. Пугачев В.П. Информационный тоталитаризм как перспектива либеральной демократии XX века // На рубеже веков. 1997. №4.
8. Althusser L. The Future Lasts Forever. N.Y. The New Press, 1993.
9. Castells M. The Rise of the Network Society. The Information Age. Economy, Society, and Culture. vol. 1; 2nd Edition with a New Preface edition. Wiley-Blackwell, 2009.
10. Chomsky N. What makes mainstream media mainstream // Z Magazine. 1997. October.
11. Crosbie V. What is New Media? URL: http://www.sociology.org.uk/as4mm3a.doc (дата обращения 29.11.2016).
12. Flew T. New Media: An Introduction, Oxford University Press, UK,
2008.
13. Hunter Elizabeth. The Arab Revolution and Social Media. URL: http://flipthemedia.com/index.php/2011/02/the-arab-revolution-and-social-media/ (дата обращения 29.11.2016).
14. Manovich L. The Language of New Media. MIT Press, 2001.
15. Taylor K. Arab Spring really was social media revolution. URL: http://www.tgdaily.com/software-features/58426-arab-spring-really-was-social-media-revolution (дата обращения 29.11.2016).
16. Volkmer I. News in the Global Sphere. A Study of CNN and its impact on Global Communication. University of Luton Press; Reprint edition, 1999.
References
1. Arendt Kh. Istoki totalitarizma. Per. s angl. I.V. Borisovoi, Yu.A. Kime-leva, A.D. Kovaleva, Yu.B. Mishkenene, L.A. Sedova. Poslesl. Yu.N. Davydova. Pod red. M.S. Kovalevoi, D.M. Nosova. M.: TsentrKom, 1996.
2. Berneis E. Inzheneriya soglasiya. Polis. 2014. №4.
3. Berneis E. Propaganda. H-Publishing. M., 2010.
4. Dzyaloshinskii I.M. Propaganda v sisteme grazhdanskikh kommunikatsii. Sistemnye izmeneniya v massovykh kommunikatsiyakh i mediatekst. M.: Izd-vo RGSU, 2011.
5. Kolesnikova G.I. Sotsial'nyi mekhanizm manipulyatsii soznaniem lich-nosti. M.: Direkt-Media, 2014.
6. Kunytsikov C.B. Ideologiya v sisteme tsennostnykh smyslov. Politi-cheskaya kul'tura i politicheskie protsessy v sovremennom mire: metodologiya, opyt empiricheskogo issledovaniya: sb. nauch. st. Ekaterinburg, 2004.
7. Pugachev V.P. Informatsionnyi totalitarizm kak perspektiva liberal'noi demokratii XX veka. Na rubezhe vekov. 1997. №4.
8. Althusser L. The Future Lasts Forever. N.Y.: The New Press. 1993.
9. Castells M. The Rise of the Network Society. The Information Age. Economy, Society, and Culture. vol. 1; 2nd Edition with a New Preface edition. Wiley-Blackwell, 2009.
10. Chomsky N. What makes mainstream media mainstream. Z Magazine. 1997. October.
11. Crosbie V. What is New Media? URL: http://www.sociology.org.uk/as4mm3a.doc (data obrashcheniya 29.11.2016).
12. Flew T. New Media: An Introduction, Oxford University Press, UK,
2008.
13. Hunter Elizabeth. The Arab Revolution and Social Media. URL: http://flipthemedia.com/index.php/2011/02/the-arab-revolution-and-social-media/ (data obrashcheniya 29.11.2016).
14. Manovich L. The Language of New Media. MIT Press, 2001.
15. Taylor K. Arab Spring really was social media revolution. URL: http://www.tgdaily.com/software-features/58426-arab-spring-really-was-social-media-revolution (data obrashcheniya 29.11.2016).
16. Volkmer I. News in the Global Sphere. A Study of CNN and its impact on Global Communication. University of Luton Press; Reprint edition, 1999.
