CC BY
84ЛИТЕРАТУРА
1. Кареткина Г. Н. Грипп, ОРВИ: проблема профилактики и лечения // Инфекционные болезни. Новости, мнения, обучение. — 2015. — №4 (13). — С. 25—34.
2. Волошин Р. Н, Балбукова Е. В., Донцов Д. В. и др. Клинико-патогенетическое значение полиморфизма генов, участвующих в противовирусной защите организма // Матер. IV Всероссийской научно-практической конференции с международным участием «Социально-значимые и особо опасные инфекционные заболевания», Сочи, 2017. — С. 10—11.
3. Васильева И. И., Темников В. Е., Донцов Д. В. и др. Роль повышенной кислотности кожи в патогенезе рецидивов простого герпеса // Акт. вопр. инф. патол. Юга России: Мат. III южноросс. науч.-практ. конф. с междун. участием. — Ростов-на-Дону — Краснодар — Сочи, 2008. — С. 34.
4. Лунев А. В. Показатели рН-метрии секрета глотки и гортани у больных хроническим ларингитом и фаринголарингеальным реф-люксом // Аспирантский вестник Поволжья. — 2009. — №7—8. — С. 28—31.
5. Чернух А. М., Александров П. Н., Алексеев О. В. Микроциркуляция. — М.: Медицина, 1984. — 432 с.
6. Федорович С. В. К методике определения рН поверхности кожи // Вестник дерматологии и венерологии. — 1976. — №3. — С. 74 —76.
7. Донцов Д. В., Суладзе А. Г., Кузнецова Г. В., Васильева И. И. Клиническое значение показателей рН кожи, крови, слюны и мочи у здоровых лиц и у больных рожей нижних конечностей // Акт. вопр. инф. патол. Юга России: Мат. II южноросс. науч.-практ. конф. с междун. участием. — Ростов-на-Дону — Краснодар — Майкоп, 2006. — С. 42—43.
8. Донцов Д. В., Суладзе А. Г., Кузнецова Г. В., Васильева И. И. Определение рН кожи и слизистых у больных простым герпесом в динамике инфекционного процесса // 61-я итог. науч. конф. мол. ученых: аннот. докладов и матер. дня науки РостГМУ. — Ростов-на-Дону, 2007. — С. 47—48.
АВТОРСКАЯ СПРАВКА
Муниципальное бюджетное учреждение здравоохранения Кашарского района Ростовской области «Центральная районная больница».
Курдин Алексей Александрович — заместитель главного врача по медицинской части, e-mail: [email protected].
Гнутов Сергей Викторович — заведующий терапевтическим отделением.
Пантелеева Виктория Вадимовна — врач-невролог терапевтического отделения. Амбалов Юрий Михайлович — доктор медицинских наук, профессор, заведующий кафедрой инфекционных болезней Федерального государственного бюджетного образовательного учреждения высшего образования «Ростовский государственный медицинский университет» Министерства здравоохранения Российской Федерации, г. Ростов-на-Дону.
ОСНОВНЫЕ ПРОГНОСТИЧЕСКИЕ КРИТЕРИИ ТЕЧЕНИЯ
ЖЕНСКОГО АЛКОГОЛИЗМА
И. В. Дубатова, Н. В. Никонова, А. В. Сафроненко, И. А. Демидов
Аннотация. В исследовании приняли участие 98 женщин с алкогольной зависимостью. Выявлены основные прогностические критерии злокачественного течения алкоголизма: наследственная отягощенность алкоголизмом и аффективными психозами, психопатизация личности, преимущественно дис-социального и эмоционально неустойчивого импульсивного типа, гедонистический мотив начала потребления, возраст начала злоупотребления алкоголем до 20 лет, аутохтонный характер рецидивов алкоголизации в виде истинных запоев, брак или сожительство с пьющим партнером, паразитические и иждивенческие тенденции. Прогностическими критериями менее проградиентного, «мягкого» течения алкоголизма
являются: отсутствие наследственной отягощенности по алкоголизму, наличие истерических, гипотимических и тревожных черт характера, не выходящих за пределы акцентуации, преимущественно атарактический мотив начала потребления, возраст начала злоупотребления алкоголем после 25 лет, рецидивы алкоголизации, связанные с психотравмирующими ситуациями, одиночество в личной жизни, более высокий профессиональный и социальный статус.
Ключевые слова: алкогольная зависимость у женщин, наследственность, акцентуация, психопатизация, психотрав-мирующая ситуация, микросоциальный конфликт, злокачественный тип течения, «мягкий» тип течения.
THE MAIN PROGNOSTIC CRITERIA FOR THE COURSE OF FEMALE ALCOHOLISM
I. V. Dubatova, N. V. Nikonova, A. V. Safronenko, I. A. Demidov
Annotation. A clinical and follow-up study of 98 women with alcohol addiction was conducted. The main prognostic criteria of the malignant course of alcoholism in women were identified: hereditary aggravation with alcoholism and affective psychosis, psychopatisation of personality, mainly dissocial and emotionally unstable, impulsive type, mainly hedonic consumption initiation, age of onset of alcohol abuse up to 20 years, autochthonous nature of the recurrence of alcohol abuse in the form of true hard drinking, marriage or cohabitation with a drinking partner, parasitic and dependent tendencies. The prognostic criteria of a more benign,
«mild» course of alcoholism dependence in women include: the absence of hereditary burden of alcoholism, the presence of hysterical, hypothymic and disturbing character traits that do not go beyond the limits of accentuation, predominantly ataratic motive of the beginning of consumption, the age of onset of alcohol abuse after 25 years, relapse of alcoholism associated with psycho-traumatic situations, loneliness in personal life, higher professional and social status.
Keywords: alcohol dependence in women, heredity, accentuation, psychopathisation, psycho-traumatic situation, microsocial conflict, malignant type of flow, «mild» type of flow.
Изменение роли женщины в современном обществе, набирающие обороты феминизация и эмансипация отражаются на потреблении женщинами спиртсодержа-щих веществ, что исторически считалось мужской проблемой. В настоящее время отмечается опережающий рост женского алкоголизма по отношению к мужскому. Так, в середине 80-х годов соотношение женщин и мужчин среди больных алкоголизмом в России было 1:12,
к началу 90-х годов сократилось до 1:9, а за последнее десятилетие оно приблизилось к 1:3 [1, 2].
Такое стремительное развитие женского алкоголизма по сравнению с мужским тесно связано как с биологическими, так и социально-психологическими факторами. Среди биологических факторов ведущее значение принадлежит, прежде всего, наследственности [3]. По данным отечественных и зарубежных авторов, особое
www.akvarel2002.ru
значение имеет алкоголизм у матери: риск развития алкоголизма у их дочерей достигает 22%, а если оба родителя употребляют алкоголь, то у девочек в 4 раза возрастает вероятность развития алкоголизма в будущем [4, 5, 6]. Немаловажное значение имеет и меньшее содержание воды в женском организме по сравнению с мужским (в среднем на 10%), что определяет повышенную концентрацию алкоголя при одинаково выпитой дозе
[7]. Также имеет значение и неодинаковый метаболизм этанола из-за снижения ферментативной активности алкогольдегидрогеназы, взаимодействие алкогольде-гидрогиназы с половыми гормонами, снижение ее концентрации в желудке при более высокой всасываемости алкоголя из желудка в предменструальный период и т. д.
[8]. Все это позволяет говорить об особой тяжести и злокачественности женского алкоголизма, а также его не-курабельности [9, 10, 11].
Нельзя не отметить, что возросшая в наши дни социализация женщины в общественно-экономической жизни, следование мужскому стереотипу жизненных ценностей, ее желание реализовать свои личностные притязания, занять высокое социальное положение также вносит свой вклад в проблему женского алкоголизма. Ведь следствием такой самореализации часто является «расплата» в виде разводов, одиночества, чувства вины перед близкими, детьми, что выливается в депрессивные реакции с аутоагрессивным поведением [12]. Вместе с тем, семейная жизнь женщины, проживающей с партнером-алкоголиком, представляет существенный риск в плане развития у нее алкогольной зависимости [13]. Микросоциальная среда относится к одному из факторов риска по алкоголизму. Описан «феномен спаивания» мужьями своих жен, в основе которого лежит феномен ролевого выравнивания, придания «гармоничности» семейной системе [14]. Немаловажную роль в проблеме женского алкоголизма играют и особенности российского менталитета. Несмотря на все «успехи» эмансипации, общественное «табу» на женскую алкоголизацию остается актуальным. Если пьяный мужчина, в большей части случаев, вызывает жалость, сочувствие, сострадание, то к пьяной женщине не может быть других чувств, кроме как отвращения, презрения, брезгливости. Поэтому большинство женщин пьют в одиночестве, пряча свой алкоголизм за «высоким каменным забором», а учитывая рано возникающую анозогнозию, за специализированной помощью обращаются уже при развернутой стадии болезни.
Однако, наряду с мнением об особой злокачественности алкоголизма у женщин, появляются исследования, свидетельствующие о менее проградиентном, «мягком» его течении [15, 16, 17, 18].
Целью работы явилось установление биологических, психологических и социальных критериев, характеризующих темп формирования и течения алкоголизма у женщин.
МАТЕРИАЛ И МЕТОДЫ ИССЛЕДОВАНИЯ
Обследовано 98 пациенток в возрасте от 25 до 50 лет (средний возраст 37,8±2,4 лет), проходивших лечение
в женском приемном отделении Аксайского филиала государственного бюджетного учреждения Ростовской области «Психоневрологический диспансер» с диагнозом: «синдром зависимости от алкоголя, вторая стадия зависимости». Диагностика осуществлялась в соответствии с критериями МКБ-10.
Критериями включения пациенток в исследование являлись: женский пол, наличие установленного в соответствии с диагностическими критериями МКБ-10 диагноза «Алкогольная зависимость» (F10.2). Критериями исключения являлись: наличие другой химической зависимости (за исключением никотиновой), наличие эндогенного психического расстройства.
В исследовании были использованы в качестве основных методов: клинико-психопатологический, клинико-катамнестический, психологический и статистический. Для оценки личностно-психологических показателей использовался тест СМИЛ (стандартизированный метод исследования личности — адаптированный вариант методики MMPI — Minnesota Multiphasic Personality Inventory).
В качестве прогностических критериев, участвующих в формировании и течении алкоголизма у женщин, анализировались следующие параметры: наследственный фактор, особенности родительской семьи и методы воспитания в детстве, возраст и мотивация начала потребления алкоголя, наличие дисгармонии характера, образовательный уровень, социальный статус, семейное положение, причины рецидивов алкоголизации.
Статистический анализ результатов исследования проводился с помощью программы STATISTICA 12.0 (StatSoft Inc., США).
РЕЗУЛЬТАТЫ И ОБСУЖДЕНИЕ
Систематизация полученных данных позволила выделить две группы больных. В 1-ю группу вошли 35 пациенток (35,71%) с относительно «мягким» течением алкоголизма, 2-ю группу составили пациентки со злокачественным течением алкоголизма — 63 женщины (64,29% от общей выборки).
В 1-й группе наследственная отягощенность была выявлена у 9 пациенток (25,47%) в виде злоупотребления алкоголем их отцами (без психозов), у 4 женщин (11,43%) матери периодически лечились у психиатра по поводу депрессивного расстройства. В детстве 24 женщины (68,57%) росли в неполных семьях, без отцов, 6 женщин (17,24%) — в семьях с пьющим отчимом. Большинство женщин — 27 (77,14%) — воспитывались в системе повышенной моральной ответственности, «золушки», при этом отсутствовали теплые доверительные отношения между родителями и детьми, пациентки в семье испытывали эмоциональное отвержение, чувствовали себя «обузой».
Возраст начала систематической алкоголизации у 22 пациенток (62,86%) 1-й группы был после 25 лет, у 7 (17,14%) — после 30 лет. Первоначальной причиной потребления в большинстве случаев (у 15 женщин, 42,86%) являлся атарактический мотив «успокоения, ухода от проблем, снятия напряжения». Также мотивами
употребления алкоголя у 12 пациенток (34,29%) было стремление произвести впечатление, у 8 женщин (22,86%) была субмиссивная мотивация, «под уговорами окружающих». В последующем при формировании синдрома зависимости у 23 женщин (65,71%) рецидивам алкоголизации предшествовали существенные психо-травмирующие ситуации (болезнь и смерть близких, ссоры в семье, развод, конфликты на работе, увольнение с работы), у 9 пациенток (25,71%) алкоголизация определялась «вынужденной» ролью в пьющем коллективе, у 3 (8,57%) — проживанием с партнером-алкоголиком. Таким образом, в 1-й группе практически во всех случаях при возобновлении алкоголизации обнаруживалась тесная взаимосвязь с окружающей микросредой, психическими травмами в семейной и социальной жизни.
У 85,4% пациенток 1-й группы отмечались расстройства личности, не выходящие за рамки акцентуаций. В большинстве случаев (у 11 женщин, 31,43%) наблюдалась повышенная личностная тревожность с характерной гиперсенситивностью, страхом социального неприятия, критики в свой адрес. Достаточно часто (у 10 женщин, 28,57%) наблюдались истероидные черты с постоянным стремлением к признанию со стороны окружающих, преувеличенным выражением эмоций, самодраматизацией. У 6 женщин (17,14%) были представлены гипотимические черты со склонностью к депрессивному типу реагирования при психотравмирующих ситуациях. В меньшей степени 5 женщин (14,29%) представляли собой эмоционально-лабильные личности с характерной конформностью, ранимостью, обидчивостью, и у 3 пациенток (8,57%) наблюдались расстройства типа зависимой личности, со страхом одиночества, подчинение своих потребностей потребностям других людей, от которых они находились в зависимости.
В 1-й группе образовательный уровень у 3 женщин (8,6%) составлял неполное среднее образование, у 15 (60%) — среднее и средне-специальное образование и у 6 (44%) — высшее образование. При этом 19 женщин (76%) имели постоянную работу, 5 из них (21%) — высокооплачиваемую.
В личной жизни 16 женщин 1-й группы (64%) были одиноки, в остальных случаях — замужем. Большинство из них считали свой брак неблагополучным, но избегали развода, боясь социального осуждения. Дети проживали во всех случаях с матерями. У 7 женщин (28%) дети имели различные отклонения в психической и соматической сферах. В большинстве случаев, 23 женщины (65,71%) в этой группе понимали, что причиной их проблем является потребление алкоголя, дорожили профессиональным статусом, заботились о детях и престарелых родителях, стремились получить медицинскую помощь — как психофармакологическую, так и психотерапевтическую.
Во 2-й группе наследственная отягощенность по алкоголизму отмечалась у 26 пациенток (41,27%) по линии отца и у 13 (20,64%) — по линии матери. У 18 пациенток (28,57%) у родственников первой и второй степени родства отмечались различные психические расстройства: психозы, преимущественно депрессивного спектра,
различные аддикции как химического, так и нехимического свойства, агрессивные и аутоагрессивные (суицидальные) формы поведения.
Во 2-й группе в детстве значительная часть женщин — 47 (74,60%) — проживала в семьях, где один или оба родителя злоупотребляли алкоголем. В то же время 16 человек (25,40%) имели непьющих родителей, жили в семьях с хорошим материальным достатком. Вместе с тем, практически все женщины — 57 (90,48%) — считали, что они безразличны родителям, 15 пациенток (23,81%) считали, что родителям нужны были «только хорошие отметки в дневнике». Доминирующим типом воспитания у 33 человек (52,38%) являлась гипоопека, у 17 (26,98%) — доминирующая гиперпротекция, 13 женщин (20,63%) воспитывались в стиле жестоких отношений, подвергались физическим наказаниям.
Во 2-й группе возраст начала систематической алкоголизации у 44 человек (69,84%) был до 20 лет, у 11 человек (17,46%) — до 18 лет и лишь у 8 (12,70%) — после 20 лет. У 39 пациенток (61,91%) с раннего подросткового возраста (11—12 лет) отмечались аддиктивные формы поведения, связанные с эпизодическим потреблением психоактивных веществ (курение табака, каннабино-идов (марихуана, гашиш), употребление стимуляторов (экстази), у 46 (73%) отмечались проблемы с учебой.
Во 2-й группе первоначальная алкоголизация у 41 пациентки (65,08%) возникала без внешнего принуждения, психической травматизации; инициатива употребления алкоголя принадлежала самим женщинам. Ведущим мотивом потребления у 36 из них (57,14%) являлся гедонистический, заключающейся в стремлении быстро и легко получить удовольствие. У 15 женщин (23,81%) мотивом было стремление произвести впечатление на окружающих. В меньшей степени, у 12 женщин (19,05%), мотивом была субмиссивная мотивация, «под уговорами окружающих».
Во 2-й группе основной причиной рецидивов алкоголизации в большинстве случаев (п=44, 69,84%) являлась актуализация первичного влечения к алкоголю, которая носила генерализованный характер, формировала жизненные принципы и определяла поведение пациенток. У 13 женщин (20,64%) преобладала уверенность в возможности «пить как все» и лишь у 6 (9,52%) причины были ситуационно обусловлены микросоциальными конфликтами. При этом наблюдались преимущественно истинные запои, приводящие к тяжелым последствиям как в сомато-неврологической сфере, так и в социально-личностном аспекте.
Во 2-й группе более чем в половине случаев — у 47 пациенток (74,60%) — отмечались отчетливые характерологические девиации, доходящие до уровня психопа-тизации. При этом у 23 пациенток (47,92%) отмечалось диссоциальное расстройство личности, проявляющееся грубостью и бессердечностью, безответственностью и пренебрежением социальными правилами и обязанностями. У 15 женщин (31,25%) наблюдалось эмоционально неустойчивое расстройство личности импульсивного типа, характеризующееся эмоциональной неустойчивостью, выраженной раздражительностью,
www.akvarel2002.ru
вспышками интенсивного гневливого аффекта, отсутствием контроля импульсивности, часто приводящим к жестокости и агрессии. В меньшем проценте случаев — у 9 пациенток (18,75%) — наблюдалось истерическое расстройство личности с эгоцентричностью, потворством по отношению к себе, манипулятивным поведением для удовлетворения своих потребностей; остальные представляли собой психопатические личности смешанного типа.
Образовательный уровень женщин во 2-й группе по сравнению с 1-й группой был значительно ниже: 23 женщины (36,51°%) имели неполное среднее образование, 36 (57,14%) — среднее и средне-специальное образование и лишь 4 (6,35%) женщины имели высшее и незаконченное высшее образование. В этой группе отчетливо были выражены паразитические тенденции: постоянную работу имели лишь 9 женщин (14,29%), причем низкооплачиваемую, остальные либо не работали, либо перебивались случайными заработками.
Во 2-й группе в официальном браке состояло 11 женщин (17,46%), 43 (68,25%) — временно сожительствовали, причем партнерами у 39 пациенток (90,70%) были мужчины, злоупотребляющие алкоголем. 9 пациенток (14,29%) были одиноки. Утрачивались нравственно-этические нормы, происходило пренебрежение родительскими обязанностями. В этой группе 8 женщин (12,70%) были лишены родительских прав, у 19 женщин (30,16%) дети воспитывались их отцами или бабушками, у 24 женщин (38,16%) дети имели различные психические и физические отклонения.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Анализируя полученные данные, можно отметить, что прогностически благоприятное, «мягкое» течение женского алкоголизма возникает при начале алкоголизации в более зрелом возрасте (после 25 лет) при наличии акцентуированных черт характера тревожного, истероидного, гипотимного типа. Решающую роль в возникновении алкоголизации в этих случаях имеют неблагоприятные факторы микросоциального окружения, психические травмы. При этом женщины длительное время сохраняют социальный статус. Хотя большинство из них одиноки, можно говорить об алкоголизме как компенсации за принятие мужской роли, плате за эмансипацию и независимость женщин в обществе.
К факторам, определяющим злокачественное течение алкоголизма у женщин, можно отнести наследственную отягощенность алкоголизмом и аффективными психозами. Имеет значение наличие характерологических девиаций, доходящих до уровня психопатизации, преимущественно диссоциального и эмоционально неустойчивого импульсивного типа. Начало алкоголизации в подростковом и молодом возрасте (до 20 лет) без существенных внешних психотравмирующих воздействий, прослеживается связь с пьющим партнером. Рецидивы алкоголизации аутохтонны или обусловлены анозогнозической позицией и допущения возможности «пить как все». Низкий образовательный уровень, выраженная социальная и личностная дезадаптация и деградация являлись скорее следствием, а не причиной злокачественного течения женского алкоголизма.
ЛИТЕРАТУРА
1. Иванец Н. Н. Руководство по наркологии. — М., 2002. — Т. 1. — 445 с.
2. Ишков Ю. В., Никонова О. А. Профилактика и меры борьбы с суицидами у женщин молодого возраста, страдающих алкоголизмом (на примере Астраханского региона) // Вестник Астр. гос. тех. университета. — 2013. — №2 (56). — С. 108—114.
3. Кибитов А. О., Анохина И. П. Генетические основы этиологии и патогенеза болезней зависимости от психоактивных веществ // Наркология. — 2016. — Т. 15. — №6 (174). — С. 84—104.
4. Васильев В. В. Суицидальное поведение женщин (обзор литературы) // Суицидология. — 2012. — №1. — С. 18—28.
5. Slutske W. S., Hunt-Carter E. E., Nabors-Oberg R. E. Do college students drink more than their non-collegeattending peers? Evidence from a population-based longitudinal female twin study // J. Abnorm. Psychol. — 2004. — Vol. 113. — №4. — P. 530—540.
6. Куташов В. А., Сахаров И. Е. Неврология и психиатрия детского возраста. — Воронеж: ВГМУ, 2015. — 703 с.
7. Kelley M. L. Parental alcoholism: Relationships to adult attachment in college women and men // Addictive Behaviors. — 2004. — Vol. 29. — №8. — P. 1633—1636.
8. King A. C., Bernardy N. C., Haune K. Stressful events, personality and mood disturbance: Gender differences in alcoholics and problem drinkers // Addictive Behaviors. — 2003. — Vol. 28. — №1. — P. 171—187.
9. Николаева З. И., Куташов В. А., Ульянова О. В. К вопросу о женском алкоголизме // Центральный научный вестник. — 2016. — Т. 1. — №13. — С. 27—28.
10. Кравченко С. Л. Ремиссии и рецидивы алкоголизма у женщин с разной прогредиентностью заболевания // Вопросы наркологии. — 2002. — №4. — С. 8?15.
11. Веретило Л. В., Трусова А. В., Ерышев О. Ф., Рыбакова К. В., Ерошин С. П., Крупицкий Е. М. Клинические варианты злокачественного течения алкогольной зависимости. Обозрение психиатрии и медицинской психологии. — 2011. — №4. — С. 14—19.
12. Сомкина О. Ю., Лукашук А. В. Суицидальное поведение у женщин, страдающих алкогольной зависимостью (обзор литературы) // Тюменский медицинский журнал. — 2016. — Т. 18. — №2. — С. 12—15.
13. Lima M. S. Gender differences in the use of alcohol and psychotropics in a Brazilian population // Subst. Use Misuse. — 2003. — Vol. 38. — №1. — P. 51—65.
14. Bendtsen P., Lejman Dahlstrom М., Bjurulf P. Sociodemographic gender differences in patients attending a community-based alcohol treatment centre // Addictive Behaviors. — 2002. — Vol. 27. — P. 21—33.
15. Гофман А. Г. Клиническая наркология. — М.: Миклош, 2003. — 215 с.
16. Дубатова И. В. Особенности клинического течения алкоголизма у женщин // Современные принципы терапии и реабилитации психических больных: Мат. Росс. конф. — М., 2006. — С. 295—297.
17. Альтшулер В. Б. Алкоголизм. — М.: ГЭОТАР-Медиа, 2010. — 264 с.
18. Кисель Н. И., Бохан Н. А., Мандель А. И., Анкудинова И. Э., Ляшенко Г. П. Клиническая динамика алкогольной зависимости у женщин с преморбидными личностными расстройствами // Сибирский вестник психиатрии и наркологии. — 2011. — №3 (66). — С. 32—34.
АВТОРСКАЯ СПРАВКА
ФГБОУ ВО «Ростовский государственный медицинский университет» МЗ РФ, г. Ростов-на-Дону
Дубатова Ирина Владимировна — кандидат медицинских наук, доцент кафедры психиатрии, e-mail: [email protected].
Сафроненко Андрей Владимирович — доктор медицинских наук, профессор кафедры фармакологии и клинической фармакологии.
Демидов Игорь Анатольевич — кандидат медицинских наук, ассистент кафедры внутренних болезней. Никонова Нина Владимировна — заведующая женским приемным отделением Аксайского филиала ГБУ РО «Психоневрологический диспансер», пос. Ковалевка Ростовской обл.
