CC BY
2
ТЕМА ДНЯ / TOPIC OF THE DAY
(cc)
DOI: 10.26794/1999-849X-2024-17-6-17-24 УДК 336.743(045) JEL E52, F31, F33, G15
Основные резервные валюты и их роль в обновлении мировой финансовой архитектуры
Н. П. Молчанова
МГУ им. М. В. Ломоносова, Москва, Россия
АННОТАЦИЯ
Предмет исследования - основные резервные валюты как универсальные средства платежа, используемые для упрощения международной торговли. Цели работы - выявление роли и оценка влияния мировых резервных валют на мировую финансовую архитектуру вследствие остроты финансовых и денежно-кредитных проблем в современном деглобализирующемся мире. На основе рассмотрения результатов ряда кризисных ситуаций, имевших место в мировом развитии, установлены общность и различия валютно-финансовых систем и финансовой архитектуры в общемировом контексте. Выполнен критический анализ современных проблем мировых резервных валют, тенденций их развития в соотношении с внешнеполитической деятельностью и происходящими в глобальной экономике процессами. Определены возможные направления исследований мировой финансовой архитектуры в увязке с проблематикой развития мировых резервных валют в глобальном экономическом пространстве. Сделаны выводы о влиянии мировых резервных валют на систему глобального управления и повышении их роли в поддержании устойчивости мировой валютно-финансовой системы.
Ключевые слова: международные финансово-экономические отношения; валюта; мировые резервные валюты; трансформация глобального экономического управления; наднациональные валютно-финансовые союзы
Для цитирования: Молчанова Н. П. Основные резервные валюты и их роль в обновлении мировой финансовой архитектуры. Экономика. Налоги. Право. 2024;17(6):17-24. DOi: 10.26794/1999-849Х-2024-17-6-17-24
The Main Reserve Currencies and their Role in Updating the Global Financial Architecture
The subject of the study is the main reserve currencies as universal means of payment used to simplify international trade. The purpose of the work is to identify the role and assess the impact of world reserve currencies on the global financial architecture due to the severity of financial and monetary problems in the modern deglobalizing world. Based on the consideration of the results of a number of crisis situations that took place in global development, commonalities and differences between the monetary and financial system and financial architecture in a global context have been established. A critical analysis of the current problems of world reserve currencies, trends in their development in relation to foreign policy activities and processes taking place in the global economy is carried out. Possible directions of research on the global financial architecture in connection with the problems of the development of world reserve currencies in the global economic space are identified.
Conclusions are drawn about the relationship and influence of world reserve currencies on the global governance system and increasing their role in maintaining the stability of the global monetary and financial system. Keywords: international financial and economic relations; currency; world reserve currencies; transformation of global economic governance; supranational monetary and financial unions
For citation: Molchanova N. P. The main reserve currencies and their role in updating the global financial architecture. Ekonomika. Nalogi. Pravo = Economics, taxes & law. 2024;17(6):17-24. (in Russ.). DOi: 10.26794/1999-849X-2024-17-6-17-24
N. P. Molchanova
Lomonosov Moscow State University, Moscow, Russia
ABSTRACT
© Молчанова Н. П., 2024
ВВЕДЕНИЕ
Изменение геополитической ситуации в современном динамично развивающемся мире инициализирует новые вызовы перед странами и международными финансово-экономическими организациями. В их числе — проблематика, связанная с резервными валютами, обусловленная изменением их роли и места в сфере валютно-финансовых отношений1.
В 1930-х гг. при создании теории глобального финансово-экономического управления Дж. М. Кей-нсом было инициировано обсуждение проблематики функционирования мировых резервных валют, которое не потеряло до настоящего времени своей актуальности. В 1944 г. был учрежден Международный валютный фонд (далее — МВФ), функционирующий до настоящего времени в рамках Ямайской валютной системы, созданной в 1976 г. на состоявшейся в Кингстоне на Ямайке международной конференции, которая стала своеобразным триггером мировой финансовой революции, проходившей под флагами «либерализации», «глобализации» и так называемой «демократизации», и предусматривала демонетизацию золота, которое переставало отныне выполнять функцию денег и извлекалось из оборота; переход от фиксированного к плавающему курсу валют; замену золотодевизного стандарта специальными правами заимствования.
Основными задачами МВФ являются содействие валютному сотрудничеству между странами; определение перечня валют в составе «корзины» мировых резервных валют, формирующих его собственный резервный актив — специальные права заимствования (СПЗ, от англ. Special Drawing Rights, далее — SDR); утверждение полного списка мировых резервных валют.
Формирующие SDR резервные валюты принято считать основными, а главные из списка МВФ — дополнительными. В корзину основных валют включены доллар США, евро, британский фунт, японская иена и китайский юань.
Для получения национальной валютой статуса резервной валюты необходимо, чтобы она отвечала установленным требованиям в части размера экономики; ее стабильности и эффективного функционирования; минимального дефицита платежного
1 Для мировой валютно-финансовой системы (далее — МВФС) характерна поэтапная трансформация: введение в качестве новой резервной валюты евро (1999 г.), активное продвижение на международных рынках китайского юаня (2016 г.), изменения позиции доллара США как глобальной резервной валюты (2010-2020-е гг.).
баланса; минимума действующих валютных и торговых ограничений и др.
В условиях глобальной экономической нестабильности соблюдение вышеприведенных требований становится трудноразрешимой задачей вследствие разных причин, в числе которых активно протекающий процесс фрагментации мирового экономического пространства, изменение векторов международных торговых и финансовых потоков, цифровая трансформация, а также неуклонно ускоряющееся распространение инноваций в международных экономических и финансовых отношениях.
ТРАНСФОРМАЦИОННЫЕ ПРОЦЕССЫ В МИРОВОЙ ФИНАНСОВОЙ АРХИТЕКТУРЕ
Проблемы использования основных резервных валют в международных финансовых расчетах обладают высокой актуальностью, а их роль в реформировании мировой финансовой архитектуры (далее — МФА)2 стремительно возрастает в условиях усиления глобальной нестабильности. В научной литературе понятие МФА рассматривается в дискуссионном контексте и трактуется как управляющий и координирующий орган мировой валютно-финансовой системы (далее — МВФС), действующий в целях ее стабилизации [1]. С позиции институциональной теории МФА соотносится с институтами и инструментами финансового рынка3. В зависимости от предназначения и масштаба деятельности в составе МФА можно выделить глобальные и региональные элементы4, при взаимодействии которых формируется механизм функционирования МВФС. Однако для адекватного понимания особенностей МФА рекомендуется включать в сферу анализа достигнутые договоренности в различных правовых формах, поддерживающие обеспечение согласованного функционирования МВФС, а именно совокуп-
2 МФА — это институциональная структура МВФС, рассматриваемая в динамическом процессе.
3 Структуру МФА формируют институты, рынки, правила игры и практика, которые правительства, бизнес и индивидуальные участники осуществляют обычно в своей практической и финансовой деятельности.
4 В состав глобальных элементов МФА входят: институты МВФС, мировые финансовые центры (далее — МФЦ), наднациональные финансово-кредитные институты (МВФ, ВБ, МБРР и др.); в состав региональных — межправительственные организации стран (ЕС, АСЕАН и др.), а также политические, экономические, социальные союзы (коалиции) государств, сформированные по интересам (ЕАЭС, БРИКС, МЕРКОСУР и др.).
ность принятых обязательств, действующих правил и норм международного финансово-экономического регулирования и др.
Между МФА и МВФС существует взаимосвязь, однако эти понятия не идентичны по своей сути. Если МВФС рассматривается как иерархия элементов, то МФА — как ее «несущая конструкция». МФА имеет свой «стержень» — его составляют устоявшиеся международные финансово-экономические институты. Однако ключевое значение имеет формирование центров «интеллектуального» оперативного «мягкого» управления мировым финансовым рынком [1, с. 112]. В условиях глобальных дисбалансов именно на них возлагаются надежды по активизации деятельности различных неформальных структур, подготовке и реализации актуальных нормативных положений (например, кодексов и стандартов поведения) участников международных валютно-финансовых отношений.
Ключевое значение для развития МФА имеют анализ практики применения инструментария финансового и денежно-кредитного регулирования в различных кризисных ситуациях и разработка методических рекомендаций по предотвращению глобальной нестабильности. Например, в условиях пандемии коронавируса поэтапной стабилизации ситуации способствовала последовательно проводимая денежно-кредитная политика центральных банков ряда развитых государств. Накопленный в период пандемии коронавируса опыт и системно предпринятые странами мира меры обусловили «расширение сотрудничества между центральными банками» и позволили полнее раскрыть «полицентрический характер развития» МВФС при «сохранении за долларом США статуса ключевой валюты при увеличении роли других резервных валют» [2, с. 6].
Однако мнения ученых по ключевым вопросам развития МФА могут существенно различаться. В одном из исследований сделаны иные выводы и подтверждено наличие «негативной взаимосвязи проведения центральными банками развитых стран про-циклической и антикризисной денежно-кредитной политики и конкурентных позиций развивающихся стран на международных финансовых и товарных рынках» [3, с. 190].
Новые конфигурации полюсов притяжения финансового капитала приводят к объективному изменению соотношения сил и пересмотру сфер влияния между глобальными и региональными институтами МФА. Особенно наглядно данная тенденция просматри-
вается в обострении борьбы за первенство между крупнейшими мировыми финансовыми центрами. Существенную лепту в противостояние традиционных и вновь формирующихся валютно-финансовых институтов на карте мира вносят различия в масштабах экономик развитых и развивающихся стран.
АКТУАЛЬНЫЕ ПРОБЛЕМЫ МИРОВЫХ РЕЗЕРВНЫХ ВАЛЮТ
Доллар США (USD), Евро (EUR), японская йена (JPY), британский фунт стерлингов (GBR), швейцарский франк (CHF) и китайский юань (CNY) являются признанными валютами, используемыми разными странами для международных расчетов, накопления резервов и инвестирования. Однако возникают не характерные для текущего этапа экономического развития проблемы, опосредованные функционированием этих валют на национальных и международных рынках в новых геополитических условиях. Эти проблемы имеют разновекторные последствия, которые позволяют, однако, полнее раскрывать статус резервных валют и их потенциальные возможности, иллюстрировать механизмы и особенности практики их применения в глобальном масштабе.
Доллар США до настоящего времени сохраняет позиции наиболее широко используемой в мире валюты. По состоянию на конец 2022 г. структура мировых валютных резервов была следующей: доллар США - 58,36%; евро - 20,47%; японская иена - 5, 51%; фунт стерлингов — 4,95%; другие валюты — 3, 45%; китайский юань — 2,69%; канадский доллар — 2,38%; австралийский доллар — 1,96%; швейцарский франк — 0,23%5. Это свидетельствовало в 2022 г. о превалировании доллара США в валютных резервах других стран, сохранении роли евро как второй и японской иены как третьей по значимости мировой резервной валюты, но при существенном росте доли китайского юаня.
В 2023 г. наблюдалась следующая динамика основных валют в мировых официальных резервах иностранной валюты. При снижении доли евро до 20% немного выросли доли доллара США и японской иены в составе мировых валютных резервов, составив 58,4 и 5,7% соответственно. Доля китайского юаня в мировых официальных резервах иностранной валюты несколько снизилась — до 2,3%6. При этом зарубежные
5 Currency Composition of Official Foreign Exchange Reserves (COFER) // IMF: сайт. URL: https://data.imf.org/?sk=e6a5f467-c14b-4aa8-9f6d-5a09ec4e62a4.
6 The international role of the euro, June 2024 // European
Central Bank, 2024. URL: https://www.ecb.europa.eu/press/
эксперты обратили внимание на скрытое ослабление доминирования доллара и рост веса нетрадиционных резервных валют, т.е. отличных от доллара США и евро, в мировых официальных резервах иностранной валюты [4].
Одной из характерных тенденций МВФС в 2023 г. стала продолжающаяся диверсификация глобальных резервных портфелей. Так, доля нетрадиционных резервных валют увеличилась на 0,4 п.п. по постоянным обменным курсам и превысила 20%7. По мнению экспертов, это свидетельствует об ускорении роста роли нестандартных резервных валют в глобальных официальных портфелях, которые, помимо китайского юаня, могут содержать австралийский доллар, канадский доллар и другие валюты, такие как корейская вона, сингапурский доллар, шведская крона и норвежская крона [5].
В 2023 г. произошло сокращение резервных активов, номинированных в евро, в абсолютном выражении. Так, официальные управляющие резервами держали около 11,2 трлн евро (12,3 трлн долларов США) общих валютных резервов на конец 2023 г., что немного больше, чем в 2022 г. Однако после учета эффектов оценки официальные управляющие резервами стали чистыми продавцами резервных активов на сумму около 100 млрд евро. Взамен этого были приобретены резервные активы, номинированные в долларах США, японских иенах, австралийских долларах и канадских долларах. В частности, имели место покупки официальными инвесторами резервных активов, номинированных в иенах, предположительно направленные на компенсацию обесценивания иены за рассматриваемый период8.
Чистую продажу резервных активов, номинированных в евро, можно считать трансакциями крупных держателей резервов в евро. Инвестиционные решения крупных официальных держателей резервов в евро, таких как Швейцарский национальный банк [Schweizerische Nationalbank (далее — SNB)], оказывают значительное влияние на долю евро в мировых валютных резервах. Например, в 2023 г. доля евро в валютных резервах SNB оставалась стабильной на
other-publications/ire/html/ecb.ire202406~0b56ba4f71. en.html.
7 The international role of the euro, June 2024 // European Central Bank, 2024. URL: https://www.ecb.europa.eu/press/ other-publications/ire/html/ecb.ire202406~0b56ba4f71. en.html.
8 Методология оценки и перебалансировки официальных валютных резервов представлена в работе [6].
уровне 37%. Однако предпринятое руководством SNB решение по поддержке швейцарского франка привело к снижению общих резервов иностранной валюты9. Согласно экспертным оценкам резервы номинированные в евро, сократились на 35 млрд евро, составив около трети мировых чистых продаж евро официальными управляющими в 2023 г.10
Под влиянием внешних факторов (изменения геополитической обстановки и действия санкций «недружественных» стран) Россия была вынуждена отказаться от использования большинства резервных валют.
Банк России не публикует подробных данных о структуре резервов. Однако международные резервы России в иностранных валютах и драгоценных металлах выросли с 582,0 в начале 2023 г. до 598,6 млрд долл. США в конце 2023 г. Ключевым фактором данной положительной динамики стало повышение цены золота в долларах США11. Еще одна позитивная тенденция — рост удельного веса юаня в валютных резервах России, который происходит вследствие увеличения товарооборота и укрепления различных сфер сотрудничества между КНР и Российской Федерацией.
Развитие Китая как новой экономической державы вызывает переосмысление роли и значения его национальной валюты в мировой экономике. Согласно данным Минэкономразвития России в 2023 г. 75% российско-китайского товарооборота обслуживалось в юанях. Кроме того, доля юаня в расчетах между Российской Федерацией и другими странами, кроме Китая, достигла 25%12. В соответствии с результатами исследований МВФ валютные резервы Китая утроились за период 2016-2022 гг.13 Характерной тенденцией последних лет является все более
9 В соответствии с данными SNB интервенции на валютном рынке для защиты швейцарского франка привели к продаже 133 млрд швейцарских франков (137 млрд евро) иностранной валюты. См. Swiss National Bank (2024), Annual report 2023, March, pp. 14 and 94.
10 Для оценки авуаров SNB в евро в 2022 и 2023 гг. использовался обменный курс евро по отношению к швейцарскому франку на конец года. Оценочное изменение авуаров SNB в евро не учитывает эффекты цен облигаций. Методология оценки чистых покупок с учетом эффектов оценки представлена в работе [6].
11 Банк России. Годовой отчет за 2023 год. М.; 2024:93.
12 Ткачев И. Минэкономики раскрыло степень «юанизации» торговли России без учета Китая. РБК. URL: https://www.rbc. ru/economics/28/09/2023/651465e49a79473740bd3834?from= copy.
13 Currency Composition of Official Foreign Exchange
Reserves (COFER) // IMF: [сайт]. URL: https://data.imf. org/?sk=e6a5f467-c14b-4aa8-9f6d-5a09ec4e62a4.
активное использование разными странами юаня в международных расчетах, особенно в двусторонних отношениях с Китаем, что доказывает их стремление к отказу от доллара США и уменьшению его роли как единственной доминирующей в мире валюты. В число этих стран входят прежде всего государства — члены БРИКС. Помимо происходящих в мире геополитических процессов, на данную тенденцию влияют уровень развития, масштабы экономики и международной торговли, а также размеры резервного фонда Китая, которые составляют 3,54 трлн долл. США14.
В работах российских ученых рассматриваются самые разнообразные вопросы данной тематики. На основе исследования перспектив развития мировых резервных валют в увязке с проблемами фрагментации мирового экономического пространства установлено, что для обеспечения конкурентоспособности валюты важнейшее значение имеет емкость финансового рынка, а для укрепления ее преимуществ (позиций) на международном финансовом рынке — «инструменты денежно-кредитной политики, как обеспечивающие предоставление фондирования кредитным организациям» [2, с. 6].
МЕСТО МИРОВЫХ РЕЗЕРВНЫХ ВАЛЮТ В МИРОВОЙ ВАЛЮТНО-ФИНАНСОВОЙ СИСТЕМЕ
Утверждение неолиберальной модели глобализации в начале 1970-х гг. инициировало опережающий рост финансовых активов по сравнению с развитием реального сектора мировой экономики. В этот период ведущие позиции в руководстве МВФС перешли к США, что способствовало утверждению доллара США как эквивалента золота и глобального эталона стоимости. Для доллара США данная ситуация носила преференциальный характер, став ключевой при создании условий для обеспечения первенства в организации глобальных финансово-экономических институтов и приоритетном участии в управлении мировыми финансовыми потоками. Доллар США существенно усилил свои позиции в качестве ключевой резервной валюты в результате создания разветвленной сети англосаксонских транснациональных корпораций разной направленности, базирующихся на международной системе права и офшорном характере деятельности. Вследствие
14 Official reserve assets (2021). China State Administration of Foreign Exchange. URL: https://www.safe.gov.cn/ en/2021/0203/1798.html.
ряда причин функционирование МВФС в течение длительного периода времени базировалось на долларе США как «эталоне цен стратегических товаров и валюты номинирования международных финансовых инструментов» [7, с. 49].
Для США, по мнению экспертов, характерна нестабильность финансовой сферы вследствие «во-латильного и нерегулируемого характера работы финансовых рынков (на которых обращаются финансовые инструменты, в основном номинированные в долларах США)» [7, с. 50]. Так, МВФС одновременно рассматривается как «инструмент для извлечения краткосрочных выгод» [7, с. 50] и как «средство защиты от стихийного оттока спекулятивного капитала из стран мировой финансовой периферии» [7, с. 50]. Значение имеет средний временной период кредитования заемщиков, который по правилам МВФ установлен на срок не более трех лет15. Данное обстоятельство трактовалось как «бесценный подарок» эмитенту и было воспринято специалистами как «непомерная привилегия» для ключевой резервной валюты [8].
Ряд факторов обусловил рост неустойчивости МФА и послужил «причиной финансиализации мировой экономики и образования глобальных дисбалансов» [3, с. 190]. При этом ответственность за их образование носит обоюдосторонний характер как для стран «ядра», так и для государств «периферии». В этой связи в условиях развития процесса деглобализации требуется научное рассмотрение актуальных вопросов. В их числе, например, активизация процесса создания инновационных институциональных финансовых структур на региональном уровне, функции которых будут аналогичны тем обязанностям, которые сейчас выполняют глобальные американо-центричные институты. Совместные усилия стран-партнеров по данному вектору реформаторской деятельности будут означать последовательное продвижение в направлении валютного полицентризма и регионализации и способствовать системной трансформации МВФС.
ПРОБЛЕМЫ КРИЗИСОГЕННОСТИ МИРОВОЙ ВАЛЮТНО-ФИНАНСОВОЙ СИСТЕМЫ И ПОДХОДЫ К ИХ РЕШЕНИЮ
В связи с возрастанием сложности проблем в сфере глобального финансового управления работы ряда
15 Review of Access Limits and Surcharge Policies // IMF Policy Paper. 2016. April. URL: https://www.imf.org/external/np/pp/ eng/2016/012016.pdf.
22
ТЕМА ДНЯ / Т0Р1С 0F ТНЕ DAY
ученых направлены на исследование активно протекающих превращений (как позитивного, так и негативного характера) в современной МВФС и выявление фундаментальных причин возрастания ее кри-зисогенности. Этому способствуют происходящие изменения в соотношении сил на мировой арене и активно протекающая финансиализация, следствием которых становятся трансформация секторальной структуры мирового хозяйства и интенсификация процессов регионализации. Происходящие в глобальном контексте изменения способствуют созданию фундаментальных основ создания многополярного мироустройства. Большой актуальностью обладают вопросы «определения места и роли России в формировании нового миропорядка в валют -но-финансовой сфере межгосударственных отношений» [9, с. 42].
В научных публикациях приводятся новые тренды глобального развития, «не соответствующие устаревшему формату организации международной валютно-финансовой сферы, основанной на доминировании одной валюты — доллара США» [10, с. 39]. Указывается на высокую востребованность активной работы и принятия согласованных решений международными финансово-экономическими институтами.
На функционирование МВФС оказывают влияние периодически возникающие экономические и финансовые кризисы, в периоды которых существенно снижается доверие экономических агентов к резервным активам. Их характерным следствием становится ограничение доступа к международной ликвидности. Возникают проблемы поиска источников для поддержания стабильности и финансирования дефицита платежного баланса. Многократно усиливаются сложности при исполнении долговых обязательств. Курсы национальных валют становятся подверженными резким колебаниям и трудно прогнозируемыми.
Понятие «кризисогенность» становится ключевым в ряду терминов, характеризующих особенности функционирования МВФС в условиях глобальной неопределенности. Данный термин трактуется как «неспособность формирующих ее институтов своевременно обеспечивать участников международных экономических отношений требуемым объемом финансовых ресурсов, необходимых для решения остроактуальных проблем международного сотрудничества» [7, с. 47]. Характерные для настоящего времени попытки реформирования МФА только
усиливают глобальную неустойчивость: «кризисогенность МВФС проявляется в эскалации системных рисков, росте мирового долга, повышенной волатильности товарных цен и цен финансовых активов» [7, с. 48]. Заслуживает внимания сделанный А. В. Кузнецовым вывод о факторах кризисогенности МВФС, которая «на фундаментальном уровне ... обусловлена, во-первых, фрагментарным характером ее реформирования, во-вторых, конфликтом интересов между целями краткосрочной выгоды и долгосрочной стабильности, в-третьих, нежеланием основных субъектов мировой экономики следовать принципу симметричности в корректировке платежных дисбалансов» [7, с. 47].
В зарубежных публикациях подробно описываются положительные стороны деятельности организаций МВФС как регуляторов международной торговли товарами и услугами, а также условий и механизмов инвестирования [11]. В то же время исследователи указывают на особенности трансформации мирового экономического пространства, обращая тем самым внимание на рост кризисогенности МВФС: «любые действия правительств и международных организаций, направленные на поддержание занятости, либерализацию международной торговли и регулирование финансовых рынков, по факту усиливают безработицу, неравенство и финансовую неустойчивость» [12, р. 429].
Видное место в научных трудах отводится анализу процессов цифровой трансформации, которые по своей сути носят глобальный характер и увязываются с широко обсуждаемыми тенденциями децентрализации МВФС. Согласно прогнозу Д. М. Сахарова «значительное влияние на конкурентные позиции валют в МВФС способно оказывать развитие экосистем, обусловленное процессами цифровизации» [2, с. 6]. В то же время вопросы рассмотрения конкурентных позиций резервных валют в МВФС во взаимоувязке с проблемами валютного регулирования и влияния цифровизации (как положительного, так и отрицательного) остаются дискуссионными. Данный пласт вопросов весьма обширен и требует самостоятельного анализа.
ВЫВОДЫ
Активизация процесса регионализации и усугубляющийся кризис существующей модели МВФС обусловливают ее дальнейшее преобразование и поиск возможных направлений развития валютного полицентризма. С учетом позиций различных
исследователей экспертному сообществу России и стран-партнеров по региональным интеграционным объединениям следует консолидировать свои усилия для принятия консенсусных решений по созданию международных платежных систем и другим актуальным вопросам международного регионального развития и укрепления финансово-экономических отношений.
Неустойчивое функционирование МВФС в XXI в. является следствием череды финансово-экономических кризисов, которые периодически возникают по непредвиденным обстоятельствам в разных частях Земли. В особо тяжелом положении находятся развивающиеся страны. На совместном заседании МВФ и Всемирного банка в апреле 2023 г. было подчеркнуто, что в течение 2022-2023 гг. индекс человеческого развития снизился до уровня 2016 г.16 Возросли масштабы бедности и голода, расширилось социальное неравенство, все больше проявляются последствия климатических изменений. На деятельности наименее развитых государств отрицательно отражаются принятые меры по ужесточению глобальных финансовых условий займа и рост стоимости заимствований. Следствием сложившейся ситуации для бедных стран становится рост внешнего долга, который подрывает способность правительств к проведению активных действий по восстановлению экономик развивающихся стран и противодействию климатическим изменениям в контексте достижения Целей устойчивого развития ООН.
16 Нынешняя финансовая архитектура была разработана для мира, которого больше не существует. URL: https://news. un.org/ru/story/2023/04/1439932.
Актуальной темой для дальнейших исследований остается изучение основополагающих причин и последствий волатильности мировых резервных валют. В данном аспекте приоритетное внимание целесообразно уделять принятию мер по обеспечению стабилизации мирового фондового рынка и в нем — именно сектора США, поскольку высокая вероятность его дестабилизации рассматривается как весьма значимый риск для МВФС.
Необходимо проведение ответственной и согласованной всем мировым сообществом финансово-экономической политики для того, чтобы не допустить ухудшения ситуации в валютном сегменте МФА и предотвратить разрушение системы глобального финансового управления.
Причины возникновения кризисных ситуаций весьма разнообразны, но их ускоренное распространение на мировом экономическом пространстве происходит под влиянием совокупности факторов. В их числе как сложности управления МВФС, так и несовершенство МФА. Вследствие хаотичного регулирования экономических процессов, отсутствия системного подхода к управлению финансами и несогласованности действий в глобальном масштабе возникает опасность неуправляемого развития не только в отдельных странах или на разных континентах, но и в общепланетарном масштабе. Исходя из национальных целей и стратегических приоритетов дружественных государств странам-партнерам по международным интеграционным объединениям предстоит принять ответственные решения по объединению усилий и выбору согласованного пути развития национальных и международных валютно-финансовых систем.
СПИСОК ИСТОЧНИКОВ / REFERENCES
1. Навой А. В. Трансформация роли России в мировой финансовой архитектуре в условиях геополитических вызовов. Финансовый журнал. 2022;14(6):111-123. DOI: 10.31107/2075-1990-2022-6-111-123
Navoy A. V. Transformation of Russia's role in the global financial architecture in the context of geopolitical challenges. Finansovyj zhurnal = Financial Journal. 2022;14(6):111-123. (In Russ.). DOI: 10.31107/2075-1990-2022-6-111-123
2. Сахаров Д. М. Конкуренция резервных валют в условиях полицентрического развития мировой финансовой системы. Финансы: теория и практика. 2022;26(1):6-23. DOI: 10.26794/2587-5671-2022-26-1-6-23 Sakharov D. M. Competition of reserve currencies in the context of polycentric development of the global financial system. Finansy: teoriya i praktika = Finance: Theory and Practice. 2022;26(1):6-23. (In Russ.). DOI: 10.26794/25875671-2022-26-1-6-23
3. Кузнецов А. В. Императивы трансформации мировой валютно-финансовой системы в условиях многополярности. Финансы: теория и практика. 2022;26(2):190-203. DOI: 10.26794/2587-5671-2022-26-2-190-203 Kuznetsov A. V. Imperatives of transformation of the world monetary and financial system in the context of multipolarity. Finansy: teoriya i praktika = Finance: Theory and Practice. 2022;26(2):190-203. (In Russ.). DOI: 10.26794/2587-5671-2022-26-2-190-203
24
Н.П. Молчанова
4. Arslanalp S., Eichengreen B. and Simpson-Bel C. The stealth erosion of dollar dominance and the rise of non-traditional reserve currencies. Journal of International Economics, 2022;138(103656), September.
5. Arvai K. and Coimbra N. privilege lost? The rise and fall of a dominant global currency. Working Paper.2023(932). Banque de France, Dec.
6. Den Besten T., Ferrari Minesso M. and Habib M. Valuation effects and rebalancing of official foreign exchange reserves. The International role of the euro, ECB, 2023; June.
7. Кузнецов А. В. Кризисогенность мировой валютно-финансовой системы: фундаментальный анализ. Контуры глобальных трансформаций: политика, экономика, право. 2022;15(6): 46-63. DOI: 10.31249/kgt/2022.06.03 Kuznetsov A. V. Crisis-proneness of the global monetary and financial system: fundamental analysis. Kontury global'nykh transformacij: politika, Ekonomika, pravo = Outlines of global transformations: Politics, economics, law. 2022;15(6): 46-63. (In Russ.). DOI: 10.31249/kgt/2022.06.03
8. Eichengreen B. Exorbitant privilege: The rise and fall of the dollar and the future of the international monetary system. Oxford: Oxford University Press; 2012. 226 p.
9. Балюк И. А., Балюк М. А. Место и роль России в трансформирующейся мировой валютно-финансовой системе. Экономика. Налоги. Право. 2022;15(4):42-53. DOI: 10.26794/1999-849X- 2022-15-4-42-53
Balyuk I. A., Balyuk M. A. The place and role of Russia in the transforming world monetary and financial system. Ekonomika. Nalogi. Pravo = Economics, taxes & law. 2022;15(4):42-53. (In Russ.). DOI: 10.26794/1999-849X- 202215-4-42-53
10. Крылова Л. В. Трансформации мировой валютно-финансовой системы в направлении полицентризма и регионализации. Экономика. Налоги. Право. 2021;14(5):39-50. DOI: 10.26794/1999-849X- 2021-14-5-39-50 Krylova L. V. Transformations of the world monetary and financial system towards polycentrism and regionalization. Ekonomika. Nalogi. Pravo = Economics, taxes & law. 2021;14(5):39-50. (In Russ.). DOI: 10.26794/1999-849X- 202114-5-39-50
11. Cohen B. J. The international monetary system: diffusion and ambiguity. In: Power in the 21st century, global power shift. E. Fels, ed. Berlin Heidelberg: Springer-Verlag; 2012:195-210. DOI: 10.1007/978-3-642-25082-8_11
12. Reyes L. The link between the current international monetary non-system, financialization and the washingtonconsensus. Research in International Business and Finance. 2017;42(12):429-441. DOI: 10.1016/j. ribaf.2015.11.015
ИНФОРМАЦИЯ ОБ АВТОРЕ / ABOUT THE AUTHOR
Наталья Петровна Молчанова — доктор экономических наук, профессор факультета глобальных процессов, Московский государственный университет имени М. В. Ломоносова, Москва, Россия
Natalia P. Molchanova — Dr. Sci. (Econ.), Prof. at the Faculty of Global Processes, Lomonosov Moscow State
University, Moscow, Russia
https://orcid.org/0000-0002-3019-0672
Конфликт интересов: автор заявляет об отсутствии конфликта интересов. Conflicts of Interest Statement: The author has no conflicts of interest to declare.
Статья поступила 17.08.2024; принята к публикации 20.10.2024. Автор прочитала и одобрила окончательный вариант рукописи. The article was received 17.08.2024; accepted for publication 20.10.2024. The author read and approved the final version of the manuscript.
