CC BY
86языка по сравнению с представителями молодого поколения. Принадлежность к французской языковой культуре и сознанию способствует разнонаправленному, не линейному восприятию категорий времени и темпоральности.
Список литературы Архипова С.В. Ассоциативный эксперимент в психолингвистике //
Вестник Бурятского университета. 2011. № 11. С.6-9. Национальная философская энциклопедия [Электронный ресурс].
Режим доступа: http://terme.ru Словарь. Современная западная философия / под ред. В.Н. Садовского.
М.: Изд. полит. литер. 1991. 550 с. Lewis R. How Different Cultures Understand Time [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.businessmsider.com/how-different-cultures-understand-time-2014-5. Французско-русский словарь [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://ru.glosbe.com/fr/ru/.
УДК: 81'23
Ионова С.В.
Ощущения и чувства: к проблеме достоверности вербализации
Государственный институт русского языка им. А.С. Пушкина, Россия, Москва, sionova@mail. ru
Аннотация. В статье рассматривается вопрос о достоверности вербальных обозначений эмоциональных явлений и сферы человеческих ощущений. Данные явления рассматриваются как предмет речи, имеющий специфические качества: динамичность, кластерность, вариативность способов выражения.
Демонстрируется, что аппроксимация как неустранимое качество языкового представления эмоций и ощущений в речи проявляется в разной степени: а) при выборе им речевых форм вербализации наблюдаемых ситуаций; б) при пересказе изображенных в тексте ситуаций; в) при подборе субъектом языкового знака непосредственно переживаемых ощущений.
Ключевые слова: чувство; ощущение; смешанные эмоции; лингвистика эмоций; достоверность; наблюдение; пересказ; аппаратные исследования.
Ionova S.V.
Feeling and Senses: to the problem of veracity of verbalization
State Institute of Russian language. A.S. Pushkin, Russia, Moscow, sionova@mail.ru
Abstract. The article analyses the veracity of verbal notations of emotional phenomena and the sphere of human senses. These phenomena are analyzed as a subject of speech, which has the specific qualities such as dynamism, clustering and the variability of modes of expression.
It is demonstrated that the approximation as an unavoidable quality of the linguistic representation of emotions and senses can be manifested in situations in different ways: a) the verbalization of the observed emotional situations; b) the retelling of the situations depicted in the text; c) the selection by the subject of the linguistic sign of directly experienced feelings.
Keywords: feeling; sense; mixed emotions; linguistics of emotions; veracity; observation; retelling; hardware research.
Интерес к эмоциям как неустранимому элементу человеческой психики и конституирующему признаку самой природы человека остается неизменно высоким на протяжении всей истории человеческой культуры (см. учения античных философов, труды В. фон Гумбольдта, К.Бюлера, Л.Вайсгербера Ш.Балли, Х.Шпербера, Щ. Эрдманна, Вандриеса Х., работы сторонников эстетики «эмотивизма», исследованиях отечественных психологов, лингвистов, психолингвистов). Ученые в разных аспектах изучают сферу человеческих чувств, ощущений, переживаний и особенности представления ее вербальными способами (см. обзоры: [Шаховский 2006; Ионова 2003]).
В лингвистике обосновано положение о том, что явления внутренней психической сферы человека являются особым объектом вербального изображения, подвергающимся значительной степени аппроксимации - приблизительности воспроизведения. Сфера внутренних ощущений и субъективных оценок такова, что свойства предметов и характер их воздействия на человека в описании разных субъектов могут иметь значительные расхождения, и даже в речи одного и того же лица повторные эмоциональные оценки предметов и ситуаций нередко значительно отличаются от первоначальных сведений. При этом качество вербализации явлений сферы внутренних переживаний часто имеет практически значимый смысл. Так, в правоохранительной сфере при сборе показаний и других юридически значимых сведений сотрудники следственных органов нередко
сталкиваются с данными об ощущениях и эмоциях, экстериоризованных переживающими их субъектами. Сопоставление самоотчетов разных субъектов приводит к закономерному выявлению в них значительных расхождений, на основании чего делается заключение о ложности или недостоверности показаний, в то время как речь в ряде случаев должна идти о добросовестном заблуждении человека.
По словам Х. Вайнриха, «ложь существует на свете», «она в нас и вокруг нас» [Вайнрих 1987, с. 44]. При этом существуют объективные причины лжи, а точнее, принципиальной аппроксиматичности выражения явлений психической сферы человека, которая находится «вокруг нас» и «в нас». Они касаются особенностей: а) языковой семантики (всякое значение растянуто, неопределенно, абстрактно), б) ее речевой актуализации (всякое значение слова социально) [Вайнрих 1987, с.46], в) отражаемых объектов нематериальной природы (они кластерны, динамичны, виртуальны, вариативны в плане выражения [КПС 1985, с.40]). В отличие от ментальных состояний, легко вербализуемых самим субъектом, субъективные переживания не всегда просто переводятся в слова [Апресян 993, с.27-30], а используемые языковые единицы могут в полной мере передать желаемое переживание, т.к. не все из них обязательно соотносятся с разными эмоциями и не все эмоции обязательно облекаются в словесную форму [Ортони, Клоур 1995, с. 323]. Таким образом, измерение сферы психологических состояний и объектов в терминах истинности / ложности неуместно в силу ее субъективности и вербальной неполноте, в связи с этим в применении к данным объектам речь идет о достоверности их объективации.
В психологических и лингвистических исследованиях принято выделять три степени достоверности содержания высказывания: нейтральную, категорическую и проблематическую [Palmer 1976]. В ситуациях обыденного общения при вербализации сферы материальных объектов в зависимости от того, как говорящий оценивает полноту своих знаний, высказывание может быть представлено как достоверное / недостоверное относительно возможного положения дел в действительности. При выражении сферы внутренних ощущений и чувств внутренних ощущений о достоверности / недостоверности выражения могут свидетельствовать такие речевые маркеры, как «понял / не понял», «поверил / не поверил», «представил себе / не представил себе», «похоже / не похоже» и др. В этом случае принимается допущение о возможности относительно точной передачи в речи сферы внутренних ощущений, отчасти игнорируется значительная роль субъективно-эмоциональных механизмов в протекании таких
когнитивных процессов, как восприятие, память, ассоциации, оценки [Симонов 1981; Психология 1984].
К внутренней сфере человека психологи относят физиологические ощущения, например, реакции на тактильные раздражения, которые относительно недавно стали предметом описания лингвистов (см., например, проект «Кросс-культурное исследование тактильной коммуникации: лингвистические, социальные и психоэмоциональные аспекты», осуществляемый в центре нейрокоммуникативных исследований Государственного института русского языка им. А.С. Пушкина).
Представление о явлениях внутренней жизни человека могут формироваться на основе различных косвенных проявлений: а) языка эмоций (слов, называющих эмоции), б) данных самоотчетов (описания переживаемых эмоций), в) поведенческих данных (выражения эмоций), г) физиологических данных (симптоматических проявлений). Использование одновременно нескольких каналов получения информации о внутренних переживаниях способно повысить степень ее достоверности и верифицируемости.
В психологии эмоций давно существует положение о том, что любой предмет отражения существует неотделимо от своих свойств и таким образом некоторые предметы и явления образуют устойчивые повторяющиеся сочетания. Поскольку опыт повторяется в некоторых ситуациях, которые становятся типичными, человек способен реагировать не только на те предметы и явления, которые появляются перед его взором в данный момент, но и на всю ситуацию в целом. В связи с этим ситуация начинает восприниматься как эмоционально маркированная, а в качестве ее маркеров могут рассматриваться предметы и явления, относящиеся к ее предметной концептуальной области. Таким образом, при обозначении психологических переживаний, помимо их типичных проявлений, зафиксированных в семантике и форме слов разных частей речи (радость, горе, удивление, приятно, больно и др.), должны учитываться иные способы их объективации: а) указание на известную ситуацию, в которой возникает эмоциональное явление, б) сравнение этого эмоционального явления с похожим на него другим, знакомым явлением; в) описание симптоматики чувств. В лексикографической концепции сценариев эмоций Ю.Д. Апресяна, называются такие их составляющие: а) первопричина эмоции, б) непосредственная причина эмоции, в) собственно эмоция, г) обусловленное эмоцией действие, д) внешнее проявление эмоций [Апресян, Апресян 1995, с. 368-369].
В ходе нашего исследования были проанализированы результаты вербализации внутренних переживаний человека разными способами,
осуществляемые в разных условиях: а) при выборе языковой единицы, наиболее адекватно передающей его собственные ощущения; б) при выборе речевых форм вербализации наблюдаемых переживаний; в) при пересказе изображенных в тексте переживаний.
1. Обозначение собственных ощущений стали предметом лингвистического исследования относительно недавно и обусловлены установлением в физиологии нейробиологических механизмов, лежащих в основе эмоциональных аспектов тактильного восприятия. За последние 30 лет в ряде междисциплинарных исследований было доказано существование второй, структурно и функционально обособленной системы кожной механорецепции, служащей не только для различения характеристик объектов внешней среды, но имеющих отношение к психическим, эмоциональным переживаниям человека [McGlone, Wessberg, JOlausson 2014, с. 737-55]. Эта система обеспечивает возникновение положительных эмоциональных ощущений в ответ на социальные тактильные контакты (прикосновения, объятия, поглаживания) [Варламов, Портнова, Макглоун 2014].
Значимость подобных междисциплинарных исследований определяется появлением возможности для осуществления объективного изучения с применением аппаратных методик реально переживаемых человеком ощущений.
Созданные первые психометрические инструменты, принимающие во внимание современные представления о тактильной системе, позволили ученым сделать вывод о том, что многие наши абстрактные понятия «вырастают» именно из этих первичных восприятий. Проведение исследований на первой в России установке для обеспечения роботизированной тактильной стимуляции в Государственном институте русского языка им. А.С. Пушкина позволили провести процедуру верификации данных самоотчетом испытуемых, которые вербализовали свои внутренние ощущения.
Первые результаты таких исследований позволили во многом уточнить представления психологов и физиологов о роли социокультурного фактора в формировании эмоциональной картины мира и подтвердить тезис лингвистов о недостаточной степени достоверности выражения информации о внутренних переживаниях человека даже на уровне обыденных представлений. В то же время значимых расхождений в механизмах их объективации представителями разных лингвокультур выявлено не было.
Определенная ограниченность применения объективных данных аппаратного исследования внутренних ощущений на данном этапе связана с возможностью фиксации лишь положительных ощущений. Достаточных возможностей для фиксации отрицательных ощущений и
чувств, наиболее значимых для лингвистики, аппаратные методы предоставить пока не могут, данный аспект требует новых разработок отечественных и зарубежных ученых.
2. Наблюдаемые эмоциональные ситуации по характеру фиксации информации были разделены на статические (художественное изображение, фотоизображение, схематизированное и символическое изображение) и динамические (наблюдение за реальным протеканием переживаний, видеоизображение).
В ходе анализа статических изображений (фотоизображений) с зафиксированными на них мимическими и жестовыми знаками чувств и эмоций, переживаемых объектом, были получены данные, представляющие собой результаты опроса респондентов 18 - 35 лет, касающиеся наименования, описание и предполагаемого способа вербального выражения запечатленной на фото эмоции человека. Материалом для опроса послужило изображение президента США Д. Трампа, отражающее свойственную ему экспрессивную манеру публичного выступления.
В результате обработки полученных результатов было выявлено следующее.
Наименования изображенного психологического состояния оказались не только вариативными, но и включали противоположные интерпретации положительной или отрицательной модальности эмоций, характера психологического поведения человека, его уверенности -неуверенности (вполне доволен ситуацией, озадаченный президент, он вновь уверен в себе, не сдержал злобы, победоносное настроение Трампа). При этом испытуемыми постоянно делались попытки дифференцировать сложные и смешанные эмоции, их комплексы на составляющие (см.: уверенность, победоносность, злоба), объективно усиливающие неоднозначность в обозначении психического состояния объекта. Следует отметить, что в инструкции для испытуемых не указывалось на возможность обозначения ими комплексных чувств, самостоятельные попытки подобных обозначений с их стороны были единичны (например: страшное и одновременно злое выражение лица уверенного в себе человека).
Полученные описания изображенного психологического состояния включали метафорические образы (фонарь, громовержец, Ельцын, котяра, бульдог); сравнения (как будто приготовился к прыжку, как будто хотел отыграться, как мальчишка во дворе); характеристики речевого поведения (выдавил из себя; злобно прошипел, уверенно чеканя слова). При описании состояния объекта в большей степени сохранялась ориентация испытуемых на негативную модальность изображенной эмоции, выделение единообразных
семантических доминант, однако в соответствии со шкалой «уверенность - неуверенность» психологического состояния объекта лингвистические данные оказались противоречивыми. Для описательного способа вербализации психологического состояния характерны частотные смысловые интерпретации (заранее не придумал, что хотел; главное чтобы не молчать; человек на перепутье; это для того, чтобы...).
Выражаемое психологическое состояние в исследуемом материале передано преимущественно средствами междометий, модальных частиц, восклицательных высказываний (эмотивных структур предложений): Йес-с!!!», Ы-ы, Вот как надо!, А я говорил!, Мы не позволим!, Учитесь!; Yippee!, Вот так!!! Fuck!; Bastard... и др. Они составили большую группу обозначений семантики превосходства. Однако в составе этих средств выражения имеется достаточно часто встречающиеся вербальные знаки амбивалентных психических состояний (Да!; Так вот!; Возможно, но.; Ха...), которые без интонационной конкретизации являются эмоционально многозначными.
В целом при значительном сходстве в интерпретациях семантики изображенного состояния, вербализованного путем его непосредственного выражения, трудности при интерпретации исследователем возникают в связи с толкованием используемых испытуемыми единиц. Эти трудности являются неустранимыми вне дополнительных комментариев их авторов, что вносит элемент многозначности и неопределенности в понимание материала.
При динамическом характере наблюдаемых эмоциональных ситуаций способы вербализации информации сохраняются. Анализ изучаемого материала не показал принципиально новых результатов по сравнению с описанием статических изображений, однако он позволил выделить дополнительные признаки, которые следует учитывать исследователю при интерпретации данных о характере динамических эмоциональных ситуаций.
В качестве материала для анализа были использованы письменные описания школьниками конфликтной ситуации в классе. Обязательными условиями составления устного «отчета» учеников, которые фиксировались на видеозаписи, были даны в инструкциях перед написанием им текстов: возможность подумать и быть внимательными в своем описании ситуации; стремление к максимальной точности в описании фактов; ответственность за сообщаемые данные. Вероятным следствием указанных обстоятельств стало то, что все описания ситуации школьниками отличались краткостью, значительным сходством воспроизводимых действий
фигурантов и их последовательности, ограниченным числом воспроизведенных деталей, не относящихся к делу.
Лингвистические особенности воспроизведения динамической эмоциональной информации школьниками проявились в констатирующем характере их интерпретаций психического состояния учителя: <учитель> была расстроена, классный руководитель всегда переживает за нас; ей было неприятно все это; она хотела добра; говорила строгие, но справедливые слова; была огорчена, умоляла.
В анализируемом материале практически не проявились способы описания ситуации в динамике (вначале, потом, затем, в конце разговора), малочисленными являются используемые соотносимые формы глаголов (была - стала, говорила - стала говорить, требовала -потребовала, всегда переживает - в этот момент переживала), которые бы дифференцировали постоянные и ситуативные состояния учителя, демонстрировали развитие ее состояния. При этом модальность передаваемых эмоций степень их интенсивности в отчетах школьников не имели существенных расхождений, в них зафиксированы ряды повторяющихся лексем (требовала строго, поругала, уговаривала, переживала, было неприятно).
В ситуации повышенной рефлексии и ответственности за свои слова наметилась тенденция к унификации лексики описываемой эмоциональной ситуации, однако стремление к языковой точности обозначений часто исключает возможность использования говорящим описательных способов передачи эмоциональной информации, что в значительной степени снижает степень индивидуальности и семантической точности в изображении психического состояния (см. повторяющиеся лексемы, вероятно являющиеся следствием влияния со стороны взрослых: говорила официально, желала добра).
3. Воссоздаваемые изображенных в тексте эмоциональных ситуаций представляют собой пересказ ситуаций, передающих информацию о психологических переживания героя повествования.
Лингвистическая специфика исследуемого материала данного типа связана с возможностью использования говорящим эндолексики -лексических единиц, извлекаемых из текста [Новиков, 2007]. В качестве базового текста для пересказа использовался фрагмент с описанием состояния героя известной испытуемым истории, включающего в том числе такие предложения: Дедушка поднял брови. Он недоумевал: что здесь происходит? Хотя в его глазах лучились смешинки, Барбос понял, что надо бежать. Анализируемый материал - варианты свободного подробного пересказа текста школьниками младших классов, воспроизводимого в письменной форме.
Полученные тексты изложения продемонстрировали способность носителей языка с формирующимися языковой, речевой, текстовой компетенциями выделять в тексте и воспроизводить в собственной речи единицы, необходимые при вербализации психологических состояний (см., например: в его глазах лучились смешинки, глаза лучились, он лучился, он сиял, его глаза сияли, сиял от радости, лучился от счастья, были смешинки и др.).
В детских пересказах текста были отмечены следующие особенности: а) активное использование устойчивых и сравнительных оборотов для симптоматики состояний (поднял брови, лучились смешинки, побагровел от ярости, похолодел испуга и др.); б) некритическое использование вариантов устойчивых сочетаний, сравнительных оборотов и метафорических выражений, основанное на случайных стимулах (поднял брови, брови поползли вверх, нахмурил брови, под мохнатыми бровями; шевелил бровями); в) некритичная подмена эмотивной семантики слов и их сочетаний (поднял брови и удивился, брови поползли вверх от ужаса нахмурил брови, разозлился под мохнатыми бровями, шевелил бровями, шевелил бровями, ничего не понимая); г) искажение динамических характеристик психологических состояний (порядка их следования, перехода в новые состояния, взаимозависимостей).
В исследуемом материале в полной мере нашли подтверждение результаты проведенного нами ранее исследования [Ионова 2009], основанного на анализе текстов пересказа фрагмента литературного произведения взрослыми носителями языка, обладающими сформированными компетенциями и речевым опытом.
Нарушения точности воспроизведения информации о внутренней сфере человека - его чувствах и ощущениях - проявляются в ситуациях ее речевой и текстовой вербализации, а также в ситуациях их непосредственного наблюдения. Наиболее устойчивыми к воспроизведению являются обозначения действий, связанных с эмоциями (в том числе при повторном воспроизведении); наименее устойчивыми являются номинации (в том числе при повторном воспроизведении). В речи одного и того же лица повторные воспроизведенная эмоциональная информация отличаются от первоначальных сведений, воспроизведение эмоциональной информации по памяти может корректировать первичное воспроизведение в сторону его позитивной и негативной коррекции.
Неточность воспроизведения информации связана не столько с недостаточной сформированностью языковой и речевой компетенций говорящего, сколько с ошибками в построении эмоционального образа. Достоверность вербализации чувств и ощущений обеспечивается
действием когнитивные меxанизмов восполнения и корректировки построенного образа, опыта переживания человеком типичные псиxологическиx ситуаций, благодаря чему даже случайный стимул может послужить основой для начала формирования общиx представлений о сфере внутреннего переживания, а его корректировка осуществляются в процессе введения дополнительные коммуникативные стимулов.
Список литературы Апресян В.Ю., Апресян Ю.Д. Mетафора в семантическом представлении
эмоций // ВЯ, 1993. № 3. С. 27-35. Апресян Ю.Д. Избранные труды. Лексическая семантика. Т. 2. M.: Языки русской культуры. Издательская фирма «Восточная литература» РАН, 1995. Вайнрих Х. Лингвистика лжи // Язык и моделирование социального
взаимодействия. M., 1987. С. 44-87. Варламов А.А., Портнова Г.В., Макглоун Ф.Ф. С-тактильная система и нейробиологические меxанизмы «эмоционального» тактильного восприятия: история открытия и современное состояние исследований // Scholar.google, 2014 [Электронный ресурс] http://scholar.google.com/citations?user=T3rD8-YAAAAJ&hl=en. Ионова C.B. Лингвистика эмоций: основные проблемы, результаты и перспективы // Язык и эмоции: личностные смыслы и доминанты в речевой деятельности. Волгоград: ЦРП «Центр», 2003. С. 6-19. Ионова C.B. Эмотивность текстов вторичного воспроизведения // Язык и эмоции: номинативные и коммуникативные аспекты: Сб. науч. трудов к 70-летию В.И. Шаxовского. Волгоград: Волгоградское научное изд-во, 2009. С. 4-8. Краткий психологический словарь. M.: Политизат, 1985. 431 с. Новиков А.И. Текст и его смысловые доминанты. M.: Инт-т яз-ния РАН, 2007. 224 с.
Псиxология эмоций / Под ред. В. К. Вилюнаса, Ю. Б. Гиппенрейтер. M.:
Изд-во Mоск. ун-та, 1984. 288 с. Симонов П.В. Эмоциональный мозг. M.: Наука, 1981. 216 с. Шаховский В.И. Лингвистическая теория эмоций. M.: Гнозис, 2006. 416 с.
McGlone, F., Wessberg, J., & Olausson, H. Discriminative and Affective
Touch: Sensing and Feeling. Neuron, 2014. 82(4). - Р.737-755. Ortony A., Clore G., Collins A. The Cognitive Structure of Emotions,
Cambridge, 1988. Palmer F.R. Semantics: A New Outline. - Cambridge, 1976.
