CC BY
186
Вестник Челябинского государственного университета. 2009. № 33 (171).
Философия. Социология. Культурология. Вып. 14. С. 136-139.
А. Ю. Исмаилов
ОСМЫСЛЕНИЕ ЕДИНСТВА НРАВСТВЕННОГО И ПРАВОВОГО СОЗНАНИЯ В РУССКОЙ ФИЛОСОФИИ
Статья посвящена анализу идей отечественных философов и теоретиков права о соотношении морального и правового сознания. Обосновывается тезис о единстве нравственного и правового как внутреннего и внешнего регуляторов деятельности человека, имеющих в качестве предельных оснований свободу и справедливость.
Ключевые слова: русская философия, нравственность, правосознание, свобода, справедливость.
В духовном мире личности, в формировании её активной жизненной позиции значимая роль принадлежит праву и морали, являющимся социальными регуляторами, включёнными в систему общественных отношений. На каждом историческом этапе развития общества как нормы морали, так и нормы права, выступают в качестве мер социального регулирования, чем и обусловлено их функциональное тождество. Один и тот же человек является носителем как нравственного, так правового сознания. Нравственное сознание, являясь сложным образованием, с необходимостью включает в себя понятия о добре и зле, моральном долге, совести. Не менее сложным образованием является и правовое сознание, в котором ценности, выраженные в понятиях справедливости, равенства, должного (поступки в рамках, определяемых законом) фундируют правовое поведение личности.
Как форма общественного сознания мораль зародилась намного раньше права, но именно в правосознании в форме усвоенных правовых норм, которые индивид готов применять в практической деятельности, закрепляются жизненно важные для всего общества требования морали, и изречение древних римлян «Jus estars boni et aegui» «право есть искусство добра и справедливости» раскрывает эту органическую связь права и морали.
Многое в правовой области подлежит моральным оценкам, и в первую очередь, с точки зрения категорий добра и зла. «Мораль выступает одной из сторон правовых отношений, так как эти отношения затрагивают коренные интересы людей и подлежат не только юридическим, но и моральным оценкам» . Сегодняшними учёными предлагается некий «антропологический императив» для законодателя: «Формулируй законодательство, кото-
рое в полной мере отвечало бы природе человека, его ценностям и свободе» . Конечно, нравственное и правовое сознание могут входить и в противоречие с друг другом, но в целом право и мораль взаимодействуя, дополняют, взаимопроникают и взаимопредпо-лагают друг друга.
Учитывая данное обстоятельство, говорить
о существовании правосознания в «чистом» виде можно с некоторой долей условности. Нормы нравственности как внутреннего мерила наших поступков, и нормы права, выступающие мерилом внешним (через законы), образуют в своей совокупности некое неразделимое единство нравственно-правового пространства, имеющего свои внутренние противоречия, но выступающего цельно как в жизни общества, так и в жизни отдельного человека, реализуя свою оценочнорегулятивную функцию.
Именно в таком аспекте моральноправового единства в качестве его необходимой компоненты правовое сознание было и остается объектом пристального внимания отечественных ученых-юристов. Например, Л. Н. Петражицкий считал, что право явление психологическое, и что его нормы (права), их обязательность и принудительность живут в сознании людей. Выделяя специфику российского правосознания, М. М. Сперанский говорил о важности, но одновременно и чуждости римских законов, которые должны быть «учением только вспомогательным, а не главным, их система должна быть приспособлена к нашей, а не наша к ним, ибо римские законы не достоинством системы отличаются <...> а существом их, здравым практическим
3
их смыслом» .
Проблема природы и специфики правосознания была одной из центральных для фило-
софского осмысления, и остается предметом изучения и дискуссий в отечественной философии. Решение данного вопроса в русской философии имеет свою особенность: оно традиционно сопряжено с моментом соотнесения права и нравственности.
Вопросы, связанные с правосознанием, занимали значительное место в воззрениях славянофилов. Например, А. С. Хомяков выделял науку о праве только в смысле науки о нравственных обязанностях, подчиняющихся православным основаниям свободы, её безусловным началам веры. Закон, согласно его мнению, в праве отражает внешнюю жизнь человека и общества, тогда как свобода по преимуществу реализуется во внутренней нравственной жизни индивида. Философия права славянофилов через философию соборности и «русской идеи» выражала основную идею объединения принципов обычного права с нравственностью, и уже в рамках именно нравственно-правового сознания ими решался вопрос о сущности человеческой свободы и её взаимосвязи с моральным законом .
В философии права В. С. Соловьева центральной выступает идея нравственноправового разума, который продолжает абсолютное начало божественного порядка. Именно такое начало есть источник возникновения и развития этики, и именно это абсолютное начало в единстве с конечным миром в нравственной сфере и выступает как понятие высшего блага, или добра. Вся сфера общественной жизни подчинена нравственному началу и выступает условием экономических, политических и правовых отношений: из стремления к формальным благам возникает государство, из влечения к абсолютному существованию, к вечной жизни духовное общество, а из стремления к справедливости право. Взаимосвязь правосознания и морального сознания выражается в оценке правояв-лений с точки зрения категорий добра и зла, справедливости и несправедливости, совести и других нравственных категорий. В работе «Оправдание добра» В. С. Соловьев пишет, что право русским народом понимается как средство принудительного осуществления минимального добра .
Русский философ П. И. Новгородцев, который был видным представителем этического направления в праве, констатируя кризис современного ему правосознания, выделял в качестве признака такого кризиса подрыв
веры в возможность гармонии в обществе, в нужность нахождения всесильных средств социального переустройства, в возможность сочетания сущности человека с определёнными формами жизни и возведение этих форм в степень безусловных ценностей . Исходным началом при построении общественного идеала философ считал признание свободы бесконечного развития, а не гармонии законченного совершенства. Правовое осознание действительности осуществляется с позиции нравственного долженствования. Реализация положений естественного права выражается в протесте нравственного сознания против недостатков правовой действительности (положительного права). Насколько постоянна сущность самого человека, настолько же устойчива и его мораль, а потому, то, что считается нравственным для одного, должно быть этически приемлемо и для другого. В отличие от этого, правосознание (право) обладает постоянной изменчивостью до пределов противоречия идее справедливости. Политико-правовые, наряду с культурными и социально-экономическими компонентами, являются важным условием для нравственного совершенствования личности. Поэтому реализация прав личности должна иметь целью не просто достижение определённого социального минимума, а достижение границ человеческого достоинства. Возрастание личности в общественной среде, из которой личность получает конкретное содержание моральных представлений, предполагает все же, что критерием нравственности будет выступать совесть самого человека. «В обществе она находит поддержку и руководство для своих действий, но вместе с тем, в силу присущего ей автономного сознания, она может подвергать критике всякое данное содержание общественных правил и восходить к новым и высшим определениям» . Рассматривая личность через призму общественных отношений, философ выделяет в качестве имманентных признаков существования личности требование свободы и равенства и обязанность солидарности и единства с другими.
По мнению Б. А. Кистяковского, свобода личности и её неприкосновенность есть основа прочного правопорядка. Казалось бы, признание этого обстоятельства должно было стать основанием интереса к личным правам. Но идеалом одна за другой выдвигались: лич-
ность критически мыслящая, личность сознательная и всесторонне развитая, личность самосовершенствующаяся, этическая, религиозная или революционная. Одновременно с этим выделялись: личность общественная и соборная, наконец, самодовлеющая, эгоистичная и сверхличность. То есть на поверхности, казалось бы, разносторонняя и богатая разработка идеала личности, однако российское общественное сознание никогда не выдвигало критериев идеала правовой личности. Б. А. Кистяковский обозначил такие критерии. Во-первых, такая личность дисциплинирована правом и устойчивым правопорядком, во-вторых, она (личность) наделена всеми правами и свободно пользуется ими. Философ утверждал, что, однако, именно такой идеал чужд сознанию нашей интелли-генции8. Отсутствие внутренней дисциплины есть причина, по которой мы нуждаемся в дисциплине внешней, поэтому право воспринимается нами не как правовое убеждение, а как некое принудительное правило.
Подробный анализ феномена правосознания мы находим в философской концепции И. А. Ильина, который утверждал, что духовно-верное правосознание дано в зачатке каждому. Философ обосновывает тезис об априорном характере правосознания, которое живет уже в душе даже тогда, когда нет ещё ни закона, ни обычая, генетически предшествуя правотворчеству, но у большинства оно так и остается неосознанным правовым чувством . По словам Ильина, душевно-духовный мир есть истинное местонахождение добра и зла, поэтому нельзя оценивать поступки людей без учёта этого положения, поскольку сами по себе поступки не есть ни злые, ни добрые. Законы, установленные в государстве не законы насилия, а законы психического принуждения (понуждения), которые придают воле субъекта верный вектор для саморуководства и самовоспитания. Внешняя сила, «приручая» соблюдать верную «социальную грань», в дальнейшем приводит к тому, что эта «грань» становится внутренним убеждением личности, укрепляя правосознание, приводя в итоге к нравственности. Правосознание есть духовный орган, который присутствует в каждом из нас, осознает это человек или нет, ибо человек есть существо социальное, и каждый контакт с другим приводит к постановке вопроса о праве и не-праве (справедливом и не справедливом) .
В своё время С. Л. Франк отмечал, что наши привычные (но с христианской точки зрения несовершенные) нравственные понятия и принципы человеческого общежития отражают в законах христианские нормы. Но есть те положения в официальном законодательстве, которые прямо противоречат христианской этике, при этом наше обыденное правосознание их санкционирует. Это, прежде всего, право на убийство через институт смертной казни, или видение всего уголовного права как начала возмездия . Иными словами, философом было подмечено несовпадение христианского этоса с совокупностью тех нравственных представлений секуляризованного сознания обычного человека, которые были представлены, в том числе, и на законодательном уровне.
Можно предположить наличие в русской философии двух типов нравственного сознания: нравственно-религиозного и светско-прагматического. И существуют они не в абсолютном противопоставлении друг другу, несмотря на то, что в основании первого типа находится религиозная вера с присущей ей иррациональностью, а фундаментом второго типа является неиссякаемая вера в торжество человеческого разума, с её рациональностью. Но в любом случае в отечественной философской традиции как в нравственнорелигиозном, так и в светско-прагматическом аспектах при рассмотрении вопроса о соотношении нравственного и правового, можно зафиксировать некое единодушие, идею о неразрывном единстве двух детерминант регуляции поведения человека. При этом каждая из них имеет собственное метафизическое основание. Предельным основанием нравственности выступает свобода (выбора), предельным основанием права справедливость. Расходясь в своих основаниях, нравственность и право. как автономность (логическое продолжение свободы) и идеал (связанный с понятием «справедливость», несмотря на значительную неопределенность его содержания), в тоже самое время образуют функциональное единство регуляторов поведения человека и проявления его активной жизненной позиции в системе общественных отношений.
Примечания
1 Лукашева, Е. А. Право. Мораль. Личность. М. : Наука, 1986. С. 84.
2 Пучков, О. А. Теоретико-правовые основания юридической антропологии : автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. Екатеринбург, 2000. С. 21.
3 Сперанский, М. М. Избранные произведения. М., 1994. С. 123.
4 Цимбаев, Н. И. Славянофильство: из истории русской общественно-политической мысли XIX века. М. : Изд-во Моск. гос. ун-та, 1986.269 с .
5 Соловьёв, В. С. Оправдание добра. Нравственная философия // Соловьев, В. С. Соч. : в 2 т. Т. 1. М., 1989. С. 47-581.
6 Новгородцев, П. И. Об общественном идеале // Новгородцев, П. И. Об общественном идеале. М. : Пресса, 1991. С. 50-51.
7 Новгородцев, П. И. О путях и задачах русской интеллигенции // Вехи. Из глубины. М. : Правда, 1991. С. 197-198.
8 Кистяковский, Б. А. В защиту права // Там же. С. 129.
9 Ильин, И. А. О сущности правосознания // Собр. соч. : в 10 т. Т. 4. М. : Рус. кн., 1994. 620 с.
10 Ильин, И. А. Путь к очевидности : мыслители ХХ века. М. : Республика, 1993. 431 с.
11 Франк, С. Л. Духовные основы общества. Введение в социальную философию // Духовные основы общества. М., 1992. С. 14-146.
