CC BY
387
ОСНОВНЫЕ ОСОБЕННОСТИ «ПОЛУПЕРИФЕРИЙНЫХ СТРАТЕГИЙ» ИРАНА, ТУРЦИИ И РОССИИ В ОТНОШЕНИИ РЕГИОНА ЦЕНТРАЛЬНОЙ АЗИИ И ЮЖНОГО КАВКАЗА
Ашот ЕГИАЗАРЯН
кандидат экономических наук, доцент Армянского государственного экономического университета
(Ереван, Армения)
АННОТАЦИЯ
Предпринимается попытка выявить основные особенности «полупериферийных» стратегий и торговой экспансии Ирана, Турции и России в отношении Центральной Азии и Южного Кавказа (ЦАК). В частности, установлено, что в импорте стран региона лидируют именно эти полупериферийные страны, главным образом Россия и Китай. Определены основные направления иранской стратегии «борьбы против эксплуатации» и проа-
нализировано ее влияние на экономику отдельных стран региона. Кроме того, с позиций мир-системного анализа раскрыта полупериферийная функция нео-османизма.
Относительно российской стратегии делается вывод, что с переходом от политики меркантилизма к интеграции с ведущими странами капиталистической мир-экономики можно ожидать расширения полупериферийной роли России и усиления ее позиций в регионе.
Введение
Понятие «полупериферия» впервые было применено И. Валлерстайном, считавшим основными структурными элементами мир-системы ядро (более развитые страны Запада) и периферию (страны третьего мира). Однако мир-система не может существовать в условиях напряженных отношений по оси «ядро — периферия». Необходима еще одна структура — полупериферия. Без такого «буфера» эксплуатируемое большинство поднимется на борьбу против эксплуатирующего меньшинства.
С экономической точки зрения отсутствие полупериферии никак не сказалось бы на работе мир-экономики. Но с политической точки зрения оно могло привести к понижению ее стабильности, так как отсутствие полупериферии означало бы поляризацию мир-системы. Иными словами, «полупериферия необходима, чтобы сделать функционирование капиталистической мир-экономики плавным»1.
Из этого следует, что экономическая роль полупериферии, менявшаяся на различных исторических этапах развития современной мир-системы, не так уж и важна. Она, несомненно, играет определенную роль в мир-экономике, но в целом ее значение в большей степени связано с политическими причинами.
И. Валлерстайн относит к полупериферии более 20 стран; среди них он упоминает Турцию, Иран, Китай и Россию, которые более остальных вовлечены в политические и экономические процессы в регионе ЦАК.
Современный Китай по многим экономическим показателям является полупериферийной страной. Однако, по нашему мнению, КНР занимает промежуточное место между ядром и полупериферией капиталистической мир-экономики. Эта страна обладает большим, постоянно растущим экономическим потенциалом, а ее политический вес в современном мире неуклонно повышается. Современный статус Китая представляет собой вызов для нынешней конфигурации ядра капиталистической мир-экономики, но исследование этой проблемы выходит за рамки данной работы. В настоящей статье Китай рассматривается только в общем контексте торговой экспансии полупериферии.
Что же касается Ирана, Турции и России, то они имеют разные экономические и социальные структуры, политические системы и культурные традиции; различна и динамика их развития. Именно этими факторами и обусловлены особенности их региональной экспансии.
Исходя из категорий мир-системного анализа, иранскую модель экономического развития можно охарактеризовать как борьбу против эксплуатации. Она входит в определенное противоречие с либеральной моделью западного развития, а внешнеэкономическое поведение Ирана создает серьезные проблемы в ближневосточной политике США.
В настоящее время США осуществляют политику глобальной и региональной изоляции Ирана; в свою очередь, стратегия последнего направлена на выход из геополитической и экономической блокады. Благодаря своей экономической экспансии ему удалось добиться определенных успехов в региональном нефтегазовом секторе: страна выстраивает и поддерживает отношения с Таджикистаном, Туркменистаном и Арменией.
Турция по уровню ВВП занимает сегодня достаточно хорошую позицию в мире, но имеет серьезные проблемы с торговым балансом и внешним долгом, что ставит ее в сильную зависимость от ядра капиталистической мир-экономики. Кроме того, в Турции существуют проблемы внутриполитического характера, придающие ей черты периферии.
В своей региональной экспансии Турция добилась определенных успехов, особенно в начале 1990-х годов. Однако впоследствии она стала уступать позиции США, ЕС, Китаю и России. Экономические интересы Турции в регионе ЦАК связаны прежде всего с нефтегазовой, торговой, инвестиционной и строительной сферами.
После распада СССР Россия нашла свое место в качестве полупериферийной страны капиталистической мир-экономики; с позиций мир-системного анализа по отношению к региону ЦАК она выступает в качестве центра. Интересы российских компаний распространяются на многие сферы экономики стран региона, в первую очередь на энергетику и торговлю.
Перспективы развития экономики России во многом связаны с трудовой деятельностью рабочих-мигрантов из стран региона. С переходом от политики меркантилизма к интеграции
1 Валлерстайн И. Анализ мировых систем и ситуация в современном мире / Пер. с англ. П.М. Кудюкина / Под ред. канд. полит. наук Б.Ю. Кагарлицкого. Санкт-Петербург: Издательство «Университетская книга», 2001. С. 41.
с ведущими странами капиталистической мир-экономики можно будет ожидать расширения полупериферийной функции России и усиления ее позиций в регионе.
Основные риски для России связаны с ростом экономического потенциала и международного статуса Китая. Укрепление позиций Китая способно помешать дальнейшему вовлечению региона в интеграционные проекты России.
Торговая экспансия полупериферии
С позиций мир-системного анализа полупериферия рассматривается как звено, соединяющее ядро и периферию. Это выражается не только в ее средних экономических показателях — ниже, чем в развитых странах, но выше, чем в отсталых, — но и в ее своеобразном положении в капиталистической мир-экономике2. С одной стороны, полупериферия стремится встать в один ряд со странами, составляющими ядро капиталистической мир-экономики, с другой — она постоянно подвержена риску «сползания» к периферии.
В категорию полупериферийных стран входят, в основном, достаточно крупные государства, обладающие большой территорией, а также значительными природными и человеческими ресурсами (около 70—100 млн чел. населения и более). Полупериферийные страны имеют возможность использовать емкий внутренний рынок для развития сравнительно автономной национальной экономики и накопления ресурсов с целью модернизации производственных и инфраструктурных объектов, что положительно влияет на степень национальной интеграции и усиливает государственные механизмы.
Вместе с тем положение полупериферии амбивалентно. И дело не только в ее нестабильности, но и в том, что она выступает одновременно в двух ипостасях. Первая подразумевает роль эксплуататора и/или военно-политического гегемона по отношению к еще более зависимой периферии. Вторая — роль объекта эксплуатации (в качестве сырьевого или иного придатка), то есть маргинала и аутсайдера по отношению к государствам центра.
Полупериферия обречена на роль посредника между центром и перифериями капиталистической мир-экономики. Поэтому она испытывает двустороннюю зависимость: и от государств центра, и от своей собственной, чаще всего региональной, периферии3. Технологически более продвинутые и экономически влиятельные страны ядра применяют в отношении периферии захватническую инвестиционную политику, направленную прежде всего на контроль ее стратегических ресурсов. В свою очередь, полупериферийные страны осуществляют экспансионистскую торговую политику прежде всего в отношении их собственной периферии.
Являясь периферией по отношению к ядру, полупериферийная страна сама может стать ядром для окружающей периферии. Она в состоянии защитить свой внутренний рынок от ядра и, наоборот, вторгаться в рынки более слаборазвитых стран. Таким образом, полупериферийные страны сочетают в себе черты как ядра, так и периферии.
Полупериферийное государство может развиваться и модернизироваться на независимой национальной основе. Это становится возможным благодаря не только экономическим, но и политическим предпосылкам, прежде всего, как отмечает В. Хорос, дееспособности национального государства4.
2 См.: Валлерстайн И. Указ. соч.
3 См.: Молчанов М.А. Национальные интересы в эпоху «глобальных республик» // сетевой портал журнала «Полис» [http://www.polisportal.ru/index.php?page_id=79].
4 См.: Хорос В. Полупериферия в контексте глобализации // Независимый альманах «Лебедь», 22 июня 2003, № 329 [http://www.lebed.com/2003/329.htm].
Торговая экспансия полупериферии обусловлена структурной особенностью ее экономики. Среднетехнологические отрасли экономики полупериферийной страны могут развиваться только за счет горизонтального расширения рынков сбыта. Это обуславливает ее экстенсивную экспансию, которую в определенной мере можно назвать вынужденной. Из-за диспропорций в экономике полупериферия при сужении внешних рынков сбыта начинает сталкиваться с серьезными экономическими, социальными и политическими проблемами не только «у себя дома», но и во внешнем мире.
Освоение новых рынков позволяет полупериферийной стране снизить производственные издержки и обеспечить экономический рост и, следовательно, дает ей возможность осуществить более серьезную модернизацию и структурную перестройку собственной экономики.
Проникновение турецких и иранских компаний в ЦАК, начавшееся в 1990-х годах, позволило им расширить свои рынки и увеличить прибыли. Кроме того, в Турции и Иране увеличилась доля частных предпринимателей, ориентированных на экспорт, то есть торговая экспансия стимулировала экономическую активность, повышение занятости и увеличение доходов полупериферии.
Тот факт, что полупериферия, расширяющая рынки сбыта за счет периферии, одновременно выполняет функцию ядра, связан с особым положением ее компаний в иерархии мир-экономики. Эти компании инкорпорированы в высокотехнологические секторы экономик стран ядра. Компании стран ядра часто владеют значительными пакетами акций в компаниях полупериферии, что позволяет им присваивать часть прибыли, получаемой последними за счет эксплуатации периферии. Подобный механизм особенно очевиден на примере Турции и Китая, чьи компании ориентированы на экспорт и в значительной степени зависят от компаний развитых стран как в технологическом отношении, так и в плане корпоративного управления.
Анализ эмпирических данных показывает, что ядро капиталистической экономики (в данном случае ЕС) является потребителем большой части сырьевого экспорта региона. Из со-
Таблица 1
Экспорт стран региона в ЕС, 2010 год
Г Страна Я Объем экспорта, Экспорт в ЕС ^
млн долл. Объем, млн долл. Доля ЕС в экспорте, %
Армения 1 011,4 501,3 49,5
Грузия 1 575,1 290,4 18,4
Азербайджан 21 360,2 10 853,9 50.8
Казахстан 59 830.3 30 782,3 51.4
Узбекистан 5 898,7 547,8 9,3
Кыргызстан 1 755,9 1 539,5 87,7
Таджикистан 1 195,0 42,8 3.6
Туркменистан 9 700,0 483,1 5,0
Всего 102 326,6 45 041,1 44,0
[ И с т о ч н и к: рассчитано автором по данным национальных статистических служб стран и Ч 1 Евростата. )
вокупного экспорта стран региона, составляющего 102,3 млрд долл., 45 млрд (или 44%) приходится на страны ЕС (см. табл. 1).
Что же касается импорта региона, то в нем лидируют полупериферийные Россия и Китай. На их долю приходится 41,5% от общего объема импорта региона (см. табл. 2).
Таблица 2
Место России и Китая в импорте стран региона, 2010 год
Ш Объем Россия Китай ^
Страна H импорта, млн долл. Доля, % Место Доля, % Место \
Армения 3 782,9 16,0 1 6,6 3
Грузия 5 156,3 5,6 5 6,5 4
Азербайджан 6 600,6 17,3 8.9 4
Казахстан 30 839,3 39,1 12,9 2
Узбекистан 3 525,9 54,0 33,6 2
Кыргызстан 3 222,8 33,6 20,7 2
Таджикистан 2 657,0 32,0 9,0 3
Туркменистан 8 183,0 14,2 10,2 2
Всего 63 967,8 29,3 12,2 2
^И с т о ч н и к: рассчитано автором по данным национальных статистических служб стран и Евростата. 1
^ ' -4
Иранская стратегия «борьбы против эксплуатации»
Как известно, Иран принял этатистскую исламскую модель экономического развития. Выше уже отмечалось, что она входит в определенные противоречия с либеральной моделью западного развития и препятствует полноценной интеграции страны в капиталистическую мир-экономику. Религиозные, политические и экономические элиты страны неоднократно объявляли о намерении превратить Иран в ведущее государство региона с высоким уровнем экономического, научного и культурного развития.
Итальянский экономист и социолог Д. Арриги, являющийся одним из выдающихся представителей школы мир-системного анализа, отмечает, что «борьба против исключения» и «борьба против эксплуатации» — это две противоположные стратегии поведения полупе-риферии5.
По сути, Иран сегодня использует стратегию «борьбы против эксплуатации». Ее цель — создать внутри иранского общества систему разделения труда, сравнительно автономную по отношению к мировой; другими словами, речь идет о стратегии «автаркии».
5 См.: Arrighi G. The Developmentalist Illusion: A Reconceptualization of the Semiperiphery. В ra.: Semiperipheral States in the World-Economy. N.Y.: American Sociological Association. Greenwood Press, 1990. P. 11—44.
80-миллионный Иран обладает благоприятным географическим положением, богат природными ресурсами и имеет молодое население. Большой объем нефтедолларов, поступающих в страну, позволил ей достичь определенных успехов в осуществлении достаточно самостоятельной политики. В настоящее время Иран находится на пути к реализации своей собственной ядерной программы. В связи с этим Белый дом проводит политику, направленную на изоляцию Ирана вплоть до применения против него экономических санкций. При этом США надеются, что Иран, лишившись доступа к богатым рынкам и источникам инноваций, в итоге потеряет накопленные им преимущества и начнет встраиваться в капиталистическую мир-экономику.
В свою очередь, Иран стремится проводить максимально прагматическую внешнюю политику. Элита страны пытается избежать отношений неравного обмена с ядром посредством самоисключения. Одновременно она старается выстраивать отношения неравного обмена с периферией и сравнительно равного — с полупериферией. Кроме того, Иран активно развивает экономические связи с арабскими странами Персидского залива и регионом ЦАК, а также налаживает многосторонние отношения с государствами — членами ШОС.
Что касается региона ЦАК, в 1990-х годах влияние Ирана здесь в целом ограничивалось некоторой экспансией своих товаров на местные рынки6, не идущей ни в какое сравнение по масштабам с китайской или даже турецкой. В 2000-х годах Иран действовал активнее и предпринимал более сбалансированные шаги для исправления ситуации. Однако по общему объему товарооборота со странами региона он значительно уступает России и Китаю.
Нефтегазовые интересы Ирана в регионе базируются по меньшей мере на трех стремлениях: стать энергетическим транспортным центром региона, определить предпочтительный маршрут для экспорта своего газа (один из возможных вариантов — через Южный Кавказ в Европу) и обеспечить нефтеперерабатывающие заводы северных районов страны за счет надежного импорта из Каспийского бассейна7.
Хотя территория Ирана наиболее удобна (с точки зрения протяженности маршрута) для экспорта ресурсов Каспийского моря на мировые рынки, она так и не стала широким коридором. Согласно проекту нефтепровода Казахстан — Туркменистан — Иран, из Казахстана в Иран будет экспортироваться 1 млн барр. нефти в день. Однако этот проект, который разрабатывался с учетом в первую очередь эксплуатации месторождения Кашаган, заморожен. При существующем политическом раскладе иранский маршрут функционировать не может, а ужесточение позиции США еще более уменьшило шансы на его ввод в эксплуатацию.
Иран занимает второе место в мире после России по запасам природного газа, которые оцениваются в 28 трлн куб. м (16% мировых запасов газа), но объем его производства сравнялся с объемом его внутреннего потребления (110,5 млрд куб. м) только в 2007 году8.
В условиях политической и экономической изоляции Ирану не удается выйти на азиатские (проект Иран — Пакистан — Индия) и европейские (проект Армения — Грузия — Черное море — Украина — Европа) газовые рынки. Кроме того, страна так и не присоединилась к проекту «Набукко», который изначально был ориентирован именно на иранский газ.
Не следует забывать, что европейский рынок газа имеет жизненное значение для России. Именно поэтому попытки Ирана наладить поставки газа в Европу через Южный Кавказ оказались фактически заблокированы «Газпромом», контролирующим газотранспортную систему Армении.
6 См.: Князев А. Региональная стратегия Ирана в Центральной Азии: эволюция и приоритеты [http://www. knyazev.org/stories/html/chang_200508.shtml].
7 Об этом подробнее см.: Зульхарнеев А. Энергетические интересы Ирана в Каспийском регионе // Центр политических исследований России [http://www.pircenter.org/index.php?id=1248&news=5829].
8 См.: Iran. Energy Overview. Iran Energy Data // IEA [http://www.eia.doe.gov/emeu/cabs/Iran/Background.html].
Ирану все-таки удалось обеспечить поставки нефти и газа из Казахстана и Туркменистана для нужд своих северных провинций9. Страна также стала покупателем газа из Туркменистана10 и продавцом его на Южном Кавказе11.
Налаживание тесных связей со странами ЦАК — одно из приоритетных направлений внешней политики Ирана. Самые тесные отношения он поддерживает с Таджикистаном: их народы составляют единую этнокультурную общность. Иран стремится создать Союз фарсо-язычных государств, в состав которого помимо Таджикистана войдет Афганистан.
Иран осуществляет в Таджикистане целый ряд проектов, среди которых можно упомянуть строительство горных туннелей и гидроэнергетических объектов (строительство второй очереди Сангтудинской ГЭС); имеются планы по прокладке линии электропередачи из Таджикистана в Афганистан, а также автомобильных и железных дорог (Колхозабад — Нижний Пяндж — Кундуз — Мазари-Шариф — Герат — Мешхед).
По итогам 2010 года внешнеторговый оборот Ирана с Таджикистаном составил 201,7 млн долл. По этому показателю страна уступает России (959,8 млн долл.), Китаю (685,1 млн долл.), Турции (438,6 млн долл.) и даже Казахстану (312,8 млн долл.).
Иран стремится стать активным игроком в водно-энергетических проектах региона. Один из них связан с финансированием строительства крупнейшей в ЦА Рогунской ГЭС. Однако в данном вопросе существует множество геополитических нюансов, преодолеть которые он не в силах.
Следует отметить, что Иран, наряду с Россией и Китаем, является крупным инвестором в экономику Таджикистана.
Иран вполне устраивает объявленная Туркменистаном политика нейтралитета. По итогам 2010 года внешнеторговый оборот двух стран составил 3,9 млрд долл.; его основная часть приходится на импорт туркменского газа по газопроводу Корпедже — Курткуи.
Россия, ранее занимавшая первое место среди крупнейших торговых партнеров Туркменистана, переместилась на второе, уступив лидерство ИРИ (по данным Министерства экономического развития РФ). В 2010 году доля РФ в товарообороте Туркменистана составила 18,0%, Ирана — 21,7%, Турции — 16,3%, Китая — 10,7%.
Иранские компании осуществляют в Туркменистане инвестиционные программы в телекоммуникациях, водном хозяйстве, строительстве, модернизации дорог, нефтепереработке и т.д.
Развитию отношений между двумя странами способствует и то, что значительную часть населения севера ИРИ составляют туркмены.
По итогам 2010 года ирано-казахстанский товарооборот составил 1 120,3 млн долл. При этом экспорт из Казахстана равнялся 1 093,9 млн долл.12 Иран импортирует из Казахстана зерно, нефтепродукты и металлургическую продукцию.
Отношения Ирана с Узбекистаном, в котором распространен таджикский национализм и идеи суннитского исламизма, остаются сложными. Тем не менее между странами развиваются
9 Казахстан ежегодно экспортирует 4 млн т нефти через Иран по схеме СВОП. Однако для самого Казахстана доля этих операций в экспорте нефти составляет лишь около 7%. Туркменистан направляет по схеме СВОП через Иран почти 90% экспорта, примерно 3,2 млн т нефти в год, что составляет 43% объема поставок по СВОП (см.: Oil Flows and Export Capacity in the Caspian Sea and Black Sea Regions // Kazakhstan. Energy Information Administration. P. 12 [http://www.eia.doe.gov/emeu/cabs/Kazakhstan/Oil.html]).
10 Совокупная проектная мощность двух газопроводов по иранскому направлению Корпедже — Курткуи и Довлетабат — Серахс — Хангеран составляет 12,5 млрд куб. м в год.
11 Присутствие Ирана на газовом рынке Южного Кавказа имеет локальное значение. Азербайджан поставляет газ северо-западным районам Ирана, взамен получает газ из Ирана для Нахчивани. Иран поставляет около 400 млн куб. м природного газа в Армению, взамен получая электроэнергию по соотношению 1:3.
12 См.: Казахстан в 2010 году. Статистический ежегодник.
торговые отношения в сельском хозяйстве, нефтегазовом секторе, фармацевтике, строительстве и банковском деле. По итогам 2010 года товарооборот между Узбекистаном и Ираном составил 609 млн долл.13 В структуре иранского экспорта в Узбекистан преобладают стройматериалы, моющие средства, продовольствие, чай и фрукты. В свою очередь, Узбекистан поставляет Ирану хлопок, черные и цветные металлы, удобрения, химическое волокно и другие товары.
Важное место в отношениях Ирана с Узбекистаном занимает развитие транспортной инфраструктуры. В 1996 году была введена в эксплуатацию железная дорога Теджен — Се-рахс — Мешхед, которая связала железнодорожные системы Ирана и ЦА. В 2006 году была построена железная дорога Бафк — Бандар-Аббас, что позволило Узбекистану выйти на иранский порт Бандар-Аббас в Персидском заливе. Кроме того, территория Узбекистана служит связующим звеном между Ираном и странами СНГ.
По итогам 2010 года внешнеторговый оборот Ирана со странами Южного Кавказа (ЮК) составил 580 млн долл. Из всех этих стран наиболее тесные отношения с Ираном имеет Армения. Помимо совместных энергетических и транспортных проектов стороны строят планы по соединению своих железнодорожных систем.
Полупериферийная функция неоосманизма
Имея ВВП, равный 729 млрд долл., Турция является развитой страной с 7-й по размеру экономикой на европейском континенте и 17-й в мире (по данным за 2010 г.). Население Турции составляет 77,8 млн человек (17 место в мире).
Несмотря на это, в системе капиталистической мир-экономики Турция является полупериферийным государством. Ведущую роль в ее экономике играют текстильная промышленность, машиностроение среднетехнологического уровня, ресурсоемкие отрасли (металлургия и пищевая промышленность), туристическая индустрия и строительный подряд. При этом множество внутриполитических проблем и нерешенных вопросов торгового баланса и внешнего долга придают стране черты периферии. В военно-политическом плане она сильно зависит от США, а в экономическом — от Европы14.
Сразу после крушения СССР Турция начала распространять свое экономическое влияние на регион ЦАК и достигла в этом определенных успехов, которые были остановлены экономическим кризисом 1990-х годов.
По объему инвестиций и товарооборота с регионом Турция уступает США, ЕС, Китаю и России. Нужно отметить, что у Турции хорошо развивались экономические связи с Казахстаном, Кыргызстаном, Таджикистаном, Азербайджаном и Грузией; отношения же с Узбекистаном довольно прохладны.
Несмотря на закрытую границу с Арменией и отсутствие дипломатических сношений с ней, по итогам 2010 года двусторонний товарооборот между двумя странами составил 212,1 млн долл.15 Турция является 7-м по величине торговым партнером Армении.
Что касается Грузии, то для нее Турция является важнейшим торговым партнером: по итогам 2010 года товарооборот между двумя странами составил 1 105 млн долл.
13 См.: UzDaily.uz, 9 февраля 2011 [http://www.uzdaily.uz/articles-id-5622.htm].
14 Об этом подробнее см.: Ta§han S. Turkey's International Relations after Iraq War // Foreign Policy, 2003, Issue 12 [www.foreignpolicy.org.tr/documents/periodicals/vol30.pdf].
15 Социально-экономическое положение Республики Армения в 2010 г., внешний сектор // Национальная статистическая служба Армении [http://www.armstat.am/file/article/sv_12_10r_411.pdf].
Кроме того, Турция является вторым после России партнером Азербайджана по импорту (771,4 млн долл.).
Турции не дано было стать доминирующей политической силой в регионе по двум причинам. Первая заключается в том, что большая часть природных ресурсов региона оказалась под контролем стран, составляющих ядро капиталистической мир-экономики. Вторым барьером для турецкой экономической экспансии стала жесткая конкуренция других полупериферийных стран: России, имеющей традиционно сильные позиции в регионе, Китая, усиливающегося год от года и обладающего несравнимо большими финансовыми ресурсами, и Ирана, осуществляющего прагматическую экономическую политику и использующего традиционные культурно-исторические связи с регионом.
Поведение нынешней правящей элиты Турции позволяет сделать вывод, что ее политические и экономические амбиции начинают все больше соответствовать тем, которые обозначены в доктрине неоосманизма. В данном случае эту доктрину следует рассматривать как политический компонент полупериферийной функции.
В последние годы в политике Турции активизируется ближневосточный вектор, и это отнюдь не случайно. Помимо культурно-исторических связей, Турция обладает огромным стратегическим преимуществом в виде крупных запасов пресной воды: именно из-за ее дефицита на Ближнем Востоке происходили многие войны, и, по всей вероятности, в ближайшие десятилетия эта проблема еще более обострится.
Экономические интересы Турции в регионе ЦАК связаны прежде всего с нефтегазовой, торговой, инвестиционной и строительной сферами.
Турецкая экономика испытывает большую зависимость от импорта энергоресурсов. На импорт нефти и газа приходится половина дефицита торгового баланса страны, который в январе — октябре 2011 года составил 90 млрд долл.16 Одним из путей решения этой проблемы стало участие Турции в реализации энергетических проектов в регионе в качестве младшего партнера основных игроков17. Страна является акционером азербайджанских и казахстанских нефтегазовых проектов, а также одним из активных лоббистов Транскаспийского газового проекта.
Используя свое благоприятное географическое положение, Турция стремится выступать в качестве энергетического моста между Европой и Азией18.
В борьбе за пути транзита энергоресурсов в Европу устремления Турции сталкиваются с интересами России19. По мнению некоторых экспертов, строительство «Голубого потока» было стратегической ошибкой Турции, так как увеличило ее зависимость от поставок российского газа20.
Россия поставляет в Турцию значительное количество газа и нефти, и именно поэтому последняя будет искать приемлемые компромиссы с Москвой по энергетическим проектам.
Турция проявляет большой интерес к трубопроводным проектам, ориентированным на ближневосточные и, особенно, на иракские углеводородные источники. При этом страной движет не только стремление получить прибыль и политические дивиденды, но и соображения безопасности.
16 См.: Турция намерена снизить зависимость от российского газа // Armenia Today, 16 декабря 2011 [http://www. armtoday.info/default.asp?Lang=_Ru&Newsro=57254&Sectionro=0&Regionro=0&Date=12/16/2011&PagePosition=1].
17 Об этом подробнее см.: Егиазарян А. Турция и Россия во внешнеэкономических отношениях Азербайджана (1995—2006). Ереван — Москва: Аналитический центр «Кавказ», Регнум, 2007, 66 с.
18 См.: Lafiner S. Turkey's Pipeline Politics // Review of International Law and Politics (Uluslararasi Hukuk ve Politika), 2009, Issue 19.
19 Об этом подробнее см.: UlchenkoN. Geostrategic Aspects of Gas Export from Russia and Turkmenistan to Turkey // Foreign Policy (Di§ Politika), 2002, Issue 34.
20 См.: Сегодня, 2 сентября 1997.
Несомненно, усиление позиций Турции тревожит Россию, которая продвигает трубопроводные проекты, идущие в обход территории этой страны. Россия серьезно опасается, что после того как Турция окончательно определит свои позиции на Ближнем Востоке, она может обратить свои взоры к Кавказу и ЦА.
Примечательно, что за последние 20 лет значительно сократилась разница между экономическими потенциалами России и Турции. В 1990 году ВВП Турции составлял 29% от российского (при всей условности расчетов объема ВВП в пределах отдельной республики СССР), а в 2010 году — 48,6%. Турция планирует уже в 2023 году, к столетию провозглашения Турецкой Республики, войти в первую десятку крупнейших экономик мира.
Общий объем турецких инвестиций в экономику Азербайджана составляет 6 млрд долл.21, Казахстана — около 2 млрд долл.22, Туркменистана — 1,3 млрд долл.23 Основными сферами вложения турецкого капитала стали энергетика, перерабатывающая промышленность, телекоммуникации, торговля и туризм. При этом на долю энергетики приходится 85%. Следует также отметить, что в общих объемах экспорта турецкого капитала доля региона ЦАК до 2006 года составляла приблизительно 98%. Это связано в первую очередь с участием Турции в каспийских проектах добычи и транспортировки углеводородов и свидетельствует об огромном значении региона для энергетической безопасности страны24.
Хотя в географическом плане регион ЦАК расположен близко к Турции, он практически изолирован от нее с транспортной точки зрения: прямая железнодорожная связь между Турцией и регионом проходит через территорию Армении. Кроме того, имеется еще один железнодорожный выход, ведущий с востока страны к ЦА; речь идет о переходе Карыкой на границе с Ираном. Однако этот переход находится в густонаселенном курдами районе, а сама дорога имеет ограниченные транспортировочные возможности25.
Турецкие компании пытаются решить эту проблему с помощью инвестиционно-торговой стратегии и использования местных инфраструктур. Анализ структуры азербайджанского экспорта в Россию выявляет очень важную тенденцию — целенаправленное проникновение турецких предпринимателей на российский рынок через Азербайджан. Инвестируя в конкретные экспортоориентированные производства в Азербайджане, они не только осваивают внутренний рынок этой страны, но и стремятся выйти на ближайшие рынки, особенно на российский26.
В настоящее время Турция и Грузия реализуют совместный железнодорожный проект Карс — Ахалкалаки.
Турция проявляет немалый интерес и к строительной сфере (особенно Казахстана и Туркменистана). Хотя турецкие строительные компании по конкурентоспособности уступают европейским, американским, японским и китайским, они действуют почти в 80 странах мира. Общая стоимость заграничных турецких проектов выросла с 750 млн долл. (596,71 млн евро) в 2000 году до 23,6 млрд долл. в 2008 году; к 2015 году правительство страны планирует довести стоимость международных контрактов до 50 млрд долл.
Ведущий журнал в сфере строительства «Engineering News-Record» включил 4 турецкие компании в число 225 лучших международных подрядчиков мира за 1999 год. Десять лет спустя число этих компаний выросло до 31; они принесли Турции 14,05 млрд долл. дохода. Эта
21 См.: Вестник Кавказа, 12 ноября 2011 [http://www.vestikavkaza.ru/news/ekonomika/gaz/46205.html].
22 [http://news.mail.rn/inworid/kazakhstan/poHtics/7593642/].
23 См.: И. Свистунова: Турция — Туркменистан. «Два государства — один народ», 8 июня 2011 [http://www. centrasia.ru/newsA.php?st=1307512620].
24 Об этом подробнее см.: Егиазарян А. Грузия: Структурные проблемы экономики и турецкая экономическая экспансия (1994—2007). Ереван — Москва: Аналитический центр «Кавказ», Регнум, 2007, 85с.
25 См.: Там же.
26 Об этом подробнее см.: Егиазарян А. Турция и Россия во внешнеэкономических отношениях Азербайджана (1995—2006).
цифра составляет 3,6% от всего международного дохода, который приносят своим странам лучшие в мире строительные фирмы-подрядчики. Можно сказать, что в этой сфере Турция является глобальным игроком27.
Россия:
от меркантилизма к интеграции
Согласно И. Валлерстайну, после развала Советского Союза Россия нашла свое место в капиталистической мир-экономике в качестве полупериферийной страны, как это было на протяжении 300 лет28.
С точки зрения места в международном разделении труда России более всего присущи периферийные черты. Однако ее невозможно отнести к периферии, так как она слишком велика и сильна: «Даже ослабленная Россия слишком опасный противник, чтобы допустить ее сползание на Юг»29.
В России И. Валлерстайн видит черты ядра в «армии и во всем, что в России связано с ней»30. С точки зрения ресурсного потенциала, ядерной и космической сферы, а также не до конца разрушенной науки и системы образования Россия пока остается полупериферией. Можно сказать, что она еще держится на позиции, которую занимала в мире в течение почти трех столетий. Но если деструктивные тенденции, возобладавшие в последние два десятилетия, продолжатся, то через 10—15 лет Россия перейдет (и необратимо) в разряд «полноценных» периферийных стран31.
В капиталистической мир-экономике нынешняя Россия позиционируется как типичный сырьевой придаток постиндустриальных и индустриальных стран. Более 80% ее экспорта составляет минеральная и металлургическая продукция. Однако Россия пытается обеспечить качественный рост за счет добычи и переработки богатых природных ресурсов, используя при этом еще существующий промышленный потенциал (канадский путь развития).
Ради этого России придется изменить свою политику, которая зачастую имеет меркантилистский характер и риторику. Как известно, начиная с XVII века меркантилизм был главным инструментом полупериферийных стран, стремящихся стать «сердцевиной». Вопрос в том, сможет ли он в условиях нынешней России исполнить те функции, которые выполнял во Франции, Германии и других странах.
В последние полтора десятилетия Россия внешне придерживалась принципов меркантилизма, но эта политика не привела к существенным структурным изменениям в ее экономике. Создается впечатление, что посредством вступления в ВТО Россия пытается отказаться от политики меркантилизма и перейти к более тесным интеграционным отношениям с ведущими странами капиталистической мир-экономики.
В связи с этим можно ожидать расширения полупериферийной функции России и усиления ее позиций в регионе, чему могут способствовать международная изоляция Ирана и увеличение значимости ближневосточного вектора во внешней политике Турции.
В РФ существует консенсус по вопросу о том, что страны региона входят исключительно в сферу российского влияния; подобное мнение во многом обусловлено «остаточным» влиянием советского наследия.
27 См.: Турция становится глобальной силой в строительстве [http://antalyatoday.ru/articlerd/antalya-46.html].
28 См.: Валлерстайн И. Россия и капиталистическая мир-экономика // Свободная мысль, 1996, № 5. С. 37—38.
29 Там же. С. 41.
30 Там же. С. 38—39.
31 См.: ХоросВ. Указ. соч.
Дело в том, что окружающие полупериферию периферийные страны почти всегда включаются в орбиту ее интересов под влиянием, в числе прочего, соображений безопасности. В этом плане любая нестабильность, исходящая со стороны ЦА (идет ли речь об исламизме, беженцах, торговле наркотиками, потере контроля над трубопроводами и месторождениями урана, сокращении объемов торговли и др.) или Северного Кавказа (испытывающего влияние неустойчивости на Южном Кавказе) может обернуться угрозой национальной безопасности России.
Для усиления своего влияния в регионе Россия активно использует имеющиеся у нее рычаги, в том числе и определенную преемственность транспортной и коммуникационной инфраструктуры. Поэтому Москва, стремясь сохранить свое доминантное положение на европейском рынке (в настоящее время ЕС получает от России 50% импортируемого газа и 30% нефти32) и получить экономические и политические выгоды, пытается заблокировать все альтернативные трубопроводные проекты в Каспийском регионе33.
Для России особенно важна конфигурация газотранспортной системы региона, и в этой сфере ей пока удается сохранить доминирующее положение (в нефтепроводной сфере ее успехи гораздо скромнее). Стремясь приобрести жизненно важные для себя энергоресурсы, ведущие страны Европы старались не портить отношений с Россией, и поэтому их компании часто играли друг против друга. Это позволило «Газпрому» заключить достаточно выгодные контракты с ENI (Италия), «Gasunie» (Нидерланды), BASF (Германия), «E. ON Ruhrgas» (Германия) и «Gaz de France» (Франция).
В конце 1990-х годов, быстро отреагировав на планы строительства газопровода из Туркменистана через Каспийское море и Турцию в Европу, Россия построила «Голубой поток» по дну Черного моря из России в Турцию.
В 2007 году «Газпром» и итальянская компания ENI объявили о намерении реализации проекта «Южный Поток», целью которого являлось блокирование «Набукко». В том же году между Россией, Казахстаном и Туркменистаном был подписан трехсторонний договор о строительстве Прикаспийского трубопровода вдоль восточного побережья Каспия. Договор также предусматривал расширение и модернизацию существующих в ЦА трубопроводов. Реализация этого проекта даст «Газпрому» возможность контролировать часть поставок цен-тральноазиатского газа. «Газпром» имеет соглашение с Туркменистаном об увеличении закупки газа с нынешних 50 млрд куб. м до 90 млрд куб. м в 2028 году. Несмотря на то что страны ЦА в последние годы повысили цену на газ, «Газпром» продолжает увеличивать за-купки34. Другие совместные проекты, такие как модернизация газопроводов Средняя Азия — Центр и Бухара — Урал, также направлены на увеличение потока узбекского и туркменского газа в сторону России35.
Центральноазиатский газ играет важную роль в энергобалансе России. В настоящее время он необходим «Газпрому» для обеспечения своих контрактных поставок в Европу. По экспертным оценкам, в ближайшее десятилетие Россия останется крупнейшим в мире экспортером природного газа, а ЕС — крупнейшим его импортером.
Альтернативными российскому направлению могли бы стать Транскаспийский и Трансафганский проекты, но они по ряду причин не реализованы. Создается впечатление, что
32 См.: An External Policy to Serve Europe's Energy Interests // European Commission and EU Secretary-General/High Representative, June 2006 [http://www.consilium.europa.eu/ueDocs/cms_Data/docs/pressdata/EN/reports/90082.pdf].
33 Об этом подробнее см.: Baran Z. EU Energy Security: Time to End Russian Leverage // Washington Quarterly, 2007, Vol. 30, No. 4.
34 Иран и особенно Китай готовы дороже заплатить за центральноазиатский газ, что способствует повышению
цены.
35 См.: Paramonov V., StrokovA. Russian Oil and Gas Projects and Investments in Central Asia // Central Asia Series, Defense Academy of the United Kingdom, Shrivenham, 2008.
западное и южное направления транспортировки газа не конкурируют с российским, и такое положение дел вполне устраивает США и ЕС. Таким образом, получается, что ресурсы региона распределились по стратегической важности: нефть достается ядру, а газ — полупериферии.
Примечательно, что «Газпром», заключив в 2006 году договор с Узбекистаном, приобрел три крупнейших газовых месторождения этой страны — Урга, Куаныш и Акчалак (заключение договора предполагало и определенную благосклонность России по отношению к узбекскому режиму). В результате «Газпром» получил практически монопольное право на экспорт узбекского газа.
С точки зрения мир-системного анализа полупериферийная Россия подобным образом смягчает напряженность отношений по линии «ядро — периферия». В данном случае полупериферия выполняет функцию ядра по отношению к периферии. Но это никак не означает, что влияние ядра на саму полупериферию уменьшается. США и европейские страны имеют в своем распоряжении коммерческие и технологические рычаги воздействия, которые могу применить в переговорах с Россией. В их арсенал можно включить следующие инструменты:
— вложения западного капитала в нефтегазовую сферу в условиях инвестиционного голода в России;
— передача России западных нефтегазовых технологий;
— сотрудничество в сфере ядерной энергетики;
— координация повышения эффективности использования энергии в России и ЕС;
— повышение производительности российской энергетики за счет применения результатов западной технической мысли.
Несмотря на сильные позиции РФ в газовой сфере региона, в настоящее время у нее нет монополии на транзит. Экспортные маршруты уже не зависят всецело от России: туркменский газ напрямую поставляется в Иран и Китай (помимо Туркменистана Китай имеет договоры о покупке газа с Казахстаном и Узбекистаном).
Вложения России в топливный сектор ЦА выглядят скромнее, чем у других международных игроков. По итогам 2007 года общий объем российских инвестиций в нефтегазовую отрасль стран ЦА составил от 4 до 5,2 млрд долл. Порядка 80—85% инвестиций (примерно от 3,4 до 4,1 млрд долл.) сосредоточены в Казахстане, от 0,5 до 1 млрд долл. приходятся на Узбекистан; в Туркменистане, Таджикистане и Кыргызстане инвестиции пока весьма незначительны — примерно 50 млн долл. в целом36.
Россия участвует во многих нефтегазовых проектах Казахстана, но, в отличие от западных компаний, ее роль очень ограничена. Следует также отметить, что строительство трубопроводов БТД и БТЭ значительно ослабило влияние России на Азербайджан и Грузию.
«Газпром» ведет операции во многих странах региона. К основным направлениям можно отнести геологоразведку (Узбекистан, Таджикистан и Кыргызстан), а также поставки и распределение газа (Армения).
В Туркменистане Россия представлена компанией ИТЕРА, деятельность которой связана с расширением и модернизацией трубопроводов, что требует сравнительно небольших вложений. Что касается шельфовых месторождений, то их разработка предполагает не только крупные инвестиции, но и преодоление целого ряда технических и геополитических факторов.
В газовом секторе таких стран, как Кыргызстан и Грузия, конкурентом России выступает Казахстан; кроме того, эта страна намерена начать геологоразведочные работы на нефть в
36 См.: Парамонов В., Строков А. Российские нефтегазовые проекты и инвестиции в Центральной Азии. Великобритания: Advanced Research and Assessment Group. Central Asian Series, 2008. 19 с.
Туркменистане. Казахстанские компании могут взять под контроль свои национальные углеводородные ресурсы, и подобный «расклад» будет угрожать в первую очередь российским проектам.
Еще одной сферой деятельности, в которой Россия стремится усилить свои позиции (но отнюдь не доминировать), является гидроэнергетика. В Таджикистане на средства российской компании «Интер РАО ЕЭС» построена Сангтудинская ГЭС-1 проектной мощностью 670 МВт (российской компании принадлежит 75% акций). Россия также поставляет генераторы для станции «Камбарата-2» в Кыргызстане и контролирует Ингури ГЭС в Грузии (бассейн станции находится на территории Грузии, а сама станция — в контролируемой Россией Абхазии).
Однако реализация гидроэнергетических проектов в Таджикистане и Кыргызстане сталкивается с водными проблемами региона. Около 80% водных ресурсов ЦА, формирующихся на территории Кыргызстана и Таджикистана, потребляются Казахстаном, Узбекистаном и Туркменистаном.
К подобной ситуации наиболее чувствителен Узбекистан, являющийся самой крупной страной региона; 2/3 его населения проживает в сельской местности и занято в аграрном секторе. Жизнедеятельность республики зависит от воды, идущей из высокогорных районов Таджикистана и Кыргызстана. Как считают в Узбекистане, строительство ГЭС в этих высокогорных районах нарушает водный баланс региона, что может привести к непредсказуемым социальным, политическим и экологическим последствиям.
Участвуя в гидроэнергетических проектах, Россия вовлекается в сложную геополитическую игру, исход которой может отразиться как на ее влиянии в регионе, так и на отношениях с Афганистаном и Пакистаном, которым планируется поставлять электроэнергию. Вероятно, одной из причин отказа России от строительства Рогунской ГЭС в Таджикистане явилось ее нежелание идти на риск.
Следует также отметить, что в силу вышеуказанных причин не только Россия, но и Турция, Иран и даже Китай не в состоянии решить конкретные водно-энергетические проблемы региона.
Торговые отношения с регионом ЦАК играют важную роль в экономике России. Основной торговый интерес России в регионе, без сомнения, лежит в сфере энергетики; но, в отличие от западных стран, она является не потребителем, а перепродавцом.
Поступающее из региона сырье перерабатывается на российских предприятиях, хотя и в более скромных масштабах, нежели ранее. В свою очередь, основными статьями российского экспорта являются детали машин, техническая помощь и другие виды «конечной продукции» (страны региона не имеют промышленной инфраструктуры, что обусловлено советским наследием).
Если в Казахстане и Азербайджане российские компании не могут конкурировать с западными, то в таких небогатых нефтью странах, как Таджикистан, Кыргызстан и Армения, они имеют достаточно сильные позиции. Вместе с тем в Кыргызстане Россия сталкивается с конкуренцией со стороны Китая, в Таджикистане соперничает с Ираном, а в Грузии — с Турцией.
Интересы российских компаний распространяются и на такие сферы, как добыча урана, электроэнергетика, рынок нефтепродуктов, строительство, телекоммуникации, грузоперевозки, железнодорожный транспорт, банки, военно-промышленный комплекс, отдельные отрасли сельского хозяйства и т.д.
В ноябре 2008 года Правительство РФ одобрило «Концепцию долгосрочного социально-экономического развития Российской Федерации на период до 2020 года», устанавливающую ряд критериев эффективности и целевых ориентиров, которые должны обеспечить устойчивый экономический рост и укрепление национальной безопасности страны.
Цель, которую ставит перед собой Россия, — к 2020 году стать одной из ведущих мировых держав и войти в пятерку стран-лидеров. Предусматривается до 2020 года увеличить ВВП
на душу населения более чем в два раза по сравнению с 2007 годом, повысить долю высокотехнологических и инновационных предприятий, существенно увеличить расходы на ИР, объемы экспорта и т.д. Если эти планы осуществятся, в ближайшие 20 лет для компенсации сокращения трудовых ресурсов потребуется приток более чем 12 млн иммигрантов; ожидается, что в течение последующих 10 лет из экономики будет ежегодно выбывать 1% работоспособного населения. Ни одна из развитых стран мира не смогла реализовать оптимальный сценарий экономического роста в подобных обстоятельствах37.
Высокие темпы роста в отдельных секторах экономики России, наблюдавшиеся в последнее десятилетие, усилили ее зависимость от притока рабочей силы. Согласно некоторым оценкам, совокупная численность трудовых мигрантов (как легальных, так и нелегальных) только из Узбекистана превышает 1 млн человек. При этом на каждого легального мигранта в России приходится, по оценкам, девять нелегальных38.
Россия является вторым после США государством в мире по количеству принимаемых мигрантов, главным источником которых выступает для нее регион ЦАК. Таким образом, Россия стала основной страной, куда традиционно едут трудовые мигранты из региона. Учитывая фактор старения населения России, трудовая миграция в будущем приобретет еще большую значимость для ее экономического развития, и РФ будет делать все возможное для своего усиления в пространстве региона.
С другой стороны, позиции России в регионе продолжают ослабевать; это связано с активизацией Китая, располагающего большими экономическими и политическими ресурсами. При этом речь идет не только о нефтегазовой, но и торговой и инвестиционной сферах. Что же касается Индии, Ирана и Турции, то они не обладают достаточным потенциалом, чтобы помешать доминированию России.
Весьма вероятно, что конкуренция между Россией и Китаем за контроль над регионом приведет к ухудшению их взаимоотношений. Усиление и расширение торгово-экономических связей Китая со странами региона, строительство транспортных магистралей, связывающих их с Поднебесной, а также сооружение нефте- и газопроводов лишают Россию основных рычагов воздействия на страны ЦАК.
Таким образом, в долгосрочной перспективе активность Китая сулит России серьезные трудности39. Как отмечается в итоговом докладе о результатах экспертной работы по актуальным проблемам социально-экономической стратегии России на период до 2020 года, Китай начинает занимать доминирующие позиции на товарных рынках стран региона (в том числе и на традиционных российских).
Кроме того, подчеркивается, что Китай, «несмотря на замедление среднегодовых темпов роста до 8,5% в 2011—2012 годах по сравнению с 10,0% в 2010—2011 годах, останется в числе наиболее динамично растущих экономик за счет расширения внутреннего спроса и увеличения доходов населения».
При этом авторы документа считают, что «благодаря росту экономической мощи, более позитивному отношению со стороны Запада и финансовой экспансии на мировых рынках (предоставление кредитов, скупка проблемных долговых обязательств, прямые иностранные инвестиции и т.п.) в ближайшие 10 лет глобальные позиции Китая усилятся».
37 См.: DmitrievM. Long-Term Economic Consequences of the Aging Population in Russia. Справочный документ к Докладу о социальном развитии за 2009 год. Центр стратегических разработок.
38 См.: Ryazantsev S., Rybakovsky L. International Migration in the Russian Federation. Документ был представлен в ходе заседания группы экспертов ООН по вопросам международной миграции и развития [http://www.un.org/esa/ population/meetings/ittmigdev2005/P11_Rybakovsky&Ryazantsev.pdf].
39 См.: LaruelleM., Peyrouse S. China as a Neighbor: Central Asian Perspectives and Strategies. Silk Road Monograph. Washington, D.C.: Central Asia and Caucasus Institute, April 2009.
В этой связи эксперты заключают, что Россия может оказаться перед рядом вызовов. Так, не исключается, что в 2020 году китайский юань может стать мировой расчетной валютой.
Согласно предположениям авторов доклада, «если будет реализован более радикальный сценарий и Китай превратится в эмитента региональной (а, возможно, и мировой) резервной валюты, то это может привести к снижению стабильности международной валютной системы, ограничению возможностей использования российского рубля в международных расчетах и валютным войнам»; по их мнению, такой вариант развития событий может стать одним из главных вызовов для мирового сообщества, не говоря уже о России.
Укрепление позиций Китая в ЦА способно подорвать перспективы дальнейшего вовлечения региона в интеграционные проекты России. По этому поводу в докладе, в частности, отмечается, что может обостриться конкуренция за центральноазиатские энергетические ресурсы и произойти ослабление таможенного контроля на границе между Казахстаном и Китаем (т.е. на южной границе ТС), что, в свою очередь способно привести к срыву планов дальнейшего расширения ТС.
Как подчеркивают эксперты, более активное переговорное и интервенционистское поведение Китая как «богатого новичка» в «клубе мировых лидеров», усиление его влияния в МВФ и ВТО и укрепление формата G2 (США + КНР) в управлении глобальными экономическими процессами может нанести ущерб третьим странам, в том числе и России40.
Безусловно, можно согласиться с тем мнением, что при определенных условиях уязвимая Россия будет весьма опасна с позиций интересов капиталистической мир-экономики, которой сегодня бросает серьезный вызов усиливающийся Китай. В связи с этим можно ожидать, что в ближайшей перспективе она попытается использовать сложившуюся ситуацию и сделать все возможное для усиления своего влияния в регионе.
Заключение
Как замечает И. Валлерстайн, период мирного развития капиталистической мир-экономики окончен. Дальнейшее расширение политических прав и перераспределение материальных благ поставят под угрозу систему капиталистического накопления. По нашему мнению, одним из проявлений такого противоречия является обостряющаяся борьба за влияние и распределение ресурсов в регионе между странами, представляющими собой как ядро, так и полупериферию капиталистической мир-экономики.
Борьба между Турцией, Ираном и Китаем за соседний с ними регион ЦАК началась после распада СССР. Компании этих стран активно инвестировали в инфраструктурные и сырьевые активы стран региона и постепенно осваивали их внутренние рынки.
В 2000-х годах усилившаяся за счет сырьевых доходов Россия заявила о намерении вовлечь регион в свою внешнеполитическую орбиту. В результате полупериферия и ядро начали конкурировать между собой за политическое и экономическое влияние в регионе. Во многих случаях нам привелось быть свидетелями открытой конфронтации интересов ядра и полупериферии, а также отдельных стран последней.
Полупериферийные страны начали принимать самостоятельные решения по целому ряду вопросов, а иногда и выступать с инициативами, носящими по своей сути антисистемный характер. Обострению конкуренции способствовала также многовекторная политика периферийных стран региона, стремившихся диверсифицировать географию источников инвестиций и рынков.
40 Итоговый доклад о результатах экспертной работы по актуальным проблемам социально-экономической стратегии России на период до 2020 года. С. 806—807.
Сегодня активному вовлечению Ирана в дела региона ЦАК препятствуют США, проводящие в отношении него политику изоляции.
Турецкая экспансия носит ограниченный характер, что связано не только с недостаточностью ресурсов и возможностей, значительно меньших по сравнению с Россией и Китаем, но и с наличием ближневосточного вектора во внешней политике страны.
Россия, стремящаяся включить регион в Евразийский интеграционный проект, считает укрепление в нем одним из приоритетов своей внешней политики. Однако осуществлению амбициозных планов России препятствует возрастающая роль Китая, и, по всей вероятности, следует ожидать ухудшения взаимоотношений между ними.
Примечательно, что в борьбе за урановые ресурсы противоречия между стратегиями основных игроков могут приобрести новые оттенки и привести к «балканизации» региона.
В наши дни важное хозяйственное значение для ЦАК имеют нефть и газ. Но по их запасам регион занимает сравнительно скромное место в мире. Однако по залежам урана он занимает одну из ведущих позиций наряду с Австралией и Канадой.
Нефтяные ресурсы региона, по большому счету, уже распределены, и можно предположить, что теперь главная борьба развернется за контроль над месторождениями урана. Помимо западных стран в нее уже включились Россия, Китай и, по некоторым оценкам, Иран, который проявляет интерес к урановым месторождениям Таджикистана.
