CC BY
10
ISSN 0869-4362
Русский орнитологический журнал 2017, Том 26, Экспресс-выпуск 1535: 5145-5154
Орнитофауна опустыненных участков в северной тайге Западной Сибири
Ю.А.Тюлькин
Юрий Анатольевич Тюлькин. ФГБУН «Тобольская комплексная научная станция УрО РАН». Ул. им. академика Ю.Осипова, д. 15, г. Тобольск, Тюменская область, Россия, 626152. E-mail: [email protected]
Поступила в редакцию 20 ноября 2017
Одним из следствий интенсивного развития нефтегазовых промыслов и линейных компонентов их инфраструктуры на севере Западной Сибири является широкомасштабная антропогенная деградация естественных ландшафтов (Динамика антропогенной... 2012). При прокладке дорог и трубопроводов, установке опор ЛЭП и отсыпке кустовых площадок используются огромные объёмы песка, добываемого на близлежащих карьерах, под которые отводятся участки плакорных боров-беломошников .
Сведение леса и уничтожение мохово-лишайникового покрова техникой и низовыми пожарами ведёт к образованию обширных опусты-ненных территорий, ставших в последнее время одним из обычных элементов антропогенно изменённого ландшафта северной тайги.
Рис. 1. Общий вид площадки № 2, расположенной в 32 км к юго-западу от города Губкинский. Пуровский район Ямало-Ненецкого автономного округа. Июль 2017 года. Фото В.И.Капитонова.
Цель, сроки и места проведения исследований
Наши исследования посвящены изучению видового состава птиц на участках песчаных обнажений техногенного характера. Исследования проведены в период с 18 по 24 июля 2017 на трёх модельных площадках, расположенных в Пуровском районе Ямало-Ненецкого автономного округа (ЯНАО).
Площадка № 1 (63°54' с.ш., 74°62' в.д.) расположена возле автомагистрали Сургут — Губкинский в 30 км к югу от города Муравленко. Состоит из двух запесочен-ных участков, которые разделены неширокой полосой соснового редколесья и болот по берегам безымянного ручья. В понижениях рельефа имеются озерки и болотца, однако большая часть территории имеет весьма скудную травяную растительность или лишена её. Местами среди песков возвышаются верхушки всё ещё живых или уже погибших деревьев сосны обыкновенной Pinus sylvestris и сосны сибирской P. sibirica (рис. 2). На южной окраине площадки перевеваемые ветром пески образуют вал высотой до 4-5 м (рис. 3). По территории проложены технологические дороги и наземный трубопровод. Имеются несанкционированные свалки производственных, строительных отходов и бытового мусора. Протяжённость участка в широтном направлении 3.3 км, в меридиональном — 1.8 км. Суммарная площадь запесоченной территории составляет 4.2 км2.
Рис. 2. Запесоченная территория площадки № 1. Пуровский район Ямало-Ненецкого автономного округа. 19 июля 2017. Фото Ю.А.Тюлькина.
Площадка № 2 (64°27' с.ш., 75°89' в.д.) расположена в 32 км к юго-западу от города Губкинский. Территория характеризуется выровненностью рельефа и отсутствием понижений с водоёмами или хотя бы с влажным песком. Ближайший водоём расположен в 1 км. Это создаёт исключительно суровые условия для жизни живых организмов на удалении от окружающего площадку сосняка-беломошника. Характерную особенность запесоченной территории составляют плоские бугры диаметром до 3-5, иногда до 7-10 м, покрытые водяникой Empetrum nigrum. Немногочисленные редко стоящие живые сосны есть лишь на периферии опустыненного участка (рис. 1, 4). Протяжённость площадки в широтном и меридиональном направлениях составляет чуть более 1 км.
Рис. 3. Пески засыпают сосняк на южной окраине площадки № 1. Пуровский район Ямало-Ненецкого автономного округа. 19 июля 2017. Фото Ю.А.Тюлькина.
№
Рис. 4. Водяниковые бугры на площадке № 2. Пуровский район Ямало-Ненецкого автономного округа. Июль 2017 года. Фото В.И.Капитонова.
Площадка № 3 (66°00' с.ш., 77°29' в.д.) расположена на границе северотаёжных лесов и лесотундры в 23 км к востоку от города Новый Уренгой. Она характеризуется небольшими размерами (0.6 км2), сложным рельефом (рис. 5) и хорошей обводнённостью территории (около 20 водоёмов разной величины — от небольших луж до озёр длиной до 40 м и глубиной до 1.5 м). Близость грунтовых вод позволила провести относительно успешную рекультивацию территории карьера после прекращения добычи песка. Посадка черенков ивы способствовала закреплению песков и росту её фаунистического разнообразия (рис. 6). На площадке много разнообразного бытового, технического и строительного мусора. Рядом обустраивается новая нефтедобывающая скважина, проходит шоссе и линия железной дороги. Протяжённость площадки в широтном и меридиональном направлениях почти одинакова и составляет около 0.8 км.
Рис. 5. Площадка № 3. Обрывистый берег ручья с гнездовой колонией береговушек Riparia riparia. Пуровский район Ямало-Ненецкого автономного округа. 23 июля 2017. Фото Ю.А.Тюлькина.
Методы исследований
Видовой состав птиц запесоченных территорий изучался при движении по маршрутам, проложенным по периферии площадок, среди отдельно стоящих деревьев, по заболоченным участкам, берегам водоёмов, понижениям рельефа, зарослям кустарников, то есть там, где была вероятность встречи с птицами. Обширные участки голых песков были лишены жизни и целенаправленно нами не посещались. К сожалению, сроки исследований были приурочены к периоду активных послегнездовых перемещений большинства видов птиц, что не позволило достоверно оценить величину плотности населения в гнездовой период.
Рис. 6. Рекультивированное ложе карьера на площадке № 3. Пуровский район Ямало-Ненецкого автономного округа. 23 июля 2017. Фото Ю.А.Тюлькина.
Результаты исследований и их обсуждение
На песчаных обнажениях площадки № 1 вдали от коренных лесных сообществ нами были обнаружены два вида птиц, явно здесь и гнездившихся: галстучник Charadrius hiaticula и обыкновенная каменка Oenanthe oenanthe. Каменки держались недалеко от водоёмов, причём один выводок (3 слётка и родители) был обнаружен возле трубопровода, а вторая пара каменок беспокоилась рядом с законсервированной нефтяной скважиной (рис. 7). Очевидно, где-то здесь размещалось и их гнездо.
Галстучники на площадке были значительно более многочисленны. На учётном треке протяжённостью 7.2 км были встречены 12-13 взрослых особей, которые проявляли беспокойство, опекая ещё не распавшиеся выводки. Одна пара взрослых зуйков держалась среди песков с мелкими обломками разрушенных стволов деревьев недалеко от шоссе и небольшого озерка. Ещё два галстучника проявляли беспокойство на участках с сырым песком и травой на удалении от водоёмов. Остальные обнаруженные нами зуйки держались на обширном увлажнённом участке песков, вблизи росянково-пушицевого болота. В этом скоплении нам удалось найти лишь одного птенца в возрасте не более недели (рис. 8). На его писк слетелись и стали проявлять беспокойство около десятка взрослых особей (рис. 9).
Рис. 7. Обыкновенная каменка ОепапЬе оепапЬе. Слева — слёток на трубе газопровода. 20 июля 2017. Справа — самец каменки на вентиле заглушки нефтяной скважины. 19 июля 2017.
Фото Ю.А.Тюлькина.
Рис. 8. Птенец галстучника СЬатаЛпш Ыайем1а. Площадка № 1. 19 июля 2017. Фото Ю.А.Тюлькина.
Следует особо отметить, что эта, самая южная из обследованных нами площадок, находится вблизи географического предела распространения галстучника, более характерного для тундровой зоны. Обнаруженная нами высокая численность этого вида на границе ареала удивительна. Исследовавший орнитофауну междуречья рек Пяку-Пур и Надым в 50 км к западу от города Муравленко В.К.Рябицев (1998) встречал галстучников лишь дважды, причём оба раза в сходных с нашими биотопах: «у не очень оживлённой дороги с песчаной насыпью» и
Рис. 9. Скопление галстучников СЬагайпш Ыа11см1а на зарастающих песках площадки № 1.
19 июля 2017. Фото Ю.А.Тюлькина.
Рис. 10. Прошлогодняя шишка сибирского кедра Р1шш зМпса, разбитая кедровкой Шиа/га^а caryocatactes. 20 июля 2017. Фото Ю.А.Тюлькина.
«на холмистой гриве с песчано-галечными проплешинами и редкими угнетёнными соснами». На береговых песчаных косах реки Пяку-Пур галстучник не был обнаружен ни В.К.Рябицевым, ни нами. Таким образом, на южном пределе своего распространения галстучник в подавляющем большинстве случаев, очевидно, связан с техногенно опусты-ненными территориями.
Помимо галстучника и каменки, на площадке № 1 были обнаружены большой пёстрый дятел Dendrocopos major, белая трясогузка Motacilla alba, пухляк Parus montanus, сибирская гаичка Parus cinctus,
чечётка Acanthis flammea, сорока Pica pica, кедровка Nucifraga caryo-catactes и ворон Corvus corax. Однако все они либо транзитно пролетали над территорией песчаных обнажений, либо кормились в кронах деревьев на её границах. Тем не менее, птицы этих видов наверняка могут быть встречены и в кронах деревьев среди запесоченных участков на удалении от границ естественных биотопов. В двух точках площадки нами найдены прошлогодние кедровые шишки, обработанные, судя по следам деятельности, кедровкой и вороном (рис. 10).
Обследование площадки № 2 выявило исключительную скудность орнитофауны внутренней части опустыненной территории. Лишь в одном месте — среди небольшого сгущения сосен — была встречена одиночная белая трясогузка, очевидно залетевшая туда от границы с окружающим пустошь разреженным сосняком. В связи с полным отсутствием на площадке увлажнённых участков, болот или озёр здесь не обнаружены ни галстучник, ни каменка. Вместе с тем следует отметить, что каменка была найдена нами в нетипичном для неё биотопе — в окружающем площадку редкоствольном сосняке. Интересно, что В.К. Рябицев и В.В.Тарасов (1998) ранее также находили гнездо каменки в бору-беломошнике несколько южнее — в верховьях реки Айкаеган на севере Ханты-Мансийского автономного округа.
Среди разреженных сосен по периметру запесоченной территории были встречены одиночные белые трясогузки, чечётки и большая стая (125-150 особей) сибирских гаичек, кормившаяся в кронах деревьев. На мёртвых стволах найдены «кузницы» большого пёстрого дятла.
Площадка № 3 характеризовалась наибольшим видовым разнообразием встреченных птиц. На рекультивированных участках песков, зарастающих невысокими кустами ивы, встречены чечётки, овсянки-крошки Emberiza pusilla, жёлтые трясогузки Motacilla flava, луговой Anthus pratensis и краснозобый Anthus cervinus коньки. В невысоких кустах ивы, расположенных на склонах карьера или высаженных в ходе рекультивации в его ложе, найдено 5 гнёзд чечёток (рис. 11). Три из них содержали полные кладки (4, 5 и 5 яиц), находящиеся на завершающих стадиях инкубации, а в двух других первое яйцо появилось лишь в день нашего отъезда — 24 июля. Столь поздние сроки размножения, а также тот факт, что вблизи трёх жилых гнёзд найдены оставленные постройки чечёток текущего сезона, свидетельствуют о том, что это были, скорее всего, вторые или, по крайней мере, повторные кладки.
Интересно, что одно из найденных нами гнёзд чечётки построено с отклонением от видового стереотипа гнездования: оно размещалось не в кроне дерева или куста, а на моховой кочке в основании берёзки, растущей на болотце (рис. 12). В литературе подобное отмечается для северных и горных тундр (Рябицев 2014).
Рис. 11. Гнездо чечётки Асап1ьЫзАашшва на берёзке с полной кладкой из 5 яиц. Площадка № 3. 23 июля 2017. Фото Ю.А.Тюлькина.
Рис. 12. Гнездо чечётки Асап1Ы$Аашшеа с кладкой из 4 яиц, расположенное на моховой кочке в основании стволика маленькой берёзки. Площадка № 3. 23 июля 2017. Фото Ю.А.Тюлькина.
Высокая обводнённость бывшего карьера и пересечённый рельеф способствовали возникновению здесь небольшой гнездовой колонии береговушек Riparia riparia (рис. 5). В этой колонии на невысоком обрыве берега небольшого ручья обнаружена 21 норка, однако количество кормящихся в окрестностях береговушек не превышало 8 особей.
Таким образом, наши исследования показывают, что с территориями техногенных пустынь таёжной зоны непосредственно связаны три вида птиц — галстучник, белая трясогузка и обыкновенная каменка. При этом все они тяготеют к участкам с небольшими водоёмами, а каменке и белой трясогузке, кроме того, необходимы гнездовые убежища, поэтому они предпочитают участки со строительным или производственным мусором вблизи скважин и трубопроводов. Это вполне соответствует их биотопическим предпочтениям в естественной среде.
Остальные зарегистрированные нами виды птиц относятся к числу случайных визитёров обследованных биотопов и хуже приспособлены к гнездованию в условиях опустыненных песчаных территорий (необходимы заросли кустарника или купы деревьев). При отсутствии этих условий территория, вероятно, будет лишена постоянного населения птиц, хотя на ней могут временно пребывать виды, характерные для естественных местообитаний в окрестностях, а также виды-убиквисты.
Литер атур а
Динамика антропогенной деградации ландшафтов Западной Сибири при нефтедобыче
на примере Мамонтовского и Южно-Балыкского месторождений. 2012. М. Рябицев В.К. 2014. Птицы Сибири: справочник-определитель в двух томах. М.; Екатеринбург, 1: 1-438, 2: 1-452. Рябицев В.К. 1998. К орнитофауне верховьев Пяку-Пура и окрестностей // Материалы к распространению птиц на Урале, в Приуралье и Западной Сибири. Екатеринбург: 160-165.
Рябицев В.К., Тарасов В.В. 1998. Птицы верховьев р. Айкаеган // Материалы к распространению птиц на Урале, в Приуралье и Западной Сибири. Екатеринбург: 165172.
ISSN 0869-4362
Русский орнитологический журнал 2017, Том 26, Экспресс-выпуск 1535: 5154-5155
О встречах тундряной куропатки Lagopus muta в Павлодарском Прииртышье
С.А.Чикин
Сергей Анатольевич Чикин. Павлодарский областной историко-краеведческий музей
им. Г.Н.Потанина. Улица Ленина, д. 149, Павлодар, Казахстан. E-mail: [email protected]
Поступила в редакцию 9 ноября 2017
Хребет Саур на востоке Казахстана является самой южной точкой в распространении тундряной куропатки Lagopus muta, где обитает её подвид L. m. macrorhynchus Serebrowski, 1926. Это наиболее высокий хребет протяжённостью 140 км в юго-восточной части Саур-Тарбага-
