CC BY
89
УЧЕНЫЕ
ЗАПИСКИ
Протоиерей С.Н. ХУДОВЕКОВ, директор Православной гимназии
№ 1 г. Смоленска, кандидат богословия Тел. +79107134846, (4812)218833;a.ja.189@mail.ru
ОРИГЕН И ЭЛЛИНИСТИЧЕСКОЕ ВОСПИТЛНИЕ
В статье рассматривается влияние различных элементов эллинистической педагогики на религиозно-педагогическую систему выдающегося представителя доникейского христианства Оригена. Тесная связь Оригена с современной ему античной культурой благодаря его авторитету оказывает заметное влияние на развитие христианства в III-V вв. н.э.
Ключевые слова: христианство, эллинистическая педагогика, александрийская школа, Ориген.
Греческая культура, как никакая другая, может быть названа по преимуществу педагогической. Традиция пайдейи и ее основные принципы пронизывают всю греческую античность [2, с. 23-25] Уже по этой причине мы не можем оставить в стороне тему пайдейи, исследуя творчество Оригена, выдающегося церковного писателя III в. н.э., с наибольшим интересом по сравнению с другими относившегося к эллинистическому наследию. Александрийская среда оставалась греческой и в римскую эпоху, в Александрии преобладала греческая культура и греческая образованность, и римские юноши в неменьшей степени, чем еврейские, вынуждены были адаптироваться к этой среде [6, с. 13].
Задача данной небольшой работы - восстановить особенности эллинистического воспитания, которые прямо или косвенно заимствуются Оригеном, а через него впоследствии оказывают опосредованное влияние на христианскую богословско-педагогическую традицию.
Попадая в Александрию II-III века н.э., мы оказываемся в окружении людей, буквально помешанных на значимости образования. Только в такой среде возможно наличие «странствующих лекторов», переходящих из города в город для чтения лекций в гимнасиях. Дополнительным фактором, повышающим значимость образования, был александрийский Мусейон и огромная библиотека при нем. Мусейон и задумывался как центр образования и оставался этим центром в эпоху расцвета александрийской богословской школы. Большое количество интеллектуалов - носителей знания (не будем забывать и о тщеславных проходимцах, принимающих вид экспертов) само по себе предполагало повышенный уровень предложения педагогических услуг, но, судя по отзывам современников, спрос на такие услуги и сам по себе был немалым.
Было бы ошибкой думать, что подобный интерес наблюдался только в Александрии. Оставался и продолжал пользоваться славой образовательный центр в Афинах. Нам доступны сведения о крупных педагогических центрах в Малой Азии (Смирна, Родос) и на Ближнем Востоке (Тир, Бейрут). Уже это дает возможность предположить, что по периметру расселения греков в эпоху эллинизма такие центры существовали повсеместно, хотя качество обучения в них заметно различалось по степени приближения к метрополии или удаления от нее. Покинув Александрию и перебравшись в Кесарию Палестинскую, а затем в Тир, Ориген отдаляется от alma mater, но продолжает находиться в той же эллинистической среде с аналогичным интересом к образованию и образованности, и именно по этой причине его труды столь востребованы и столь заметны.
© С.Н. Худовеков
РЕЛИГИОВЕДЕНИЕ
Escs
Итак, Ориген живет в том культурном периоде, для которого пайдейя настолько важна, что служит синонимом цивилизации. Приведем здесь красноречивую цитату из книги А.-Н. Марру:
«Достаточно отметить, какое все более высокое место занимает в греческой мысли понятие образования. Платон ...и Аристотель не рассуждают об образовании иначе, нежели в рамках политических проблем; напротив, эллинистические философы с удовольствием посвящают ему отдельные трактаты, peri paideias или peri paidon agogys: после Аристиппа, сыгравшего роль предшественника, приходит очередь учеников Аристотеля, Теофраста и Аристоксена, и великих стоиков, этих лидеров эллинистической философии, Клеан-фа, Зенона, Хрисиппа, а также и других - Клеарха из Сол и Клеомена.
Для людей этой эпохи индивидуальная культу -ра, в том виде, в каком ею возможно овладеть при помощи классического образования, предстает как «ценнейшее из благ, данных смертным»: формула, взятая у Платона, принадлежит Менандру; она впоследствии постоянно повторяется в течение восьми столетий, вплоть до тех отдаленных, но верных наследников, каковы язычник Либаний или святой Григорий Назианзин.
Первое из благ - в некотором роде единственное благо. Приведу один характерный анекдот: после взятия Мегар Деметрий Полиоркет решил возместить философу Стильпону ущерб, который тот потерпел при разграблении города; он просил философа составить приблизительный список утраченного. Тот ответил, что ничего не потерял из того что ему принадлежало, поскольку никто не лишил его культуры, paideia, поскольку с ним остались его красноречие и его знания: logos и epistymy» [3, с. 144].
Традиционная греческая пайдейя начиналась с семи лет переходом мальчика с женской половины дома на мужскую. Вплоть до 14 лет он получал начальное школьное образование, куда входил традиционный набор предметов: арифметика, геометрия, музыка, астрономия. Далее наступал черед эфебии, времени, традиционно служившего подготовкой к взрослой жизни. Это время разнообразных военных и спортивных упражнений, поэтому большая часть обучения проходила в гим-насии, который и является символом эфебии. Если в других античных городах эфебия начиналась в 18-19 лет, то в Египте, который для греков всегда
был покоренной, колониальной страной, эфебия приходится точно на 14 лет [3, с. 147].
«Затерянные в варварских странах, греки требуют от эфебии прежде всего не столько подготовки своих сыновей к определенной профессии, например военной, сколько посвящения в греческую жизнь, и прежде всего чтобы они вошли во вкус атлетических упражнений, представляющих собой ее наиболее яркую черту. Фактор эллинизма, тем самым эфебия, становится в колониальных странах фактором аристократизма. В Египте римской эпохи видно, как начавшееся при Птолемеях развитие достигло своего предела - эфебия стала официальным учреждением, включенным в новую муниципальную систему. Ее роль заключается в том, чтобы посвятить юных эллинов в спортивную жизнь, которая сделает из них по-настоящему цивилизованных людей, отличных от местного населения, этих Aigyptioi (можно уже понимать - «коптов»), презираемых как варваров; поэтому она начинается в четырнадцать лет, на пороге отрочества. Но если предположить, что собственно эфебия длится лишь один год, то ее результаты ощущаются потом в течение всей жизни: десять или четырнадцать лет спустя прежние одноклассники объединены в товарищества, airesis. Для греков это привилегированная аристократия - те, кто может в официальных заявлениях вслед за собственным именем и таковым же предков по мужской линии указать «прежний ученик гимнасия», аро gymnasiou, ек gymnasiou... Фактор эллинизма, - замечает далее Марру, - эфебия становится мощным инструментом эллинизации - грек тот, кто получил греческое образование. Поэтому, когда первосвященник Ясон хочет ввести эллинизм в Иерусалиме, первое его действие - создание из среды юной знати корпуса эфебов, которые, надев petasos, занимались бы в гимнасии атлетическими упражнениями» [3, с. 156-157].
Каким было отношение Оригена к эллинистическому образованию и как оно повлияло на него самого? Отец Оригена, Леонид, сам христианин и пример для своего сына, является учителем риторики. К этой же профессии готовит себя Ориген в юные годы, и ею он добывает пропитание своей семье после смерти отца. Но есть и более очевидные свидетельства. В письме к своему бывшему ученику, Григорию Неокесарийскому, Ори-ген пишет следующее:
УЧЕНЫЕ ЗАПИСКИ
1>сш
«Прирожденная способность к пониманию, если с нею соединяется упражнение, как ты знаешь, может обнаружить деятельность, которая ведет к возможному, если можно так назвать, завершению того, над чем кто хочет упражняться. Итак, твое дарование может сделать тебя совершенным римским юристом и эллинским философом тех школ, которые считаются знаменитыми. Но я желал бы, чтобы ты воспользовался всею силою своего прирожденного дарования в последней цели для христианства; ради этого я хотел бы, чтобы ты по возможности взял и из философии Эллинов то, что может служить для христианства как бы общеобразовательными науками (1& е^ус^ mathymata) или пропедевтикой, и из геометрии и астрономии то, что может быть полезным для изъяснения священных писаний, чтобы то, что сыны философов утверждают относительно геометрии, музыки, грамматики и риторики и астрономии, как вспомогательных для философии, они могли сказать и о самой философии по отношению к христианству» [5, с. 53].
Здесь четко зафиксированы два типичных для античной педагогики педагогических приема. Это, во-первых, понимание учебы как «технэ» ^еЛпе), то есть набора навыков, обусловливающих мастерство. Сам термин, применимый прежде всего к прикладным видам деятельности, распространен также и на образование в целом. Существует «технэ» философии, поэтики, риторики, не говоря уже о медицине или архитектуре. Всему этому можно научиться, пойдя через определенный ряд стадий обучения, возникших в результате многолетнего опыта преподавания данной дисциплины. Отметим также, что в ряде областей, прежде всего в сакральной сфере, технэ уступает место мистерии, так как здесь отсутствует категория общедоступности.
Во-вторых, Ориген использует принятое в античности разделение на пропедевтическое и основное образование. Основным в его глазах является богословие, соединенное со стоико-платони-ческой философией. Пропедевтикой к нему становится весь круг античных образовательных дисциплин, тот же самый, что служил «подготовительным» и для философской школы.
Об одной из причин, в соответствии с которой такая пропедевтика являлась необходимой, становится общее для стоиков и платоников представление о постепенном раскрытии разумных сил че-
ловека, выраженное в седмеричных числах. Об этом упоминает Григорий Неокесарийский в благодарственной речи Оригену, говоря о своем первом обращении к Священному Писанию: «Я счи-таю...немаловажным признаком священного и дивного промышления обо мне именно это стечение обстоятельств, которое может быть так расчислено по годам, чтобы, с одной стороны, все, что предшествовало этому (14 лет) возрасту, насколько оно состояло из дел заблуждения, могло быть отнесено на счет моей незрелости и неразумия и чтобы священное слово напрасно не было вверено душе, еще не владеющей разумом, но, с другой стороны, чтобы, когда она сделается уже способной к разумной деятельности, она не была лишена если даже и не божественного и чистого разума, то по крайней мере страха, сообразного с этим разумом, и чтобы человеческий и божественный разум одновременно достигли господства во мне...» [1, с. 24-25]. Итак, по господствовавшему представлению, принятому основными философскими школами, разумная сила в человеке, или как ее называли стоики, «владычествующая» ^ ygemonikon) [7, с. 599-601], достигает своего развития в 1 4 лет, и с этого момента человек способен не только к пассивному усвоению знаний, но и к собственно интеллектуальной деятельности.
Этот важный момент нередко забывается сегодня, когда современная христианская педагогика ищет в трудах Отцов Церкви подробных педагогических указаний, которые помогли бы решить проблемы школьного и семейного воспитания, и с удивлением обнаруживается, что таких указаний крайне мало, их практически нет. Отцы Церкви занимаются воспитанием «взрослого» человека, то есть достигшего «разумного» состояния. Все что происходит до этого момента, то есть до 1 4-летнего возраста, является второстепенным, зависит скорее от должного уклада жизни и должных примеров для подражания среди взрослых. Почти не упоминаются примеры детских или подростковых «бунтов», за исключением, быть может, жития преп. Марии Египетской. Разумеется, это не значит, что таких примеров не было, но общий строй жизни греко-римской цивилизации, наделяя правами только взрослого человека, лишал такие «бун -ты» морального оправдания. С другой стороны, строгий водораздел «до 14 лет» и «после» способствовал стабилизации воспитательного процесса, ясно показывая, почему необходим авторитет
РЕЛИГИОВЕДЕНИЕ
Ейсш
взрослых. Все это сильно отличается от современных представлений, старающихся предельно уменьшить возраст, во время которого складывается большинство личностных характеристик.
Отметим особенности в преподавании ряда дисциплин. В арифметике преподаватель принципиально избегал практических задач, сводя преподавание на абстрактный уровень. Древность благодарит Пифагора за то, что он сумел первым подняться в арифметике над потребностями торговли. При этом за каждым числом закрепляется символическое значение, пришедшее из пифагореизма, своего рода теология числа, разумеется языческая. Особый интерес вызывала астрономия, но прежде всего потому, что в эллинистической культуре она неотделима от астрологии, популярность которой постоянно растет в позднюю античность. Таким образом, эллинистическая школа не может быть названа светской, обучение в ней имеет специфический характер, с элементами языческой религиозности и герметиз-ма. С другой стороны, тяготение к абстрактному изучению предметов давало возможность широких обобщений, возводящих пропедевтические науки к богословию, как впоследствии мы это видим на примере свидетельства Григория Неокесарийского о его обучении в школе Оригена в Кесарии.
Другим важным вопросом является соотношение гуманитарных и математических дисциплин. Если в эпоху высокой античности это соотношение было примерно равным, то затем баланс все более и более нарушается в сторону словесных дисциплин. Астрономия пользуется большой популярностью, поскольку ее преподает не специалист в этой области, а грамматик, и преподает по стихотворному труду Арата из Сол, жившего в III веке до н.э. Созвездия в этой книге описаны антропоморфически, ее вторая часть наполнена множеством народных предрассудков. Объяснения текста носят также сугубо литературный характер. Та же ситуация и с другими математическими предметами, которые постепенно вытесняются из школьной программы словесностью. При этом математика не исчезает, но уходит из общего в профессиональное образование.
«Значимый факт, - пишет Марру, - Теон из Смирны в начале II века н.э. счел необходимым написать обобщающий трактат о математике в пяти книгах (арифметика, планиметрия, стереометрия, астрономия и «музыка») под заглавием «Математические знания, полезные для понимания
Платона». Как он сам объясняет в предисловии, многие люди, желающие изучать Платона, не имели возможности в детстве должным образом заниматься математикой.
Еще более значимо свидетельство неоплатоников эпохи Поздней империи: они слишком верны положениям «Государства», чтобы не поддерживать энергично необходимость «предварительной очистки» разума, prokatharsia, с помощью математики; но юноши, сидящие за партами в их школе, получили лишь строго словесное образование, и теперь приходится по капле цедить эту элементарную науку в рамках их школы. Я приведу для примера собственный опыт Прокла, чьи годы учения нам хорошо известны. Его начальное образование было чисто словесным - грамматика и риторика, только после своего обращения к философии он приступил к изучению математики под руководством Герона, в то же самое время как начал изучать Аристотелеву логику под руководством Олимпиодора» [3, с. 256-257].
Суммируя экскурс в историю эллинистического образования, мы увидели ряд ключевых моментов, необходимых для понимания интеллектуальной составляющей духовного воспитания личности согласно Оригену. Мы выяснили причину, по которой собственно интеллектуальное образование начинается с 1 4 лет, а также ряд особенностей античной школы, включая тяготение к абстрагированному преподаванию, преобладание словесных предметов над математическими и наличие обобщений религиозно-философского характера, откуда уже рукой подать до сакрализации тех или иных элементов знания (неопифагорейская и неоплатоническая традиция). Также мы увидели у Оригена типичные методы эллинистического воспитания, которые он переносит в христианскую среду.
Ориген, как мы видим, обобщая и осмысляя античную педагогическую традицию, не старается разорвать с ней, но, будучи сам с ней тесно знаком (в качестве преподавателя риторики), инкорпорирует ее отдельные элементы в христианскую систему воспитания. Благодаря авторитету великого александрийского мыслителя на несколько столетий отложен конфликт между Церковью и античной культурой, что, в свою очередь, привело к формированию нового мощного пласта культуры - культуры византийской, чья связь с античной предшественницей в виде множества заимствований бесспорна для современных исследователей.
УЧЕНЫЕ
ЗАПИСКИ
Библиографический список
1. Григорий Неокесарийский. Похвальное слово Оригену. - М., 1998. - 56 с.
2. Йегер В. Пайдейя. Воспитание античного грека (эпоха великих воспитателей и воспитательных систем). В 3-х тт. Т. 2. - М.: «Греко-латинский кабинет» Ю. А. Шичалина, 1997. - 335 с.
3. Марру А.И. История воспитания в античности (Греция). - М.: ГЛК Ю.А. Шичалина, 1998. - 280 с.
4. Отцы и учители Церкви III века. Антология. Т. 2. - М., 1996. - 440 с.
5. Твореншя святаго Григорiя Чудотворца, епископа Неокесаршскаго / пер. проф. Николая Сагарды. - Петроградъ: Типографiя М. Меркушева, 1916. - 324 с.
6. Bousset D. W. Judisch-christlicher Schulbetrieb in Alexandria und Rom: Literarische Untersuchungen zu Philo und Clemens von Alexandria, Justin und Irenaus (Gottingen: Vandenhoek. & Ruprecht, 1915)- 388s. Цит. по: PHILADELPHIA SEMINAR ON CHRISTIAN ORIGINS,Volume 17 (1978-79), интернет-версия. Psco17.
7. Lampe G.W.H. A Patristic Greek Lexicon. - Oxford, 1976. - 1568 p.
In article influence of various elements of the Hellenistic education on religious-pedagogical system of the outstanding representative early Christianities, Origenes, is considered. The Origen“s close connection with modern to it ancient culture thanking his authority appreciable impact on Christianity development in III-V AD makes centuries.
Key words: Christianity, Philosophy, the Hellenistic Education, the Alexandrian school, Origen.
S.N. KHUDOVEKOV
ORIGEN AND HELLENISTIC EDUCATION
